Сюзан отвела глаза.

— О да, я обязательна, преданна, послушна, я уступаю всем требованиям мужа, — с горечью проговорила она.

— Но как он мог поверить…

— Джеффри верит в то, что ему нравится.

— Наверное, он сошел с ума!

— Джеффри вышел из себя и уже не мог контролировать свои действия, — всхлипнула Сюзан. — Мой муж часто сердится.

— Что ты имеешь в виду? Но раньше он не смел поднять на тебя руку.

Сестра молчала. Уныло опустив плечи, она разглядывала рисунок на ковре.

— Или все же смел? — Дейнтри коснулась ее плеча, желая заставить поднять голову, но Сюзан, поморщившись, вздрогнула. — Боже мой, что же еще этот мерзавец сделал с тобой?

— Все в рамках закона, — пробормотала несчастная. — Я доставила Джеффри неприятности, расстроила его. Я часто это делаю, хотя, видит Бог стараюсь угодить ему изо всех сил. Даже когда Джеффри привел домой любовницу, заявив, что она погостит у нас, я все равно старалась вести себя как примерная жена.

— Любовницу? Леди Катарину?

— Конечно. Ты же знаешь, так бывает. Герцогиня Джорджиана, например, примирилась с любовницей Девоишира и терпела ее до самой смерти. Леди Челси терпит Каро уже больше десяти лет. По крайней мере, леди Катарина может быть любезной, если захочет. И еще она очень практична, — грустно усмехнулась Сюзан. — Леди Катарина призналась мне, что решилась на этот шаг из-за недостатка денег, а также потому, что ей не нравится Йоркшир.

— Но… Дейнтри вспомнила о своих подозрениях. Господи, как легко она тогда отмахнулась от них! — Твой брак казался мне таким удачным. Ты всегда излучала счастье.

— Да? Возможно, потому, что боялась выглядеть несчастной. — Сюзан впервые посмотрела сестре в глаза. — Помнишь, как в Маунт-Эджком Джеффри прервал наш разговор, настояв на том, чтобы я расчесала волосы? Он даже попросил тебя передать ему ту ужасную щетку. — Сюзан содрогнулась. — Джеффри не понравилось то, что, занимая в его жизни второе место после любовницы, я осмелилась открыто выразить свое неудовольствие и привлечь к себе внимание.

Джеффри избил тебя, когда я ушла? — Дейнтри пришла в бешенство. — Я очень сожалею, что своими необдуманными словами спровоцировала его на это, — дрожащим от злости голосом проговорила она.

— Это не твоя, а моя вина. Я всегда во всем виновата. Мне вообще не следовало туда приезжать. — Сюзан затравленно огляделась, словно загнанный в угол зверь. — И не нужно было приходить сюда. Он всегда идет следом за мной, а потом… — Ее лицо побледнело от ужаса.

Несмотря на протесты сестры, Дейнтри потянулась к звонку.

— Я пошлю за Нэнси, чтобы она посидела с тобой, — пока я не найду тетю Офелию. Тетя, наверняка, знает, что нужно предпринять. Обещаю сделать все возможное, чтобы Джеффри больше никогда не поднял на тебя руку.

Увидев лицо Сюзан, Нэнси сдавленно вскрикнула, но Дейнтри сурово оборвала ее причитания:

— Позаботься о ней и никому ни слова. Она останется в моей комнате, пока я не поговорю с тетей Офелией. Поняла?

— Да, — мрачно кивнула горничная, с ужасом глядя на леди Сюзан. — Но вы ошибаетесь, мисс Дейнтри, если считаете, что сможете вмешаться в это дело. Если эти синяки именно то, о чем я думаю, поверьте, сэр Джеффри с удвоенной жестокостью набросится на миссис Сюзан. Как он еще не поймал вас по дороге сюда?

— Джеффри уехал прогуляться вместе со своей кузиной, — прошептала бедная женщина. — Они не собирались возвращаться до обеда.

Не теряя времени на пустые разговоры, Дейнтри отправилась на поиски тети Офелии и обнаружила ее в гостиной вместе с леди Сен-Меррин и мисс Дэвис. Она даже не успела придумать уловку, чтобы отозвать тетю в сторонку, как мать слабым, дрожащим голосом произнесла:

— Яго сообщил мне о приезде Сюзан и Мелиссы… Где они? Ведь Сюзан прекрасно понимает, что я хочу ее видеть.

