– Ты лжешь… – Эйва задохнулась от ужаса.

– Я никогда не лгу, детка, просто не всегда и не до конца говорю правду. Но, чтобы утешить, повторю и даже поклянусь своей жизнью. Детишки уже в лапах богомолов, и одного из мальцов отправят в лабораторию. В ту самую, откуда ты так удачно смылась! Там зачем-то понадобился юный мозг. Второй пацан пойдет на корм новорожденным в качестве праздничного угощения! Думаю, щенок поживет еще сутки или двое в гостях у сердитых кузнечиков, может, его даже покормят, чтобы не похудел…

– Зарг…

Лезвия когтей, ударившие из-за спины снизу вверх, резко отбили ствол, сверкнувший в последнее мгновение голубым лучом. Полуотсеченная кисть с судорожно сжатыми пальцами, держащими пульсар, повисла на тонкой нити сухожилий. Глаза парня побелели от боли и ужаса. Не отрывая взгляда от двух громадных зверей, выросших словно из-под земли рядом с девушкой, он прохрипел:

– Тиграны… проклятье!

И, издав сипящий вой, рухнул на землю, обливаясь кровью.

Эйва жалобно и испуганно смотрела на тигранов.

– Этого не может быть! Он сказал правду? Я должна срочно вернуться! Только не богомолы, эти твари! Если дети у них… Господи… мне нужна помощь! Тиграны… захотят они помочь?

– Тиграны придут на твой зов, Эйва! Ты одна из нас, так решила стая!

– Зарг! Богомолы – это… это… Зера! Ты должна найти Райана! Скажи, нам нужна его помощь! Мне и Барку, помощь всех охотников. Всех, кто согласится! Скажи, что мы готовы заплатить любую сумму за риск. Любую! Пусть он обязательно скажет об этом. В отличие от вас, Зера, людей легче купить, чем уговорить совершить бескорыстный поступок. Зарг, прошу тебя, добей эту падаль, хоть он и не заслужил легкой смерти.

Эйва еще не закончила говорить, а тело уже дергалось на земле в последних конвульсиях. Чуть в стороне тигран запустил в траву выпущенные когти, тщательно вытирая их от крови.

– Уже темнеет, оставаться здесь опасно.

– Тебе ничего не грозит, когда рядом тиграны, Эйва!

– Прости, я… еще надо добраться до бара.

– Ты забыла оружие.

– Оружие? Ах да! Я не привыкла к подобной роскоши! У большинства из нас только старье, а от него больше грохота, чем результата. Ножи и арбалеты надежнее! Надо достать дополнительные заряды к пульсару, без них он бесполезен!

– Я говорю про другое оружие, Эйва! Тебе только надо разжать руку, сделать это моими когтями неудобно.

– Зарг… ты умница! Второй пульсар, это здорово!

Эйва, сжав зубы, с трудом разогнула сведенные судорогой пальцы, едва заметные из-под лапы тиграна. Зверь наступил на окровавленную кисть огромной лапой, скрыв от девушки неприятную картину. Наконец пульсар перекочевал к Эйве, и, взглянув на уровень, она облегченно вздохнула, заряд был почти полным.

– Садись, я донесу быстрее. Пока встречные будут соображать, что им померещилось в темноте, ты будешь уже дома.

Эйва, не споря, быстро влезла на Зарга. Привычно распластавшись на широкой и мягкой спине, она в своем черном комбинезоне полностью слилась в наступающей темноте с телом тиграна. Спустя полчаса она влетела в бар, оставив тигранов в подворотне напротив. Прежде чем отсылать зверей за помощью, ей следовало убедиться в том, что слова предателя не злой блеф. За стойкой стояла Анга. Она улыбнулась, затем махнула рукой в сторону конторки, и Эйва бросилась туда. Барк занимался подсчетом и вскинул руку, прося тишины еще на пару минут. Все было так буднично и обыденно, что Эйва заколебалась, не зная, с чего начать. Возможно, она совершила ошибку и бежать надо было домой?!

– Барк! Анга давно из дома?

