Теперь он вышел из этого мира, из лона богов. Раньше для него все было там, как теперь для него всем является физическое. Как воспоминание проходило это сквозь душу тех, которые принадлежали к первой послеатлантической культуре, - сквозьдушу индусского человека, который знал, что Риши и их ученикимогли видеть в духовном мире, но который знал также, то для нормального человека, для принадлежащего к индийской культуре, ужепрошли времена, когда он мог видеть в духовном мире.
      Это было для индуса как бы воспоминанием, болезненным воспоминанием о прежнем мире отчизны и, тоскуя, он стремился изэтого огненного мира. Не действительность - горы и долины, не действительность - облака, звездное небо - все это лишь оболочка, лишь личина сущности, а истинного, скрытого позади - богов иистинный образ человека - мы не можем видетьвсе, что мы видим, майя, не действительность; истина же сокрыта оболочками. И этонастроение становилось все более жизненным, - что человек родился из истины, что его родина в духовном, все же чувственное не истинно, оно майя. Кто столь сильно чувствовал противоположение и неистинность физического, религиозное настроение того все менеепроявляло интереса к физическому мируи все более склонялось духовно к тому, что могут лицезреть и возвращать посвященные. Тоскуя, стремился индус прочь из этой действительности, из жестокой действительности, которая для него была ничем иным, как иллюзией. Истинное он чувствовал лишь позади, и первая культурная эпоха мало интересовалась тем, что происходило внешне на физическом плане.
      Иначе было во второй культурной эпохе, у персов, из которыхвышел Заратустра, великий ученик Ману. Если мы хотим в немногихчертах уяснить себе, в чем состоял переход от индийской культурык персидской, то мы должны сказать, что перс чувствовал физическое не только как сцепление обстоятельств, он чувствовал его какзадачу. Он глядел наверхв области света, он глядел в духовные миры, и его душа видела, как всераспадалось на силы света и темные силы, и физический мир становился для него миром работы. Перс говорил себе: есть благие силысвета божество Аура-Маздао (Маздао) и есть темные силы под водительством Аримана. От Аура-Маздао идет исцеление людей, от Аримана - физический мир. Приходящее от Аримана мы должны претворить, мы должны связать себя с добрыми богами и победить Ариманатем, что мы изменим Землю, тем, что мы станем такими, что сможем переработать Землю. Побеждая Аримана мы тем самым делаемЗемлю средством богов. Принадлежащие к. персидской культуре сделали первый шаг к освобождению Земли, и они имели надежду, что однажды Земля станет благою планетой, что воссияет слава высшего существа Аура-Маздао.
      Так чувствовал тот, кто не смотрел в возвышенные высоты, подобно индусу, но кто твердой ногой попирал физический мир.
      И дальше шло завладение физическим планом, и на третьей культурной ступени, во время египетской культуры, ужепочти ничего не существовало от древнего отвращения, с каким чувствоваласьмайя.
      Халдей смотрел на звезды, они не были для него только майейони были числами, запечатленными богами в физическом плане. Ихалдейский жрец следил пути звезд, и когда он становился посвященным, когда он узнавал все существа, населявшие планеты и звезды, тогда он возводил глаза к небу и говорил себе: "То, что я вижу моими глазами, есть внешнее выражение того, что мне даетоккультное видение, посвящение. Когда посвященный жрец осенилменя благодатью божественного зрения, тогда увидел я Бога; новсе внешнее, видимое есть только иллюзия, - во всем этом я вижуБожии письмена". Такого посвященного охватывало чувство, подобное тому, которое охватывает нас, когда мы видим друга, с которым надолго были разлучены, или получаем письмо и видим почерк этого друга. Мы видим, что его рука начертала эти буквы, мы видим выраженное в них чувство сердца.
      Так приблизительно чувствовал египетский или халдейский посвященный; так чувствовал он, пребываяхраме мистерий, духовными очами взирая на духовные существа, связанные с нашей Землей. И когда, увидев все это, он уходил и видел звезды и весь мир, то все это казалось ему письмом духовных существ; он узнавал письмена богов. Когда сверкали молнии, когда гремел гром, - узнавал он проявления богов. Боги проявлялись для него во всем, что он видел внешне. Такое же чувство, какое испытываем мы по отношению к письму друга, имел он к внешнему миру, так чувствовал он, когда он видел мир элементов, миртварей, мир облаков, мир звезд. Все открывалось как письмена богов.
