Фосс стоял перед коттеджем коменданта колонии, чувствуя, как гигантская лапа тяготения чужой планеты прижимает его к земле. Из последних сил он старался не сутулиться и держаться прямо. На планете земного типа его мускулистое тело весило сто семьдесят фунтов, на Сандовале IX они обратились в триста шесть.
      Адапты, кучкой стоявшие на другой стороне широкой улицы, насмешливо улыбались. С крепкими сухожилиями, ширококостные, они не испытывали никаких неудобств от чуть ли не двойной силы тяжести Сандовала IX. Наоборот, они родились, чтобы жить на этой планете, именно здесь они чувствовали себя как рыба в воде. И открыто наслаждались дискомфортом, который испытывал Фосс.
      Тот вновь постучал в дверь.
      Ему ответила тишина. Фосс повернулся к адаптам.
      — Эй, вы! Где Холдейн? Мне он нужен.
      — Он там, землянин, — после долгой паузы лениво ответил один из них. — Стучи громче. В конце концов он услышит, — и адапт расхохотался.
      Фосс сердито забарабанил кулаками в дверь. Каких трудов ему это стоило! Казалось, руки движутся сквозь густую патоку.
      На этот раз дверь отворилась. Появившийся на пороге комендант Холдейн недовольно уставился на Фосса. Как и все адапты на Сандовале IX, Холдейн был невысок ростом, пять футов и четыре дюйма, но непомерно широк в плечах и бедрах. Шея его напоминала толстую колонну, ляжки казались необъятными. Генная инженерия создала такой тип людей специально для планет с повышенной гравитацией, вроде Сандовала IX.
      — В чем дело? — прогремел Холдейн. — Ты тут новичок, землянин? Что-то я не видел тебя раньше.
      — Я только что прилетел, — Фосс махнул рукой в сторону высящейся на поле космодрома золотистой иглы двухместного звездолета. — С Эгри V. Я ищу одного человека. Может, вы мне поможете?
      По лицу Фосса стекали ручейки пота. Кроме всего прочего, на Сандовале IX было еще и жарко.
      — Это вряд ли, — ответил Холдейн. — У нас тут не бюро находок.
      — Я хочу лишь кое-что узнать, — настаивал Фосс. — О другой помощи я и не прошу.
      Адапт пожал плечами.
      — Никто и не собирается помогать тебе, землянин, попросишь ты об этом или нет.
      — Я сказал, что ничего не прошу, — отрезал Фосс.
      — Отлично. Проходи в дом, и я тебя выслушаю.
      В гостиной им встретилась женщина, с широченными бедрами, большой грудью, плоским лицом. Фоссу она показалась отвратительной, но адапты придерживались иных эталонов красоты. Ее телосложение идеально подходило для рождения детей на тяжелых планетах. И, судя по двум крепеньким карапузам, игравшим на полу, она успешно реализовывала предоставленные ей возможности.
      — Моя жена, — не останавливаясь, буркнул Холдейн. — И мои дети.
      Фосс механически улыбнулся и последовал за комендантом. Тот прошел в маленькую, обшарпанную комнатенку, вероятно, его кабинет, и плюхнулся в пневмокресло, даже не предложив Фоссу сесть. Но Фосс без приглашения уселся на небольшой стул, достаточно прочный, чтобы выдержать слона. Ему сразу стало легче. Пневматика взяла на себя увеличенное тяготение Сандовала IX.
      — Как тебя зовут, и что тебе здесь нужно? — недружелюбно спросил Холдейн.
      — Уэб Фосс. Я — землянин, советник гражданского правительства Эгри V. Две недели назад моя жена… сбежала от меня на эту планету. Я хочу отвезти ее назад.
      — Откуда ты знаешь, что она здесь?
      — Знаю. Пусть вас это не беспокоит. Я подумал, что вы можете оказать содействие в ее поисках.
      — Я?! — насмешливо воскликнул Холдейн. — Я всего лишь чиновник, местный администратор. Она может быть где угодно. На Сандовале IX больше двадцати поселений.
      — Двадцать — не такое уж большое число, — заметил Фосс. Если понадобится, я побываю во всех.
      По лицу Холдейна пробежала улыбка. Из ящика стола он достал бутылку, налил полстакана, глотнул розоватой жидкости.
      — Мистер Фосс, адапты не очень жалуют землян. На обычных планетах на нас смотрят, как на людей второго сорта. Дешевые отели, плохое обслуживание и тому подобное. «Посмотрите, вон идет адапт. Какой же он смешной». Ты знаешь, что я имею в виду?
