Принесли обед, и мы занялись им. Одно другому не мешает, и я попросила гиганта:

– Мумит, пока мы жуем эти великолепные яства, расскажи мне и Арсу о слухах, в которые сам не веришь.

– Вообще-то кое-что действительно имеет место быть и является достоверной, истинной правдой, – промямлил гигант.

– Ты что, от Мопса заразился? – Я посмотрела на тролля с насмешкой.

– Не понял?

– А, – отмахнулась я вилкой, – не слушай меня, чушь болтаю.

Мумит почесал затылок, но так и не понял моей подковырки.

– Год назад Торвин закрыл торговлю металлом, разорвал налаженные связи с поставщиками, уволил всех гномов и людей, работавших у него. Нанял около полусотни кобольдов. Это достоверно, – Мумит рассказывал, а мы ели. – Поползли разные слухи. Люди, орки, другие жители верхнего и нижнего города, даже гоблины стали исчезать. Молва упорно связывала это с Торвином, но власти не могли ничего доказать. Слышал еще, что он заплатил кругленькую сумму пиратам, якобы за доставку рабов на север, кому на севере нужны рабы? Уже несколько месяцев гном не выходит из дома, говорят – болеет. Родню к себе не пускает, у него только кобольды и бывают. Вот, пожалуй, и все. Более сказать-то мне нечего.

– Остается добавить, что сегодня ночью мы идем в гости к Торвину. Правда, без приглашения, – сообщила я Мумиту.

– Прошу объяснить мне, это как? – спросил тролль, хмуря брови.

Арс параллельно задал другой вопрос:

– Орки нам зачем?

– Все просто. К сожалению, без тройняшек нам не пройти в город гномов, тем более не найти дом Торвина. Ограбление нужно, чтобы они нам помогли. Бескорыстия и благородства в орках не больше, чем жалости в крокодилах.

– Верно подмечено, – согласился Арс. – Мне почти все ясно.

– А гномы? – Мумит состроил кислую мину, получилось что-то жуткое. – Если узнают, кто был в одной из их нор?

– Да, я в курсе про общины, не волнуйся, у нас алиби уже подготовлено. От тебя требуется только подтвердить, что у Арса действительно были деньги и немалые, а в эту ночь мы с ним готовились к свадьбе и…

– Какая свадьба? – не очень вежливо перебил меня тролль.

– Что значит какая? – поддельно возмутилась я. – Моя, естественно, я выхожу замуж за Арса.

– Когда это?!

– Завтра утром, в восемь, главный храм Единой церкви, – произнес Арс небрежно.

– Ого! Вы оба меня удивляете. Ладно, всем буду говорить, что вы всю ночь были здесь.

– Правильно, только Арс отлучится на полчаса купить мне подарок.

– А что он хочет тебе подарить? – поинтересовался Мумит.

– Спроси у него. – Я мотнула головой в сторону своего жениха.

– Ну, братец, колись.

– Нет, после сам увидишь. – Он наслаждался ситуацией и был не прочь слегка помучить Мумита неизвестностью.

Поели и неспешно потягивали пиво из больших кружек, когда подошел Макси и протянул Арсу скрученную в трубочку бересту:

– Примов, тебе письмо. Еще утром принесли, весь день его таскаю.

– Спасибо, друг. Вот, возьми, купи конфет. – Он дал мальчику серебряную монетку, тот радостно схватил денежку и мгновенно исчез.

– Так мне избалуешь парня, братец, – возмутился хозяин, но его уже не слышали, Арс читал письмо.

– Мумит, мне кажется, что между твоей головной болью и изменением интересов гнома есть связь, – продолжила я тему.

– Неужели? Откуда знаешь?

– Интуиция, предчувствие. Понимаешь, твои мучения – результат сопротивляемости. Ты бы умер, но не сдался. У гнома все оказалось по-другому. Очень высока вероятность, что его подчинили.

