- Что тут творится? - За девушкой показались старик и ста-
      руха.
      - Перс! - Девушка подбежала к нему и обхватила его руками за шею. - Что теперь будет?
      - Старик говорил, они хотят забрать меня с собой. - Перс истерически рассмеялся. - Мы не верили, когда он говорил о них, помнишь? Все эти годы… Он говорил: они заберут меня и я никогда больше тебя не увижу.
      Девушка зарылась в его шею лицом, содрогаясь от рыданий. Ее родители стояли рядом и в замешательстве смотрели на небо.
      - Я пришел попрощаться.
      - Нет, - всхлипнула она. - Спрячься здесь. Мы тебя не выдадим. А они в конце концов уйдут.
      - Я пытался прятаться. Меня нашли. Они начали громить конюшню! Я побежал к реке, нырнул и отдался на волю течения. Так мне удалось от них оторваться. Но если я останусь, они убьют тебя. Я просто не мог не попрощаться…
      Девушка покачала головой.
      - Я так много хотел тебе сказать, - пробормотал он. - Я хотел сказать что-то такое… чтобы ты поняла, как много ты значишь для меня.
      Он оторвался от девушки, которая простирала к нему руки над изгородью.
      - Я все время вспоминаю тот день… нам было по двенадцать… Мы играли в прятки в саду. Ты помнишь тот день? Я постоянно вижу его во сне. - Повернувшись лицом во тьму, он добавил: - Вот и все. Я помню этот день. Прощай, Лена.
      Девушка что-то кричала ему вслед, но он рванул с удвоенной скоростью. Армигер решил, что он хочет убежать подальше от дома, прежде чем то, что гналось за ним, настигнет свою добычу.
      Перс обогнул овечий загон и свернул на дорожку между фруктовыми деревьями. Он пробежал с полкилометра, шатаясь от усталости. И тут над головой раздался странный звук - словно трепетание флага на ветру или же свист рассекаемого саблей воздуха. Звук все нарастал и нарастал, пока не достиг оглушительного крещендо. Вокруг заклубилась пыль, Перс закашлялся и беспомощно остановился.
      Гигантские когти вонзились в него. Он закричал, харкая кровью. Когти потащили жертву в небо.
      Перс увидел свои руки, тянущиеся к дорожке, которая уменьшалась на глазах, потом дом Лены, сиявший внизу огоньками, словно шкатулка с драгоценностями… Капли крови стекли по кончикам пальцев и упали в сторону дома.
      Тьма накрыла его плащом.
 

* * *

 
      Армигер выругался и открыл глаза. Над ним стояла Меган. Что-то прервало его связь с передатчиком.
      - Что происходит? - спросил он сам себя. Меган тихонько рассмеялась.
      - Я тоже хотела спросить тебя об этом.
      Он покачал головой, мрачно вглядываясь в ночь. Тени, которые Диадема отбрасывала на просеку, внезапно показались ему не такими уж благодушными.
      «Мне надо уходить отсюда», - подумал Армигер. Но, подняв глаза на Меган, понял, что не хочет ей это говорить. В каком-то смысле это нежелание обеспокоило его не меньше давешнего видения.
      Он потер лоб основанием ладони - излюбленный жест одного из помощников.
      - У тебя в голове сплошной сумбур, - сочувственно сказала Меган.
      Армигер, сощурившись, поглядел на нее.
      - Похоже, моя добрая леди, вы правы.
 
      Возвращаясь после обследования близлежащего городка, Аксель обнаружил, что дорога к имению Боро блокирована фургонами. Возницы безмолвно сидели на припеке, ожидая, когда рассосется пробка.
      Кобыла Акселя фыркнула и повернула голову, кося на него глазом. Аксель потянулся и усмехнулся.
      - Что, не любишь ждать? - спросил он ее. Лошадка норовисто мотнула головой и отвернулась.
      Он поехал в городок, чтобы купить пару приличных лошадей для Каландрии и Джордана, но нашел только одну подходящую кобылку. Что ж, для начала и это неплохо.
      Аксель галопом подъехал к фургонам.
