Отлично выспался, короноваться уже почти не хочется, теперь приступаю к освоению спикарта. Надеваю на палец и прислушиваюсь к себе. Или я ничего не понимаю, или эта фиговина пускает в меня корни. Хотя, с другой стороны, как же иначе я буду ей управлять?

Гилва раскладывает пасьянс или гадает. Бросит на стол три карты, перевернет, взглянет, перетасует колоду и опять сдаст себе три карты. Когда так повторилось раз десять, я заинтересовался и подошел.

На карте был изображен путник, шагающий прямо к обрыву. Собака кусала его за ногу.

– Кто это?

– Сумасшедший, – объяснила Гилва и перевернула вторую карту. Жутко костлявый, скромно одетый джентльмен с косой. – Смерть, – подтвердила Гилва. – А сейчас будет Суд. – И открыла последнюю карту.

– Странные у тебя козыри.

– Это не козыри. Это карты Таро. Для гадания.

– А в чем суть?

– Сними, – протянула мне колоду. Я сдвинул ногтем треть. Гилва бросила на стол три верхние карты. Суд, Сумасшедший, Смерть.

– Ловкий фокус.

– Это не фокус. Я думала, ты развлекаешься. Сколько раз сдаю, выпадает всегда эта троица.

– А если сдать четыре карты?

– Четвертая – любая.

– Почему – так?

– Не знаю, – пожимает плечами дева Хаоса. – Колода заколдована.

Идиотский мир. Подумаешь – чудо! Обычное колдовство, и вопрос исчерпан.

– А тебя не волнует такой подбор?

– Нет, – равнодушно отвечает она. – Колода-то не моя.

Тогда зачем браться за гадание? Женская логика. Мне бы ее спокойствие. Три "С". Суд, Смерть, Сумасшедший… Сумасшедший суд, смерть… Мистиком станешь. Что бы это значило? Послание? Кому? Тревожно как-то.

– Дан, – поворачивается ко мне Гилва, – ночью я пыталась связаться с Мерлином. Ничего не получилось. Это какое-то заколдованное место. Карты не действуют, Логрус не действует… Малыш плачет…

Если Птенец Дракона говорит, что место заколдованное, к этому стоит прислушаться.

– Есть у меня пара идей. Сейчас освоюсь с кольцом – и начнем.

Спикарт медленно оживает. Тянется силовыми линиями к источникам энергии тени, заряжает аккумуляторы. Я наблюдаю, но не тороплю. Из «Хроник» знаю, что Мерлин через две минуты после того, как надел спикарт, уже левитировал. Но у него опыта в магии больше. Не умею я играть в эти игры. Знания – одно, опыт – немного другое. А Гилва созналась, что ночью, тайком пыталась связаться с Мерлином. Тайком… Но ведь созналась. А если б ей удалось связаться? Черт! Становлюсь подозрительным как эмберит. Что я, Гилве не верю? Связалась, нет – ее проблемы. А если Паола в курсе, тогда – не тайком. Просто я спал.

– Гилва! Паола! Подойдите сюда. Гилва, ты с Мерлином откуда пыталась связаться? Из дома, или с улицы?

Услышав имя Мерлина, Паола на секунду изумленно округляет глаза. Но, если я спрашиваю, значит, я в курсе. И успокаивается. А я делаю вывод, что Гилва действовала тайком.

– А это имеет значение, Повелитель? – интересуется мрачная Гилва. Похоже, решила, что я ее судить буду. Суд будет…

– Имеет.

– Из дома.

– И с остальными мы пытались связаться из дома. Возьмите колоды, выйдем наружу, попробуем еще раз.

Отходим от дома метров на двести, сдаем козырь Мерлина, тянемся к нему сознанием изо всех сил…

– Ну и что? Еще из «Хроник» известно, что есть такие места, где козыри не действуют, – говорю я, убирая колоду. – Переходим к плану "Б".

Под настороженными взглядами девушек марширую по кругу, играя отражениями. Мне нужен козырь Корал в натуральную величину. Смотрю на то, что получилось. Рекламный щит! Семерка червей. Корал – как живая. Удивленная, растрепанная. Словно сфотографирована в тот момент, когда выбежала из дома встретить нас.

– Паола, принеси Мерлиненка, но не показывай ему козырь раньше времени.

