Трамвай мчался по улицам черного города, временами притормаживая на остановках. Тая глазела в окно. Там качались под фонарями повесившиеся от несчастной любви десятиклассники, сновали туда-сюда черные простыни, на кирпичных стенах мокли кровавые надписи. Новых пассажиров не предвиделось, и скелет-вагоновожатый заскучал.
      Если бы не Тая с Танечкой, он вообще впал бы в хандру.
      – …Визжать надо громче, – объясняла кавайка. – Иначе не выпустят.
      – Не понимаю… Если здесь выход, то зачем визжать?
      – Да Тайка! Какая же ты глупая! Где Ириней и Джиакомо сидят – там основной выход. А здесь запасной. И выпускают, только если посетителю совсем страшно. Так что визжи давай!
      – А мне не страшно.
      Скелет не выдержал и обернулся к девочкам:
      – Вы куда едете-то, гражданочки? Может, я…
      – А-а-а-а!
      От сдвоенного вопля трамвай замер, словно влепился в стену. Двери разъехались, открывая выход. Проем заполняла клубящаяся тьма со словами «Запасный выход». И ниже, маленькими огненными буковками: «Оставь кредиты всяк сюда входящий».
      – Совсем забыла… – Плечи кавайки поникли. – В этом аттракционе платный выход. У тебя деньги есть?
      Тая помотала головой.
      – Ничего. А может, так попробуем?
      И, решительно схватив кавайку за руку, бросилась в серое марево. Танечка только пискнула.
      Смутный гул наполнил уши. Туманные волны расступились, выпуская девочек в коридор. До свободы оставался один шаг, но, к сожалению, его-то сделать и не удалось.
      Из притолоки выросли бледные безволосые руки и схватили беглянок за плечи.
      – Куда? А платить? – голосом вагоновожатого осведомился туман. – Десять кредитов.
      – У нас нет… Отпустите, пожалуйста! – захныкала кавайка.
      – Отпустить, значит? Думаете, на халявку побоялись и все? Ишь, шаромыжницы!
      Руки потащили девочек обратно. Кто знает, что случилось бы дальше, но тут в коридоре появился сумрачный мальчишка в линялом спортивном костюме.
      – Это что? – нахмурил он брови.
      – Платить не желают.
      – Отпустите, я заплачу.
      Он вытащил карточку и протянул рукам. Рубиновый лучик скользнул по магнитной полоске.
      – Все в порядке, ваше высочество, – отрапортовал голос. – Приятно поразвлечься!
      И руки спрятались в темноту выхода.
      – Высочество? – удивилась Тая. – Постой… А что это за планета?
      – Версаль.
      – Версаль? – Тая раскрыла рот, не в силах прийти в себя от удивления. – Господи… Так, значит, это… Данька!!!
      И она повисла на шее у мальчишки:
      – Данька! Ты!!! Ух, здорово!! Рассказывай, как ты?.. Как дела?.. – Она обернулась к кавайке: – Это мой друг детства. Мы несколько лет назад друг друга потеряли! То-то, думаю, все здесь знакомое.
      Принц Даниэль смутился:
      – Тай, извини… Я из спортзала только сейчас…
      Он пригладил мокрые от пота волосы. В душ поленился сходить, догадалась Тая. Мальчишки все такие бестолковые. И грязнули.
      – Я сейчас… – бормотал принц. – Я переоденусь и…
      – Да ничего! Ты все там же обитаешь?
      – Ага.
      – У Даньки комната – закачаешься! – объяснила Тая Танечке. – У него и индейцы, и пираты, и джунгли. Слушай, – повернулась она к принцу, – а сейчас как? Русалочью лагуну покажешь?
      – Не, – помотал головой мальчишка. – Это же для маленьких. Я лагуну отключил и пиратов тоже.
      – Ой, зря!
      – Ничего не зря. Теперь у меня все по-взрослому, поняла?
      – Угу. Слушай, Дань… Ты мне поможешь?
      Принц насторожился.
      – Конечно, – сказал он неуверенным тоном. – Помогу. А что случилось?