      - Вы здесь что - лагерь разбили? - спросил он возницу фургона, стоявшего посреди дороги.
      Тот устало посмотрел на него.
      - Шутить изволите… сэр? - проговорил возница, заметив, как Аксель одет.
      - Серьезно, что тут за столпотворение?
      Громадный фургон напрочь перегородил въезд в железные ворота. Возница показал на дорогу рукой: - Там впереди какая-то авария. Аксель рассмеялся.
      - Есть вещи, которые не меняются… Ты не мог бы отъехать метра на два и пропустить меня?
      - Да, сэр.
      Возница стегнул лошадей и проехал немного вперед. Кобыла Акселя встала перед узким проходом между каменным столбом у ворот и боком фургона. Аксель спешился и повел ее в ворота.
      На дороге за воротами стояли еще шесть или семь фургонов. Аксель прошел мимо них, ведя лошадь в поводу.
      Странно, но фургоны показались ему ужасно знакомыми. Он посмотрел вперед и понял почему.
      Чуть впереди на дороге стояла паровая машина Туркарета, окутанная клубами дыма. Сам ревизор стоял рядом, беседуя с дородным мужчиной в засаленном бархатном балахоне. Аксель прошел мимо переднего фургона и вышел на середину дороги поздороваться с Туркаретом.
      Заметив Акселя, Туркарет обернулся и непринужденно махнул ему рукой. Ревизор, казалось, постоянно позировал для собственного портрета. На нем были красная дорожная куртка из бархата и черные башмаки без единого пятнышка. Он стоял, словно кол проглотив, а подбородок задрал так высоко, что на Акселя смотрел вдоль своего длинного острого носа.
      - Агент Равенона, который вечно в пути?.. Вижу, вы воспользовались моим советом навестить Боро. Как поживает леди Мэй?
      - Как нельзя лучше, сэр. - Аксель взглянул на пар, окутавший машину. - Технические проблемы?
      - Ничего страшного, сейчас все исправим. Я уже послал человека сообщить Юрию о нашем прибытии. Надеюсь, вас удобно устроили у Боро?
      - Безусловно.
      Интересно, что здесь понадобилось Туркарету? Он неоднократно на скучных ужинах еще до их приезда к Кастору описывал свой предстоящий маршрут. Каландрия решила воспользоваться гостеприимством семейства Боро именно потому, что Туркарет сюда заглядывать не собирался. Чем меньше людей будут обмениваться впечатлениями о них с Акселем, тем лучше.
      - Что привело вас сюда? Я думал, вы от Кастора прямиком направитесь в столицу.
      - Да, так я планировал. - Туркарет надменно улыбнулся; удивительно - его улыбка обычно вызывала у собеседников острую неприязнь. - Однако потом я получил кое-какую информацию и подумал, что Юрию надо об этом знать. Поэтому направился прямо к нему.
      Аксель почувствовал, как его собственная улыбка застыла на губах.
      - Информацию? Какую информацию?
      - Это будет настоящий фурор! - заявил Туркарет.
      - Что ж, надеюсь, мы увидимся за ужином. Аксель сел на лошадь.
      - Непременно увидимся, мистер Чан. Не сомневайтесь. «Не к добру это!» - подумал Аксель, натянув поводья и перейдя на рысь.
      Он прекрасно проводил время в имении Боро. Увы, теперь в яблоко заполз червяк. Что, если Туркарет поделится с Юрием впечатлениями? Может, ничего особенного…
      Но он все равно начнет собирать вещи, решил Аксель, как только сообщит Каландрии последнюю новость.
 

10

 
      В ночь, когда приехал Туркарет, Джордан проснулся около трех часов. На мгновение ему показалось, что он снова в теле Армигера, поскольку пробудило его лязганье металла о металл - сабельный звон.
      Он сел и оглянулся - знакомая комната в башне с ее странной треугольной кладкой. Звук доносился от окна. А за окном был двор со статуями.
      Звук был слабый, прерывистый. Джордан уже решил, что ему померещилось, но тут снова услышал звон сабель.
      И опять тишина. Джордан представил, как две фигуры ходят кругами друг возле друга, стараясь не шуметь. Или один уже погиб?
