Часть мертвой плоти попала на язык, и Валера почувствовал слабо сладковатый вкус и непереносимую горечь. Мертвец пихал свое запястье в Валерин рот. Неосознанно Валера приоткрыл рот и надкусил запястье. Первое ощущение было похоже на то, как кто-то наполнил его рот мелким речным песком, издающим запахи тления, а ещё песок был сладким и чуть меньше горьким. Валера сомкнул зубы, откусив часть запястья, рот его наполнился слюной, и он, с аппетитом пережевывая кости, начал жевать мертвую плоть. Кисть перед его носом повисла на предплечье на одних сухожилиях. Мертвец улыбался своим безгубо-беззубым ртом. Иродаки как-то управляли им, в этом не было сомнений.
      Валера кусал руку ещё и еще, ещё и ещё до тех пор, пока мертвец не остался без предплечья. Насытив желудок, Валеру стало морить в сон, глаза его закрывались, он готов был упасть прямо здесь, но из последних сил держался на ногах. Как будто издалека до него доносились последние слова иродаков, звучащие из уст мертвеца Семена Карасева:
      - Спи здесь, если что-то произойдет, мы разбудим тебя. Будешь голоден - только подай знак. А теперь спи, спи наш брат...
      Валера упал на землю. Последнее - что он слышал - это как рядом с ним захрустели пережевываемые кости. Иродаки доедали переводчика.
      19-ый час
      Он открыл глаза, сон слетел, словно откинутое одеяло. Валере казалось, что какая-то косточка дребезжит у него в голове, этот дребезг походил на предвестника чего-то. Чего?
      Яркая вспышка резанула по глазам. От неожиданности Валера слабо вскрикнул. Свет вспышки сник и перед глазами Валеры из ниоткуда появился его собственный дом с разрушенным крыльцом и террасой.
      - Однако быстро кто-то сообразил завести часы, - пробормотал он.
      Из дома, перелезая через груды поломанных досок и бревен, выбирался какой-то человек. Валера подошел поближе.
      - Валера? - полувопросительно произнес человек. Ну конечно, подумал Валера, кто ещё мог завести часы, кроме Петрова!
      Валера ответил:
      - Да, это я, Петров. Ну, как твои материалистические взгляды?
      Петров выбрался из завала и настороженно рассматривал окружающие его руины древнего города.
      - Не может быть! - выговорил он, наконец.
      - Может, может. - Вкус застоявшейся во рту покойничьей плоти раздражал вкусовые рецепторы. Валера сплюнул.
      - Боже, Валера, что с тобой? Ты не ранен?.. - и тут взгляд Петрова упал на останки уже почти полностью разложившегося иродака, которого Валера завалил самым первым. Сгнившая плоть отвалилась от скелетной основы, состоящей из одного длинного позвоночника. - Что это?
      - Это так, ничего особенного. - Валера положил руку на плечо Петрова и развернул его в другую сторону от трупа. - С чего ты вдруг решил посетить Алкирию?
      - Я видел репортаж по телевизору, вечером того дня, когда ты посетил меня.
      - А когда я был у тебя?
      - Но ты разве не помнишь?
      - Помню, но я хочу услышать это от тебя.
      - Две недели назад.
      Все ясно, подумал Валера, все правильно. Это значит, что он проспал тринадцать часов. Удивительно!
      - И что дальше? - продолжил Валера.
      - Дальше, твои родители заявили о твоем исчезновении...
      Надо же! Они заявили о его исчезновении! Он оказался им не безразличен! Может, они ещё и любят его? Может, ещё и свою квартиру ему отдадут? Да они бы с радостью похоронили его, как бабку, чтобы не снабжать Валеру деньгами.
      Валера усмехнулся своим мыслям.
      - Что? - спросил Петров.
      - Это я так... прослезился.
      - Часть твоей избы была разрушена, милиция подумала, что дом ограбили, а тебя убили и закопали где-то в лесу. Я, конечно, не поверил в эту версию, потому что я знал, с чем ты приходил ко мне накануне исчезновения. И я подумал, неужели Алкирия существует на самом деле! Через твоих родителей я нашел адрес деревянного дома и поверил в Алкирию до конца только тогда, когда снова увидел часы. Это невероятно!
