– Не играй в эти игры. Ты же знаешь, что Кейла…
– Нет, Джесс, я не хочу даже говорить о ней.
И он столь знакомым Джесс движением упрямо приподнял подбородок.
– Почему нет? Как ты мог так низко поступить с ней, Дамон? Она беременна.
Джесс твердо знала одно – Дамон произнес клятвы, дал обещания. А она всегда считала, что слово надо держать, что бы ни случилось. Даже если тебе будет больно. Даже если ты передумаешь.
– Разве было бы лучше, если бы я остался с нею, хотя больше не люблю ее? – возразил он, отвергая принципы, по которым жила Джесс. – Я отдаю ей наш дом и собираюсь поддерживать и ее, и ребенка, так что не превращай меня в плохого парня! – Его голос упал до шепота. – Не будь такой, как остальные, и не суди меня, не зная всех фактов. Не надо, Джесс.
Она запустила пальцы обеих рук в волосы. Ее разрывали противоречивые чувства. Она и презирала Дамона за то, как он поступил со своей женой, и в то же время восхищалась им за его верность своему сердцу. Неужели и вправду она совершает ужасную ошибку, оставаясь пленницей брака без любви?
– Но…
– А люблю я тебя, – перебил он, поднимая руку, будто желая дотронуться до щеки Джесс. – Просто прежде я был слишком глуп, чтобы понять это.
Джесс кожей почувствовала, что Гейб уже стоит у нее за спиной. Его мускулистая рука скользнула вокруг ее талии, и вся кровь отлила от ее щек.
– Гейб, – сказала она, желая предотвратить скандал.
– Замолчи, Джесс. – Приказ был отдан так тихо, что она едва уловила его, но гнев, который она почувствовала, заставил ее задрожать. Следующие слова прозвучали громко: – Я велел тебе держаться подальше от моей жены.
– Это свободная страна.
– Дамон, – укоризненно покачала головой Джесс.
После напряженного молчания, угрожавшего закончиться дракой, он пожал плечами и ушел в направлении группы девушек, стоявших на краю лужайки.
– Посмотри на меня и улыбнись.
Это тоже был приказ, и в другое время она бы взбунтовалась. Но сейчас промолчала, поскольку понимала, что невольно подвела Гейба к самому краю.
Поворачиваясь, она взяла его под руку и посмотрела на мужа снизу вверх.
– Это было совсем не то, о чем ты подумал.
Он наклонился и прошептал ей на ухо:
– Да? А мне показалось, я слышал, как другой мужчина объясняется тебе в любви.
Со стороны они, должно быть, казались всем влюбленной парой, но Джесс похолодела, поскольку события развивались по наихудшему сценарию.
– Нечего ответить? – так же тихо спросил Гейб, потом поцеловал ее в щеку.
– Не смей…
– Мы все обсудим дома.
Возвращение в «Энджел стейшн», казалось, длилось целую вечность. Гейб не проронил ни слова, и она знала, что бесполезно пытаться заставить его разговаривать, если он решил иначе. А когда они приехали, Гейб сразу ушел к себе.
Ближе к полуночи Джесс уже была комком нервов. Она хотела любой ценой наладить отношения с мужем. Затянув потуже пояс халата, она постучала в дверь. Ответа не последовало, но она все равно вошла.
Гейб сидел на краю кровати, уже сняв свитер и футболку. Увидев Джесс, он положил на пол носки и встал.
– Торопишься добраться до кровати?
Не отводя взгляда от жены, он расстегнул ремень.
– Прекрати, Гейб, – сказала она, понимая, что ее муж находится во взрывоопасном настроении. – Ты знаешь, почему я здесь.
Он встал и приблизился к ней. Ей показалось, что его глаза горят гневом.
– Ты пришла, чтобы помириться?
Она подняла руку, чтобы остановить его, но он прижал рукой ее ладонь к своей груди. Энергия, исходящая от него, возбуждала чувства, о существовании которых она узнала так недавно.
– Я пришла, чтобы поговорить.