      Он встал и тихонько подошел к окну. До него донесся запах дождя, лившего весь вечер, как из ведра. Каландрия, как обычно, спала как убитая: руки и ноги раскинуты в стороны, тело завернуто в простыню. Джордан встал на цыпочки и вгляделся в черный колодец двора.
      Волосы у него на затылке встали дыбом. Он никогда еще не видел двор после того, как гасили свет. Из высоких окон замка не проникало вниз ни единого лучика. Статуи леди Боро застыли в разных позах, словно танцоры на подземном балу - их па длились столетиями, а музыкой служил скрип оседающего фундамента.
      Одна из скульптур прыгнула и скрылась за другой; донесся стук металла о камень. Из тени возле другой стены вынырнула другая фигура. Джордан затаил дыхание и вытянулся изо всех сил, стараясь разглядеть, что творится внизу.
      Похоже, их было двое. Если на этой дуэли присутствовали секунданты, они, очевидно, скрывались в темных дверных проемах. Вряд ли дуэлянты взяли с собой врача - в бесшумных и стремительных движениях угадывалась жажда кровной мести.
      Джордан устал цепляться за край окна. Оно было чуть шире бойницы и представляло собой прекрасный наблюдательный пункт, откуда удобно обстреливать врага - если только придвинуть к нему стул. Стулья в замке Боро огромные, тяжелые и старые; если бы Джордан решил подтащить одно из них к окну, ему пришлось бы разбудить Каландрию.
      Если Каландрия проснется, она прикажет ему сидеть здесь, а сама пойдет на разведку. Ну уж нет!
      Возможно, все это не его дело, но сегодня в усадьбу с пыхтением вкатилась машина Туркарета. А где появлялся Туркарет - жди беды! Джордан знал, что Аксель с Каландрией обманули Туркарета; их обоих обеспокоил его приезд. «Не исключено, - подумал Джордан, направляясь к двери, - что один из дуэлянтов - Аксель Чан».
      Юноша побежал вниз по ступенькам, перейдя на первом этаже на медленный шаг, и высунул голову за край арочного проема. Прямо перед ним находилась дверь, ведущая во двор; по обе стороны вдаль уходили длинные коридоры со смутно белевшими на стенах пятнами окон, похожими по форме на гробы. Эти коридоры соединяли башню с замком на уровне первого этажа.
      В одном из освещенных пятен появилась черная фигура - и скрылась в тени. Джордан ждал почти целую минуту, пока фигура наконец не возникла снова в ромбе лунного света дальше по коридору.
      Ночной сторож был теперь метрах в тридцати и смотрел в другую сторону; Джордан бесшумно прокрался на цыпочках к двери, открыл ее и вдохнул холодный ночной воздух.
      Высунув голову за дверной косяк, он сразу почувствовал себя беззащитным под холодными взглядами статуй. Во дворе не было слышно ни звука.
      Возможно, дуэлянты ходят кругами во тьме всего в нескольких метрах от него… Теперь, оказавшись во дворе, юноша растерялся. Он не знал, что делать. Поднять тревогу? Вроде вполне разумно - однако это наверняка какая-то политическая междоусобица, а если отвлечься от игры Каландрии с переодеванием, Джордан по-прежнему был сыном каменщика и не имел никакого права вмешиваться. Он и так уже привлек к себе всеобщее внимание и вызвал гнев челяди своим обмороком за ужином. А теперь, значит, перебудит весь замок?.. Нетушки! Тем более что двор казался совсем пустым. Может, дуэлянты испугались и убежали - или же один из них сдался?
      Кругом было по-прежнему тихо. Холод начал пробирать Джордана до костей. Он стоял, вцепившись в дверной косяк, и дрожал, как осиновый лист. И тут он услышал кашель, а потом тихий стон.
      Значит, дуэль и впрямь закончилась, причем не мирным путем. Что теперь? Будить домочадцев? Сбегать к Каландрии и сказать ей, что человек во дворе истекает кровью?
      Джордан вышел в ночную тьму и остановился, ожидая, что из-за леса статуй к нему ринется темная фигура. Но все было тихо.
