Что ж, парню придется потерпеть, хотя бы из благодарности, липучие объятия каракатицы, если… он останется жив! Это ж надо! Назвать богомола уродом, уж кому… а, впрочем? Глядя на Орка, бешено вращающего в этот миг глазами, Барк все же согласился сам с собой! По сравнению с богомолами его рукастый и липучий друг был настоящим красавцем или красавицей! Только по интенсивному шевелению вездесущих щупалец можно определить, когда лупоглазый весельчак перевоплощался. Кажется, сейчас наступал именно тот момент, когда он был красавицей! Это давало лишний шанс парню, лежащему без единого проблеска жизни. Орк, перевоплотившись в женскую особь, обладал более сильным противоядием! Щупальце с пушистым колокольчиком на конце осторожно погрузилось в открытую рану. Второе, жутко раздувшись и мгновенно побагровев, плотно обвило бедро. Мерно пульсируя и чуть причмокивая, еще одна пара пупырчатых жгутов легла точно на артерии с двух сторон шеи. Глаза полутораметровой каракатицы покрылись легкой пленкой, и она замерла, постепенно начав колыхаться всем телом в такт ударов сердца человека, оплетенного ею. Через десять минут каракатица слегка раздулась и стала менять цвета легкими судорожными всполохами. Наконец щупальца обвисли, и упругое тело мутанта опало, став вдвое меньше обычного. Его всегда яркий пурпурный цвет стал темным, грязно-коричневым, и он тяжело колыхался всем телом.

– Богомол из свадебного роя. Они что, не смогли мирно договориться о приданом?

– Да, а взамен требовал девочку!

– Эту малышку? Нет, сделка явно неравноценная! Не волнуйся, друг мой, твой гость будет жить.

– Ты уверен? С ним все в порядке?

– Я знаю только одно, сегодня и от яда он не умрет! А вот мне, твоему лучшему другу, грозит полное истощение. Тебя это не тревожит? Может, сдвинешься наконец с места и дашь мне выпить? Барк, друг мой, яд необходимо срочно разбавить бутылочкой крепкого пойла, и даже не одной. Не сочти меня нахальным, но разве ты сам так не думаешь?!

Щупальце, скрученное вопросительным знаком, повисло перед носом Барка, слегка покачиваясь, и он, схватив его двумя руками, затряс изо всех сил.

– Орк!!! Мой рукастый гений! Великий Кракен! Все, что пожелаешь! А… ты уверен, ну, в отношении моего гостя…

– С каких пор ты вдруг стал сомневаться во мне, друг мой?!!

– Это вовсе не сомнение! Просто… разумная осторожность, и потом ты сам сказал, яд очень силен.

– Ну, для сильного яда есть сильные гении!

На миг тело каракатицы раздулось, но тотчас обмякло.

– Я жутко устал, друг мой. Твой гость не из мелкой породы, не волнуйся за него. Будь он чуть старше и чуть слабее, не дождался бы моего прихода. Не помогли бы и твои припарки. Хотя, если уж быть до конца честным, таким, как я, например, они сыграли немаловажную роль!

– Орк!!! Когда-нибудь я оборву твои щупальца, ты опять лапаешь меня, кальмар сушеный!

– Дружеский жест, друг мой! Всего лишь дружеский жест!

Тело каракатицы откатилось в сторону, и она замахала всеми щупальцами сразу в ответ на возмущенный вопль Барка, ощутившего чуть пониже спины нежное поглаживание. На всякий случай Орк все же спрятал парочку щупалец себе за спину, выражая своими честными, старательно выпученными глазами полную невинность!

– Иногда ты жестоко обижаешь мою женскую половину! Разве так поступает человек, мужчина… когда благодарит друга?

– Орк! У меня очень ревнивая жена! Все тяжелое так и липнет к ее рукам! Думаю, ты в силах разгадать, куда может опуститься притянутая в ее руки сковорода?! Вдруг Найра тоже решит, что ты для нее привлекательно-притягателен?

– Но я никогда не привлекал женщин!

