Через три дня Мантелл отправился в казино Масок. Он решился на это после долгой и мучительной внутренней борьбы. Первой реакцией на анонимное письмо была вспышка гнева. Джонни не желал участвовать ни в каком заговоре против Зурдана, по крайней мере сейчас.
      Но затем он снова вспомнил странные слова Майры, взволновавшие его в первую ночь, и начал прикидывать, какие возможности открылись бы перед ним после смерти Зурдана. Это заставило отнестись к посланию более серьезно.
      Больше в книге не было ничего. Разумеется, ее использовали для передачи послания. Чтобы не оставлять следов, Мантелл сжег ее.
      Итак, ему дана неделя на посещение казино Масок.
      Первые два дня Мантелл устроил себе ускоренный курс переподготовки в теории защитных экранов. Он с удовольствием воскрешал в памяти забытые знания.
      В эти дни ему удалось наметить несколько пробных путей к созданию личного защитного экрана для Зурдана.
      Он сделал три выстрела наугад, они показали направление, по которому он должен пойти. Могут уйти месяцы, а то и годы, прежде чем он добьется какого-то результата, но он определил линию штурма, а это уже хорошая фора для будущей победы.
      В первые дни работы в лаборатории Мантелл мало общался с Зурданом и совсем забыл о Майре Батлер. Ему казалось, что это был просто неудавшийся роман, мимолетное увлечение. Осталась горечь и тоска, но не больше. Он знал ее слишком мало.
      Джонни загорелся работой. Он страстно желал восстановить свои былые технические способности, вновь обрести веру в свой талант инженера.
      Мантелл познакомился с собратьями-вооруженцами: Харрелом, Брайсоном, Ворилойненом и еще с полудюжиной других ученых; все они были блестящими специалистами, но своенравными и эксцентричными людьми — они когда-то преступили закон и бежали на Стархевен, под крылышко мудрого Зурдана, дающего всем хлеб и кров над головой.
      Как-то раз техник по фамилии Брайсон задал Мантеллу задачку, от которой голова пошла кругом. Брайсон был низеньким человечком с покатыми плечами и пальцами, желтыми от никотина, ходившим какой-то шаркающей походкой. Однажды утром, когда он работал в лаборатории, Мантелл как бы между прочим спросил, откуда у него такие великолепные знания в электронике.
      Брайсон улыбнулся:
      — Еще бы, ведь мне довелось работать в корпорации «Клингсановые защитные экраны» на Земле, это было до того, как я нажил себе неприятности.
      Мантелл, державший в руках пачку транзисторных плат, от неожиданности выронил их. Транзисторы рассыпались по полу лаборатории.
      — Говоришь, «Клингсановые»?
      — Небось, слышал о них? — кивнул Брайсон.
      — Я тоже работал там некоторое время, — проговорил Мантелл, — с восемьдесят девятого по девяносто третий год, пока меня не уволили.
      — Странно, — удивился Брайсон. — Я был там с девяносто первого по девяносто шестой и знал всех в отделе вооружения. Я непременно должен был с тобой встречаться. Но я что-то не припоминаю никакого Мантелла. И в лицо не помню. Может, ты назвался Мантеллом, когда прибыл сюда?
      Мантелл недоуменно пожал плечами:
      — Это было более семи лет назад. Можно что-то и забыть. К тому же мы могли работать в разных отделах.
      — Возможно, — как-то неопределенно ответил Брайсон.
      Но Мантелла грызли сомнения. Он постарался вспомнить Брайсона и не смог. Никогда прежде ему не попадалось это имя, никогда прежде он не встречал этого маленького человечка с пожелтевшими пальцами. Все казалось странным. Если они были там в одно время, то должны были работать в одном отделе, поскольку имели одну квалификацию.
      «Что-то здесь не так», — подумал Мантелл. Но он загнал эту мысль в дальний уголок подсознания, где хранились все воспоминания, которые он не желал теперь ворошить, и вернулся к своим делам.
      Однако анонимка не давала покоя. Некоторое время Мантелл боролся с искушением и наконец решился — он должен все выяснить.
      В тот же вечер Джонни отправился в казино Масок.
