В.А. Ситников
      "О Боге, смерти и любви"
      "Среди немых людей или наедине с самим собой"
      Посвящается Михаилу Сиражетдинову и Эмме Маиловой
      ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ЛЮДИ
      ...Двери закрылись. Вновь в надписи "Не прислоняться" отразилось мое лицо. Поезд тронулся, унося пассажиров в глубь земную.
      Грустный взгляд, непонятная прическа, толстый нос - все это надоело. Я отвернулся и принялся изучать моих спутников на ближайшие двадцать минут: другого занятия не нашел. Люблю всматриваться в эти совершенно незнакомые жизни и делать из них героев своего бытия...
      ...Вот стоят молодые люди. Девушки... Юноши... Характеры их мне не известны, но жадные до любви взгляды мешают им быть не такими как все...
      ...Бабушка и внучок, который вспоминает о весне, думая о лете, хотя сейчас зима. Но он говорит, он радость дарит своими малость смешными рассуждениями своей милой, наполненной добротой бабушке...
      ...Передо мною мужчина с седыми усами и палкой. Он настолько привык к ней, что даже не замечает ее капризное существование. Погрузившись в себя, он знает свою цель...
      Почему-то именно в метро вся человеческая сущность, человеческое "Я" оказывается на поверхности. Вы понаблюдайте за собой, а потом за теми, кто окружает вас. В метро мы больше всего ощущаем мотив движения, тот, что вдохновлял многих Великих.
      Метро - это замкнутая психодрама, и особенно она проявляется, когда ваш путь долог. Среди темных окон - монотонная мелодия - произведение метрополитена им. В.И. Ленина. Вы не увлечены очередным любовным романчиком. Вы наедине с собой.
      Единственное занятие на протяжении пути - думать... Вы... И вот вдруг встречаетесь своим взглядом с другим человеком, таким же как и вы, таким же в беседе со своим "Я", и заметьте: вы его понимаете без слов!
      Парадокс метро.
      Опять я. Опять непонятные и ненавистные черты. Есть неумные люди, которые понимают кем являются, а есть дураки, что не понимают и гордятся своей безысходной глупостью, но они находят себе место. Все они нужны кому-то... А я никому...
      Все люди! Ищите возможности быть нужными, ибо в этом и есть счастье человеческое. ***
      Иногда задумываешься: "А с чего все началось?" Вот и сейчас, с чего?
      Меня всегда тянуло подальше от мира сего. Не хотелось жить вместе с другими такой же серой и понятной всем жизнью. А от нее два пути: тайна или любовь. Тайна - это тот мир, что не понимают другие и который следует беречь от всех и вся, любовь - это то, что понятно всем, но всем наплевать. Любовь - это духовная сущность, мост который возникает (некоторые его творят) между двумя сердцами, мир волшебства, мир для посвященных в тайну...
      Конечно, ТАЙНА звучит слишком громко, да и ЛЮБОВЬ встречается лишь в думах и произведениях хороших, безумных своим талантом писателей.
      Но мысль, идея появилась. Как цепная волна с течением времени возникает мировоззрение, жизненная философия: ряд устоев и принципов, привычек и слабостей, грехов и радостей. Многие не задумываются над своей жизнью: боятся понять нечто странное и опасное, боятся понять в себе человека, того, кто живет и управляет, не отталкиваясь от своего мировосприятия, мы ищем оправдания оного, а если не находим теряемся в бутылке вина, меняем себя, сдаемся, убиваем свое "Я", убиваем себя, ведь все вокруг идет к черту, все катится вниз к девяти кругам. Но внутри мы все же стараемся любое обстоятельство поставить таким образом, чтобы все оказалось лишь правильным и не вызывало возражений (особенно со стороны самого себя). Тогда удовольствие жить - красота везде. Так было и со мной, правда, за одним исключением: я полностью осознавал, что сказка долго не продлится, что мой разум сильнее чувства, что смотреть на любовь придется через призму разума, что радость сменяет грусть и что радость вечной быть не может.
