Ледяная пещера казалась изумительно теплой - в ней было всего 23° мороза, а снаружи 68° или даже больше. А сама комната, высеченная во льду, с такой замысловатостью и изобретательностью обставленная двумя учеными, давала не меньше комфорта, чем современный дом. Георги и Зорге были еще там. Они решили, что смогут в конце концов перебиться зиму. Но трое вновь прибывших остаться не могли, так как они явились практически без продовольствия и топлива. Лёве был вынужден остаться. Он сильно отморозил себе обе ступни, и вскоре Георги пришлось складным ножом, без всякого обезболивания, ампутировать ему все пальцы ног. Вегенер, однако, решил пуститься с Расмусом в обратный путь, передохнув только две ночи. Он был прекрасно настроен и потирал руки от удовольствия, что добрался до "Ледяного центра" и нашел его не только в полном порядке, но и таким уютным. Он и Расмус оба чувствовали себя физически вполне хорошо, а из запасов "Ледяного центра" они смогли захватить 140 кг продовольствия и бидон керосина.
      1 ноября профессор Вегенер отпраздновал свое пятидесятилетие. Затем он и Расмус двинулись к побережью; их семнадцать тощих собак тянули двое легко груженных нарт.
      Три человека, оставшиеся в "Ледяном центре", ничего не знали о Вегенере до апреля. Ветер был для Вегенера попутным, а по дороге имелись склады продовольствия. Когда наступил декабрь, зимовщики надеялись, что их руководитель уже достиг побережья.
      В ноябре из прибрежного Базового лагеря вышла спасательная партия. Ей удалось пройти около 80 км на восток и оставить запас продовольствия. Каждую ночь пускали осветительные ракеты, которые должны были быть видны издалека. Перед отъездом Вегенер назначил крайним сроком своего возвращения 1 декабря. Спасательная партия оставалась на Ледниковом щите до 7 декабря. Любопытно, что как раз накануне Чепмен, Уэйджер, Бингхем и Д'Ат пустились в обратный путь, покинув Курто на станции "Ледниковый щит".
      Ради удобства изложения мы сразу же сообщим, что выяснилось в дальнейшем относительно последнего путешествия Вегенера. Выслать вспомогательную партию в "Ледяной центр" оказалось возможно только 21 апреля следующего года. В этот день выступила в путь группа на собачьих упряжках. За ней двинулась группа на аэросанях с братом Расмуса в качестве пассажира, и обе партии достигли "Ледяного центра" почти одновременно. Как только они встретились с тремя зимовавшими там товарищами, все без слов поняли, что произошло.
      Немедленно приступили к поискам трупов. Близ флага 253-го километра, меньше чем на половине пути к побережью, нашли нарты Вегенера. Дальше он и Расмус двигались, очевидно, с одними нартами, вероятно, потому, что из числа семнадцати собак многие подохли. У отметки 189-го километра, в 211 километрах от "Ледяного центра", увидели лыжи Вегенера, стоймя воткнутые в снег.
      Участники производившей поиски партии разрыли выпавший за зиму снег и углубились на 75 сантиметров ниже того уровня, на котором снег лежал в ноябре прошлого года. Там они обнаружили Вегенера. Он был зашит в два чехла от спальных мешков и лежал на своем спальном мешке и оленьей шкуре. Его одежда, тщательно очищенная от снега, как обыкновенно делают перед тем, как войти в палатку, была в образцовом порядке. На нем были синие суконные штаны, а поверх них штаны из собачьего меха, рубаха, жилет, синяя лыжная куртка, толстый свитер, шлем и остроконечная шапка. Меховые сапоги (о которых во время путешествия необходимо ежедневно заботиться) были в прекрасном состоянии.
      Лицо Вегенера казалось моложе, чем тогда, когда товарищу видели его в последний раз. Глаза были открыты, и лицо выражало полное спокойствие; он почти улыбался. Впрочем, он был несколько бледен, и на щеках виднелись маленькие пятна в обмороженных местах, какие часто появляются вечером во время зимнего перехода. По-видимому, Вегенер, как обычно, вошел в палатку, лег и умер. Расмус позаботился о нем, забрал его дневник и остальные личные вещи.