– Разговор – это совсем не то, что у нас с тобой хорошо получается, любимая.
В его глазах она увидела воспоминания об их первой ночи, проведенной в этой постели, – ночи душной и темной, страстной и бурной.
Ее сердце начало глухо стучать в предчувствии повторения, и ей не понравилась такая реакция собственного тела.
– Может быть, пора научиться и разговаривать.
Она стряхнула его руку и удивилась, что он отпустил ее.
– Зачем? Не для бесед я женился на тебе, а для того, чтобы иметь хорошую, нетребовательную и преданную жену, которая подарит мне детей. То, что ты горяча в постели, – очень хорошо, но я где-то слышал, что для секса не требуется умение вести разговор.
Она хлопнула его по груди.
– Будь ты проклят!
В ответ он спокойно улыбнулся.
– Я давно проклят, Джесс. Разве ты не знаешь, что говорят люди? Гейбриел Дюмон выжил в том пожаре, потому что заключил сделку с дьяволом.
– Никакой ты не дьявол, просто ублюдок.
– Напротив, дорогая, мои родители были женаты. И они много разговаривали, только это им в итоге не помогло.
Что-то в его словах показалось Джесс неправильным, но Гейб не дал ей времени подумать, поцеловав ее так, что у нее перехватило дыхание. Она только что была во власти гнева, но желание вспыхнуло в ней при первом же его прикосновении. Видно, разум отказался служить ей.
Ее халат оказался на полу через две секунды. Гейб обнял ее, она запустила пальцы в его волосы. Он снова поцеловал ее, и на этот раз она ответила.
В следующее мгновение Джесс обнаружила, что уже лежит на кровати. Гейб избавился от остатков одежды, присоединился к ней, и она потеряла ощущение времени и места…
Лежа в темноте, Джесс удивлялась, как быстро она потеряла контроль над ситуацией. Она не только позволила Гейбу страстно любить ее, но так и не сумела заставить его поговорить с ней. Глубоко вздохнув, она попыталась встать.
Сильная рука обхватила ее за талию.
– Нет, Джесс. Сегодня ты останешься со своим мужем.
Когда она открыла рот, собираясь поспорить, он накрыл ее губы своими. Не было нежности в этом поцелуе – то была печать, символ владения. Она попробовала обуздать свое тело, взывала к разуму, но тщетно.
Так она провела семь следующих ночей. В объятиях Гейбриела Джесс поняла, что до встречи с ним не знала почти ничего о своем теле. В темные ночные часы она обнаружила в себе скрытую, очень чувственную натуру.
Гейб лишал ее способности здраво мыслить, но сохранял стальной контроль над собой. Именно это и огорчало ее больше всего – Гейб принес страсть в отношения, которые она когда-то считала чисто деловыми, заставил ее хотеть то, о чем она не могла даже мечтать, но сам словно оставался в стороне от всего происходящего.
Дни были не лучше. Она проводила их, мучаясь воспоминаниями о ночах. И когда прибыли ее картины, Джесс очень обрадовалась, потому что, наконец, могла отвлечься.
Раскрыв коробки, она начала складывать холсты в большой комнате на первом этаже, которую решила превратить в студию.
– Это у меня получается хорошо, – сказала она, чтобы восстановить пошатнувшуюся веру в себя.
Она не просто удобная жена Гейбриела Дюмона, не просто собственность мужчины, который отвел ей место в своей кровати и больше нигде.
Усилием воли Джесс прогнала мрачные мысли. Она вступила в брак, заранее зная правила. Если она будет продолжать надеяться на большее, то совершит очередную ошибку.
Вздохнув, она установила подготовленный холст на мольберт, который поставила против двери, и взяла мягкий карандаш. Рисовать портрет Дамона ей было легко. Она много лет смотрела на его лицо обожающими глазами. Но сегодня на холсте проступали черты, которые она прежде никогда не замечала…
– Тебя к телефону, Джесс, девочка моя.
От неожиданности она вздрогнула.
