С самым легким и «вполне очевидным» вопросом и я разобрался с помощью Словаря античности: «Флегрейские поля, плодородная вулканическая холмистая местность(выделение – мое) со множеством кратеров к западу от Неаполя».

Ну, как может «вполне очевидно» «великая и страшная пустыня, выжженные пространства» быть «плодородной вулканической холмистой местностью»? С «трудным топонимом К ДШ В–РНЕ» я даже не стал разбираться, ибо это совсем уж испорченный «телефон».

Чем играть в «испорченный телефон» я бы обратил драгоценное внимание Постникова не на собственные имена, а на перечень чисто географический: «гора–плато», где жили евреи, и куда им следовало идти. А именно, на «другие горы», «на равнины», «на низкие места», «на южный край», «к берегам моря», «на великую реку», и даже «ко всем соседям». Найдете Вы, господин Постников, хотя бы одно ландшафтное, географическое слово–определение, куда бы, не направлял евреев Яхве? И если вы скажете мне, что он не направлял их в тундру, тайгу и джунгли, то я замечу Вам, что, во–первых, слов таких еще не было, а, во–вторых, разграничение Яхве «равнин» и «низких мест» как раз и могло обозначать перечисленные «тундру»… И уж совсем неспроста написано именно – «ко всем соседям». Вот это–то как раз и показывает, что Яхве направил их рассеиваться среди народов и весей, и «больше трех не собираться» в одном месте. И еще прямо указал, идите, дескать, на Босфор, великую реку, ибо проливов морских в те годы не отличали от великих рек, тем более что в Босфоре – сильное течение.

Я бы обратил более пристальное внимание на широкое распространение в древнем мире слова «Самара». Постников пишет (Т.2): «Столицей Богоборческого царства является Самария. Она основана Амрием. По–еврейски Самария пишется ШМРУН и означает «Сторожевая». Следовательно, этот топоним следует переводить как «Сторожевой город» или «Сторожевая крепость»».

Но кроме библейской Самарии есть Самария в Средней Азии, и вообще Самарий по миру разбросано предостаточно. Но обозначать они столицу как сторожевой город или крепость не могут, если древние евреи совсем не дураки. По древним временам столицы располагались ближе к центру, а не на границе государства, где бы они могли быть «сторожевыми». Значит, Самария не столица Богоборческого государства, а его охраняемая окраина. Или вообще что–то охраняемое, например путь–дорога. Например, тот же Константинополь с его тремя рядами стен и железной цепью через пролив.

Я бы, может быть, и не занялся Самарией вообще, если бы мне не надо было в копилку неких доказательств прибавить еще одно. Солженицын считает, что евреи «проникли» на святую Русь в 1772 году, после присоединения Польши, хотя туманные намеки есть и на хазарские времена, но им не придают значения. Я же, наоборот, считаю, что основная масса евреев обосновалась у нас в виде князей и дворян еще с Хазарского каганата, придумала водку, и с помощью ее закабалила Русь. Подробности в других моих работах.

И тут мне попалась Самара библейская. И я решил ее не упускать из виду. Самара – левый приток Волги там, где Волга делает громадную петлю вокруг Жигулевских гор, причем так, что едва не сливается начало петли с ее концом. Есть на Руси еще одна река Самара, которая стекает с западных отрогов Донецкого кряжа и впадает в Днепр в самой восточной точке его русла. Как и Самара волжская питается тоже снегами и сток ее летом почти иссякает. Русло становится почти сухим. Самара днепровская на истоке близко подходит к Северному Донцу, впадающему в Дон, а по Дону вверх попадаешь как раз к перешейку между Доном и Волгой, где они почти сливаются (канал Волго–Дон). Это, по–моему, древний путь соли из озер Эльтон и Баскунчак в Киевскую Русь. И река эта пограничная (сторожевая) между Причерноморской степью и русскими лесами. Не здесь ли евреи ходили торговать аж до Мадрида, как говорят историки. Дорог шоссейных здесь и сегодня даже нет, нет и железной дороги. Зато, в древние времена можно было плавать, пока вода есть, возить или волочить по ровному сухому руслу, когда речка высохла.

Но не в этом главное. Без евреев это «сторожевое» название никак бы не могло попасть на Русь, только – вместе с евреями. Остальное содержимое моей копилки «еврейского древнего присутствия на святой Руси» – в других работах.