      Направившись к западу, участники поисков вблизи от отметки 168-го километра обнаружили признаки того, что Расмус провел там несколько дней. Они нашли принадлежавший ему топорик и остатки еды. Между этим местом и побережьем никто не трогал ни одного склада продовольствия. Расмуса так никогда и не нашли.
      Судя по дате выхода из "Ледяного центра" и пройденному Вегенером расстоянию, он умер, вероятно, около 20 ноября, а Расмус вскоре за ним. Таким образом, когда Курто 6 декабря остался один, Ледниковый щит уже поглотил жизнь двух людей. Вегенера похоронил Расмус. Расмус, вероятно, тоже был похоронен - снегом. Он лежал, как лежит, очевидно, и до сих пор, прекрасно сохраняемый холодом, который его убил. Если кто-нибудь отыщет Расмуса теперь или по прошествии сотни лет, он сможет, думается мне, узнать его даже по выражению лица.
      * * *
      Воображая себя в положении человека, который остался один зимовать на Ледниковом щите, вы прежде всего подумаете, вероятно, об одиночестве, так как лишь очень немногим людям приходилось проводить больше одного дня, полностью предоставленными самим себе. Конечно, нигде человек не чувствует себя таким одиноким, как на Ледниковом щите. И если мне удалось дать хоть некоторое представление о его характере, то вы поймете, какой ужас он может внушить. Он угрожает не какой-либо личной местью, которой вы можете опасаться в джунглях среди диких зверей или охотников за черепами. Здесь вас не подстерегает ни одна из опасностей так называемой цивилизованной жизни. Например, вы даже не можете простудиться58. Мало вероятия, чтобы вы сломали себе ногу" Ледниковый щит чужд и равнодушен... и велик. Именно это великое равнодушие и вселяет такой страх.
      В любом другом месте, если вы устали, вы можете сесть и отдохнуть. На Ледниковом щите зимой этого сделать нельзя, во всяком случае надолго. Если вы уроните рукавицу, ваше рука в одно мгновение будет отморожена. Если с вами произойдет какой-нибудь пустяковый несчастный случай, понадобится очень немного времени, чтобы все ваше тело окоченело от холода. И, самое худшее, мороз, подобно наркотику, затуманивает ум.
      Метеорологические приборы находились всего в нескольких шагах от выхода из туннеля. Но в сильную пургу очень легко потерять чувство ориентировки. А затем - несколько шагов в неправильном направлении, приступ панического ужаса, и мозг отказывается работать... И когда вы упадете, вас быстро занесет поземка.
      В одиночестве есть еще одна неприятная сторона - физическое напряжение. Из дневников Рили, и особенно Бингхема, видно, как часто им приходилась расчищать туннель от снега, чтобы не оказаться погребенными. Эту работу выполняли два человека. Теперь все должен был делать один. Он должен выходить, чтобы ежедневно шесть раз записывать показания приборов. На нем лежит вся стряпня, все починки, все хозяйственные заботы, и никто не может его сменить. Не говоря уже о чувстве одиночества, человек, оставшийся один для работы на станции, все время испытывает большое физическое напряжение.
      Глава 9
      ЗИМОЙ В ОДИНОЧЕСТВЕ
      "6 декабря, суббота. Курто. Рассвет прекрасный, так что для них настало время двигаться. Я встал в 3.30 и сварил им завтрак. К десяти они были готовы. Я сфотографировал уезжающих, а затем под крики "Быстро, черти, быстро!" они тронулись в путь. Взошло бледное солнце, но было очень холодно, и я недолго смотрел им вслед. Выйдя снова через час, я смог различить их лишь в виде далекого пятнышка. Теперь я совершенно один. Ни собаки, ни даже комара для поддержания компании. Впрочем, очень уютно или будет уютно, когда я наведу некоторый порядок. Основная задача в даный момент - высушить вещи. Мой спальный мешок полон льда, и вся одежда, за исключением той, что на мне, в таком же состоянии. И все же у моей трубки тот же вкус, как всегда, в иглу тепло, так что поистине жаловаться не да что, если бы не проклятая необходимость выходить каждые три часа на холодный ветер для наблюдения за погодой.