– Говоришь ты, Джокер, очень убедительно, но бездоказательно. – Мумит был серьезен, ну, скажем, как тролль. – По времени все будто сходится, а остальное? Впрочем, тебе видней, вылечила же ты меня! Хорошо, я согласен помогать безоговорочно. Если знаешь, что делать, тебе и кости метать.

– Постарайся вспомнить, кто мог наслать на тебя эту заразу, – попросила я.

– Э! Я уже не раз мозги разбрасывал на эту тему. Бесполезно. Тут всегда столько народа, незнакомого и приезжего, достаточно тебе посидеть один денек в зале, сама убедишься.

Беседуя, искоса я поглядывала на Арса. Он начал меня беспокоить. По мере чтения письма лицо мрачнело, а закончив, он замер, глядя на строчки остекленевшими глазами. С этим надо срочно кончать. Положив руку на его плечо, спросила как можно ласковее:

– Что случилось, милый? Плохие новости?

– От кого письмо? – Мумит, как и я, заметил и забеспокоился.

– Брат пишет, – глухим голосом сообщил Арс.

– Рем? – спросил тролль.

– Да, отец пропал в лесу. Ходил на шатуна и не вернулся. Месяц его никто не видел. Мне надо домой, – заключил он свою речь.

– Конечно. – Я согласилась сразу, не задумываясь. – Завтра наша свадьба, а послезавтра можно отправляться.

– Рем пишет, к нему приходил леший и уверял, что отца уволок оборотень! – Арс выглядел мрачнее тучи.

– Ты веришь лешему? – спросил Мумит, скептически скривясь.

– Иногда они говорят правду.

– М-да, тебе действительно надо домой, и как можно скорее, – согласился тролль.

– Джо, ты со мной? – Пустой вопрос, но ответить надо.

– Да, всегда и везде. Что бы там ни случилось, хочу с тобой.

– Надо бы вздремнуть с часок, бессонная ночь впереди. – Арс встряхнулся, сбрасывая грустные думы. – Мумит, подготовь завтрашнее застолье, не жалей денег, оплатим. И вот что не говори пока никому о нашем отъезде.

– Не беспокойтесь ни о чем, идите отдыхать, все будет нормально.

Поднимаясь наверх по лестнице, я не удержалась и высказала свое удивление:

– Арс, я думала, ты сразу поедешь.

– Два дня значения не имеют. – Он улыбнулся, но так грустно-грустно. – При удачных обстоятельствах доберемся недели за две.

– Это так далеко? – Я не представляла размеров империи.

– Далеко, – просветил он мою неграмотность, – обычно торговые караваны летом идут месяц, но навьюченные быки и мулы быстро не бегают.

– А мы на чем поедем? – Могла я догадаться сама, но не хотела.

– На лошадях, так быстрее, – подтвердил он мои наихудшие подозрения.

– Верхом? – Ужас, возникший в душе, я постаралась скрыть, но не очень удачно получилось.

– А как еще? – Он искренне удивился моему вопросу.

– Я никогда не ездила верхом на лошади, – сообщила я Арсу.

– Да? Тогда сон отменяется, пошли на манеж. – Он не замечал моего страха или делал вид, что не замечает. – Только надо переодеться.

Заскочили на чердак и поменяли одежду. Я стала похожа на ученика охотника или маленького следопыта, вот только цвет лица стал зеленоватого оттенка от непонятно откуда взявшейся истерии.

Арс привел меня на манеж. У него, кажется, везде друзья и знакомые. Один такой друг оказался дрессировщиком или, правильней сказать, лошадиным тренером. Мне не объяснили, а я не спрашивала. Он любезно предоставил мне для начала небольшого пони.

Мы друг другу сразу не понравились. Скотина почувствовала мой страх, а я не могла не заметить неприязнь маленькой лошади ко мне. Пони старался, как мог, от меня избавиться, а я прилагала все усилия, чтобы с ним совладать. После, когда я думала, что все уже закончилось, мне дали лошадь побольше…

Через пару часов я стала сносной наездницей, но все животные меня боялись или что-то вроде того, а я давила в себе неуместный страх. Лошади брыкались, кусались и вообще вели себя скверно, но в конце концов подчинялись моим неумелым командам. На неделю вперед отбив все внутренности и место для сидения, я взмолилась:

– Арс, пощади! Не могу больше.