1.12. Выдача желаемого за действительное

В своей упомянутой книге я много внимания уделил многобожию, но самое пристальное внимание я уделил так называемым богиням–матерям. В результате я выяснил, что, собственно, многобожие представляло собой единобожие, во главе которого стояла богиня–мать, чаще всего ассоциировавшаяся с многоплодовитой свиньей. Но почти у каждого более или менее многочисленного народа, вернее даже, союза близкородственных племен эта богиня–мать имела собственное имя, а все вместе казалось многобожием. С тех пор как появились первые коммуникации и общение. Другие богини, не матери, по отношению к богине–матери были вроде членов семьи, часто грызущихся между собой, как и в настоящей семье. Мужики–боги тоже были. Например, «папочка» Аттис, он же «египетский» Озирис, папочкой которого прозвала уменьшительно сама богиня–мать, так как они вздумали спать в одной постели, когда «папочка» подрос.

Вообще, я целую главу посвятил исследованию инцеста среди этих богов и богинь, который наблюдался сплошь и почти без исключений. И во всех случаях боги–мужчины занимали незавидное положение, еще хуже чем старик у старухи в сказке о рыбаке и рыбке. Только потом положение начало немного выравниваться, и то, бог Гефест ковал там себе в своей кузнице, а его законная жена Гея во всю изменяла ему со всеми, кто на ее пути окажется, притом всегда – с юношами. В Йемене – Эфиопии происходило то же самое, и богиня–мать тоже была свиньей, отчего евреи до сего дня не едят свинину. Свинину можно было есть раз в году, как великое угощение в честь своей богини. А в Западной Европе с этим матриархатом начал заканчивать только Козимо Медичи, когда, украв у Гуттенберга печатный станок, стал издавать Маллеус чаще Библии раза в четыре.

Затем, задним числом, и евреи, и христиане переписали не только историю, но и все Библии, которые только в наличии имелись. И вышло, что матриархат был очень давно, на идиотской «грани раннего и позднего палеолита», амазонки – это миф, а бог Яхве, не говоря уже о Боге вообще – мужчина, несмотря на то, что знаменитый «громовержец» Зевс совсем недавно был женской подстилкой без права наследования. Иудеи более полно скрыли своих бывших богинь, переименовав даже Соломонию в Соломона. У католиков это вышло хуже, но это же и недавно совсем было, и шило то там, то тут торчит из мешка.

Вот сейчас можно приводить цитату из М.М. Постникова (Т.2): «В Ветхом завете можно найти даже Богородицу. В книге Иеремии, XII, V, 15 – 19 подробно рассказывается о некоем культе «богини неба». Однако в еврейском оригинале стоит malkat hassamajin, что означает «царица небесная»! Впрочем, большинство историков религии полагают (без каких–либо оснований), что здесь речь идет не о Марии матери Христа, а о другой, восточной богородице, Астарте. О «Деве» говорит и Исайя, то есть еще до Евангелий. Чтобы выпутаться из противоречий, историкам приходится создавать целый роман».

Господин Постников, Астарта вовсе не «восточная богородица» в Вашем понимании родительницы Христа, а именно богиня–мать, плодовитая свинья, детей своих не считавшая и даже не дававшая им имена. Это просто символ обильного деторождения. Если не верите, почитайте Фрэзера. Или откройте мою книгу. И книга Иеремии о «богине неба» – это тоже о символе женской плодовитости. А вот «дева» Исайи уже немного напоминает целомудренную Артемиду, не только в инцесте, но даже и в постоянной смене половых партнеров не замеченная. И в своей книге я проследил этот процесс постепенного приобретения стыдливости богинями–матерями, от Геи и Афродиты до Артемиды.

Теперь у меня нашлось подтверждение многобожия евреев, которое такое же, как и в Западной Европе. Пророки Ветхого завета – самые древние еврейские книги. Цитата из Постникова: «Употребление в Библии двух имен бога давно замечено библеистами. Более того, выяснено, что, скажем, из Пятикнижия можно вычленить связный текст, в котором используется имя АЛ (в другой огласовке ЭЛ) в форме множественного числа (ЭЛОИМ). Этот текст называется элоистическим. Употребление множественного числа показывает, что в нем сохранились остатки политеизма. Форма АЛ часто употребляется в виде АЛ–АЛЕИМ – «бог богов». При этом вторая часть – во множественном числе АЛЕ–ИМ – боги».