      И египтянин верил, что человек может победить материю; возникла геометрия, математика; с их помощью человек мог побеждать элементы, ибо он верил, что он может найти свой дух, ибо он верил, что можно запечатлеть дух в материи. Это было огромнымшагом в завоевании физического плана, и благодаря тому, что человек уже мог правильно относиться к физическому плану, он стал для него чем-то.
      Ранее человек нуждался в учителях, так же нуждались в учителях и посвященные, скажем, в древнем индийском времени. В каких же учителях нуждались посвященные? Было необходимо, чтобыпосвященный в состояниях посвящения приводился к тому, чтобы снова видеть то, что раньше человек мог видеть в своемсмутном ясновидящем сознании. Посвящаемый должен был быть возвращен назад; он должен был быть снова возведен к духовному миру, чтобы научиться тому, что благодаря своим переживаниям он мог передать другим. Для этого ему был нужен учитель. Риши такжебыли необходимыми учителями, указывавшими им то, что произошлов древней Лемурии, когда человек еще был ясновидящим. Также было ещеу персов.
      Иначе было у халдеев, совсем иначе у египтян. О, тогда тоже были учителя, которые приводили учеников к ясновидящему видению вдуховных мирах за физическим миром. Это были инициаторы, показывавшие то, что лежит за физическим. Но в Египте стало необходимым новое учение. В древней Индии мало заботились о том, как то, что происходит в духовном мире, вписано в физическим план, для переписки богов с человеком, тогда не заботились об этом. В Египте было необходимо, чтобы ученик не только видел богов, но и то, как он двигает рукамидля того, чтобы вписать звездные письмена, как боги образуют физическое. древние египтяне имели школы, вполне по образцушкол Индии, но в них они учились и чтению физического плана. Теперь они имели новый материал для изучения. В Индии ученикамуказывали бы на духовные силы путем ясновидения, в Египте же дошли до того, что показывали, что физическое соответствуетдуховным фактам, например, изучалось, как сердце соответствуетдуховной работе, и основывали школы, в которых показывалось не только духовное, но и его применение; основателем школы былвеликий инициатор Гермес Трисмегист. Так в нем, трижды великом Тоте, мы видим первого, показавшего людям весь физический мир, как письмена богов. Так постепенно одеваласьплотью наша культура эволюции человечества. Гермес явился египтянам, как божественный вестник; он дал им то, что было необходимораскрыть, как дело богов в физическом мире.
      Этим мы немного характеризовали три культурные эпохи послеатлантического времени. Люди научились ценить физический план.
      Четвертая культурная эпоха является эпохой, в которой человек еще болеекоснулся физического плана. В это время человек уходит настолько далеко, что он не только видит письмена богов, но и свое Я объективирует в мире. Таким образом искусства, как вГреции, не было раньше. В четвертой эпохе было достигнуто то, что выявил человек из себя, что он создал как свою физическую личность.
      В это время мы видим, как внутреннее человека исходит из человека на физический план, в материю, и яснее всего это исхождение, этот брак духа с материей, выявляется в греческом храме. Этот храм, для каждого, кто может взглянуть на него, озираясь назад, должен явиться замечательным созданием. Греческая архитектоника является изначальной архитектоникой. Каждое искусство где-либо достигает своей высшей точки.
      Греческий храм создал самое замечательное, несмотря на гигантские пирамиды; ибо что в нем достигается? Лишь слабый отзвук этого дает, когда говорят о художественном чувстве пространства, т. е. каким образом одна линия, идущая горизонтально, относится к другой, идущей вертикально. Вся сумма космических истин живет в душе, которая может почувствоватьлишь, как колонна несет то, что лежит на колонне. Нужно чувствовать, что уже ранее это находится в пространстве. Художник так же ясновидяще видел колонны и лишь заполнил материей то, что он видел. Он видел пространство, как нечто ярко живое. Все было пронизано силами. Как может современный человек хотя бы только почувствовать, какой жизненностью обладало это чувство пространства. Слабый отзвук этого мы можем видеть у старых художников. Еще можно видеть изображения, например, с парящими в пространстве ангелами, и у нас возникает чувство, что ангелы удерживается взаимно. Этого чувства пространства уже мало теперь. Например, Беклин имеет большие заслуги, но видно, как образ, витающий над, каждое мгновение грозит упасть. Это должно быть отмечено, если хотят обратить внимание на то, представление о чем едва можно вызвать теперь; на чувство пространства угреков. Греческий храм давал как бы само из своих линий рожденное пространство. Следствием этого было то, что божественные существа, которых грек знал как ясновидящий, действительноспускались в храм, действительно хорошо себя чувствовали в нем. И действительно Афина Паллада, Зевс и др. были в храме; в этиххрамах они имели свои тела, свои материальные тела. Храм мог стать их физическим телом, - храм, в котором ихэфирное тело хорошо себя чувствовало.