      – Меня похитили. У вас комедиант есть, ну такой… черноглазый с усиками…
      – Джиакомо Бат, – подсказала Танечка.
      – Точно. Мы от него скрываемся.
      – Бат?.. Бата помню. Он обещал что-то такое… Так это он, значит, тебя имел в виду?
      Мальчишка облизал губы. От его взгляда Тае сделалось неуютно.
      – Слушай. Мне надо вернуться на Лувр. Это важно!
      – Надо – значит, вернешься, – с преувеличенным энтузиазмом отозвался принц. Огляделся и обнял ее за талию (несколько назойливо на Тайкин взгляд). – Только вот что… Сам я не могу, это с папой переговорить нужно. Подождешь?
      – Конечно!
      «Лучше бы я осталась в городе мертвых, – подумалось Тайке. – Те хоть не улыбаются так по-волчьи».
      Ей сделалось мерзко, словно в волосы упал комочек старой жвачки.
      Но отступать было поздно.
 
      Данькина детская и в самом деле здорово изменилась. За дверью начинались апартаменты в старовестерновском вкусе: нечто среднее между салуном и звездой смерти. Бар во всю стену, на стойке – коробка сигар, на двери – календарь с голенькой рыжеволосой губяшкой в ковбойской шляпе.
      – Ну вот… располагайтесь… – Даниэль юркнул в ванную. Его всклокоченная голова вынырнула из-за двери:– Э-э… если хотите выпить, крошки, не стесняйтесь! – выпалил он. – У меня большой ассортимент поднимающих настроение элексиров. Специально для таких красоток, как вы!
      Танечка хихикнула:
      – Какой забавный! Это наш принц.
      – Да, – согласилась Тая. – Он здорово изменился за это время. Что, Танечка, осмотримся?
      Кавайка неуверенно кивнула. В принцевых апартаментах она чувствовала себя не в своей тарелке.
      Да и Тая, если честно, тоже.
      За окном играли в догонялки звезды ста галактик. В космосе шло вечное сражение: миллионы кораблей расстреливали друг друга из лазерных пушек, жгли плазмой и разносили в клочья ракетами.
      Тая подошла к стойке бара и оглядела полки. Господи, он что, все это пьет? Это же, наверное, вредно… Потянулась к ядовито-зеленой бутылке с этикеткой «Абсент» и отвинтила крышку.
      В нос шибануло знакомым запахом лимонада «Буратино».
      – Виртуальная, – со смешанным чувством облегчения и страха подтвердила Танечка. – А здесь что?
      Под постером поблескивал экран с рядом кнопок.
      – Дверь между мирами, – ответила Тая. – Данька ее так называет. Видишь список? Это куда отсюда можно попасть. Давай посмотрим.
      Когда-то список на двери был очень длинным. «Пираты», «Русалочья лагуна», «Винни Пух и все-все-все», «Маленькое привидение», «Мир Летящих» и так далее.
      Сейчас он несколько укоротился. Некоторые названия казались совершенно непонятными.
      – Хм… Это что, шифр такой? Ну-ка попробуем.
      Тая выбрала пункт, который помнила с давних времен. «Мио, мой Мио!» Все-таки осталось что-то в принце от прежнего Даньки – ершистого пацана, верящего в добрые сказки.
      – Подожди здесь, – предупредила Танечку. – Если что, откроешь мне дверь. И никаких кнопок не трогай!
      Девочка храбро шагнула через порог…
      …и оказалась в Голодной Башне.
      Пыльный лунный свет сочился в крохотное окошко. Высоко-высоко под крышей возились засыпающие совы. Круглая стена белела селитряными иероглифами, словно изгаженный насест в курятнике.
      Тая остановилась в нерешительности. Двое мальчишек лежали, обнявшись, у ее ног; один из них, худенький и темноволосый, сжимал в кулаке крохотную ложечку, которую так и не смог донести до рта.
      В воздухе висел сладковатый запах гнилых конфет и мокрого дерева. Что-то прокатилось под ногами – длинное и круглое. Тая наклонилась и подняла этот предмет.
      Сломанная свирель.
      Ей показалось, что башня сделалась маленькой-маленькой – меньше ее самой – и сдавила ребра. Длилось это недолго. Скоро наваждение отхлынуло, позволяя дышать.