– Да нет, пришла через пару минут после твоего ухода. Она принесла пирог, вон он, на блюде. Попробуй, это твой любимый… Что с тобой, что случилось, Эйва, на тебе лица нет!

– Я не знаю, не знаю, как сказать…

– Барк! Барк! Мальчики, их нигде нет!!!

Найра влетела в комнатку, совершенно обезумев от страха. Ничего не соображая, она бросилась к мужу и, вцепившись в него двумя руками, затрясла со всей силы. Измученное, посеревшее лицо, на котором лихорадочным блеском горели глаза, полные непролитых слез.

– Я искала везде, где только можно. Они исчезли прямо со двора! То существо, из подвала… она сказала, что видела богомолов. Они ранили, растерзали ее… Тот лохматый шарик, что играл с нашими мальчиками, он тоже твердит, богомолы!

– Тихо, тихо, родная моя. Какие богомолы? Откуда? Они не посмеют!

– Это правда, Барк! Предатель сказал правду. Я не поверила, увидела тебя здесь и успокоилась.

– Ты о чем! Кто сказал, какую правду, девочка? Говори же, Эйва!

Вместо ответа она потянула его за собой.

Найра откинула с глаз мокрые пряди волос. Гай и Рикс виновато шмыгали носами, косясь на расстроенную мать. Они вновь немного увлеклись, играя в ураган. Если гром и дикие завывания бури носящихся по башне близнецов Найра еще выдерживала, то ливень, обрушившийся на нее из затаившейся под потолком кастрюли, исчерпал лимит терпения. Впрочем, под ливень она попала случайно, прохладный душ предназначался Риксу. Спасаясь от дождя, малыш не нашел лучшего места, как укрыться под юбкой матери, а разгоряченный погоней Гай не успел увести свою железную тучу. Кастрюля, избавившись от запасов дождя, плавно спланировала на пол, и Найра вздохнула. Осторожно покосившись на потолок и не обнаружив ничего висящего над головой, она тоном, не терпящим возражения, отправила братьев продолжать игры на улицу.

– Так, громовержцы мои! Вы должны дать слово, что не выйдете со двора. Вы ведь не хотите, чтобы мама волновалась?

Дети дружно закивали, а затем одновременно замотали головами, и Найра улыбнулась.

– Хорошо! Час! Один час, и я жду вас дома обедать, договорились?

Она ловко застегнула на запястьях малышей небольшие часы, указав каждому цифру, когда именно им надо вернуться, и завела будильник для страховки.

– Как только зазвенит, бегом домой!

Час пролетел незаметно. Обед был почти готов, и она начала прислушиваться, ожидая шумного вторжения, но за дверью по-прежнему стояла тишина и никто не спешил ворваться в дом с голодными воплями. Подождав еще минут двадцать, она выключила плиту и, нервничая все больше, выскочила на улицу. Близнецов не было видно ни возле башни, ни за ней. Найра проверила заросли и их любимое укрытие. Там она обнаружила шарф Рикса, но ни его, ни брата не было. Непрестанно окликая детей, она обшарила ближайший подвал, крепко сжимая в руке пистолет с парализующим газом. И почти сразу наткнулась на мертвое тело с все еще сочащейся кровью из ран. Внезапно услышав шорох в углу, она круто развернулась, выставив оружие. На нее с ужасом уставились глаза маленького уродливого существа, трясущегося от страха. У Найры у самой страх тек по спине липким потом. Присмотревшись, она узнала безобидного уродца. Он часто играл с ее мальчишками. Дети подкармливали странного карлика, появившегося у них во дворе пару месяцев назад. Да она и сама почти каждый вечер относила к окну чашку с едой, оставляя ее на разбитом подоконнике. Утром чашка всегда стояла на своем месте, вылизанная до блеска. Но вот так, лицом к лицу, они столкнулись впервые.

– Ты видел моих мальчиков?

Глаза карлика округлились еще больше и метнулись к мертвому телу. Найра, преодолев страх, подошла ближе. Внезапно она вздрогнула, тело тихо шевельнулось. Раненое существо вовсе не было мертвым. На Найру смотрели мутные от боли глаза. В углу тихо заскулил лохматый шарик, и стало понятно, что это его мать или отец истекает кровью.