– Кто это?
– Ричард Дусевич.
Глаза Джесс расширились, но она ответила только после того, как миссис Крофт удалилась.
– Мистер Дусевич?
– Мисс Рендалл, я держу в руках фотографии ваших картин.
– О.
Очень умный ответ, Джесс.
– Вы можете прислать мне оригиналы?
Сохранять спокойствие ей было очень трудно.
– Конечно. Вы хотите только те картины, фотографии которых я вам послала?
– Пришлите несколько на свой выбор. Я хочу понять, на что вы способны. У меня есть предчувствие, что я не буду разочарован.
Она прижала трубку к уху.
– Я отправлю их как можно скорее.
– Я позвоню вам, как только приму решение.
Джесс сглотнула.
– Спасибо.
– Не заставляйте меня ждать, дорогая.
Она едва могла дышать.
– О боже, мне позвонил Ричард Дусевич!
– Сколько же у тебя мужчин, Джесс?
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Действуя инстинктивно, она завесила холст с неоконченным наброском и улыбнулась. Сегодня ничто не могло испортить ей настроение.
– Ричард Дусевич – владелец одной из самых престижных художественных галерей в Новой Зеландии.
Гейб скрестил руки и прислонился к дверному косяку.
– Поздравляю.
– Но он лишь попросил прислать картины, а не обещал их выставить.
– Но Дусевич просит о таком не каждого, я полагаю?
– Нет. Мне надо будет завтра утром поехать на почту, чтобы послать картины в Окленд. Могу я взять машину?
– Я сам отвезу тебя, – неожиданно предложил он с улыбкой, которая осветила все его лицо. – Мне все равно надо кое-кого повидать в городе.
Джесс начала перебирать свои работы, испытывая странное ликование оттого, что Гейб улыбнулся ей.
– Ты покажешь мне свои картины?
Она с удивлением взглянула на него.
– Зачем? – Слово вырвалось неожиданно для нее самой. – Мне надо работать.
Минуту спустя Джесс подняла взгляд, но Гейб уже ушел.
Огорченно вздохнув, она села на пол и опустила голову на руки. Почему она вспылила? Гораздо правильнее было бы разговаривать вежливо, чтобы в конце концов, растопить лед между ними. Но для нее была невыносима мысль о той ничтожной роли, которую Гейб отвел ей в своей жизни.
Отныне она будет относиться к нему так же. И Гейбриел Дюмон должен понять, что хотя он мог поработить ее в постели, ее душа останется для него недосягаемой.
Поездка в Кауваи была, как Джесс и предполагала, очень напряженной, может быть из-за того, что случилось ночью. Утомленная его любовными ласками, она погрузилась в глубокий сон. Если бы в середине ночи Гейб не издал короткий, придушенный крик и не вскочил, то она, возможно, проспала бы до утра.
В полусне, испуганная, она положила руку ему на плечо.
– Гейб?
– Спи.
Он встал с кровати.
– Тебе приснился кошмар?
Она совсем забыла, что хотела быть безразличной.
– Я сказал, спи, – От грубой, резкой команды ее нежность сразу улетучилась. – Но раз уж ты проснулась, будет лучше, если ты уйдешь в свою комнату.
Уязвленная такими словами, она ушла, но заснуть не смогла и провела остаток ночи, работая в студии. Гейб тоже не спал – она слышала, как он уехал и вернулся, когда уже рассвело.
Оба молчали с того самого момента, как отъехали от ранчо.
Наконец она не выдержала.
– Сколько времени займет твоя встреча?
– Немного. – Он переключил передачу перед подъемом. – Я забыл дать тебе карточку, и тебе придется взять мою. Напомни мне об этом, когда приедем в Кауваи.
– Если Ричарду понравятся мои работы и ему удастся продать их, у меня будет хоть какой-то доход.
– Это не проблема, Джесс. Ты моя жена.
Он повернул на улицу, ведущую к центру города.
– Я остановлюсь возле почты.
– Прекрасно.
