Его дворец это animus, или нижний уровень сознания. Но этот князь был настолько упоен своим могуществом в земном мире, что захотел царствовать также и на небесах. Его бунт закончился тем, что он был закован в цепи и превращен в исполнителя приказов Бога. Ненависть к Богу мучает его.
      По прошествии времени Перворожденный приходит в отдаленную рощу и там, как будто во сне, видит Нимфу, свою будущую невесту. Прекрасная дева однажды видит свое отражение в фонтане, изумляется ему и узнает от своих "Наперсниц ума" о свойствах души и ума, о таинствах человеческого тела и совершенствах жизни. Ей также сообщают, что неподалеку есть другое существо, которому предназначено быть ее спутником в жизни.
      Потом Перворожденный видит Нимфу наяву, окруженную сонмом своих "наперсниц", узнает в ней ту, которую уже много раз видел в своих снах. Он нежно обнимает ее и называет ее своей невестой. В их брачное утро, "когда они оба пробудились одновременно от сладчайшего супружеского сна, яркий луч, упавший с небес, пробежал по их лицам, прогоняя негу и привлекая их внимание к чему-то другому, нежели они сами. И в самом средоточии небес явилось нечто, что долженствовало обозначить вселенную со всеми ее судьбами и глубочайшими истинами..."
      Новой паре, явившей собою цельность бытия, были показаны цель и назначение всех человеческих жизней. Им было явлено, что все в мире, служит вящей славе Бога, цель которого состоит в том, чтобы создать царствие небесное, или святое сообщество, как некое тело, душой которого он будет сам. Вокруг центра ослепительного сияния они увидели кольцо багрового пламени, в котором находились прекраснейшие лики и формы, осиянные желтыми отблесками. Это видение преобразилось в круговорот, имеющий форму сердца, который испускал и вбирал в себя ослепительные лучи. Так были явлены им средства и цели Верховного Разума - стремление Бога сотворить из человечества небесное сообщество.
      Это видение, которое напоминает образ, однажды виденный Сведенборгом во сне, составляет третью часть книги, которая осталась незаконченной. Он опубликовал вторую часть в середине марта 1745 года и приступил к печатанию третьей части. Но прежде чем он окончил эту работу, его духовный опыт дал новое направление его жизни, и печатание книги было прервано в середине апреля 1745 года.
      Несколько странно, что наше знание об этом критическом моменте происходит не от самого Сведенборга, а от дословной записи его рассказов, принадлежащих другу. Ибо, хотя Сведенборг явно упоминает об этих событиях в двух местах своих рукописей, он нигде не описывает природу того, что произошло с ним.
      Он обедал, несколько позже чем обычно, в таверне, где часто закусывал и имел свой кабинет. Он был голоден и с жадностью поглощал еду, мысли же его были по-прежнему устремлены к небесным предметам, скрытым от людского понимания.
      К концу обеда у него внезапно потемнело в глазах, и он увидел, что пол в кабинете покрыт отвратительными ползучими гадами вроде змей и жаб. Сведенборг рассказывал:
      "Я был поражен, ибо я был в полном сознании и владел своими чувствами. Тьма сгустилась, а потом вдруг рассеялась, и я увидел, что в углу комнаты сидит человек. Его слова весьма меня напугали, ибо он сказал мне: "Не ешь так много!"
      Передо опять сгустилась темнота, но через мгновение она рассеялась, и я увидел, что по-прежнему один в комнате. Это неожиданное происшествие заставило меня поспешить домой. Я ничего не сказал хозяину, но глубоко обдумал случившееся и пришел к выводу, что это не могло быть случайностью или явлением, порожденным физической причиной.
      Ночью мне явился тот же самый человек. На этот раз я не почувствовал страха. Он сказал, что он - Господь Бог, Творец и Спаситель мира и что он избрал меня для того, чтобы возвестить людям духовный смысл Писания; и что Он Сам объявит мне, что я должен написать.
      И той же ночью мне были открыты со всей ясностью мир духов, небеса и ад. И с тех пор я оставил всякое писание о земных предметах и посвятил свои труды духовным вещам".