      — Знаю. И, как могу, борюсь с невежеством. Многие не понимают, что адапты — такие же люди и без них десятки миров остались бы неосвоенными. Но…
      — Довольно проповедей. Нам хорошо известно, что мы происходим от землян, но у вас об этом почему-то забыли. Черт побери, мы такие же люди и даже лучше вас, мягкотелых землян, которые не протянули бы и года на такой планете, как Сандовал IX!
      — При чем тут лучше или хуже? — пожал плечами Фосс. — Вы приспособлены для жизни при повышенной силе тяжести. В конце концов для этого вам изменили гены. На планетах земного типа мы чувствуем себя более уверенно. Все относительно. Но моя жена…
      — Твоя жена здесь. Не в этой колонии, но на Сандовале-9.
      — Где она?
      — Это твои трудности.
      Фосс поднялся на ноги, преодолевая тяготение планеты.
      — Вы знаете, где она. Почему бы не сказать мне об этом?
      — Ты — землянин, — спокойно ответил Холдейн. — Супермен. Вот и ищи ее сам.
      Фосс молча повернулся и, пройдя через гостиную мимо жены и детей Холдейна, вышел на улицу. Он старался держаться прямо и, превозмогая боль в икрах, не подволакивать ноги, а идти пружинистой походкой, словно и не давила на него почти удвоенная сила тяжести Сандовала IX.
      От Холдейна он и не ожидал ничего иного. Слишком редко адапт получал возможность посчитаться с землянином. Обычно объектом насмешек становился именно он, испуганный, ничего не понимающий, пытающийся приспособиться к значительно меньшему тяготению или пьянящей кислородной атмосфере. Адапты осваивали планеты, в атмосфере которых содержалось восемь или десять процентов кислорода. Двадцать процентов пьянили их почище вина.
      Теперь роли переменились, и адапты брали свое. В кои веки землянин решился сунуться в их мир. Они не собирались облегчать ему жизнь.
      Но Кэрол здесь… И он ее найдет. Несмотря ни на что.
      Адапты так и стояли на другой стороне улицы. Фосс пересек мостовую, но при его приближении они разошлись в разные стороны, словно не желая иметь ничего общего с худым, насупившимся землянином.
      — Постойте! — крикнул Фосс. — Я хочу поговорить с вами.
      Они не сбавили шага.
      — Постойте!
      Из последних сил Фосс рванулся вперед и схватил за воротник рубашки одного из адаптов. Тот был на голову ниже Фосса.
      — Я же просил вас подождать. Я хочу с вами поговорить.
      — Отпусти меня, землянин, — процедил адапт.
      — Я сказал, что хочу поговорить с вами!
      Адапт вырвался и ударил Фосса. Тот видел приближающийся кулак, направленный ему в лицо, но ничего не мог поделать. Придавленное гравитацией тело отказывалось подчиниться. Попытка отклониться ни к чему не привела, и в следующее мгновение Фосс покатился по земле.
      Осторожно ощупав челюсть, он с удивлением обнаружил, что она цела. Фосс понял, что адапт лишь слегка толкнул его. Не сдержи он удара, исход был бы смертельным.
      Фосс медленно поднялся. Адапт стоял, воинственно расставив ноги.
      — Хочешь еще?
      — Нет, одного раза достаточно, — челюсть у него онемела. — Я просто хотел кое-что узнать.
      Адапт повернулся и неторопливо пошел по широкой пустынной улице. Фосс с тоской смотрел ему вслед. Он понял, что ошибся, попытавшись прибегнуть к силе. Самый слабый из колонистов мог превратить его в лепешку, а Фосс никак не мог считаться дохляком.
      Но этот мир был для него чужим. Он принадлежал адаптам, для них он стал родным домом, а ему с трудом давались каждый шаг и вдох. Фосс взглянул на теплую голубизну далекого Сандовала и криво усмехнулся. Вряд ли он мог винить во всем только адаптов.
      Потомки людей, они становились объектом осмеяния, появляясь на планетах земного типа. Теперь они всего лишь сводили с ним счеты.
      Фосс яростно сжал кулаки. Я им покажу, подумал он. Я найду Кэрол — без их помощи.
      Разведывательный звездолет почти три столетия назад обследовал Сандовал IX, определив силу тяжести, состав атмосферы, температуру и влажность. Примерно в то же время началась программа адаптации человека к жизни на планетах, где условия резко отличны от Земли. И теперь в двадцати колониях, разбросанных по Сандовалу IX, жило чуть больше десяти тысяч адаптов. Со временем они должны были заселить всю планету. Со временем.
