— Ну что, колдун, — улыбнулся коричневыми, потрескавшимися губами преследователь, — доигрался?

Иван, отшатнувшийся от меча, прижался спиной к скале, всматриваясь в продолжавшего не спеша продвигаться в его сторону мечника. Или вселившегося в него каким-то таинственным образом призрака? Если верно' последнее, то оставалась хотя бы призрачная надежда уцелеть. И раз уж не удалось первое — побег, то следовало немедля пускать в ход второе — язык, так как больше ничего у Ивана за душой в данный момент не было.

— Сейчас ты за все и ответишь! — продолжал злорадно улыбаться наступающий.

— Постой! — Иван перестал искать прореху в защите приближавшегося воина и присел на камень. — Может, ненадолго отложишь смертоубийство?

— А зачем? — удивился преследователь.

— Поговорим, — предложил Иван. — Убить ты меня всегда успеешь…

— О чем нам с тобой говорить? — презрительно скривился мечник.

— Хотя бы о том, что ты можешь вообще оказаться без тела, — забросил крючок Иван. — Ты же призрак Ваньки из Салтанова царства, правильно?

— Правильно, — заглотил призрак приманку. — А почему ты решил, что я окажусь без тела? Это вот очень даже ничего. — Стоящий перед Иваном воин сделал несколько выпадов мечом.

— А сможешь ли ты существовать вообще где-нибудь, если твое изначальное тело погибнет? — подсек Иван.

Призрак перестал крутить мечом и в задумчивости уставился на Ивана.

— Ну, ну, — подвиг его к дальнейшим раздумьям Иван. — Перестань притворяться деревенским дураком и хорошенько подумай.

— С чего ты взял, что я притворяюсь дураком? — спросил призрак.

— Настоящий дурак не смог бы придумать, а уж тем более провернуть ту комбинацию, что ты провернул с Салтаном, — польстил ему Иван.

— Предположим, ты прав. — Призрак в теле воина остановился и опустил меч. — И что из этого следует?

— Из этого следует, — как можно более убедительным тоном произнес Иван, — что, раз уж ты так неожиданно приобрел понравившееся тебе тело, не стоит делать необдуманных движений, лучше сесть и спокойно обсудить сложившуюся ситуацию.

— Согласен, — после некоторого раздумья произнес призрак. — Только насчет необдуманных движений следует озаботиться как раз тебе. Он раньше был великим воином, — с этими словами собеседник Ивана, как бы это странно ни выглядело со стороны, ткнул себя в грудь, — и у тебя нет ни одного шанса.

— Я ничего и не собирался делать, — миролюбиво улыбнулся Иван, устраиваясь поудобнее на камне.

— Тогда начинай. — Мечник (или призрак в теле мечника?) в свою очередь опустился на землю.

— Давай вначале договоримся, как обращаться друг к другу, — предложил Иван.

— А что тут договариваться, — хмыкнул собеседник. — Я Иван.

— Но и я Иван.

— Ты в первую очередь колдун, — заявил собеседник, — а потом уже Иван. Да и то только с твоих слов. А на самом деле — почем я знаю, кто ты?

— Ой, — поморщился Иван, — давай оставим эту давнюю тягомотину и перейдем к делу. Не то мы тут до морковкина заговенья будем препираться.

— Ну что ж, — неожиданно легко согласился собеседник, — давай.

— Тогда как же насчет имен? — поинтересовался Иван.

— Я тебе уже сказал и не намерен отступать от своего…

— Стоп, — прервал Иван готового было разразиться порядком поднадоевшей тирадой призрака, — Я нашел выход.

— Какой? — подозрительно спросил собеседник. — Только не вздумай даже пытаться меня обмануть…

— Да никогда в жизни, — как можно более горячо уверил его Иван. — А на данный момент никто из нас до конца не верит друг другу. Так?

— Ну, так, — подтвердил призрак.

— Но мы оба уверены, что вот это тело, — Иван ткнул себя в грудь, копируя недавний жест собеседника, — принадлежит Ивану. Так?