      Это сообщает нам близкий друг Сведенборга Карл Робзам, управляющий Стокгольмского банка и член-корреспондент Академии Наук, который расспрашивал Сведенборга о его сношениях с потусторонним миром. Рассказ Робзома можно сравнить с одним случаем, о котором сообщает Габриель Бейер, первый последователь Сведенборга в Швеции:
      "Сообщение о явлении воочию Господа асессору, который видел Его сидящим в пурпурных одеждах царя у его постели и который дал асессору Сведенборгу свое поручение, я слышал из его собственных уст на обеде доме доктора Розена, где я впервые встретил этого господина преклонных лет. Я помню, что спросил его, как долго это продолжалось, на что он ответил: "Около четверти часа". Еще я спросил, не повредило ли сильное сияние его зрение, и он сказал: "Нет".
      Это событие, несомненно, и стало причиной того, что третья часть "Поклонения и любви к Богу" не была напечатана. Или - если угодно сказать так - возвышенная цель этой работы была в самом деле достигнуты, но совсем не так, как представлял себе это Сведенборг. Ведь дальнейшее повествование должно было касаться грехопадения человека и его возвращения к совершенству как цели всего творения. Но если путь назад шел через Слово Божие, то есть своя логика в том, что в этот момент внимание Сведенборга должно было обратиться на объяснение Слова. Ибо смысл третьей части заключался в том, что человек должен возвыситься, через поклонение, до любви к Богу.
      Что можно сказать об этой удивительной книге, в которой так возвышенно соединяются наука и поэзия?
      Ее можно рассматривать как аллегорию, описывающую возникновение человеческого разума. Под Перворожденным здесь понимается не индивид, но Разум всего человечества, назначение которого и раскрывается в его опыте. Здесь нам является душа в ее первичной чистоте и, более того, здесь мы находим рассказ - выраженный в символической форме - о мужании разума самого Сведенборга. Ибо здесь подводится итог всех периодов его жизни, его занятий естественными науками, философией, анатомией и психологией, которые находят завершение в мистическом поклонении Богу.
      Эта книга связывает его философию с высшими способностями воображения, которые Сведенборг начал открывать в себе. Она представляет духовные идеи в чувственных образах. Она представляет, в самом Сведенборге, обретение вновь потерянного рая!
      Ибо Адам был новой волей и новым пониманием Сведенборга, новым человеком, сотворенным одним Богом. Когда в книге говорится о страстном желании Перворожденного узнать, откуда в его сознание входит чувство великого добра, можем ли мы не видеть, что Сведенборг говорит о самом себе? Подобно Адаму, он видел себя в объятиях Божественной Любви и слышал слова, обращенные к нему:
      "Мой сын, у меня есть и твоя мудрость, и ты сам. Между любовью одного и другого нет связи крепче, чем мудрость. Как горячо желаешь ты знать, откуда приходит в мир счастье жизни! Не спрашивай более об источнике. Ты пребываешь в сокровеннейшей его глубине. Любовь, которой ты обнимаешь меня, происходит от меня. Мне угодно, чтобы ты чувствовал ее в себе. Ибо такова природа души".
      *
      О смысле и значимости этой работы Сведенборга говорили очень разное. Один шведский поэт, много лет спустя, сказал, что в "Поклонении и любви к Богу" "содержится достаточно поэтического вдохновения для целой дюжины поэтов первой величины, если его разделить поровну". Совсем иначе оценили книгу Сведенборга при его жизни. Слова автора о том, что к этой работе нужно отнестись как к досужему разговору, оказались вполне оправданными, когда он увидел посвященные ей обзоры в различных литературных журналах. Критики недоумевали: было ли единственным мотивом автора простое желание дать читателю несколько мгновений приятного отдохновения? Может быть, он хотел написать пьесу, поскольку книга разделена на сцены?
      Неспособность критиков понять смысл его книги не было неожиданностью для Сведенборга. Он вполне предвидел ее. Но обвинения, прозвучавшие на страницах "Библиотеки разума", в том, что его рассказ несовместим с библейской историей творения, по-видимому, задело его за живое. Ибо в скором времени он написал сочинение, озаглавленное "История творения, как она изложена Моисеем". В этой книге он подробнейшим образом составляет библейским текст с собственной поэтической версией и приходит к выводу: "Сравнив эти два рассказа с предельной тщательностью, я поразился их совпадению".