— Она… она больна, мама, — пробормотала Дейнтри, бросив выразительный взгляд на тетю Офелию. — Я опустилась, чтобы поинтересоваться у леди Офелии, не посоветует ли она какое-нибудь лекарство?

В разговор тут же вмешалась мисс Дэвис:

— О, я немедленно поднимусь к леди Сюзан, если, конечно, дорогая Летиция мне это позволит. Думаю, я сумею помочь. Возможно, следует приложить к ступням нагретый кирпич или дать успокоительное. Я готовлю превосходные настойки.

Леди Сен-Меррин потянулась к пузырьку с нюхательной солью.

— Сюзан очень больна, Дейнтри? Мы не заразимся от нее? Этелинда, если ты пойдешь наверх, пожалуйста, соблюдай осторожность и не передай мне ее болячки.

— Кузине Этелинде вовсе не обязательно туда подниматься, — твердо возразила Дейнтри. — Мне нужна только тетя Офелия.

— О дорогая, неужели тебя не интересует мое здоровье? — еле слышно проговорила мать. — Тетя Офелия беспечна как ребенок, а я могу заразиться из-за нее.

— Боже мой, мама, ты ничем не заразишься от Сюзан! — окончательно вышла из себя Дейнтри.

— Откуда такая уверенность?

— Потому что она… ну, она не настолько больна, как ты думаешь, — растерялась Дейнтри, пытаясь найти подходящее объяснение, но не успела.

— Что ты говоришь?1 — встревожилась леди Сен-Меррин и даже села на диване. — Сюзан беременна? О, Джеффри будет этим очень доволен. Он так мечтает о сыне, а Сюзан никак не может родить ему наследника.

— Джеффри вовсе не доволен, — заявила Дейнтри. — Если хочешь знать, мама, Сюзан приехала сюда искать у нас убежища, потому что дорогой муженек избил ее до потери сознания. Лицо Сюзан все в синяках. Надеюсь, у нее ничего не сломано.

Леди Сен-Меррин со стоном упала на подушки, затем поднесла к носу зажатую в кулаке бутылочку.

— О, что натворила Сюзан? Она всегда была таким послушным ребенком. Какое преступление совершила моя дочь?

— Никакого! — огрызнулась Дейнтри. — Какой-то злобный аноним подбросил письмо, в котором говорилось, что лорд Деверилл избрал ее предметом своей страсти. Джеффри прочитал письмо и, воспользовавшись предлогом, избил жену, хотя отлично знал, что это клевета. Кроме того, он бил Сюзан уже много раз, и за гораздо меньшую провинность.

говорилось, что лорд Деверилл избрал ее предметом своей страсти. Джеффри прочитал письмо и, воспользовавшись предлогом, избил жену, хотя отлично знал, что это клевета. Кроме того, он бил Сюзан уже много раз, и за гораздо меньшую про — Наверное, у него были на это веские причины, — вмешалась кузина Этелинда. — Иначе с какой стати джентльмену пускать в ход кулаки? Да и Деверилл не святоша. Он ведь служил у лорда Хилла, а мы знаем…

— Я не знаю, что заставляет мужчину избивать женщину, — оборвала ее Дейнтри, не желая слушать гадости о Деверилле, — но если вы считаете, что моя сестра способна на низость… Нет, я не могу больше с вами разговаривать! Ваше предположение совершенно абсурдно!

— Где Сюзан? — Леди Офелия встала.

— В моей комнате, — благодарно отозвалась Дейнтри. — Пожалуйста, поднимитесь к ней, а я тем временем найду папу и расскажу ему об этом вопиющем безобразии, чтобы он немедленно принял меры. Сюзан боится, что Джеффри захочет вернуть ее домой. Я, кстати, в этом не сомневаюсь.

— Я не верю ни одному твоему слову, — фыркнула леди Сен-Меррин. — Сэр Джеффри Сикорт — очаровательный джентльмен, не способный обидеть даже мухи, не говоря уже о беззащитной женщине. Если он все-таки наказал твою сестру, значит, она того заслуживала, и хватит об этом! В конце концов это право мужа. Его долг — наказать жену, если та провинилась.

— Если кто-то еще осмелится поступить подобным образом, его следует отправить в тюрьму! — взорвалась Дейнтри. — Увидев лицо Сюзан, даже папа согласится со мной. — Гордо вскинув голову, она вышла из комнаты.