– Ага! Наконец-то не выдержала. – Он широко улыбался, взирая на мои мучения. – Для первого раза вполне достаточно, пошли, отдохнешь маленько.

Попрощавшись с местной братией, которая принимала самое активное участие в моем истязании, вернулись в заведение с вывеской «Отдохни у тролля», на такой безопасный чердак, куда ни одна лошадь не заберется. Наполовину раздевшись, я упала на диван и попросила:

– Пива. Арс, я сейчас умру от жажды. Принеси попить, сама бы сходила, но ноги отказываются служить мне.

– Устала? – участливо спросил он.

– Да. Эти звери, они все старались меня вымотать. И надо признать, это им удалось.

– Точно. Выглядишь ты помятой. Сейчас чего-нибудь принесу.

Он ушел. Я перевернулась на живот, даже лежать на части тела, которая находится ниже спины, не могла. Что-то уперлось в грудь. Оказался «Серебряный Спаситель». Сняла его с цепочки и стала разглядывать. Серебряный крест неправильной формы, длиной сантиметров семь, причем верхняя часть значительно длиннее нижней. Сверху вниз шла надпись: «Спаситель-1». Сам крест подозрительно толстый. Потянув в разные стороны за концы, легко его разъединила на две части. В правой руке оказался ножик, лезвие всего пять сантиметров в длину и великолепно откованное, отчего серебро стало очень твердым, не хуже бронзы. Тонкое, как игла, лезвие блестело и переливалось.

Вернулся Арс с кувшином пива.

– Смотри, Арс! – Я протянула ему «Спасителя».

– Ну и что? Эти кресты почти всегда такие. – Он пожал плечами, взял ножичек и повертел его в руках, любуясь игрой света. – Но, если признаться честно, никогда раньше не держал в руках высшую награду церкви. Красивая игрушка.

Вставив ножик в ножны, он протянул крест мне. Я прицепила его на место и объявила свое мнение:

– А мне он нравится, буду везде носить с собой. Может когда пригодится.

– Тебе-то уж точно пригодится, – кивнул Арс и как бы невзначай добавил: – Между прочим, по вашему заказу я тут пиво принес. Изволите отведать? Холодненькое.

– Давай скорей! – замахала я обеими руками.

Схватив кувшин с жадностью мучимого жаждой человека, приложилась к горлышку. Приятная прохлада хлынула внутрь, останавливать этот восхитительный поток совершенно не хотелось, но не успела я допить и до половины, как Арс подтолкнул меня под локоть.

– Ты что делаешь? – возмутилась я, отряхиваясь и утираясь от пролитого пива.

– Не беда, отмоешься, – небрежно произнес Арс. – Мумит нам ванну приготовил.

– Так чего ты молчал? С этого и надо было начинать. Пошли скорей.

Остаток вечера прошел просто замечательно! Я старалась изо всех сил, чтобы развеселить Арса. В полночь мы прибыли в логово орков. Никто, кроме Мумита, не знал, что мы покинули чердак.

– Вот, возьми, Джокер. – Вместо приветствия один из братьев, какой не знаю, протянул мне перевязь с метательными ножами. – Нам уже надоело каждый раз вытаскивать их из трупов и отмывать.

– О! Спасибо, парни. – Все двенадцать лезвий на месте, наточенные и отполированные; я накинула перевязь на себя. – Но зачем вы их подбираете?

Орки отмалчивались и переглядывались. Просветил мое незнание Арс:

– По понятиям подземного народа нельзя оставлять оружие на поле боя, особенно в мертвом противнике. Если не забрать, оно вернется и отомстит за обиду.

– Теперь понятно. Не помню, кто сказал, но «в каждой сказке есть доля сказки»! В этом обычае присутствует логика. Больше не буду ничего оставлять, уговорили, – заверила я братьев.