      Позднее он скажет, что, независимо от того, был ли человек непосредственно сотворен из земли или вышел из яйца посредством некоего растения, "он в любом случае сделан из праха, ибо все, что проходит через корни растений идет из земли".
      Сведенборг надеялся, что его книгу поймет и оценит кто-нибудь из ученых людей. Он послал первую часть послу Прейсу в Гаагу с просьбой прочесть ее и, если он отнесется к ней благосклонно, раздать высланные им еще четыре экземпляра возможным читателям по своему усмотрению, "особенно ученым людям среди министров иностранных дел".
      "Поклонение и любовь к Богу" содержит пассажи, свидетельствующие о том, что Сведенборг в период написания этой книги разделял различные теологические тезисы лютеранской веры, в том числе догматы о присутствии трех лиц в Боге и о личностном дьяволе, который был сотворен ангелом света, но взбунтовался и был изгнан с небес.
      Спустя несколько лет после смерти Сведенборга один англичанин написал секретарю первого общества, занявшегося распространением учений Сведенборга, и в своем письме спросил о степени истинности "Поклонения и любви к Богу". Ответ был таков:
      "Книга, несомненна, основана на истине, но в нее закрался и некий личностный момент, поскольку автор в ней довольно свободно обращается с латынью по причине того, что над ним нередко посмеивались из-за упрощенности его латинского стиля".
      *
      Материал для произведения искусства редко бывает вполне оригинальным, ибо художники целиком принадлежат своему времени и прошлому и играют с образами, которые уже присутствуют в сознании их читателей.
      ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ЦАРСТВО БОЖИЕ (1745-1772)
      Глава 25. Изучение Библии
      Печаль, обволакивавшая ум нашего философа, уступила место великому спокойствию и довольству. Из вихрей сомнений он вышел в безмятежные воды духовной уверенности. Сведенборг больше не чувствовал себя одиноким, непонятым. У него появилось свое общество - но в другом мире. И неважно, что никто здесь не догадывался о его существовании. Ему больше не было нужды думать о взглядах ученых людей, которые видели не дальше того, что могли показать им их микроскопы. Он знал теперь, Кому служит, и чувствовал, что ему открылось великое, доступное лишь немногим, предназначение. Вместо беспокойных снов он общался теперь с духами и ангелами, и в его видениях всегда присутствовала спокойная уверенность в том, что его ведет сам Бог.
      Сведенборг по своему обычаю отнесся к своему новому заданию методически. Раскрытие духовного смысла Писания требовало тщательного исследования Библии; поэтому его первым начинанием было составление полного индекса Старого и Нового Завета. Он ничего не пытается разъяснить. Его "Библейский
      индекс" - это просто список в алфавитном порядке, занимающий три фолианта. Работа над ним занимала его до конца пребывания в Лондоне и еще три года, когда он жил в Швеции и Голландии. Сведенборг открыто утверждает, что он не читал книг по теологии, но, возможно, благодаря семейному воспитанию он был больше других знаком с Библией, основы всех лютеранских наставлений. То было время, когда люди тратили много часов в неделю на слушание проповедей и разные благочестивые занятия, даже несмотря на то, что многие начали терять свою веру оттого, что Библию перестали понимать правильно.
      Чтобы проследить путь, пройденный Сведенборгом, здесь будет полезно обратиться к его ранним попыткам истолкования. Большое собрание заметок, сделанных им в ходе его углубленного изучения этого предмета, теперь опубликованы под заголовком "Записная книжка философа". Много страниц в ней заполнено сравнительным изучением понятий, связанных с такими словами, как благо, истина, разум, воображение, память и сотнями других, о которых толковали Платон, Аристотель, Лейбниц, Декарт, Мальбранш, если ограничиться упоминанием только наиболее известных философов.
      Его первой попыткой построить систему из изучения слов как символов нематериальных идей была рукопись "Иероглифический ключ". Она была написана, по-видимому, незадолго до октября 1744 года, когда Сведенборг наблюдал за печатанием последнего тома "Животного царства". Именно в этом сочинении Сведенборг, кажется, впервые высказывает намерение приложить результаты своих научных исследований к толкованию священных текстов, ибо в заключительной фразе книги он говорит:
      "Дозволительно так толковать Священное Писание, ибо дух говорит естественно, равно как и духовно".
