— Почему он не подошел, чтобы добить нас? — спросил Курц, глядя на свое тело на экране, лежавшее поверх тела О'Тул. Мысль о втором стрелявшем не давала ему покоя.

— Мы не знаем этого, — ответил Кеннеди. — Спустя минуту через дверь вышла стенографистка, сотрудница администрации... а, вот и она... Она могла спугнуть стрелявшего.

Стрелявших, мысленно поправил его Курц. Воспоминания о потоке адреналина, пронизавшем его в те минуты, заставили голову болеть еще сильнее.

На экране было видно, как из двери вышла женщина. Она прижала руки к щекам и, судя по открывшемуся рту, вскрикнула. Потом она побежала обратно в дверь.

Кеннеди остановил видеомагнитофон.

— Спустя три с половиной минуты она вернулась вместе с охранником. Он никого не видел. Только вы и Пег, лежащие на полу. Он вызвал «Скорую помощь». Люди еще минут десять бегали вокруг, прежде чем приехали врачи. Просто чудо, что Пег выжила после такой кровопотери.

Почему второй стрелявший не добил нас, продолжал терзать себя Курц. Ведь он собирался убить, по крайней мере, одного из нас.

Кеннеди вынул кассету и вставил другую. Курц посмотрел на Риджби Кинг.

— И после всего этого вы приковали меня к кровати наручниками? — возмущенно спросил он.

— На тот момент мы еще не успели посмотреть эту запись.

— Это почему же?

— Случилась неувязка, — ответил за нее Кеннеди. — Записи не были датированы. Мы смогли продемонстрировать их офицерам Кемперу и Кинг уже после того, как вчера вечером они посетили вас.

А я был прикован этими долбаными наручниками всю ночь, подумал Курц, продолжая смотреть на Риджби Кинг. Ты оставила меня прикованным и беспомощным в этом долбаном госпитале на всю ночь. Судя по всему, она поняла его мысли, но ничего не сказала, в свою очередь, сверля его взглядом.

— Это запись с камеры наблюдения на выезде на Маркет-стрит, — пояснил Кеннеди, нажимая кнопку на пульте дистанционного управления.

На посту, в стеклянной кабинке, сидела молодая чернокожая женщина. Она читала «Нэшнл Инкуайер». Неожиданно с пандуса выехал потрепанный автомобиль. Он выехал из гаража на большой скорости, разнеся вдребезги деревянный шлагбаум, и свернул вправо, исчезнув из поля зрения камеры. Улица была пуста.

— Сделайте стоп-кадр, — сказал Курц.

Кеннеди кивнул. Промотав пленку назад до момента появления машины, он остановил кадр на том моменте, когда машина таранила шлагбаум. Внутри машины был виден только один человек — мужчина с длинными волосами, торчащими в разные стороны. Но его лицо было повернуто в другую сторону, и фигуру тоже не разглядишь, только силуэт. Фокус камеры был наведен вниз, чтобы фиксировать номерные знаки. Однако задний номер машины был явно намеренно замазан грязью, и большинство букв и цифр были нечитаемыми.

— Дежурная смогла его рассмотреть? — спросил Курц.

— Нет, — ответил Кеннеди. — Она была слишком испугана. Мужчина. Возможно, кавказец. А может, испанец или даже чернокожий. В легкой рубашке. Очень длинные темные волосы.

— Ага-ага, — сказал Курц. — А второй лежал на полу, у заднего сиденья.

— Ты помнишь, что был второй? — спросила Риджби.

Курц посмотрел на нее.

— Не знаю. Я только хотел сказать, что на полу у заднего сиденья мог быть второй человек.

— Да уж. И мормонский церковный хор в багажнике, — съязвила Риджби.

— Детектив Кемпер считает, что следует искать «Понтиак» темного цвета выпуска конца восьмидесятых с пятнами ржавчины на правом заднем крыле и багажнике, — добавил Кеннеди.

— Это нам здорово поможет, — ответил Курц. — В Буффало таких машин не более тридцати тысяч.

Кеннеди показал рукой на номерной знак на стоп-кадре.

— Мы можем вычленить изображение номерного знака и проанализировать его. Судя по всему, вот здесь — двойка, а последняя цифра в номере — семерка.

Курц пожал плечами.

— Вы проверяли файлы на компьютере офицера О'Тул? — спросил он. — Там не упоминается о поднадзорных, смывшихся из-под наблюдения?

— Да, детективы скопировали все файлы и проверили документы, но... — начал было Кеннеди.

— Мы ведем расследование со всей тщательностью, — прервала его Риджби, видимо, чтобы он не сболтнул лишнего.

Кеннеди посмотрел на Курца и улыбнулся, как бы говоря: «Ну, мужик, сам понимаешь, женщина, да еще и коп...»

— Я пошел домой, — заявил Курц. Все встали. Кеннеди протянул руку для пожатия.

— Спасибо, что пришли, мистер Курц. Я хочу поблагодарить вас за то, что вы попытались защитить Пег, насколько это было в ваших силах. Просмотрев запись, я понял, что вы абсолютно не виновны в том, что в нее стреляли. Вы вели себя, как герой.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.