      С этого все и началось... ***
      Любить надо, но не любить надо еще больше, потому что не всегда мы любим от чистого сердца. ***
      В жизни бывают моменты, которые в своем происхождении предполагают полную подмену нашей сущности. Мы меняемся с такой скоростью, что замечаем это лишь после того, как окружающие укажут нам на подобное изменение. В каких ситуациях возникают такие волнения сознания, я не могу вспомнить, да и ждут меня друзья сейчас...
      ...Одно следует сказать: волнения эти достаточно опасны, когда же вы почувствуете похожее, изолируйте себя от окружающих...
      Люди объединенные одной идеей - сила, которую можно применить и для разрушения и для созидания. Интересно, а зачем люди вообще объединяются? Хотя вопрос несколько риторичен...
      Ой!.. Черт бы побрал эти дороги...
      ...Ведь вся жизнь наша пронизана объединением. Да и только людская: вся природа - это объединение. Все в мире взаимосвязано, все в гармонии со всем. Вот и мы играем музыку, дабы удовлетворить свои творческие потребности и наполнить слушательские. Мы играем музыку, мы просто играем музыку... ***
      Взорвался!
      Взорвался от одного слова. И после этого я не сумасшедший? Хотя такое отношение к миру у Никиты, что, когда поймешь о многочисленности подобных ему, просто можно идти стреляться. Человеку на все плевать. Какой бы он не был разумный, но идиот он полный. Нельзя даже подозревать что-либо в нем. Он христианин, православный, и в тоже время может говорить такие гадкости, такое сволочное слово, что как ошарашенный ходишь. Такое ощущение, что о воплощение всей грязи в мире, от которой он же нас и спасет. Кто он? Его можно слушать, его стихи, но мировоззрение его убийственно.
      Как же описать его?
      Ему шестнадцать. Лицо, ничего в целом не могу сказать... Иногда он носит очки, когда они не разбиты по случайности. Но чаще можно встретить его прищурившийся взгляд с похабной улыбкой, которая обнажает желтые зубы: один из побочных эффектов вечного курильщика. Его ладони почему-то всегда влажные. Ходит походкой лыжника, и настолько привык к восхваления своих стихов, что всякие порывы своих друзей высмеивает. Вот такой Никита непонятный и святой. ***
      Жутко не люблю в девушках лицемерия и подхалимства ( в юношах же, считаю, подобного существовать вообще не должно).
      "Женщина красива, ей можно все простить," - говорит И.Е., человек, после разговора с которым, понимаешь свою никчемность в этом мире перед лицом Вечности, ибо так мало сотворил, так мало жил, так мало знаешь. Но я не могу... Не могу простить женщине за ее красоту.
      Женщина стремится к мужчине. Она понимает бессмысленность своего существования без него. Она знает для себя единственную истину: любящее сердце спасет. Любовь - стихия женщин, прихоть мужчин (всегда замечал преобладание женского начала). Всякая женщина ищет достойного себе мужчину - это ее закон, и это больше всего я не могу понять, ибо отсюда и происходит женский эгоизм, ее лизоблюдство и подспудное лицемерие.
      "Достойного себе" - она считает себя центром Вселенной, центром вокруг которого двигаются звезды, к которому обращены взоры мечтающих (кстати, именно поэтому так часты споры между ними, поэтому даже самая крепкая дружба между двумя девушками может обернуться кровавой враждой: не может в одной Вселенной быть тысячи центров).
      Женщины смотрят на мужчин взглядом оценщика. Они ищут в нас деньги, положение и удовлетворения. Но где же тут любовь? Любовь, которая движет мирами, людьми, которая правит ими?
      Любовь - это случай, это встреча, момент один из миллиона, миллиарда. Любовь не может быть оценена, о ней нельзя говорить словами перекупщиков. Любовь отрицает разум. Поэтому я не смотрю в сторону тех, кто пытается найти достойного себе.
      Почему-то таких в том социуме, которому я принадлежу, довольно много. Особенно все это ярко воплотилось в двух красавицах (без сарказма)...
      Ольга и Екатерина.