– Хорош болтать, пошли? – спросили орки нестройным хором, они явно нервничали перед предстоящим ограблением.

– Непременно и только вперед! – Жизнерадостным голосом я постаралась их подбодрить. – Мы готовы, ведите.

– Двинулись, – махнув рукой, скомандовал один из братьев.

И начался наш спуск из города «под землей» в город «очень глубоко под землей».

Если внизу улицы-катакомбы напоминали обычный город, то место жительства гномов смахивало на лабиринт из глубинных шахт, прорытых безумными рудокопами. Здесь даже намека не было на существование улиц. Шурфы, штольни, штреки переплетались, сходились и разбегались, перепутывались, как клубок змей, и это в вулканической породе. Базальт и гранит хранили следы упорного труда гномов.

Мы спускались все ниже и ниже, освещение осталось далеко позади – здесь фонари и факелы встречались еще реже, чем в нижнем городе. На наше счастье орки знали дорогу и вели уверенно. Не полагаясь на неверный свет, я держала Арса за руку, использовала способности летучей мыши и рисовала в голове отраженные ультразвуковые картинки.

Понадобилось тридцать минут, чтобы добраться. Город гномов никогда не спит, приходилось обходить освещенные участки – там нас могли заметить местные жители, а это нежелательно. Дважды прятались в паутине проходов от шедших поблизости гномов и кобольдов.

И вот добрались. Подкрались к пещере Торвина.

– Все, мы на месте, – тихим шепотом оповестил нас один из орков и добавил: – Дверь заперта изнутри.

Я пробралась поближе к ней, слегка потеснив трех братьев.

– Пустите-ка меня.

Просунув сквозь деревянную дверь, обитую металлическими полосками, псевдоруку, нащупала засов. Аккуратно, стараясь не шуметь, отодвинула его. Оба сердца колотились как сумасшедшие, я же не матерый вор, которому все нипочем, волновалась страшно. Переводя дух и вытирая рукавом лоб, я обратилась к сотоварищам по грабежу:

– Сейчас я открою дверь и войду. Вы ждете десять секунд – и за мной. Вопросы есть? Нет. Я пошла.

Потянув за ручку, приоткрыла дверь, сразу вырвался слабый луч света, он показался нам яркой солнечной вспышкой. Заглянула в щель, увидела широкий коридор. В канделябре горела единственная свеча, остальные погасли. В кресле мирно спал охранник – кобольд. Войдя внутрь, я со всего маху треснула его по голове луком-палкой. Кобольд, не просыпаясь, ушел в еще более глубокий сон.

Спасибо Грому и плану помещений, плутать не пришлось. Кроме единственного горе-охранника, никого не оказалось. Арс прихватил ненужную стражнику, но необходимую нам свечку, и мы прокрались в кабинет. Света для осмотра вполне хватало. Сразу увидели сейф, он стоял в правом углу за письменным столом. Большой железный шкаф со сложным замком, выполненным на заказ, а может, и самим Торвином. На сейф наложили всего два очень простых заклятия. Справиться с ними оказалось чрезвычайно легко, как и с замком.

Прежде всего, меня интересовали документы, но этот мышенепрогрызаемый ящик разочаровал и расстроил все мои чаяния. Только мешки с деньгами.

– Все, парни, за работу, опустошайте, потрошите, гребите. А у меня еще одно маленькое дельце, ждите здесь, проверну – и будем сматываться, – распорядилась я для всех, а на ухо Арсу шепнула: – Не дай оркам слинять, нам без них не вернуться.

И занялась письменным столом. Нашла амбарные книги по учету и контролю доходов, продвижению металлов, таблицы и сводки. Интересовали записи за последний год, но их вообще не оказалось. О торговле людьми ни слова. Закончив с бухгалтерией, я решила заглянуть в соседнюю комнату, по плану это спальня Торвина.