Ну и что? Это только доказывает, что на заре своей юности евреи, пока им не пришло в голову торговать, были такими же, как и все. А вот словосочетание «бог богов» мне что–то сильно напоминает «шах–ин–шаха», то есть тоже «шаха шахов», титул которого носил шах Ирана Пехлеви, пока его с родины не поперли нынешние «реформаторы ислама». Собственно, и русского царя так же поперли. Но, опять же, не в этом дело. Дело в том, что это сближает ислам и иудаизм еще больше, чем «понимание письменности друг у друга без переводчика».

1.13. Евреи разъезжают туда – сюда по морю

Я уже писал, что Библия очень много уделяет места морям, а сам Иерусалим – в пустыне. По Мертвому же морю не только плавать, утонуть нельзя. Да и никто по нему не плавает, некуда плавать. Я эту статью начал с этого. Чтобы как–то перебраться к послеиисусову времени, еще цитата из Постникова (Т.2): «Ортодоксальный теолог Вейс: «…евангелист не имеет никакого представления о местоположении. Ясно это из того отрывка, который посвящен рассказу о двух насыщениях народа. То Иисус разъезжает туда и сюда по морю, то он вдруг оказывается в пределах Тира и Сидона, а потом – опять–таки на восток от моря. Все это может смешать в кучу только тот писатель, который не имеет никакого понятия о топографии этих местностей. Топографические представления евангелиста запутаны. Он совершенно не интересуется этими вещами. Ему нет дела ни до места, ни до времени».

Евреи начали с того, что спустились со своего саудовского плато в приморский Йемен. Больше они никогда с морями и реками не расставались. Поплыли в обе стороны, на запад и восток. На востоке достигли Индии, доплыли до Ирана, потом немного пешком прошли до Каспия и дальше опять водой аж до самого русского города Владимира, который сами и построили. Я имею в виду каменные здания. Деревянные избы мы сами построили еще до них. По Евфрату добрались до Турции, Дамаска. Западные колена доплыли до Эфиопии, недаром Тур Хейердал делал свои папирусные лодки из эфиопского тростника. Потом опять немного прошли пешком до Нила. Спустились по Нилу до Средиземного моря и опять поплыли на восток и запад. На востоке – до Константинополя, которого еще не было. На запад до Гибралтара, а потом и до самой Англии под видом римских завоевателей. Но они никогда не воевали ни с кем, только торговали, торговали и размножались от прибылей. Как же им про воду, реки и моря не писать то и дело? Кстати, шотландские мужики до сих пор носят клетчатые юбки, какие были в моде еще у йеменских торговцев библейских времен («Британика»).

Торговая тайна Аравийского полуострова

Начну с интригующего вопроса. Как же так вышло, что одна цивилизация развилась по обе стороны Персидского залива (Древний Восток), другая – по реке Нил (Древний Египет) и восточному Средиземноморью (Византия и Древняя Греция), притом произошло это примерно в одно и то же время. И эти две цивилизации достигли практически одинакового и очень высокого уровня. Другими словами, цивилизация как бы с двух сторон охватила Аравию (Арабию), причем только по берегам морей, в центре было пусто. Причем на южных берегах Черного моря эти две цивилизации не встретились, а встретились они только на Кавказе, куда, якобы, древние греки плавали за золотым руном.

В своей книге «Загадочная русская душа на фоне мировой еврейской истории» я, надеюсь, доказал, что человеческая цивилизация проистекает из Йемена и Эфиопии, с тех времен, когда они не были еще разделены Красным морем, а составляли одно целое (процесс отделения полуострова от Афро–Азии я в книге тоже рассмотрел). Там одно племя, жившее в трудных условиях на высокогорном плато далеко от моря, на границе с пустыней, от скудости жизни догадалось торговать с более благополучными соседями, жившими на берегу моря. Причем, заметьте, это племя или племена торговали не своей продукцией, отнюдь, они просто перепродавали, покупая у одних и продавая другим. Это племя так и называлось торговцами. Они не смешивались с племенами, с которыми торговали, но внедрялись среди них собственными семьями и общинами, поддерживающими между собой постоянную связь. Зная из этнографии диких первобытных племен по всей планете, что племена, жившие в довольстве (я имею в виду только еду), плохо развивались, я пришел к выводу, что береговые племена были более отсталыми. Будущие торговцы же, потому и получили опережающее развитие, что жили очень скудно на границе с пустыней, когда в некоторые годы, особо неблагоприятные, им приходилось мучительно много соображать головой, чтобы не погибнуть.