      Ольга красива своей некрасотой: прекрасное личико и короткие мускулистые ноги; задумчивый, заманчивый взгляд и плоские груди; разум и отвратный, вычурный голос, когда требуется официальность. У нее есть еще одно качество, которое повлияло на мои взаимоотношения с Эммой: она откровенно старалась уничтожить меня в глазах Возлюбленной, что у нее получалось, поскольку были "подругами сердца".
      Екатерина чем-то напоминает Ольгу. Котенок, который в своих целях может приласкать, а может своими когтями выцарапать глаза. У нее ясно просматривается желание все под себя, хотя все со временем меняется. ***
      Вы когда-нибудь ощущали в себе чужую тайну? Вы знаете как хорошо иметь друга? Хотелось ли вам первого поцелуя?
      Предо мной Она. Я очень близко к ней. Обстановка требует действия, но что-то во мне отказывается прикоснуться к ее губам. Это непонятное что-то.
      Она красива, чем когда-либо. Я хочу поднять ее на небеса. Блаженство... Она говорит мне что-то о своем отце, как он бедняжка работает, не покладая рук, а мне хочется ее поцеловать.
      - Сколько времени? - она должна идти, встреча наша мимолетна, время опять движется.
      "А почему бы не сейчас?"
      - Ну ладно, пока.
      "Убежала?" - во мне что-то сломалось, нечто, что копилось, что горело пламенем желания, что мечтало о ее горячих устах, убежало вместе с ней.
      Почему-то вдали от нее я понимаю обреченность своего чувства.
      Посмотрел на удалявшуюся фигурку - мечту мою, и побрел в сторону метро. ***
      Гиппократ приехал из города N, и мы устремились в сторону Поклонной горы.
      Я, по привычке, сидел на асфальте, он - на скамейке; солнце палило, хотя обещали дождь; в воздухе разносились n-ские впечатления. Мы давно уже не виделись, вспоминали друзей и себя.
      Гиппократ, человек очень странный (странность его проявилась даже в этом псевдониме, под которым он попросил называть его в этом произведении). Он не глуп, но слишком умен. Длинный такой, с маленькой, непропорциональной к телу головой. До этой встречи он мне нравился и не нравился одним своим принципом: в любых условиях, с течением многих лет его мировоззрение не изменялось. Он впихивал в себя многих философов, но это не повлияло на него. Он жертвенно любит свою мать и любит быть в окружении девушек (и поэтому считает своим долгом быть полезным им во всем).
      О девушках и зашел разговор. Я его спросил:
      - Ты девственник?
      - Неделю назад я им был, - ответил он (я на его месте сделал бы мне больно). Когда он врет, что происходит достаточно часто, иногда даже не хочешь его слушать: все слова кажутся ложью, или говорит нечто очень близкое, интимное и дорогое, он морщит свое лицо, наклоняет голову и смотрит на тебя каким-то весело-хитрым взглядом. Так было и сейчас. Он положил ногу на ногу и обхватил колено руками...
      - Слушай, вот ты увидел человека и ушел, даже не увидел, а тебя с ним познакомили, ты даже осознал большое что-то... На душе у тебя ощущение потери?
      - Было... Ты познал настоящее?
      - Да, в последний день меня познакомили с одной девушкой, ее звали Оля. А в ночь я покинул N. После во мне пробудилось чувство непонятное, чувство утраты чего-то важного. Настолько оно было сильно, что я расплакался...
      Я слушал. Ему ответил что было. Но все же я думаю, что у меня это "было" сильнее...
      У нее имелось некое непостоянство: то она говорила, что хочет узнать бытие любимой, то писала нечто подобное: "Влад (-ик)!