      - Ты завел их? - спокойно спросил Валера.
      - Да. - Петров сделал паузу. - Здесь, в самом деле, есть иродаки?
      - Водится несколько, - ответил Валера. - Слушай, Петров, а ты молодец! Я всего лишь заснул, а, проснувшись, увидел тебя. Быстро ты.
      - Но прошло две недели!
      - Да черт с ними!
      Петров рассеянно, но с восхищением смотрел по сторонам.
      - А что это за руины?
      - Это был райский город для умерших. После захвата его иродаками для умерших теперь это место пристанища. - По дикому сверкнув глазами, Валера закончил:
      - Я хочу тебе кое-что показать. Пойдем. - Решительным шагом Валера направился к дому. Петров засеменил за ним. Валера остановился около упавшей на бок сумки, поставил её прямо, раскрыл и отошел в сторону, предоставляя Петрову возможность заглянуть в нее. Петров заглянул в сумку и ахнул. Огненное пламя от рубинов ослепило его.
      - Красиво, - сказал он.
      - Так вот что я скажу тебе, Петров! Это все мое!
      Сергей Петров не знал в последствии, что заставило его отскочить в сторону, шестое чувство или напряженные нотки в голосе Валеры. Но громадная деревянная дубина просвистела совсем рядом с его ухом и ударилась оземь. Валера по инерции упал. Еще немного и от головы Петрова остался бы лишь проломленный череп. Валера явно пытался вышибить из неё все мозги.
      - Ты что, Валера! - обиженно воскликнул Петров.
      Валера поднялся. Выглядел он страшно. С ног до головы Валера был вымазан застывшей черной кровью иродаков, на щеках контрастировала с черной кровью его кровь, вытекшая из ушей, глаза его дико горели. Он приподнял дубину.
      - Если ты из-за рубинов, - часто дыша, заговорил Петров, - так они мне не нужны!
      Валера ничего не ответил и, сплюнув, медленно стал приближаться. Дубина в его руках не опускалась. Петров стал пятиться.
      - Хочешь увидеть своих умерших родственников? - спросил Валера невнятно.
      - Да, - с паническими нотками в голосе ответил Петров.
      - Я тебе в этом помогу! - С этими словами Валера кинулся на него, размахивая дубиной. Петров побежал.
      21-ый час
      Валера заметно отстал от него. По какой-то причине, Петров не знал по какой, Валера сильно хромал. К тому же бежать с увесистой дубиной в руках было не очень то и легко. Петров бежал прямо, не петляя, лишь изредка ему приходилось огибать попадающиеся на пути развалины. Вскоре Валера пропал из вида. Петров остановился перед неплохо сохранившимся среди руин зданием. Оно было раза в три больше всего того, что он успел рассмотреть за короткий период пребывания в Алкирии.
      Здание походило на древнегреческий храм, выполненный из белого мрамора. Вход в помещение с покатой крышей скрывали четыре колонны, исполненные, по роду своих занятий Петров это знал, в ионическом ордере. Ствол колонны заканчивался витой капителью, фриз - каменная конструкция расположенная прямо под карнизом - был расписан рельефами профилей людей во весь рост, переплетающихся между собой, словно вензеля. Обычно, греки изображали на таких рельефах какое-либо событие - будь то битва или торжественное шествие, посвященное богам. Но на данных рельефах причину скопления такого количества людей определить было невозможно. Было похоже, как будто люди стоят в одной длинной и бесконечной очереди.
      Среди мрака и руин это здание (или храм?) смотрелось одиноко, но, несмотря на то, что здание сохранилось лучше всех, рука разрушения коснулась и его. Во многих местах мрамор был отколот, колонны выщерблены, две из них у свода имели поперечные трещины, какие-то грязные черные пятна были размазаны по стенам. Серая плесень окутала ступени и основания колонн.
      Петров поставил ногу на первую ступеньку. Стоит ли идти дальше? Не таит ли в себе опасность здание, которое не подверглось разрушению, в то время как от остальных зданий остались только руины. Может быть, иродаки оставили его для себя?
      - Петро-о-ов! - раскатился по долине голос Валеры. - Я иду к тебе! Все равно тебе не уйти! Иродаки на моей стороне!