Кауваи – небольшой город, но в нем были магазины, банк, паб и даже больница.
– Кажется, здесь ничего не изменилось.
– Генри передал Эдди управление магазином.
– Наконец-то! Как у него получается?
– Можешь спросить его самого.
Гейб кивнул в сторону магазина, у двери которого стоял сам Эдди.
Он увидел Джесс, как только она вышла из машины, подбежал, быстро обнял и поцеловал в щеку.
– Джесси! Давно тебя не видел. Здравствуйте, мистер Дюмон.
Джесс удивило такое формальное обращение, но она не подала виду.
– Гейбу надо по делам. Ты мне поможешь отнести картины на почту?
Гейб не дал Эдди ответить.
– Время у меня есть.
Он взял два самых больших полотна. Джесс вручила еще два Эдди и одно взяла сама. Эдди молчал, пока Гейбриел не уехал.
– Ты должна заполнить бланк.
Он прислонился к стойке.
– Разве у тебя нет покупателей в продовольственном отделе?
– Салли и сама справится. – Он говорил о своей младшей сестре. – Значит, ты вышла за Гейбриела Дюмона?
– Мистера Дюмона, – поддразнила она.
Он пожал плечами.
– Так я его называл, когда после школы работал в магазине. Он лет на десять старше тебя?
– На девять, – автоматически поправила Джесси, но тон Эдди начал раздражать ее.
– Да, я был здорово удивлен, когда услышал о свадьбе.
Закончив писать, Джесс положила ручку.
– Почему?
– Да ладно тебе, Джесс. Когда Дамон бросил Кейлу, все думали, что наконец-то вы с ним поженитесь. Он же всегда тебе нравился.
Конечно, Гейбриел вошел именно в этот момент, чтобы передать Джесс свою кредитную карточку. Лицо его было непроницаемым.
– Вот, возьми. Буду ждать тебя в машине через час.
– Хорошо.
Когда Гейб уехал, Эдди извинился:
– Прости, что так неловко получилось.
– Не беспокойся об этом. – Если бы только сама она могла следовать собственным советам! – Но сделай мне одолжение и перестань судачить обо мне и Дамоне, хорошо? Я состою в браке, и он тоже.
– Но Дамон не относится к этому так серьезно, как ты. Он узнал о вашей свадьбе, когда она уже состоялась. Он никогда не думал, что Гейб так быстро женится на тебе. Дамон сказал, что если…
– Замолчи. – Джесс подняла руку. – Я не хочу ничего слышать. Сколько с меня?
Эдди молча принял ее пакеты, но когда она подошла к кассе, он испустил долгий свист.
– Платиновая карта, Джесс? Неплохо.
Она проигнорировала насмешку. Пусть думает, что хочет.
– Спасибо. – Она взяла квитанцию. – Еще увидимся.
– Пока.
У нее оставалось еще много времени, и она решила навестить своих знакомых. Однако первая женщина, которую Джесс увидела на улице, была та, с кем ей встречаться совершенно не хотелось.
К сожалению, Сильвия уже заметила ее и помахала рукой.
Джесс нацепила фальшивую улыбку.
– Привет, Сильвия.
– Какая удача встретить тебя, ведь я думала о тебе секунду назад. Я собираюсь отмечать свой день рождения. Будет обед для близких друзей. Я бы хотела, чтобы вы с Гейбом приехали.
Джесс меньше всего на свете хотела бы вновь оказаться в одном помещении вместе с Сильвией.
– Я поговорю…
Но та перебила с ослепительной улыбкой:
– О, прости, совсем забыла. Я столкнулась с Гейбом в банке, и он сказал, что придет.
Джесс тоже улыбнулась. Если Сильвия хочет видеть, как она страдает, то должна придумать что-нибудь похуже.
– Когда вечеринка?
– В эту субботу, в семь. Увидимся.
Джесс кивнула, и женщины разошлись в разные стороны. Она подошла к банку в тот момент, когда из него выходил Гейб.
– Ты искала меня?