      Как ты не можешь понять, что не могу я быть тебе "любимой", или девушкой, или любовницей, или чем подобной. Как я не старалась, но не получилось. Ты мне нравишься, как друг, как очень хороший друг, больше, чем друг, но не как... (сам понимаешь). Как ты говорил, чувству не прикажешь! Я, честно, старалась, но не получилось. Ты не обижайся, потому что на это не обижаются, с этим стараются смириться. Извини! Но я не могу больше претворяться, и тебе самому, я уверена, когда я лицемерю. Я такая, какая я есть и изменить себя не могу. Оля здесь ни при чем (она совершенно не стоит между нами). Она моя подруга сердца. В общем, Влад, воспринимай меня, как хочешь, но не требуй от меня любви. Ты мне очень хороший друг, которого, я тебе говорила, не хочу потерять, но для этого полюбить я тебя не могу. Не МОГУ!!!! Я виновата, что каким-то образом заставила тебя себя полюбить, но я этого не хотела! Прости меня, если можешь, но я не могу воспринимать больше, чем очень хорошего друга." ( 9.03.95.) Не знаю, но многие после подобных строк идут стреляться...
      ***
      Любовь - спасенье человека,
      Столь близко к нам она сейчас.
      Внимай слова больного человека
      И не забудь его сей час. ( Ответ на "Юность")
      Так просто вспомнилось... ***
      "Когда впереди тебя стена непонимания людского, попробуй возлюбить другого," - написал я как-то. Пытался, пытался я отойти от любви к ней. Есть одна девушка, наверное, столь же недоступная, сколь и Она. Имя ее Ольга - хрупкая и мудрая.
      Но она любила другого, и никогда не полюбит меня...
      Вот и мой автобус.
      Но она любит другого, он же просто живет ею. Счастье людское, счастье, которое лучше оставить в покое.
      - Лучше останемся друзьями, - все-таки сказала она. А еще она говорила, что я люблю одну, потом другую, затем вторую, третью, она же какая-то в цепи бесконечности... Глупенькая, но если это так и она в это верует, то мне стоит остановиться...
      "Лучше останемся друзьями," - как я ненавижу эту фразу, а можно просто не любить...
      - Подвиньтесь, пожалуйста. Вы выходите?.. Малая Пир.. ?.. Следующая... ***
      Время Миши.
      "Кто он такой?" - часто спрашиваю я себя.
      Простой гений или просто гений? Может быть, он единственный из нас, кто может выслушать другого? Молчание ли его символ?
      Что можно сказать о человеке, который является самой неотъемлемой стороной твоей жизни? Он - центр, вокруг коего вертится некая маленькая планетка-я. Все, что возникает на бумаге, проходит через его оценку и впечатления. Такое ощущение, что он все видит насквозь, как будто мы для него ненужные светлому тени, где светлое мир, ради которого он живет...
      Однажды спросил его: "Ты когда-нибудь замечал за собой гениальность?"
      Он скромно ответил: "Да..."
      Правда, после долго и упорно отказывался от своих слов.
      Он тот человек, что всегда выслушает, направит и умрет в себе. Ощущая свою гениальность, он осознает никчемность нашу, но это закон природы. Он стремится стать одним из нас, но ему суждено быть над нами. Быть может, поэтому он и грустный. ***
      Все они не могут понять, что царит среди этих разговоров, мечтаний. Они это мы. Кто, как, кем считают они себя? Да никем. Перед Вечностью, перед Вселенной, перед Человеком они имеют свое мирское поганое "я", они считают, что мир создан для них, они хотят, чтобы Он приклонил перед ними колени. Да кто вы такие!? Мошки, муравьи. Малейшая случайность и вас нет!
      Лишь греки были. Эти знали, что изменить ничего нельзя, и поэтому пытались согласиться с миром. А мы?
      Что есть мы, если нам совершенно наплевать на то, что творится в душе человеческой, в душе наших близких.
      Все тленно, мы тленны, но все равно все для нас. Кто они?
      Юноша любит - ей наплевать ( как-нибудь переживет: у нее своя мечта, свой принц). Мы - люди, Мы - Человек - ползаем перед созданным нами. Древние жили в гармонии, а мы создаем конфликт.
      Любовь - чувство Богов. Любовь - чувство Бога Сущего. Любовь - сущность наша. Но понять другого человека сложно, проще уничтожить, разрушить, унизить. Мы боимся познания, боимся ответственности, боимся любви. Наши друзья должны быть нами.
      Ольга, Серж не могут сейчас понять меня, но они близки к этому. Меня понять нельзя.
