А.Шохов
      Как я завел однорукую любовницу
      Как и следовало ожидать, это случилось в троллейбусе. Она была в такой открытой блузке, что не подойти и не заглянуть казалось невероятным упущением. Я подошел и заглянул: там в освещенной рассеянным светом полутени колыхались ослепительные, белые, ничем не прикрытые холмы. Естественно, меня взяла оторопь. Знаете, на неженатых это производит неизгладимое впечатление. Они колыхались и соски, соприкасаясь с тканью, твердели и выпирали сквозь цветной узор. Она загипнотизировала меня своими грудями, так что я уже не помню, как начал с ней знакомиться и какую околесицу при этом нес. Очнулся я, когда мы шли под руку к ее дому, и в руках у меня было штук десять сумок, пакетов и пакетиков. - Я сейчас ездила и покупала все для своего дня рождения. Как любезно, что Вы предложили свою помощь. Я одна ни за что бы все это не дотащила. Кстати, приходите, мои именины завтра. Соберутся мои одноклассницы, Вы не пожалеете. Алексей, я Вас жду. До свидания. В моем блокноте остались ее имя и адрес, а на щеке - губная помада. И еще, прощаясь, она больно ущипнула меня за шею ногтями, как бы намекая, что школьными воспоминаниями завтра дело не кончится. Ошеломленный, ошарашенный, загипнотизированный, я двинулся к троллейбусной остановке, на ходу вспоминая колыхание огромных белых холмов под прозрачной тканью. Лето, листва, лень, блаженство, жара, смущенные улыбки, когда приоткрывается то, что обычно скрыто, ненависть к бюстгальтерам - кто не знает, что это такое! - Знаешь, она литературовед,- захлебываясь пивом, рассказывает мне вечером сосед Макс.- Она назначила мне свидание в библиотеке, там у нее подружка работает, а я ей на днях сболтнул, что нигде не могу найти Густава Майринка, вот она и вызвалась помочь. Но это было свидание, я сразу почувствовал. И точно, только мы пришли, подруга отвела нас в какую-то дальнюю комнату, сказала, что Майринка можно найти на верхних полках, принесла стремянку и ушла обслуживать посетителей. И что ты думаешь? Открой еще баночку, а? Моя Марина забирается на эту стремянку, а юбочка у ней едва прикрывает трусики, и я все это вижу! Но когда она вытягивает руки вверх, блузка вылезает из юбки и я снизу вижу ее соски! Ну тут я уже не мог сдерживаться. Пол был цементный, я стал доставать все книги подряд, раскладывать их, и тут выяснилось, что ей под задницу никак нельзя класть Льва Толстого, Чехова, Воннегута, Джойса и целый список других авторов. Сошлись на том, что под задницей будет Распутин, а под ноги положили Горького, Астафьева и Евтушенко. И я так ее оттрахал, что через полтора часа она вышла, пошатываясь, и попросила подружку принести что-нибудь попить.