– Я встретила Сильвию.
– И?
Он поднял бровь.
– И не думаешь ли ты, что было бы неплохо, если бы ты советовался со мной перед тем, как принимать приглашения?
– Если тебе не хочется, мы не пойдем.
– Дело не в этом. Я знаю, как ты относишься к нашему браку, – Джесс старалась скрыть свои эмоции, – но я заслуживаю уважения. Тебе следовало бы поговорить со мной.
– Это всего лишь вечеринка, Джесс. – Он обнял ее за плечи. – Ничего серьезного.
Она закусила губу и пошла рядом с ним, чтобы не устраивать сцену посреди улицы.
– А может быть, мне не хочется общаться с твоей бывшей любовницей?
– Если не ошибаюсь, это слово означает, что я содержал ее. Но Сильвия способна сама содержать себя.
Лицо Джесс запылало при столь откровенном намеке на то, что она живет на чужие деньги.
– Как бы там ни было, она не моя подруга. Я не имею намерения идти на эту вечеринку.
– Прекрасно. Я пойду один.
Такой ответ лишь усилил ее ярость. Она вынула руки из карманов и скрестила их на груди.
– Нет, не пойдешь.
Гейб остановился и снял руку с ее плеч.
– Что ты сказала?
Его голос был очень тихим, но в нем слышалась угроза. Джесс усмехнулась.
– Ты не хочешь, чтобы я виделась с Дамоном. Прекрасно. Но то же самое относится и к тебе. Ты тоже не будешь общаться со своими прежними любовницами.
– Различие между нами, моя любимая Джессика, состоит в том, что я не кричу на весь мир о своей бессмертной любви к Сильвии. И, черт побери, я не бегу к ней каждый раз, когда она только пальцем поманит. Хочешь – приезжай на вечеринку, не хочешь – не приезжай, но ты напрасно думаешь, что сможешь помешать мне делать то, что я считаю нужным.
Джесс хотелось кричать. Но он прав – в этой войне она всегда будет проигравшей. Гейб закален в борьбе с самыми жестокими обстоятельствами. Мягкость и нежность чужды ему. Он никогда не уступит женщине, а уж тем более той, которую фактически купил и на ком женился при условии, что она ничего не будет требовать от него.
Несколько дней прошли в напряженном молчании. Джесс не знала, что ей делать. Если она пойдет на вечеринку к Сильвии, то Гейб выиграет еще одну стычку в их войне. Но если не пойдет, то эта фигуристая блондинка несомненно попытается поймать Гейба в ловушку. И неожиданно для себя Джесс обнаружила, что испытывает к мужу собственнические чувства. К такому она оказалась не готова.
Конечно, избегать Гейба удавалось только днем. Ночью она принадлежала ему без остатка. Несмотря на все проблемы, ей нравились те чувства, которые он вызывал у нее. Она ощущала себя живой, страстно влюбленной, настоящей женщиной.
Иногда во время близости она думала, что под маской безразличия скрывается уязвимый человек. Если бы ей удалось заставить его снять эту маску, она могла бы найти ответы на мучавшие ее вопросы. Понять, есть ли будущее у их брака и сможет ли Гейб когда-нибудь общаться с ней на равных. Но Гейб никогда не выходил за рамки, которые сам же и установил.
Думая об этом, она наносила краску на холст. От Ричарда Дусевича ответа все еще не пришло. Мысли Джесс вернулись к вечеринке, и капля краски сорвалась с кисти на холст.
– Проклятие!
Она решила прекратить работу, чтобы не испортить все.
Быстро приняв душ, она взяла ключи от машины и уехала, не давая себе возможности передумать. Она и так ждала слишком долго.
Пришло время посетить родительский дом. Дом, в котором отец умер тихой смертью, зная, что Джесс сохранит их землю. Слезы жгли ей глаза. Борясь с ними, она изо всех сил вцепилась в руль. Через час она подъехала к дому, и у нее появилось искушение сейчас же повернуть назад. Но она остановила машину и вышла. Джесс была готова увидеть разваливающееся здание, но дом имел очень ухоженный вид. Поднимаясь на веранду, она заглянула в окно и ахнула от изумления, увидев, что вся мебель тщательно зачехлена. Кто-то явно присматривал за домом в ее отсутствие.