      Да и к черту это! Лучше уж пусть все варится у меня, пусть я сойду с ума, чем они.
      Меня злит все. Глупость же и уродство мирское, стремление все под себя и отсутствие понимания - больше всего. Я есмь зло, но почему оно возникает, понять вам будет достаточно сложно.
      Но как не злиться?! Я не могу терпеть, когда человек, видя свою виновность, пытается оправдаться. Как так можно?
      Среди немых людей ты ощущаешь все, что творится внутри человеческой души, и тебя воротит: все низменно, все плохо, все блядско.
      Лишь там, где хотят понимать, лишь там забываешь тьму. ***
      "Сит, что с тобой?"
      Да какая вам разница? Вам ведь начхать на то, что царит у меня на душе! Вспоминается Горкуша. Вам просто хочется показать участие, полазить поглубже в душу, чтобы все вокруг считали вас чем-то иль кем-то. Я скажу, а вы просто обидитесь, потому что мне плохо за вашу дурость и глупость.
      Зачем делать то, что вас не интересует и направленно не ради добра, а ради опять же вашей глупости?
      Они не хотят посмотреть на себя.
      "Знаешь ли ты себя?"
      "Нет, я е хочу задумываться об этом..."
      Так это плохо! Этого надо бояться!..
      А мы хвалимся... ***
      Божья коровка ползла по руке. Медленно, словно ленясь расправлять свои крылья, она двигалась на кончике пальца. Остановилась и полетела.
      "Лети"
      Приятное ощущение соприкосновения с живой природой, с существом, которое, может быть осознает свое место в жизни, отступило и осталось лишь:
      - Лети...
      Ветер поднялся и затрепетали листья вокруг. Молодые березки склонились от такого порыва и вновь...
      Я зевнул. Спокойствие поглотило мою сущность. Сон склонил меня к земле. Прохожие не обращали на меня внимания своего.
      Муравей упал на мою руку. Я стал следить за его непонятным бегом, но он дополз до конца пальца и упал в траву. Казалось, все стремится назад, в природу.
      Природа - вечная дорога жизни, и никакой шум проезжающих машин не заглушит песню ветра. ***
      ЧАСТЬ ВТОРАЯ: Я и ОНА
      ...Я положил трубку. Последней моей фразой была:
      - И я попрошу в ближайшие дни не разговаривать со мной. Мне будет легче...
      - Хорошо, я исполню твою просьбу, - она куда-то спешила (у нее сгорел пирог).
      Я положил трубку, а в душе все также было пусто. Всегда не хватает чего-то душе, но сейчас внутри нее не было надежды на то, что когда-нибудь милашка полюбит меня. "Разлюбить?" - почувствовал улыбку: столько раз пытался.
      Встал с пола, пошел на кухню, выпил воды и уже вскоре спал. Так закончился еще один день.
      Каждый новый день начинается с мысли. Я же вспомнил, что в детстве мечтал о зеркальце на своем старом велосипеде. Почему-то всегда интересовало, что же там позади, когда все несется вперед?
      Когда-то в глубокой депрессии ко мне пришла мысль, которая потом стала смыслом жизни: "Если и вкусили Адам и Ева плод познания, то это был плод Памяти." Память враг человечества, ведь человек, непомнящий всего, более счастлив, чем человек, которого гонят по свету воспоминания и думы о прошлом.
      Может быть, именно поэтому я и не дождался зеркальца, хотя и были моменты в моем существовании, когда жил я лишь памятью, воспоминаниями.
      Вода закипела, пора засыпать в кофейник любимые зерна. Секунды и кофе наполняет пространство своим неповторимым ароматом. Когда соприкасаешься устами с этим напитком, появляется ощущение первопроходца, пионера, такое же, как, наверное, и у спутников Колумба, которые впервые в истории европейской цивилизации вкусили этот напиток. Где-то, когда-то я вычитал примерно такие слова: "Если бы не кофе, то корабль не пришел бы к месту назначения".