      На десятом этаже Дворца удовольствий находилось восемь различных казино, имевших свои названия и свой круг постоянных клиентов. Казино Хрустальное, куда водила его Майра, было самым большим и самым популярным.
      Остальные, расположенные дальше по сияющей ониксовой галерее, были поменьше, но зато с более значительными ставками.
      Казино Масок находилось в самом конце галереи. Мантелл сразу узнал его по громадным статуям перед центральным входом.
      Было ровно девять часов. У Мантелла пересохло во рту. Напряжение возросло до такой степени, что казалось, будто тело его сжимает громадный кулак. Он протянул руку, поднеся запястье к лучевому барьеру, который заведовал дверью. Она отворилась, и Джонни вошел внутрь.
      Мантелл оказался в темноте, такой густой, что не смог бы различить собственную руку, поднесенную к лицу. «По всей вероятности, — подумал он, — меня сейчас разглядывают сверху в инфракрасном свете, наверное, чтобы удостовериться, не числюсь ли в черном списке».
      Через мгновение голос робота услужливо промурлыкал:
      — Пройдите в кабину налево, сэр.
      Он послушно шагнул влево.
      — Прошу вас в казино Масок, уважаемый сэр, — произнес голос другого робота.
      Надо было заранее узнать у Майры или у кого-нибудь еще, что представляет собой это казино, но теперь уже было поздно.
      Его невидимый гид сказал:
      — Теперь можете выбрать маску.
      В кабине загорелся тусклый свет. В сумраке Мантелл выбрал треугольную маску, лежавшую в маленькой коробке, и в зеркале увидел свое отражение.
      — Возьмите маску из коробки и наденьте на голову, проинструктировали его.
      — Она обеспечит вам полную неузнаваемость.
      Джонни растянул маску пальцами и надел ее.
      — Нажмите на рычажок у правого уха, — гласила следующая инструкция.
      Он коснулся рычажка. И вдруг изображение в зеркале исчезло, сменившись расплывчатой фигурой того же роста, окутанной колеблющимся в воздухе туманом.
      Теперь Мантелл вспомнил, что слышал о таких масках. Они рассеивали свет вокруг человека, надевшего маску, позволяя видеть только с одной стороны. Для тех, кто хотел остаться неузнаваемым, казино было идеальным местом.
      — Теперь вы готовы войти в казино, — сказал вежливый робот.
      Мантелл протянул руку или, скорее, мерцающее облачко, которое было его рукой. Скрытый полем, он не увидел облака, но, оглянувшись через плечо, он уловил движение в зеркале и улыбнулся. Кабина открылась, и Джонни шагнул в казино Масок.
      Мантелл остановился у входа, оценивая ситуацию. Ему вдруг показалось, что на нем ничего нет, ни маски, ни поля, его даже бросило в озноб. Но когда он взглянул вдоль длинного холла, то увидел не людей, а только серые туманные фигуры. Теперь Мантелл понял, что стал неузнаваем.
      Как же заговорщики собираются с ним связаться, если он скрыт непроницаемым покрывалом, подумал он. А может, и не было вовсе никаких заговорщиков?
      Он было решил, что, возможно, это одна из шуток Зурдана. Что ж, к этому Джонни успел подготовиться: он просто сообщит Зурдану, что проводит неофициальное расследование, отвечая на вызов в книге, поскольку надеется вывести заговорщиков на чистую воду.
      Он огляделся.
      Казино было набито обычными играми, основанными на теории вероятности, а у задней стены стояло множество карточных столиков. «Вполне логично», — подумал Мантелл. Для жульнической игры, вроде покера, где процветает обман и блеф, лучшего места, чем это казино, не найти: невольная мимика лица уже не выдаст играющего. Но ему не хотелось ввязываться в карточную игру. Вместо этого он побрел к высокому круглому столику «ротовила».
      Столик обступили жестикулирующие дымчатые фигуры, делающие ставки для следующего круга.
      В центре стола располагалось металлическое колесо, на эмалированной поверхности которого были нарисованы различные числа. Колесо свободно вращалось и останавливалось в произвольном положении. Когда оно замирало, падавший сверху луч света фокусировал число, на которое выпал выигрыш.