      Петров, больше не думая, взошел на ступеньки, оказавшись под сенью крыши, и проскользнул в отверстие входа. И сразу Петров утонул в море красного пламени. Пол был завален горами рубинов, возвышавшимися до самого потолка. Петров просто онемел. Рубины были разными: светло-розовыми, ярко-красными, пурпурными с потрясающей глубиной и настолько ярко бардовыми, что они не казались прозрачными.
      Он подобрал на полу два пурпурных рубина. Каждый едва помещался в ладони. В невесть откуда падающем белом свете, они искрились, словно бенгальские огни.
      Где-то впереди, за горами рубинов раздался взвывающий звук электродвигателя и вслед за ним лязг железа. Петров отбросил камни и двинулся вперед. Электродвигатели в стране мертвых? А чего собственно удивляться, может у них тут электричка в рай!
      Он обошел две свалки рубинов, но путь к звуку перегородила третья, раскинувшаяся от стены до стены. Петров начал карабкаться по ней. Ноги утопали в россыпи драгоценных камней, иногда он скатывался метра на полтора обратно вниз, но Петров упорно лез вверх. Раза два он содрал руки об острые края камней, но он продолжал лезть. Достигнув вершины, он остановился как вкопанный.
      По мнению Петрова, человек живет только для того, чтобы выполнить в жизни определенную цель, после этого можно умирать со спокойной совестью. У кого-то целью стоит совершить великое открытие, которое продвинет мир вперед по пути прогресса, кто-то просто работает, но это тоже цель. Цель отработать все, что положено и уйти на пенсию. В этом случае цель - это долг перед обществом, который отдается с каждым отработанным годом. Кто-то ставит целью слетать на Марс, кто-то всю жизнь пишет одну заветную книгу. Все это ступеньки одной лестницы, которая поднимает человечество все выше и выше к небесам познания и покорения мира.
      Человек и сам может не знать предназначенной ему цели. В этом случае целью может явиться не предмет его трудов, а просто что-то увиденное, которое в корне важно для познании мира, и которое должно быть передано людям, как огонь Прометея. Для себя Сергей Петров поднимал планки очень высоко, но то, что он уже увидел, могло перекрыть сразу цели людей мира целого поколения. Алкирия была, конечно, открытием, но без того, что он увидел сейчас, она являлась всего лишь цветком без лепестков, книгой с чистыми страницами, двигателем без механизмов...
      С горы рубинов открывался вид на огромный античный зал, в центре которого располагался бассейн без воды. Пол зала находился гораздо ниже входа в храм, поэтому Петров видел то, что творится на дне бассейна. Фактически дна не было видно, вместо него - ослепляюще-белое сияние. Из этого сияния поднимались сотни и сотни мертвых тел. Тела людей черного, коричневого, красного, желтого, белого цвета кожи, в разных позах - одни, которые умерли собственной смертью, поступали со сложенными на груди руками, с иконками на груди, с вытянутыми руками вдоль тела, с похоронными венками; другие - жертвы насильственной смерти, несчастных случаев, катастроф - с недостающими конечностями, разорванными пулями телами, обезображенным лицом. Люди принявшие смерть в любых её формах со всех концов Земли, но непременно все в горизонтальном положении и лежа на спине. Медленно они поднимались из белого сияния бассейна. Это были "физические воплощения душ", как оценил их Светличный, но это были копии человеческих тел, выполненные в момент смерти. Это был траурный, но в то же время величественный прием мертвых в царство Алкирии. Единственное чудесное явление, которое не опоганили иродаки.
      - Боже, - вырвалось у Петрова.
      Он спустился вниз, к бассейну. От сияния из бассейна и от всего этого парада мертвых исходил чудесный запах фиалок и роз. Даже самые изувеченные тела, казалось, нашли в этом свете свой мир и покой. Но когда Сергей Петров прошел далее, он понял, что на этом радость загробной жизни заканчивается.