      И опять воспоминания вторглись в настоящее. Мы сидели недалеко от Кремля, точнее возле собора Василия Блаженного, напротив нас Куранты. Я часто поглядывал на них, потому что оставалось где-то всего полчаса: ей надо было возвращаться домой. Уют и счастье от того, что рядом находится любящий тебя человек, человек, который не только тебя понимал, а даже прогуливал из-за тебя занятия в А.. институте.
      Кофе кончилось. Я налил себе еще чашечку и побрел в комнату, где пытался найти свой дневник.
      Когда-то ко мне пришла идея записывать мысли, чувства и события. Вначале было даже интересно, но вскоре понял, что таким образом лишь общаюсь со своим прошлым. Эти мысли, эти поганые чувства так мне надоели, что в порыве гнева я поджег этот дневник и сидел грел руки в своей комнате. И все-таки кое-что сохранилось от этого опротивевшего мне кладезя воспоминаний. И сейчас я полез в груды бумаг за ним.
      Найдя обгоревшую тетрадь, я уселся на пол, поскольку сидеть за столом для меня было большим трудом: опять воспоминания, опять она. Я раскрыл его и...
      Этот портрет я пытался написать когда-то давным-давно. У меня была ее фотография и самые сокровенные черты, которые мы ловим в порывах нежной страсти, безумно возлюбя. Эти черты я замечал, когда она разрешала иногда проводить ее в А.. институт. Я настаивал на том, чтобы мы провели час или два в "Детском мире" на Лубянке. У нас там было местечко (если вы припомните пролет мраморной лестницы, которая поднимается со стороны прилавка "тетрадей" на первом в обширный зал на втором этаже, где начинают свое движение эскалаторы). Как правило, это была пятница, и этого дня я ждал каждую неделю с большим нетерпением. И вот мы где-то в половине четвертого оказывались на этой лестнице и стояли болтали, болтали обо всем, что приходит на ум влюбленным. Однажды она расплакалась, и мне стало стыдно, из-за того, что не мог прекратить столь прелестные потоки горьких слез. Я хотел исчезнуть: ей было очень плохо. Помню ее красненькие, заплаканные глазки, которые она прятала за своими необыкновенными кудрями черных, незаметно переходящих в оттенок рыжего волос (она знала, что я ненавижу две вещи в своей жизни: женские и детские слезы). И еще одна фраза: "Как бы я хотела, чтобы в наши взаимоотношения никто не вмешивался!"
      Но почему-то всем хотелось "помочь" нам.
      Ее портрет... Когда в мою жизнь вторглась ненависть к ней, а она появилась однажды весной, я встал над рекой, и высокий обрыв принял разорванную фотографию. Ветер заиграл очаровательным личиком, спокойные волны взметнулись, и осколки ослепительно белого и осколки ослепительно красивого ее лица поплыли вниз по течению, дабы оказаться в вечном океане.
      Ее портрет, написанный мной, лишь он напоминал любимые моим сердцем черты. Иногда мне приходило в голову такая страшная мысль, тогда я уже понимал, что теряю ее: "Неужели я могу остаться без ее улыбки, хитрого, детского взгляда, очаровательных карих глаз, прелестных, словно лепестки розы, губ, без ее львиной грации и непокорного, свободного, женского сердца. Иногда я задумывался, что же преобладает в ней: разум или чувства. Казалось, каждая ее фраза сто раз обдумана: лишь один раз она сказала в мою сторону: "А может это любовь?" Один самый счастливый раз. Но ее действия в моменты душевного успокоения были настолько спонтанны (однажды она мне показывала дорогой ей парк и любимого песика Заурика)... Как она прекрасна, когда бегает от Заурика или за ним, как она весела и добродушна...
      Кофе кончился. Я закрыл дневник, кинул его в кучу бумаг, оставив портрет, повесил на стену и вышел на улицу.
      Москва. Город моей души. Город, который должно любить.
      Я вышел из подъезда своего домишки и побрел к набережной. Пересек Пироговку, спустился вниз по переулкам и оказался у Москва-реки. Паром полз по мутной воде, и некая дама смотрела на меня...