В башню и обратно она слетала, не чувствуя ног. Что-то подсказывало, раненый знает, что случилось с ее детьми. Осторожно вколов антик, она напоила существо водой, тщательно вытирая выступавшую на его губах кровь. Спустя немного времени его взгляд стал более осмысленным, и оно произнесло три слова.

– Бо… го… молы… взять… дети…

– Богомолы?!

Дыхание Найры перехватил жесткий спазм, и она судорожно замотала головой, не в силах сделать ни единого вздоха. По спине легонько постучала маленькая ладошка. Сбоку от нее стояло маленькое создание, вылезшее из угла. Держась одной лапой за мать, второй показывая лапой в окно, уродец подтверждал слова раненой.

– Нет… не может быть! Вот… вот еда. Я вернусь…

Найра подвинула оставшуюся воду и пакет с едой, осторожно ввела остатки антика. Больше она ничем помочь не могла, но надеялась, что этого будет достаточно. Путь к бару занял несколько минут. Она ворвалась в комнату белая как смерть и, бросившись к мужу, вцепилась в него, не помня себя от ужаса.

– Барк!!! Дети…

Ноги подкосились, и она заскользила вниз. Барк подхватил обмякшее тело жены, а Эйва быстро, приложила руки, массируя ей виски. Внезапно широко раскрыв глаза, Найра вцепилась в мужа. Захлебываясь, она рассказала все, что знала, а затем круто повернулась к Эйве, схватив ее за руку:

– Ты сможешь их услышать!!! Ты должна!

Эйва, сжав руками виски, лихорадочно посылала зонд во все стороны, надеясь на чудо. Мысленный окрик летел по окраинам, моля отозваться малышей. Эйва открыла глаза и, натолкнувшись на горящий надеждой взгляд Барка, отрицательно качнула головой.

– Я не смогла найти их… но они живы! Знаю! Их усыпили! Найра! Мы отыщем их! Клянусь, отыщем!

– С богомолами невозможно договориться…

Голос Барка был безжизненным и каким-то серым.

– А я и не собираюсь с ними договариваться! Они обитают на западной окраине. Там их логово!

– Кто согласится выступить против них? Даже если такие сумасшедшие существуют, то потребуется время, чтобы их найти! А у нас его нет! Кто способен выследить богомола в его собственной норе? Я слышал о таких смельчаках. Ни один из них не вернулся назад, Эйва! Я готов отдать все, что у меня есть!!! Все, вместе с собственной шкурой! Почему, почему мои дети?

Барк поднял голову, глаза его медленно темнели:

– Богомол… он сказал, я пожалею. Убью! Убью каждую тварь, что встретится на пути или посмеет переступить порог этого бара! Я помог парню, всего лишь помог! Парень мне понравился, но он привел с собой Тею и именно из-за нее схлестнулся с богомолами. Гай… он ведь как она… Они забрали его, забрали моего мальчика в отместку! Я уверен в этом!

Найра тихо плакала на диване, крепко обхватив себя за плечи.

– Барк, я знаю, что надо делать! Вернее не знаю, как именно, но… лесовики прирожденные охотники! Они умеют и знают, как читать следы. В конце концов, ты спас жизнь их детей! Надеюсь, они не откажутся помочь нам. – Чувствуя необычайный прилив сил, Эйва уверенно повторила: – Они могут помочь! Мы можем купить их услуги! У нас есть чем платить!

Глаза Барка ожили, и он протянул руку. Эйва крепко сжала ее.

– Ты должен пойти со мной… сейчас!

– Орк! Лерон! Бар закрыт!