– Орк! Я уверен, ей просто не понравится, что другая, даже заключенная вторая сущность в твоем теле испытывает ко мне небольшое расположение и пытается лапать при каждом удобном случае! Я люблю тебя как друга! Как мужчина мужчину! Э-э-э… Тьфу, черт, опять сморозил глупость. Ну что квакаешь?! Смотри не лопни от смеха! Чудо лупоглазое! Эк тебя раздувает! Ну все, черт с тобой, пошли выпьем. Я и правда люблю тебя, Орк! Давай крякнем за здоровье этого здоровенного оболтуса и за счастье его матери! Эй, держи на виду свои щупальца, я сам тебя обниму!

Глубоко вздохнув, Барк протянул руку и, ухватив колышущуюся всем телом, квакающую раскатистым басистым смехом каракатицу за одно из щупалец, поволок ее с собой.

– Ты мой лучший друг, Барк! Ах, какие у нас могли бы быть дети! И что тебе стоит дать мне немного твоего семени в следующий сезон…

– Орк!!! Ты опять за свое?! Нет! Это выше моих сил! Лерон, сунь ему в каждую лапу по бутылке, даже в те, на которых он стоит! Как только они опустеют, заменяй до тех пор, пока этот кальмар не расплывется медузой. Потом отскребешь и доставишь обратно в ванну, в целости и сохранности! Я ясно выразился?

Лерон едва заметно кивнул головой, пряча усмешку, и с видом фокусника стал извлекать из встроенного в стену холодильника слегка парящие прохладные бутылки.

– Ах, какая душа! Тонкая, сильная, неразгаданная! Какие дети, ах, какие дети могли бы у нас быть! Э-э-э… друг мой Лерон, в прошлый, раз ванна была немного холодновата, не мог бы ты учесть это на будущее, когда будешь…

Барк помотал головой, с улыбкой глядя вслед странной паре. Он знал, что не пройдет и часа, как, высосав всю выпивку, Орк, перелапав всех, кто случайно окажется поблизости, повиснет на плече Лерона. Обняв его за шею, будет с нежностью бубнить про свои икринки и головастиков, что вскоре буйно будут носиться по огромному бассейну, сделанному руками Барка. В сто первый раз повествуя о том, как однажды, когда они едва познакомились, Барк спас его многоногое и многорукое потомство от смерти. История с каждым разом обрастала все новыми подробностями, а Орк продолжал расписывать все красочнее и восторженнее обыкновенную аварию водопровода. Так и не вернув назад ни единого ведра и ни одной чашки, в которые Барк, пытаясь сохранить от пересыхания и гибели, с трудом пересажал скользких и юрких головастиков с кучей едва наметившихся ручек и ножек. Такие же лупастые, как и их родитель, заключавший в себе две сущности – женскую и мужскую – и обещавшие стать похожими на него как две капли воды лет так через десять. Вернее, станут похожими те, кто выживет и сумеет вернуться. Орк, словно природный насос, профильтровал кровь Райана, очистив ее от яда. Когда-то он вылечил от укуса гремучей змеи Мела, ловившего рыбу на берегу озера, где Орк в тот день прощался со своим лупоглазым потомством. С Барком их познакомила Эйва. Теперь веселый мутант, расплываясь от блаженства, обвивал товарища при каждом удобном случае и смотрел на него огромными лучистыми глазами, полными такого обожания, что у Барка не поднималась рука тряхнуть как следует лупоглазую красавицу. Найра иногда шутила, что ревнует к своей сопернице, она с удовольствием болтала с ней, делясь своими женскими секретами, испытывая симпатию к удивительному созданию. Теплокровная каракатица, влюбленная в ее мужа, невероятно! Но это только скрепляло их дружбу!

Тея осторожно подергала Барка за рукав.

– Райан… с ним все хорошо? Мама будет волноваться, нам надо домой.

Барк погладил девочку и присел перед ней на корточки.

– С ним все хорошо, а вот насчет того, чтобы попасть домой, надо немножко подождать. Я передам известие, что вы решили погостить, как думаешь, мама не расстроится?

– Нет, немножко, наверное, а можно… я напишу ей письмо?

– По-моему, это очень умная мысль!