      7 декабря, воскресенье. Ясно и холодно (49° ниже нуля). Встал в 7 часов утра для первого наблюдения. Завтрак около 10.30. Второй завтрак в 2.30. Ужин в 7.30. В свободное время немного занимался уборкой. Левый мизинец болит и распух, оба большие пальца на ногах также.
      8 декабря, понедельник. Снова холодный ясный день. Солнце не поднимается над горизонтом и, по моим предположениям, не будет подниматься до средины следующего месяца. В промежутках между наблюдениями, которые производятся в 7, 10, 1, 4, 7 и 10, продолжал сушить одежду.
      9 декабря, вторник. Сегодня ничего достойного упоминания, если не считать, что я переменил белье, так как последние несколько ночей ощущал зуд. Обнаружил, к величайшему отвращению, множество вшей, а потому вынес и разложил на снегу свою одежду, уповая на то, что мороз их убьет. Вот к чему ведет одалживание спального мешка эскимосам.
      10 декабря, среда. Занимался уборкой. Сегодня лампа зажглась с первого раза, а вчера это отняло четыре часа. Никаких признаков вшей.
      13 декабря, четверг. Пальцы ног болят, пальцы рук также. Произвел отсчет по Альдебарану59, чтобы узнать, насколько часы отстали или ушли вперед за последние три месяца. Читал "Сагу о Форсайтах", т. II - оч. хор. Лучше даже, чем т. I. Сегодня начал гороховую муку и маргарин. Оказалось, что джем, приготовленный из какао, оч. хор., гораздо лучше, чем напиток. Разлил керосин по банкам (18 литров).
      12 декабря, пятница. Ветреный день с поземкой. В доме температура упала до +1,5°, но примус снова поднял ее до 16°. Заткнул вентиляционное отверстие, чтобы попытаться сохранить тепло на ночь. Когда я в 10 ч. веч. выходил для наблюдений, наружное отверстие туннеля оказалось блокированным. Пришлось откапываться. Такая погода затрудняет остальным обратный путь. Наполнил мешок пеммиканом, 700 граммов.
      13 декабря, суббота. Сильный с.-з. ветер, несущий снег, так что почти ничего не видно и с трудом добираешься до приборов.
      Настоящая пурга. Вход в туннель совершенно засыпан и приходится откапываться для каждого наблюдения. Вечером сыграл сам с собой партию в шахматы, а затем забинтовал пальцы на ногах. Оба кажутся совершенно омертвевшими и гноятся.
      14 декабря, воскресенье. Утром расчистил выход, но ветер переменился на ю.-в и снова его засыпал. Очень тепло, температура поднялась до -15°. Оказалось, за неделю я выкурил всего 50 г. При такой норме табаку хватит на 17 недель. Читал "Черную Стрелу"60 и "Гостеприимную Арктику"61. Обе оч. хор. Что я буду делать, когда кончу все книги, знает один бог. Составил список участников товарищеского обеда, когда я вернусь домой.
      15 декабря, понедельник. Изумительно теплый день, -14°. Переменившийся ветер совершенно занес снегом двор, а также вход в дом, так что теперь, выбравшись из туннеля, приходится брести по колено в снегу, а затем взбираться на двухметровый сугроб, чтобы перелезть через стену. Бредешь дальше, спотыкаясь о гребни наста и проваливаясь в невидимые при рассеянном свете ямы, и, наконец, добираешься до приборов. Наполнил мешочек плазмоном, 225 г.
      16 декабря, вторник. Тот же теплый ветер, дующий сильней, чем когда-либо прежде. Сегодня утром изрядно потрудился, чтобы выбраться из дома. Оказалось, я рыл ход в огромном снежном сугробе, так что пришлось вести его прямо вверх; покопав еще некоторое время, кое-как выкарабкался наружу. Не успел добраться до приборов к 7 часам, так как сугроб был очень высокий. Вечером разбинтовал пальцы ног. Неприятное зрелище. На пальце левой ноги ноготь сошел. Вскоре, надо думать, сойдет и другой.