      «Надо убираться отсюда… – мелькнуло в голове. – Ну, Данька… Значит, неверные книжки ты в детстве читал!» Но едва она повернулась, чтобы уйти, послышалось неразборчивое бормотание.
      – Эй! Кто здесь? – позвала она.
      По спине пробежал холодок. Башня была пуста, но звуки раздавались совсем рядом!
      – Эй! Отзовитесь! Кто вы?!
      И тут словно по волшебству башня заполнилась людьми. У стены сидела женщина средних лет – в роговых очках, пиджачке цвета линялого динозавра и кружевных колготках. К груди она прижимала классный журнал. Рядом скорчился толстяк в военном кителе; красный платок на волосах сбился, выпуская седую прядь. За толстяком Тая приметила Данькиного отца и бросилась к нему:
      – Сир Людовик! Что вы здесь делаете?!
      Тот поднял на нее полубезумные глаза:
      – О как же, – спросил он раздумчивым речитативом, – мне расправиться с моими врагами? Как расправиться с моим сыном, который дерзит и не уважает родителей? Сделать его своим преемником на посту правителя? Да, пожалуй, сделаю его своим преемником на посту правителя. Заставлю учить кинкарский и юриспруденцию, делать зарядку и проходить IQ-тесты, вместо того чтобы гонять в «Дум» по сетке и пинать мячик.
      – Сир Людовик, что с вами? Вам помочь?!
      Король не ответил. Он уже впал в забытье, бормоча что-то вроде «бластера грознее я не видывал в моем замке» – а может, Тае это послышалось?
      Другие обитатели Голодной Башни также жаловались и кляли судьбу:
      – …О, зачем, – причитала дама с журналом, – зачем я поставила эту злосчастную двойку? Мымра я очкастая. Дура, а еще в колготках. Он же такой ранимый! И типа нужны будущему королю эти дурацкие дискриминанты?
      – …Я, конечно, жирный козел, это без вопросов. А принц – вовсе не невежественный молокосос, а надежда престола. Экономполитика, политэкономия – конечно же между ними никакой разницы.
      – …мы его не ценили!..
      – …мы его не понимали!..
      Среди фигур Тая заметила висящую на цепях обнаженную девушку. Перепеленутая веревками, та напоминала диковинную птицу.
      – Танечка? – Тая бросилась к связанной девушке. – Ты?!!
      – Я не Танечка, а Лисенок, – сердито отвечала та. – А еще я шлюшка выпендрежистая: отказалась сходить с Данькой в кафешку, типа у меня репетиция срочная. И вообще, я много о себе воображаю.
      – Подожди, я тебя сниму. Где тут узел?
      Свет в башне замигал: дверь между мирами то закрывалась, то открывалась вновь. В два прыжка Тая оказалась у порога и выскочила обратно.
      – Ну, что там? – жадно сунулась к ней Танечка.
      – А, глупости всякие…
      Чувствовала Тайка себя неловко. С одной стороны, башня ее возмутила. Что, спрашивается, если девчонка не пошла с пацаном в кафешку, так она уж и на букву «ш»? Да он сам козел, пусть моется чаще!
      С другой стороны, от такой башенки она и сама бы не отказалась. Представила себе Фросю на цепи, физрука, Ирку-сплетницу… Вельку тоже. Ишь, блин, гордый! Исчез, хоть бы предупредил. На ее, Тайкины, чувства ему плевать с орбитального вокзала, а она спасай его, жизнью рискуй!
      – Я тоже куда-нибудь загляну, – сообщила Танечка, набирая на пульте код.
      – Эй, не трогай! – перепугалась Тая. – Нечего за моими друзьями шпионить!
      Но было поздно. Замок щелкнул, переключаясь, и на экранчике возникло «Любимые игрушки». Тая оттерла кавайку и первой заглянула в дверь: вдруг там опять что-то нехорошее?
      Оказалось, нет. В щель виднелся длинный зал, уставленный стеллажами с оружием. Автоматы, мечи, крупнокалиберные пулеметы, лазерные пилы.