      Наступил девяносто пятый, все шло своим чередом: я жил своей любовью, она жила собою. Была среда и мы вновь встретились. В этом городе есть место, где душа моя каждый раз рождается заново. И это место - Парфенона зал. Несколько минут на метро (она живет на "Проспекте...", а я на "Спортивной"), и мы уже бродим среди древности. Она была опьянена весельем, на что ей указал посторонний человек (маленькая девочка). Когда перед нами открылся Парфенон, когда мы случайно присели... Она хотела что-то сказать, что-то выразить, это было сказочное, таинственное чувство, я был столь близок к ее миру... После, уже на морозном воздухе Москвы я прочитал памятные строки, написанные ею...
      Я решил пойти на Красную площадь. Пройдя по Причестинке, очутившись у Пушкинского, а затем у дома Пашкова, остановился. Тут все, казалось, напоминает о ней. Парк у стен Кремля, там прогуливались, мост - ветр играл ее кудрями... Все...
      Тем зимним днем мы шли к Лубянке мимо Библиотеки и Большого. Я держал ее за руку: вечная гололедица. Быть может, впервые я дотронулся до ее руки. Счастье. Счастье чувствовать ладонь человека, который любит тебя своим нежным сердцем (какой глупец был я, но ведь чувство не позволяет нам думать, что любви не существует).
      Блеск ее очей. О, карие огни веселой неунывающей жизни.
      Когда я не мог выразить, что творится на душе моей, я писал ей на бумаге... Решив уйти в себя, отдал ей все, что было у меня о ней. О, Господи, как я хочу ее увидеть!..
      Эскалатор плавно опускает меня на станцию. Вот и метро - царь Москвы. Приехал поезд, но я не стал влезать в вагон. Как-то мне сказала Румянцева, что у меня не хватит денег на Эммочку (что было правдиво, ибо философ не денежный мешок, а лишь пустой болван, который знает, что ничего не знает). Ее отец, человек консервативных взглядов (что очень мне нравилось), вряд ли отдал ее за меня. Юля, моя старая подруга, одна из немногих, кто может помочь словом мне, никогда не была расположена к Эмме, и когда произошла очередная ссора, спросила меня: "Вот она полюбила тебя, и что дальше?" Я хотел ответить ей, но вдруг остановился и промолчал: Она бы не согласилась, и ее отец...
      Эмма... Поезд... Отец... Юлька... Эмма... Румянцева... Поезд...
      Эмма... Поезд... "Она ушла навсегда"...
      Эмма... Поезд... Эмма.Поезд... Что-то...
      Эмма...Эмма... Эмма...Эмма... Эмма
      Поезд...Поезд...Поезд...Поезд...Поезд...Поезд
      Эмма... Эмма... Эмма... Эмма... Эмма
      Поезд... Поезд... Поезд. Эмма... Где-то...
      Поезд... Ненужно... Ненадобно... Нет...
      Поезд.....................................
      Старик...........................и ПОЕЗД...
      Эпилог
      Часы остановились. Боже, как все изменилось за три дня! Совершенно иной взгляд на мир. Мир стал теперь простым, приземленным и еще более волшебным. Люди, люди и еще раз люди решают судьбу человека. Эти некоторые могут ворочать мое сознание, кидать его, пинать ногами.
      Все, ради чего стоило жить, а этим была Она, ушло.
      Таких, как Она, которая поиграла тобой и выбросила, будет много, а такая, как "Не Она", может быть лишь одна, та единственная и неповторимая, словно природа, та, что заглядывает в вашу жизнь и понимающе улыбается, оставляя все на своих местах.
      Человека изменить нельзя, человек сам должен меняться. Человека заставить нельзя, но он может сам полюбить, он может стать любящим, он может меня понять.
      Человека посещают много ведьм, но ведьмочка любви сильнее всех. Эта может остановить смерть, заставить жить. Ей единственной дана эта чудодейственная сила. Так пусть чувства правят миром! Так пусть разум уйдет! Пусть забудусь в сладком поцелуе...
      В.А. Ситников.
