*** 

Глаза инспектора Бел Амора, эти два зеркала души, были такими блеклыми и невыразительными, что в них хотелось плюнуть и протереть, чтобы сверкали. Он уныло перелистывал документы одного разумного существа из Кальмар-скопления и искал, к чему бы придраться.

Но в документах у него был полный порядок, придраться не к чему… разве что к странному имени, что в переводе с кальмар-наречия означало Хрен Поймаешь. Но придираться к именам — последнее дело; неэтично и запрещено уставом Охраны Среды.

«Мало ли какие имена бывают во Вселенной… — раздумывал Бел Амор. — Был вот такой браконьер по имени Заворот Кишок. Личность галактического масштаба. Однажды, прижатый к черной дыре, бросился на Бел Амора с топором из гравитационных кустов. Был такой. И сплыл. А этого зовут Хрен Поймаешь. Скорей всего это не имя, а кличка. Этого Хрен Поймаешь уже пытались поймать — задерживали два раза, и оба раза приносили извинения.»

Итак, с документами у него все в порядке.

Следом за Бел Амором из сторожевого катера выбрался его неизменный помощник — робот Стабилизатор. Им открылся величественный вид на Южный рукав Галактики — тот самый, который так любят изображать художники рекламных проспектов, — но сейчас им было не до космических красот, они направлялись туда, где был задержан грузовой звездолет, по всем признакам с партией контрабандного табака.

— Не забудьте почистить брюки, командор! Опять вы куда-то вляпались,

— укоризненно сказал Стабилизатор.

И верно: внешний вид инспектора Бел Амора никак не соответствовал его высокой служебной репутации. Вечно он умудрялся влезть в какую-нибудь лужу. В прямом смысле, естественно. Усадить Бел Амора в лужу в переносном смысле удавалось далеко не каждому.

В последний момент Бел Амор решил, что брюки все-таки надо почистить. (Потом он приводил в пример новичкам этот случай, напирая на то, как одна незначительная деталь может изменить все дело.) Хрен Поймаешь встретил их сидя в кресле, раскинув многочисленные щупальца, в положении «развалясь». Верхним хоботком это каракатицеобразное существо манипулировало огромной сигаретой, вставляя ее в дыхало под клювом.

— Прибыли наконец!

— У нас в запасе одна минута, — тут же уточнил Стабилизатор.

— Н-ну? — удивился Хрен Поймаешь и поглядел на корабельный хронометр в богатой резной раме, вделанный в панель каюты. — Вы правы. Сейчас шестнадцать часов ноль-ноль минут среднего межгалактического времени. Прошу занести этот факт в протокол досмотра. Закон помните? Ровно через два часа я вас отсюда выставлю.

— Через два часа вы получите это право, — подтвердил Бел Амор. — Что вы везете?

— Всякую всячину. В декларации все записано.

— А табак?

— И табак, а как же! — насмешливо признался Хрен Поймаешь, пуская дым из всех щелей. — Три коробки экваториальных сигар. В ящике письменного стола. В вашей зоне без курева опухнешь. Можете проверить… проходите, не стесняйтесь.

— Работать можно и сидя, — ответил Бел Амор, усаживаясь в кресло. — А коньяк?

— Ну, инспектор! — совсем развеселился Хрен Поймаешь. — Я уважаю сухой закон. Возить коньяк в вашей зоне — последнее дело. На коньяк вы меня не спровоцируете.

«Да, это верно», — подумал Бел Амор и принялся громко читать декларацию, хотя уже знал ее на память:

— Грузовой отсек номер 1. Винтовки для повстанцев из Галактической Пустоши. Тридцать два ящика.

— Будете проверять?

— Я? Нет. Мой робот уже проверяет.

В отсеке номер 2 Стабилизатор уже выдергивал гвозди и вскрывал ящики с винтовками для повстанцев.

— Осторожней! — с волнением крикнул Хрен Поймаешь. — Это новейшие винтовки с телепатическим прицелом. Не успеешь подумать, а они уже стреляют!

— Мухобойки, — проворчал Стабилизатор. — Сняты с вооружения всеми разумными цивилизациями пять или шесть веков назад.

— Ничего, для повстанцев сойдет, — отмахнулся Хрен Поймаешь. — Для повстанцев главное не винтовки, а высокий моральный дух. Верно, инспектор? Да вы угощайтесь!