      – Эй, эй! Куда это вы?!
      Тая оглянулась. Принц Даниэль выскочил из ванной. Чистый аж до хруста, волосы мокрые и торчат (но теперь уже от геля), и одет не в старые спортивки, а шикарный белый костюм с бриллиантиками в пуговичках.
      Настоящий принц! Коня только не хватает.
      Тая поймала себя на мысли, что при виде Даньки ей постоянно хочется хихикать.
      Принцу же было не до смеха. В один прыжок он подлетел к двери:
      – Туда нельзя! Там… – и смутился.
      – Чего, Дань? Там же только оружие.
      – Оружие? А-а, вот вы куда забрались… – В голосе его скользнули снисходительные нотки. – Ну да. Оружие. Настоящий мужчина должен уметь постоять за себя. Я вот знаешь как? Я асур-до занимаюсь и компрэтаматой. И оружие: из десяти – все в яблочко!
      Он подошел к стойке бара, достал бутылку виски и плеснул в стаканчик. «На полпальца» – всплыло откуда-то. Тая могла поклясться, что Данька думает о том же.
      – Прогуляемся, крошки? Я покажу вам дивные пляжи под луной. Венесуэльский маскарад, марсианские бои без правил.
      – Ну, вообще-то… А давай! Танечка, тебе нравятся бои без правил?
      Кавайка захлопала ресницами.
      – Значит, нравятся. Пошли, Данька.
      – Хорошо. Только произведите замену своих футляров для грешной плоти на более изысканные.
      – Чего?.. – Тая болезненно поморщилась.
      – Ну, переодеться, блин, надо!
      – А нормально сказать не можешь?
      – Так я для смеху же.
      – Смешно. Уже катаюсь по полу.
      Тая и сама досадовала на свою ежистость, но остановиться не могла. Данька новый ее раздражал. Неужели обязательно надо вести себя полным придурком?
      Тем временем принц отвел девочек к платяному шкафу.
      – Вот, выбирайте, – распахнул он двери, – самое лучшее. Специально для вас.
      – Для нас?
      – Ага. В шкафу есть кабинка – если типа переодеться.
      Минуту или две Тая обозревала Данькину сокровищницу. М-да-а… Что с него взять… Хоть и принц, но мальчишка. И если бы она не помнила, каким он был раньше, ох и высказала бы ему сейчас!
      – Дань, а попроще ничего нет?
      – В смысле? Там все так одеваются!
      – Там – это где? – Ткань скользнула между пальцами электрическими искрами.
      – Н-ну… там…
      Тая покачала головой:
      – Лапа, это слишком короткое. Я такое не надену. И декольте ужасное. Таких размеров груди и не бывает вовсе. Я уж не говорю об этом поясе с пистолетами!
      – А что с пистиками не так? – насупился принц. – Там все ба… женщины так носят.
      – Где это там? – повторила она.
      – Ну, – у… Есть один мир. Там, типа, мегакорпорации захватили власть и все друг с другом воюют. А я – полковник звездного десанта.
      Кавайка принялась деятельно перерывать содержимое шкафа. Принц же продолжал:
      – Так вот, я там полковник. Мне сорок лет, и я самый крутой у наемников. Прикинь?.. Мне больше всех платят, и тел… ну в смысле, девушки…
      – Постой, – перебила Тая, – а почему наемники?
      – То есть?
      – Это значит, кто больше денег даст, за того и воюешь?
      – Ну. Это же жизненно. Солдаты всегда за того, кто больше платит. И бабы тоже…
      – Чего-о?!
      – Ну чего-чего? – разозлился Даниэль. – Скажешь, нет? Очочки-то розовые сними! У кого кредаблосы – перед тем задом и крутят. Вон, гляди!
      Кавайка упоенно вертелась перед зеркалом. Бронетопик ее полыхал стальными бликами.
      – Если бы я за вас рукастому не заплатил, фиг бы вы здесь оказались. Значит, из-за денег. А ты – нет бы поблагодарить, так…
      От звука пощечины, казалось, звякнули бутылки в баре. Тая потерла отбитую ладонь. «Сильнее надо было врезать… – с сожалением подумала она. – Может, добавить?»