      Короткое сочинение "Соответствия и представления" открывается этой же мыслью, выраженной почти в тех же самых словах:
      "Дух говорит о природных вещах духовно... природный человек говорит о духовных вещах естественным образом. Говорить чисто духовно не есть свойство человека... ангельская же речь есть чисто духовная речь, которая не словами выражается..."
      В этой работе, таким образом, он начал нащупывать метод, с помощью которого стала бы возможным подобное истолкование Священного Писания. Здесь он в первый раз занялся поиском духовных эквивалентов естественных слов. Он просматривает Библию с целью отыскать слова и выражения, которые используются как аллегории или типы, которые хранят в себе духовные идеи. Он находит эти аллегории и типы в истории о Змие в раю, и в видении Якова о лестнице, ведущей на небо, и в апокалиптическом рассказе о Сыне Человеческом и семи свечах. Иногда соответствия даны вполне открыто, говорит он, как, например, в утверждении о том, что "прекрасная ткань - это добродетель святых". Книги, подобные Притчам Соломоновым, полны указаний на соответствия, "но поскольку их чувства не украшены пышной одеждой слов, которая в ходу в наше время, мы считаем их слишком простыми и презираем их в душе, хотя на словах утверждаем обратное". Он спрашивает, не равен ли весь Сенека по своей значимости одному лишь высказыванию Давида или Соломона и добавляет сокрушенно:
      "Если бы кто-нибудь в наше время стал писать как Давид, его сочли бы невежей. А если бы кто-нибудь стал писать, как Соломон, его назвали бы простодушным моралистом, не дошедшим даже до порога мудрости... Воистину, если бы кто-нибудь стал говорить, как Христос, в глазах современных людей он говорил бы вещи слишком простые и невзыскательные".
      Далее Сведенборг дает духовное истолкование Иисусовой молитвы, разбирая ее фраза за фразой и показывая, что она относится к пришествию Царства Божьего. С упадком религии Бог стал использовать вещи, которые привлекают наши органы чувств, как то: величественные храмы, жертвоприношения, алтари и обряды. Но все это только внешний признак истинной церкви, и если мы примем это за сущность религии, мы впадем в идолопоклонство. Образы использовались для того, что люди могли открыть в них тайны божественные и духовные. Они типы, посредством которых человеческий ум может постигнуть Божественный Дух. Но они почти утратили свой смысл с течением времени.
      "Все наши слова... как маленький хаос, который мы не можем понять, как, например, происходит со словами солнце, воздух, человек, разум, тело. Ум знает, как присваивать имена всему этому, но что это такое? До тех пор пока не будет выявлено то, что сокрыто в них, эти слова останутся пустыми, ненадежными наименованиями".
      Первая попытка истолкования Библии в творчестве Сведенборга - это маленькое сочинение, написанное в конце 1745 года. Оно носит название "История творения, как она изложена Моисеем". В ней Сведенборг фраза за фразой сопоставляет библейский текст со своей версией творения, изложенной в книге "Поклонение и любовь к Богу". Ближе к концу книги он часто упоминает о приходе Мессии, который раздавит голову змия, о котором говорится в Книге Бытия. На последней странице он делает примечание:
      Господь Иисус Христос, веди меня путями, по которым мне предназначено Тобою идти... Будь освящен и вдохновен Духом Божьим и Христовым и будь непреклонен в правосудии. Сие будет свидетельством Царства Божия".
      Эти торжественные слова, по-видимому, означают, что в это воскресенье ноября Сведенборг после горячей молитвы начал большую работу, названную им "Слово Разъясненное". Он посвятил ей все свое время до февраля 1747 года.
      Можно было бы предположить, что одинокий ученый приготовился к трудам чисто интеллектуального свойства, к работе, преследующей скорее схоластическую, нежели практическую цель, но это было не ьак. Его цель определена им в первом параграфе "Слова Разъясненного":
      "Давайте рассмотрим Писание с целью поиска Царствия Божьего... Писание говорит о Царствии Божьем не в каких-то отдельных местах, а постоянно; ибо сие Царствие есть венец творения всех вещей, как небесных, так и земных".
      Сведенборг был уверен, что время пришествия Спасителя уже сочтено; он верил, что тайны Писания должны быть раскрыты для этого пришествия, и он чувствовал, что ему самому предназначено это совершить.