Отец оказался в библиотеке, где занимался разбором дневной почты. Раздраженный вторжением, он недовольно взглянул поверх очков на Дейнтри.

— Что такое, дочь моя? Я занят.

— Папа, здесь Сюзан.

— Что? Мы не ожидали их так скоро.

— Да, сэр, но она в тяжелом состоянии и хочет остаться у нас.

— Остаться у нас? — Что за чушь? У нее есть свой дом и муж, который должен позаботиться о ней.

— Именно муж и является причиной тяжелого состояния Сюзан: он избил ее, — как можно спокойнее постаралась объяснить Дейнтри. — Она убежала от него.

— Что ты сказала?

— Сюзан ушла от Джеффри, потому что он избивает ее.

— Как ушла, так и вернется, — пожал плечами Сен-Меррин.

— Неужели вы оглохли, сэр?! Джеффри избил Сюзан до синяков и, кроме всего прочего, держит в доме любовницу…

— Какое мое дело? И ты не суй нос, куда не положено. Любовница — личное дело Джеффри. Кроме того, у него есть право держать жену в повиновении. Глупо убегать от мужа. Это только вынудит его наказать ее еще раз.

— Как вы можете так говорить о собственной дочери?

Старик медленно снял очки.

— Дело даже не в этом, моя дорогая, а в том, что Сюзан — жена Сикорта. У меня нет права претендовать на его собственность. Кроме того, я не стану чинить ему препятствия. Это обязанность Сикорта — наказать жену за неподчинение, поэтому передай Сюзан, чтобы не торопилась распаковывать вещи. Если Джеффри не явится за ней, утром я сам отправлю ее обратно.

— Вы не можете так поступить…

Бросив очки, граф обеими руками облокотился о стол и наклонился к дочери.

— Не только могу, но и сделаю. Что касается тебя, то я устал от твоих выходок. Ступай к себе и сиди там до тех пор, пока я не разрешу спуститься. Ты слишком много возомнила о своей персоне и все благодаря ерунде, которой тебя пичкает твоя тетка. Ты слышишь меня? — Сен-Меррин обошел стол и угрожающе придвинулся к дочери, так, что она ощущала на своем лице его дыхание. — Сначала ты передашь мои слова сестре, затем…

— Нет. Если вы не поможете ей, это сделаю я, но не позволю отправить ее к этому мер…

Гневную тираду прервала звонкая оплеуха. Вскрикнув, Дейнтри прижала ладонь к горящей щеке и недоуменно посмотрела на отца. Заметив сквозь пелену слез, что граф снова поднял руку, она отступила назад и гневно заявила:

— Я уйду, но никогда не прощу вам этого?

— Боже мой, да на стороне Сикорта — закон — взревел старик. — Запомни, девочка: женщина обязана подчиняться мужу, в противном случае она заслуживает наказания.

Поднимаясь наверх и стараясь не обращать внимания на пылающую щеку, Дейнтри вспомнила, что отец и раньше восхищался методами Джеффри. Да, впредь придется вести себя с ним по-другому, чтобы так не раздражать его. Обычно граф всегда уступал ее настояниям, и Дейнтри считала себя неприкосновенной, однако сегодняшняя пощечина доказала обратное. Теперь, чтобы помочь Сюзан, ей следует действовать крайне осторожно, стараясь не вызвать гнева отца. Дейнтри так за думалась, что едва не сбила с ног Чарли, которая поджидала ее в коридоре.

— Что мы будем делать? — спросила племянница; в расширенных глазах ребенка застыл ужас, и Дейнтри поняла, что Мелисса уже поделилась с Чарли кое-какими секретами.

— Не знаю, дорогая. Пока попытайся спрятать Мелиссу от дедушки. Он потребовал, чтобы утром тетя Сюзан возвратилась домой, и я не знаю, что она будет делать с дочерью.

— Но Мелисса сказала, что дядя Джеффри…

Дейнтри торопливо приложила палец к губам. Да, да, дорогая, но сейчас не стоит об этом говорить. Сначала я побеседую с тетей Офелией, и мы вместе непременно что-нибудь придумаем. А теперь ступай к Мелиссе, утешь ее, скажи, чтобы не расстраивалась.

— Я уже все сделала, — заверила Чарли. — Я помогу ей, но что можно еще предпринять?

— Попытайся успокоить кузину, а мне предоставь остальное, — твердо заявила Дейнтри и направилась в спальню, однако от ее былой уверенности не осталось и следа.