Спустя пару минут Тея сосредоточенно сопела, сочиняя послание домой. Барк также написал записку. Лишь слегка намекнув на ранение Райана, он тут же дважды подчеркнул, что жизнь парня вне опасности и волноваться не стоит. Записку переправили на баржу тем же вечером. Как удалось сделать это, оставалось тайной. Ослабевший Райан провалялся в постели два дня. Безропотно съедая все, что готовил для него порхающий от счастья Орк, он удивленно косил взглядом на ухмылявшегося Барка.

– У него такой вид, будто он скоро лопнет от смеха. Почему его так распирает, а, Орк?

– Не обращай внимания, друг мой, давай я еще помассирую тебе спинку.

– Спасибо, я просто оживаю. У тебя такие сильные и нежные руки…

Из коридора, куда словно ошпаренный выскочил Барк, донесся еле сдерживаемый, кудахтающий смех. Увлеченный своими мыслями, Райан не обращал ни малейшего внимания на нежные поглаживания каракатицы, усердно массирующей его тело. С тайной надеждой поглядывая на дверь в ожидании желанной гостьи, юноша уверенно шел на поправку. Но вместо нее на рассвете третьего дня на пороге выросла внушительная фигура отца, и Тея, с радостным визгом бросившаяся на шею вошедшего, надолго прилипла к широкой груди. Райана отец просто потрепал по голове, как в детстве, прощая и успокаивая.

– Самое главное – вы живы, остальное не имеет значения. Выздоравливай, сын, рад тебя видеть! И… я горжусь тобой!

С Барком отец обменялся крепким рукопожатием, и они долго о чем-то говорили, устроившись в дальнем конце зала. Тея помогала Анге готовить бар к открытию, больше мешая своей удивительной деловитостью и способностью влезать во все сразу. Орк, слегка обняв Райана на прощание, тихо шепнул, что как только будет известие об Эйве или появится она сама, сразу сообщит. Тайк, пережав поочередно все щупальца, обнял пучеглазого спасителя и что-то прошептал ему на ухо. Расплывшись от удовольствия, Орк долго махал вслед машине всеми свободными конечностями. Нежданные гости, внесшие столько шума и разнообразия в жизнь Барка, уехали, оставив о себе доброе воспоминание и надежды на новое и плодотворное сотрудничество, полезное обеим сторонам. А еще через три дня обычный вечер стал кульминацией всех волнений, тревог и надежд. Отдавая очередное распоряжение, стоя спиной к двери, Барк сердито уставился на молодого парня, нанятого взамен удравшего. Смотря поверх плеча хозяина, парень, ничего не слыша, расцвел самой глупой улыбкой, какую Барку только доводилось видеть. Набрав в грудь побольше воздуха, чтобы рявкнуть на помощника и вернуть его с небес на землю, он вдруг замер от неясного предчувствия, но повернуться не успел! Тонкие руки обвили его пояс. И долгожданный, чуть хрипловатый от волнения голос тихо прошептал:

– Как мне не хватало тебя, Барк, как мне тебя не хватало!!!

Голос бармена внезапно сел. Он еле слышно сипел от волнения, пытаясь нащупать трясущейся рукой худощавое тело за спиной. Осторожно вытащил смеющуюся девчонку на свет и крепко обнял дорогую пропажу.

– Девочка… родная моя… живая!!!

– Я дома, Барк, просто не верится, я дома!

Неделя промелькнула как мгновение, полная шума, смеха, счастливых слез и переживаний.

Проводив взглядом удалявшуюся баржу, Тайк повернулся к причалу, где охотники рассаживались по лодкам. Чуть в стороне от них, съежившись и делая вид, что его это не касается, стояла высокая, худощавая фигура. Ссутулив и без того узкие плечи, парнишка наблюдал за охотниками, и в душе Тайка внезапно шевельнулась жалость. Парень обладал руками, способными починить даже то, что на первый взгляд казалось не подлежащем восстановлению. И он уже доказал, что внешность обманчива и храбрости ему не занимать.

– Джекар!

Парнишка вздрогнул от громкого окрика и повернулся.