      Человек, который угадал число, получает с каждого игрока сумму, равную этому числу, например: если он выиграл на номере двенадцать, то все играющие вручают ему по двенадцать чипов и вдобавок платят в банк сумму, соответствующую их проигравшим номерам, в виде штрафа. Проиграть или выиграть на «ротовиле» круглую сумму было делом одной минуты.
      Мантелл протиснулся к столику. Вокруг собралось человек шестьдесят.
      Оказавшись у игрового поля, Джонни поставил на число «22».
      — Не стоит этого делать, сэр, — посоветовала высокая туманная фигура, стоящая рядом. Голос казался таким же смутным и невыразительным, как и его лицо: звуки речи искажались рассеивающим полем, а также скрывающей лицо маской.
      — Почему? — спросил Мантелл.
      — Потому что «22» выпало в предыдущем туре.
      — Колесо ведь не помнит, какие числа выиграли в прошлый раз, огрызнулся Мантелл.
      — Для всех чисел вероятность одинаковая.
      — Тогда давай, спускай свои денежки!
      Мантелл оставил свои деньги на прежнем месте. Немного погодя крупье дал знак, и колесо начало вращаться. Раз… другой… Наконец оно замерло на числе «49». Пожав плечами, Мантелл добавил сорок девять чипов к уже лежавшим двадцати двум и проследил, как крупье сгребает их в сторону.
      Счастливый победитель с туманным, ничего не выражающим лицом, которое скорее всего скрывало довольную ухмылку, выдвинулся вперед, чтобы забрать деньги. «Его выигрыш, — прикинул Мантелл, — составил не менее трехсот чипов. Да, неплохо».
      Мантелл провел у столика около пятнадцати минут, и за это время без особого труда умудрился взять двести восемьдесят чипов. Затем он поставил на «11» — теперь он играл более осторожно — и ушел, выиграв около пятисот.
      К его удивлению, в казино не было часов, а свои ручные часы он умудрился забыть в номере. Он не представлял себе, как можно узнать, сколько сейчас времени, но предполагал, что уже больше десяти часов.
      Когда Джонни стоял, соображая, чем бы заняться дальше, внезапно прозвучал гонг, и в зале стало тихо. Он заметил робота, поднявшегося на платформу в центре зала.
      — Прошу внимания! Если к сцене выйдет джентльмен, который случайно оставил книгу под названием «Изучение водородоаэробной жизни в Системе Спики», то мы сможем вернуть ему ее. Спасибо за внимание!
      Толпа радостно загудела, предвкушая своеобразное развлечение, приняв объявление за шутку. Но Мантелл понял, что слова робота, которые тот произносил каждый вечер на этой неделе, относились именно к нему.
      Он помедлил секунду и решил, раз уж он сюда явился, то нечего и отступать. Пробравшись через толпу весело переглядывающихся расплывчатых фигур, он вышел к сцене.
      — Это я потерял книгу, — обратился он к роботу. — Мне бы очень хотелось получить ее обратно.
      — Разумеется! Пройдите сюда, сэр.
      Мантелл последовал за роботом в небольшой зал.
      Слева открылась дверь, и он оказался в кабинке, похожей на ту, в которой надевал маску. В ней его ждала розовая тусклая фигура, державшая книгу, обернутую во что-то желтое.
      Туманное облако подняло книгу так, чтобы он мог ее разглядеть, и сказало бесстрастным монотонным голосом: «Это вы потеряли книгу, сэр?» Мантелл кивнул:
      — Да. Большое спасибо. Она мне очень нужна, и я не знал, куда обратиться.
      Он глядел на облако, тщетно стараясь разгадать, кто скрывается за ним.
      Джонни хотел было взять книгу, но ее тут же убрали за предел досягаемого.
      — Пока еще рано, сэр, — сказала другая фигура. — Всего один вопрос.
      Вы читали эту книгу?
      — Нет… То есть я хотел сказать да, читал, — поправился он, сообразив, что они, скорее всего, подразумевают записку, а не текст самой книги. — Да, я читал ее.
      — И вас заинтересовала тема, о которой в ней говорится?
      Фигура замолчала, давая понять, что «темой», о которой шла речь, могло быть только одно — смерть Бена Зурдана.
