Жить в колхозе культурно

С каждым годом растет культурный уровень широких трудящихся масс нашей страны. Но в общем росте колхозник все еще отстает от рабочего. В этом повинны мы, так как еще мало уделяем внимания культурным запросам колхозника.

Из рук вон плохо поставлено библиотечное дело. По колхозным библиотекам нашего района новых книг нет, и никто не заботится об их приобретении. Как правило, нигде не устраивают громких читок и обсуждений прочитанных книг.

Вопросам культуры уделяется со стороны всех организаций ничтожное количество времени и средств.

Только недавно у нас созданы культурные станы и лишь кое-где — клубы. Но ведь это же только начало. А как велась культработа на этих культстанах? А что делается сейчас в клубах? И являются ли они доподлинными очагами культуры или просто местом сборища молодежи, где можно полузгать семечки и потанцевать?

Взрослый колхозник все еще не посещает существующие клубы, и не посещает потому, что нет в клубах культурных развлечений, не ведется работы.

Все эти вопросы требуют скорейшего разрешения. Культурный стан только тогда будет культурным в истинном значении этого слова, когда в нем, кроме бани, будет и книга, когда книга станет столь же необходимой, как и баня.

Постройкой бани и уборной вовсе не исчерпывается культработа. Об этом нелишне вспомнить именно теперь, когда колхозы района подводят итоги года. И не только вспомнить, но и наметить план действий.

Я предлагаю для начала следующее:

1) Всем колхозам нашего района подписаться на журнал «Колхозник», который организован по инициативе А. М. Горького и выходит под его непосредственным наблюдением.

В журнале печатают свои произведения наши лучшие писатели, ученые, публицисты. Несомненно, «Колхозник» станет наиболее популярным журналом среди колхозников.

2) Всем правлениям колхозов выделить средства на приобретение книг и журналов, чтобы каждый колхоз в 1935 году имел небольшую библиотеку.

Отсюда и начнется борьба с бескультурьем и равнодушным отношением к книге.

1934

Героическая Подкущевка

Два дня я провел в хуторе Подкущевка, где в дружеской беседе с красными партизанами мы намечали пути создания будущей книги о прошлом и настоящем героической Подкущевки. Зимой этого года я получил из хутора письмо от краснознаменцев, командиров партизанских отрядов, товарищей Попова и Тютюнникова. В этом письме они рассказали мне замечательную историю своего хутора. С начала гражданской войны из 320 дворов, насчитывающихся на хуторе, около трехсот человек ушло в красные партизанские отряды биться с отрядами южной контрреволюции (Корнилов, Каледин), а преобладающая часть подкущевцев влилась в известный на Северном Кавказе отряд товарища Жлобы. Часть подкущевцев целиком составила команду бронепоезда «Истребитель № 1», взорванного ими при отступлении в Кизлярском тупике, и затем снова, на новом бронепоезде, билась до конца гражданской войны.

Из ушедших бойцов после окончания гражданской войны на хутор вернулось только несколько десятков человек. Остальные погибли, защищая дело революции. Из оставшихся в живых нескольких десятков 6 человек награждены за боевые отличия орденами Красного Знамени и 12 — Почетными грамотами ЦИК СССР. Большинство из них инвалиды.

В последующие годы мирного строительства эта немногочисленная группа оставшихся в живых партизан вела ожесточенную борьбу с остатками засевших в Подкущевке белогвардейцев и кулачества и сейчас составляет основное ядро подкущевского колхоза.

1935

Из речи о М. Горьком

Горький горячо любил человека — борца за светлое будущее человечества и со всей силой своего пламенного сердца ненавидел эксплуататоров, лавочников и дремавших в тихом болоте провинциальной России мещан…

Меня поражали колоссальные, разносторонние знания Алексея Максимовича, его неустанное трудолюбие, суровая требовательность к себе.