      – Т-ты… чего? – спросил Данька. – Сдурела? – и добавил шепотом: – Я ведь стражу вызову.
      – Стражу? Трус!
      Мальчишка вскинулся, сжимая кулаки:
      – Да ты!..
      – Ну, давай, давай! Ударь меня, попробуй! – Та воинственно выдвинула вперед левое плечо. – Ты же это… адурь-се знаешь!
      – Асур-до. – С алым отпечатком на щеке, сгорбленный и пристыженный Даниэль выглядел младше своих лет. – Та, ну зачем ты?..
      Стражу он вызвать не успел. В дверь, отделявшую комнату от дворцовых коридоров, постучали:
      – Даниэль, к тебе можно? – поинтересовался король.
      – Э-э… папа?
      – Даниэль, на территории дворца появились чужие. Ты как, впустишь нас или сам выйдешь?
      Соображал принц быстро. Он затолкал девушек в шкаф и запер дверцу на ключ. После этого повернулся к двери.
      – Входи, па!
      – Благодарю, сын. Ты столько не открывал, я уж решил, не случилось ли что.
      Тая завозилась в шкафу. О чем бы она сейчас мечтала, так это увидеть происходящее в комнате.
      Вот ведь незадача!
      Словно читая мысли, шкаф высветил экранчик размером с почтовую открытку. Зашелестел кондиционер. Под колени толкнулась обитая кожей скамеечка, а из боковой панели выплыл поднос с двумя бокалами.
      – Ничего себе! – удивилась кавайка.
      – Тс-с! Это же дворцовый шкаф. – Тая решила ничему не удивляться. – У них ведь как? Интриги да секреты. Вот и крутятся, как умеют. – И уселась на скамеечку подглядывать.
      Король поманил пальцем кого-то за своей спиной:
      – И ты входи, Бат. Разговор нам предстоит серьезный. Входи-входи, не жмись!
      В комнату нерешительно заглянул директор «Макабра». Принц возмутился:
      – Эй! Насчет смерда мы не договаривались!
      – Ничего, сынок, это ненадолго. Давай, Бат, рассказывай.
      Комедиант растерялся. Видимо, рассчитывал, что с мальчишкой станет объясняться сам Людовик. Но лицо короля оставалось бесстрастным. Так и не дождавшись поддержки, комедиант начал:
      – Ваше высочество… Мне неловко говорить… дело деликатное… Помните нашу договоренность? Я обещал подготовить к вашему дню рождения номер, в котором участвовали бы актер или актриса вашего возраста.
      Принц склонил голову в знак согласия.
      – Так вот, ваше высочество. Рад сообщить, что дело сладилось. Актрису я добыл.
      – Можно полюбопытствовать, где она? – спросил король.
      – Пусть это останется моей профессиональной тайной. Но вообще-то, ваше величество, дело в другом. Пока я с любовью и тщанием подбирал для нее генетические модификации, она сбежала.
      – Неблагодарная хамка!
      – Ваше величество!.. – стушевался Бат.
      – А что за модификации вы подобрали? А?.. Или это тоже секрет?
      – Сир, умоляю! – Виски и лоб Бата заблестели, словно лакированные: – Пусть это станет сюрпризом для юного принца. Уверяю: ничего безвкусного или уродливого! Вы же видели моих актрис… некоторых…
      – Они прекрасны. Продолжай, Бат.
      – Продолжаю, ваше величество. Итак, девушка сбежала, прихватив с собой одну из моих каваек. К счастью, их след нашелся. Великодушный принц… прошу прощения, ваше высочество, – (Бат поклонился принцу), – пригласил девушек к себе.
      – Он врет!!!
      – Тихо, сын. Сделай что-нибудь с ушами, они у тебя горят. Давай дальше, Джиакомо.
      – О да, сир. Мой принц, это конечно же не мое дело… кхе-кхе!.. Но вы, можно сказать, находитесь в возрасте, когда стойкость понимают по-разному… Понимаете?.. А девушки красивы… и вряд ли откажутся допустить такого видного юношу к своим прелестным секретикам… кхе-кхе!..