      Кто понимает греческий храм, тот знает, насколько существенно отличается он от готического храма. Тот, кто видит вещи может себе представить греческий храм необитаемым, в нем нет ни одного человека, лишь тогда храм, греческий храм, закончен, когда в нем не молится человек, - он не бездушен, он не пуст, ибо бог в нем он обитаем богом.
      Готический храм лишь половина, если в нем нет верующих; тот, кто понимает, не может помыслить готический храм безлюдным, одиноким, без верующей толпы, которая наполняет его своими мыслями. В готическом храме нет Бога, если в нем нет молитв верующих; если же они есть, то он наполнен божественным. Это выражается в словеDoom, родственном с, в словахнемецкость, народность, несущих в себе собирательное, с ними же родственно слово Дума. Греческий храм не есть дом верующих, - он создан как дом, в котором обитает сам бог, он может стоять одиноким. В готическомхраме, чувствуешь себя дома, когда его наполняет верующая толпа, когда сквозь цветные стекла проникает свет солнца, когдапроповедник на кафедре говорит: как свет делится на многие краски, так божественные силы разделяются на многие силы физического мира, и часто так говорит проповедник. Когда видение и дух взаимно слились, тогда храм являемся как нечто законченное.
      В искусствегреков мрамор принимал вид живого. Греквыражалв физическом то, что жило в его духовном; угреков был брак духовного с физическим. Римлянин еще на один шаг подвинулся далее в завоевании физического плана. Грек обладал способностью выражать в искусстве душевно-духовное, но он еще владелгородом, государством; он не чувствовал себя индивидуальностью, он чувствовал себя членом[ полиса ]. Так было и в прежних культурах; египтянин не чувствовал себя отдельнымчеловеком, он чувствовал себя египтянином, афинянин чувствовалсебя афинянином. Лишь Рим открыл возможность быть личностью, самому представлять в мире нечто, лишь римлянин почувствовал, что личность есть нечто в себе. Лишь римлянин нашел понятие"гражданин", и тогда возникло право, которое справедливо называлось римским правом.
      Говорить раньше о каком-либо праве являлось лишь безвкусицей современных юристов. Люди говорят бессмыслицу, говорят о восточных создателях права; тогда не было создателей права, небыло заповедей права, а были лишь божественные заповеди. Если бы говорить об этой науке объективно, нужно было бы отозваться о ней весьма сурово, если быть справедливым и всякая критика является критикой сострадания. Понятие гражданина было в древнемРиме лишь чувством, человек вплоть до своей собственной индивидуальности свел духовное в физический мир. Лишь в Риме возникает форма завещания; отдельная личность становится настолько сильной, что она может определять события и после смерти. Здесь человек спустился наиболее глубоко, выше всего он стоялв индийской культуре, индус еще парил в духовных высотах, вторая культура больше спускается вниз, египетская эпоха еще более, а в четвертую эпоху человек спускается /вполне/ в материю физического плана. Это было поворотным пунктом человека; в самой глубокой точке он должен был найти возможность возвратитьсяв духовный мир. Для этого должен был явиться духовными импульс, могучий толчок, который мог бы вернуть человека в духовный мирТаким толчком было явление Христа на Земле. Духовный Христосв физическом теле должен был пройти физические явление в физическом мире. В момент, когда человек был совсем в физическоммире, к нему должен был спуститься Господь, чтобы он мог найти дорогу назад в духовный мир.