Она была ярко освещена множеством свечей. На широкой кровати во сне метался небольшой гном, выглядевший больным, очень старым и измученным. Мне повезло, Торвин спал. Открыв третий глаз, увидела вокруг головы гнома черное покрывало. Дело ясное, гнома уже не спасти, оставалось единственное – навсегда избавить бедолагу от мучений. «Живое» проклятие на гноме настолько мощное, что даже отец с Иоанном вместе не сняли бы его. А куда уж мне, недоучке?

Я вытащила «Серебряного Спасителя», игла сверкнула в свете свечей, как лунный луч на гладкой воде озера. Зажав горло гнома одной рукой, вонзила серебряное лезвие в левый висок. Торвин даже не открыл глаз: он умер, когда я железной хваткой сломала ему шейные позвонки, но черная магия сопротивлялась еще десять – пятнадцать секунд, борясь с неминуемой гибелью от серебряной иглы, пригвоздившей ее к мертвому телу.

Осталась маленькая черная ленточка, узкая, как паутинка. Но даже такую кроху оставлять нельзя! Схватив ее псевдоруками, сожгла в пламени ближайшей свечи, приговаривая:

– Все, что родилось в огне, в огне должно и погибнуть! – Ленточка мгновенно вспыхнула и рассеялась. – Дело сделано. Обыскав спальню, отыскала под подушкой Торвина дневник. Пролистала и убедилась – то, что надо, засунула находку в карман и вернулась в кабинет к мальчикам. Они закончили потрошить сейф и ждали меня.

– Твой мешок. – Арс протянул мне заплечную сумку, килограмм двадцать, не меньше. – Ты все?

– Да, уходим.

Орки ни слова не говоря пошли вперед, выводя нас тем же путем. Без приключений мы вернулись в логово, обратный путь показался мне короче.

– Кто делить будет? – спросил один из братьев, ставя свой мешок на стол.

– Ты. – Я ткнула в него пальцем и хлопнула свою ношу рядом.

Парень засиял от счастья – какое доверие! На его плоском, улыбающемся лице сверкнули острые желтые зубы.

– Всем поровну? – непонятно для чего переспросил орк.

– А как же! Давай, не тяни. – Арс поставил свой мешок рядом с нашими двумя, остальные орки последовали его примеру.

Золота оказалось больше всего, но серебра и платины тоже немало. Орк быстро и ловко сортировал кругляшки в маленькие мешочки по сто монет и раскладывал на пять кучек.

На каждого пришлось по две с половиной тысячи злат, около тысячи плат и по девятьсот серебряков.

– Все честно? – спросил орк, закончив считать деньги.

– Да. – Арс кивнул и начал укладывать добычу.

Я тоже стала забрасывать мешочки с монетами и одновременно читала лекцию оркам:

– Надеюсь, вы правильно распорядитесь полученными деньгами. Мне не хочется, чтобы люди и гномы вместе с орками продолжали исчезать из Эола. – Орки уставились на меня, словно впервые увидели. – В самом принципе я против рабства, в любой его форме, и то, чем занимался Гром до своей смерти, мне сильно не по душе. Уверена, император подарит вам кварталы в нижнем городе, и в ваших интересах станет сохранение клиентов игорных домов. Живые и здоровые, свободные, желающие прийти еще не один раз отдохнуть от повседневных тягот, они принесут значительные прибыли. А решение в пользу быстрой наживы от продаж «живого товара» в конечном итоге приведет вас к краху, если не к тюремному заключению. Я ясно выразилась? – Орки вразнобой закивали большими головами. – В таком случае счастливо оставаться, теперь мы в полном расчете.

Помахав оркам ручкой, мы поднялись наверх.

– Арс, отсчитай золото для Эрика. – Я протянула ему свой мешок, набитый деньгами.

– Уже прикинул, не хватает ста плат, все златы уйдут на мечи, – посетовал он, отсчитывая нужную сумму.

– Зато избавимся от лишнего веса, – заметила я.

– Никогда еще не видел столько денег одновременно. Нет, видел, у колдуна в сундуке, но в руках точно не держал.

– Надо спешить. – Меня беспокоило быстро утекающее время. – Пошли, до лавки Эрика еще топать и топать.