      Вновь донесся стон, однако на сей раз удалось определить источник звука. У стены замка скорчился человек, прижимавший обе руки к животу и тяжело, дышавший широко открытым ртом. Шпага валялась рядом в траве.
      Джордан подбежал к нему и опустился рядом на колени. Человек отпрянул.
      - Не бойтесь! - сказал Джордан. - Я хочу вам помочь.
      - Слишком… поздно, - с трудом выдохнул,дуэлянт, высокий и поджарый, с грубым лицом, в ливрее семьи Линдена Боро. К его лбу прилипли влажные черные пряди, - Я… проиграл. Оставь меня.
      - Что вы такое говорите? Вам нужна помощь! Иначе вы умрете.
      - Знаю. - Между крепко прижатыми к животу пальцами фонтанировала темная жидкость. - Здорово он меня, да?
      Раненый скрипнул зубами и попытался взглянуть на свой живот.
      - Да, вы проиграли. Но он же не убил вас! У вас есть еще шанс.
      Дуэлянт покачал головой.
      - Я… не смогу смотреть им в глаза. Слишком унизи… уни-зи… - Ему не хватило дыхания, чтобы выговорить слово целиком.
      - Что? - Джордан был в отчаянии от того, что этот человек сейчас умрет у него на глазах. Он сел на корточки, внезапно разозлившись. - Вы не сможете смотреть им в глаза? И это называется храбростью?
      Раненый бросил на него свирепый взгляд.
      - Меня всегда восхищала храбрость воинов, - торопливо продолжал Джордан. - Умереть, защищая свою честь, - это благородно. Но мне кажется, некоторые хотят умереть потому, что у них не хватает мужества признать поражение, а другие - потому, что боятся смотреть в глаза, друзьям после того, как проиграли. - Джордан скрестил руки и пристально посмотрел на раненого. - Похоже, вы относитесь ко второму типу.
      Дуэлянт со стоном упал на спину и крепко зажмурил глаза.
      - Я убил бы тебя… - выдохнул он, - если бы мог встать.
      - Ну конечно! Тогда не пришлось бы меня слушать. Опять трусость! Ты позволишь мне помочь тебе или нет?
      - Иди к черту!
      - В чем дело? - Джордан чуть не кричал от отчаяния. - Где все? Где твои друзья? Почему ты так боишься, что тебя вылечат? Что в этом ужасного?
      - Законы… дома Боро. - Раненый снова открыл глаза и уставился на звезды и рваные облака. - Дуэли запрещены. Если я позову на помощь… Линден потеряет… потеряет лицо. А может, и больше.
      - Я отведу тебя к врачу Линдена. Он тебя прикроет!
      - Ему приказано… не лечить дуэлянтов. - Раненого начало неудержимо трясти.
      - Ну и ну! - Джордан обернулся и посмотрел на башню, черным силуэтом вздымавшуюся в неспокойное небо. - Значит, твой хирург не станет тебя лечить, потому что ему так приказали - и врач Юрия тоже. Пырнул тебя, очевидно, один из людей Брендана Шейи, так что его хирург уж точно не поможет.
      Раненый обреченно кивнул.
      - Тебе повезло, что я не принадлежу ни к одной из семей, - продолжал Джордан, - меня никто не лишал права тебе помочь.
      - Ты… хирург?
      - Нет, но моя госпожа - отличный врач, - наобум ляпнул Джордан.
      Раненый попытался сесть.
      - Как может… леди… - Дуэлянта била дрожь. - Х-холодно…
      - Давай вставай. А там посмотрим.
      Джордан осторожно помог раненому подняться на ноги.
      Каландрия выругалась на языке, которого Джордан никогда раньше не слышал. Но он не нуждался в переводчике.
      - Посмотри на этот кровавый след! - злобно прошипела она. - Как мы его спрячем? А вдруг он умрет? У нас в комнате будет труп!
      - Я… не хотел… - прошептал истекающий кровью дуэлянт.
      - Ложись! - велела ему Каландрия. Она встала на колени и помешала угли в камине. - У тебя шок. Я разожгу огонь, а потом посмотрим твою рану.