      Колонна плывущих тел за бассейном опускалась к выстроенным рядами странным механизмам. Черные, покрытые грязью и коричневым маслом механические конечности, щупы, зажимы, огромные клешни, приводимые в движение закопченными шестернями, кожаные ремни приводов, гидравлические пресса, пружины - они принимали поток мертвых рядами, словно конвейер на комбинате по переработке мяса. Зажимами защемлялись какие-либо конечности руки или ноги, иногда, если конечности отсутствовали, голову или часть тела. Огромными бритвами срезалась одежда или её остатки. Бритвы не заботились об аккуратности, поэтому на мертвых телах оставались длинные порезы. От того, что происходило дальше, Сергея едва не стошнило. Мертвые податливые тела сжимались прессами - ноги, руки, туловище, голова - на каждый орган имелся свой определенный пресс, имеющий специальную форму. Страшные хрусты костей разносились по залу, добавляющиеся к ним скрипы механизмов усиливались отличной акустикой и служили для поднимающихся из бассейна тел сопроводительной музыкой.
      Под механизмами проходили движущиеся конвейеры. Пресса выдавливали из тел кровь, и когда кровь падала вниз (Петров видел это) в воздухе она начинала приобретать прозрачность, затем она кристаллизовалась, принимала форму и на конвейер падал рубин. Настоящий сверкающий рубин. Миллионы рубинов самых разных оттенков красного уносились конвейерами и сваливались здесь же в зале.
      - Рубины - это кровь мертвых, - отрешенно произнес Сергей.
      Эти механизмы, несомненно, были сконструированы иродаками... или мертвыми, руководимыми иродаками. Иродаки захватили страну мертвых, так сказал Валера, и испоганили её. Превратили радостное пребывание в загробном мире в унылое заточение. А ещё мертвые - корм для иродаков.
      - Рая нет, - сказал Петров сам себе. - Ад победил рай и воцарился в загробной жизни! Я не верующий, но не поверить собственным глазам я не могу.
      - Недолго тебе осталось смотреть собственными глазами, будешь смотреть на мир пустыми глазницами мертвого, - раздался голос Валеры у Петрова за спиной, и не успел Сергей среагировать, как мощный удар обрушился на его затылок. Ноги подкосились, и Петров рухнул на мраморный пол. В голове все путалось, но чудом он остался в сознании, и чудом его очки остались на глазах.
      Сделав два шага, над ним навис Валера с дубиной в руках, больше похожий на маньяка. Конец дубины был вымазан кровью. "Неужели это моя кровь?" - подумал Сергей. Он мотнул головой и почувствовал, что затылок скользит по мрамору в чем-то влажном.
      - Действительно, кровь моя, - пробормотал он.
      - В этом нет сомнений, - победно произнес Валера. - Я думаю, что скоро твоя кровь займет соответствующее место в этих нагромождениях рубинов. Вскоре я их продам и буду самым богатым человеком на земле.
      - Иродаки не дадут тебе!
      - Ха! Я с ними договорился. Я пущу их на Землю, в мир живых, чтобы они немного покушали. За это они отдадут мне все рубины. Я превращу их в миллиарды, и, заметь, не рублей! Долларов!
      - Неужели ты не понимаешь! - Каждое слово отдавалось в голове ударами молотка. - Они сделают с Землей то же самое, что сделали с Алкирией, захватив её. На пустой Земле эти рубины будут пользоваться спросом так же, как они пользуются спросом здесь!
      - Это все побасенки, - Валера поднял дубину для удара, но затем передумал, опустил дубину и продолжил, - видел бы ты, как я размазал троих иродаков по этой поганой земле. А ведь у меня был всего один гранатомет и четыре патрона к нему. Они не посмеют высунуть нос, армейцы разнесут их на тысячу кусочков. Иродаки будут жить где-нибудь в Гренландии и тихо питаться эскимосами.
      - Как ты перевезешь их в Гренландию?
      - Что? Говори громче, после дискотеки с музыкой взрывов в той пещере, я стал плохо слышать.
      - Я говорю, как ты перевезешь их в Гренландию! - с усилием выдавил из себя Сергей.
      - Найму корабль. С такими деньжищами я могу сделать что угодно. Валера наклонился к Петрову. Глаза его сумасшедше блестели. - Ты понимаешь - что мне угодно!
      Петров понимал, что если сейчас он не предпримет что-нибудь, он действительно присоединится к этим трупам у него за спиной, которые машины иродаков превращали в мумии. Он начал медленно отползать от Валеры.