– Ты почему еще не в лодке? Если решил остаться, надо было предупреждать заранее, мне некем теперь заменить тебя!

Глаза парня полыхнули такой радостью, что на секунду Тайк смутился и более тихим голосом добавил:

– Давай, сынок, залезай, пора тебя взрослеть, а то ты в своих мастерских совсем очумел. На змей бросаешься чуть ли не с голыми руками, стоит тебя выпустить на берег, а уж оставить здесь одного…

Басистый смех охотников заставил парнишку слегка покраснеть.

– Садись, малый! Без тебя нам никак не справиться!

– Это точно! Теперь держись, гады, Джекар идет!

Дружеские руки поддержали смущенного подростка, и он с облегчением вздохнул, опускаясь на сиденье у борта. Небольшая флотилия взяла курс на противоположный берег. Переплыв озеро и медленно идя вдоль пенистой черты на веслах, люди внимательно изучали очертания прибрежных скал, пытаясь обнаружить еще один вход в логово змея. Тварь напала на мальчишку, ринувшись с высоты, но возвращаться ей пришлось бы как-то иначе. Охотники чуть ли не на ощупь проверяли каждый камень, каждую щель, казавшуюся подозрительной. Джекар совершенно случайно заметил странную тень очень правильного рисунка и тонкую, почти незаметную на первый взгляд расщелину, скрытую каменистым утесом. Тронув Тайка за рукав, он молча показал на нее рукой. Скрежеща днищем о подводные камни, лодки осторожно направились вглубь узкой шхеры. Тайк нервно посматривал на нависающий над головами массивный каменный козырек, выглядевший как-то ненадежно. Вход в пещеру они заметили, только пройдя сквозь двойную скальную арку. Узкая, едва заметная щель превратилась в большой овальный, с ровными краями вход. Тайк подвел лодку к гладко отшлифованному каменному языку, плавно уходящему под воду. Привязав лодки, охотники цепочкой втянулись в длинный коридор, похожий на желоб. Дорога шла круто вверх, плавно перетекая с уступа на уступ. Кто-то основательно потрудился, отшлифовывая пол до зеркального блеска. Людям приходилось цепляться за неровности и щели стен, чтобы удержаться на ногах. Чем дальше вел свою команду Тайк, тем больше убеждался, что вырубленный в скалах тоннель имеет искусственное происхождение. На стенах, на грани между отшлифованным и природным ребристым краем, стали попадаться непонятные знаки, нарисованные люминесцентной краской, ярко вспыхивающие в свете факелов. Люди шли уже более двух часов, вернее сказать карабкались, скользя по гладкому желобу. Тайк, уцепившись за очередной уступ, вскинул голову, пытаясь рассмотреть проход впереди, и внезапно шарахнулся назад, едва не сбив с ног идущего за ним охотника. Мгновенно вверх взлетели руки с оружием. Короткое басистое рявканье успевшего прийти в себя вожака остановило людей. Разглядывая открывшийся перед глазами вид, Тайк запоздало удивился, когда это он успел сорвать с факела защитный колпак? Яркое пламя высветило громадную морду змея. Поблескивая клыками в широко распахнутой пасти, она полностью перекрывала тоннель. Тайк выдал такой витиеватый комментарий, что по цепочке охотников прошелестел единодушный восхищенный вздох. Голова змея была искусно вырезана прямо в скале, а пасть являлась единственным входом. Язык каменной маски был ступенью, ведущей вглубь глотки, мимо двух загнутых, нависающих сверху искусственных сталактитов в форме громадных клыков. Каменный змей, оскалив в жуткой ухмылке пасть, приглашал смельчаков шагнуть, совершенно добровольно, к себе в глотку! Набрав в грудь побольше воздуха, Тайк, не повышая голоса, высказал все, что думает о сумасшедшем скульпторе, обладавшем явно изощренным чувством садистского юмора. Лишь пройдясь по третьему поколению родственников этого ваятеля, он немного успокоился.

