Сталинские соколы - Анализ действий советской авиации в 1941-1945 гг

Это связано, прежде всего, с личными качествами командиров истребительных подразделений. Нередки случаи, когда немецкие самолеты подвергались атаке двух и даже трех эскадрилий одновременно. Несмотря на все это, потери были относительно невелики, когда немецкие бомбардировщики летели в сомкнутом и эшелонированном по высоте строю, а каждое звено вело прицельный сосредоточенный заградительный огонь. В таких условиях русские летчики, как правило, не заходили на повторную атаку.
      Советские истребители нападали на немецкие бомбардировщики, взлетая с аэродромов, после того как немецкие самолеты были обнаружены или во время выполнения патрульного полета, как, например, во время боев над Керченским полуостровом, где советские истребители осуществляли непрерывное патрулирование, стремясь не допустить бомбардировку своих морских десантных частей.
      Оценивая действия советских истребителей против бомбардировщиков надо помнить, что они едва ли были возможны после сентября 1944 г., так как Люфтваффе, подавленные огромным советским численным превосходством, лишь в очень редких случаях были в состоянии применить свои бомбардировочные подразделения.
      Действия против пикирующих бомбардировщиков. Активность советских истребителей в течение двух последних лет войны значительно усилилась, что серьезно усложнило работу немецким пикирующим бомбардировщикам. Группы пикировщиков, являясь основной целью советских истребителей, несли большие потери, особенно в конце войны, когда из-за нехватки топлива немецкие бомбардировщики часто были вынуждены действовать без истребительного эскорта.
      Советские истребители не только патрулировали над полем боя, но также пытались перехватить немецкие пикирующие бомбардировщики и штурмовики еще на подлете к линии фронта, в немецком тылу, прежде чем те достигнут района цели. Советские истребители действовали парами в группах, которые были эшелонированы по высоте от 2000 до 6000 м, умело использовали солнце и погодные условия. Часто им удавалось внезапно атаковать немецкие самолеты, действуя одновременно с различных направлений и высот.
      Находясь в выгодном положении, советские истребители охотно вступали в бой, в большинстве случаев не обнаруживали признаков боязни при встрече с Fw 190, особенно в тех случаях, когда эти немецкие самолеты применялись в качестве бомбардировщиков.
      До тех пор пока немецкие самолеты сохраняли плотный строй, успехи русских оказывались более чем скромными. Сильное противодействие со стороны советских истребителей заставило немецкие пикировщики и штурмовики приближаться на очень большой высоте и пикировать на максимально возможной скорости уже непосредственно над целью. Такая тактика позволяла немцам успешно преодолевать оборонительные рубежи, но, с другой стороны, она снижала точность и эффективность бомбовых ударов.
      Все, приведенное выше, полностью подтверждает полковник Рудель, основываясь на своем огромном опыте последних лет войны. Рудель пишет, что все усилия немецких пикирующих бомбардировщиков были сведены почти на нет огромным численным перевесом советских истребителей. Воздушные бои между звеном или, в крайнем случае, отрядом немецких самолетов и группами от 15 до 30 советских истребителей "Аэрокобра",
      Ла-5 или Як-9 проходили практически ежедневно. При этом советские летчики вели себя чрезвычайно агрессивно и более умело, чем в предыдущие годы, демонстрируя хорошую летную и тактическую подготовку.
      В таких воздушных боях, которые часто переходили в головокружительные схватки над самыми верхушками деревьев, советские летчики действовали беспощадно, атаковали немецкие самолеты со всех сторон и были неутомимы в преследовании. Рудель отмечает, что практически после каждого боевого вылета его самолет имел, как минимум, одно попадание, а после одного воздушного боя весной 1944 г. его боевая машина была просто изрешечена 20- и 37-мм снарядами. Немецкий Ju 87 был относительно медленной и тяжелой машиной, и после появления великолепного Як-3, больше не мог на равных противостоять современным советским истребителям: при максимальной нагрузке он уступал по всем показателям. Единственным шансом спастись служило выполнение как можно более крутых виражей, при которых большая скорость советских истребителей "отжимала" их на более пологий вираж и не позволяла летчику использовать оружие.