      Джордан сидел, крепко прижимая руки к животу раненого. Кровь хлестала во все стороны, как на скотобойне; Джордана больше беспокоили мертвенная бледность дуэлянта и его холодная кожа.
      - Не обращай на нее внимания, - сказал он, стараясь отвлечься. - Как тебя зовут?
      - А-Август. Конюх.
      Была это его фамилия или же профессия, Джордан не понял и уточнять не стал.
      - Я - Джордан Масон. А это леди Каландрия Мэй.
      - Прекрати, Джордан! Ты изматываешь его!
      Каландрия сунула в угли два полена. Искры взлетели вверх, и одно из поленьев загорелось. Джордан уже раньше заметил, что Мэй не очень-то умеет обращаться с огнем - довольно странно для особы, наделенной столькими талантами. К счастью, поленья были сухие и разгорелись без усилий.
      - Приведи Акселя, - велела Каландрия. Она вытащила из-под кровати сумку, вывалила содержимое на пол и взяла две металлические трубочки. - А потом смой кровь со ступенек и сам умойся.
      Джордан побежал к двери.
      Теперь он был рад, что их поселили в башне. Здесь, в удалении от главного здания, можно было передвигаться незаметно. Тем не менее, добежав до нижней галереи, юноша перешел на шаг и через каждые пару метров останавливался, прислушиваясь, не идет ли ночная стража.
      Джордан бесшумно ступал босиком по холодному каменному полу. Он шел по коридорам, предназначенным для прислуги; парадные коридоры по-прежнему пугали его, хотя сейчас, по идее, все спят. Юноша остановился у цистерны возле кухни, откуда доносились приглушенные голоса, осторожно наполнил ведро, умылся и понес ведро по узкой лесенке наверх. Если кто-нибудь остановит его, есть сотня правдоподобных объяснений, почему слуга расхаживает с ведром среди ночи.
      Добравшись до верхнего этажа, он снова услышал голоса. Задвинув ведро в угол, Джордан лихорадочно оглянулся в поисках убежища и в конце концов спрятался за дверью, ведущей в коридор. Глупо, конечно, но что ему оставалось делать?
      Голоса зазвучали громче - мужчина и женщина спокойно беседовали где-то неподалеку. Вернее, совсем близко. Джордан затаил дыхание, ожидая, что вот-вот откроется дверь.
      Но дверь не открывалась; очевидно, они стояли с той стороны. Джордан подождал несколько минут, говорившие не двигались. А ему позарез нужно было к Акселю… Все, хватит трусить! Юноша глубоко вздохнул, взял ведро и быстро открыл дверь.
      Там никого не было.
      А голоса звучали, как и раньше. Джордан поставил ведро на пол и закрыл уши руками. Диалог продолжался - в его голове. - Черт! Только не сейчас!
      Переживания сегодняшней ночи сделали его уязвимым, и Армигер снова завладел его мозгом. Теперь Джордан был уверен, что слышит голоса Армигера и Меган.
      Юноша застыл в панике, понимая, что сейчас видение завладеет им окончательно. Он застрянет здесь, как раз когда Аксель и Каландрия нуждаются в нем. А потом кто-нибудь наткнется на него, невменяемого и запачканного кровью. Если Август умрет, его сочтут убийцей.
      Стоило Джордану подумать об этом, как площадка верхнего этажа начала расплываться перед глазами. Он увидел комнатушку Меган, освещенную одной свечой. Они с Армигером сидели рядом и вели доверительную беседу. С каждой секундой видение становилось все отчетливее.
      Джордан вытянул руку и на ощупь вцепился в перила лестницы. Он держался за них обеими руками, как за якорь. Нужно было справиться с паникой, иначе видение не остановишь.
      Он сосредоточил внимание на кончике собственного носа и начал глубоко дышать, считая вдохи и выдохи. За несколько следующих минут, стараясь обрести спокойствие, он перепробовал все фокусы, которым научила его Каландрия, - и голоса понемногу стихли. Убедившись, что они исчезли, Джордан отпустил перила. Он снова мог видеть.