— Так, так, — несколько раздраженно заверил Ивана сидящий напротив. — Давай быстрее. Не тяни кота за хвост.

— Хорошо, — кивнул Иван. — Ты недавно заявил, что тот, в чьем теле сейчас находишься, был раньше великим воином.

Он замолчал, наблюдая за собеседником. Тот кивнул.

— Если тебе каким-то образом стали известны факты его биографии, — продолжил Иван, — значит, ты должен знать, и как его звали.

— Положим, — кивнул собеседник, прислушиваясь к чему-то внутри себя.

— Так давай обращаться друг к другу по тем именам, что принадлежат телам, — предложил Иван и, отсекая возможные возражения призрака, добавил: — По крайней мере, пока все не утрясется.

Собеседник долго сопел, чесал в раздумье затылок, сдвинув на лоб шлем, и, наконец, произнес:

— Согласен. Но только до того, пока я не получу назад свое тело.

— Как скажешь, — улыбнулся Иван. — Итак, как мне обращаться к твоему телу?

— Зови меня Айвеном, — произнес собеседник.

— Айвен? — Иван в свою очередь с подозрением уставился на собеседника. — А ты меня не дурачишь?

— С чего ты взял? — оскорбился мечник.

— Значит, под иностранца решил закосить?

— Какого иносранца? — оскорбился тот. — Я тебе за такие слова сейчас так врежу! Мало не покажется!

— Извини. — Иван еле сдержал смех, услышав новую транскрипцию слова «иностранец». — Просто я имел в виду, что жителей других стран называют иностранцами. По крайней мере, в моем мире. И если написать на их языке слово Иван, то прочитать его можно как Айвен.

— А-а-а, — удовлетворился таким объяснением собеседник. — Но я клянусь, он так и звался — Айвеном.

— Ладно, ладно, — поспешил согласиться с ним Иван. — Айвен так Айвен. У меня к тебе, Айвен, такой вопрос: если ты в курсе того, что делал твой предшественник в этом теле, то не скажешь ли, куда нас занесло?

— А ты еще не понял? — злорадно улыбнулся Айвен.

— Как видишь, нет, — пожал плечами Иван. — Иначе бы не спрашивал.

— Во владения твоего собрата, — с явным удовольствием произнес Айвен.

— Какого собрата? — не понял Иван.

— Некромансера, — пояснил призрак. — И этот тип приказал доставить тебя к нему во дворец не позднее завтрашнего дня. Живым или мертвым.

— Нам не уйти! — Слова лихорадочно взмахивающему крыльями Севе давались с трудом. — Сделай что-нибудь!

Погоня за беглецами вступала в завершающую стадию. Два огромных пегаса быстро нагоняли конька-горбунка и сидящую на нем Ешку.

— Что?! — в совершенной панике выкрикнула Ешка. — Что сделать?!

— Ты же ведьма! — из последних сил выкрикнул Сева, снижаясь к поверхности моря.

Ешка полуобернулась к преследователям и выбросила вперед руку. С ее ладони сорвался огненный шар и устремился к одному из золотых коней. Но колдовство не принесло никакого видимого вреда ни седоку, ни его летучему транспорту. Огненный шар просто стек по преследователю и растворился в воздухе. Всадник засмеялся и в свою очередь вскинул руку. Летающие кони предприняли попытку охватить беглецов с флангов, а между ними заискрилась ледяными кристаллами выгнувшаяся под напором встречного ветра сеть.

— Это маги Воды! — вскрикнула Ешка, увидев блеснувшую замерзшими иглами ловушку. — И у них защита от Огня!

— Без тебя знаю! — просипел Сева, резко взмывая вверх.

— Ешка бросила взгляд вниз и увидела быстро набиравший силу плотный водяной жгут, тянущийся с поверхности вскипевшего моря.

— Что же делать?! — От ужаса она утратила всякую способность соображать.

— Воздух! — каркнул Сева. — Они не владеют этой магией!