      — Да, — наконец отозвался Мантелл. — Заинтересовала.
      — Что ж, смотрите! Но я должен быть абсолютно уверен в сохранении тайны.
      Джонни почувствовал, как у него под рубашкой выступает холодный пот.
      — Хорошо. Я обещаю хранить тайну, если надо.
      Смутная фигура напротив слегка качнулась, подняла руку и чуть коснулась рычажка с правой стороны маски. Мантелл уловил щелчок — и перед ним появилось лицо девушки. Он охнул.
      Почти в тот же миг она щелкнула выключателем еще раз, и Джонни увидел, как тонкие черты, звездно-голубые глаза, которые так нравились ему, растворились за туманной вуалью серого цвета — и Майра Батлер снова стала такой же далекой и нереальной, как и все посетители этого казино.
      За один короткий миг Мантелл пережил два удара: на какое-то мгновение ему явилась милая и недосягаемая Майра Батлер, и он узнал, что она является частью заговора против Бена Зурдана. Затем кусочки мозаики начали складываться в ясную картину. Он сурово посмотрел на туманный силуэт:
      — Это шутка?
      — Едва ли. Замысел созрел уже давно. Возможно, даже слишком давно. Но сначала нам нужно стать сильными, а потом уж поднимать голову.
      — А ты не боишься говорить в этой кабине открыто? — спросил Мантелл, нервно озираясь вокруг. — У Бена повсюду шпионы. Тогда прямым ходом…
      — Нет, — ответила она. — С этой кабинкой все в порядке. Управляющий казино — наш человек. Опасности нет.
      Мантелл в изнеможении опустился на стул:
      — Отлично. Тогда расскажи мне об всем подробно, пока у нас есть время. Когда вы собираетесь начать?
      Смутные розовые линии, которые могли быть проступившими сквозь дымку плечами, сделали неопределенный жест.
      — Мы пока не назначили точные сроки. Но мы решили точно: любым способом надо избавиться от Зурдана.
      Мантелл не стал спрашивать почему.
      — У вас есть шансы победить, не так ли? Но почему вы думаете, что я не побегу и не расскажу обо всем Зурдану? Это его очень бы заинтересовало.
      — Ты сам не захочешь этого сделать, — ответила Майра.
      — Откуда ты знаешь?
      — Из данных психопробы. Ты не станешь выдавать нас, Джонни. Я видела твои характеристики и знаю людей такого рода. Ты сам о себе слишком плохо думаешь. С той минуты, как ты прошел психопробу, я поняла — ты наш.
      Мантелл сидел, разглядывая свои пальцы и обдумывая ее слова. Он понимал, что проба не ошиблась: сообщить Зурдану о разговоре с Майрой было для него так же невозможно, как отрастить крылья. Она действовала наверняка.
      — А как же Марчин? — спросил Мантелл. — Он тоже был с вами?
      — Нет. Марчин знал о нас, но у него были свои планы. Он стоял в стороне. Лерой собирался править, как Зурдан, в одиночку.
      — А что собирается сделать ваша группа?
      — Мы установим на Стархевене цивилизованную форму правления, последовал твердый ответ.
      — Взамен тирании установим демократию.
      — Но тирания иногда полезна. Нельзя отрицать, что Бен хорошо поработал, управляя этой планетой, — сказал Мантелл.
      Дымчатое облако, которое было Майрой Батлер, всколыхнулось, словно не соглашаясь, и покачало головой.
      — Я не желаю оспаривать твои доводы, — проговорила она. — Бен не особо утруждал себя, управляя Стархевеном. Все шло своим чередом. Но что будет, если он, не ровен час, умрет? — она стала дожидаться ответа. — Я… мы очень хорошо знаем, что тогда будет. Жестокая борьба за власть превратит планету в восставший дом сумасшедших, где воцарится насилие, произвол и смерть. Вот почему мы хотим убить его и захватить власть в свои руки. Здесь подойдет только убийство: он слишком властолюбив, чтобы удовлетвориться какой-либо другой формой правления, кроме диктатуры. Бена нельзя сместить, его нужно ликвидировать.