      Мы проследили сегодня развитие послеатлантических культурвплоть до самого глубокого пункта; мы указали, как духовныйимпульс низошел в этот глубокий пункт, и мы увидим, как египетская культура снова возрождается в нашу эпоху, но уже пронизанная принципом Христа.
      ----------------- 9
      Лекция 10
      Есть много мифов и преданий древнего Египта, которые хорошо были известны теософическому миросозерцанию и снова будут известны ему, но которые, собственно, не передаются во внешней исторической традиции, говорящей об Египте. Некоторые из мифов исторически дошли донас в той форме, в которой они привились вГреции, потому что большая часть греческих сказаний, не относящихся к Зевсу и его семье, перешла из Египта. И мы должны сегодня заняться всеми нужными нам преданиями, потому что современная история культуры утверждает, что в греческой мифологии, собственно, немного содержится для людей. Затем должны мы взглянуть, так сказать, на другую сторону человеческого развития, т. е. надуховную сторону; все, что мы видели на физическом плане, всегда остается фактом, событиемфизического плана. Но в духовной науке нас интересует не только то, что живет на физическом плане, но также и все то, что происходит в духовноммире. из теософических лекций мы знаем, что происходит с человеком между смертью и новым рождением, и мы лишь должны вспомнить, что человек в смерти переходит в состояние сознания, называемоенами Кама-Локой, где человек, хотя и став духовным существом, всеже, благодаря жизни в астральном мире, вмешивается в наш физический мир. Это время, когда человек требует нечто от физического мира, когда он страдает от того, что он уже не находится более в физическом мире. Затем наступает время, когда человек должен приготовиться к новой жизни. Состояние сознания Девахана, когда человек уже более непосредственно не связан с физическим миром, с впечатлениями. Если мы хотим представить, как отличается жизнь в Кама-Локе от жизни в Девахане, мы должны разобрать два примера. Мы знаем, что, когда человек умирает, он не сейчас же со своей смертью теряет свои желания; представим, что человек в жизни был гурманом. После смерти он не сейчас же теряет это желание наслаждения едой; человек несет это желаниене в физическом, а в астральном теле. Так как человек после смерти удерживает астральное тело, то он также удерживает и желание, ноему недостает органов удовлетворения - физического телаСтремление к едезависит не от физического тела, а от астрального тела, и в человеке после смерти живет жажда того, что больше всего удовлетворяло его в жизни. Поэтому человек после смерти страдает до тех пор, пока он, выражаясь тривиально, не отвыкнет от наслаждения; до тех пор человек находится в Кама-Локе. Затем наступает время, когда человек более не требует удовлетворения путем физических органов; тогда он переходит в Девахан.
      В той же мере, в какой человек перестает быть скованным, в той же мере возникает в нем сознание в деваханическом мире. Оно все более загорается, но это уже не сознание отдельного Я, как в этой жизни. В жизни Девахана человек чувствует себя как бы членом, как бы органом всего духовного мира. Как бы чувствовала себя рука по отношению ко всему организму, если бы онамогла чувствовать, так же чувствует себя человек в своем деваханическом сознании: я член духовного мира, член высших существ, человек вместе с ними работает над космосом, он работает над произрастанием растений. Человек принимает участие в работе не из собственного расчета, но как член духовного мира.