Произведения Горького учили русский пролетариат бороться с царским правительством. Будучи за границей, я убедился, как западный пролетариат знает и любит Горького, на бессмертных произведениях его учится бороться с капитализмом…

Горький, человек несгибаемой воли, исключительного таланта, с большим трудом вышел на большую литературную дорогу. В царские времена гибли талантливейшие представители народа, не в силах пробиться к источникам знания. Старый режим давил лучшие проявления талантов народа. Сейчас в Советской стране, как нигде и никогда, для молодежи созданы все условия, чтобы овладеть всеми высотами культуры.

1936

На его примере будут учиться побеждать миллионы

Из рядов советской литературы смерть вырвала самого мужественного, самого стойкого писателя-бойца. Даже поверженный болезнью, безмерно страдающий, он до последнего вздоха сражался оружием писателя-коммуниста за великие идеи своей партии. На примере Островского миллионы людей будут учиться, как надо жить, бороться, побеждать, как надо любить свою родину.

Мы горды за страну, за партию, за Ленинский комсомол, воспитавших такого замечательного человека. О нем будут вспоминать с любовью, признательностью и восхищением.

Велика тяжесть понесенной нами утраты.

23 декабря 1936 г.

О советском писателе

Капитан Анхель Антем, участник испанской делегации, спрашивал меня, каковы материальные условия труда советского писателя.

На этот вопрос мне неоднократно приходилось отвечать во время поездок в Западную Европу. Каждый раз я обстоятельно разъяснял глубокую принципиальную разницу, существующую между писателем советским и буржуазным. Капитализм, приручая продажных писателей, развращает даже честных литераторов. Я, разумеется, не говорю о таких писателях, бойцах-антифашистах, которые связали свою судьбу с делом демократии и прогресса.

Буржуазный писатель поставлен в такие условия, которые культивируют в нем черты индивидуализма, оттирая на задний план общественное значение литературного творчества. И в этом он является антиподом советского писателя.

Нельзя себе представить советского писателя, оторванного от советской питательной среды. Нам кажутся очень наивными житейские идеалы некоторых дореволюционных писателей. Собственная вилла на берегу Черного моря, автомобиль. Все это, право же, ничего общего не имеет с нашими мечтами, нашими идеалами.

Каковы взаимоотношения советского писателя и советской общественности, можно проследить и на моей личной биографии.

Я, житель станицы Вешенской на Верхнем Дону, в годы гражданской войны боролся за победу советской власти. Меня родила, воспитала советская власть и партия большевиков. Я — сын советского народа. И заботу советской власти обо мне я не могу назвать иначе, как ласковой материнской заботой о сыне.

Капитан Антем интересовался еще тем, почему Союз советских писателей не входит в Пэн-клуб, международное объединение писателей. На этот вопрос ответить несложно. Членами Пэн-клуба являются и фашисты. А мы, советские писатели, не можем входить в литературную организацию, где обретаются фашисты.

В этой связи хочется сказать несколько слов о том, как советские люди относятся к героической борьбе испанского народа против фашизма и реакции.

Мне вспоминается, что в английской палате общин некий депутат, коснувшись скандальной позиции Комитета по невмешательству, сокрушенно заявил, что он разочарован деятельностью упомянутого комитета.

Вот этот глагол «разочароваться» совершенно чужд нашему лексикону.

Мы возмущены политикой лондонского комитета, превратившего невмешательство в завесу для фактической блокады республиканской Испании. Наши сердца кипят негодованием, когда мы видим тактику бесконечных уступок интервентам, маскируемых «гуманистическими» резолюциями.

Мы следим с неослабным вниманием за героической борьбой республиканской Испании. Вместе с тем у нас вызывают чувство глубокой тревоги такие события, какие имели место недавно в Каталонии. Троцкистско-фашистские элементы, спровоцировав некоторые группы анархистов, пытались в тылу республиканского фронта организовать мятеж с целью подрыва Народного Фронта.

Нельзя не вспоминать при этом об опыте нашей революции. Известно, что советская власть непримиримо боролась с врагами трудящихся и мы победили потому, что беспощадно громили и разгромили всех изменников и предателей дела рабочего класса.