      Пикировщики, которые не удерживались в строю, сбивали советские истребители. Потери оставались относительно небольшими только при сохранении строя.
      Перевооружение на Fw 190 несколько улучшило положение. Подразделения, летавшие на этих самолетах, даже добились большого количества побед над советскими истребителями. Однако сложившаяся весной 1945 г. обстановка значительно ухудшила условия применения подразделений пикирующих бомбардировщиков. Всякий раз, когда немецкие самолеты поднимались для выполнения боевого задания, их поджидали американские истребители на западе и советские на востоке.
      Немецкие летчики были вынуждены "проходить сквозь строй" в самом прямом смысле этого слова, все время пока они находились в воздухе. В небе роились тучи вражеских истребителей, воздушный бой продолжался в течение полета к цели, над целью, во время возвращения, и это продолжалось день ото дня. Самолеты, возвращающиеся на базу, проходили через истребительные патрули и, достигнув своего аэродрома, не могли приземлиться, пока зенитные орудия не отчищали небо от советских истребителей.
      Действия против разведывательных самолетов. Еще в 1943 г. советские истребители стали серьезным препятствием для немецких самолетов-разведчиков. По общему мнению немецких авиационных командиров, эффективность действий советской истребительной авиации постоянно увеличивалась, поэтому к весне 1945 г. немецкая авиаразведка практически бездействовала.
      В течение первых месяцев 1944 г. немецкие авиаразведывательные подразделения, как правило, выполняли порученные задания, хотя и не без труда, так как встречи с советскими истребителями в их тылу или на второстепенных участках фронта происходили достаточно редко. Сильно уступая советским истребителям в численности, немецкие самолеты-разведчики не имели шансов в воздушном бою, но у немцев были опытные экипажи, которые могли избежать атак советских истребителей и благополучно вернуться на свою базу. Эпизоды, когда самолетам-разведчикам удавалось сбить советские истребители, были редки, и такое случалось только в глубоком советском тылу. Советские истребительные патрули, поднятые по тревоге в тыловых областях, очевидно, укомплектовывались плохо обученными летчиками. В районах же главного удара наземных войск действия немецких разведывательных самолетов серьезно затруднялись противодействием истребителей, оперирующих в составе постоянных патрулей или методом "свободной охоты".
      До середины 1944 г. самолеты-разведчики Bf 109 были в состоянии уйти от советских истребителей. Русские оказывались быстрее, чем Bf 109, при выполнении крутого подъема и пикирования, но на пологом длительном подъеме на скорости 300 км/ч русские, как правило, отставали на высоте около 6000 м. Капитан фон Решке в своем отчете сообщает о случае, когда пару самолетов-разведчиков Bf 109 атаковала восьмерка советских истребителей, внезапно пробивших тонкую облачность. Разведывательные самолеты, летевшие на высоте 4000 м, мгновенно развернулись навстречу истребителям, уже открывшим огонь. Русские рассеялись, не сделав даже попытки преследовать немецкие самолеты на пологом подъеме.
      С лета 1944 г., с появлением новых моделей советских истребителей, особенно Як-3, использованию подобной тактики пришел конец. Тогда же стало невозможным из-за огромных потерь применение Fw 189 - стандартного разведывательного самолета - в дневное время. Эту задачу взяли на себя одноместные Bf 109 и двухместные Bf 110. Вскоре немцы были вынуждены отказаться от использования Fw 189 и с истребительным сопровождением.
      Другим изменением, которое с появлением новых советских истребителей стало весьма существенным, стал демонтаж бомбардировочного оборудования и применение оснащения для высотного панорамного фотографирования. Это было насущной необходимостью, так как немецкие разведывательные самолеты были вынуждены действовать на больших высотах: выше 6000 м при выполнении стратегических разведывательных полетов и от 4000 до 5000 м при тактической разведке.
      Начиная с лета 1944 г. все чаще советские истребители перехватывали немецкие разведывательные самолеты. Практически все немецкие разведчики были вынуждены принимать воздушный бой всякий раз, когда достигали района цели. Это показывает, что советская служба обнаружения самолетов идентифицировала противника уже тогда, когда он пересекал линию фронта. Огонь зенитной артиллерии, использовавшийся для целеуказания, быстро привлекал внимание патрульных советских истребителей.