      17 декабря, среда. День более тихий. Провел много времени за раскапыванием туннеля. К наступлению темноты почти очистил его. Очень теплая, приятная ночь, ветер слабый и всего 49° мороза. Насыпал гороховой муки и пеммикана. Если жечь примус семь часов в день и весь день не гасить лампы, то девяти литров керосина не хватит на неделю, поэтому решил испробовать в течение недели керосиновый обогреватель и зажигать примус только для готовки.
      19 декабря, пятница. Сегодня и вчера весь день дул с.-з. ураганный ветер, который снова совершенно засыпал снегом вход в туннель. Сегодня пришлось откапываться каждые три часа.
      20 декабря, суббота. Все еще ветер. С большим трудом выбирался из туннеля. Снега полно. Вечером несколько стихло, прекрасное северное сияние. Хотя мороз достигал 57°, было очень приятно стоять во дворе и любоваться сиянием.
      21 декабря, воскресенье. Наконец-то ветер утих. В полдень вышел немного порасчистить и увидел впервые за две недели солнышко или, вернее, половину его. Ночью чудесное сияние; оно напоминало пурпурные кольца дыма, извивавшиеся и переплетавшиеся между собой по всему небу, В 10 часов было совершенно безветренно. Тишина вселяла почти ужас. Ни единого звука, кроме биения собственного сердца и пульсации крови в венах.
      Вечером сошел и второй ноготь на ноге. Вид очень противный, весь палец мягкий, омертвевший и гноится.
      24 декабря, среда. Сочельник. Как чудесно было бы очутиться дома или у нее. В прошлом году рождество было изумительное. Последние три дня здесь стояла тихая и довольно приятная погода. Проводил снаружи столько времени, сколько позволяли отмороженные пальцы ног и дневной свет; отбрасывал снег, нанесенный ураганами.
      Славу богу, самый короткий день уже прошел. Обнаружил, что два керосиновые бидона текли; в результате запас уменьшился на 18 литров. Придется, значит, экономить на отоплении. Хотелось бы знать, что делается дома. Б. вероятно в Швейцарии. Интересно, взяла ли она с собой У. В сущности я не так уже страдаю от отсутствия рождественских вкусных вещей. Впрочем, с удовольствием съел бы кусок свежего мяса, пирожок со сладким фаршем, и особенно кусочек плумпудинга. Если бы я только знал, что мне придется проводить здесь рождество, я мог бы захватить что-нибудь вкусное из коробок, подаренных У., но, кажется, у нас ни один задуманный план никогда не осуществляется. Вечером обнаружил в одежде новый выводок вшей: сменил все и как следует обработал порошком от насекомых.
      25 декабря, четверг, рождество. Как приятно было бы находиться сейчас дома или хотя бы в Базовом лагере. Наверное, они устроят пьянку и прикончат остатки спирта. Впрочем, и я провел время не так плохо. На завтрак великолепная овсянка и банка паштета из креветок; на обед горох, а к ужину рис, мед (приготовленный из сахара и маргарина), конфеты из масла и сахара (собственного производства) и шоколад. Трубка (подаренная У.) курится оч. хор. Книги хорошие: Джен Остин62 и "Избранные морские рассказы" - и ничто не нарушает покоя, если не считать свиста ветра, усиливающегося до ураганного, да глухого треска, издаваемого стенами дома и внушающего некоторые опасения. Надеюсь, дом не обрушится. Если бы только я мог перевести часы на следующее рождество! Как чудесно было бы вернуться домой летом. Если мои планы осуществятся в соответствии с моими предположениями чего, вероятно, не произойдет, - я с удовольствием приобрел бы домик в Суффолке километрах в 30-100 от Г. Близко от железной дороги и близко от моря, лучше всего в Пин-Милл. Никакого поместья, только сад, и как можно меньше слуг. Никаких лакеев за столом. Если будут деньги, расходовать их скорей на судно, чем на дом. Что-нибудь вроде "Колоны" было бы оч. хор., хотя, возможно, такая яхта несколько маловата для длинных переходов. Бриксемский траулер был бы почти идеалом, но сделать его пригодным для жилья будет стоить, наверное, кучу денег. Поставить судно в Фалмуте или в другом месте на южном берегу, а не на восточном, откуда никуда не доберешься без длительного и скучного перехода.