Как превратились в первобытных людей некоторые приматы, притом так, что и сами приматы остались в наличии, и люди из них произошли и отдалились, я рассматривал в специальной статье «Почему ныне не «происходят» из обезьян люди», в дополнение к тем идеям, которые я высказал в самой выше названной книге. Поэтому здесь начинаю с того, что первобытные люди появились именно в Йемене–Эфиопии. И здесь надо разделить этих первобытных людей по степени их совершенствования, не забыв о том, что и реликты остаются жить, и новые мутанты начинают процветать (см. названную статью), совершенно отдалившись от прародителей. Рассматривал я и вопрос о том, что не из одного вида приматов произошли все люди, а из нескольких их видов, поэтому и получились на Земле расы, причем, в одной белой расе надо бы выделить две расы: голубоглазых и кареглазых. Замечу здесь также, что я сразу не согласился ни с Дарвином, ни с Марксом, что труд сделал человека человеком. Первоначально у меня выходило, что окончательным человеком прачеловека сделала любовь. Я это вынес из статьи Фрейда об остроумии, которое – очень древняя особенность мужчин, и я решил, что в период матриархата, истоки которого я тоже разглядел в катастрофической нехватке женщин, остроумие было более необходимо мужчинам, чем даже сила. Хотя сам Фрейд этого не заметил, или не захотел замечать, будучи иудейским исследователем.

Потом я обнаружил, что нехватка женщин, а значит и матриархат, были не абсолютно глобальным явлением. Например, в Австралии, в первобытных лесах центральной России, на Севере Евразии матриархата в основном не было. Там происходила частично как бы раздельная жизнь мужских и женских кланов, встречавшихся только для любви у речки согласно русской старинной песне–пляске: «А мы просо сеяли–сеяли…, а мы просо вытопчем–вытопчем…». Даже пищеварительный тракт женщины в этих краях более приспособлен к вегетарианской пище (каша) по сравнению с мужским (мясо). Так что остроумие из основных причин мне пришлось переставить на менее значительное второе место, отдав приоритет – торговле, что основано на этих самых, упомянутых, торговых племенах Йемена и Эфиопии. Тем более что матриархат имел место только в Средиземноморье, Аравии, Ближнем и Среднем Востоке и на севере Африки. И то, сердцевину матриархата я поместил в Йемене–Эфиопии, где его быстро преодолели, так как даже женщину–царицу Соломона переделали в мужчину (см. книгу). В Византии же и всех остальных перечисленных мной местах матриархат существовал даже тогда, когда туда явились йеменцы–эфиопы, ставшие евреями, со своим патриархатом. Полностью же матриархат уничтожило только католичество во главе с Козимо Медичи (см. книгу).

Поставив на первое место в преобразовании обезьяны в человека, вместо труда и любви, хотя и не сбрасывая их окончательно со счета, торговлю, я многое сам себе объяснил, тем более что ни для чего иного кроме торговли по большому счету письменность не нужна. А буквенная письменность, как я доказал в книге, не может быть изобретена много раз, это гениальное озарение может созреть только в одной голове, а потом – только подгоняться под конкретный язык и совершенствоваться. Торговля, собственно постоянный обмен с прибылью тем, чего не производишь, казалась мне единственной возможностью человеку совершенствоваться в умственном отношении, изобретя по пути письменность, хотя я чувствовал, что между жующей бананы обезьяной и лотошником–разносчиком – очень большой путь. Казалось, что сама речь человеческая произошла именно от торговли, ибо без торговли не надо и речи, можно обходиться 60 звуками, имеющимися для общения у высших обезьян. При этом торговое племя йеменцев – очень древнее племя, где–то в палеолите почти обреталось. Ну зачем ему много слов без торговли, только естественные потребности проявить и страх. Для торговли же – 60–ю звуками не обойдешься. Тем более что в действительности все языки (не считая малайзийских и американских индейцев) относятся всего к одной языковой семье или группе (семито–хамитской), которую по–идиотски назвали афразийской. Я подробно останавливался на этом в своей книге. И там я доказал, что и этой семитско–хамитской «ветви» нет, ибо семитская от древнееврейского имени Сим, а хамитская от – от имени Хам, что одно и то же: сыновья Ноя – братья. Другими словами, все языки в основном составе своих слов, отвечающих за межплеменное общение, а значит и торговлю, произошли всего от одного языка, торгового, семитского.