      "Мессия грядет", - писал он в ноябре 1746 года. "И да будет позволено предсказать, что это время уже близко", - писал он в мае следующего года. Он полагал, что, поскольку в духовных вещах царил столь прискорбный всеобщий голод, близилось время прихода Спасителя в Его славе, и это пришествие свершится не буквально, а духовно. Это будет пришествие к тем, кто признают его духовно, в истинном смысле Писания. Можно было распознать признаки того, что кто-то уже послан оповестить об этом мир, и этим посланцем был Сведенборг!
      Его прозрение было постепенным. Мало-помалу, говорит Сведенборг, он получил доступ к сокровенным смыслам вещей, и это произошло благодаря его усердным занятиям - не менее усердным, чем его занятия анатомией в предыдущие годы. Познание соответствий стало его непосредственной задачей. Он видел их во сне, и они "были продиктованы его мысли" - что, к примеру, означало понятие золота или серебра или посланника. Без откровения было бы невозможно познать подлинный смысл таких слов.
      Чтобы Сведенборг мог понять разные способы ниспослания откровений, духам порою разрешалось водить его пером по бумаге или диктовать ему вслух, как это было с пророками. Но такие записи были уничтожены Сведенборгом.
      "Я писал целые страницы, и духи полностью водили моей рукой, так что письмо было их делом".
      Случаи такого автоматического письма были редки, и каждый раз особо отмечались Сведенборгом в его дневниках.
      "Когда я писал, они хранили молчание. Не позволялось говорить то, что диктовалось мне устно. Когда ко мне обращались голоса, письмо надо было прекращать, ибо мне было дозволено говорить только то, что исходило от самого Мессии..."
      Позднее он прямо записал, что имел право передавать наставления, исходившие единственно от Господа. Это были наставления в виде сознательного внушения уму, который был подготовлен науками к его восприятию. Они пришли с тщательным, терпеливым изучением Библии.
      "Я мог видеть наконец, что десница Божественного Провидения руководила моими поступками с ранней юности, чтобы я мог придти к этой цели; чтобы посредством знания природных вещей я мог познать вещи, которые сокрыты глубоко в Слове Божьем и так послужить орудием раскрытия их...
      Верьте мне, о читатели, ибо я говорю истину, что в каждом слове, исходящим из уст Бога Иеговы, содержатся вещи в высшей степени сокровенные и столь всеобщие, что они заключают в себе все сущее во все времена... Ибо во всяком высказывании, в котором Иегова изъявляет свое Слово и свой Дух Святой, присутствует Он Сам и тем самым - самое Бесконечное".
      Он считал Адама не только первым сотворенным человеком, но и родом существ, из которых будет состоять Царство Божие, существ, сотворенных по образу и подобию Божьему. Земной рай означал рай небесный. Состояние невинности Адама как раз и означало то, что он жил согласно небесному порядку, ибо небесная жизнь наполняла его до того момента, когда он вкусил запретный плод, то есть до тех пор, когда он стал полагаться на восприятие низшего порядка, обусловленное органами чувств.
      "Слово Разъясненное" охватывает Пятикнижие Моисея и посвящено, главным образом, еврейской Церкви как предтечи христианства. По сравнению с другими современными учеными Сведенборг открыл более глубокое символическое измерение; однако речь шла, по его словам, не о "духовном смысле", но скорее о "внутреннем историческом смысле". Ибо в этой работе он предстает все еще учеником, пишущим с гораздо меньшей уверенностью и ясностью, нежели в позднейших трудах. Он часто терялся в догадках относительно внутреннего смысла слов. "Яне понимаю этих слов", - говорит он, или: "Это все еще темно" и т.д. Внутренний смысл ему виделся как через экран.
      Он собирался напечатать эту работу. По его мысли, она должна была подготовить людей к принятию Господа, когда свершится Второе Пришествие. Его собственные духовные переживания не предназначались для публикации, и параграфы, посвященные им, были сняты. Что касается ученого мира, то он не ожидал от него ничего кроме неприятностей. "Они озлобятся, когда их наука будет опровергнута". Но он не имел никаких сомнений и насчет того, какую роль уготовлено сыграть ему самому:
      "Дабы люди не сочли мои утверждения баснями, я могу засвидетельствовать со святой честностью, что я был допущен в духовный мир Самим Спасителем, и сие свершалось постоянно в продолжение написания этих произведений, которые ныне становятся доступными публике".