Ощутив на спине и плечах согласные похлопывания друзей, воодушевленных его красноречием, Тайк наконец умолк. Вздохнул и первым ринулся в проход, испытав на секунду леденящий страх, а ну как шутка сумасшедшего строителя имеет продолжение и зубастая пасть захлопнется за его спиной. Минута леденящего страха истекла, и Тайк, проскочив клыки, с облегчением заметил, что проход сильно расширился и имеет несколько ответвлений.

– Думаю, разъединяться не стоит. Вы видели вчера тварь, а кто не рассмотрел, может вернуться и хорошенько присмотреться к портрету, в пасти которого мы находимся. Не думаю, что вчетвером или даже впятером можно справиться с этим чудовищем. Тигран нам здесь на голову не свалится, так что надеяться советую только на самих себя и еще… присматривайте друг за другом! Не нравится мне это наследие предков… оч-чень не нравится! Начнем обследовать проходы, вот с этого, крайнего.

На всю группу было три пульсара, купленных за бешеную цену, остальные охотники были вооружены кто чем… Первые два прохода были небольшими, метров по триста, и упирались в глухую стальную стену. Сквозь нее, сбегая по стене вниз, сочилась вонючая маслянистая жидкость, исчезающая где-то под ногами в небольших отверстиях, похожих на стоки. Оба прохода были похожи как два близнеца и, вернувшись к началу, Тайк, приглушенно матерясь, шагнул к третьему. Джекар, отойдя от группы на пару метров в сторону, что-то увлеченно рассматривал на полу. Услышав ворчание Тайка, он быстро протянул Руку, указывая проход, находящийся через один промежуток от уже осмотренных тоннелей.

– Чем он тебя привлекает, сынок? Я что-то не вижу особой разницы…

– Да нет же, дядя Тайк, он шире! И еще вот это…

Парень держал крупные сероватые чешуйки в пол-ладони величиной.

– Я знаю, что змея сбрасывает кожу… но чешуя?

– Довольно большая и не рыбья. Возможно, это принадлежит твари, которую мы ищем?

Охотники замерли, чутко прислушиваясь. Еле слышный скрип, на который до сих пор никто из них не обращал внимания. Теперь он немного усилился и доносился как раз из того самого прохода, что привлек внимание Джекара. Несколько молчаливых, понятных только им жестов, и охотники осторожно втянулись в тоннель, до минимума приглушив свет факелов. Скрип, свист, плеск и шипение становились все отчетливее и громче.

Дышать же становилось труднее из-за усиливавшейся удушливой вони. Голубовато-серый полумрак, словно поздние сумерки, разливался в глубине тоннеля. Громкий влажный шлепок, раздавшийся совсем рядом, заставил людей замереть. Что-то огромное и тяжелое медленно ползло мимо прохода, отсвечивая тусклым бликом, бежавшим по длинному телу по мере его продвижения. Охотники затаили дыхание. Тяжелый шорох стих, лязгнул металл, и вновь раздался плеск и скрипучий скрежет. Выждав несколько минут, охотники заскользили к выходу, сжимая оружие. Ноги, обутые в мягкие сапоги, ступали совершенно бесшумно. Тайк замер у выхода и, осмотревшись, подал команду легким взмахом руки. Мгновенно подтянувшись и встав на одну линию, плечом к плечу, охотники одновременно шагнули вперед и вскинули вверх зажженные факелы, предварительно надвинув на глаза защитные фильтры. Их глазам предстала невероятная и непонятная картина. Большой зал, отделанный белыми пластиковыми щитами и с таким же белым, высоким потолком, был полностью заполнен контейнерами на колесах, похожими на небольшие бассейны. По всему потолку тянулись ультрафиолетовые лампы, освещая зал жутким светом. Емкости достигали полутораметровой высоты и были около пяти метров в ширину и трех в длину. Заполненные до краев чем-то густым и маслянистым, они тяжело колыхались от волнения, вызванного маленькими юркими телами, скользящими взад и вперед под самой поверхностью. Изредка выставляя наружу безглазые морды, твари противно скрипели, широко разевая зубастые пасти. Из нескольких контейнеров торчали полуобъеденные туши оленей. Вокруг них шло интенсивное шевеление и бурный плеск, резко усилившийся при свете факелов. Почти метровая тварь с едва наметившейся короной повернула голову в сторону людей и замерла. Затем, издав протяжный скрип, перешедший в раздраженное шипение, довольно прицельно плюнула. Она явно чувствовала чужое присутствие, и это ей не нравилось.