Из-за двери доносился раздраженный голос тети Офелии. Похоже, та с трудом сохраняла спокойствие.

— Прекрати хныкать, дитя, и благодари Бога, что живешь не в древнем Риме. Там муж мог запросто убить жену, причем не за измену, а, например, застав ее пьющей вино.

— Не только за питье вина, мадам, — деланно рассмеялась Дейнтри, входя в комнату.

Леди Офелия пренебрежительно фыркнула:

— По мнению древних римлян, женщина, употребляющая вино, закрывает свое сердце для добродетели, открывая его пороку. Кстати, что про изошло? Почему у тебя покраснела щека?

— Ничего, достойного внимания. — Дейнтри взглянула на Нэнси, которая притаилась возле гардероба, делая вид, будто складывает вещи, потом снова повернулась к тете Офелии. — Папа не поможет. Итак, что мы собираемся делать?

Леди Офелия подозрительно покосилась на покрасневшую щеку племянницы, но не стала повторять вопрос.

— Понимаю. А сейчас прошу тишины — мне нужно подумать.

— Как часто Джеффри так поступал с тобой и почему ты позволяешь ему это? — спросила Дейнтри у сестры.

— Ты такая глупая, — горько вздохнула Сюзан. — Что, по-твоему, мне нужно сделать, чтобы остановить его? Что вообще может сделать женщина?

— Ну…

— С подобным мужчиной ты бы вела себя ничуть не лучше, — уверенно заявила Сюзан. — Ты меньше меня ростом, худее и, хотя считаешь себя вспыльчивой, для Сикорта ты была бы просто горящей бумагой, которую следует затоптать.

Дейнтри хотела возразить, но, вспомнив недавнюю ссору с отцом, передумала. Сюзан, неверно расценив ее молчание, сбивчиво заговорила:

— Знаю, ты ошеломлена. Я чувствовала себя точно так же, когда Джеффри впервые ударил меня. Причина была настолько незначительная, что я уже забыла о ней, но муж сбил меня с ног. Правда, потом он раскаялся, обещал, что больше такого не повторится. И я поверила ему.

Джеффри всегда производил впечатление очаровательного джентльмена, по крайней мере, до Маунт-Эджком.

Действительно, на людях он всегда безукоризненно вежлив и предупредителен, но дома порой ведет себя, как капризный мальчик. Тогда я становлюсь козлом отпущения. Обычно такие приступы происходят с Джеффри только в домашней обстановке, но в Маунт-Эджком это случилось даже дважды. Первый раз, когда ты пришла ко мне в комнату и он застал нас за разговором. Мое поведение явно вызвало кривотолки, и Джеффри выместил на мне свою злобу. А второй — когда он упал с лошади…

— Так вот почему той ночью ты не спустилась к ужину? Я хотела проведать тебя, но твоя дверь оказалась закрыта. Я решила, что ты рано легла спать, и успокоилась.

Джеффри был оскорблен до глубины души, — вздохнула Сюзан. — Упасть с лошади — уже само по себе плохо, но сделать это на глазах лорда Овэнли и леди Джерси — позор. Джеффри страшно разгневался, и хотя я превзошла самою себя, мне не удалось утешить его. Чтобы никто не догадался о случившемся, мы уехали на рассвете. Джеффри опасался, что мое поведение вызовет в обществе ненужные разговоры.

— Он тебя тогда избил?

— Нет. Это произошло через два дня после нашего возвращения, когда я получила первое письмо. Второе пришло сегодня утром. — Сюзан опустила глаза.

— Два? Но кто это мог сделать? — поразилась Дейнтри.

Ответа не последовало. После недолгого молчания раздался резкий голос тети Офелии:

— Нэнси, смогла бы Энни приютить леди Сюзан и Мелиссу?

Дейнтри даже вздрогнула от неожиданности, совершенно забыв о присутствии горничной. Нэнси кивнула, не поднимая, однако, глаз на хозяйку.

— Она может, однако я не уверена насчет Феока и бабушки Попл. Им это вряд ли понравится, особенно, если в дело вмешается милорд.

Никто не уточнял, какого милорда она имела в виду — в Таском-парке имелся только один. Дейнтри переглянулась с тетей Офелией.

— Папа ничего не узнает об этом, Нэнси, — заверила она. — Но как мы все объясним Энни и остальным?