      Если мы так рисуем то, что переживает человек между смертью и новым рождением, то мы не должны представлять, что событиядеваханического мира не подчиняются изменению. Люди втайне думают, что если наша 3емля и изменяема, то по ту сторону все пребывает неизменным. Но это вовсе не так. Если сегодня мы таким образом описали пребываниев Девахане, то это означает, что таково, приблизительно, современное состояние Девахана. Новспомним, каким было оно, когда наши души были воплощены в Египте; тогда мы взирали на гигантские пирамиды и на наши трупы. В прежние времена совсем, совсем иначе смотрели на эту физическую сторону. Подумайте, насколько сильно с тех пор изменился облик Земли. Проследим лишь материалистическую науку, и мы увидим тогда, как, например, немного столетий тому назад в Европе были совершенно иные животные и Европа выглядела совершенно иначе. Облик Земли постоянно меняется, т. е. человек вступает в новые отношения бытия. Это кажется каждому вполне понятным, но когда описывают духовные отношения, люди так легко верят, что то, что происходило, когда они умирали за 1000 лет до Р. Х., - чтото, что переносилось по ту сторону, - было совершенно таким же, как то, что переносится, когда они умирают теперь. Подобно тому, как изменяется физический план, так же существенно изменяются пребывание в другом мире. Было совершенно иначе, чем теперь, когда Девахан вступали из египетской жизни. И там идет эволюция. Вполне естественно, что мы описываем лишь современные отношения Девахана, но сами отношения изменились. Мы должны иметь в виду это, если мы смотрим на данное нам в последних лекциях. Мы видели, как человек атлантического времени во время сна возвращался в духовный мир. Мы нашли, что всеэто убывало. Но если мы возвратимся еще дальше назад, то мынайдем, что тогда человек вообще жил в духовном мире. И в древниевремена не так велика разница между сном и смертью, вдавно же прошедшем прошлом люди проходили через долгие периоды сна. Это совпадало с периодом, который теперь обнимает воплощение и жизнь после смерти и благодаря тому, что человек спустился на физический план, он стал также более закрепленным в этом физическом плане. Было показано, как индус взирал на высшиймир, как у персов человек уже пробует завоеватьфизический плана в греко-латинское время человек спускается все более вниз, давая возникновение браку междудухом и материей. В эту эпоху человек все более научается любить физический мир. И это изменяет все то, что мы называем переживаниями между смертью и новым рождением.
      Если мы перенесемся в первые времена после Атлантиды, то мы найдем, что люди имели мало интереса к физическому плану. Посвященные восхищались в высшие миры и это обусловливало то, что в человеке, который всеми мыслями, всеми чувствами чувствовал себя восхищенным наверх, в истинным мир, в действительную родину; что в этом человеке, благодаря тому, что он мало интересовался отношениями физического плана, было относительно ясноесознание в Девахане. Когда такой человек вновь воплощался у персов, он чувствовал себя более сросшимся с физической материей, и это обусловливало известную потерю в ясности сознания в Девахане. В египетском мире, когда человек начал учиться любить внешний мир, его сознание в Девахане стало ужетусклыми смутным.
      Это сознание по своему роду было ещевыше, чем в физическоммире, но степень его затемнялась все более вплоть до греко-латинского времени. В это время деваханическое сознание стало ещесмутнее и тусклее. Это не было сознание сновидения, таковымоно не было никогда; оно является, и это нужно отметить, сознанием, которое человек сознает, деваханическое сознание можетзажечься также в естественных чувствах. Итак, с ходом развития наступает затемнение этого сознания. Мистерии, главным образом, существовали для того, чтобы сделать человеку возможнымобладание в духовном мире не только смутным сознанием. Представим себе, что не было бы мистерий, тогда человек обладал быв духовном мире все более затемняющимся сознанием. Лишь благодаря тому, что параллельно с затемнением сознания в Девахане шло посвящение в мистерии и вместе с этим освоение известных качеств, с помощью которых люди ужевидели в духовных мирах сполной ясностью, - исключительно благодаря тому, что посвященные могли воздействовать в мифах и сказаниях, так сказать, вошел оттенок света и ясности в сознание междусмертью и новым рождением. При всем этом те, которые уже совсем погрузились вфизический мир; они уже ощутили это затемнение сознания в духовных мирах, и не сказка совсем особый опыт посвященного в элевзинских мистерий. По принципу посвящения, человек уже во время жизни должен спуститься в миры духа и должен испытать происходящеетам. Посвященный того времени, действительно мог получить от теней следующийопыт: " о, лучше нищий в физическоммире, чем царь в царстве теней. " Это выражение создалось на основании опытапосвященных.
      Мы никогда не можем достаточно глубоко взять эти вещи, и мыначинаем их понимать лишь познавая факты духовного мира.
      Теперь мы имеем то, что было намечено вчера. Если бы не наступило ничего иного, кроме погружения в физический мир, тосознание между смертью и новым рождением становилось бы всетемнее. Люди потеряли бы связь с духовным, миром.