Оставив Найру в объятиях ласково бубнящего Орка и приказав помощникам охранять и никуда не выпускать его жену и дочь, Барк выбежал вслед за Эйвой. Спустя пять минут он изумленно смотрел на огромного черного зверя, не веря собственным глазам…

Новый дом тигранам нравился. Чистый свежий воздух. Мягкие травы и обильная пища. Малыши кувыркались на песчаном берегу, ловили лапами убегающие волны и шустро удирали от тихо шипящих пенных гребней. Радостно урча, шлепали лапами и ловили мокрые пузыри, фыркая и чихая. Взрослые тиграны внимательно и осторожно осваивали новое место. С деревьев свешивались, ухватившись за ветви толстыми хвостами, любопытные обитатели леса. Сверкая бусинками глаз, оценивали опасных соседей, занявших пещеру. Тиграны не обращали на юрких зверьков ни малейшего внимания. Еды в лесу хватало, и на мелких грызунов охотились только самые маленькие, превращая охоту в азартную игру. Матери любовались на свое потомство, сыто сопевшее в траве, выпятив навстречу теплым лучам солнца пухлые животики. Вирта дрожала над маленьким Джаргом, взъерошенным, но уже довольно крепко стоящим на лапах. Голову Вирты опоясывал страшный уродливый шрам, опускаясь далеко на шею. Боль и страх – все это было в прошлом, а в настоящем кувыркался и прыгал по траве оживший сын! Глаза тигранов обладали завидной зоркостью. Поднявшись на небольшой уступ, нависающий над озером, крепко обняв лапами спящего малыша, Вирта часто наблюдала за жизнью людей, снующих на противоположном берегу. Казалось, они не подозревали о столь близком соседстве. Извилистый берег надежно закрывал пещеру и маленькую заводь. Ранкар должен был унести в город Эйву, она вновь навестила Вирту, все еще беспокоясь за нее. Осмотрев в очередной раз голову зверя, девушка наконец решила, что с ней все в порядке. Самка и сама чувствовала, как возвращается к ней прежняя сила, бурным, горячим потоком разливаясь по телу. Легкий камушек скатился по склону, и тигрица мгновенно напряглась. Над тропой показалась морда Ранкара с виновато прижатыми ушами. Потянувшись навстречу, Вирта тихо и ласково замурлыкала, приглашая друга разделить с ней и спящим сыном покой солнечного дня.

Тиграны наблюдали за людьми, не подозревая, что так же напряженно за ними с кроны высокого дерева наблюдает человек. Не веря собственным глазам, Тайк рассматривал вход в пещеру, откуда появлялись, снуя из стороны в сторону, взрослые звери и их суматошное потомство. И замер, когда внезапно мелькнула голова человека. Девчонка, умчавшись на спине хищника, повергла в шок всех обитателей поселка. И теперь спокойно разгуливает по склону среди грозной стаи. Тайк повел биноклем вслед за девушкой и наткнулся на лежащего зверя, чью голову и шею опоясывал жуткий шрам. Эйва осторожно гладила животное, легко поводя руками над его головой, и, присмотревшись, Тайк понял, что она лечит тиграна. Огромная тень закрыла девушку, и охотник улыбнулся: зверь, перепугавший их на берегу озера! Тигран слегка сдвинулся с места, ложась рядом с раненым, и стал виден детеныш, с которым, смеясь, играла Эйва, тормоша его за лапы.

– Значит, вот кого ты так спешила спасти, девочка. Это мать малыша и подруга зверя, что унес тебя на своей спине. Как давно они наши соседи?! Ну спасибо за подарок! Вот и ответ на вопрос, откуда взялся тигран, спасший Клайда! Они наблюдают за нами, изучают нас!

Эйва встала, и вместе с ней встал тигран. Потрепав малыша по загривку, девушка быстро спустилась вниз. Огромный зверь не спеша брел следом. Постояв на берегу пару минут, она уселась на спину тиграна. Мгновенье – и парочка растворилась меж деревьев. Тайк улыбался, спускаясь с вышки, и одновременно покачивал головой. Надо ждать! Ему не удалось рассмотреть среди стаи зверя, вылеченного Раалой, но он знал, что тот где-то рядом и тоже ждет!

– Ты так цветешь, словно увидел что-то необычайно занимательное! – Майра с улыбкой смотрела на сияющего мужа.

– Не занимательное, родная, а жизненно важное. Для всех нас важное! Где Райан? Кажется, у меня для него отличная новость.

