Ян СИКОРСКИ
      ФАТАЛЬНЫЙ ХРОНОКЛАЗМ
      Боб летел в машине времени, возвращаясь из средневековья. Машина шла с ускорением. За бортом тайм-капсулы слышался гул столетий, мелькали исторические события и исторические личности, возникали и исчезали с лица Земли народы и государства, происходили социальные революции, не утихая, сменяли друг друга войны. Ему даже казалось, что он физически ощущает, как вызревают и лопаются гроздья гнева, как стремительно развиваются и приходят в противоречие с производственными отношениями производительные силы.
      Боб позволил себе только две вылазки: в конце восемнадцатого века, чтобы взять интервью у Джорджа Вашингтона, и в середине девятнадцатого, чтобы посоветоваться с Авраамом Линкольном. Вынырнув из субпространства в красных тридцатых и убедившись, что все его воздействие на Время ушло в песок, Боб со спокойной совестью дал газ до Точки Исхода.
      - Этап диктатуры предпринимателей уходит в прошлое, - покусывая фломастер, задумчиво произнес Госсекретарь, - она свою историческую миссию выполнила. Пора переходить к общенародному государству.
      - А что скажут наши идеологические противники на Востоке? - с сомнением заметил Президент. - Не уступка ли это коммунистам?
      Госсекретарь метнул гневный взгляд в сторону Президента, и все разом притихли, сообразив, что тот нечаянно подверг сомнению Генеральную Линию Партии. Впрочем, как все вспыльчивые люди, Госсекретарь был отходчив. Уже через минуту в его глазах блеснули искорки смеха. С присущим ему юмором Госсекретарь сказал:
      - Наши идеологические противники вступили в фазу окончательного загнивания социализма, которую они называют Эпохой Застоя. Помяните мое слово, господа, кризис мировой социалистической системы неизбежен!
      - А как воспримет перемену курса народ? - озабоченно спросил Вице-Президент.
      - Надо поднять Библию, - задумчиво произнес Госсекретарь. - Да, черт возьми, надо поднять Библию, чтобы обосновать концепцию общенародного капиталистического государства!
      Выйдя из капсулы, Боб слегка ошалел. Поперек улицы, трепыхаясь на ветру, висело полотнище:
      ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?
      ? Предприниматели и фермеры, рабочие и интеллигенция! ?
      ? Добросовестным творческим трудом воплотим в жизнь ?
      ? исторические решения 48-го съезда ?
      ? Республиканско-Демократической партии! ?
      ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?
      Там и сям торчали транспаранты:
      ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?? ? ? ? ? ? ? ? ????
      ? Слава великому американскому народу! ?
      ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?
      ?? ? ? ?? ? ? ??
      ? Слава РДПСШ! ?
      ?? ? ? ?? ? ? ??
      ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?
      ? Фермеры! Боритесь за коренное улучшение ?
      ? снабжения населения, смело осваивайте ?
      ? новые формы хозяйствования! ?
      ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?
      ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?
      ? Деятели литературы и искусства! ?
      ? Правдиво и ярко, в духе капреализма ?
      ? освещайте модернизацию американской экономики! ?
      ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?
      Доконал его плакат:
      ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?
      ? Пусть крепнет солидарность ?
      ? Республиканско-Демократической партии США ?
      ? с братскими консервативными партиями других стран! ?
      ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ? ?
      - Бред собачий!.. - нервно хихикнул Боб и направился сквозь толпу в очередь за виски, которая, огибая квартал, упиралась в ближайший супермаркет.
      Вице-Президент сидел на корточках, помогая Президенту готовить Призывы к очередной годовщине Конституции. Рядом трудился над составлением Программы Партии секретариат во главе с Госсекретарем. Парни работали в поте лица. Светало... Первый луч солнца упал на копию статуи Свободы.
      - Славно поработали... А? Как считаешь, Дэвид Джонович? - сказал Госсекретарь, расправляя плечи и хрустя пальцами. - За одну ночь набросали двадцатилетний план!
      Боба схватили во время несанкционированного митинга и продержали в тюрьме шесть месяцев. Сидя на нарах, Боб размышлял: где, когда, что дало такой неожиданный хроноклазм?
      Его выпустили ранней зимой. Тихо падал и тут же таял первый снег. Боб зажмурился, потянул носом воздух, как собака... Повсюду видны приготовления к празднику. Полисмены дежурят около выставленных прямо на улице портретов сильно омоложенных лидеров Республиканско-Демократической партии. Налогоплательщики спешат в мэрию, чтобы утвердить плакаты к демонстрации. Боб иронически ухмыльнулся и вдруг замер, поймав внимательный взгляд полисмена, который стоял прямо перед ним и лениво постукивал резиновой дубинкой по яловому сапогу.
      - Гражданин начальник!.. - начал, оправдываясь, Боб.
      Фараон удивленно выгнул бровь.
      - Гражданин начальник... - заикаясь, повторил Боб.
      Лицо полисмена просветлело.
      - Теперь ты можешь называть меня мистер, парень. Да, теперь ты можешь меня так называть, сынок, - сказал фараон и глаза его потеплели. - Ты уже знаешь, что делать?
      Боба прошиб пот. "Что делать?"!!! Он вдруг отчетливо вспомнил, что именно так называлась работа Ленина, которую он в спешке забыл на столике Джорджа Вашингтона.
      - Что там, Дэвид Джонович? - поинтересовался Госсекретарь, наблюдая, как полицейские машины с ревом несутся мимо Белого Дома.
      - Какой-то малый стибрил в спецхране документ государственной важности, - пояснил Президент, - вероятно, большевистский агент.
      Боб соскочил с велосипеда и что есть силы помчался к тайм-капсуле. Пока полицейские выскакивали из патрульной машины, он юркнул в кабину и задраил люк.
      Капсула мягко шлепнулась в Прошлое, швырнув в лица полицейских багрянолистый ворох прошедшей осени, дохнув бабьим летом, и, напоследок, совсем уж слабо, рявкнув раскатами июльской грозы. Стремительно набирая ход, она мчалась по обратной стреле времени в эпоху Иоанна Грозного, в далекую азиатскую Московию.
      "Россия... Помощь может прийти только оттуда!" - думал Боб, лихорадочно сжимая подмышкой Всеобщую Декларацию Прав Человека.