В какой бы уголок Союза ни заглянула делегация испанского народа, посетившая Страну Советов, ваши героические товарищи всюду встретят глубочайший интерес к событиям в Испании и подлинную, горячую любовь к республиканским бойцам. Я проживаю постоянно в станице Вешенской, и мне приходится часто слышать искренние, бесхитростные заявления казаков и казачек о том, как близка их сердцам благородная борьба испанского народа за независимость.

Жгучей ненавистью ненавидит наш народ современных каннибалов — фашистов.

Любовной заботой окружает наш народ своих братьев, которые с оружием в руках, на передовых позициях борются с фашистской реакцией! Мы глубоко верим в вашу победу, товарищи! Наши сердца, наши симпатии — всегда с вами!

1937

Выразитель народных дум

Сулейман Стальский принадлежал к тому разряду истинно народных поэтов, которые были взращены самим народом, но широкое признание получили только при советской власти. Думы родного народа, его радости и горести, подслушанные поэтом, обретали певучую, пленительную в своей непосредственности и свежести форму песен-стихов. И, обогащенные талантом певца, — снова шли в народную гущу, чтобы жить не умирая. Но стихи Стальского находили заслуженное признание не только у себя, в горах. Кто из нас, читая их, даже несколько обесцененные переводом, не радовался, не восторгался изумительными по красоте и выразительности строфами? Поэтому-то весть о смерти Сулеймана Стальского так горестно хватает за сердце. Вместе с остальными советскими писателями и многочисленными читателями Стальского склоняю голову над прахом талантливейшего поэта, выразителя народных дум.

1937

Из речи перед избирателями Новочеркасского избирательного округа

В речах кандидатов в депутаты Верховного Совета, опубликованных в нашей печати, звучит чувство гордости, вызванное тем доверием, которое оказывает своим избранникам народ. Этим чувством, товарищи, преисполнен и я. Но к этому чувству законной гордости у меня примешивается еще и чувство личной радости, возникшее потому, что я буду баллотироваться по одному из донских избирательных округов. Я родился на Дону, рос там, учился, формировался как человек и писатель и воспитывался как член нашей великой Коммунистической партии. И, будучи патриотом своей великой, могущественной родины, с гордостью говорю, что являюсь и патриотом своего родного Донского края.

Товарищи, ваш старый город много слышал речей о любви к родине. Говорили о любви к родине и в годы гражданской войны. Говорили, в частности, и атаман Краснов и прочие подобные ему политические пройдохи, говорили и одновременно приглашали на донскую землю немецких оккупантов и потом так называемых «союзников» — англичан и французов. Говорили о любви к родине и одновременно торговали кровью казаков, обменивали ее на предметы вооружения для борьбы с советской властью, с русским народом.

История проверяет людей на деле, а не на словах. История проверяет, в какой мере существует у человека любовь к родине, какая цена этой любви. Истинную любовь к отчизне кощунственно топтали Краснов и прочие продажные мерзавцы, вероломно обманывавшие трудящееся казачество и вовлекшие его в гражданскую войну.

Сейчас о любви к родине говорит все многомиллионное население Советского Союза, готовое своею кровью защищать границы страны. Это святая обязанность — любить страну, которая вспоила и вскормила нас, как родная мать.

Нашу родину любит стосемидесятимиллионный трудовой народ.

Казачество, давшее таких великих бунтарей против самодержавия, как Разин и Пугачев, в годы революции обманутое генералами, было вовлечено в братоубийственную войну с трудовым русским народом. Поняв свою ошибку, казачество отошло от белого движения и сейчас на деле, под руководством партии большевиков, строит свою радостную, счастливую жизнь.

Усилиями партии большевиков, усилиями всего нашего великого трудового многонационального народа мы нищую страну сделали богатой. Мы создали промышленность, мы создали крупное социалистическое сельское хозяйство. Мы с каждым днем все больше и больше увеличиваем нашу хозяйственную мощь.