Слова Севы отрезвили готовую впасть в панику девушку. Перед ее глазами словно наяву встал Шелем, рассказывающий о том, как маги Торга, объединившись, прихлопнули один из Орденов. Она полностью развернулась на спине конька-горбунка и, оказавшись лицом к лицу с настигающими преследователями, прокричала первое же заклинание, что пришло ей на ум. Между ней и золотыми пегасами воздух начал уплотняться и принял вид двояковыпуклой линзы. Ешка уронила в бессилии руки, наблюдая, как пегасы, не снижая скорости, пошли на таран воздушного щита. А в следующий момент она поняла, что ни седоки, ни летающие кони просто-напросто не увидели, что перед ними возникла преграда. Преследователи со всего маху врезались в воздушную линзу. Она спружинила, и в разные стороны, беспорядочно кувыркаясь, полетели те, что еще минуту назад готовились захватить беззащитных беглецов.

Сева даже заложил вираж, чтобы увидеть, как бултыхнулись в море, трепеща изломанными крыльями, золотые пегасы и потерявшие всякое сходство с могущественными магами адепты Ордена Воды.

— Вот они и встретились с той субстанцией, коей с таким высокомерием повелевали, — радостно поделился конек-горбунок своими впечатлениями со все еще бледной от пережитого ужаса Ешкой.

— А оттуда они нас не достанут? — Ешка с опаской смотрела на море, где беспорядочно барахтались недавние противники.

— Что ты! — Сева, поймав поток восходящего воздуха, еле шевелил крыльями, возносясь все выше в небо. — Им бы самим уцелеть…

Действительно, водяной смерч, настигавший Севу и Ешку, бессильно обрушился обратно в море, вызвав довольно большую волну, прокатившуюся по магам и их коням.

— А корабль? — Ешка резко развернулась в ту сторону, где оставался сторожевик империи.

— Осторожнее, а то навернемся вслед за магами! — Сева с трудом выровнял полет. — Он нам тоже неопасен.

— Почему?

— Погляди вперед, — конек-горбунок начал чаще взмахивать крыльями, заметно увеличив скорость, — кажется, мы все-таки добрались до конечной точки путешествия. Здесь имперцы побоятся что-либо предпринимать.

На горизонте перед ними вставал гористый, весь поросший лесом огромный остров.

— Если я не ошибаюсь, это Кайдаль! — С этими словами Сева резко пошел на снижение.

Ешка еще успела убедиться в правоте конька-горбунка относительно преследователей. Парусник империи не осмелился приближаться к острову. С него сорвался багровый сгусток огня, моментально превративший «Русалку» контрабандистов в пылающий посреди морской глади костер. После этого сторожевик развернулся, удаляясь от земли, где властвовали таинственные шаманы, перед которыми оказались бессильны мощь трех магических Орденов и вся военная машина империи.

Пятеро расположились в зале впечатляющих размеров. Грубо тесанные из камня стены с проемами стрельчатых окон, за которыми стыла вечная тьма, еле просматривались в сумеречном, неверном свете, льющемся откуда-то сверху.

Впрочем, любые размеры и расстояния в этом месте не играли абсолютно никакой роли. А если честно, то и облик присутствующих.

— Итак, — чуть приподнялся в кресле смуглолицый мужчина в черном халате до пят, — чем мы обязаны очередной встрече? Надеюсь, это не глупая шутка?

— Ты так торопишься? — с чуть заметной издевкой спросил широкоплечий голубоглазый шатен в толстой кожаной куртке и таких же штанах, заправленных в высокие сапоги.

Он, несомненно, пользовался особой благосклонностью женщин. Слабый пол обычно неровно дышит к таким выдающимся образчикам. Небрежно прислоненный к подлокотнику кресла длинный прямой меч не давал усомниться в его профессии. С первого взгляда было ясно, что это воин, как ясно было, что он причастен к магии.

— Может, тебе здесь и нечего делать, — моментально парировал смуглолицый. — Физические упражнения никогда не шли на пользу вот этому. — Он выразительно постучал себя по голове. — Те же, кто посвятил свою жизнь развитию интеллекта, всегда найдут приложение своим силам.