– Ты мне тоже не нравишься, гадина, только меня от твоего вида не плевать, а блевать тянет!

Джекар зло фыркнул, едва увернувшись от плевка змееныша и отходя на всякий случай подальше от бассейна. Тайк внимательно оглядывался по сторонам.

– Проклятье! Их здесь десятки! А вчера мы видели мамашу или папашу этих деточек…

– Да, и кто-то из них совсем недавно прополз мимо. Вот только куда он делся, я ума не приложу!

Головы людей завертелись как на шарнирах, отыскивая проход.

– Змей не мог проскользнуть мимо нас! Не такой уж он незаметный! Что это? Осторожнее!

Но предупреждение запоздало. Прямо над головой охотника, подошедшего к бассейну, стоящему у стены, распахнулась ниша и на человека, еще только поднимавшего голову, рухнула туша очередного оленя. Опрокинув любопытного в бассейн, туша придавила его своей тяжестью, полностью утопив в маслянистой жиже. Трагедия произошла в считаные секунды! Из бассейна дважды ударил луч пульсара, распарывая стены и выплескивая мерзкие существа на пол, но для упавшего все было кончено. Вытекшая жидкость через минуту обнажила дно и огромный шевелящийся ком, жадно терзающий два погребенных в слизи тела. Змей, обнаружив врага, ринулся в атаку. Два луча, ударившие один за другим из бассейна, заставили тварь отпрянуть в сторону. Мертвый спас живых. Тяжелое тело мгновенно перетекло вниз и, стремительно скрутившись кольцами, закачалось над людьми. Огромная треугольная голова была украшена костяным гребнем. Еще один гребень, меньшего размера, торчал на хвосте. Глаза переливались раздраженными всполохами. Люди едва не пропустили первый удар. Голова твари оставалась неподвижной, гипнотизируя и отвлекая, а хвост ударил с ужасающей точностью. Охотника спасло то, что он поскользнулся в луже маслянистой жидкости, подобравшейся к ногам. Взмахнув руками, Нил шлепнулся на зад за мгновение, до того, как над ним пролетело лезвие. Ощутив волну воздуха, он невольно потрогал макушку и тут же, не вставая, открыл огонь по несущемуся в обратную сторону хвосту, слегка изменившему направление. Луч пульсара срезал острый гребень. Змей уклонился, с силой ударил в контейнер, легко сдвинув с места скрипящую махину. Идея пришлась чудовищу по вкусу, и оно мгновенно сдвинуло следующий контейнер. Удар был неимоверным по своей силе. Легко скользнув по гладкому полу, громоздкая махина стремительно наехала на людей, заставив их шарахнуться в стороны. Змей, ринувшись следом, мгновенно ухватил одного из охотников. Пронзительный крик оборвался почти мгновенно. Перекушенное тело рухнуло на дно ближайшей емкости, произведя в ней всплеск и шевеление. Тварь, даже подвергаясь опасности, не забывала о голодном потомстве. Лучи двух пульсаров ударили почти в упор, но чудовище, немыслимо извернувшись, пропустило над собой перекрещенный залп. Пульсары продолжали бить, разнося и дырявя контейнеры, но гигантский аспид, легко скользя меж ними, оставался вне пределов досягаемости. Такая неуязвимость рождала суеверный страх.

– Не стрелять! Беречь заряды! Огонь только на поражение! Больше света! Факелы на предел!