      А еще через несколько тысячелетий человечество распространилось бы по всей Галактике, от края до края. И на самых страшных планетах жили бы существа, которые могли называться людьми.
      Фосс зашагал по улице. Он думал о Кэрол, о Кэрол и их последней ссоре на Эгри V. Он уже не помнил, с чего она началась, но знал, что никогда не забудет ее конца.
      Да и как забыть горящие гневом глаза Кэрол, когда она говорила: «С меня хватит, Уэб. И тебя, и этой планеты. Вечером я улетаю».
      Он не поверил Кэрол. До тех пор пока не обнаружил, что она сняла половину вклада с их общего банковского счета. В течение трех недель на Эгри V не прилетал ни один рейсовый звездолет, и какое-то время Фосс надеялся, что она где-то на планете.
      Но потом выяснил, что Кэрол наняла частный корабль. Фоссу удалось поговорить с капитаном, когда тот возвратился на Эгри V.
      — Вы отвезли ее на Сандовал IX?
      — Совершенно верно.
      — Но там же повышенное тяготение. Она долго не выдержит.
      Капитан пожал плечами.
      — Она спешила убраться с Эгри V. Я сказал ей, куда лечу, и она тут же оплатила проезд. Не задавая никаких вопросов. Я доставил ее туда неделю назад.
      — Понятно, — кивнул Фосс.
      Затем он договорился в министерстве о двухместном звездолете и полетел вслед за Кэрол. Она не годилась в первопроходцы. И никогда не полетела бы на Сандовал IX, если б знала, что это за планета. Она оказалась там от отчаяния и теперь наверняка сожалела о содеянном.
      Фосс добрался до угла и остановился. Ему навстречу шел один из адаптов.
      — Ты — землянин, который ищет свою женщину?
      — Да, — ответил Фосс.
      — Она в соседнем поселении. К востоку отсюда. Примерно в десяти милях. Я видел ее там четыре или пять дней назад.
      Фосс удивленно мигнул.
      — Вы меня не обманываете?
      Адапт плюнул на землю.
      — Я никогда не унижусь до того, чтобы врать землянину.
      — Почему вы сказали мне о ее местонахождении? Я думал, что уже не дождусь здесь помощи.
      Его взгляд встретился с черными, глубоко посаженными глазами адапта.
      — Мы как раз говорили об этом, — процедил тот. — И решили, что проще сказать тебе, где она. Тогда ты не будешь болтаться здесь и беспокоить нас попусту. Иди за своей женщиной. Ты нам не нужен. От землян плохо пахнет. От твоего присутствия чахнут растения.
      Фосс облизал губы, сдерживая закипающую злость.
      — Хорошо, я не пробуду здесь и лишней минуты. Так вы говорите, десять миль на восток?
      — Да.
      — Я уже иду, — он было двинулся к звездолету, но остановился не пройдя и двух шагов, — вспомнил о топливе. Его оставалось не так уж много, а скорость отрыва от тяжелой планеты была весьма велика. Он, конечно, может попасть в соседнее поселение, взлетев, выйдя на орбиту и вновь приземлившись в десяти милях к востоку. Но на эти маневры уйдет столько топлива, что его не хватит потом, чтобы вторично преодолеть тяготение, когда он найдет Кэрол. Да, придется оставить звездолет здесь и добираться до поселения другим способом.
      Фосс достал бумажник.
      — Не могли бы вы одолжить мне машину, если она у вас есть?! Я верну ее через час—полтора. За десять кредиток?
      — Нет.
      — Пятнадцать?
      — Не сотрясай понапрасну воздух. Я не дам тебе машину.
      — Возьмите сотню! — в отчаянии воскликнул Фосс.
      — Повторяю, не сотрясай воздух.
      — Если вы не дадите мне машину, я обращусь к кому-нибудь еще, — он обошел адапта и направился к бару.
      — Напрасно тратишь силы! — крикнул вслед адапт. — Они понадобятся тебе, чтобы дойти до восточного поселения.
      — Что? — обернулся Фосс.
      Адапт презрительно усмехнулся.
      — Никто не даст тебе машину, приятель. Топливо слишком дорого, чтобы тратить его на тебя. Идти-то всего десять миль. Придется тебе прогуляться, землянин.
      Всего десять миль. Придется тебе прогуляться.
      Вновь и вновь отдавались в ушах Фосса слова адапта. Он вошел в бар. Десять или двенадцать адаптов, сидевших за стойкой и столиками встретили его холодными взглядами.
      — Мы не обслуживаем землян, — сказал бармен. — Этот бар только для местных жителей.