— Знаем мы это развитие, — пробурчал воин. — Тебе кровавые мальчики случайно не являются?

— Не больше чем тебе, — огрызнулся смуглолицый маг. — Мне как-то пришлось не совсем по своей воле познакомиться с твоими похождениями. Никогда не считал, сколько трупов числится лично за тобой?

— Мои, как ты выразился, трупы хотя бы имели возможность защищаться…

— Да? — саркастически хмыкнул собеседник. — А как понимать резню, что ты учинил на Дальнем озере?

— К этому меня вынудили обстоятельства, — помрачнел шатен, — и, если тебе довелось ознакомиться с моей биографией, об этом ты должен знать, а не…

— Может, вы заткнетесь?! — рыкнул доселе молча слушавший перепалку маленький, коренастый, заросший курчавыми волосами по самые глаза молодой парень.

Из всех присутствующих он единственный был в серебристой шкуре какого-то хищника. Поперек подлокотников кресла, в котором он восседал, лежало короткое, с широким лезвием охотничье копье.

— А в чем дело? — тут же с надменным видом развернулся к охотнику маг. — Покомандовать захотел? Или тебе не все понятно в нашей беседе?

Охотник открыл было рот, намереваясь ответить, но ему пришлось отложить это до более удобного момента.

— Хватит! — решительно хлопнул по подлокотнику кресла мальчик лет десяти-двенадцати.

— Да?! — тут же переключился на нового противника смуглолицый.

— Да! — не дожидаясь продолжения, отрубил мальчик и взглянул прямо в глаза говорившему.

Несмотря на столь юный возраст, в его глазах проглядывала та же тьма, что клубилась за стрельчатыми окнами зала. Под этим взором смуглолицый быстро увял и потерял всякую охоту спорить.

— Прошу тебя, — повернулся мальчик к единственной женщине среди присутствующих, — расскажи, что ты видела…

— А тут нечего рассказывать, — женщина чуть качнула головой, отягощенной тяжелой косой, — я вам лучше покажу, а вы сами решите…

С этими словами она откинула голову на спинку кресла и закрыла глаза. Ее примеру последовали все присутствовавшие, и в зале установилась мертвая тишина. Лишь блики света, то усиливаясь, то угасая, скользили по замершим фигурам.

— Ну что же, — по прошествии какого-то времени открыл глаза мальчик и оглядел собеседников, — момент действительно критический, и без помощи ему не обойтись…

Возражений его словам не последовало.

Что за дурацкая судьба! Иван в раздражении пнул по закрывшейся двери. В какой мир ни попадешь — везде одно и то же: тюрьма! Пора наколки на теле начинать делать по количеству ходок. Где-нибудь на Земле уже был бы весьма уважаемым человеком в местах не столь отдаленных и в определенном обществе.

Иван оглядел свое новое место обитания. В этой одиночке, как и в тех, где ему уже довелось побывать, хозяевами исповедовался принцип аскетизма. Правда, здесь он был доведен почти до совершенства. В других камерах наличествовали хотя бы нары. Здесь их заменяла куча полусгнившей соломы в углу. Иван поворошил эту кучу на предмет нежелательных соседей типа крыс, мышей или прочей более мелкой живности. Вроде оные отсутствовали. По крайней мере, в том скудном освещении, что давали слабо фосфоресцирующие натеки плесени на стенах, ничего не просматривалось. Иван уселся на солому, привалившись спиной к каменной стене, и задумался.

Призраку, принявшему новое имя в новом теле, он не верил ни на грош. Этот прожженный тип мог сотворить любую пакость и кинуть Ивана в любой момент, если только почувствует хотя бы малейшую выгоду для себя. А что задумал этот Айвен, знал, наверное, один бог. Вернее, не он. Такие типы, как Иванов двойник, с-рождения проходят по ведомству непримиримых противников небожителя.