На миг в зале повисла тишина, нарушаемая вибрацией гудящих от напряжения факелов. Прекратилось волнение в бассейнах, стихли скрип и свист, издаваемый змеенышами. Это было невероятно, но безглазые твари словно получили неслышную команду и затаились. Внезапно раздался противный скрежет давно не смазанных металлических колес. Несколько контейнеров почти одновременно сдвинулись с места и медленно поползли на людей. Тварь обладала потрясающей, невероятной силой и, как оказалось, не только ею. Контейнеры двигались хаотично и непредсказуемо. Змеюка гоняла людей по залу из одного угла в другой, изводя стонущим визгом ржавого металла натянутые до предела нервы. Выстраиваясь странным полукругом, контейнеры постепенно оттесняли охотников от тоннеля. Когда наконец люди сообразили, что скрывается за всеми этими передвижениями, оказалось, что они зажаты в угол. Змея, провоцируя, выставляла время от времени роговую корону, венчающую ее затылок острым наростом, спокойно отражающим удары лучей! Чудовище явно обладало зачатками разума, осторожно и неторопливо превращаясь из жертвы в охотника!

Тайк лихорадочно искал выход из создавшегося положения, грозящего неминуемой смертью. Монстр, зажав в угол, вскоре просто посшибает им головы своим длинным хвостом или раздавит контейнерами. В то, что им повезет, как на озере, когда оглушенная змея, словно позируя, замерла неподвижно, представляя из себя идеальную мишень, не приходилось даже мечтать! Бросив взгляд по сторонам, Тайк оценил ситуацию. Затем оглянулся и не увидел Джекара. Он уже открыл рот, собираясь спросить, куда делся парень, как лохматая голова возникла прямо из стены, на уровне колен. Что-то прокричала, но из-за скрежета и свиста Тайк не понял ни слова. Голова кивнула, закатила глаза и вновь исчезла.

– Какого черта, как он туда влез?…

Вход открылся слева, почти рядом с одним из контейнеров. Стоя в проеме открывшейся двери и с трудом удерживая пытавшиеся сомкнуться створки, Джекар что-то бешено орал. В общем хаосе и грохоте казалось, что он просто беззвучно открывает рот, и все же Тайк понял!

Несколько энергичных взмахов рукой, и люди, отступая, бросились в открывшееся пространство, ловко проскальзывая под руками красного от натуги парня. Змея, уловив их передвижение, взвыла. Ее бросок через скопление контейнеров был страшен в своей стремительности. В зале в этот момент оставались только два человека. Варг задержался, прикрывая отход Тайка. В упор расстреливая нападавшую, он упустил мгновение, необходимое для собственного спасения. В момент удара Тайк находился с охотником на одной черте, но раздраженная выстрелами, змея выбрала Варга. Два клыка с силой ударили беднягу в грудь, но удержать жертву тварь не смогла. Тело, соскользнув, рухнуло прямо под ноги Тайка. Не дотянувшись до окровавленного человека всего на длину руки, змея яростно зашипела и отпрянула, получив прямо в глаз луч пульсара. Рассвирепев от боли, она, бешено взвиваясь, скручивалась в новую спираль для окончательного удара.

– Брось меня… уходи…

Тайк, едва не разорвав мышцы на груди от дикого напряжения, рывком швырнул обмякшее тело друга в проем, сбив с ног Джекара, улетевшего спиной вперед в комнату. Парень, тяжело грохнувшись на пол, непроизвольно смягчил падение раненого охотника, подбив ногой один из ящиков, в неимоверном количестве заполнявших помещение. Тайк прыгнул одновременно с ударом змея и ласточкой влетел в узкую щель, оставленную заевшей на мгновение дверью. Сидя на полу, Тайк изумленно рассматривал свои голые пальцы, торчащие из сапога, носок которого был отсечен словно лезвием бритвы. Он помнил удар острых створок двери и рывок за ногу, но когда, в какое мгновение он успел поджать пальцы ног? Тайк замер посреди комнаты, с трудом переводя дыхание. За стеной бесновалась и грохотала змея. Дверь дрожала от рушившихся на нее ударов. Люди, сбившись в кучу, нацелили оружие на содрогающиеся створки. Аспид грозил размолотить в щепы не только двери, но и стены. Постепенно до людей дошло, что они получили пусть небольшую, но отсрочку у смерти. Тайк встал на ноги. Слегка прихрамывая и шевеля пальцами, он принялся внимательно оглядывать странное помещение, похожее на неравномерный треугольник. Двое занялись раненым охотником, остальные оглядывались по сторонам.