      В ходе наступательных операций русские задействовали такое большое количество истребителей для прикрытия прифронтовых областей, что авиационная разведка поля боя становилась невозможна даже над немецкой территорией. Единственно реальным способом выполнить задание оказывалось применение так называемой тактики "точечной разведки", когда самолет-разведчик приближался к цели на большой высоте со стороны советского тыла. Далее следовало пикирование на максимальной скорости, что позволяло избежать атак со стороны советских истребителей, и возвращение на свою территорию на бреющем полете. Естественно, что полученные результаты были не вполне удовлетворительными.
      Некоторое снижение активности советских истребителей наблюдалось только в период затишья на фронте или в течение непродолжительного времени, когда передняя линия фронта начинала стабилизироваться, а действия истребительной авиации еще не были организованы должным образом.
      При встрече с немецкими разведывательными самолетами, советские истребители действовали с предельным упорством на всех высотах, иногда случались попытки таранить немецкие самолеты. Если немецкие самолеты-разведчики прикрывались истребителями, русские стремились в первую очередь связать боем последние, а затем сбить и разведывательный самолет.
      Летчики разведывательной авиации отмечали, а это мнение также подтверждено другими доступными источниками, что советские истребители, как правило, действовали в составе эскадрильи или звена. При атаке звено рассыпалось, и самолеты приближались со всех сторон, в том числе и спереди.
      Переняв немецкие тактические приемы в атаке, русские приближались как можно ближе к немецкому самолету-разведчику, а затем открывали огонь изо всех стволов. Преследование велось даже за линей фронта, на немецкой территории. Атаки группами от 10 до 15 истребителей ЛаГГ и Як были достаточно частым явлением. Количество разведывательных самолетов, поврежденных вражеским огнем, а также потерянных вместе с экипажами, тревожно увеличилось во второй половине 1944 г.
      Советская истребительная авиация проявила способность достаточно быстро приспосабливаться к изменению тактики действий немецкой авиаразведки. Например, в сентябре 1944 г. немецкие самолеты-разведчики Не 111 успешно выполняли фоторазведывательные задания, действуя на высотах 6000-7000 м. Как только это стало известно русским, советские истребители появились на этих высотах. Когда же немцы перестали совершать такие разведполеты, советские истребители также покинули эти высоты.
      Начиная с 1945 г. группы советских истребителей, осуществлявшие патрульные полеты в районах наземных сражений, стали настолько многочисленными, что деятельность немецкой авиационной разведки оказалась практически подавленой. К концу войны ситуация еще больше ухудшилась немецкие самолеты-разведчики подвергались атакам уже сразу после взлета.
      Обстановка, сложившаяся в Восточной Пруссии на последней стадии войны, во всей своей трагичности описана капитаном фон Решке. Он утверждает, что советские истребители и истребители-бомбардировщики были первыми самолетами, которые появлялись в небе над немецкими аэродромами каждое утро. Русские находились вблизи аэродрома в течение всего дня, внимательно наблюдая за немецкими самолетами, что делало невозможным взлет разведывательных самолетов даже ранним утром. Возвращавшиеся с задания самолеты подвергались атакам русских сразу после приземления, а в некоторых случаях их сбивали прямо при посадке.
      Время от времени некоторые разведчики, базировавшиеся на побережье Балтийского моря, где воздушная обстановка была чуть менее опасной, имели возможность успешно выполнить задание. Если летчик мог взлететь, он сначала направлялся в сторону моря на расстояние примерно 20 км над самой водой. Там он набирал расчетную высоту и на максимальной скорости летел в район цели, где находился в относительной безопасности от истребителей, но только на критических высотах. Редкие полеты разведывательных самолетов проходили без воздушного боя, и естественно, что полученные таким образом результаты нельзя назвать хорошими.
      Действия против транспортной авиации. Нет вседений ни о каких важных новых особенностях в действиях советской истребительной авиации против немецких воздушных перевозок в 1944-1945 гг.