У нее сжалось горло, когда она взялась за ручку двери – запертой, конечно. Джесс ни разу не была здесь с того дня, когда банк выселил ее, и не знала, потрудился ли кто-нибудь сменить замки.
Сбежав с крыльца, она нащупала под нижней ступенькой маленький ключ.
– Нашла!
Ключ был покрыт ржавчиной. Стряхнув пыль с колен, она снова поднялась по лестнице. Если замок сменили, придется просить у Гейба новый ключ, а в ее теперешнем настроении она ничего не хотела просить у него.
Она вставила ключ в замочную скважину и повернула.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Дверь легко открылась. По привычке сбросив туфли, Джесс вошла в холл. Сколько воспоминаний! Вот и кухня. Сердце дома, где они с отцом провели за кофе так много времени, обсуждая все на свете.
Все, кроме денежных вопросов, как оказалось потом.
Шон Рендалл считал, что мужчина обязан сам заботиться о своей семье. Поэтому не говорил с Джесс о своих финансовых проблемах.
Но потом он умер, заставив ее пообещать сохранить землю, чего бы это ни потребовало.
– Как ты мог так поступить со мной, папа?
Зарыдав, она опустилась на пол.
Через некоторое время слезы наконец, иссякли. Во рту у нее пересохло, но воды в доме не оказалось. Джесс вернулась к машине, взяла одну из бутылок с водой, всегда лежавших в багажнике, и умылась. Возвращаться в дом ей не хотелось, поэтому она опустилась на колени и начала полоть сорняки. Их сад совсем зарос. А ведь она обещала матери, что будет за ним присматривать.
Где же Джесс? Гейб посмотрел на потемневшее вечернее небо со свинцовыми облаками.
– Она не сказала, куда поехала?
Миссис Крофт покачала головой.
– Ее здесь не было, когда я возвратилась из Кауваи. Я думала, она пошла в гости.
– Если она вернется, пусть ждет меня здесь.
– Хочешь, я позвоню соседям?
– Пока не надо.
Он взял свой сотовый телефон и подумал, что давно надо было купить такой же Джесс.
Выехав на дорогу, Гейб попытался представить, куда могла бы направиться его жена.
Не к Дамону, конечно. Но тогда остается лишь одно место, где она может сейчас быть.
Через несколько минут свет его фар отразился от стоящей у крыльца машины. В ней никого не было, и беспокойство охватило Гейба. А что, если Джесс поранилась и лежит где-то здесь без сознания уже несколько часов? Он подъехал, чтобы поставить свой джип рядом с машиной, и в свете фар увидел на ступенях веранды маленькую фигурку. Его беспокойство уступило место праведному гневу. Выключив фары и заглушив мотор, он вышел из машины.
– Гейб? – Джесс выглядела удивленной. – Что ты здесь делаешь?
– Тебя ищу, вот что делаю. – Он поднял ее на ноги. – Что за детские штучки?
– Детские штучки? – Она ударила его кулаками по плечам. – Я приехала навестить единственное место, которое было мне домом! Побыть ближе к единственным людям, которые любили меня! Ты даже это не можешь мне позволить?
– Остановись. – Он притянул ее к себе и крепко обнял. – Не двигайся, Джесси.
Она изо всех сил пыталась вырваться, но тщетно.
– Черт тебя побери, ты же никого никогда не любил! Как ты можешь понять, что я испытываю? – Он замер, но она не заметила этого, поскольку была ослеплена собственными переживаниями. – Ты даже не носишь цветы на их могилы!
– Замолчи. Замолчи сейчас же!
– Почему? – Она бросала ему вызов, не желая быть запуганной. – Не нравится слышать правду?
Он отпустил ее так внезапно, что она чуть не упала.