Сюзан отрешенно смотрела в одну точку, не принимая участия в обсуждении. В конце концов было решено поставить Энни в известность о том, что Сюзан и Мелисса погостят у них на ферме несколько дней. Конечно, это даст пищу для пересудов местным кумушкам, но, по мнению тети Офелии, все равно принесет больше пользы, нежели вреда.

— Мы отправимся рано утром, — оказала Дейнтри. — А ты, Нэнси, поедешь немедленно и предупредишь сестру.

— Людей нужно ставить перед фактом, — возразила тетя Офелия. — Лучше приехать туда всем вместе, когда мужчины будут в поле, и пусть Сюзан с глазу на глаз поговорит с Энни. Если же Нэнси отправится одна, миссис Попл и Энни непременно потребуют от нее объяснений.

— Да они с меня с живой не слезут, особенно постарается бабуля, — запричитала Нэнси.

Сюзан очнулась от забытья.

— Я не желаю, чтобы посторонние люди видели меня в таком состоянии.

Дейнтри резко повернулась к сестре и, едва сдерживая раздражение, произнесла:

— Ты сделаешь, как мы решили. Если хочешь, надень вуаль, но здесь ты оставаться не можешь — таков приказ отца. Он хочет отправить тебя обратно и не собирается предпринимать никаких шагов в твою защиту. Ну-ну, не плачь. Сама не знаю, почему я на тебя кричу, но мне хочется помочь тебе, а ты ставишь палки в колеса. Пойми, Энни знает тебя и сделает все возможное. Больше мы ничем не можем помочь. Пока ты здесь, о тебе будет заботиться Нэнси, а я пойду извещу Мелиссу об отъезде. Или ты намерена оставить ее здесь? Возможно, Джеффри не так рассердится, если…

— Нет! — выпрямилась Сюзан. — Она не вернется одна, это небезопасно.

— Боже мой! — воскликнула леди Офелия. — Неужели твой муж бьет и ребенка?

Сюзан покачала головой.

— Джеффри просто воспитывает ее, когда та проказничает. Он… о, я не могу точно выразить это словами… Мне кажется, Джеффри… Впрочем, не обращайте на меня внимания. Наверное, я всего лишь ревную, но…

Голос Сюзан задрожал и прервался. Дейнтри раздраженно посмотрела на сестру.

— Изъясняйся понятно. Что ты хочешь сказать?

— Не обращай внимания, — отмахнулась Сюзан. — Почему ты все время ведешь себя, словно старшая? Порой я даже забываю о твоей молодости и неопытности. Ничего я не хочу сказать. Просто я расстроена и желаю, чтобы Мелисса оставалась со мной.

Сюзан подошла к тазику с водой, чтобы умыться, а Дейнтри отправилась к племянницам.

Узнав о предстоящей поездке, Чарли вызвалась проводить их до фермы. Однако Дейнтри ответила категоричным отказом.

— Нет, дорогая. Представь себе картину: на несчастную Энни наваливается целая орава гостей. В конце концов, это просто невежливо.

Да Энни даже не обратит внимания на мое присутствие, а вот Мелисса сразу заметит мое отсутствие. Правда, дорогая?

Мелисса перевела на Дейнтри печальный взгляд голубых глаз. На длинных ресницах девочки блестели слезы, губы дрожали, но с них не сорвалось ни слова, ни вздоха.

— Полагаю, для тебя найдется местечко, — сдаваясь, кивнула Дейнтри. — Как насчет переднего сиденья? Ведь тетя Сюзан и тетя Офелия должны удобно расположиться.

— Мне кажется, — задумчиво проговорила Чарли, — мысль об экипаже не очень удачна.

— А как, по-твоему, мы довезем тетю Сюзан до фермы Уорлегганов?

Стрельнув глазами в сторону Мелиссы, Чарли вкрадчиво заметила:

— Я уверена, спокойная прогулка верхом по болоту больше придется по душе тете Сюзан, чем тряска по дороге в душном экипаже.

Дейнтри хотела возразить, но потом поняла опасения девочки: на главной дороге их вполне мог настичь Сикорт. Кроме того, от тети Офелии будет больше пользы в Таском-парке.

— Нужно обсудить это с тетей Сюзан, но, возможно, ты и права. Сейчас я покину вас, надеясь на ваше благоразумие. Никуда не выходите, поужинайте и сразу ложитесь спать.