      Джиакомо понесло. Он лебезил и путался в намеках, порой настолько грязных, что даже король морщился.
      Наконец принц потерял терпение:
      – Чего ты хочешь, старик?
      – Умоляю, ваше высочество!.. Не задерживайте девушек. Новенькой надо освоиться, все-таки обстановка… стресс… И еще, – Бат понизил голос, – я попросил бы вас воздержаться… на время…
      Король сдавленно хрюкнул. Даниэль пошел красными пятнами.
      – Во… воздержаться?
      – О, не поймите меня неправильно! К генмодификации тела можно приступать лишь сутки спустя после этого… вы понимаете?.. А новенькую нужно еще подготовить к роли. Уверяю, ваше высочество, после празднества она станет навещать вас в любое удобное вам время.
      – Только чтоб это не мешало урокам, – добавил король.
      – Хорошо, па, – склонил голову принц.
      – Хорошо… Математику запустил, лоботряс! Две двойки!.. Варвара жалуется: «Ваш сын не знает, что такое дискриминант». Я должен знать, что такое дискриминант? Будущий король! Дискриминация – твой хлеб, понимаешь?!
      – Я исправлю, па!..
      – Исправлю… Ладно. Значит, так, сын. Девчонок отдаешь Бату. Извиняешься. – (Принц засопел и набычился.) Король повторил с нажимом: – Извиняешься! Мы ведь не хотим ссориться с будущим распорядителем развлечений?
      Принц хотел. Очень хотел. Тая видела, как он мечется, не в силах сделать выбор. Наконец он выдавил:
      – Нету их у меня.
      – Как нету?
      – Так… Ушли…
      – Ушли?.. – Король почесал подбородок: – Ушли, значит… А в какую дверь, не помнишь? – Хлопнул в ладоши: – Эй, там! Снять показания с камер наблюдения! Сектор три, перед покоями принца. Чтобы через две… нет, две минуты сорок семь секунд результаты были здесь. – И повернулся к сыну: – Ну, Данька, время пошло… Слово наследника нерушимо. Если выяснится, что девушки не выходили из твоей комнаты, значит, они ушли в дверь между мирами. Извини, сына, но мне придется перетряхнуть твои игрушки.
      Тая присвистнула. Историйка! У Даньки же и Голодная башня, и оружие, и еще, наверное, много чего. Она представила, как Людовик натыкается на цепную математичку, и хихикнула. А потом себя видит у стены…
      Нет, ну почему нормальным людям таких башен не выдают?!
      Несправедливо!
      Принц сжался в ожидании, пока охрана подготовит показания камер. И хотя собственное будущее виделось Тае смутно, она бы ни за что с Данькой не поменялась.
      Тяжелый выбор ему достался…
      – Он нас выдаст? – поинтересовалась Танечка.
      – Ни за что! Вообще-то он хороший мальчишка. Только глупый.
      Что-то царапнуло Тайкину руку – колючее, кусачее. Та передернула плечом:
      – Броник подбери. Все руки из-за тебя в синяках.
      – А что я? – удивилась кавайка. – Вон по тебе ползает, а на меня говоришь.
      – Кто ползает?
      Тая обмерла. На плече сидел хромированный богомол и шевелил усиками.
      «Асурский разрыватель!» – мелькнуло в голове. Асуры такими преступников казнят.
      И на пиратских флагах тоже они!
      Казалось, шкаф подпрыгнул от Тайкиного визга. Танечка ничего не поняла, но завизжала за компанию.
      Самое смешное, что ни король, ни принц даже не обернулись. Придворные шкафы делают на совесть: и звукоизоляция на уровне и прочность… а иначе откуда берутся скелеты в шкафах?
      Богомол полетел на пол. Девчонки прыгнули на скамеечку и прижались друг к другу. Странное дело: раньше Тайка боялась, что принц окажется предателем, а теперь только об этом и мечтала. Ей вдруг вспомнилось, что плохих преступников асуры скармливают одному богомолу, хороших – дюжине, а если взятку дашь – то сотне. Один богомол, пока узника съест, столько провозится, что жить не захочешь.