– Что ты можешь знать о правде?
В его словах слышался едва сдерживаемый гнев.
– Я знаю, что твой отец изменил название «Дюмон стейшн» на «Энджел стейшн», потому что твоя мать любила ангелов, а он любил ее.
– Как же, всем известна романтичная натура Дюмонов!
Его издевательский ответ ранил ее, но она не подала виду.
– Ты сделан из камня, но это не означает, что у тебя есть право смеяться над их любовью!
– У меня есть на это право! – Его голос впервые сорвался на крик. Засучив рукав рубашки, Гейб показал шрам от ожога. – Я выстрадал это право.
Сила его гнева настолько поразила Джесс, что она забыла о себе.
– О чем ты говоришь? Какое отношение имеют ожоги к твоим родителями?
– Самое прямое.
– Но пожар был несчастным случаем.
Плечи Гейба поникли. Джесс показалось, будто она видит, как на его лицо надвигается непроницаемая маска. Опустив рукав, он кивнул в сторону машин.
– Садись. Мы должны возвратиться до того, как разразится буря.
Она схватила его за руку.
– Гейб! Что ты хотел мне сказать?
Вместо ответа он отнял у нее свою руку и произнес:
– Я поеду впереди. Следуй за мной так близко, как сможешь, – ночью трудно вести машину.
Его ярости как не бывало. Однако Джесс чувствовала, как он напряжен.
– Ты не можешь все время игнорировать меня. – Она предприняла еще одну попытку. – Я твоя жена и имею право знать, что скрыто в твоем прошлом.
– Почему ты все время заставляешь меня напоминать тебе об условиях нашего брака? – спокойно произнес он. – Ты имеешь право знать только то, что я могу обеспечить тебя и ребенка, которого ты согласилась родить для меня. Если у тебя есть какие-то сомнения относительно этого, утром я покажу тебе документы.
Она поняла, что он не хочет отвечать на ее вопросы, но от этого ей не стало легче.
– Уж не считаешь ли ты меня охотницей за деньгами?
– Нет, Джесс. Я всегда знал, что наша сделка справедлива. Где еще я мог найти себе жену, которая согласилась бы не лезть в мою жизнь? Поэтому выполняй свои обязательства. Больше я ничего от тебя не жду.
Ночью Джесс лежала без сна в своей кровати и, как обычно, ждала Гейба. Но шли часы, а дверь между их комнатами оставалась закрытой. Странное ощущение охватило ее. Не разочарование, нет. Конечно, нет. Просто ей хотелось как-то подтолкнуть Гейбриела к разговору.
– Хоть себе-то не лги, – прошептала она. – Разговор – это совсем не то, что у тебя хорошо получается.
Очевидно, Гейб очень рассердился из-за того, что она сказала сегодня вечером. Но раньше их разногласия не мешали ему заниматься с ней любовью.
С пожаром не было связано никакой тайны – его сочли несчастным случаем. Потом Джесс вспомнила, что Гейб начал сердиться, когда она заговорила о любви его родителей друг к другу. Она с детства слышала истории о том, как Стивен Дюмон женился на Мэри Ханна в день, когда она окончила школу. Хотя он был на пятнадцать лет старше, они стали неразлучными.
И у них было четверо детей.
Почему упоминание о трепетных отношениях родителей привели Гейба в ярость?
Она вспомнила приснившийся ему кошмар и поняла, что подошла слишком близко к тому, что мучает его. Настало время узнать наверняка.
Поднявшись, она натянула халатик. Гейб может думать, что напоминанием об условиях их брака сумел заставить ее молчать, но ее не так-то легко сбить с толку.
Однако в спальне Гейба не оказалось. Решив, что муж еще в кабинете, она пошла туда. Свет, льющийся из полуоткрытой двери, подтвердил ее догадку.
Она уже собралась войти, как услышала голос Гейба. И его слова заставили ее окаменеть.