Глубокая ночь. Продираясь сквозь объятия тьмы, мы шли, избегая освещенных участков и патрулей церковной стражи, которые шествовали по мостовой, бряцая оружием, только глухой не услышит. Мы скользили в тени домов и деревьев, опасаясь попасть на глаза какому-нибудь праздному наблюдателю, страдающему бессонницей. Вызывать подозрение, а тем более связываться с гномами очень уж не хотелось. Где-то далеко скулила собака, другая надрывалась громким лаем. Ночь.

Не выходя на открытую местность перед мастерской эльфа-оружейника, Арс спрятал меня в густой тени маленького садика, приютившегося у мрачного дома, а сам побежал к Эрику.

Минут через пятнадцать – двадцать он вернулся без увесистого мешка, зато со свертком в руках и торчащей из-за спины рукояткой двуручного меча. Сверток он протянул мне:

– Они твои. Эльф в подарок изготовил ножны из крокодиловой кожи.

– Как прошла встреча, все нормально? – принимая мечи, спросила я.

– Да, мы поболтали немного, я сказал ему, что мы уезжаем.

– Объяснил почему?

– Скрывать нечего. – Арс тяжело вздохнул. – Эрик очень расстроился и обещал сделать несколько серебряных стрел для арбалета. Пришлет их завтра вечером.

– Они что, решили не ходить к нам на свадьбу?

– В церковь они придут, но в последующей пьянке категорически отказываются участвовать. – В темноте я заметила, как Арс улыбнулся.

– Почему?

– А кто их знает?

– Ты не спросил?

– Спрашивал. Не хочу, говорит, опять отравиться Мумитовым пойлом.

– Это отговорка или как?

– Все возможно, его так просто не понять, одно слово – эльф.

За разговором и не заметили, как дошли. Хозяин заведения ждал нас, лежа на диване, и оглушительно храпел, аж чердак раскачивало.

Арс толкнул заснувшего тролля:

– Эй, братец. Хватит сотрясать воздух. Мы принесли квартплату лет на пять вперед.

Мумит мгновенно пробудился.

– Уже вернулись? – Праздный вопрос, мы ведь стояли рядом. – Как там ночная прогулка, удачно?

– Сам видишь, все прошло отлично. – Мое настроение поднялось, и я верила в светлое будущее.

– Кстати, Джокер, – Арс зевнул, заразительно, смачно, – что ты делала, оставив меня с орками?

– Успокоила истерзанную душу Торвина. – Я не удержалась и прикрыла ладонью рот.

– Убила? – воскликнули оба разом.

– А что прикажете? – Их тон меня возмутил. – Он был неизлечим. Только смерть ему помогла. – Я просверлила их яростным взглядом. – Можете говорить все, что угодно, а мне нужно ознакомиться с записями Торвина.

Положив оружие и сняв плащ, я погрузилась в изучение книжечки, уже не обращая внимания на ворчавших братьев.

Торвин вел дневник несколько лет, но меня интересовал последний год его жизни, и я, не углубляясь в чтение, пролистала страницы до места, где с гномом случилось несчастье. Вот они, записи, которые он делал в дни просветления. Найти их оказалось легко по изменившемуся, правда, совсем чуть-чуть, почерку. В каких грехах каялся Торвин! Не буду здесь приводить эту мерзость. Нашлось и описание женщины, наложившей на него заклятие. По мнению гнома, рабов отправляли на Триамские острова. Он платил Грому и другим «поставщикам» из своих немалых сбережений. С помощью кобольдов доставлял «товар» в бухту к югу от города, там сдавал несчастных на пиратские корабли и за это не получал ничего! Торвин подробно описывал приметы пиратов и их капитанов, но постепенно разум все реже подчинялся ему, и последние записи больше походили на бред сумасшедшего, абсолютно безумны и нечитаемы.

Увлекшись дневником гнома, я совершенно не слышала, о чем говорили мужчины. Покончив с записями, удивилась, как это я не заметила, что Мумит уже ушел.

– А где твой брат? – спросила я Арса.