      - Ты молодец, Петров, что пришел за мной в Алкирию, - продолжал говорить Валера, отсутствующим взглядом наблюдая за работой механизмов. Сам я отсюда не смог бы выбраться, а ты завел часы. Двоим знать об Алкирии совершенно не обязательно, тем более делить её богатства. Но, тем не менее, спасибо, что завел часы. Ты как лучший друг спас меня, но извини, все равно ты толстый и в очках. Ты некрасивый и девки тебя не любят, так зачем тебе жить. Жить буду я, умный и красивый. Ты как глиняная форма для выплавки, её приходится потом разбивать, чтобы достать получившуюся вещь. Я - вещь, ты глиняная форма. Кстати! Время то идет, а мне ещё нужно вернуться домой с подарками! Да и иродаки там, наверное, меня ждут. Так что ты всех задерживаешь.
      Он опустил глаза. Петрова у его ног не было.
      - А я то думал, что хорошо долбанул тебя. Эй, Петро-ов! Ау-у-у!
      Сергей был уже около крайнего механизма, сжимавшего ноги покойниками и передающего их дальше. Механизм оглушительно лязгал и скрипел, как несмазанный, хотя машинным маслом он был облит весь. Опираясь на скользкую станину, Сергей поднялся. Его мутило, голова кружилась.
      - Ах, вот ты, мудила! - заорал Валера и заковылял к Петрову. Шатаясь, Петров устремился к бассейну. На него ложились и слетали тени мертвых тел, парящих под воздействием неведомых сил у него над головой. Его шатало, словно пьяного, и один раз он едва не упал. Но падать было нельзя. Валера, несмотря на свою хромоту, настигал его. Еще немного. Вот теперь. Петров повернулся к Валере лицом.
      Валера на бегу замахивался дубиной. Теперь он набрал такую скорость, что теперь подвернутая нога не мешала ему, он скорее летел, чем бежал. До последнего момента Петров стоял на месте, а затем, когда Валера уже достиг его и наносил сокрушительный удар, Петров просто упал на мраморные плиты. Дубина просвистела у него над головой, вслед за ней пролетел и сам Валера, не удержавшись, улетевший в белое сияние бассейна.
      Петров поднял голову. Валеру подхватило и понесло вместе с остальными телами вверх. Его тело вознеслось, как трупы вокруг него. Он лежал на спине, руки были вытянуты по швам, дубина с окровавленным концом летела рядом. Валера не мог пошевелиться, Петров это видел, как будто невидимые путы обвили его. Единственное, что он мог - это кричать.
      - Ну, Петров! Я отомщу тебе! Я натравлю на тебя стаи иродаков, и они сожрут тебя живьем! Я сейчас выберусь отсюда и тебе крышка! Ты будешь самым мертвым из всех мертвецов!
      Сергей только наблюдал за движением тела своего бывшего однокласника. Его ряд покойников подлетел к первому ряду механизмов. Валеру несло в самом центре. Один из механизмов с характерным звоном обвил своими клешнями Валеру за щиколотки. Тот заорал. Клешни сжались сильнее, раздробив лодыжки. Механизмы работали с покойниками, а покойники не чувствуют боли. Валера же был жив.
      По конвейеру визжащее Валерино тело было передано дальше. Среди других механизмов и тел, с места, где находился Сергей, Валеру уже видно не было. Крик его удалялся и перешел в дискант - очевидно с него срезали одежду, не заботясь о целостности кожи. Через несколько секунд его крик утонул в гуле работающих машин.
      Петров поднялся. Кажется, ему было лучше, по крайней мере, его больше не мутило и голова почти не кружилась. Он медленно двинулся вдоль транспортера с рубинами. Мимо него промчалась партия рубинов ослепительно красного цвета, таких он ещё не видел. Рубины из живой крови. Часть человека, который собирался выпустить в мир живых племя иродаков.
      Он взглянул на часы. До перехода в мир живых осталось пятнадцать минут. Необходимо возвращаться к дому.
      Он был готов уже покинуть зал, когда из стены раздался голос. Приятнейший голос из всех на свете, голос высокий и множащийся.
      - Подойди сюда, человек!
      Петров замер в нерешительности, не зная, собственно, к чему подходить. Говорящего он не видел. Только через несколько секунд он обнаружил в стене кладку, отличающуюся от самой стены более темным цветом и грубоватой фактурой. Петров подошел.