Он выдвинул ящик стола, и перед носом Бел Амора появилась жирная аппетитная сигара.

— Отсек номер 2, — прочитал Бел Амор, игнорируя подношение. — Восемь бластерных гаубиц межпланетной обороны для правительственных войск Галактической Пустоши.

— Имеются в наличии! — доложил Стабилизатор из второго отсека. — Металлолом. Для стрельбы не годны.

— Что-то я не пойму… — удивился Бел Амор. — Вы кому помогаете — повстанцам или правительству?

— Да вы закуривайте! — Хрен Поймаешь манипулировал одновременно сигарой, ножничками, зажигалкой и пепельницей, не забывая вынимать из клюва свой бычок. Щупальца так и мелькали. — Не хотите, как хотите. Никому и не помогаю. Эти повстанцы совершенно безнравственный народ. Бродяги и головорезы. Хотят оттяпать кусок Галактической Пустоши и ссылаются на какие-то сомнительные священные тексты.

— А правительство?

— Тоталитарный режим, не разбирающий средств и без достойной цели. Погрязло в коррупции и в кровавых репрессиях. Так что я не помогаю ни тем, ни этим.

— А вы не боитесь, что правительство и повстанцы временно объединятся и сообща проведут кровавую репрессию против одного безнравственного торговца?

— О нет, не боюсь! Я ведь имею дело не с какими-то там расплывчатыми повстанцами и правительствами, а с одним уважаемым интендантом центральных правительственных складов. Вот он может погореть, и мне его будет жалко. Ну, Бог с ним, интендантом. Вообще-то, вы все мерите своими мерками. Вот вы обозвали меня «безнравственным торговцем», но не объяснили, что такое «нравственно», а что…

— Мы выясним этот вопрос после досмотра, — уклонился Бел Амор от идеологического спора. — Сейчас у меня есть дела поважнее.

— Верно. Сейчас ваше дело — табак.

Бойкий кальмарус, подумал Бел Амор. За словом в карман не лезет. Выразился метко, хотя, как видно, двусмысленности не понял. Дело и правда табак. Если он, Бел Амор, через полтора часа не найдет контрабандный табак, то всему его начальству труба. Нелегальный табак завозили и раньше, но теперь, когда курево распространилось среди молодежи, кое-кто пытается пришить Управлению Охраны Среды целое политическое дело. Кое-кто — это ведомства просвещения и здравоохранения, которые не в состоянии справиться с сопляками. Курить начали… а там, гляди, чего и похуже…

— Продолжим. Отсек номер 3.

Чего только не возят эти галактические джентльмены — «галактмены» в просторечии. Кроме винтовок и гаубиц, тут были валенки, сковородки, автомобили, игральные карты, синхрофазотрон, губная помада и всякая прочая галактическая галантерея. Но это еще ничего: в отсеке номер 6 перевозилось что-то скользкое с таким названием, что язык можно сломать, а в отсеке номер 7 что-то липкое и бесформенное под названием «дрова».

— Дрова зачем?

— Для отопления.

«Резонно. Можно было не спрашивать», — подумал Бел Амор.

Отсек номер 9 оказался пустым.

— Что значит «пустой»?

— Пустой значит «пустой».

— Отсек номер 9 пустой! — крикнул Стабилизатор.

— Ты вошел в него?

— С порога вижу.

Время шло, а табаком и не пахло. Всем, чем угодно, но не табаком. Отсек номер 15 Хрен Поймаешь наотрез отказался открывать, потому что в нем перевозился вонюрный паскунчик. Он, слава Богу, был усыплен. Его везли в национальный зоопарк на случку.

— Да, открывать опасно, — подтвердил Стабилизатор.

Тогда решили хитрым способом отлепить гербовую пломбу с замочной скважины и понюхать. Отлепили, понюхали, убедились и тут же опять опечатали.

И все же Бел Амор не терял присутствия духа. Он знал, что хорошие — то есть настоящие — контрабандисты постоянно обновляют арсенал своих фокусов и не отстают от новейших достижений. Еще недавно они прятали контрабанду в гравитационных ловушках, и приходилось изрядно попотеть, чтобы обнаружить в пространстве вокруг звездолета скрытые гравицентры. Но и это в прошлом. Хуже, когда контрабандисты идут впереди научных достижений. Тут уж не знаешь, КАК искать. Насильственные методы типа «вскрыть», «взломать», «раскурочить» не проходят. Нужно искать малозаметные странности… например, в поведении самого контрабандиста. Но как обнаружить странности в поведении каракатицы из Кальмар-скопления, если даже не знаешь толком, сколько у него ног?