      — Здесь есть своя логика. Бен — хороший правитель, но где гарантия, что следующий повелитель Стархевена будет такой же широкой и просвещенной натурой. Поэтому вы и решили устранить босса, упразднить введенную им систему и упредить разрушительную борьбу за трон, пока она не началась.
      — Ты верно уловил мою мысль. Ну как? Ты с нами?
      Мантелл вздохнул. Он подумал о гиганте по имени Бен Зурдан, который боялся смерти, и еще подумал о Майре и о возможностях, которые открывались перед ним лично.
      Он сомневался не слишком долго.
      — Конечно, с вами!
      Она облегченно вздохнула:
      — Слава богу, ты согласился, Джонни! Мне было бы очень жаль, дорогой, тебя прикончить.

      Известие о заговоре против Бена Зурдана не могло заметно повлиять на ход работы Мантелла над проектом защитного экрана, хотя он и сознавал всю нелепость ситуации: ведь успешное завершение исследований означало крушение всех надежд на убийство. Но он явно напал на след хорошей идеи, а для кого решилась задача — это был уже другой вопрос. Результатом станет создание личного защитного экрана для Зурдана или кого-то еще — возможно, для самого себя — словом, для того, кому придется им воспользоваться.
      Мантелл совсем уединился в своей лаборатории. Майра предупредила, чтобы он не искал с ней встречи, пока все не устроится, и обещание свидания умерило его тоску.
      Несколько раз в течение следующей недели они виделись в казино Масок.
      Узнавали друг друга по заранее условленному сигналу и проводили несколько часов за столиком. Но эти встречи были короткими и не приносили желаемого удовлетворения.
      Встретившись с ней во второй раз, Мантелл спросил напрямую, что их сдерживает. У него было такое чувство, что при малейшем сопротивлении они попрячутся по углам или сдадутся на милость Зурдана. Бен имел сеть осведомителей, разбросанных по всему Стархевену, и чем больше заговорщики медлили с решительными действиями, тем более возрастали шансы Зурдана раскрыть их и покончить разом и с ними, и с заговором.
      — Скоро пробьет наш час, Джонни, — сказала она. — Это похоже на шараду или на картину-загадку. Чтобы вся картина встала перед глазами, нужно кусочки мозаики разложить по своим местам.
      Мантелл опустился в кресло, нахмурившись:
      — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. — Но мне не нравятся эти оттяжки.
      Я сгораю от нетерпения, а Бен, ведь он переловит всех нас поодиночке.
      Майра рассмеялась, и действие маски превратило смех в легкий трепет.
      — Ты сгораешь от нетерпения, Джонни? Мы вынашивали наши планы многие годы, а ты на Стархевене без году неделя!
      После этого Мантелл перестал задавать ей вопросы и углубился в лабораторные исследования. Он работал с неистовым рвением, энергия, скопившаяся за период семилетнего безделья, нашла брешь и наконец вырвалась наружу.
      Мантелл сконструировал громоздкие защитные экраны, которые были слишком массивными даже для слона, и построил их. Затем стал убирать все лишнее, пока одна из моделей не достигла почти приемлемых размеров. Но поле постоянно вибрировало, не достигая нужной силы. И он начал все сначала. Джонни не отчаивался. Подобные неудачи были вполне естественными: достичь успеха с первого раза никто и не надеялся. Он работал без передышки изо дня в день. Едва ли не ежедневно звонил Зурдан.
      Не тревожимый внешними агрессорами, Стархевен переживал мирный период, и поэтому Зурдан редко навещал лабораторную башню лично, за исключением регулярных проверок.
      Но вот однажды нагрянул космический патруль, и над Стархевеном нависла страшная угроза.
      Мантелл узнал о нападении, когда бой продолжался уже более часа. Он склонился над рабочим столом, колдуя над сверхминиатюрными позитронными дисперсерами, стараясь втиснуть их в соответствующие места разработанного им блока, когда, предвещая беду, распахнулась настежь дверь, и, взглянув через плечо, Джонни несказанно удивился, увидев ввалившегося в лабораторию Бена Зурдана.
      — Привет, Бен! С чего этот переполох?
      Каменное лицо Зурдана выражало крайнюю степень напряжения.
