Псалтирное пение теперь сменяется подражательным ему христианским, и заканчивающее такое пение чтение здесь бывает величайшим. Разумеем степенны и Евангелие. Степенны(?????????), в просторечии называемые за способ пения их антифонами, как показывает название, составляют подражание псалмам 119–133, надписанным «песни степеней». Такое надписание псалмов (с евр. «восхождений», Вульгата: graduum) объясняют ныне так, что эти псалмы пелись праздничными паломниками в Иерусалиме при подъеме на его возвышенность, или партиями возвращавшихся из плена (прежде объясняли название так, что эти псалмы пелись на ступенях лестницы из храмового двора женщин во двор израильтян, — на том основании, что раввины сравнивали эти псалмы с 15 ступенями той лестницы). Под впечатлением недавних бедствий избранного народа, псалмы эти часто говорят о ценности для последнего Иерусалима и храма и внушают чувство крепкой надежды на Бога, способной усладить горесть всяких бедствий. Эти-то псалмы и легли в основу степенных антифонов. Для каждого гласа -3 степенна, по 3 антифона в каждом, только для 8 гл. 4 степенна. Каждый антифон поется дважды, по разу правым и левым хорами. Степенны 5–8 гл. параллельны (как и гласы) степенным 1–4 гл. и подражают в 1 и 5 гл. пс. 119–121, 2 и 6 гл. — 122–124, 3 и 7 гл. — 125–127, 4 и 8 гл. — 128–132. Они содержат молитву об исправлении и очищении души и выражают надежду на это исправление; так как оно достигается благодатью Духа Святого, то каждый 3-й стих (антифон) посвящен Его прославлению. Частнее — степенны то заключают молитву к Богу, чтобы он просветил «меня» добродетелью, спас от страстей, греховного огня, от диавола, то стараются сообщить надежде на Бога непоколебимость и любви к Нему крепость, описывают благодать Церкви, сладость пустынного жития и молитвы во храме (которая в воскресный день сменяла для древнего монаха келейную молитву — «о рекших мне во дворы внидем Господни»).
      Таким образом, степен{с. 651}ны имеют общеназидательное (не специально воскресное), аскетическое содержание, как вообще в воскресную службу введено много общеназидательного элемента, ввиду того, что на воскресенье Церковь смотрит не только как на день для прославления этого события, но и как на день, в который христианин, занятый целую неделю житейскими заботами, может подумать и о душе. Но и при таком содержании степенны вяжутся с воспоминанием воскресения, напоминая о спогребении Христу для совоскресения с Ним (ср. Апостол Великой субботы). Напев антифонов сложнее тропарного и седального; в нем звучит торжество победы над страстями. Особую красоту их пению сообщает повторение каждого стиха обоими ликами без припевов, исключая последний стих (в честь Духа Святого), который, как заключительный, имеет припев Слава и ныне, благодаря чему прославление Святого Духа предваряется прославлением Св. Троицы. Число 9 для антифонов каждого гласа могло быть выбрано на основании видения св. Игнатия, что 9 чинов Ангельских попеременно воспевали Св. Троицу.

      Степенны по слогу настолько отличаются от Дамаскиновых песнопений Октоиха, что уже Никифор Каллист, а вслед за ним Никодим Святогорец, считали автором их св. Феодора Студита [ ], и помечены его именем, по-видимому, в ркп. Бодлеевой библ. И по содержанию они соответствуют всему направлению литературной деятельности св. Феодора (все же новейшие византологи не помещают их в числе его творений). Они упоминаются Ипотипосисом на нынешнем месте воскресной утрени [ ]. По Ал. — Студиевскому уставу на праздничной утрене, не имевшей ни Непорочных, ни полиелея, это была самая торжественная часть. По этому уставу степенны пелись со стихами степенных псалмов: в каждом степенне 1 ант. без стихов впереди, затем 4 стиха псалма, причем 1-й с аллилуиа и нененайками, ант. 2-й, 4 других стиха псалма с такими же прибавками к 1-му ст. и ант. 3-й (Святому Духу) [ ].

      Степенны своим аскетическим содержанием очищают, «возвышают» душу и этим подготовляют молящихся к слушанию Евангелия. О предстоящем чтении последнего возвещается во время пения степени звоном «в кампаны», т. е. трезвоном. Этот звон указывает на то, что «во всю землю изыде вещание» Евангелия. Евангелие только воскресной и праздничной утрени имеет пред собою звон, а литургийное — нет, потому что последнее часто не {с. 652} имеет отношения к воспоминаемому событию и потому что на литургии звоном отмечается более священный момент. Практика переносит звон к утреннему Евангелию на начало полиелея [ ]. «Иерей же и диакон, вшедше во святилище, облачатся по обычаю», — если не было полиелея, к которому нужно было облачиться, или если облачение снималось на чтение.

      Груз. ркп.: «кандиловжигатель звонит в железное; священник и диакон облачаются»; греч.: «отходит кандилаптис и знаменает (в) железное»; древн. слав.: «кандилаптис шед знаменает в железное, иерей же в алтари облачится (в священныя ризы)»; поздн. (с XV в.): «параекклисиарх шед ударяет в един кампан…»; старообр.: «+ или в железное било» (нет о облачении) [ ].