      Майор Бруннер сообщает, что уже летом 1944 г. операции советских истребителей стали настолько эффективными, что применение Не 111 в качестве транспортного самолета в дневное время стало невозможным. По этой причине все транспортные воздушные перевозки ограничивались часами сумерек, в первую очередь вечером. Полеты совершались одиночными самолетами на высоте 150-200 м. Эти обстоятельства предоставляли исключительно благоприятные возможности для советских истребителей, но по совершенно необъяснимым причинам русские не смогли ими воспользоваться. Постоянство маршрутов, регулярность, а также уязвимость самолетов типа Не 111 при полетах в одиночку должны были существенно облегчить работу советским истребителям. Возможно, русские летчики не хотели рисковать, пытаясь совершить посадку на свой аэродром ночью после атаки.
      Действия ночью. Усилия советского командования по ускоренному развитию ночной истребительной авиации были значительными уже в конце 1943 г., в 1944 г возросли еще более. Определенного успеха русские добились в организации действий ночных истребителей в лунную ночь, но в безлунные ночи прогресса не наблюдалось до самого конца войны. Правда, начиная с осени 1944 г. этот аспект воздушной войны привлекал все меньше внимания советского командования, поскольку активность немецкой бомбардировочной авиации в тылу советских войск постоянно снижалась, а в конце войны и вовсе прекратилась.
      Майор Бруннер, который командовал бомбардировочной группой 4-го воздушного корпуса, осуществлявшей ночные бомбардировочные удары на Восточном фронте летом 1944 г., сообщает, что с начала 1944 г. активность советских ночных истребителей усиливалась с каждой неделей. При этом эффект ощущался только в районе цели и лишь изредка - на маршруте полета. С мая 1944 г., однако, столкновения с советскими ночными истребителями стали происходить на всем пространстве к западу от Днепра, особенно в залитые лунным светом ночи.
      В основном использовались одномоторные самолеты типа Ла-5, но иногда встречались и двухмоторные Пе-2. Несколько раз наблюдались совместные действия как одномоторных, так и двухмоторных истребителей. Совершенствование тактики действий звеном или парой постепенно становилось все более значимым.
      Как правило, советские ночные истребители атаковали с различных направлений на подъеме. Истребитель заходил на цель сзади с превышением и в нужный момент пикировал под немецкий бомбардировщик, а затем, используя набранную скорость, атаковал снизу.
      Осветительные ракеты применялись для освещения района действия и обнаружения немецких самолетов. Нападениям ночных истребителей в первую очередь подвергались самолеты наведения и целеуказания. Одиночные самолеты также испытывали постоянные атаки, иногда их число доходило до пяти.
      В некоторых случаях ночные истребители, видимые издалека как светлые точки, ожидали немецкие бомбардировщики, вынуждая немецких летчиков лететь без габаритных огней даже над территорией, контролируемой немецкой армией. В подобных случаях ночные истребители пытались атаковать немецкие самолеты в точках изменения курса, отмечаемых сигнальными ракетами.
      Возможно, советские летчики полагались, прежде всего, на визуальные или оптические средства плюс радиотелефон, а не на применение радара. Это подтверждается тем фактом, что ночные истребители часто не замечали немецкие бомбардировщики, а в попытке их обнаружить использовали даже бортовые прожекторы. В пользу этого утверждения говорит и то, что бомбардировщики могли избежать поражения, используя маневры уклонения.
      Значительно усилилась организация совместных действий ночных истребителей и наземных служб. Применялись направленные наземные прожекторы с лампами различных цветов и цветовых комбинаций, а также определенных сигнальных ракет. Эти сигналы, возможно, выполняли две задачи: в качестве контрольных точек для ориентации, особенно во время безлунных ночей, и для целеуказания направлений подхода немецких бомбардировщиков.
      Все отчетливее наблюдались признаки усиления обороноспособности в ночное время. Вместе с тем никаких заметных результатов в этой борьбе так и не было достигнуто; действия советских ночных истребителей не произвели большого впечатления на экипажи немецких самолетов. Однако, надо признать, что развитие ночных истребителей шло в верном направлении.