Тогда надо искать странности в перевозимом товаре… А если товар ни на что не похож? Даже Стабилизатор с его универсальной памятью не знает, что это за «дрова» и с чем их едят. Взять, к примеру, эти валенки. Кому, зачем и куда Хрен Поймаешь их перегоняет. Едят их или носят? Или украшают ими жилища?

Через сорок минут истекут положенные на досмотр два часа и Хрен Поймаешь с благородным сознанием своего Права выставит их из звездолета.

Отсек номер 20. Последний. Трубы. Овальные. Ржавые. Семь дюймов на десять. Набиты табаком?.. Как бы не так. Странно это или не странно, что Хрен Поймаешь перевозит ржавые трубы? Иди знай…

— Может быть, осмотрите нейтронный котел? — радушно предложил Хрен Поймаешь, когда Стабилизатор, ничего не найдя, вышел из последнего отсека.

— Помолчите! — повысил голос Бел Амор.

А вот это уже не зря… нервничать не следует.

Бел Амор стал читать декларацию сначала.

Спокойствие. Винтовки. Гаубицы. То да се. Абсолютно никаких странностей. Маринованные ножки соленой сороконожки из Крабовидной туманности. Маринованные — значит продукт питания. Но не обязательно. Что-то липкое, что называется «дрова» — на табак не похоже. Пустой отсек. Валенки. Пятое, десятое. В последнем отсеке ржавые овальные трубы.

Спокойствие. Начни сначала. Каюта. Хронометр в богатой раме. Резной узор на раме изображает схватку кальмара с кашалотом. Осталось полчаса. Два кресла. Стол. На столе сигара. Хрен Поймаешь демонстративно вынимает из ящика рюмку и бутылку коньяка «Белая дыра». На этикетке веночек из пяти звездочек. Наливает. Выпивает. Крякает. Прячет бутылку в стол.

Далее. Коридор. Двадцать грузовых отсеков. В коридоре стоит Стабилизатор и ожидает дальнейших указаний. За грузовыми отсеками — нейтронный котел. Ничего странного. Звездолет как звездолет. Обыкновенный грузовик.

— Командор! Осталось двадцать минут!

Стабилизатор тоже не обнаружил никаких странностей, потому и нервничает. Абсолютно никаких странностей… Ишь, расселся! Очень солидный галактмен. Двадцать отсеков забиты всяким хламом, и во всех уголках Вселенной этот хлам с нетерпением ждут. Поправка: девятнадцать отсеков забиты всяким хламом, а один пустой. Возможно, коллега Бел Амора из другой галактики будет искать эти валенки и не сможет найти. Конечно, странно, что такой солидный галактмен отправился в дальний рейс с пустым отсеком. Очень солидный галактмен, блюдет свою выгоду, дурачит повстанцев, водит за нос правительства… мог бы загрузить и этот отсек. Чем-нибудь. Галошами. Или сапогами всмятку.

Странно это или не странно? Ни один уважающий себя контрабандист не отправится в дальний рейс с пустым отсеком. Элементарный расчет. Невыгодно. Тьфу, черт, как время бежит…

— Проверь пустой отсек! — приказал Бел Амор.

— Уже проверял.

Хрен Поймаешь издал какой-то звук — то ли насмешливый, то ли осуждающий — кто может знать интонации существа из Кальмар-скопления?

— Проверь!

Обиженный Стабилизатор начал простукивать стены и потолок пустого отсека. Дурная работа, мартышкин труд.

— Побыстрей! — прикрикнул Бел Амор, взглянув на хронометр.

— Отсек пустой!

Нет, это весьма странно… во всех отсеках столько хлама — до потолка, а этот пустой. Пора пошевелиться самому.

Бел Амор вошел в отсек номер 9. Это был стандартный отсек, абсолютно пустой, с голыми стенами и лампой под потолком. Что может быть странного в пустом отсеке?

— Командор! Вы опять испачкали брюки, — сказал Стабилизатор из коридора.

— Отстань!