– Готовит ванну. – Он сверкнул глазами. – Для нас. Неплохо бы помыться.

– Это точно. Слушай, Арс, Триамские острова тебе известны? Чего-нибудь о них знаешь?

– Мало. Это пиратский архипелаг, моряки обходят его стороной как можно дальше. Вот и все мои познания, – развел он беспомощно руками.

– Я так и думала. – Ответ меня не удивил.

– Ты что-то узнала? – заинтересовался Арс.

– Да, вот – почитай. – Я показала ему нужные места в дневнике.

Он пролистал несколько страниц и протянул книжицу обратно.

– По гномовски-то я ни черта лысого не понимаю. Давай, перескажи кратко.

В это время полутролль влез на чердак и провозгласил:

– Ванна подана, господа хорошие. Милости прошу.

– А, Мум, садись сюда. – Арс похлопал по дивану рукой. – Послушаем, что выяснила Джокер.

Мумит не стал издеваться над диваном, а расположился прямо на полу, всем видом демонстрируя заинтересованность.

– Торвина заколдовала женщина с черными глазами и длинными волосами цвета воронова крыла. Одевается во все черное, без единого белого пятнышка. Красивая, необычная и страшная у нее красота. Высокая, примерно с Арса, и худая, словно жердь. – Я почти дословно передала описание колдуньи. – Встречалась такая особа?

– Конечно! – воскликнул тролль, ударяя кулаком об пол. – Этот нарисованный тобой кошмар заходил ко мне в кабак три или четыре раза, всю клиентуру перепугала. Было это в прошлом году. Значит, заколдовала меня она?

– Да. Можно уверенно заявить: твоя головная боль – ее подарок. Но тебе повезло, ты жив и в полном здравии, чего нельзя сказать о Торвине. Он стал орудием, начал покупать людей, орков, гномов, специально их увечил на заказ по очень сложной методике и отправлял на пиратские корабли. Гном полностью потерял рассудок, даже зверски искалечил и отдал своего старшего сына в рабство.

– Ну да!

– Да ну!

Мои слушатели всплеснули руками, на лицах удивление и возмущение.

– Пришлось убить и прекратить мучения гнома. Кажется, я этому рада.

– А я тут при чем? – спросил Мумит.

– Не знаю, – пожала я плечами. – Только ведьма сможет дать исчерпывающий ответ.

– Ладно. – Арс поднялся и с хрустом потянулся. – Уже светает, пойдем, Джо, ополоснемся, вода стынет.

Улыбнулась я ему самой наилучшей улыбкой, показав все тридцать два сверкающих алмазной эмалью зуба.

– Пойдем, милый, иначе будем присутствовать на собственной свадьбе грязными и уставшими. Что люди подумают?

Развлекались мы от всей души, на полную катушку, стремясь отогнать друг от друга тяжкие мысли. Но всему приходит конец, в нашем случае он появился в виде огромной головы хозяина, громыхнувшего грубоватым голосом:

– Молодые люди, хорошо, наверное, плескаться? Два с лишним часа в воде – и не надоело? Уже половина седьмого. Обо всем забыли? Живо готовиться на выход, время.

– Спасибо, Мумитище, за напоминание. Уже идем… – Я резко выбросила тело из ванны, дверь сразу захлопнулась.

Мы, как мумии завернувшись в простыни, пошли одеваться. Что там изготовил для нас искусник Фролка?

Развернули свертки и облачились в нарядные одежды. На Арсе темно-серый костюм сидел великолепно, подчеркивая его силу и прямую осанку. На груди вышито серебряной нитью сердце, проткнутое стрелой, символично. Воротник куртки стойкой обхватывал крепкую шею. Высокие темно-коричневые сапоги до колен, короткий черный плащ. У меня появился естественный вопрос:

– Не жмет? Возникает ощущение, что тебя заковали в броню.

– Кажись, нет. – Он подвигал руками и удивленно произнес: – Совершенно не мешает, хоть сейчас на охоту отправляйся. Ты на себя посмотри, если все не сойдут с ума, то от зависти изведутся точно.