Глубоко под землей над детьми, усыпленными газом, стоял богомол и тер лапы, издавая тихий скрежет.

– Я не могу определить, который из них нужен Ноксу. Стражи переусердствовали, дав большую дозу. Это отключит их сознание почти на сутки!

– Сутки небольшой срок. Здесь их никто не найдет, а у нас будет время связаться с Ноксом.

Второй богомол покачал головой и прислушался.

– Скоро начнется рождение. Мы должны быть у кокона. Оставь, пусть спят, они не мешают, хотя было большой глупостью тащить их в недра гнезда!

– Один вполне сгодится на корм новорожденным.

– Не раньше, чем мы определим того, кто так важен для Нокса.

– Может, отдать обоих? Корма хватит и без них.

– Нокс не любит платить за лишний груз. Мне не хочется давить на него. Он еще нужен…

Богомолы, плавно скользя на неестественно вытянутых лапах, устремились прочь от небольшой ниши и вскоре пропали по тьме. Их призывал зов матки, готовой произвести на свет очередное редкое потомство. Из полусотни новорожденных выживало не более десятка. В гнезде шла непрерывная война. Едва проклюнувшись, личинки нападали на лежащих рядом, спеша убить и сожрать. Здесь выживали сильнейшие. Взрослые особи стояли вокруг гнезда и равнодушно наблюдали, как их отпрыски завоевывали себе право на жизнь. Определив сильнейших, они ловко выхватывали их из гнезда и рассовывали по ячейкам, забитым едой, где прожорливое и свирепое существо продолжало расти и развиваться, но уже под присмотром. Оставшихся в гнезде детенышей, израненных и слабых, добивали, оставляя на корм матке. Самка висела над гнездом, покоясь в корзине из упругих нитей, что крепились по стенам и потолку, оплетая комнату густой сетью. Когда потомство рассовывали по ячейкам, она опускалась в гнездо. Сожрав все, что там было приготовлено, матка начинала тянуть нить из хвоста, медленно опутывая свое тело, превращалась в кокон и замирала, впадая в спячку. Через три месяца, сбросив старый панцирь, сверкая молодой гладкой кожей, она пробудится голодная и возбужденная, для нового спаривания. Каждая матка вынашивала пять, шесть поколений. Отложив последнюю гроздь яиц, она оставалась лежать в гнезде, накрыв собой яйца. Отдавая тело на корм своему последнему потомству, предварительно оставляла в сетях матовое яйцо, плотно оплетенное нитями и мерно пульсирующее новой жизнью. Молодая матка появлялась на свет гораздо позже, чем ее собратья. Нити постепенно истончались, и яйцо само укладывалось в гнездо, очищенное и подготовленное для новой королевы. Через два года она была готова к продолжению рода. Сверкающая узорчатая паутина легко выдерживала тяжесть десятка богомолов, облеплявших ее со всех сторон. Если избранник чем-то не устраивал владычицу, она раздраженно шипела, и виновник медленно склонял голову, чтобы лишиться ее уже через мгновение. Мертвые тела оставались висеть в сетях паутины для прокорма. Уйти удавалось немногим. Зато оставшиеся в живых стражи становились постоянными партнерами на весь период ее жизни, больше не рискуя быть съеденными.

День прошел в хлопотах. Рассовав жадно жующее потомство по ячейкам, избранные остались охранять и растить подрастающую молодежь. Стражи разбрелись по делам, чтобы спустя время вновь собраться, откликнувшись на древний зов.

Гидротакси медленно кружило над озером, выбирая место для посадки. Наконец приземлилось, подняв небольшие волны, и плавно причалило к берегу, где столпились почти все жители лесного селения.

– Ого! Такой полет стоит целого состояния! Кого так припекло полюбоваться на наши красоты?

– Того, кому, видимо, нужно что-то очень важное. Теперь главное – вовремя разгадать, что именно…

– Не может быть! Это опять она! Черт! Девчонка просто полна сюрпризов! Интересно, а на своих ногах она ходить умеет?

– Не-а! Думаю, в следующий раз она приплывет в подводной лодке! И что ее так тянет к нашему берегу?

– А может быть… кто?