      Каким образом необыкновенный опыт Сведенборг повлиял на его положение в обществе? Заметили ли его знакомые какие-нибудь перемены в нем, что-нибудь такое, что могло быть истолковано как признаки душевной неуравновешенности? В январе 1746 года он пишет:
      "Во время моих разговоров с духами я находился пять месяцев с друзьями в своей стране. Я общался с ними, как прежде, и никто из них не заметил во мне способности к таким беседам с небесами. Иногда, находясь среди людей, я беседовал и с духами, и с теми, кто окружал меня... В таких случаях окружающие неизменно думали, что я погружен свои мысли..."
      В течение этих двух лет Сведенборг лишь двенадцать раз отсутствовал на службе в Горном ведомстве. Он обсуждал проблемы металлургии, улаживал споры между рабочими рудников и часто, как старший член Коллегии, председательствовал на ее заседаниях в отсутствие главы ведомства. Ни для кого поэтому не было неожиданностью предложение Коллегии ведомства назначить Сведенборга его главой после того, как весной 1747 года прежний начальник Горного ведомства ушел в отставку. Однако в ответ Сведенборг подал королю прошение о новом отпуске необходимом ему для поездки за границу и завершения новых важных трудов. В течение более чем тридцати лет, напоминал он королю, он служил в Горном ведомстве, несколько раз выезжал за границу, опубликовал много важных трудов и не просил никакой компенсации за свои труды. Поэтому он просил Его Величество позволить ему получать в отставку половину его прежнего жалованья, не присваивая ему обычного в таких случаях почетного звания государственного советника.
      Эту просьбу король удовлетворил тем охотнее, что ожидал от Сведенборга новых книг, которые принесли бы пользу его стране. Когда Сведенборг передал коллегам королевский указ, освобождающий его от обязанностей службы, все они выразили сожаление о том, что ведомство лишилось столь достойного человека и попросили асессора посещать заседания Коллегии, пока не завершится рассмотрение дел, порученных ему прежде. Сведенборг согласился, и мы видим его присутствующим еще на пяти заседаниях.
      17 июня 1747 года, накануне своего шестого заграничного путешествия, Сведенборг сердечно распростился со своими коллегами и навсегда покинул здание Горного ведомства.
      Глава 26. Вместо чудес
      Покидая Горное ведомство, Сведенборг хотел как можно скорее отправиться за границу, чтобы "найти уголок, где бы он смог закончить важную работу, которой был занят". Это работой было "Слово Разъясненное".
      Первоначально, он собирался остановиться в Голландии. Но, как и в 1744 году, его планы изменились после его приезда в эту страну. Но "Слово Разъясненное" осталось ненапечатанным и в виде трех рукописных фолиантов пролежало под замком еще целое столетие прежде чем увидело свет благодаря усилиям Иммануэля Тафеля. Дело в том, что уже после приезда в Голландию, в Сведенборге вновь произошла глубокая духовная перемена.
      Закончив "Слово Разъясненное" в феврале, он довел до конца в Амстердаме свой "Индекс к Библии", из которого он в продолжение тридцати лет черпал сведения для всех своих последующих богословских трудов.
      Поскольку начитанность в Библии предполагает знание древнееврейского языка, он, возможно, как раз в это время взялся за его изучение. В его дневнике мы находим немало упоминаний о иврите, с которым он был немного знаком еще со времен учебы в Упсале. Сведенборг утверждает, что, "когда мне впервые открылись небеса, мне пришлось сначала выучить еврейский язык, а также соответствия, на которых построена вся Библия", и благодаря этому он много раз перечитал всю Библию.
      Работая над указателем к книгам Исаии и Бытия, он сделал одну примечательную запись, которая точно указывает время, когда ему открылось более глубокое понимание Слова Божьего, что побудило его отказаться от своей прежней работы и начать нечто совершенно новое.
      "1747, ? августа по старому стилю. В моем состоянии произошла перемена к небесному царствию, в образе".
      Принято считать эту запись указанием на то, что сознание Сведенборга теперь было открыто небесам, что дало ему способность видеть духовное содержание Слова во всей его полноте. В свете этого нового прозрения прежняя работа по толкованию Библии теперь казалась Сведенборгу недостаточной и неудовлетворительной. То, что он написал, не было истинным внутренним смыслом. В декабре 1748 года он начал писать "Arcana Coelestia" -- "Небесные Тайны" - и закончил первый том в июне следующего года.