— Может, подождем рассвета у стен, а потом явимся к хозяину этих мест? — в который раз предложил Иван, когда он и Айвен подошли к замку некроманта.

— Вряд ли тогда что у нас получится, — хмыкнул Айвен. — И рассвет ты встретишь уже вот в таком виде. Он показал на двоих торчащих истуканов у полузакрытых ворот. Хозяин здешних мест был до того уверен в своей безопасности, что не считал нужным даже опускать на ночь решетку. Иван пригляделся к часовым и с содроганием понял, что перед ним находятся самые настоящие зомби. Причем не первой свежести. Одежда на них практически сгнила. Остались только жалкие обрывки в районе пояса и шеи. Лишь кольчужные сетки, прикрывавшие застывших в неподвижности истуканов, выдержали нелегкую борьбу со временем. Но даже железо невечно, и на кольчугах наличествовали многочисленные бурые потеки ржавчины.

— С чего ты взял, что я так оперативно превращусь в зомби? — спросил Иван своего сопровождающего.

Они благополучно миновали ворота и. пройдя через внутренний двор, начали спуск в подземелье.

— Хозяин проснется, — ответил Айвен, — а под стенами его замка почивает придурок, которого было приказано изловить. Мало того, тот, кто был обязан доставить оного придурка, мирно расположился рядышком. Как ты думаешь, что предпримет некромансер?

Определенная логика в рассуждениях призрака наличествовала.

— С чего ты взял, что он нас так легко обнаружит? — Иван молча проглотил «придурка».

— Да ты для него светишь не хуже пудовой свечи, — пояснил Айвен. — Он может видеть живых, не выходя из зала.

— Тогда на кой черт мы приперлись ночью? — спросил Иван. — Подошли бы сразу утром…

— Я уже и так опоздал с поимкой, — хмыкнул Айвен, — да еще грохнул пятерых слуг хозяина. Уж пусть он будет не в курсе, что я вернулся с добычей один. Иначе это может вызвать лишние подозрения.

— Так ты скажешь мне или нет, что задумал? — Иван попробовал еще раз выпытать у Айвена план действий.

— Все будет хорошо, — уверил его призрак в теле Айвена. — Просто я пока вынужден молчать. Иначе ты можешь рассказать некромансеру, и все рухнет.

— С какой стати я кому-то буду рассказывать об этом?

— Да он в момент выпотрошит из тебя все, — уверил Ивана Айвен. — Стоит ему только захотеть. Ты думаешь, я горел желанием выложить этому типу свои намерения, когда встретился с ним?

— Но он может заметить, что в теле зомби теперь находится еще кто-то, — попробовал привести последний аргумент Иван. — И от твоего плана останется пшик. Не лучше бы попробовать просто смыться из его владений?

— И попасть в лапы такому же типу? — саркастически заметил Айвен. — Нет уж, уволь. Тут я по крайней мере знаю обстановку и имею вполне приличный шанс освободиться, а там…

— Имею или имеем? — приостановился Иван на бесконечном спуске в недра горы.

— Имеем, имеем, — тут же поправился Айвен. — А когда я поведу тебя к нему, некромансер все свое внимание сосредоточит на новой добыче. Я же постараюсь держаться позади тебя, и он ничего не заметит…

«Да что я терзаюсь сомнениями! — Иван сделал усилие, выкидывая из головы воспоминания. — Все равно ничего уже нельзя изменить. Надо хотя бы попытаться выспаться». Иван с ненавистью посмотрел на фосфоресцирующую плесень. Этот голубоватый, навевающий мысли о загробном мире зловещий свет начал уже порядком раздражать его. Он разворошил соломенную труху, чтобы не ложиться на голый камень, и, устроившись, насколько возможно удобней, смежил глаза.