      В августе 1944 г. 55-я бомбардировочная эскадра совершила последние ночные вылеты против СССР. В течение четырех месяцев, с мая по август, эскадра потеряла над вражеской территорией в ночное время 14 самолетов. Сколько из них были сбиты ночными истребителями, огнем зенитной артиллерии либо потеряны по техническим или другим причинам - неизвестно.
      Все вышеприведенные соображения опытного командира бомбардировочной группы, которая летом 1944 г. совершила большое количество ночных вылетов на Восточном фронте, подтверждаются и другими доступными источниками.
      Согласно этим источникам, можно, правда в грубой форме, представить себе организацию советской ночной истребительной авиации в следующем виде. Зона противовоздушной обороны разделялась на квадраты, в которых, в зависимости от обстановки, размещались ночные истребительные авиаполки. Каждая зона, в свою очередь, также делилась на определенные области, где действовали ночные истребители силами от звена до эскадрильи. Каждый аэродром имел наземную станцию наведения, освещенную посадочную полосу и прожекторы.
      Пункт управления штаба ПВО распределял имеющиеся самолеты по зонам, а непосредственное управление каждым истребителем осуществлялось наземной станцией наведения конкретной области с помощью радиотелефона. Наземная станция наведения, так же, как и служба оповещения, получала приказы из пункта управления штаба ПВО. Служба оповещения состояла из отдельных постов; ее эффективность возросла благодаря применению радиолокационных станций.
      Русские четко разграничивали тактику истребителей в лунную (светлую) и безлунную (темную) ночи. Тактика ночных истребителей в безлунные ночи не изменилась с начала войны, поэтому в этой части русским не удалось добиться каких-то впечатляющих результатов. Применение радара для наведения истребителей и радиопеленгации, а также для сопровождения целей так и остались на стадии эксперимента{32}.
      По этим причинам советские ночные истребители оперировали почти исключительно в лунные ночи. Истребители наводились на цель или наземными станциями наведения, по радиотелефону, или с помощью оптической системы светонаведения, которая использовала прожекторы, разноцветные огни и сигналы для указания направления полета немецких бомбардировщиков. В пункте управления штаба ПВО все полученные от постов наблюдения сообщения о вражеских самолетах переносили на карту воздушной обстановки. Скорость немецкого самолета также указывалась на карте, что позволяло определять маршрут немецких бомбардировщиков с достаточной точностью. В штабе полка штурман имел карту воздушной обстановки, полученную на основе расчетов курсов и высот вражеского самолета, и поэтому имел все данные для наведения истребителей при помощи радиотелефона.
      Ночные истребители, как правило, действовали в районе охраняемого объекта, для обнаружения самолетов противника используя лунный свет, лучи прожекторов, свет немецких авиационных осветительных бомб и пламя пожаров.
      Ночные истребители, обычно одномоторные Як-1 и Ла-5, а также двухмоторные Пе-2, иногда действовали с включенными габаритными огнями. Но и без них они были хорошо заметны издалека благодаря, пламени выхлопа.
      Определенная тактика при вылетах отсутствовала. Если поверхность земли была хорошо освещена, советские истребители производили атаку сзади сверху; когда же самолет противника находил луч прожектора или полет проходил в безлунную ночь, истребители иногда атаковали сзади снизу, уравнивая свою скорость со скоростью атакуемого самолета. Как правило, атака осуществлялась одиночным самолетом, реже парой. Очень редко, но наблюдались атаки звеном, уступом вправо.
      Если во время атаки вражеского самолета открывала огонь русская зенитная артиллерия, советский истребитель немедленно уходил вниз, подавая опознавательный сигнал "Я - свой". Известен случай, когда советские ночные истребители использовали сигнальные ракеты и прожекторы, установленные под крылом, вместе с другими опознавательными сигналами, чтобы добиться прекращения огня своей зенитной артиллерии.