      Джордан подхватил ведро и пошел прямо к покоям Акселя. Остановившись у двери, задумался: постучать ему или нет? Ведь Аксель мог быть не один. Юноша нагнулся и посмотрел в замочную скважину - так, на всякий случай.
      На столе у окна горела свеча. Аксель в широком халате сидел за столом, сложив кончики пальцев вместе. Он тихо говорил с кем-то, хотя его собеседника видно не было.
      - …местные, похоже, не слишком благоговеют перед Ветрами, с которыми имеют дело каждый день. Им известно, что морфы и опресни наблюдают за популяцией животных. Люди относятся к морфам так же, как к медведям или лосям: с осторожностью, но без страха. Однако они обожествляют те Ветры, о которых знают меньше всего. Это видно из названий, которые даны геофизическим Ветрам - типа Небесных Крюков или Лебедей Диадемы. Активность высших Ветров не связывают с повседневной жизнь.
      Джордан по-прежнему не видел, к кому обращается Аксель. Что ж, делать нечего. Он тихонько постучал в дверь. Аксель немедленно прекратил разговор. Послышались его шаги, затем дверь со скрипом отворилась.
      - Какого черта тебе тут надо? Ты знаешь, который час?
      - Пойдемте скорее! - сказал Джордан. - Нам нужна ваша помощь.
      Аксель открыл было рот, потом закрыл его и пошел одеваться. Он оставил дверь широко распахнутой, и Джордан убедился в том, что в комнате больше никого нет.
      То, что Август спал, легко дыша всей грудью, Джордана не удивило. Каландрия сняла с раненого залитые кровью камзол и рубашку и внимательно смотрела на глубокую рану под солнечным сплетением. Поразительно, рана не кровоточила.
      - Мне пришлось вживить ему нано, иначе он бы умер, - сказала она без всяких вступлений.
      Август был накрыт кучей одеял. В камине уютно трещали поленья.
      - Плохо, - отозвался Аксель. Каландрия промолчала.
      - А что мне было делать? - возмутился Джордан. - Оставить его умирать?
      - Как ты вообще там очутился? - потребовал ответа Аксель.
      - Какая разница? Я был там. А он истекал кровью. - Джордан вздернул подбородок.
      - Вопрос в том, - сухо заметила Каландрия, - что теперь делать нам.Я имплантировала ему нано только для того, чтобы заживить рану. Надеюсь, все будет нормально, хотя не исключено, что завтра утром он проснется вообще без раны. Это будет нелегко объяснить. Нас могут заподозрить - и снова из-за тебя, Джордан.
      - Когда у тебя на глазах умирает человек, трудно думать о чем-то еще - спокойно ответил Джордан.
      Аксель с Каландрией переглянулись.
      - Ладно. Пока ты, - Аксель указал на Джордана, - будешь его сиделкой, а завтра ночью поможешь мне незаметно вынести его и отвезти в городок. Ясно? Хорошо, что он чувствует себя униженным. То, что дуэли запрещены, нам только на руку. Он не посмеет сразу вернуться сюда - если только, как сказала Каландрия, к завтрашнему утру не поправится совершенно.
      - Как такое может быть? - спросил Джордан.
      - Наука, - коротко ответил Аксель. - Но не та, которой мы тебя учим.
      - Нано, да?
      Каландрия снова выругалась на своем языке. Аксель рассмеялся.
      - Да, нано. Черт побери, Каландрия! Ты сама предложила похитить Джордана, так что не возникай.
      Каландрия сверкнула на него глазами - и тут же взяла себя в руки. Казалось, ее ярость испарилась, и она снова была спокойна и собранна, как обычно. Это внезапное спокойствие было в каком-то смысле еще более пугающим, чем вспышка гнева.
      - Как мы объясним Августу его чудесное исцеление?
      - Вряд ли он мог трезво оценить свое состояние, - сказал Аксель. - Он знает только, что его продырявили шпагой. Если дырка окажется меньше, чем он думал, Август просто помолится Ветрам и возблагодарит их за спасение. Намотаем на него побольше бинтов, а если дырки завтра не будет вовсе, я ее сделаю… С помощью грима, разумеется! Не смотри на меня так.