Во что превратилось донское казачество за годы советской власти? Не только в станицах, но и в хуторах почти в каждом доме имеются дети, учащиеся в средних школах. Казаки-колхозники уже не думают о том, чтобы вырастить сыновей, умеющих только работать в поле. Они хотят видеть своих детей инженерами, командирами Красной Армии, агрономами, врачами, учителями. Растет новая, советская казачья интеллигенция. Обновляется Дон и выглядит уже по-новому. Смело и уверенно идем мы к светлому будущему.

Да здравствует Коммунистическая партия!

Да здравствует наш великий народ и трудовое донское казачество!

1937

Из речи перед избирателями

Товарищи, разрешите поблагодарить вас за то высокое доверие, которое вы оказали мне, выдвигая мою кандидатуру в депутаты Верховного Совета СССР. Это доверие я воспринимаю как высшую награду за ту партийную, литературную и общественную работу, которую я веду. Доверие, оказанное мне, прежде всего отношу к великой и родной Коммунистической партии, членом которой я являюсь. Разрешите заверить вас, товарищи локомотивостроевцы, что доверие, оказанное мне, я оправдаю всей своей работой. Знаю, что нет больше чести, чем быть выдвинутым в депутаты верховного органа власти нашей родной и счастливой страны.

Избирательная кампания вылилась в мощную демонстрацию преданности всего советского народа делу партии, в демонстрацию безграничной любви трудящихся к своей могучей советской родине, которая уверенными шагами идет от победы к победе.

Сейчас, в дни подготовки к выборам в Верховный Совет, мы должны еще и еще раз вспомнить о тех, кто героически отстаивает демократию и свою национальную независимость, — об испанском народе, ведущем борьбу с мятежниками и фашистскими интервентами. Советский народ всем своим сердцем, всеми своими мыслями вместе с испанскими товарищами.

Трудящиеся Советского Союза выражают свою любовь к великому китайскому народу, борющемуся против японских интервентов.

Товарищи! Оглядываясь на пройденный путь, мы видим, как далеко шагнула наша страна вперед. Мы шли и идем по пути, начертанному великими основоположниками коммунизма — Марксом и Энгельсом. Народы нашей великой родины, сплотившись в единую тесную семью, идут от победы к победе под славными знаменами Коммунистической партии. Трудящиеся Советской страны знают и верят, что под руководством большевиков Союз Советских Социалистических Республик, живущий сегодня счастливой и радостной жизнью, выйдет на еще более широкий и светлый путь.

Каждому из нас ясны ослепительные контуры тех конечных целей, для которых, не щадя своей жизни, боролись и борются миллионы рабочих и крестьян под руководством партии.

Счастливо и радостно жить в наши дни. В эти дни с еще большим рвением хочется работать не покладая рук, работать на пользу нашей великой родине.

1937

Писатель-большевик

Девятнадцатого января мы отмечаем семидесятипятилетие Александра Серафимовича Серафимовича. Семьдесят пять лет! Какая подкупающая, мужественная старость у этого человека. Когда встречаешься с ним, не веришь, что человек этот достиг уже таких преклонных лет, ибо он бодр, жизнерадостен, весел и общителен. С ним всегда чувствуешь себя так, словно никакой разницы возрастов нет.

Я очень люблю старика. Это настоящий художник, большой человек, произведения которого нам так близки и знакомы. Серафимович принадлежит к тому поколению писателей, у которых мы, молодежь, учились. Лично я по-настоящему обязан Серафимовичу, ибо он первый поддержал меня в самом начале моей писательской деятельности, он первый сказал мне слово ободрения, слово признания.

Это, конечно, кладет свой отпечаток на наши отношения.

Никогда не забуду 1925 год, когда Серафимович, ознакомившись с первым сборником моих рассказов, не только написал к нему теплое предисловие, но и захотел повидаться со мною. Наша первая встреча состоялась в Первом доме Советов. Серафимович заверил меня, что я должен продолжать писать, учиться. Советовал работать серьезно над каждой вещью, не торопиться.

Этот наказ я старался всегда выполнять.