      — Бомбардировка. Целый флот патрульных кораблей преследует какого-то беглеца, который просит у нас убежище. Они обстреливают планету. Пошли со мной, я покажу тебе кое-что, Мантелл. Пошли!
      Мантелл вприпрыжку бросился за ним по коридору к центральной комнате управления.
      — А что беглец? — спросил он, вспоминая собственное бегство. — С ним все в порядке?
      — В порядке. Наемный убийца.
      — Что?! — вздрогнул Мантелл.
      — Прикончил Президента Драйллеранской Конфедерации и смылся сюда.
      — И ты его примешь?
      — Конечно. Мы принимаем всех. Сейчас он проходит психопробу у Хармона. Но он привел за собой патрульную армаду. Корабли вооружены тяжелыми орудиями нового типа, совсем незнакомыми мне. Вот, послушай…
      Мантелл прислушался. До него донесся звук глухого удара, и ему показалось, будто потолок чуть вздрогнул. Через несколько мгновений удар повторился.
      — Слышишь? — спросил Зурдан. — Они обстреливают наши экраны.
      Он сел на консоль управления — в огромное кресло, специально сконструированное, чтобы выдержать его вес, и включил видеоэкраны. Почти сразу же над металлической оболочкой Стархевена Мантелл увидел стаю патрульных кораблей, кружащих по орбите, словно коршуны, и выпускающих чудовищные стрелы энергии.
      Зурдан улыбался. Все его существо излучало уверенность и радость вступающего в битву непобедимого бойца. Его толстые сильные пальцы забегали по клавишам управления.
      — Смогут ли наши защитные экраны поглотить всю их энергию? — спросил с беспокойством Мантелл.
      — Посмотрим. Теоретически у наших экранов беспредельные возможности.
      Хотя эти парни сверху действительно льют на славу.
      Зурдан указал на блоки датчиков, чьи дрожащие стрелки стойко держались у красной черты, которая обозначала перегрузку, и резко дернулись назад, когда чудовищно мощные батареи Стархевена сбросили опасную дозу в космос. И снова патрульные корабли принялись метать огненные молнии, и опять оборона Стархевена выстояла.
      — Наша оборона продержится еще несколько минут, не больше, — сказал Зурдан. — Слишком велика нагрузка на экраны, нет времени подготовить ответный удар. Но мы их остановим! Смотри!
      Мантелл оглянулся.
      Отбив кончиками пальцев на пульте управления быстрое стаккато, Зурдан вывел защитные экраны Стархевена из синхронизированного равновесия, установив переменно-циклическое взаимодействие.
      — Теперь экраны выдержат, — проворчал он. — Возьми мне производную.
      Мантелл покосился на датчики, нашел нужную колонку и быстро описал картину Зурдану. Великан осторожно нажимал на клавиши, проделывая в уме ошеломляюще сложные вычисления. Наконец он откинулся назад, дьявольски усмехаясь. С него градом катился пот.
      У дверей раздался звонок.
      — Спроси, чего им надо, Мантелл, — пробормотал Зурдан.
      Мантелл бросился к двери. Там столпилась кучка техников, обслуживающих защитные экраны, бледных и растерянных.
      — Что здесь происходит? — спросил Харрел. — Синхронизация экранов будто взбесилась!
      — На грани перегрузки, — добавил Брайсон.
      Мантелл улыбнулся.
      — Это идея шефа, — сказал он просто. — Входите и посмотрите сами.
      Он проводил их туда, где восседал Зурдан, который не отрывал взгляда с видеопанели, с кружащих по орбите кораблей. Их было несколько сот, они мастерски обрушивали мегаватты энергии на металлический щит Стархевена.
      — Их флот готовился к нападению не меньше года, — сказал Зурдан. — Надеялись улучить момент, когда мы потеряем бдительность, чтобы раз и навсегда прорвать оборону Стархевена. Они так уверены, что способны на это, дурашки! — он рассмеялся. — Видишь, Мантелл?
      Мантелл кивнул, слишком поглощенный картиной развертывающегося боя, чтобы говорить. За спиной шептали обеспокоенные техники.
      — А теперь наша очередь, — мрачно усмехнулся Зурдан.