      23-ий час
      Он выбрался из храма через вход, сквозь который он вошел в храм. Времени было в обрез. Легкой трусцой Петров побежал к избе. Раза два или три навстречу ему попадались покойники, наблюдающие за ним, если можно так сказать, широко распахнутыми глазницами. Сергей задержался лишь на мгновение, чтобы запечатлеть их в своей памяти, и вновь держал путь на дом.
      Он остановился только тогда, когда увидел развалины дома. До них оставалось около двухсот метров, но эти двести метров представляли собой самый длинный путь - пространство перед домом кишело иродаками. Они находились в постоянном движении, их скользкие тела то и дело сверкали в тусклом свете Алкирии, пасти щелкали, словно огромные дыроколы. Двое иродаков, очевидно, затеяли игру. Они кружились на одном месте, атакуя друг друга. Один иродак находился на крыше дома.
      - Главное держать себя в руках, - словно молитву, произнес Сергей и поправил очки. Осторожно ступая, он двинулся прямо к иродакам. До перехода оставалось семь минут.
      Иродаки как по команде замерли, когда Сергей приблизился к ним. В висках толчками стучала кровь, а ноги сделались ватными. Они могли съесть его в любую минуту.
      Из-за иродаков навстречу Петрову выступил высушенный (выжатый, поправил себя Сергей) мертвец. Хромающей походкой он подошел к Петрову и остановился в метре от него. Пустые глазницы уткнулись в лицо Петрова.
      - Привет, Петров, - издевательски произнес мертвец.
      Это был Валера. Боже, во что он превратился!
      - Здравствуй, Валера, ещё раз... Как тебе быть мертвым?
      - Сейчас разговариваю не я, а тот иродак, справа за моей спиной.
      Петров кивнул.
      - Что вам нужно?
      - Ты знаешь, что им нужно. Быть проводником иродаков в мир живых. Им наскучило царство Алкирии, мертвецы им приелись. Они хотят поселиться в тихом месте на Земле - в Сибири или в Центральной Африке - и незаметно жить...
      - Незаметно жить, пока не пожрут целые континенты, - перебил Петров.
      - Это преувеличение. Их немного. Они будут очень благодарны, если ты поможешь им. Очень-очень!
      - Я не продаюсь! - вызывающе ответил Петров. - И мне безразличны горы рубинов.
      - Да? - с сомнением сказал Валера. - Иродаки считают по-другому. Они полагают, что тебе небезразличны... ответы на вопросы. Они могут ответить на любые вопросы о мире и жизни, которые ты задашь. Они очень древние существа и знают много. А иначе ты проживешь целую жизнь, так и не узнав ответы. Ответы на такие вопросы, как, например, откуда пришли иродаки, тебе не интересно? Куда попадают мертвые, после поедания их иродаками, существует ли на самом деле Бог, и если существует, то почему не вмешивается в варварское издевательство над мертвыми телами здесь? Существуют ли во вселенной другие расы, кроме человеческой...
      "А ведь эти твари действительно могут открыть истину о строении человеческого бытия, - подумал Сергей. - Это кладезь неведомых человечеству знаний! Осталось четыре минуты. Как заманчиво, узнать то, на что при научных исследованиях может уйти тысячелетия!"
      - За каждого переправленного в мир живых иродака тебе предлагается ответ на один вопрос. Трое уже находятся в доме и готовы перенестись сейчас.
      - Это будут правдивые ответы? - спросил Петров. Мертвый Валера едва улыбнулся высушенными губами:
      - Они дают свое слово! - Иродаки за его спиной зашевелились в нетерпении. Как их было много! Не двадцать и не тридцать, а гораздо, гораздо больше!
      - У меня ведь нет выбора, - произнес Сергей. - Они съедят меня, если я откажусь!
      - Ты на редкость догадлив. Можешь задать свой первый вопрос. Они клянутся, что ответят на него.
      - Клянутся чем?