Два бородача дружно заухмылялись и демонстративно уставились на стоящего недалеко от них Райана. Уши парня алели, хотя он изо всех сил делал вид, что не слышал ни единого слова.

Тайк удивленно взметнул бровь, узнав Барка. Затем широко распахнул руки в дружеском приветствии, но, заметив измученное лицо, мгновенно погасил улыбку. Эйву приветствовали с опаской и непроизвольно косили в сторону воздушной лодки, словно ожидали, что из нее вслед за девушкой выпрыгнет громадный черный зверь. Сделав пару шагов вслед за Барком, которого уводил с поляны Тайк, Эйва внезапно натолкнулась на взгляд серых глаз. Их обладатель стоял, широко расставив ноги и слегка раскачиваясь с пятки на носок.

– Рада тебя видеть, Райан.

Голос девушки внезапно осел, и слова прозвучали хрипло и невнятно.

Райан вообще пробормотал что-то непереводимое и замер, не сводя с нее глаз. Они не виделись почти месяц. За это время Эйва разительно изменилась. Лицо порозовело, пушистые волосы окутывали его золотистым ореолом, придавая неземной вид.

– Они растрепались от ветра.

Эйва принялась ловить непокорные пряди, сплетая их в тяжелый жгут. Она бы с удовольствием их обрезала, но Джаргу они безумно нравились. Он часто прижимал к лицу эти локоны, вдыхая нежный аромат детской головки, когда малышка устраивалась в его руках. Эйва помнила его глаза, наполнявшиеся странной грустью. Нет! Ничто на свете не заставит ее обрезать волосы. А неудобства? Что ж, она готова терпеть и не такое, лишь бы Джарг снова хоть раз провел по ее голове громадной и такой нежной клешней. Джарг рассказывал, как однажды, когда еще были живы ее родители, она стащила нож и отхватила огромную прядь волос над ухом. Алта, охнув, прислонилась к замершему мужу, пока маленькая непоседа бежала к Джаргу, зажав в одной руке сверкающее лезвие и в другой золотистый локон. Именно ему она несла свой подарок!

Тогда ее впервые подстригли очень коротко, а Джарг все время повторял, что лучший подарок в его жизни он носит на сердце. В доказательство он показывал пушистую, необычайно нежную на ощупь прядку, хранимую на груди в мешочке. Воспоминание было таким ярким, что на глаза Эйвы навернулись слезы. Закусив губу, она вскинула голову.

Райан был готов смотреть на нее часами. Взгляд огромных, влажно сверкающих глаз завораживал. Чуть насмешливый голос Раалы, беззвучно прозвучавший в голове, не сразу дошел до сознания, но затем заставил сорваться с места. Обогнав всех, юноша взмыл вверх, использовав один из страховочных канатов. Замерев на полуслове, Тайк озадаченно проводил глазами стремительно возносящегося сына. Майра успокаивающе похлопала мужа по плечу, возвращая ему дар речи.

– Он, кажется, забыл убрать свою постель…

– А… разве он ее когда-нибудь убирал?

– Тайк… когда ты поймешь, что сын вырос?!

– Ну… я этого вообще-то не заметил…

– Вообще-то с высоты твоего роста это довольно трудно!

Повернувшись к Барку, о чем-то говорящему с Раалой, Майра помахала рукой, приглашая поспешить к подъемнику. Сильные руки сомкнулись на ее талии и ноги оторвались от земли. Глаза мужа оказались совсем рядом. В их глубине пряталась смешинка и еще что-то, от чего по телу разлилось необычное тепло.

– Майра, если бы я был чуть меньше ростом, разве смог бы я дотянуться до тебя…

Так же нежно руки опустили ее на подъемник, и дыхание мужа, шевельнув волосы на макушке, еле слышно донесло еще два слова:

– Звездочка моя…

Рядом с Эйвой, чуть смущаясь, топтался Джекар, пытаясь высказать, как он рад ее снова видеть. Девушка, пораженная внезапным исчезновением Райана, была от души благодарна парню. Остальные держались с ней настороже. Она видела, как сверкают их глаза, горящие неприкрытым любопытством.