– Они что, все здесь были психами? Кому могло прийти в голову строить подобное? Ладно, голову змея изваял сумасшедший скульптор, но если в его компании находился еще и слегка сдвинутый архитектор… думаю, выход мы будем искать очень долго!

Тайк обвел взглядом угрюмые лица товарищей и задержал его на парне, что-то увлеченно рассматривающем на большом пластиковом листе, сдернув его со стены.

– Джекар… сынок…

Парень оторвал голову от стола и выпрямился, впервые распрямив сутулые плечи. Перед Тайком стоял совершенно другой человек! Более взрослый и уверенный в себе, с нахмуренными бровями и глубокой напряженной морщиной, пересекающей окровавленный, неумело перевязанный лоб.

– Ты что-то хотел спросить, дядя Тайк?

– Просто хотел поблагодарить тебя… за спасение жизней. Не знаю, будет ли у нас еще для этого время, но хочу сказать… ты молодец! Я благодарю бога за ту единственно светлую мысль, что он послал мне перед тем, как мы отплыли! Хотя и сожалею, потому что не в силах гарантировать твою безопасность!

Джекар чуть покраснел, кивнул и опять смущенно уставился на лист, отводя глаза от потеплевших взглядов мужчин, единодушно поддержавших слова командира.

– Здесь должен быть выход… должен…

Внимательно водя пальцем по листу, Джекар что-то отмечал, тихо бубня себе под нос еле слышные слова…

Грохот за дверью стих, и тишина продолжалась уже довольно долго, это нервировало. Люди не знали, откуда ожидать нападения, помня о том, как легко исчезла и вернулась в зал рогатая тварь. На одном из столов с туго перевязанной грудью стонал раненый охотник, на его губах пузырилась и опадала кровавая пена, стекая тоненькой струйкой по подбородку.

– Он умрет, если мы не найдем выход или не придумаем, как справиться с чертовой змеюкой! Эй, Джекар, я был бы чертовски рад, если бы… Ты больше никуда не хочешь влезть, парень?

Растерявшись от вопроса, прозвучавшего довольно серьезно в устах одного из мужчин, Джекар неуверенно пожал плечами, а затем ударил ладонью по листу.

– Ответ здесь! Мне надо немного времени, думаю, я смогу разобраться в этих значках!

– Может, мы могли бы тебе как-то помочь?

– Помочь? Да, наверное… на том люке, через который я сюда пролез, был вот такой значок. Его надо поискать здесь! Правда, он может быть где угодно: и сверху и внизу!

– Отлично! Все, мужики, хватит отсиживать задницы! Ищем эту… загогулину! Черт бы ее побрал, это ж надо умудриться нарисовать такое!

Значок действительно поражал своей оригинальностью. Что-то похожее на вытянутый череп со спиралью внутри или снаружи, не сразу и поймешь. Скрученная извилина несколько раз пронзала череп и выходила наружу маленькой стрелкой, указывающей на что угодно, но только не на выход.

Поиск оказался бурным, коротким и… плодотворным.

Дикий визг, похожий на рев истеричного бабуина, заставил подпрыгнуть на месте всех без исключения. Нил, подойдя к одному из шкафов, решил немного передвинуть полусгнивший короб, сделанный из чего-то тонкого и прозрачного. Протянув руку, он внезапно напоролся на немигающий холодный взгляд, оценивающе рассматривающий его сквозь стенку ящика. Морда одноглазого змея была наполовину всунута в короб, но проникнуть в комнату твари не позволила ее широкая корона. Мгновенно сообразив, что его обнаружили, змей раздраженно зашипел, плюнул чем-то желто-вонючим и скрылся еще до того, как охотники успели выстрелить.

– Проклятый монстр! Он подслушивал! Он что, понимает, о чем мы говорим?!

– Нет! Успокойся! Тварь просто играет с нами в «угадай»!

– Вот только призы разные. Для нас жизнь! Для нее обед! Черти бы побрали этот лабиринт! И сколько еще сюрпризов таится в его стенах! Эй, всем держаться середины!