Пока Паола бегает за малышом, разогреваю спикарт. Осторожно дотрагиваюсь сознанием до каждого из его зубчиков, выбирая наиболее подходящие.

– Сосредоточились… Начали! – смотрим на козырь, вызывая контакт. Ничего… Ничего – это не тот случай, когда спикарт может чем-то помочь.

– Покажи Мерлиненку маму!

Паола разворачивает малыша лицом к портрету, делает шаг вперед. Слабенькая ниточка контакта появилась. Вливаю в нее энергию из спикарта. Контакт усиливается. Изображение на щите наливается объемом. На скуле у Корал проявляется синяк, по другой щеке тянется царапина. За спиной виднеется весьма мрачный ландшафт. Скалы и камни, местами покрытые снегом. Корал устало бредет куда-то в грязной, рваной одежде. Готов спорить, ее в болоте искупали. На плече – меч-кладинец. Этот меч, наверно, весит не меньше четверти центнера. Почти полтора метра длиной, клинок шире ладони. Моей, не ее. Былинные богатыри на картинах такими орудуют. Этот меч очень гармонирует с повязкой через правый глаз. Будь я предводителем бесстрашных лесных разбойников, приказал бы своей ватаге храбро отступить и отважно спрятаться по кустикам.

Корал нас не видит. Обеспокоенно вертит головой. Вливаю в контакт еще порцию энергии из спикарта, хватаю ее за локоть и втаскиваю к нам.

– Что вам от меня нужно? – с усталой обреченностью спрашивает она.

– Что-что! Я к вам нянькой не нанимался, – грубо отвечаю я, забираю у Паолы малыша, сую ей. Страшный меч падает на землю. Вот так бы сразу! Разворачиваюсь и иду к дому. За спиной Паола шумно возмущается моей грубостью и просит Корал не обращать внимания. Узнаю, что я грубый, черствый, бестолковый, без понятия, но все-таки хороший, и сердиться на меня не надо. Все идет по плану. Женщины без меня лучше договорятся.

– … собрался починить Лабиринт. Для этого мне нужно настроиться на Камень. – Кидаю черешенки в рот одну за другой и выплевываю косточки.

– Это мой глаз!

– Ясен пень, твой. Был бы мой, вопроса б не было! Ты сама-то хоть настроена?

– Как я на него настроюсь? Думай, что говоришь!

– Копыто единорога! Все бабы – дуры! Носить Камень в себе – и не настроиться!

– В Лабиринт мне нельзя. Это все равно, что в тюрьму.

Насмешливо качаю головой и цокаю языком.

– Знаю, что предложить хочешь. Через зеркало! А ты подумал, что в зеркале право и лево перепутаны! После такой настройки я и часа не проживу.

– Поясняю: думать надо головой. Через два зеркала! Первое право и лево меняет, второе восстанавливает. Или у тебя двух зеркал нет?

– А… О… А вдруг со мной что случится? Что с Брианом будет?

Бриан – это настоящее имя Мерлиненка.

– А кто тебя просит настраиваться? Мне нужно, чтоб ты полчаса смирно сидела, пока я настраиваться буду. Все! Итак два дня из-за твоих фокусов потеряли. Там Лабиринты за власть дерутся, а мы твоего малыша манной кашкой пичкаем, – поднимаюсь и ухожу в «свою» комнату. Паола срывается и семенит за мной. Прямо в одежде бросаюсь на кровать.

– Ты вел себя как свинья! – сердится Паола.

– Извини, малышка, так надо.

– Хамить?

– Угу. Корал должна думать, что мы ее ни в грош не ставим и ничего, кроме глупостей, от нее не ждем. Ее на «слабо» ловить нужно, иначе весь наш план – тю-тю.

Не успеваю договорить, как дверь распахивается, на пороге возникает разгневанная Корал.

– Ничего у тебя не выйдет! Без камня Лабиринт не починить! А сам ты сдохнешь!

– Выйди. Это мои проблемы.

– Выйди, – неожиданно поддерживает меня Паола. – У нас и так мало времени осталось. Это у тебя вся жизнь впереди!

– Но… Без Камня – это верная смерть!

– Моя смерть, не твоя!

– Без меня ты точно погибнешь! Вместе пойдем.

– Ты что, забыла? Тебе нельзя соваться к Лабиринту!