Все это у меня складывалось хорошо, но все же меня беспокоил разрыв между простой обезьяной и обезьяной «торговой», уж очень он большой этот разрыв, а в середину вставить нечего. Прорыв в моем уме произошел тогда, когда я посмотрел небольшой фильм про обезьян в питомнике, над которыми вели непрерывные наблюдения. Из этого фильма я вынес давно мне известное, что обезьяны – большие выдумщики по изобретению орудий труда. Я потому не удивился, что колесо, которое ученые считают чуть ли не венцом человеческого гения, изобретает каждый трехлетний ребенок. Я подробно это излагал в своей книге, расширяя эти изобретения до глиняной посуды, копья и лука со стрелами. Это вам не азбука, их может изобрести чуть ли не каждый человек удивший рыбу. Меня даже не удивило то, что приматы имеют абстрактное мышление и доказывают это людям походя. Вот что меня удивило и просветлило мое представление. Оказывается, высшие приматы не знают, что такое объединение индивидуальных усилий в общее усилие, когда одному не справиться. Сколько ни старались ученые, они не смогли добиться спонтанного проявления этого социального качества от обезьян. Обезьяны не могли даже догадаться общими усилиями перевернуть очень тяжелый камень, чтобы достать из–под него лакомство. Все по очереди подходили к камню и пытались перевернуть его по одиночке. Зато по одиночке они проявляли чудеса изобретательности. Например, особь разными пробами (экспериментами) оценила обстановку (на глаз произвела замеры), затем разработала идею (проект), сделала орудие труда для исполнения этой идеи, потом применила это орудие труда, и таким образом достигла исполнения цели идеи – достала лакомство. В этом отношении мозг обезьяны работает не хуже чем у человека – дурака, а иногда и не очень.

Вы представляете себе: обезьяна в одиночку чуть ли не открывает теорему Пифагора, причем каждая вторая, и не может догадаться предложить товарищу, с которым возится и играет с утра до вечера, вдвоем или втроем перевернуть камень, не поддающийся усилию ее одной? Но мы же привыкли считать их стадными животными? А о стадных животных, например, муравьях и пчелах, мы знаем, что они не только стадные животные, но и социальные животные. У них социум, где у каждого определено строго установленное и даже неизменное место в общем деле выживания вида. Поэтому понятие стадность и социальность у нас как бы синонимы. И вообще от слова социум, то есть общность, произведено столько десятков производных слов, что первоначальный смысл этого слова: давайте сделаем общее дело общими усилиями для блага всех нас, как–то потерялся. Оказывается, это понятие, столь естественное в кругу людей, неизвестно обезьянам. Но оно известно даже волкам, загоняющим оленя на своих же товарищей, многим другим сухопутным и морским плотоядным животным, поступающим точно так же во время групповой охоты. Поэтому я думаю, что те из приматов, которые научились социальности, преодолев потрясающую свою асоциальность, стали людьми. Не преодолевшие этот порог, остались обезьянами. Этим, я думаю, можно восполнить недостающее звено в эволюции людей, которого мне так не хватало.