Дейнтри понимала, что вечером следовало ожидать неприятностей, ибо в любой момент мог заявиться Сикорт. С каждой минутой, с каждым часом она тревожилась все сильнее, в то же время с ужасом думая о состоянии сестры. Чтобы не напоминать Сен-Меррину о присутствии в доме Сюзан, они не спустились к ужину. Впрочем, Дейнтри, выполняя приказ оставаться у себя, потребовала все принести в свою комнату. Леди Офелия пообещала предупредить их о приезде Сикорта и посоветовала особенно не волноваться.

Когда они остались одни, Дейнтри попыталась завязать с Сюзан беседу, подыскивая веселые темы, чтобы отвлечь себя и ее от страшного ожидания. Однако сестра не поддалась на уловку. Она лишь молча вздыхала, чем окончательно вывела Дейнтри из себя:

— Послушай, я знаю, ты расстроена, но почему-то ведешь себя так, будто я оскорбила тебя? Я уже извинилась за случившееся в Маунт-Эджком, хотя не вижу в этом своей вины — Джеффри повел себя, как настоящий зверь.

— Нет, дело не в этом, — Сюзан снова вздохнула и опустила глаза.

— Продолжай, — потребовала Дейнтри. — В чем же тогда дело? У тебя точно такой вид, какой обычно бывает у Мелиссы, когда та дает Чарли втянуть себя в какую-нибудь историю. Итак, я слушаю.

— Почему ты постоянно твердишь о моих ошибках? — вяло возразила Сюзан.

— Ничего подобного, — огрызнулась Дейнтри, но все-таки, не удержавшись, спросила: — Скажи, между тобой и Девериллом что-нибудь произошло в Маунт-Эджком? — Признаться, мысль об этом постоянно терзала ее.

Сюзан покачала головой, по-прежнему не глядя на сестру.

— Но должно же было произойти нечто такое, что возбудило в ком-то столь серьезные подозрения.

— Нет, ничего! Сколько раз я буду повторять?!

— Кто же написал эту гадость и почему?

Покраснев до корней волос, Сюзан закусила губу и прошептала:

— Никто.

— Ну как же так… — начала Дейнтри и тут же осеклась, пораженная признанием сестры. — Ты сама?! Но почему? Зачем? Зачем ты очернила себя и Деверилла?

— Только не говори никому, — заплакала Сюзан.

— Зачем? — уже более спокойно спросила Дейнтри.

— Я видела, как Джеффри флиртует с другими женщинами и подумала…

— Флиртует?

— Ты помнишь, как Джеффри упал с лошади и попытался ударить животное, но Деверилл вырвал у него из рук кнут. Вот тогда я подумала: если Джеффри решит, что Гидеон мной интересуется… Господи, теперь я понимаю, какую непростительную глупость совершила! Первое послание привело Джеффри в неописуемую ярость. Второе письмо я передала горничной, чтобы она отправила его после нашего отъезда, и ты видишь результат.

Дейнтри принялась утешать сестру, уверяя ее, что никому не расскажет об этом и что Гидеон в состоянии позаботиться о себе. В конце концов Сюзан несколько успокоилась.

— Я лягу спать только с тобой, — заявила она. — Джеффри, скорее всего, будет искать меня в моей бывшей комнате, а сюда не посмеет войти.

К их удивлению, утром Сикорт так и не появился. Сестры встали очень рано, позавтракали принесенными Нэнси булочками и шоколадом, надели костюмы для верховой езды, уложили в саквояжи необходимые вещи, забрали девочек и направились в конюшню. Клемонс быстро оседлал лошадей, с недоумением поглядывая на Сюзан, чье лицо скрывала густая вуаль.

— Сегодня тебе не придется сопровождать нас, — заявила Дейнтри, понимая, что присутствие грума доставит им некоторые неудобства. — Мы сами присмотрим за девочками.

— Милорд очень не любит, когда вы выезжаете одни.

— Тогда ничего не говори ему. — Она хотела сослаться на то, что их путешествие будет недолгим, но вовремя одумалась и лишь выразительно посмотрела на грума, пресекая дальнейшие расспросы.

Пожав плечами, Клемонс привязал к седлу ручную кладь.

Несмотря на ранний подъем, сборы затянулись до девяти часов. Чарли, пританцовывая от нетерпения, то и дело поглядывала по сторонам.

— Успокойся, Шарлотта, веди себя прилично, — довольно резко заметила Сюзан, расправляя свои юбки.