Все прибывшие и встречающие быстро разместились в комнате. Барк сидел, охватив голову руками, за него говорила Эйва. Когда она замолчала, повисла тишина. Майра крепко прижимала к себе дочь. Домоком был включен, спустя пару минут в нем раздалось легкое покашливание одного из соседей.

– Я не против поохотиться! Как я понял, плата соответствует риску, но у меня вопрос, девочка… Эйва, так тебя зовут?

Эйва повернулась. С экрана смотрел мужчина весьма колоритной наружности, мало в чем уступающий Барку и хозяину дома. Рядом сидело еще несколько человек, и девушка мысленно ойкнула. Чем они здесь питаются, если сумели вымахать такого роста?

– Да, я Эйва, и мы готовы заплатить наперед. Понимаем, что вы рискуете жизнью, и потому обычная плата будет удвоена…

– Утроена! Я заплачу втрое… Я отдам все!

Хриплый бас Барка на миг прервал разговор. Тайк осторожно похлопал его по плечу, усаживая на место:

– Нет… вопрос не в деньгах.

Мужчина придвинулся вперед, почти заполнив собой экран.

– Тиграны… твои звери, ты позовешь их на помощь?

Эйва оглянулась и заметила хитрый прищур Тайка. Великан что-то скрывал, и это что-то явно касалось тигранов. Не удержавшись, Эйва быстро коснулась его мыслей и замерла в шоке от того, что узнала.

Тайк, слегка поморщившись от щекочущего прикосновения неприкрытого зонда, твердо кивнул головой, подтверждая и поддерживая:

– Да, позову! Двое из них уже сейчас отслеживают логово богомолов. Но не знаю, готовы ли остальные ответить на мой зов.

– Ну так иди и спроси! Я могу проводить, если хочешь. Нам важно заручиться их поддержкой. Они страшно опасны, как враги, но как друзья ценнее всех нас, вместе взятых. Я имею в виду их природные качества. В общем, не мне восхвалять силу тиграна, ты знаешь об этом лучше нас. Я не прочь заиметь такого напарника, а ничто так не скрепляет отношения, как общая драчка и общий враг. Ну что скажешь?

– Ответ мы получим не раньше, чем я спрошу их!

– Скажи… девочка… я тоже могу услышать тиграна? Ну… смогу говорить с ним… или…

– Слышать и говорить с ними может любой человек…

– Ну… тогда проблем нет?

– Есть… Захотят ли они говорить с нами!

Барк встал с дивана и подошел к Эйве, беря ее за руку.

– Если появился хоть малейший шанс, я хочу использовать его. Я пойду с тобой, я спрошу их сам!

Эйва кивнула головой, соглашаясь.

– Тайк, я думаю, ты тоже захочешь пойти?

Тайк не успел разинуть рот, как с места сорвался Райан, рявкнув так, что даже у охотника с экрана дернулась голова.

– Нет! Я! Один раз я уже говорил, возможно, в этот раз у меня получится лучше.

Эйва сошла с площадки подъемника и, отойдя в сторону, закрыла глаза. Барк не отрывал взгляда от сверкающего озера, но не видел его красоты. Охотники подходили по одному и группами. Лица напряжены, движения собраны и сдержанны. Ответный зов пришел сразу, едва Эйва бросила зонд. Из зарослей внезапно выступило около двух десятков зверей. Их беззвучное появление заставило людей шарахнуться в стороны. Сконфуженно чертыхаясь, они настороженно рассматривали пришельцев, не веря собственным глазам. Пальцы рук непроизвольно вцепились в оружие, едва не сминая приклады.

– Ранкар, ты говорил, если мне понадобится помощь… Боже мой! Хана! Шер! Актур! Прошу вас, помогите! Вы так нужны мне… ребята…

– Ты одна из нас, Эйва. Разве наше присутствие уже не ответ на твой вопрос? Говори! Мы готовы слушать!

– Богомолы! Они забрали детей! Вы знаете, что это такое – потерять ребенка. Они так же малы, как Джарг! Одного ребенка продадут в лабораторию. Второго отдадут на корм новорожденным личинкам богомола. Это все, что мне удалось узнать.