…Прыжок не совсем удался. Он повис на карнизе, вцепившись пальцами в узкую, неровную поверхность шириной едва ли в две ладони и в панике завозил ногами по стене. Судьба оказалась к нему благосклонна. Одной ногой он нащупал небольшой выступ и с отчаянием обреченного оттолкнулся от него, взбрасывая тело вверх. Через несколько секунд он уже стоял на карнизе, раскинув руки вдоль стены и прижавшись к ней всем телом, сотрясаемым нервной дрожью. Про бездонную пропасть под ногами он старался даже не думать. Немного придя в себя, он приоткрыл глаза. Спасительная ровная поверхность находилась метрах в четырех от него. Узкий карниз, на котором он сейчас стоял, плавно поворачивал и выходил в освещенный неровно горевшим факелом коридор. Почему-то этот проход оказался рассеченным глубоким провалом, и оказавшийся по разные стороны от образовавшейся трещины коридор разошелся еще и по высоте. Как будто одну его часть разломом выперло вверх. Поэтому и пришлось решиться на безумную попытку достичь карниза. А потом уже по нему перебраться в коридор. Других шансов спастись от преследователей просто не существовало. Разве что шагнуть в разверзшуюся под ногами пропасть и навсегда покончить с безумной гонкой по бесконечному лабиринту где-то в недрах горы. Но пока оставались хоть какие-то силы, можно было и побороться. Немного качнувшись, он перенес тяжесть тела на левую ногу и нащупал рукой трещину. Потом очень осторожно передвинулся на жалкие полметра. Дальше упоров для рук не существовало. Каменная стена была словно выглажена гигантским утюгом, не оставившим ни малейшей морщинки. За исключением узкого карниза под ногами. Он долго стоял, собираясь с духом. И, кто знает, может, так и не решился бы сделать хоть шаг, но обостренный слух уловил пока еще далекие, однако такие знакомые шорохи. Преследователи неумолимо приближались. И тогда, решившись, он, глядя только в стену перед собой, медленно заскользил по карнизу, стараясь не отрывать ног от такой ненадежной опоры… В конце концов все оказалось не столь сложно. Он с облегчением повалился на спасительный пол коридора, отползая подальше от бездонного провала. Получив бог знает какой по счету адреналиновый удар, тело, медленно подрагивая, расслабилось..

Он резко вскинулся, выныривая из сонного забытья, и бросился дальше по коридору, освещенному редкими пятнами света от воткнутых в стены факелов. Внезапно коридор резко закончился — и впереди раскинулась обширная пещера, дно которой пряталось где-то далеко внизу. К нему вели ступени, вытесанные не иначе как для каких-нибудь великанов. Каждая циклопическая площадка была как минимум десятиметровой ширины, а высота этих ступенек превышала рост взрослого человека. И человека очень даже немаленького. Он делал короткую пробежку, прыгал вниз на следующий уступ, иногда, не удержавшись, валился на бок, вскакивал, и все повторялось снова, а лестница никак не заканчивалась. Позади же неумолимо нарастал все более громкий топот преследователей.

Толчок в бок вырвал Ивана из тягучего, липкого сна. Он открыл глаза и, с трудом распрямляя затекшие конечности, сел. Потряс головой, избавляясь от ночного кошмара. Напротив маячил уже ставший привычным Айвен. А у дверей камеры застыли еще два конвоира из мира мертвых. Иван открыл было рот, намереваясь поделиться с Айвеном своими впечатлениями относительно его способа будить других, но тот, чуть сместившись, чтобы его не было видно от дверей, предупредительно поднес палец к губам. Иван проглотил уже готовые вырваться проклятия и поднялся. Айвен, все так же молча, толчком направил пленника к выходу. Они долго поднимались по ступеням. А потом Иван зажмурился от хлынувшего навстречу потока света. Глаза абсолютно отвыкли от дневного освещения. И это при том, что за порогом стоял все тот же осенний плотный туман, сквозь который совершенно не просматривалось здешнее светило. Еще один сильный толчок в спину заставил Ивана почти бегом пересечь крепостной двор. Айвен направил пленника к донжону, знаком приказав сопровождавшим конвоирам остаться у дверей.