      "Крымские истории"
      Юлии Максютовой посвящается.
      У меня холодное сердце?
      Так обо мне говорят.
      А еще раз сказали: "Подлец!"
      Три дня назад от меня ушла Она. Когда позвонил ответила, но просто случайно, думала, что это подруга. Оказался я.
      Прошло три дня. Я написал рассказ воспоминаний. Я думал о ней и посвятил его моей любимой. Она этого не знает.
      Как-то все это похоже на игру. Я не верю, что она может без меня. Я знаю, что она не может. Почему-то уверен, что любит и найдет меня.
      А вдруг... Вдруг это реальность?
      Быть может, она меня любит и хочет быть рядом, но понимает, что не в силах. Что громадное количество маленький плохих черт перевешивают все самые дорогие и желанные. Да, конечно, она просто не хочет страдать, любя. Просто любить меня невозможно.
      О да, я жестокосерден! Ведь я все это написал.
      Ручей.
      Маленький ручей. Он пробивается сквозь толщи земли и кажется нам совсем незаметным, совсем крошечным. Мы можем лишь догадываться, какое неисчерпаемое, немыслимое количество воды под землей толкает его наружу, к свету.
      Вода уже не хочет питать собой деревья в лесу, она стремиться наверх, стремиться потечь. Ведь она же вода.
      "Моя мечта просто течь. Я так хочу испытать красоту плавных движений, когда мои капельки заставляют двигаться все быстрее и быстрее, без остановки, преодолевая все преграды. Я хочу испытать свою истинную природу, хочу обтекать лежащие камни. Ох, как мне надоело просачиваться между этими грубыми комьями земли, которые так и норовят тебя испачкать. Ах, я уже так много времени истратила на то, чтобы размыть эти громадные скалы, чтобы достичь этого момента... О, как я не люблю этих склизких червей. А вот зверьки, жучки, комарики. Какая прелесть. Я однажды повстречала одного. Строит себе под землей многие ходики. Его зовут Крот. Бедняга не может вернуться к своим сородичам, ведь он слепой. А я зато могу", - думала вода пробиваясь на поверхность и превращаясь в ручей.
      Она потекла. Сначала совсем чуть-чуть. Капелька за капелькой. Она уже прокладывала себе дорожку сквозь ей пока еще незнакомые зеленые нагромождения и среди камней, стремясь все быстрей и быстрей к свету. "О!" она увидела свет. Еще совсем немножко...
      и струйка ручейка полилась в бутылку в моих руках.
      - Десятая. Давай еще!.. Так, ты берешь двадцать литров, а я двадцать два.
      - Хорошо. Я все упаковал, - ответил мне Лева. - Я буду спускаться?.. Ты догонишь?
      - Ага. Сейчас налью и пойду.
      В этом году источник на Эчки-Даге бил сильной струей. И там, внизу, у берега моря, в Зеленке, ручей приносил свои пресные воды в жертву Посейдону. Когда идешь на пляж, всегда перешагиваешь через его русло и невольно бросаешь взгляд туда, где на склоне горы скрытый густой зеленью несет к свету горные воды маленький ручеек. Совсем маленький, крошечный. Почти незаметный.
      Я взвалил на себя рюкзак с прохладной водой. Пошатнулся. Закрепил ношу его. Лямки врезались в плечи, и я ощутил всю тяжесть и начал спускаться, сначала под тенью деревьев по крутым тропам, а затем по желтым от высохшей травы склонам, вспоминая при каждом бульканье за плечами, плеск горного ручья, который так любит течь и обтекать.
      ***
      Крымские горы - это живые души. Понимаете, просто чистые души. Без тела, как у нас. Они уже перед нами, в то время как люди пытаются найти их, погружаясь в себя или среди других себе подобных. Нужно пересилить и сделать первый шаг по склону, чтобы это понять. Возьмите и погрузитесь в эти создания. Это очень легко сделать. Когда в очередной раз ваш взгляд падает на гору, когда вы понимаете, что вас кто-то зовет, тогда бросайте все и идите прямо к вершине, чтобы там приготовить себе чашечку кофе.