      Хотя советские ночные истребители обычно действовали в районе цели, бывали ситуации, правда достаточно редко, когда русские самолеты атаковали немецкие бомбардировщики на маршруте подхода и отхода. Очень редко ночные истребители встречались с противником над немецкой территорией: при этом атакам в первую очередь подвергались немецкие самолеты, летящие с включенными сигнальными огнями. В этих операциях советские ночные истребители действовали в районах и на высотах, которые использовали немецкие бомбардировщики.
      Иногда ночные истребители Пе-2 выполняли функции самолетов наведения. Они обнаруживали немецкие бомбардировщики на большом расстоянии от защищаемой цели и по радио наводили на них одномоторные истребители. Когда появлялись советские истребители, с самолетов наведения сбрасывали осветительные бомбы, взрывавшиеся на высотах ниже высоты полета немецких самолетов, создавая ночным истребителям благоприятные условия для атаки.
      В течение последних месяцев войны действия дальних ночных истребителей получили новое направление. Летом 1944 г. советское командование организовало некоторое количество так называемых дальних патрульных полков ночных истребителей{33}. Эти подразделения входили в состав АДД. Большинство полков были вооружены самолетами A-20G "Бостон", остальные В-25 и Ил-4. Они предназначались не для эскортирования, а для выполнения специальных заданий для поддержки советских ночных бомбардировочных операций.
      Дальние патрульные полки ночных истребителей выполняли следующие задания.
      1. Блокирование баз немецких ночных истребителей во время атаки советских ночных бомбардировщиков. Для этого группы советских ночных истребителей появлялись над немецкими авиабазами в районе цели примерно за 10 минут до начала удара и оставались над ними пока этого требовали обстоятельства. Патрульные истребители должны были атаковать все взлетающие немецкие самолеты, а также бомбить взлетно-посадочную полосу.
      2. Низковысотные штурмовые атаки по позициям немецкой зенитной артиллерии и прожекторов, расположенным в районе цели. Советские ночные истребители, патрулируя район цели, должны были немедленно подавлять действующие в районе цели зенитные батареи и прожекторы.
      3. Низковысотные штурмовые атаки подвижных целей. Эти полки получали, кроме того, приказ атаковать любые подвижные цели, обнаруженные на шоссе и железной дороге. Выполняя эти задания, ночные истребители действовали на высотах 100-400 м. Результаты при этом были весьма скромными.
      4. Навыки летчиков-ночников, полученные ими после окончания обучения, можно оценить как посредственные. Большая часть летного состава состояла из инструкторов летных школ и учебных полков и молодых, но наиболее способных пилотов. В последние годы некоторых боевых летчиков-асов привлекали для операций в ночное время. Без сомнения, эффективность действия советских ночных истребителей улучшилась, хотя и не достигла немецкого уровня или уровня западных союзников.
      На основе очень подробных и исчерпывающих сведений деятельность советской ночной истребительной авиации в последние годы войны может быть оценена следующим образом.
      5. Русские добились высокого уровня организации действий ночных истребителей в светлые ночи, но тактика боя в безлунную ночь не прогрессировала.
      6. Возможности наведения ночных истребителей на цель были ограничены, прежде всего из-за использования только радиотелефона и оптического оборудования. А если еще учесть несовершенную тактику, результаты действий ночных истребителей были незначительными и не оказали какого-либо существенного влияния на активность немецкой бомбардировочной авиации.
      7. На заключительной стадии войны русские использовали ночные истребители для поддержки действий ночной дальнебомбардировочной авиации. Сведения, подтверждающие успех этих операций, отсутствуют.
      Взаимодействие с другими родами авиации. Немецкие полевые командиры считают, что во время войны взаимодействие между истребителями и другими родами авиации постоянно улучшалось. Необходимо определить отличия между диаметрально противоположными видами боевых заданий:
      а) эскортное задание;
      б) комбинированное боевое задание.
      Эскортные задания выполнялись группой сопровождения или путем воздушного патрулирования в районе, где действовали охраняемые подразделения. Если разведывательные подразделения требовали истребительного сопровождения, истребители присоединялись к эскортируемому подразделению над своим аэродромом, который разведывательное подразделение обязательно включало в маршрут полета к району цели. Другим вариантом была посадка на аэродроме истребителей и дальнейший совместный полет. Только в очень редких случаях истребители присоединялись к самолету-разведчику в какой-нибудь другой точке маршрута.