«Похоже, зомби лишены речи, — мелькнула у Ивана мысль, и следом пришла еще одна, на этот раз предательская: — Как бы и мне не превратиться сегодня в такое же жалкое существо».

А потом открылась еще одна дверь — и они ступили в низкую залу, посреди которой стоял то ли трон, то ли большое кресло. В нем восседал тот бледнолицый всадник, что попался Ивану при спуске на дорогу. Некромант, опершись подбородком о кулак, внимательно разглядывал вошедших. Айвен, слегка подталкивая Ивана к трону, все время держался позади пленника. Когда до некроманта оставалось несколько шагов, —тот легко поднялся и шагнул навстречу.

— Итак, — он вздернул Ивана за подбородок, буквально впиваясь в его лицо пронзительными, черными глазами, — кто на этот раз пожаловал к нам в гости? Не устаю удивляться усердию магов Торга, исправно снабжающих меня свежей рабочей силой. — Он поймал своими глазами Ивановы и уже больше не отпускал. — Ты явно не воин, пришелец. На что же они рассчитывали в этот раз? Или тебя просто вышвырнули за пределы империи?

Иван молча смотрел на допрашивающего, ожидая, когда же Айвен, отступивший скромно в сторону, начнет приводить в действие свой план.

— Отвечай! — Пальцы некроманта с силой сжались на подбородке Ивана. — Впрочем, не надо, — усмехнулся он. — Мне недосуг слушать вранье. Сейчас я и так все узнаю.

Его взгляд стал еще пронзительнее, наливаясь притягательной силой. Иван был уже не в состоянии отвести взор от того мрачного, завораживающего света, что исходил из глаз некроманта. И он проваливался и проваливался, все глубже увязая в этом мрачном свете.

— Ого, — услышал он уже как сквозь вату, — да к нам пожаловал редкий гость. Со Знаком Пути. Неужели эти недоумки от магии решили, что на меня это может оказать какое-то влияние?

Ивану в этот момент стало окончательно все равно, что произойдет далее. Он погрузился в абсолютный покой, который тревожила лишь одна глупая мысль: «Что же медлит Айвен?»

Он попытался слабым усилием воли, а на большее тратиться было лень, изгнать беспокойную мысль, и ему это почти удалось, когда два светивших над ним почему-то черным светом солнца вдруг полыхнули со страшной силой — и сознание Ивана обожгло страшной болью. Он закричал, пытаясь отвести взгляд от горящих светил. Боль смыла наваждение, черные, слепящие шары мигнули и погасли, и Иван опять очутился в низкой зале.

Перед ним на коленях, опершись одной рукой об пол, стоял тот же некромант. В его спине торчал так хорошо знакомый Ивану длинный прямой меч. А чуть в стороне маячил Айвен, с любопытством наблюдая за делом рук своих. Острие меча вылезло спереди где-то в районе печени. Руку призрака в теле Айвена явно направлял опытный воин. Одним ударом, в конечном счете смертельным, он заставил жертву еще изрядно помучиться перед неизбежной кончиной.

Некромант с трудом поднял голову и, скользнув взглядом по Айвену, уставился искаженными от боли глазами на Ивана.

— Я проклинаю тебя, пришелец, — прохрипел он, — памятью предков…

Тут силы оставили поверженного повелителя мертвых, а может, его темные боги решили сжалиться над своим слугой. Некромант рухнул на каменный пол и затих.

Иван даже не успел с облегчением вздохнуть, как в его голове завертелся водоворот звуков, а вокруг взвихрился поток бесплотных, призрачных теней.

— Пойду окунусь. — Сева поднялся с мелкого, будто специально просеянного, золотистого песка и пошел к воде.

— Не боишься? — Ешка, бездумно созерцавшая до этого темно-синее небо, взглянула в сторону направлявшегося к накатывающимся на пляж волнам конька-горбунка.

— Чего?

— Акул хотя бы.

— Черт с ними, но мне просто необходимо смыть с себя грязь. — С этими словами Сева с шумом обрушился в море.

Ешка приподнялась и села, с завистью наблюдая за плещущимся в воде коньком-горбунком.