– Она ничего не знает об этом, и все останется, как есть. – Короткая пауза. – Как я обращаюсь с моей женой – это мое личное дело. – Еще одна короткая пауза. – Нет, Сильвия ничего не скажет. Я уже говорил с нею.
Джесс зажала рот рукой, чтобы не закричать. Гейб сообщил свои тайны бывшей любовнице, но не собирается рассказать о них жене?
– Не будет проблемы. Джесс не станет поднимать шум.
Боже, какая она наивная! Джесс начала пятиться от двери, стараясь не шуметь.
В голове пронеслись слова Гейба:
Где еще я мог найти себе жену, которая согласились бы не лезть в мою жизнь? Поэтому выполняй свои обязательства. Больше я ничего от тебя не жду.
Почему она сразу не вняла его словам? Джесс направилась в студию. Там она включила свет и закрыла дверь, но решила не поддаваться желанию плакать.
Так не может больше продолжаться. Единственный способ выжить в этом браке – сделать то, что сделал Гейб, то есть запрятать свои чувства так глубоко, что ничто и никто не могли затронуть их.
Автоматически взяв кисть, она начала добавлять последние штрихи к портрету Дамона. Минуты шли. И Джесс уже совсем овладела собой к тому моменту, когда дверь тихо открылась.
Вошел Гейб.
– Я думал, ты спишь.
Она даже не попыталась завесить портрет. Гейб уставился на него, не говоря ни слова. Джесс сделала последний мазок кистью и отстранилась.
– Вот и все.
– Разумеется, все, – согласился Гейб, и его голос прозвучал напряженно. – Эта часть твоей жизни давно закончена.
Убрав палитру и кисти, Джесс проверила свои руки и не нашла на них ни пятнышка краски.
– Так же, как закончены твои отношения с Сильвией. – Она тут же спохватилась. Когда она научится так хорошо, как Гейб, отключать эмоции? – Забудь о моих словах.
– Я не сплю ни с кем, кроме тебя.
– Я сказала, забудь.
Она уже была готова уйти, но Гейб загородил ей дорогу, медленно поднял руку, накрутил прядь ее волос на указательный палец, потом отпустил.
– Ты ревнуешь, Джесс?
В его голосе было удивление, но в глазах – не насмешка, а желание.
И атмосфера мгновенно изменилась. Его губы уже были возле ее губ. Она еще помнила о своем решении оставаться бесчувственной, но ей уже до боли захотелось поцелуя.
И если бы не резкий звонок телефона, Джесс отбросила бы гордость и упрямство.
Гейб взял трубку и грубо сказал:
– Алло. – Почти сразу его лицо окаменело. – Но ведь уже час ночи!
Джесс каким-то шестым чувством поняла, что звонит Дамон, и протянула руку. Гейб швырнул трубку ей на ладонь.
– Избавься от него, – приказал он.
Она произнесла в трубку лишь одно слово, и Дамон начал сбивчиво говорить. Гейб бросил на нее полный отвращения взгляд, поскольку она не прервала разговор, и повернулся к двери, собираясь уйти. Джесс схватила его за рукав.
– Подожди. – Закрыв микрофон рукой, она посмотрела в сверкающие от ярости глаза мужа. – Что-то не так с Кейлой. Они в клинике с доктором Маккеем, и Дамон в панике. Ему кажется, что врачи не могут спасти ребенка.
Если бы Гейб стряхнул ее руку, она бы не удивилась. Но он взял телефон и спокойно произнес:
– Джесс сейчас переоденется, и мы сразу приедем.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
К тому времени, когда они добрались до Кауваи, вертолет «Скорой помощи» уже кружил в воздухе, выбирая место для посадки. Доктор Маккей, встретивший Джесс и Гейба у дверей клиники, не скрывал своего волнения.
– Что случилось? – спросила Джесс. – Дамон что-то говорил о ребенке…
– Похоже, у Кейлы начались преждевременные роды. Я дал ей лекарства, но… – Он покачал головой. – Но на самом деле плохо другое – у нее слишком высокое кровяное давление.