Безусловно, я не скидываю со счета и теорию Поршнева, которую почти никто не поддерживает, а только надсмехается над ней, и согласно которой человек произошел от обезьяны через каннибализм, поедание сородичей, особенно их головной мозг. Даже снятие скальпа напоминает об этом. Притом общественный каннибализм – явление даже очень социальное, а не индивидуальное, но произошедшее от индивидуального голода и лакомства. Хотя я и хочу добавить кое–что по этому поводу из последних исследований. Но отступление будет небольшим. Стенли Б. Прузинер получил Нобелевскую премию за исследование прионов. Вот что пишет об этом «Британика»: «Болезнетворный агент, который является ответственным за разнообразие фатальных нервно–дегенеративных болезней животных и людей, передающий губчатые энцефалопатии. Prion — аберрантная форма обычно безопасного белка, найденного в млекопитающих и птицах. Нормальная форма этого белка, чья функция неизвестна, расположена на поверхности клеток мозга. Только, когда этот белок находится в аберрантной конфигурации, он является причиной белковой болезни. Патогенный белок может входить в мозг через инфекцию, или это может являться результатом мутации в гене, который кодирует белок. Однажды появившись в мозгу, он умножается, стимулируя мягкие белки повторять себя в аберрантной форме. Механизм, которым конформация достигается, полностью не понят, но, возможно другой белок, обычно присутствующий в организме, может быть вовлечен в этот процесс. Нормальная белковая структура, как полагают, состоит из множества спиралей, называемых альфой helices. В аберрантных белках некоторые из этих helices превращаются в плоские структуры, называемые beta. Нормальный белок довольно легко деградирует под воздействием клеточных ферментов, называемых протеазы. Но нерегулярная белковая форма более стойка к этой ферментативной деятельности. Таким образом, как prion–ные белки умножаются, они не разрушаются протеазами и накапливаются в невроцитах, уничтожая их. Прогрессивное разрушение невроцитов, в конечном счете, приводит к возникновению в мозговой ткани многочисленных каверн (пустот), эти каверны пронизывают мозговую ткань, и она становится подобием губки (губчатая энцефалопатия). Болезни, вызванные прионами, включают четыре типа, которые затрагивают людей: болезнь Creutzfeldt–Jakob, болезнь Gerstmann–Straussler–Scheinker, фатальная бессонница, и kuru. Другие прионные болезни, типа scrapie, бычья губчатая энцефалопатия (обычно называемая коровьим бешенством), и хроническая изнуряющая болезнь оленей мулов и лосей, переносятся животными. В течение десятилетий врачи верили, что эти болезни передаются вирусами замедленного действия, так названными из–за длинных инкубационных периодов, требуемых для развития болезни. Эти болезни считались и иногда еще сейчас упоминаются как медленные заразные болезни. Патогенная причина этих болезней имеет некоторые вирусные признаки, например, малый размер агента, но другие свойства нетипичны для вирусов. В особенности – устойчивость прионов к ионизации ультрафиолетовым излучением, которое обычно деактивирует вирусы, уничтожая их нуклеиновую кислоту. Прионы – в отличие от всех других известных болезнетворных организмов, кажется, испытывают недостаток нуклеиновой или рибонуклеиновой кислот – генетического материала, который все другие жизненные формы содержат. Другая необычная характеристика прионов – то, что они не только причиняют болезнь через инфекцию, но и могут быть ответственны за наследственные и спорадические формы болезни также как болезни Creutzfeldt–Jakob всех трех разновидностей. Prion–белок может действовать как возбудитель инфекции, распространяя болезнь, когда он передан к другому организму, или это может являться результатом наследственной мутации. Prion–болезни также показывают спорадический образец сферы действия, означая, что они, кажется, появляются в населении наугад. Основной молекулярный процесс, который заставляет аберрантный белок формироваться в этих спорадических случаях, надо еще исследовать. Исследователи подозревают, что другие невродегенеративные патологии типа болезней Альдгеймера и Паркинсона могут являться результатом молекулярных механизмов, подобных prion–болезням. Концепция инфекционной частицы, которая испытывает недостаток нуклеиновой кислоты, беспрецедентна в биологии. Из–за этой ее неортодоксальности научное сообщество первоначально отнеслось к prion–теории со скептицизмом. Попытки выделить в чистом виде болезнетворный агент оказались трудными, но в начале 1980–ых американский биохимик Стэнли Б. Прузинер с коллегами выделил «напоминающую белок инфекционную частицу», название которой «pree–on» было сокращено до «prion». Усилия изолировать связанную нуклеиновую кислоту оказались бесплодными, и prion–модель была принята наукой и получила широкое распространение. Однако еще много вопросов остается относительно этой уникальной частицы». (Конец цитаты).

Все изложенное говорит о том, что теория Поршнева не может стоять во главе угла, на котором стоит здание превращения обезьяны в человека. Хотя и является одной из частиц этого комплекса, но не самой главной. Например, в возможности получать организмом в ударных дозах тех элементов, которые скачкообразно влияют на приращение мозговой ткани. Имея эти кирпичики, дело труда и практики, начертить в дополнительной ткани те самые «извилины», которые, как известно, отвечают за интеллектуальное развитие. Об этом у меня тоже сказано в других работах.

Я вынужден долго подходить к основной мысли этой статьи, иначе ничего не поймете. Вот еще одно необходимое отступление.