      27 декабря, суббота. Северо-восточный ветер снова все завалил снегом. Сегодня и вчера понемножку откапывался, но пальцы на ногах очень болят, и я не могу проводить на морозе больше нескольких минут подряд. Исполнилось ровно три недели с тех пор, как остальные уехали. Сегодня утром страшно испугался. Только стал снова засыпать после наблюдения в 7 ч. утра, вдруг около самой моей головы послышался легкий треск, постепенно усиливавшийся и закончившийся глухим грохотом. Когда это началось, у меня мелькнула мысль, что весь дом под тяжестью снега вот-вот свалится на меня. Но ничего не произошло, и я пришел к заключению, что обрушился туннель и мне нелегко будет выбраться, так как лопата, наверное, засыпана. Однако мое предположение не оправдалось; по-видимому, несколько плит в стене дома не выдержали и упали, но для того, чтобы установить в чем дело, необходимо сбросить с крыши много снега. Надеюсь, сегодня ночью больше ничего не случится.
      Хотелось бы мне знать, когда и каким образом мы попадем домой. Высадимся ли мы в Лондоне, Копенгагене, Гарвиче или еще где-нибудь. Если в Гарвиче, я протелеграфирую, чтобы У. [так он называет девушку, на которой впоследствии женился] встретила меня. Надеюсь, так и будет. Если мы прибудем в Лондон или Абердин, она сможет встретить меня в Л., но это будет не так просто. Изучал карту Шотландии (слава богу, у меня есть карманный атлас Барта!), и мне стало совершенно ясно, что я должен проделать с У. еще одно плавание вдоль западного берега. Можно зафрахтовать "Колону". "Кериед" - хорошее судно, хотя не отличается особым комфортом и слишком тяжелое на ходу; к тому же в море оно не желает идти против ветра.
      81 декабря (11.30 ночи). Канун Нового года. Кругом, конечно, тишина. Последние несколько дней стояла ясная холодная погода, временами с великолепными северными сияниями. Теперь, надеюсь со дня на день опять увидеть солнце. Вчера открыл новый ящик с рационами. Начал галеты, плазмон и шоколад. Сегодня наполнил мешочек гороховой мукой. Последнее время пальцы на ногах основательно болят, так что промыл их и забинтовал. По случаю Нового года произвел небольшую уборку. Обнаружил в "Уайтекере"63 кучу полезных и забавных сведений. Выпишу из него список недавно вышедших книг. Решения на Н. г.:
      1) Починить мокасины и спальный мешок.
      2) Вернувшись домой, сделать предложение У.
      3) Подыскать: а) дом (Суффолк, Суссекс или Дорсет)64; б) судно; в) работу. а) и б) в значительной мере зависят от финансового положения, когда я вернусь домой.
      4) Больше не ездить в экспедиции.
      5) Собрать библиотеку и изучить: а) английскую литературу и поэзию; б) музыку; в) историю полярных исследований, имея в виду попытаться по возможности написать о них книгу.
      Хотелось бы послать У. радиограмму. Интересно, что делается сейчас в Базовом лагере - вероятно, доедают остатки вкусных вещей и приканчивают выпивку.
      1 января. Ясный день. Съел к завтраку хорошую порцию овсянки, а ко второму завтраку рисовый пудинг и целую плитку шоколада. Надеюсь, такая погода удержится. При теперешнем состоянии пальцев ног и рук откапываться каждые три часа и откидывать снег от дома каждый раз, как его наносит, слабое развлечение. Прекрасными лунными ночами приятно побродить, если только не оставаться на воздухе слишком долго. Сегодня вечером произвел отсчет по Марсу, чтобы откорректировать время. Любопытно, что не становится холодней. Средняя температура декабря выше ноябрьской, и теперь в течение нескольких дней, когда дул северный ветер, она держалась между -34 и -37°, в то время как в прошлом месяце понижалась до 46-49° ниже нуля. Сегодня начал пеммикан, керосин и овсянку. Керосина осталось всего 63 литра.