      Более непосредственным, чем степенны, подготовлением к утреннему Евангелию служит прокимен.Прокимен утрени всегда содержит прославление празднуемого события, тогда как вечерний не имеет отношения к нему (за немногими исключениями). Это, следовательно, всегда праздничный прокимен. Он имеет не такой напев, как вечерний и литургийный (почему обычно поется речитативом), но являясь не самостоятельною песнью, как вечерний, а служа лишь подготовлением к Евангелию, он никогда не поется с такою торжественностью, как некоторые вечерние прокимны, т. е. всегда поется только 2 1/2 (а не 4 1/2 )раза. И возгласы пред ним менее сложны. «И глаголет (диакон): Вонмем, премудрость. Канонарх же сказует: Прокимен, псалом Давидов, гласа», т. е. канонарх произносит: «Прокимен, псалом Давидов, глас ?». Таким образом, здесь пред прокимном нет преподания мира и второго вонмем, потому что то и другое будет пред Евангелием. Непонятно, почему на утрене только указывается называть, откуда взят прокимен («Псалом Давидов»); впрочем, то же, по-видимому, указывается делать и для прокимнов великопостных вечерен, и для литургийных, если они берутся не из Псалтири; так, пред прокимном «Величит душа Моя» прибавляется «песнь Богородицы», пред прокимном «Благословен еси, Господи Боже отец наших» — «песнь отцев». В Киево-Печерской лавре не возглашается «псалом Давидов».
      {с. 653}

      В греч. Тип. о прокимне глухо (груз. и не упоминает); слав. XIV в.: «диак.: вонмем, иерей: мир всем, мы: и дух. тв., диак.: премудр., певец глаголеть псалом Давидов, диак.: вонмем; поет певец прок. наст. гласа и мы поем тожь, таже певец поет стих и мы прок., и паки певец прок., мы же поем близ конца прок., таже певец поет конец». В поздн. глухо.
      В Служебн. Моск. 1602 и 1647 г., старообр. Служебнике и уставе + мир всем и 2-е вонмем; в остальных слав. и греч. — глухо [ ]. Так как прокимен — остаток ветхозаветного чтения, которое в древности всегда предшествовало новозаветным, так как он был как бы песненным чтением Псалтири (Вступ. гл., 162), а пред чтением всегда объявлялось, откуда оно, то, должно быть, то же делалось ранее всегда и пред прокимном.
      При Арсении Суханове на Востоке утр. прокимен пелся хорами трижды (целый) без всяких возгласов и стихов [ ].

      И прокимен воскресной вечерни посвящен событию воскресения Христова, но он так прямо не относится к этому событию и не говорит о нем с такою ясностью, как утренний прокимен, в котором большей частью есть и самое понятие «воскресение». Это потому, что он готовит к Евангелию о воскресении. Кроме того, от вечернего прокимна утренний отличается тем, что он не один и тот же для каждого воскресенья, а изменяется по гласам. Таким образом, воскресных утренних прокимнов 8. Для них выбраны из псалмов преимущественно те стихи, где говорится о том особом, непосредственном действии Промысла, которое древний еврей образно называл поднятием, «возстанием», евр. cum, Господа как бы от ложа обычного покоя Его, — слово, передаваемое у LXX чрез ????????, которое означает, кроме поднятия с ложа, и воскресение. Именно, воскресные утренние прокимны и их стихи взяты из следующих псалмов:
      1. гл. «Ныне воскресну, глаголет Господь» — из Пс. 11:6, 7.
      2. гл. «Возстани, Господи Боже мой, повелением» — Пс. 7:8, 2.
      3. гл. «Рцыте во языцех, яко Господь воцарися» — Пс. 95:10, 1.
      4. гл. «Воскресни, Господи, помози нам» — Пс. 43:27, 2.
      5. гл. «Воскресни, Господи Боже мой… яко Ты царствуеши» — Пс. 9:33, 2.
      6. гл. «Господи, воздвигни силу Твою (т. е. Христа)» — Пс. 79:3, 2.
      7. гл. «Воскресни, Господи Боже мой… не забуди» — Пс. 9:33, 2.
      8. гл. «Воцарится Господь во век» — Пс. 145:10, 1.
      Тема прокимнов 3 и 8 гл. совпадает с вечерним прокимном. В 8 гл., как заключительном, наиболее уместно «во век», как и вообще ряд прокимнов дает некоторое развитие мысли (1 гл. — только обещание {с. 654} воскресения и вообще спасения, о котором Господь говорит открыто, «не обинюся», ?????????????). Стихами к прокимнам, как и вообще делается, берутся начальные стихи тех псалмов, из которых прокимны (остаток практики, когда с подпеванием прокимна пелся целый псалом); исключение — прокимен 1 гл., где стих выбран более подходящий к прокимну: «Словеса Господня — словеса чиста» — в соответствии с «глаголет Господь».