      Как правило, советская штурмовая и бомбардировочная авиация в течение последних двух лет войны всегда действовала с истребительным сопровождением. Только в исключительных случаях и в очень "спокойных" районах русские штурмовики и бомбардировщики оперировали в немецком тылу без прикрытия. При сопровождении штурмовых и бомбардировочных групп, истребители обычно максимально долго находились рядом с обороняемыми самолетами, но на больших высотах. Высота полета изменялась от 100 до 2000 м. Так, например, осенью 1944 г. группы штурмовиков от 60 до 80 самолетов сопровождало примерно такое же количество истребителей. При этом последние выполняли только свое непосредственное задание, не делая никаких попыток снизиться и принять участие в штурмовой атаке. В других случаях истребители атаковали наземные цели, но только тогда, когда участвовавшие в предыдущей атаке советские бомбардировщики уходили за линию фронта.
      Русские научились грамотному сопровождению штурмовых и бомбардировочных групп и использовали накопленный опыт во время наступательных операций и в бесконечных схватках с немецкими истребителями. Эффективность сопровождения подкреплялась огромным численным превосходством истребителей.
      Комбинированное боевое задание, в котором бомбардировочным, штурмовым подразделениям и истребителям (обычно истребителям-бомбардировщикам) поручались отдельные задания в одном районе, стали все более частыми в последние годы войны, особенно весной 1945 г. Как правило, эти операции были хорошо продуманы и в некоторых случаях причинили массу неприятностей немецким наземным частям.
      Координация действий между истребителями и бомбардировщиками неоднократно наблюдалась при атаках на немецкие разведывательные самолеты. Часто случалось, что, например, пара Ла-5 и пара Ил-2 объединяли свои усилия против немецких разведывательных самолетов.
      Действия истребителей-бомбардировщиков совместно с армией и флотом. В последние годы войны все чаще советские истребители действовали совместно с армией в качестве истребителей-бомбардировщиков. Эта тенденция проявлялась все более отчетливо, по мере того как постепенное снижение активности немецкой авиации освобождало советскую истребительную авиацию от выполнения ее обычных функций. Этот факт единодушно отмечают все полевые командиры Вермахта и Люфтваффе.
      Различие между оборонительными, или защитными, и наступательными заданиями можно продемонстрировать на следующих примерах. Взаимодействуя с наземными войсками и выполняя оборонительную задачу, истребители создавали массированную воздушную защиту подхода, перегруппировки и наступления наземных частей в районе главного удара, чтобы исключить возможные удары немецкой авиации. Особо важная роль отводилась тем истребительным частям, которые прикрывали наземные формирования, преимущественно танковые, возглавлявшие наступление. Со временем для немецких пикирующих бомбардировщиков и штурмовиков стало совершенно невозможным осуществление эффективных бомбоштурмовых ударов в этих районах.
      Во время выполнения таких оборонительных операций управление истребителями осуществлялось с передовых командных пунктов, движущихся вместе с танковыми частями. Истребители действовали методом "свободной охоты" или патрулировали над районом наступления. Район патрулирования проходил вдоль главного рубежа обороны, примерно по 20 км с обеих сторон линии фронта. С весны 1944 г. привлечение советских истребителей к таким заданиям постоянно росло. Атакам в первую очередь подвергались контратакующие немецкие наземные подразделения, опорные пункты, индивидуальные и точечные цели всех типов, транспортные средства в прифронтовой полосе, железнодорожные сооружения (с акцентом на узкие участки дороги), водопроводы, оборудование управления и контроля, локомотивы и другой подвижной состав, находящийся на сортировочных станциях.
      Хотя советские истребители так никогда и не достигли той высокой степени совершенства, которую демонстрировали западные союзники в подобного рода действиях, в конце войны атаки русских на направлении главного удара Красной Армии привели к практически полному прекращению транспортных перевозок в дневное время в немецком тылу на глубине 20 км. Возьмем для примера сражение за Пиллау (Балтийск), а конкретнее - перевозки к Пиллау, проходившие через Фишхаузен (Приморск).