      То, что я теперь скажу, есть истина, хотя она может показаться странной тому, кто хоть немного заражен какой-либо формой материализма. Если бы ничего не поступило в развитии человечества, то человечество духовно подпало бы смерти. Но существует возможность просветления сознания между смертью и новымрождением и это просветление можетбыть достигнуто или путем самого развития, или же теперь в низшей степени, благодаря тому, что человек уже в этой жизни принимает участие в духовнойжизни, уже имеет переживания, которые не отмирают вместе с его телами, но которые остаются связанными с ним в его вечном зерне и в мире духовном обэтом заботились мистерии, для этого все духовное развитие; об этом заботились великие посвященные до Христа и более всего само То Существо, которое мы знаем, как Христа. Все посвященныебыли в известном отношении предтечами Христа.
      Явление облика Христа должно однажды быть описано. Представим себе человека, который никогда не слыхал о Христе, который никогда не мог воспринять в себя тайны Евангелия Иисуса Христа, который никогда не мог сказать себе: Я хочу пережить его Христа, живущего и действующего, я хочу принять Его заповеди. Представим себе, что Христос никогда бы не приближался к такому человеку, он никогда бы не смог принять в духовных мирахто сокровище, которое теперь должен принять человек, если он хочет избежать затемнения сознания. То, чтоберет человек, какпредставление Христа, есть сила, просветляющая сознание послесмерти, спасающая человека от судьбы, которой бы обладали люди, если бы Христос не явился. Если бы Христос не явился, то хотя бы существо человека и сохранилось, но не могло бы наступить просветление сознания. Это то, что дает особое значение явлению Христа, ибо в само зерно человека было заложено нечто, имеющее огромное значение. Событие Голгофы сохраняет человека от духовной смерти, если он идентифицирует его со своим собственным существом.
      Мы не должны думать, что другие великие водители человечества не имели подобного значения; дело не в том, чтобы прибегнуть к какой-нибудь исключительной догме, это было бы погрешностью против истинного, христианства, ибо тот, кто знает факты, также знает, что преподаваемое в древних мистериях было христианством. Глубоко истинны слова, сказанные Августином: "всегда давалось то, что теперь называется христианством. И в древних мистериях было долго христианство. Дело не в том, какэто называть, а в том, чтобы понимать это".
      И какХристос обладал обликом человека, такими же были Будда, Гермес и др. подобные существа, которые, конечно, обладалипророческим совещанием грядущего пришествия Христа, обитающего в них самих. В особенности мы увидим это, если мы изучим этона облике Будды.
      Кем, собственно, был Будда? Мы должны затронуть нечто, что - можно затронуть, лишь будучи теософами. Люди, - такжеитеософы, - обычно слишком просто представляют себе тайны перевоплощения; нельзя представить себе, что душа, обитающая теперь в своихтелах, в предыдущих инкарнациях воплощалась по той же схеме. Эти тайны гораздо более сложны. Хотя Е. П. Блаватская весьматрудилась доказать, скольсложны эти тайны, это еще не сталотеперь истиной. Представляют себе просто, что душа всегда переходит в другое тело. Это не так просто. К такой схеме мы часто не можем привести историческую личность, мы должны подходитьк делу много сложнее.
      Уже в Атлантиде мы вокруг человека встречаем существа, которых человеквидел и познавал, лишь когда он, вне своих тел, был наверху в духовном мире. Уже было сказано, что он, как истинных сотоварищей мог познавать Тора, Зевса, Вотана, Бальдера. Днем он жил в физическом состоянии сознания, он познавал духовные существа, которые проходили иным, чем он, путем развития. Человек в изначальном периоде Земли не обладал таким плотным телом, как теперь; в определенное время еще небыло речи о костяке, тело атланта можно было видеть физическими глазами лишь до известной степени. Но были существа, которые воплощались, например, только в эфирном теле, были и такие, которые воплощались и тогда, когда воздух еще был пронизанводным туманом. Таким был, например, позднейший Вотан. Он сказалсебе: "если человек воплощается в этой с свето-текучей материи, то и я могу это сделать". Такое существо принимает человеческий облик и сходит в физический мир.
      Но когда человек стал принимать более плотные формы, тогда Вотан сказал себе: "нет, в такую плотную материю я не пойду", он остался в невидимых мирах, в неземных мирах.
      Так обычно было с божественно-духовными существами. Поэтому они могли вступать в известную связь с людьми, которыевстречались им, развиваясь снизу наверх. Представим себе этотаким образом.