      Каландрия покачала головой. Аксель улыбнулся.
      - Ты умеешь планировать, а я - импровизировать. Поэтому мы с тобой ладим.
      - Когда ладим, - произнесла она с улыбкой сфинкса.
      Джордан сел на кровать, внезапно почувствовав жуткую усталость. В голове у него по-прежнему звучали приглушенные голоса Армигера и Меган. Но это его не волновало. В данный момент он не мог понять, что более реально - спокойный, простой диалог за тысячу километров отсюда или же тот бред, который Каландрия Мэй и Аксель Чан несли в метре от него.
      - Джордан!
      Он поднял голову.
      - Ты смыл со ступенек кровь? - спросила Каландрия. Юноша покачал головой и встал с кровати. Ведро осталось за
      Дверью.
      - Я помогу, - неожиданно заявил Аксель. - С тобой все в порядке? - спросил он, когда они вышли из спальни и закрыли дверь.
      - Да.
      - Ты правильно поступил, - сказал Аксель, окунув тряпку в ведро.
      - Она, похоже, так не думает.
      - Ошибаешься. Просто она злится, когда события выходят из-под контроля.
      Джордан вздохнул и принялся оттирать кровь Августа.
      - Почему? - спросил он наконец.
      - У Каландрии свои проблемы, - спокойно ответил Аксель. - Она никогда не была счастлива. Да и не могла быть. У нее фактически не было детства.
      - Как это?
      - Когда ее мать посадили в тюрьму, Каландрию забрали военные. И превратили ее в орудие убийства, чтобы она проводила операции, за которые им платили. Она может изменять свое лицо, рост, голос… Я даже не знаю, чего она не может. Она способна прочитать книгу и с первого раза запомнить каждое слово. Или же выучить новый язык за несколько дней. Она, пожалуй, лучший боец на этой планете. И в то же время у нее никогда не было личной жизни. Она сбежала от хозяев - тех, кто ее создали, - и годами использовала свои таланты, чтобы выжить. А потом ввязалась в войну против 3340. Люди пытались уничтожить 3340 извне, а Каландрия нашла более удачный способ. Она убила его изнутри.
      - Вы мне рассказывали. Аксель покачал головой:
      - Я рассказал тебе упрощенную версию. Как я уже говорил, тридцать три сорок «совершенствовал» людей, превращая их в полубогов. Он наделял их бессмертием, заменяя биологические клетки наномеханизмами. Так, он подверг своим извращенным опытам целую цивилизацию на Хсинге. Но когда человек становился полубогом, тридцать три сорок порабощал его мозг с помощью изощренной вирусной программы. Планета превратилась в ад. У людей не осталось никаких моральных устоев. Они все жаждали стать бессмертными, не задумываясь о том, чем придется за это платить. Казалось, тридцать три сорок непобедим. Но до нас постоянно доходили слухи, что один полубог - всего один! - победил вирус и сбросил иго тридцать три сорок. Каландрия нашла его и узнала секрет. А потом устроила так, что тридцать три сорок занялся ее «усовершенствованием» .
      - И как ей это удалось?
      Джордан оттирал кровавые пятна одно за другим; Аксель перевернул ведро и вылил воду на ступеньки.
      - К утру высохнут, - сказал он, глянув на свои мокрые туфли. - Чтобы 3340 занялся «усовершенствованием», требовалось произвести на него впечатление. Поэтому Каландрия предала нас.
      Аксель посмотрел на Джордана и, увидев его изумленное лицо, довольно кивнул.
      - Она выдала все подполье, которое Хронос и Архипелаг организовали на планете. Нас арестовали и бросили в тюрьму… на съедение тем, кто занимался сбором информации для 3340. Каландрия добилась своего. Бог заметил ее и мгновенно превратил в полубога. Она стала суррогатом биологического существа, способным менять форму, делить свои мысли на автономные блоки, создавать себе новые органы чувств… Мне говорили, что это необратимый процесс. Ты не становишься в результате настоящим богом, но и человеческого в тебе ничего не остается. И разумеется, он заразил ее мыслительным вирусом.
      Джордан забыл про мокрые ступеньки.