      Уже в четвертый раз Сведенборг начал писать комментарий к Книге Бытия. Теперь он понял, что эта часть Писания требует совершенно нового подхода, который он мог описать только словами "Небесные Тайны". В новой работе он поднимается до созерцания внутреннего или истинно духовного смысла Писания, которое обращено к возрождению разума человека. Речь шла о "Слове, как его видели ангелы". Теперь он получил вдохновение, которое объясняет как необычно быстрые темпы написания работы (восемь месяцев), так и перемену стиля. В нем больше нет колебаний и сомнений относительно значений слов и соответствий; нет больше и зависимости от привычной богословской терминологии. Превыше всего, больше нет сомнений относительно имени, которым следует называть Иисуса Христа:
      "В данной работе под именем Господа подразумевается Спаситель мира, Иисус Христос, и единственно Он. Это Он на небесах признается и почитается как Господь, ибо Он имеет всю державную власть на небесах и на земле..."
      Немедленно замечаешь, что в сравнении с предыдущими работами Сведенборг говорит голосом того, кто знает воистину. Терминология новой работы наилучшим образом выражает перемены, произошедшие в сознании Сведенборга. В предыдущих сочинениях встречаются выражения, а порой и идеи, заимствованные из догматов Лютеранской церкви, к которой он принадлежал с рождения, -например, вера в три Лица в Боге или доктрина...
      ...
      В "Поклонении и Любви к Богу", например, говорится о двух божественных Лицах, одно из которых, Всемогущий "горит пылом справедливого гнева и, вооруженный молниями, уничтожил бы общество", если бы другой, "Единственный Сын", не "бросился бы в гущу гнева и не заключил бы человечество в свои объятья". В "Слове Разъясненном" говорится, что "жизнь и душа крови Мессии утолили Отца" и что Мессия кровью свои "снял грехи и с евреев, и в gentiles". Даже позднее Сведенборг упоминал о Святом Духе как о третьем лице Бога. Как раз такие выражения он имел в виду, когда писал, что "написанное мною о дьяволе не могло быть написано по-другому постольку, поскольку христианский мир не имеет другой веры". Иными словами, подобные термины использовались потому, что они выражали буквальный смысл Слова Божьего в его обыденном восприятии. Сведенборг считал своей миссией помочь людям подняться над этим восприятием.
      *
      В течение нескольких лет Сведенборг вел ежедневные записи своего духовного опыта. Сначала он вставлял их в текст "Слова Разъясненного", после чего изъял эти параграфы, которые не предназначались для публикации. Позднее он записывал такие прозрения в своем "Духовном Дневнике". Первые 148 параграфов были записаны еще в Швеции и впоследствии потеряны, но их содержание известно из составленного самим Сведенборгом подробного "Индекса к Духовному Дневнику". Они посвящены в основном природе духов.
      Есть указания о том, что потерянные бумаги сгорели в камине в доме Сведенборга. Во всяком случае в письме своему стокгольмскому доверенному лицу Петеру Гультману в сентябре 1748 года Сведенборг просит его не зажигать огня в садовом домике, поскольку это грозит гибелью его рукописей, хранившихся там под крышей.
      Описывая различные способы, которыми духи могут сознательно воздействовать на людей, Сведенборг указывает, что его первый опыт общения с духами открылся ему "через ощущения смутного видения" и что он мог видеть их присутствие, приближение и уход. Он говорит о том, что бывает окружен толпой душ тех, кто умерли много лет тому назад. Он узнает, что потусторонний мир полон вредоносных сил и злых духов, которые держат в неволе мириады простых и честных, но невежественных душ, которые оказались в заточении вследствие своих ложных понятий и ошибочных верований. Для них у него была особая мессия.
      Однажды ночью он пробудился от беспокойного сна и, весь дрожа, увидел перед собой "колонну ангелов", среди которых был сам Мессия. Ему явилась мысль, что эти ангелы составляли "железную стену", которая защищала его от сил зла. Впоследствии его провели к несчастным в определенном месте духовного мира, которое называлось terra inferior - "подземелье".