Когда они достигли острова, Сева тяжело плюхнулся на полоску пляжа, окаймлявшую побережье. Ни у конька-горбунка, ни у его спутницы не было сил разговаривать. Сева еле дотянул до земли, потратив все свои силы во время погони золотых пегасов, а Ешка еще не вполне отошла от стресса, вызванного этой погоней. Ешка оглянулась на буйную зеленую растительность, начинавшуюся сразу за десятиметровой полоской пляжа. Никто не торопился проверить, что за странные личности пожаловали к ним в гости. Ни таинственные шаманы Кайдаля, ни их слуги… даже птицы не обращали никакого к внимания на две одинокие фигурки на песке.

— Что ты так пристально смотришь на эти заросли? — Сева рухнул рядом с Ешкой на горячий песок.

Ешка взглянула на своего спутника. Сева выглядел очень довольным. По его морде, полной блаженства, стекали прозрачные, искрящиеся на солнце капельки воды, шкура потемнела и приобрела темно-коричневый цвет. Конек-горбунок встряхнул гривой, окатив Ешку водопадом брызг.

— Ты что делаешь, идиот?! — взвизгнула девушка, отскакивая в сторону.

— А что? — Конек-горбунок был само простодушие. — Всего лишь подвигаю тебя к тому, чтобы последовала моему примеру…

Ешка открыла было рот, чтобы высказать все, что она думает о манерах своего четырехногого спутника, но, взглянув еще раз на скалящегося Севу, лишь махнула рукой и принялась решительно раздеваться.

Морская вода была восхитительной. Ешка пару раз нырнула в кристально чистую глубину, потом перевернулась на спину и замерла в полной неподвижности, чуть покачиваясь на невысоких волнах. Вокруг нее сразу же собралось множество любопытных мальков. Рыбья мелочь тыкалась в тело девушки, и от этой ласковой щекотки Ешка чувствовала, как уходит нервное напряжение, растворяясь без остатка в прохладной голубоватой бездне.

— Жалко, я не человек, — поделился своими мыслями Сева, когда Ешка выбралась из воды и подошла к развалившемуся на песке спутнику.

— Почему? — Девушка мстительно тряхнула намокшими волосами, в свою очередь устроив душ коньку-горбунку.

— Мы бы тогда поселились на этом пляже, — Сева с одобрением оглядел золотящуюся на солнце обнаженную женскую фигуру, — ты была бы Пятницей, а я Робинзоном…

— Подбери губу, — посоветовала ему девушка, отжимая волосы, — а то песок набьется. И перестань пялиться. Я тебе не лошадь.

Она с наслаждением растянулась на горячем песке.

— Кто тебе сказал, что я пялюсь? — состроил удивленную морду Сева. — Я просто любуюсь. Красота — она универсальна в любом проявлении.

— Однако морское купание настроило тебя на философский лад, — заметила Ешка.

— Почему — настроило? Да я по жизни философ.

— Ты бы лучше спустился с духовных вершин на грешную землю, — посоветовала Ешка.

— Зачем?

— Затем, что неподалеку от тебя, — Ешка махнула рукой в сторону зарослей, — произрастает полное меню, а я, как ты знаешь, сено есть не приучена.

— Да не переживай ты, — фыркнул Сева. — Найдем мы тебе какой-никакой ананас или банановую пальму. Здесь же тропики все-таки… Как там в Писании сказано? — Сева в задумчивости наморщил лоб. — Типа что птица не заботится о пропитании, так как Господь отстегивает ей что поклевать своевременно…

— Это ж надо так испохабить Библию, — восхитилась Ешка Севиной интерпретацией текста.

— Я мысль передал правильно? — спросил Сева.

— В общих чертах.

— Тогда что ты придираешься? Я тебе не богослов какой-нибудь, чтобы учить все эти Заветы наизусть.

— И откуда ты такой подкованный в литературе взялся? — лениво вопросила она Севу, закинув руки за голову и подставляя тело ласковому солнцу.