      - Значит, ее план не удался? Аксель сухо усмехнулся.
      - Наш союзник бог Хронос напал на 3340, однако его флот был разбит. Каландрия устремилась в самый эпицентр сражения. Там она освободилась от вируса и облетела все войско 3340, показывая другим полубогам, как это сделать. Весь флот 3340 внезапно обратился против него. Оба войска загнали бога на гору на Хсинге, и Каландрия с Хроносом убили его.
      Джордан покачал головой. Все это походило на миф, рассказанный самым обыденным тоном.
      - Должно быть, это было сильным потрясением для нее. - Джордан поежился, пытаясь представить, каково добровольно согласиться стать таким, как Армигер. - Но вы говорили, что она снова стала человеком?
      - Она освободилась от всех сверхъестественных способностей. Велела своим нано совершить самоубийство и превратиться в нормальные человеческие клетки. Она сделала это публично, чтобы показать жителям Хсинга, что быть человеком лучше, чем быть богом. - Аксель покачал головой. - Я бы на ее месте остался бессмертным.
      - Почему она это сделала? Аксель пожал плечами:
      - Как я уже говорил, у нее были свои демоны - в метафорическом смысле. Мне кажется, они преследовали ее даже в божественном состоянии. Каландрия сумела как-то совладать с ними, лишь снова став человеком. Подробностей я не знаю. Кстати, я не встречал людей, более фанатичных в смысле мо-
      рали. Она считала, что так будет правильно. Ты произвел на нее глубокое впечатление тем, что спас Августа. Каландрия и сама не позволила бы ему умереть, что бы она ни говорила. Она просто не понимает, что в глубине души она такая же, как все мы. И я не знаю, друг мой, как исцелить эту рану.
 

11

 
      На сей раз Джордана пробудили крики стаи гусей, летевших на юг. Он вылез из кровати и подошел к окну. Каландрия уже встала - или же не ложилась вовсе.
      Приближалась зима. В имении пахло дымком от горящих дров, а утренний холод напомнил Джордану, как он просыпался дома под усыпанным снегом одеялом. Он хватал свою одежду, твердую и оледенелую, совал ее под одеяло и тут же начинал дрожать всем телом. Но лучше было согреть ее в постели, чем надевать промерзшие тряпки в холодной комнате. Потом Джордан быстро спускался вниз по лестнице с ночным горшком в руках, который « нес осторожно, как лампу, выносил содержимое за дверь. После чего завтракал и принимался за повседневные дела.
      Сонная зима… При мысли, что его жизнь никогда уже не будет такой, как раньше, Джордана кольнула острая боль. Он оперся головой на кулаки и уставился в небо.
      Его размышления прервал звук, доносившийся от камина, где они положили Августа. Раненый проснулся и недоуменно глядел в потолок.
      Когда Джордан подошел к нему, Август неуверенным голосом сказал:
      - Мне не больно.
      - Станет больно, если не будешь лежать спокойно, - предупредил Джордан, как велел ему Аксель.
      - Я пить хочу.
      Джордан кивнул и пошел к столу за водой. Он поднес чашку к губам Августа, тот отпил пару глотков.
      - Где мы?
      - В башне. Сегодня ночью мы перевезем тебя в город. Там придешь в себя, не попадаясь на глаза Боро.
      Август задумался.
      - А мне позволят вернуться? Дуэли-то запрещены.
      - Дуэли - да. А самооборона… Ты можешь заявить, что на тебя напали, когда ты вышел помочиться. - Джордан пожал плечами. - Что-нибудь придумаем.
      Август на секунду закрыл глаза.
      - Спасибо, - сказал он. - Я твой должник.
      - Брось. - Джордан снова сел на деревянный пол. - Зачем ты вообще полез в драку?
      - Андре, человек Шейи, вел себя подозрительно, - вздохнул Август. - По-моему, он хотел что-то украсть. В общем, я вызвал его, и он принял вызов. Наверное, мне надо было поднять тревогу, но… Линден объявил комендантский час, а я его нарушил. Мне все равно пришлось бы объясняться. А ты? Что ты делал во дворе?