      Ход развития людей привел к глубочайшей точке развития. До этой точки Боги шли вместе с человеком. Затем они стали невидимыми для людей; но если люди вели жизнь по предписаниям посвященных и этим очищали свои более тонкие тела, то они известным образом шли навстречу богам, так что человек, очистившийся во плоти, мог быть в состоянии осененном таким существом, которое не могло спуститься до физического тела - онобыло слишком грубым для такого существа. И с этим человекомслучалось так, что его астральное тело и эфирное становилисьпронизанными высшим существом, которое иначе не имело бы длясебя самого человеческого облика, но которое входило в другоесущество и возвещало себя через него.
      Зная это явление, мы не станем столь просто представлятьсебе инкарнацию. Может быть, человек, являющийсяперевоплощениемпрежнего человека, который высоко развился, но является лишьсосудом для еще более высокого существа. Так Будда был сосудом для Вотана. То существо, которое стало в германских мифахназываться Вотаном, явилось снова как Будда. Будда и Вотан родственны даже грамматически.
      Мы можем сказать, что многое из тайн атлантического времени перешло в то, что возвещал Будда. И поэтому то, что пережилБудда, совпадает с тем, что переживали боги в духовныхсферах, и с тем, что переживали и люди, когда они сами еще были в духовных сферах. Когда снова возродилось учение Вотана, оно было учением, обращающим мало внимания на физический план, учением, которое должно было показать, что физический план есть лишь место страданий, и освобождение от него много значило, ибо много говорилось осуществе Вотана в Будде. Поэтомуглубочайшеепонимание учения Будды выказали те, которые были наиболее поздними выходцами из Атлантиды. В азиатском населении есть расы, оставшиеся на атлантической ступени, внешнеони, конечно, должны идти вместе с земным развитием. В монгольских народах осталось очень много от Атлантиды, они являются остатками древнего населения. Таким наследием в монгольском населении является неподвижность его характерных
      черт. Поэтому учение Будды было принято, по-преимуществу, такими народами и буддизм весьма развился средитаких народов.
      Мирразвивается; тот, кто может увидать это, тот не выбирает, - он говорит, что народ обладает своей религией в силу духовной необходимости; и благодаря тому, что европейское население погрузилось в физический мир, ему стало невозможным почувствоватьсебя в буддизме. Буддизм никогда не мог стать религиейчеловечества. Для того, кто хочет видеть, нет ни симпатий, ни антипатий, есть факты. Так же, как неверно было бы хотеть распространить христианство из центра Азии, где еще обитают другиенароды, так же был он неверен буддизм для европейского населения. Всякое религиозное миросозерцание неправильно, если ононе создано из глубочайших потребностей времени, - тогда она неможет дать культурного импульса. Это вещи, которые необходимоусвоить, если хотят действительно понять вещи.
      Но нельзя думать, что историческое явление Будды осознало бы свое прежнее явление. Мне понадобилось бы много часов, еслибы я хотел выяснить все это. Мы еще долго не охватим всю сложность исторического Будды. В Будде жило еще нечто; он не естьлишь существо, перешедшее из атлантического времени и воплотившееся в нем, - в нем, бывшим в то времячеловеческим Буддой; нет, он содержал еще нечто, о чем он мог сказать: "это я еще не могу охватить, это нечто, что меня одушевляет, но я лишь принимаюв этом участие. "Это индивидуальность Христа, - существо, хорошоизвестное древним мистериям. Всюду указывается на того, кто придет. И Он пришел! Он снова пришел, покорясь историческим необходимостям, лежащим в основе эволюции. Он не мог бы воплотитьсясразу в физическом теле. Было возможно, чтобы Он, в известномроде полсознательности, мог воплотиться в Будде; на земле же Онмог воплотиться лишь, когда физическое, эфирное и астральное тела были особым образом приготовлены. Христос имел величайшую силу действия, но воплотиться он мог лишь тогда, когда физическое, эфирное, и астральное телабылиочищены и просветлены другим существом. Итак, воплощение Христа могло произойтилишь тогда, когда появилось настолько высоко развитое существо. Это был Иисус Назарей, так высоко развившийся, что он был в состоянии во время своей жизни настолько очистить свои физическое, эфирноеи астральноетела, что он имел возможность на 30 годужизни оставить эти тела еще пригодными для более высокого Существа.