      Фосс сжал кулаки.
      — Я пришел сюда не для того, чтобы выпить. Я хочу одолжить у кого-нибудь машину, — он огляделся. — Моя жена в соседнем поселении. Мне нужно поехать к ней. Кто даст мне машину на час?
      Ему ответило молчание. Фосс вытащил из бумажника сотенную купюру.
      — Предлагаю сто кредиток за часовой прокат машины. Кто первый?
      — Это бар, землянин, а не рынок, — заметил бармен. — Люди приходят сюда отдохнуть. Делами надо заниматься в другом месте.
      Фосс, казалось, не слышал его.
      — Ну? Сто кредиток, — повторил он.
      Кто-то из адаптов хохотнул.
      — Убери деньги, землянин. Машину ты не получишь. До поселения всего десять миль. Отправляйся-ка в путь.
      Фосс опустил голову. Всего десять миль. Для адапта — приятная двухчасовая прогулка на теплом солнышке. Для землянина — целый день мучений. Они толкают его на это. Они хотят увидеть, как он умрет, не выдержав испытания.
      Нет, он не доставит им этого удовольствия.
      — Хорошо, — тихо ответил Фосс. — Я дойду туда и вернусь назад. Завтра я буду здесь, чтобы показать вам, на что способен землянин.
      Адапты отвернулись. Никто не удостоил его даже взглядом.
      — Я вернусь, — повторил Фосс.
      Он вышел из бара и направился к звездолету. Болели мышцы, гулко стучало сердце, перекачивающее кровь, ставшую чуть ли не вдвое тяжелее. Люди, привыкшие к земным условиям, не могли жить на Сандовале IX. Несколько недель, возможно, месяц—другой при такой гравитации, и усталое сердце остановится.
      Когда Фосс добрался до звездолета, в горле у него пересохло, глаза слезились от ярких лучей голубого солнца. Он положил в вещмешок самое необходимое: компас, фляжку, питательные таблетки… Всего набралось пять фунтов, пустяковый вес на Земле, на который не стоит обращать внимания. Но на Сандовале IX пять фунтов превращались в девять и, закидывая вещмешок за спину, Фосс думал о том, что с каждой пройденной милей они будут становиться все тяжелее и тяжелее.
      Чтобы передохнуть, он сел в пневмокресло, затем со вздохом поднялся и вновь вышел на поле космодрома.
      Солнце стояло в зените. Десять миль, думал Фосс. Сколько времени понадобится ему, чтобы преодолеть их? Сейчас тринадцать ноль-ноль. Если проходить по две мили в час, он будет у цели еще до наступления сумерек.
      Адапты наблюдали за ним. Что-то крикнули ему вслед. Фосс не расслышал слов, но мог поспорить, что они не собирались подбодрить его.
      Он шагал по уходящей вдаль равнине, по плодородной, щедро согретой солнцем земле. Вдали виднелись невысокие иззубренные горы, скорее даже холмы. Воздух, пропитанный незнакомыми ароматами. Проселочная дорога, извивающаяся среди лугов и полей, вела в поселение, где была Кэрол… Прекрасная планета. Она не могла пропасть попусту. И измененные гены позволили людям заселить ее, приспособиться к условиям жизни, столь отличным от земных. Но для Фосса этот мир был чужим.
      Он заставлял себя идти вперед. Мышцы, привыкшие нести сто семьдесят фунтов, стонали под тяжестью трехсот шести. Отказывали суставы. Пот ручьями струился по телу.
      Вскоре Фосс остановился, чтобы вырезать трость из ветви придорожного дерева. Это, казалось бы, легкое дело потребовало невероятных усилий. Он с трудом перевел дыхание и двинулся дальше, отталкиваясь тростью от земли.
      За первый час Фосс прошел две с половиной мили, то есть больше намеченного, но далось ему это дорогой ценой. Второй час принес гораздо худшие результаты: его шагомер отмерил лишь четыре мили плюс две сотни ярдов. Скорость падала и падала.
      Но оставалось еще шесть миль…
      Фосс механически переставлял ноги, уже не заботясь о походке, не думая ни о чем, кроме необходимости сделать еще один шаг, приближающий его к цели.
      Каждый шаг приближает меня к Кэрол, думал Фосс. Эту фразу он превратил в марш: каждый шаг приближает меня к Кэрол. На каждое слово он выносил вперед то правую, то левую ногу. Каждый шаг приближает меня к Кэрол, снова и снова повторял он себе. Но интервалы между словами все увеличивались. Каждый… шаг… приближает… меня…