      Список
      имеющихся в библиотеке "Ледникового щита"
      книг, которые стоит прочесть
      1 января. "Путешествия Парчеса"65. "Мартин Чезлвит" Диккенса. "Парусный мастер" Мейсфилда66. "Призрачный корабль и другие рассказы" Мидлтона67. "Два года в кубрике" Дана68. "Золотой ключ" Ван-Дика69. "Под парусами" Ризенберга70. "Неогороженные луга" Адамса71. "Половодье" Хачинсона. "Альманах гурманов" М. Флоранса. "Жизнь Ч.М. Доути"72 Хогарта73. "Петр Великий" Грейама74. "Мой брат Джонатан" Юнга75. "Иосиф и его братья" Фримена76. "Портрет в зеркале" Моргана77. "Легион отверженных" Доти78. "Кембриджская история Римской империи", т. I-IV. "Искусство забвения" Шепарда79. "Опыты и фантазии" Лукаса80. "Отава" Черчилля81. "Природа материального мира"82 Эддингтона83. "Вселенная вокруг нас" Джинса84. "Наставления удильщику рыбы" Уолтона85. "Избранные стихи английских поэтов" Харрапа. "Красный корсар" Фенимора Купера.
      4 января, воскресенье. Ужасный день. Когда я утром проснулся, бушевал ураган, и туннель, конечно, был занесен снегом. Мне удалось откопаться, но вернулся с головы до ног облепленный снегом, который засыпал все в палатке. Комок слипшегося снега попал в лампу и лопнуло стекло. В 11 часов, в 1 час и в 2.30 снова откапывался. Всякий раз вход был полностью завален, и снег наносило с той же быстротой, с какой я успевал его отбрасывать. К этому времени (2.30) задняя часть туннеля оказалась так завалена снегом, откинутым мной от входа, что я с трудом мог пробраться. В 2 часа сугроб у входа был выше моего роста, и мне стоило немалых усилий выйти наружу, даже после того, как удалось прорыть отверстие. В 3.30 я убедился, что больше не в состоянии расчищать вход. Туннель уже был совершенно забит, а ветер продолжал усиливаться. Пурга разыгралась вовсю, и снаружи почти не видишь лопаты, а лицо сразу покрывается слоем снега. Итак, поскольку я выйти не могу, придется оставаться в палатке, а мет. наблюдения подождут, пока не утихнет ветер. Тогда мне придется изыскать какой-нибудь способ выбраться. Надеюсь, воздух не перестанет быть годным для дыхания, и крыша не обрушится. Если а) перестанет или б) обрушится, мой конец будет довольно мирный, и в ожидании его я смогу съесть четыре имеющиеся у меня плитки шоколада. Во всяком случае не будет никакой суеты и разных церемоний, неизбежных, когда человек испускает дух у себя дома.
      5 января, понедельник. Утром пришел к выводу, что раскопать туннель невозможно, поэтому прорыл вход в снежный дом с правого борта и прорубил дыру в его крыше. К счастью, она не завалилась, и мне удалось выйти. Слава богу!
      Ураганный ветер, снова поднявшийся утром, к вечеру стих, и теперь все опять спокойно.
      6 января, вторник. Ровно месяц, как остальные уехали. Сегодня был тихий день. Дыра в крыше снежного дома оказывается вполне удобным ходом. Сегодня вечером испытал потрясение. Находясь в полудремоте, я услышал голос У., дважды меня позвавший: "Ог, Ог". Это произошло около 11 ч. по гринвичскому времени.
      Для плавания к западному берегу напрашивается идея подняться к северу вдоль восточного берега и пройти каналом Фёрт-Клайд. Захватить ее в Клайде, а затем через Кайлс-оф-Бут и Кринанский канал в Обан. Оттуда по всем хорошим местам: Лох-Линне, Алин, Торридон, Кернбарн и т.д. Вернуться можно Каледонским каналом - или направившись к югу по Ирландскому морю, или пройдя на юг вдоль восточного побережья. Путь Ирландским морем в некоторых отношениях был бы самым приятным, так как можно зайти в Кингстаун и Фалмут, но он может оказаться длительным86.