– Слушай, ты! В моем доме будешь командовать, что можно, а что нельзя?

Раззадорил женщину. Ну просто Афина-Паллада. Тигр в юбке.

– Завтра поговорим.

Не успевает за Корал закрыться дверь, врывается Гилва.

– Дан, разговор есть. Ты не должен так разговаривать с королевой.

– Что же мне – руки ей связвть?

– Пленить или убить – твое право. Но грубить королеве нельзя!

Опять логика наизнанку. Оглядываюсь на Паолу. Мордашка в полной растерянности. Не знает, чью сторону принять. Бедняжка.

– Хорошо, Гилва. Завтра утром последний раз немного погрублю, а как только починим Лабиринт, извинюсь.

Гилва сразу добреет. Словно камень с души сбросила.

– И второе. Корал говорит, пока нас здесь не было, карты работали.

– Вот те раз! Кто же их заблокировал?

– Не догадываешься? Ты, Повелитель. Харон сказал, что карты здесь не действуют, ты поверил – и вот! Они здесь не действуют! В Питере ветку метро прокопал, здесь карты заблокировал.

– Харон не это сказал. Он сказал, что отсюда до него по картам не дотянуться, – поправляет Паола.

– Глупо получилось, – огорчаюсь я.

– Почему же? Корал довольна. Дан… Что б ты делал, если б Корал не согласилась чинить с тобой Лабиринт?

– То же самое, – жестко говорю я. – Но ее пришлось бы связать.

Существует несколько способов настройки на Камень, и служат они для разных целей. Простейший способ – имея перед глазами Камень мысленно пройти Лабиринт в нем. Разумеется, и эффект от такой настройки будет минимальным. Более действенный метод – пройти с Камнем Лабиринт. Лучше – первозданный. Глубокие знания по трансформации внешности можно получить, пройдя с Камнем Логрус. Не те верхушки, которых нахватался даже я, а понимание физической сути и первопричин процесса. Но этот раздел учебника эмберитам недоступен. Все это я узнал от Фионы. Когда-то она прошла настройку на Камень, возможно, даже несколькими способами. Но старательно это скрывает.

Готовимся недолго, но тщательно. С Брианом остается Гилва. Мерлин ее знает, к тому же, Корал оставила ему письмо. Я предпочел бы оставить и Паолу, но… Не так-то это просто.

Встаем тесной кучкой, Шушик укореняется на моем плече, разогреваю спикарт.

– Дан! Два слова! – бросается ко мне Гилва. Отходим на несколько метров. – Дан, запомни, для тебя карты действуют везде и всегда. Нужно только захотеть.

– Вчера…

– Вчера именно ты установил контакт с Корал. Бриан тут ни при чем. Он не проходил Лабиринта, даже близко не был. По картам с ним тоже никто ни разу не говорил. Он не знает, как ими пользоваться. Это ты решил, что он сможет установить контакт с матерью. И установил контакт за него. У тебя получается все, в чем ты втайне убежден. Так что… не теряйся, и все получится. Ну, проваливай.

Тянусь одной из силовых линий спикарта к Лабиринту Корвина, остальными коконом охватываю группу, четверть минуты невесомости – и мы на месте. Здороваемся с Хароном, Шушик переселяется на плечо Паолы, а мы с Корал вступаем на Узор. Корал сняла повязку, и Камень в ее глазу ярко пульсирует. Она идет первой. Я – ноги циркулем – иду вплотную за ней, прижимаясь грудью к ее спине. До Камня каких-то пятнадцать сантиметров, это почти то же самое, что нести его на груди. За спиной у меня, на манер самурайского меча, два зеркала в рамах, отломанные от трюмо. Разговаривать не хочется, идем молча и сосредоточенно. Для Корал это второй Лабиринт в жизни, какие тут разговоры. Я прислушиваюсь к новым ощущениям. Харон тоже молчит. Изучает спикарт.

– Бездушная машина, – выносит он свой вердикт перед последней Вуалью. – Практически, ничем не отличается от спикарта Мерлина.

– Ты мог бы повторить его?

– Повторить – нет. Могу изготовить свой. Но это займет массу времени, и отнимет массу сил.

Вступаем с Корал в борьбу с последней Вуалью, и мне становится не до разговоров.