Дейнтри от досады даже закусила губу, но сдержала готовый вырваться упрек. В конце концов, девочка заботилась о безопасности той же Сюзан. А вот сестра больше волновалась о сохранении приличий, чем о том, чтобы уехать подальше от мужа.

Наконец они выехали со двора и направились в сторону фермы, стараясь при этом держаться как можно дальше от главной дороги. Густой кустарник возле дома являлся хорошим укрытием, но потом им пришлось повернуть к болотам, тропинка начала подниматься вверх, и Дейнтри забеспокоилась — теперь их отовсюду было хорошо видно.

Чарли тоже прекрасно это понимала, поэтому постоянно оглядывалась.

— Вон он! — первой воскликнула она. — Сэр Джеффри едет к воротам. Кажется, он заметил нас. Дейнтри поспешно повернулась: экипаж Сикорта действительно остановился у ворот и, после минутной задержки, въехал во двор. Лошадь ему оседлают в считанные секунды и тогда — прощай свобода!

Сюзан натянула поводья.

— Нам нужно возвращаться.

— Не говори ерунды! — возмутилась Дейнтри. — Сикорт не сможет мгновенно догнать нас. Пока он выедет на дорогу, мы успеем пересечь болота. На ферме ты будешь в безопасности, а Сикорт сломает себе голову, гадая, куда же мы делись. Впрочем, лучше б ему сломать шею, — мечтательно добавила она.

— Но Джеффри заметит нас на болотах! Там негде спрятаться.

— Нужно преодолеть первый подъем, — спокойно сказала Дейнтри. — Местность там холмистая, кругом гранитные глыбы, кустарник. Возьми себя в руки и поехали. — Взмахнув хлыстом, она поскакала вперед, стараясь, однако, не загнать лошадей. — Едем!

Оглянувшись, Сюзан послушно двинулась за сестрой. Когда они преодолели первый подъем, Чарли закричала:

— Дядя Джеффри — верхом на папином кельтском Принце!

Этот конь считался самым быстрым и мощным в конюшне, и на нем обычно охотился сам граф. Теперь Дейнтри не на шутку испугалась — даже плохая дорога и крутой подъем не заставят жеребца замедлить шаг. Она не видела лица сестры, скрытого густой вуалью, но понимала, что та устала — бег коней по неровной местности, наверняка, отдавался болью в избитом теле Сюзан.

— Я немного отстану, — неожиданно заявила Чарли. — Дорога мне знакома, и я быстро догоню вас.

Они уже преодолели один холм и исчезли бы из виду, если бы успели скрыться за вторым холмом. Там начиналась развилка дорог. Джеффри, имевший невысокое мнение о способностях женщин держаться в седле, явно решил бы, что беглянки отправятся поближе к главной дороге. Подобное заблуждение сыграло бы им на руку и позволило отъехать на приличное расстояние.

Дейнтри догадывалась о планах Чарли, но мысль о том, что девочка отстанет от основной группы, тревожила ее.

— Сикорт заметит твой отъезд.

— Нет, он ничего не увидит, — возразила Чарли. — Я сумею его задержать. Для начала сэр Джеффри спешится, чтобы выяснить, не случилось ли чего серьезного с Принцем. Дальше же ехать он уже не осмелится: Принц — любимый конь дедушки. Я боялась, что его будет сопровождать грум, но поскольку он один… Разрешите мне сделать это, пожалуйста!

— Не замедляйте шага, нам нужно торопиться! — крикнула им Сюзан, удалившаяся на приличное расстояние.

Понимая, что это единственный выход из сложившейся ситуации, Дейнтри согласно кивнула. Даже если план сорвется, Сикорт не посмеет тронуть Чарли. Ну а перепуганная Сюзан вряд ли заметит отсутствие племянницы.

Несколько секунд спустя до Дейнтри донесся знакомый свист. Она подхлестнула Облако, замедлившего было свой бег, и скрылась за вторым холмом, увлекая за собой остальных.

Минут через двадцать, уже у самых ворот фермы, их нагнала запыхавшаяся, но счастливая Чарли.

— Пришлось проделать это трижды. У бедняги Принца, наверно, болят все бока — дядя Джеффри едва не сломал о них кнут. Очевидно, он решил, что в вереске полно шмелей.

— О чем ты? — поинтересовалась Сюзан.

Однако та лишь заговорщически подмигнула Мелиссе:

— Ни о чем, ровным счетом ни о чем