Сдержанный вздох пронесся за ее спиной. Повернув голову, Эйва увидела выходящих на поляну новых тигранов. Люди невольно сбились в кучу, настороженно оглядываясь по сторонам. Количество свирепых зверей устрашало. Внезапно Барк шагнул им навстречу. Тихий предупреждающий рык на миг сбил его с шага, но, упрямо мотнув головой, он приблизился к ближайшему хищнику вплотную и с надеждой заглянул в умные золотистые глаза.

– Я страшно хочу надеяться… Закрой глаза, услышь меня сердцем, тигран! Услышь боль отца, потерявшего детей!!!

– Мне знакома эта боль…

Барк замер, пытаясь проглотить ком, перехвативший горло. Глядя в глаза стоящего перед ним зверя, он медленно тянул руку, словно собирался прикоснуться к тиграну.

– Ты… слышишь?

Из груди человека вырвалось короткое рыдание, и он стиснул зубы, заглушая крик.

– Ты поможешь мне… и они, они тоже?

Барк с трудом повернулся, оглядывая замерших по краю поляны зверей.

– Тиграны скажут каждый за себя! Я пойду с тобой и сделаю все, что в моих силах. Я буду искать твоих детей, пока не найду или пока ты сам не потеряешь надежду.

Барк с трудом подавил судорожный всхлип. Протянув руки, он медленно пошел по краю поляны от одного тиграна к другому, напряженно вглядываясь в мерцающие золотом глаза. Ни один зверь не отвел взгляда. Эйва слышала эхо их ответов.

– Ранкар я… не могу поверить. Они все согласились!

– Мир меняется, Эйва. Каждый день и каждую ночь. Мы тоже меняемся, возможно даже быстрее, чем сами успеваем осознать это.

– Вы откликнулись, появились так быстро…

– Стерегущий видел, как ты сошла на берег из летающей машины. Я был уверен, ты захочешь говорить со мной. Тиграны чувствуют твою боль, мы пришли, потому что ты одна из нас.

– Люди причинили вам столько страданий…

– Ты тоже человек, но ты друг. Мы начинаем понимать – люди разные. Нам еще многому предстоит научиться, но потеря ребенка одинаково ранит и тигранов, и людей! Я вижу отца, обезумевшего от горя! Я сам был таким еще совсем недавно…

Эйва медленно обвела поляну взглядом.

– Я так рада видеть вас всех! Тиграны! Я хочу познакомить вас с моим племенем… Это – настоящие люди!

«Настоящие люди», пряча в усы и бороды нервные усмешки, слегка робели. И было от чего! Лобастая голова тиграна достигала плеча стоящего человека! Постепенно опасение и растерянность проходили, перерастая в восторг и изумление перед удивительными существами. Охотник, накануне наседавший на Эйву с экрана домокома, неловко переминался с ноги на ногу, осторожно кося взглядом на стоящего сбоку зверя.

– Это что, особенность человеческого глаза?

Охотник круто развернулся и посмотрел прямо в искрящиеся зрачки тиграна.

– Что?

– То, как ты смотришь, косишь… Тебе так лучше видно?

– Нет… я просто не хотел тебя смущать.

Тигрица легко зафыркала, слегка приподнимая верхнюю губу. Внезапно фырканье раздалось со всех сторон.

– Чем ты так насмешил Хану?

Охотник, изумленно округлив глаза, посмотрел на Эйву, стоящую невдалеке.

– Они умеют… они… смеются?!

– Плакать они тоже умеют!

– А еще умеют любить… и ненавидеть! Я Хана! Я тигрица!

Охотник повернулся к тиграну, гордо поднявшему голову.

– Я… Рон! Я не прошу много, я прошу и предлагаю тебе дружбу. Хана – Черная Тигрица!

Осторожно пробираясь сквозь чащу кустарников, они неслышно скользили рядом, приглядываясь и притираясь друг к другу. Охотники и следопыты, достойные друг друга! Баржу с помощью аэролодки переволокли через узкий перешеек и спустили на воду второго озера.