Корал без сил опускается на колени. Прошли. Я в очередной раз прошел Лабиринт. Привыкнуть к этому невозможно. Как к восходу Юпитера с одного из его спутников. Я распаковываю багаж, расстилаю одеяло, и Корал блаженно вытягивается на нем. Лабиринт постепенно успокаивается, уже видно, как Паола подпрыгивает, машет руками и кричит что-то радостное. Машу ей в ответ и ложусь рядом с Корал. По плану – полчаса отдыха.

Время. Садимся с Корал друг против друга на маленькие складные стульчики, начинаю второй этап настройки. Здесь, в центре первозданного Лабиринта, настройка даст максимальный эффект.

Камень пылает рубиновым светом. Всматриваюсь в его глубину. Проходят секунды, а может, минуты, но ничего не происходит. Тянусь к Камню сознанием, вливаю в этот вызов энергию спикарта – и Камень сдается. Распахивается во все поле зрения, словно ворота ангара. Я – в невесомости, в багровом космосе, несусь навстречу черной звезде. На встречу со звездой. Звезда растет, разворачиваясь Лабиринтом. Закладываю вираж, отчего Лабиринт заваливается на бок, уходит влево, а головокружение опьяняет. Второй вираж, в другую сторону – и врываюсь в Лабиринт. От меня ничего не зависит. Словно на учебном космокатере сижу в правом кресле, а инструктор выписывает лихие виражи, вписываясь в зигзаги Узора. Движение пьянит, пугает и восторгает. Вуалей нет. Они чувствуются каким-то седьмым чувством, но не замедляют полет. Скорость нарастает. На виражах мир заваливается то вправо, то влево, прямо на меня несется финишная площадка в центре Лабиринта…

Сижу напротив Корал, ошеломленно хлопаю глазами и верчу головой. Я – снова я. Материальный, не бесплотный, не облачко багрового тумана. Живой, целый и невредимый. Только… не такой. Краски ярче, запахи сильнее, звуки звончее. Словно мир запылился, стал тусклым, а сейчас невидимая рука стерла пыль, убрала матовый светофильтр, и мир заиграл всеми красками. Я знаю, что в этом мире и радость будет радостней, и горе горче, и голод, и аппетит – все сильнее!

– Это очень больно? – испуганно спрашивает Корал.

– С чего ты взяла?

– Ты кричал.

– В упор не помню. Но это от неожиданности и восторга. Очень все… Сама сейчас узнаешь.

В последний раз протираю рукавом зеркала, ставлю углом перед Корал. Она чуть поправляет их, сосредотачивается. По изумленному выражению лица вижу, что войти сознанием в Камень ей удается сразу, а по движению век и бровей, по непроизвольным подергиваниям рук могу даже определить, какой вираж она проходит. На Великой Дуге Корал вскрикивает и до боли сжимает мою руку, а перед последней Вуалью вся сжимается. И тут все кончается. Ошеломленно смотрит на меня, на небо… и смеется. Но тут же спохватывается, тащит карту Гилвы, пытается установить связь. Контакта нет. Я подключаюсь, и слабый контакт устанавливается. Гилва сообщает, что у нее все хорошо, Бриан покушал и спит. Мы докладываем ей, что закончили настройку, и у нас тоже все хорошо.

Вызываю по козырю Паолу с Шушиком, и Харон переносит нас к Лабиринту Дворкина. Шушик тут же уходит в небо. Он боится то ли спикарта, то ли Корал. А может, и того, и другого. Объясняю Лабиринту, зачем мы прибыли, а Паола делает внушение, чтоб не приставал к Корал. Иначе в следующий раз сам себя чинить будет. Мол, я страшен в гневе, Логрус подтвердить может. Лабиринт молчит. Чувствует свою выгоду и не вступает в перепалку.

– Еще не поздно отступить, – предупреждаю я Корал.

– Действуй, – говорит она и добавляет такое, что я слегка краснею. Интересно, что б я делал, если б она отказалась?

Вызываю по карте Корвина.

– Привет, это я. Мне опять нужен Грейсвандир.

– Извини, Богдан, на этот раз он мне нужнее. Что-то наклевывается. Логрус собирается атаковать, все Лабиринты встревожены.

– Наклевывается то, что я собрался починить первозданный Лабиринт.