      В Святогробском «Последовании» IX–XII вв. даются из настоящих прокимнов под названием ?????????? (а вечерний и литургийный прокимны под названием «прокимен») 3 и 5 (или 7) гл. на пасхальной утрене, 8 гл. на утрене Светлого вторника, 4 гл. — среды, 7 гл. — четверга [ ].
      В древнейшем списке Студийско-Алексиевского устава XI–XII века есть отдел: «прокимны на утрени воскресны пред Всякое дыхание», где приведены нынешние прокимны, оканчивая 5 гл. (отдел не кончен, как и другие в этом списке [ ]).

      К слушанию Евангелия наш устав готовит не только песнями, но и молитвами. Второй способ подготовления существеннее первого, а потому следует за ним. Молитвенное подготовление, как и песненное (прокимен и Всякое дыхание), имеет две ступени, и на этой, первой, оно ограничивается приглашением «Господу помолимся», ответом «Господи помилуй» (неопределенная пока молитва) и возгласом, косвенно указывающим на нужду нашу в освящении и с этою целью прославляющим Святого во святых Своих Бога: «Яко Свят еси Боже наш и во святых почиваеши, и Тебе славу возсылаем, Отцу и Сыну и Святому Духу…».

      Без сомнения, здесь остаток прежней молитвы о достойном услышании Евангелия; в одном груз. Евхологии эта молитва положена именно пред «Всякое дыхание»; она начинается, как нынешняя наша («Возсияй в сердцах наших»), но возглас имеет: «Яко Ты еси просвещение и освящение…» [ ]. Есть такая молитва и в др. ркп. Служебников на этом месте.
      {с. 655}

      Теперь следует вторая и окончательная ступень песненно-молитвенного подготовления к Евангелию. Песненная часть этого подготовления состоит в пении, по чину прокимна (с канонархом), стиха «Всякое дыхание да хвалит Господа», последнего (6) стиха последнего (150) псалма, с 1-м его стихом: «Хвалите Бога во святых Его…». Служа столь же непосредственным приготовлением к Евангелию, как литургийный аллилуиарий (прокимен на литургии служит приготовлением к Апостолу, посему и на утрене не может быть непосредственным приготовлением к Евангелию), этот стих приглашает все живое к прославлению Господа, прославлению, которое стало возможным и осуществилось лишь после проповеди Евангелия «всей твари» (ср. 1-ое утреннее Евангелие; ср. стих к прокимну апостолам: «Небеса поведают славу Божию» и настоящий стих: «во утверждении — тверди — силы Его»). Будучи последним стихом Псалтири, стих этот достойно заключает настоящий «псалтирный» отдел утрени.

      Исторически предшествие этого стиха Евангелию объясняется тем, что некогда Евангелие на утрене (песненной) читалось после хвалитных псалмов и славословия великого.
      По Студийскому уст. Всякое дыхание пелось на глас предшествующего прокимна [ ].
      Иер. уст. греч. — глухо, слав. ркп. XIV–XV в.:
 
«по амине начинает певец Всякое дыхание в настоящ. глас, тожь поем и мы в тойже глас. Диакон кадит олтарь токмо. Тажь певец стих Хвалите Бога во святых Его. И мы: Вс. дых. Тажь певец: Всякое дыхание, и мы: да хвалит Господа»; поздн. «Вс. дых. в той же глас».
 
      Старообр.: «канонарх: Всякое дыхание на гл. 6» [ ].

      Молитвенная часть настоящего приготовления к Евангелию состоит в приглашении от диакона: «И о сподобитися нам к слышанию (-я) св. Евангелия, Господу помолимся» (ср. неопределенное приглашение на предыдущей ступени) и троекратного (ср. однократное на предыдущей ступени) «Господи помилуй». На литургии нет такого специального моления, потому что Евангелие читается с меньшею торжественностью, часто менее относится к празднуемому событию и подготовляется чтением Апостола.

      Уже начальное «и» в этом возгласе диакона показывает, что это отрывок прежнего более пространного моления. Действительно, груз. и древн. греч. ркп.: «диакон (греч.: иерей) творит малую ектению, затем возглашает: И о сподобитися», что поздн. греч. опускают; но слав. XIV–XV в.: + «Паки {с. 656} и паки, иерей возглас: Яко подобает, диак.: И о сподобитися нам послушати достойно св. Еванг. Миром Господу Богу (по) молимся». Такой же редакции возглас и в старообр., но + «достойно» пред «послушати», и «Господа Бога» (ектении нет) [ ].

      Испросив у Бога помощь к достойному слушанию Евангелия столь прилежным и долгим молением, верующие приглашаются и со своей стороны принять меры к такому слушанию. Приглашение к этому делается им несколько раз, со стороны священника и диакона попеременно. Начинается оно предупреждением диакона о «премудрости», сокрытой в Евангелии и требующей ближайшим образом особого положения тела («прости услышим св. Евангелия», родит. падеж, по греч. от «услышим», — «?????», «прости» — «прямо», «просто») для слушания его (ближайшим образом «прости» требует стоянияза Евангелием в противоположность другим чтениям), а затем и особого душевного состояния — мира, о чем уже не только напоминает, но и благодатно сообщает его священник («Мир всем»), а верующие (молитвенно) желают того же ему.