      7 января, среда. Наполнил мешок пеммиканом.
      12 января, понедельник. За последние несколько дней ничего особенного не произошло. Погода довольно мерзкая, не считая субботы, когда в первый раз после 21 декабря показалось солнце. Сегодня начал керосин, вчера плазмон. Погода теперь теплая и тихая, но некоторые признаки предвещают сильный восточный ветер.
      14 января, среда. Утром - сильный ветер с запада, сейчас мертвая тишина и кромешная тьма. Барометр падает, как камень. Полагаю, назревает что-то очень неприятное. Читаю "Гай Маннеринг" (Скотт). Оч. оч. хор. От описания еды корчишься еще сильнее, чем от "Саги о Форсайтах", но мне нравится читать об этом. Суп a la Мег Мерилиз звучит чудесно.
      15 января, четверг. Идеи об электрических метеоприборах.
      16 января, пятница. Вчера в 4 ч. дня почувствовал легкую дурноту, вероятно в результате пользования проклятым обогревателем. Думал, что не смогу попасть обратно домой. Однако все обошлось, хотя сердце билось очень часто. Дал себе отдых на 6 часов и пропустил поэтому семичасовые наблюдения. Сегодня холодный ветер и поземка, t -43°. Дом обнаруживает признаки разрушения. Хорошо было бы сбросить с крыши снег. Сделал бы это вчера, если бы не чувствовал себя так плохо. Не могу оставаться на воздухе дольше нескольких минут, так как ноги очень быстро коченеют. Кончил "Гай Маннеринг". Прекрасная книга.
      21 января, среда. Только что кончил "Джен Эйр". Великолепная книга, одна из лучших, какие мне приходилось когда-либо читать. Трудно себе представить, что она могла написать ее в ту раннюю викторианскую эпоху. Вчера и сегодня показывалось солнце. Приятно видеть, как оно разливает свой розовато-пурпурный свет по снегу, образуя темные тени и светлые места, от которых приходится щуриться.
      23 января, пятница. Осталось всего 45 литров керосина. Погода морозная и ясная, с северным ветром. Днем очень приятно, но холодно, и чтобы долго оставаться на воздухе, необходимо тщательно закутаться.
      28 января, среда. Закончил "Грозовой перевал". Читал раньше в Гренландии в 1926 г. Хорошая книга, но мне она нравится меньше, чем "Дж. Э.", хотя вещь, вероятно, более значительная. Сюжет кажется слишком нереальным, изложение слишком сухим, герои слишком чудовищными. Теперь читаю Пипса87 и "Ярмарку тщеславия". Последняя, читанная мною и раньше, великолепна. Сейчас дует настоящий ураган; в позапрошлую ночь он чуть не засыпал отверстие в снежном доме, являющееся теперь моим единственным выходом. К числу других несчастий относится "парангара" [гибель] барометра и максимального термометра, обоих из-за моей небрежности. На первый я уронил кастрюлю, а второй разбил, очищая от снега. Хотя до этой пурги стояло несколько дней ясной хорошей погоды, правда очень холодной, все же никаких признаков самолета не было. Я очень сильно сомневаюсь, чтобы он теперь прилетел. Вероятно, самолет не может подняться, а потому, по всей видимости, мне предстоит прождать здесь еще несколько месяцев, пока кто-нибудь прибудет сюда на нартах.
      1 февраля, воскресенье. После того как юго-восточный ураган стих - он дул так сильно, что мне приходилось идти или, вернее, брести, спотыкаясь, задом наперед, чтобы добраться до метеорологических приборов - ветер снова задул с северо-запада. Тем временем керосин в доме почти весь вышел, и я не мог откопать другой бидон, пока бушевали эти ветры. Пытался откопать, но не мог найти его под снегом. Конечно, как только перестаешь рыть, яма немедленно снова заполняется. Дело в том, что теперь, когда все завалено снегом, я не могу точно определить, где находится бидон. Сегодня вечером переменил белье, надев то, что когда-то было населено, но с обитателями я разделался, оставив их на морозе. Только что кончил "Ярмарку тщеславия". Очень понравилось. Испытываешь большое удовольствие от прекрасного английского языка, независимо от фабулы; теперь начал "Курильщики опиума" де-Куинси88; кажется, очень растянуто и скучно, но опять же стоит прочесть из-за стиля.