Пять лет тому назад партия, правительство и советская общественность отмечали 70-летие Александра Серафимовича. Юбиляр отмахивался тогда от всех нас, заявляя, что если человек старится, то это прежде всего неприятность и нечего, мол, это отмечать. Мне кажется, что тут мы, советские писатели, не должны соглашаться с Серафимовичем, хотя бы потому, что его «Железный поток» является первым по времени большим произведением о гражданской войне. Ничего другого не было у нас в те годы. И «Железный поток» так и остался в ряду лучших произведений советской литературы.

Но Серафимович дорог нам не только своим классическим «Железным потоком». Мы знаем и ценим Серафимовича как одного из тех писателей-большевиков старшего поколения, которые сумели пронести сквозь тьму реакции всю чистоту и ясность своей веры, оставаясь преданными революции и рабочему классу в самые тяжелые годы, когда немало людей изменило пролетариату. Разве роман «Город в степи» или многочисленные рассказы Серафимовича не дали нам картины старой России со всеми ее «прелестями»?

Большую и долгую жизнь прожил Серафимович. Серафимович прошел царские тюрьмы и ссылку. Он лично знал старшего брата Ленина, покушавшегося на Александра III. В качестве корреспондента «Правды» изъездил он фронты гражданской войны.

Несмотря на свой возраст, он все так же бодр и подтянут, как и пять, как и десять лет назад. Значит, есть что-то такое, что молодит этого неутомимого старика, которого словно не берет время.

Мне вспоминается сейчас приезд Серафимовича в станицу Вешенскую. В течение нескольких дней гостил он у меня. Какой бы ни была холодной вода в Дону, он никогда не отменял своего купанья. Всегда тщательно выбритый, искупавшийся, свежий, он поражал меня своей неутомимой, неиссякаемой бодростью.

Больно он молод душой!

1938

Всем сердцем с вами

Дорогие юноши и девушки нашей страны! Ленинский комсомол празднует свою двадцатую годовщину. На этот праздник молодости я не мог не прийти. Так старик, идущий мимо веселящейся молодежи, на минуту останавливается, слушает певучие переборы гармошки, с улыбкой смотрит на молодые счастливые лица — и сам словно молодеет. Вот так же молодею и я, думая о вас, мои дорогие читатели, и мне становится немного грустно оттого, что мне уже тридцать три года и что я на вашем замечательном празднике буду выглядеть «переростком». Единственное, что спасает меня, — это сознание, что на ваше большое торжество, которое отпразднует вся наша страна, изумительно молодая и хорошая, придут не только мои ровесники, но и люди, которые старше меня по возрасту. Придут старые комсомольцы, — теперь уже бородатые и обзаведшиеся детьми, — они вспомнят в этот день, как они, молодые и полные негаснущей веры в правоту нашего дела, били в годы гражданской войны врагов народа — генералов, бандитов, кулаков и прочую свору, — и в позднейшие времена всегда помогали народу в его борьбе, и, как все мы, преисполнятся гордостью за нашу замечательную страну и скажут:

— Это здорово, что мы делаем!

Молодежь под руководством партии била врагов на фронтах гражданской войны, строила колхозы, шла в первых рядах создателей нашей промышленности; молодежь нашей родины подняла знамя социалистического соревнования. Из ее рядов вышли такие замечательные люди труда, как Стаханов, Виноградова и другие, которые учат старых, пожилых, как надо работать.

На благодарную почву высеяны семена большевизма!

Будущее за вами, а мы — «переростки» — с вами всем сердцем!

1938

Речь по поводу двухлетия Вешенского казачьего театра

Товарищи, сегодня мы празднуем вторую годовщину со дня открытия Вешенского театра колхозной казачьей молодежи. Вы помните, как обстояло дело с искусством в этих глухих, далеких от больших культурных центров станицах и хуторах. Иногда приезжали захудалые труппы, наскоро собранные каким-нибудь предприимчивым, ловким антрепренером. Эти люди заботились о том, чтобы подработать побольше денег, они не имели никакого отношения к искусству, они занимались жалкой имитацией искусства. А то появлялся какой-нибудь «инвалид войны». Ему надоедало делать ложки в «Местпроме», и он становился «представителем искусства» — бродил по станицам и хуторам с фокусами. Случалось, появлялись какие-нибудь бродячие музыканты, слушать было страшно, — эта музыка, как говорят местные жители, за ожерелок брала. Много, очень много жителей вообще не знало, что такое театр, никогда в жизни не видело актера. Не только колхозники — наша учащаяся молодежь вырастала, не зная театра.