Десять минут. Все. Конец. Начальству труба. Ржавая труба, семь дюймов на десять. А этот болван про какие-то брюки. Жаль, хорошее было начальство. Вот назначат завтра новую метлу, и начнет мести. А этот болван про какие-то штаны… я их сегодня уже чистил!

Бел Амор раздраженно глянул на Стабилизатора, а потом нагнулся и осмотрел свои брюки — сначала одну штанину, потом другую. Его глаза засверкали, будто неожиданная мысль осветила их изнутри солнечным зайчиком. Он выбежал из пустого отсека, выдергивая из кармана универсальную отвертку. На все последующие действия осталось три минуты. Бел Амор бросился к хронометру и вонзил отвертку в один из винтов, державших резную раму в панели.

— Эй, что вы делаете?! — вскричал Хрен Поймаешь. — Это произведение искусства!

— Сидеть! Досмотр еще не закончен!

Наконец Бел Амор выдрал хронометр из панели и потащил его в пустой отсек. До конца досмотра оставалось две минуты, когда он поставил хронометр на пол так, чтобы циферблат был виден из коридора. Потом он выбежал в коридор и оттуда взглянул на хронометр.

До конца досмотра по-прежнему оставалось две минуты. Секундная стрелка перестала двигаться. Бел Амор присмотрелся. Нет, секундная стрелка все же двигалась, но уже со скоростью минутной.

— Подойдите ко мне, — поманил Бел Амор. — Как вы объясните это явление?

Хрен Поймаешь подошел, посмотрел, ничего не ответил и обмяк щупальцами.

— Очень хорошо, — одобрил его поведение Бел Амор. — Досмотр, как и положено, продолжается еще две минуты, но в этом отсеке они почему-то растянуты на два часа. Так? Что ж, подождем, — и повернулся к Стабилизатору:

— Я вызову буксир, а ты присмотри за ним.

— Не беспокойтесь, — пробурчал Хрен Поймаешь. — Я сопротивления не оказываю. После конфискации всего барахла я могу быть свободным?

— Конечно. Закон есть закон. Жаль, что вы не пытаетесь свернуть мне шею и удрать. Я бы с удовольствием посмотрел, как вы выглядите за решеткой.

— На это вы меня не спровоцируете.

Бел Амор представил, как выглядит этот галактмен на фоне решетки, ухватившись за нее всеми щупальцами.

Он вышел из звездолета и стал разглядывать Южный рукав Галактики. Следовало сообщить в Управление Охраны Среды, чтобы прислали буксир и отвели звездолет в ближайший порт. Еще следовало сообщить начальству, что дело не табак, а гораздо лучше. Но прежде всего следовало… Бел Амор оглянулся… прежде всего следовало перекурить. Он вытащил сигару, которую незаметно увел со стола Хрен Поймаешь, и украдкой закурил. Черт с ним, с запретом. Это соплякам нельзя. А ему ради такого случая можно.

Голова закружилась… нет, и ему нельзя. Вернуться, что ли, и объяснить каракатице, что «нравственно», а что «без»…

Впрочем, глупо читать мораль такому солидному и законченному галактмену.

— Командор! Табак! — послышался ликующий голос Стабилизатора.

Бел Амор вернулся в звездолет. Отсек номер 9 уже не был пустым, он был до отказа забит картонными коробками с сигаретами.

Какой уважающий себя контрабандист отправится в дальний рейс с пустым отсеком!

— Как вы догадались? — изумлялся Стабилизатор.

— Все дело в том, что перед тем, как войти в звездолет, я вычистил брюки, — усмехнулся Бел Амор.

— Ну и что с того?

— А когда я вошел в пустой отсек ты сказал: «Командор, вы опять запачкали брюки».

— Ну и что из этого?

— Ну не мог же я опять влезть в какую-то лужу! Луж не было! Ты увидел на брюках грязь, которой уже не было. Ты увидел мои брюки такими, какими они были два часа назад. Вот я и предположил, что время в отсеке растянуто. Табак там, но его еще не видно. Еще! Но он должен появиться сразу после окончания досмотра.

— Вот видите! — уважительно сказал Стабилизатор. — Вот что значит аккуратность! Если бы вы не почистили брюки, хрен бы вы его поймали!

(Эти брюки Бел Амор и сегодня надевает, хотя они протерлись кое-где, а на коленях обвисли. Ну, да это в его стиле.)

1976