– Почему так?

– Посмотрись в зеркало, мне словами не выразить, и так уже слюни текут.

– Что-то я не вижу зеркала.

– Оно за шкафом.

Я взглянула на Арса с недоумением и решила поискать.

Обошла шкаф и действительно обнаружила зеркало, оно пряталось среди хлама. Придирчиво осмотрела отражение со всех сторон. Что-то в этом есть: четыре слоя тончайшего шелка, свисая до пола, не прикрывали ничего, с таким же успехом можно носить воздух. Вокруг бедер узкая полоска белой материи изображала юбку, вокруг груди еще более тонкий кусок ткани, на котором блестит серебряная награда – крест-нож. Невесомый плащ до пола. Туфельки на очень высоком каблуке заставляют выгибать спину, заодно увеличивая мой, не очень-то и высокий, рост, и ноги кажутся длиннее. Распущенные волосы, струясь по плащу, сверкали в неярком свете чердака.

– Неплохо, – отметила я вслух. – По мне, так эти полоски совсем ни к чему, лишние. А?

– Скажешь тоже! Пошли-ка отсюда, не ровен час, потеряю я голову.

– ?

Не ответив на невысказанный вопрос, он взял меня за руку и повлек вниз.

Посетителей не было, слишком рано. Мы устроились у стойки бара, Морк материализовался невесть откуда и с очаровательной улыбкой темного эльфа поинтересовался:

– Чего с утра налить?

– Пива, – Арс вопросительно посмотрел на меня, естественно, я согласилась.

Бармен налил нам в большие кружки и пододвинул тарелку соленых сухариков. Потягивая густой напиток, мы болтали с эльфом до прибытия коляски, украшенной пестрыми лентами колокольчиками. Арс положил на стойку серебряную монетку, чем сильно удивил Морка. Бармен пытался что-то сказать, но мы быстро вышли из заведения и укатили.

– Знаешь ювелирную лавку Сенка, полугнома? – перекрывая шум звенящих колокольчиков и стук колес, крикнул Арс вознице.

– Кто ее в Эоле не знает, – отозвался тот, не поворачивая головы.

– Притормози там, – попросил мой подопечный.

В ответ извозчик закивал головой и хлыстом подогнал лошадь.

– Зачем тебе ювелир? – спросила я.

– Подожди минутку и все увидишь, – таинственным голосом сказал мой жених, заинтриговав меня еще больше.

Коляска остановилась у входа в лавку, Арс выпрыгнул и скрылся за дверью. Ждать пришлось гораздо больше одной минуты, раз этак в десять. Наконец он вышел, забрался в коляску и крикнул кучеру:

– Поехали!

Коляска тут же затарахтела колесами по мостовой, и зазвенели колокольчики-бубенчики. Усмехнувшись чему-то, Арс протянул мне маленькую коробочку, умещающуюся на ладони.

– Открой, – попросил он.

Я откинула крышку. Внутри лежали два обручальных кольца. Сплетенные из тонких проволочек, как косички, – два прутика были белые, один золотой. На мой вопросительный взгляд Арс ответил, смеясь:

– Сенк жутко ругался, никак не мог из твоей чешуйки отковать прутик. Без золота, говорит, не получалось.

– Ну да! – Я в полной мере понимала проблемы, возникшие у Сенка. – Это же мифарг, не серебро, он крепче стали.

– Что за мифарг такой?

– Другое название: истинное серебро. Вернее, это серебро и есть, только в ином, аморфном состоянии, без кристаллической решетки. Большее число нейтронов и…

– Чего ругаешься не по-нашему? – Арс остановил мои объяснения.

– О! – Я осознала свою ошибку, тут ведь никто не знает о разных видах одних и тех же материалов. – Извини.

– Ничего, прощаю, – усмехнулся он.

– Значит, это из моей чешуи?

– Конечно. И пришлось ювелиру заплатить втройне. – Арс сиял от удовольствия. – Всю ночь бедный трудился.