А советская власть, партия, неустанно проявляющие заботу о культурном росте населения, создали этот театр для обслуживания жителей северного района Дона.

Обычно на юбилеях принято поздравлять, приветствовать, кланяться. Юбилей этот радостен. Театральный коллектив неплохо поработал, и мы, конечно, поздравляем, приветствуем, кланяемся. Но нужно серьезно поговорить о дальнейших путях нашего театра. Сейчас он еще находится в поре младенчества. Это еще ребенок, но этот ребенок должен расти и крепнуть. Восемнадцать лет считаются у нас годами совершеннолетия, но у нас нет никакого желания ждать шестнадцать лет, пока наш театр станет совершеннолетним. Мы уверены, что он вырастет быстро и в ближайшие годы покажет себя как зрелый театр.

Что для этого нужно? Главное — работать над хорошими пьесами. Из современных пьес нужно отобрать самые лучшие, а то иногда под флагом актуальности на сцену протягиваются плохие произведения. Не всякая актуальная пьеса — хорошая пьеса. Наш зритель требует: покажите пьесы Грибоедова, Гоголя, Островского, пьесы западных классиков. Театр уже показал две пьесы Островского, и как хорошо они были приняты зрителями!

Следует продумать, как показать спектакли нашего театра и в самых далеких колхозах. Нужно туда везти не концерты, не вермишель из плохо подобранных номеров, а цельные, хорошие спектакли. Несите подлинное, большое искусство в народные массы!

Областное управление по делам искусств явно недооценивает значение этого театра. Частая смена художественных руководителей снижает качество работы коллектива. Пора направить сюда такого художественного руководителя, который будет работать в Вешенской несколько лет, который с радостью отдаст все свои знания и способности созданию здесь театра подлинного мастерства, который полюбит коллектив так, что с ним ему будет жалко расставаться.

Яркий огонек искусства, который зажегся в станице Вешенской, я уверен, в скором времени разгорится в районных центрах нашей области. Все больше и больше будет проникать искусство в широкие массы.

Вешенский театр оправдает наши надежды, станет театром высококачественных спектаклей, социалистического реализма.

Пожелаем нашему театру работать так, чтобы заслужить еще большую любовь зрителей!

1939

Из речи на XVIII съезде ВКП (б)

Товарищи! С чувством робости вступил я на эту трибуну. С робостью потому, что стоит за моими плечами невеселая слава автора многотомных и, к моему сожалению, неоконченных романов. Вот я и подумал, как только председательствующий огласит мою фамилию, вы скажете: «Эге, да это тот самый Шолохов, который длинно пишет и не кончает. Пожалуй, он и говорить будет так же длинно, пока ему председательствующий не напомнит о регламенте». А сказав так, вы потихоньку начнете вставать и уходить. Так вот, пока вы не успели покинуть ваши места, спешу предупредить, что говорить буду коротко и обязательно кончу до звонка. А если и эта моя короткая речь вам покажется длинной, — вы только немного пошевелитесь, и я стремительно пойду на закругление…

Я буду говорить о литературе и немного о бумаге — об этих двух, так сказать, смежных областях искусства и промышленности.

С завистью слушал я выступления предшествовавших ораторов: о чем бы они ни говорили, будь то уголь, хлеб, нефть или свекла, они приводили цифры, проценты, и, таким образом, была видна проделанная работа. Ну, а литература — это такая материя, которая имеет лишь отдаленное отношение к цифрам и процентам. И получается так, что вот стоишь на трибуне с голыми руками и опереться вроде не на что…