      Хотелось бы мне знать, когда я выберусь отсюда, если вообще выберусь. Не то что мне надоело, но я замечаю, что ноги у меня становятся очень тонкими, как я полагаю, отчасти из-за недостатка упражнений, а отчасти из-за отсутствия свежих продуктов. Если мне придется возвращаться с санной партией, будет здорово неприятно, разве только дорога окажется настолько хорошей, что удастся ехать на нартах. Эти ураганные ветры изматывают нервы. Я каждый день жду, что дом завалится, так как оба снежные дома по бокам частично разрушились. Хотелось бы, чтобы наступила сносная погода. Всякий раз, как проясняется и показывается солнце, мороз достигает примерно 46°, а остальное время задувает пурга, так что из-за снежных вихрей ничего не видно и ничего нельзя делать.
      3 февраля, вторник. Вчера, покопавши как следует, раздобыл керосин. К счастью, на мне были подаренные У. рукавицы, иначе я отморозил бы руки. Бидон оказался на глубине почти двух метров. Сейчас закончил Пипса (издание Брейбрука). Жаль, что так быстро.
      6 февраля, пятница. Сегодня ровно два месяца, как я здесь один. Кончил "Курильщики опиума" де-Куинси. Не понравилось. Слишком скучно, хотя язык и превосходен. К тому же раздражают сноски89. Теперь читаю письма Дороти Осборн. Хорошо. Погода холодная, с северо-западным ветром.
      8 февраля, воскресенье. День рождения папы. Отметил вареным рисом на второй завтрак и сделал несколько конфет из масла и сахара. В середине дня хорошо и солнечно, но холодный северный ветер (от -40 до -43°). Снова читаю "Тесе из рода Д'Эрбервилей"90, оч. хор., особенно первая часть.
      14 февраля, суббота. Уже десять недель, как я один. Погода на этой неделе была отвратительная. Прежде всего слишком холодная, чтобы можно было расчищать снег (68° мороза), и мне не хватает рационов, так как остальные ящики погребены под тремя метрами снега. Затем как-то ночью я не закрыл отверстия в крыше снежного дома, а ветер задул с юго-востока и совершенно его засыпал. С большим трудом мне удалось немного расчистить и преградить доступ ветру с этой стороны, как вдруг прошлой ночью он снова задул с северо-запада и опять все засыпал. Теперь выбраться невозможно, если не сбросить весь снег в туннель, ставший таким узким, что я едва могу по нему проползти. Продуктов осталось еще только на один день, не считая сегодняшнего. Дует по-прежнему.
      17 февраля, вторник. В воскресенье утром обнаружил, что снежный дом совершенно засыпан, и до десяти часов не смог выбраться. Затем, после того как всю ночь ураганный ветер дул с юго-востока, он повернул на 180° и снова стал дуть с северо-запада. Очень холодно, -46°. Впрочем, ураган не достиг такой силы, как прежде, и в понедельник погода была вполне сносная. Пытался откопать ящики с рационами, но пальцы на руках и ногах закоченели, прежде чем я смог до них добраться. Затем задуло с юго-востока и, конечно, яму засыпало. Я прикрыл вход как мог лучше, но едва улегся в постель, ветер задул сильней, чем когда-либо прежде. Сегодня смог выбраться только в 10 часов, когда стихло. Так как находящиеся снаружи ящики, по-видимому, недосягаемы, а у меня кончились все более или менее вкусные продукты, то принялся откалывать ящик, засыпанный в снежном доме. Дело шло медленно: приходилось откалывать плотный снег, наполнять им банки из-под галет и высыпать наружу. Через два часа я добрался до ящика и открыл его отверткой. В довершение всех огорчений оказалось, что это один из тех ящиков, из которых украли шоколад.