      Его указательный палец резко надавил на большую зеленую кнопку пульта управления. Здание содрогнулось. На видеоэкранах сверкнула фиолетовая вспышка энергии.
      И там, где секунду назад одиннадцать патрульных кораблей выстраивались в боевой ряд, теперь не осталось ни одного.
      — Могу поспорить, этого они не ожидали, — расхохотался Зурдан. — Они считали, что невозможно отражать такую мощную атаку и в то же время вести ответный огонь. Но я дам им прикурить, я верну им огонь сторицей!
      Его пальцы ударили вновь, и весь правый фланг нападающих патрульных превратился в ничто.
      Мантелл понял, в чем заключался маневр Зурдана: он бил в ничтожно короткую паузу, между фазами синхронизации экранов, выбрасывал сноп энергии в мизерный интервал, когда Стархевен оставался незащищенным. Но сила луча, выпускаемого планетой, служила тем же экраном, защищавшим покрытый металлом мир от разрушения.
      Снова и снова палец Зурдана с силой нажимал на клавишу огня, до тех пор, пока небосвод не очистился от кораблей. Рассерженное облако жужжащих, злобно жалящих комаров исчезло бесследно.
      Погибли все корабли, за исключением одного. Остался один-единственный космический патрульный. Мантелл ждал, что Зурдан подобьет его лучом.
      Вместо этого Бен приказал в микрофон:
      — Поднимите корабли и захватите этого последыша. Будет полезно ознакомиться с их оружием.
      Он встал, стер струйки пота со лба. Зевнул и потянулся. Стархевен праздновал победу.
      Часом позже, когда Мантелл сидел в кабинете Зурдана, четверо личных телохранителей повелителя доставили экипаж захваченного патрульного корабля.
      В этот момент Зурдан разъяснял Джонни достоинства своей экранной установки, которой, как он понял, шеф очень гордился. Только что великан продемонстрировал свое сверхъестественное мастерство, и Мантелл не преминул сказать об этом. Он испытывал искреннее восхищение и не видел причин молчать.
      — Они потеряли сто восемьдесят один корабль, — произнес Зурдан. — Погибло около пятисот патрульных, убытки для Галактической Федерации исчисляются в миллиард банкнотов.
      — И без потерь для Стархевена, — заметил Мантелл.
      — Это только кажется, — возразил Зурдан. — Мы потратили энергию, которой хватило бы Стархевену на целый год. Я приказал отключить на некоторое время три вспомогательных генератора, пока мы не подведем дополнительные мощности. Нам…
      В дверь позвонили.
      Из внутренних комнат появилась Майра. Она спокойно пошла к двери со словами:
      — Я посмотрю, кто там, господин Зурдан.
      Через несколько секунд она появилась вновь.
      — Ну? — проворчал Зурдан.
      — Сюда доставили под стражей пленных патрульных.
      Лицо Зурдана нахмурилось.
      — Пленных патрульных? — повторил он. — Разве я упоминал о пленных, Майра? Кто захватил корабль Космических патрульных?
      — Бентли и его экипаж.
      — Вызови к видеофону Бентли, да поживее.
      Майра кивнула и набрала номер. Мантелл сидел у стола Зурдана, не глядя на Майру, чтобы не увлечься ее грациозными движениями. Он знал, что Зурдану это не понравится.
      На экране замелькали цветные блики и появилось лицо, которое Мантелл сразу же узнал. Оно принадлежало человеку, доставившему его на Стархевен.
      — Кто приказал тебе брать пленных, Бентли? — проговорил Зурдан.
      — Как?! Никто, сэр. Я думал…
      — Ты думал! В будущем советую поменьше думать, Бентли. Предоставь это дело мне. Тебе оно не по плечу. Стархевен не тюрьма, нам не нужны заключенные. Понял?
      — Да, сэр!
      — Вот и прекрасно. В следующий раз, когда тебе случится захватить корабль, выбрось в космос всех патрульных, которых найдешь на борту.
      — Слушаюсь, сэр!
      Зурдан прервал связь и повернулся к Мантеллу:
      — Джонни, там, за дверью кабинета, патрульные. Ликвидируй их и доложи мне об исполнении.