Современное понятие о качествах людей, пригодных для торговли, сформулированы в любой книжке по бизнесу, но когда–то они были доступны только йеменскому племени торговцев, будущим евреям. Перечислю их: разведка, контактность, выбор нужного среди ненужного, преодоление препятствий, компетентность. Сами видите, что их всего пять, но этот список исчерпывающ, ни прибавить, ни убавить, и все остальные, другие качества, будут только частным случаем этих пяти правил. Но есть и еще одно правило, оно всеобщее и относится не только к торговле, оно относится вообще к развитию вида животных и даже к рефлексам, которые из безусловных превращаются в условные. Это разновидность действия, от стимула до реакции на стимул: одноступенчатое, то есть «стимул – реакция» и двухступенчатое «стимул – пауза – реакция».

Последнее правило относится ко всему живому, поэтому начну с него. Уколов руку о шиповник или розу, все животные и мы, в том числе, отдергиваем лапу или руку автоматически, безусловно. Услышав по TV о падении акций, бежим их продавать, притом большинство не рассуждая, тоже автоматически, безусловно. Но, некоторые из нас, прежде чем бежать продавать, немного думают, а уже потом или бегут продавать, или не бегут продавать. Как правило, последние выигрывают в любом случае. Ибо раздумья много не отнимут времени, если вы не принц датский, а до биржи лучше доехать на такси, чем с перепугу бежать пешком через весь город. А если вы решили вообще пока не продавать, рассчитав, что это временное падение, то вы выиграете вообще многократно, прикупив по дешевке еще акций. Чтобы еще понятнее стала одно- и двухступенчатая реакция на стимул приведу в пример кошку. Она всегда действует двухступенчато, не бросаясь сразу на появившуюся в поле ее зрения мышку, сперва сообразит, прежде чем себя выдавать, успеет ли ее поймать? Потому голодными кошки и не бывают, несмотря на то, что мышки действуют одноступенчато: увидел — убежал. Поэтому человек, действующий в торговле одноступенчато, никогда не станет преуспевающим торговцем. А кто думает, у того и мозг совершенствуется, как натренированные ноги бегуна по сравнению с гиподинамичными ногами конторщика.

Сейчас, имея в виду, что двухступенчатую реакцию на стимул мы освоили, самое время прейти к рассмотрению пяти торговых правил. Разведка. Как–то раз, один мой друг в советские еще времена, отдыхая у моря, на все недопропитые вовремя деньги купил и привез в Сибирь несколько десятков таких тоненьких нейлоновых сеточек на дамскую прическу, которые стоили в Сибири раз в пять дороже, чем около моря. Гордый такой приехал, дескать, выручу все пропитые деньги. И каково же было его удивление и жестокая обида на судьбу, когда ни одна рыночная торговка не взяла у него эти сеточки даже по покупной его приморской цене. Оказалось, что почти все без исключения сибирские мужики на оставшиеся от водки деньги накупили и привезли этих сеточек, и теперь все не знали, куда их деть? Вот что такое разведка. Примеров можно приводить сотни, тысячи, рассматривая этот вопрос и с того, и с этого боку. Ну, например, импортные установки по изготовлению кафельной плитки, которые ныне без дела ржавеют по всей Сибири. Кафельной плитки в нашей стране никогда не хватало, раскупалась даже кривая и косая советская, окрашенная в темно–буро–малиновый цвет. Грянуло начало 90–х годов, и у некоторых предприятий появились доллары на счету. «Убогие» директора накупили импортной жвачки и сжевали ее всем коллективом немедленно. «Впередсмотрящие скороспелые торговые гении» купили, притом все разом, по установке для поделки плитки. Но про разведку забыли. Во–первых, не узнали через своих экономических шпионов, намереваются ли купить такие установки их соседи–валютовладельцы? Ведь плитка была у всех без исключения на уме. Во–вторых, сэкономили валюту, не приобретя саму технологию совместно с «железом». В третьих, не узнали, годна ли глина вокруг их предприятия для плитки? Они же знали, что плитка делается из глины. И посчитали эти свои знания достаточными, чтобы начать дело. Здесь можно перечислять до десяти и даже дальше. Главное же я уже сказал, ржавеют машины, а моторы растащили по домам для подкачки воды из колодца в водопойное корыто. И оказалось в итоге, что любители жвачки и их сотрудники оказались даже в выигрыше, насладились, а не потеряли попусту деньги. Если я вам скажу, что разведка – дело чрезвычайно сложное, но совершенно необходимое не только генералам, но и всем нам, даже и не только продавцам, но и просто покупателям, то я этим не открываю америки. Это и до нашей эры было известно, правда, не до таких современных тонкостей.