      Повисла пауза. Очевидно, совершался безмолвный телепатический обмен иродаков мыслями. Сергей ждал. Три минуты до конца двадцать пятого часа, его часы шли точно. Только через половину минуты мертвец Валера произнес:
      - Они клянутся своей кровью! - Вслед за этим, в подтверждение сказанного, правый иродак, едва шурша землей, подполз к левому и осторожно сжал зубами тело своего товарища, на месте, где, по мнению Петрова, у них должно находиться горло. Брызнула черная кровь и тонкой струйкой потекла на землю. Укушенный иродак чуть слышно взвизгнул, кусающий повернул голову в направлении Сергея. Сергей кивнул.
      - Ты можешь задать три вопроса, соответственно количеству переправляемых иродаков. Только делай это быстро, времени осталось мало!
      - Хорошо. - Сергей старался выбрать самое важное из того, что он хотел узнать, но вопросов было слишком много, они роились в голове подобно куче назойливых насекомых.
      - Кто правил Алкирией до её падения?
      - Существа, подобные нам, только они были в белых одеждах.
      Уточнение вопроса прозвучит как новый вопрос, мгновенно подумал он, а возможности задать вопрос осталось всего две, поэтому Петров задал новый, более важный для него.
      - Есть ли на свете Бог?
      - Есть, но не такой, как в обычном понимании людей.
      Все, резерв исчерпан, оставался последний. Вот вам!
      - Вы собираетесь завоевать Землю, так же как Алкирию?
      Ответ мог быть только двузначным - да или нет. Правый иродак взревел. Помедлив, мертвец ответил:
      - Да!
      - В таком случае, я не собираюсь вам помогать, - без промедления сказал Петров. Минута!
      Иродаки встрепенулись. Они зашипели, зарычали, хвосты стали бить по земле, пасти раскрылись. Угрожающе, они стали приближаться.
      "Пора!" - отчаянно закричал про себя Сергей. - "Ну, где же ты?"
      Легкий ветер подул ему в спину. Иродаки остановились. Мертвый Валера произнес:
      - Они почувствовали что-то давно забытое, что-то, что должно быть погребено в развалинах и навеки запечатано в черных штольнях.
      Яркая сверкнувшая молния опустилась на шею кусавшего собрата иродака. В следующий миг голова иродака отлетела в сторону. Валера с восхищением смотрел на порхающую в небе фигуру.
      - Белые одежды, - пробормотало физическое воплощение души Валеры, глядя на небо.
      Он был похож на ангела. Развивающиеся сияющие белые одежды покрывали его тело, лицо лучилось так, что черт его невозможно было рассмотреть, за спиной с высокой частотой вздымались и опускались огромные белые крылья с красной каймой. В руке покоился длинный аккуратный меч, с которого капала черная иродачья кровь.
      Твари в панике стали кидаться в разные стороны, кажется, в их стане наступила паника. Ангел со скоростью осы подлетел к иродаку, сидящему на крыше дома, и так же легко скинул его голову с проклятой шеи. Один иродак выбрался из сарая и пытался уползти за руины, но безжалостный меч настиг и его, разрубив пополам от головы до хвоста. Третий иродак, прятавшийся в доме, успел выбраться через окно и скрыться. На лужайке перед домом остались только дымящиеся трупы иродаков, труп Валеры, стоящего рядом с Петровым, и пархающее над домом тело ангела.
      - Теперь мы освободим страну от поганого племени, - произнес ангел сладчайшим множащимся голосом. - Спасибо, человек, что снял печать заклятия и освободил меня! Возвращайся туда, где тебе место. Времени почти нет.
      - Вы справитесь один?
      - Нет, но я освобожу своих братьев, мы свергнем темную власть и Алкирия опять станет тем, для чего она предназначена. Но иди же!
      Петров побежал к дому. Может оставался ещё десяток секунд, а может две-три - он не знал. Поэтому бежал изо всей силы. Он миновал раскрытую Валерину сумку с рубинами, даже не остановившись, и взобрался на груду деревянных балок, оставшихся от Валериного крыльца и повернулся, в последний раз взглянуть на Алкирию. На фоне руин древнего города, в небе пархал сияющий ангел. Под ним стоял мертвец, продавший свою душу иродакам. Он с тоской смотрел на Петрова, и Сергею стало его жаль.
      - Прощайте, - сказал Сергей. Вспышка затмила пейзаж Алкирии. Сергей зажмурился. А когда он открыл глаза, то его окружала холодная звездная, но ностальгически родная ночь.
      25-ый час