— Я читал книгу маркиза Де Рагги, организовавшего в конце XVIII века специальную экспедицию на Новую Гвинею для изучения жизни райских птиц и принявшего в ней личное участие, — ответил Томек.

— Если так, то присоединяюсь к просьбе Салли и прошу рассказать нам откуда взялась легенда, будто бы райские птицы лишены ног, — сказал Гарт.

Томек сразу же сообразил, что директор зоологического сада в Сиднее задумал проверить его знания. Сначала Томек смутился, но, овладев собой, начал рассказ:

— Истоки этой легенды кроются в глубине веков, ведь первые сведения о райских птицах появились в Европе еще до открытия морского пути в Индию и задолго до открытия европейцами Новой Гвинеи. Шкурки райских птиц с Новой Гвинеи и окрестных островов были завезены купцами на остров Яву. Там их увидел первый европеец, венецианский купец Николо де Конти, посетивший этот остров в середине пятнадцатого столетия[17]. Один из участников кругосветного плавания Магеллана получил в 1522 году от султана острова Бочана на Молукках шкурку райской птицы, которую привез в Европу. Красочные перья райских птиц в XVII и XVIII веках весьма ценились, особенно в Китае и Индии. Вскоре мода на них распространилась и в Европе, где женщины стали украшать ими шляпы. Вот тогда-то и появилась легенда будто птицы эти попадают на землю прямо из библейского рая. Будто бы они, как только вылупятся из яиц, сразу начинают полет к солнцу, под лучами которого и получают свое красочное оперение. Легенда гласит, что райские птицы лишены ног для того, чтобы не могли соприкоснуться с землей и испачкать оперение. Они снижаются к земле лишь для того, чтобы испить росы, которой они питаются. Если же они не могут в полете найти росу, то погибают.

— Я согласна, Томми, что это весьма романтическая легенда, но она, как видно, лишена какого-либо логического основания, — заметила мадам Аллан.

— Возникновение легенды очень легко объяснить, — ответил Томек. — В местах, где водились райские птицы, например на островах Ару и Новой Гвинее, туземцы интересовались только сказочно яркими перьями, которыми они украшали головы во время религиозных торжеств. Поэтому, снимая шкурку с птиц, они отрезали лишние, по их мнению, ноги. В таком виде они продавали ценные шкурки купцам и невольно дали повод к возникновению столь чудесной легенды.

— Я этого не знала. Но ведь птицы должны же где-нибудь вить гнезда и высиживать птенцов, — недоверчиво сказала мадам Аллан.

— Создатели легенды дали объяснение и этому, — продолжал Томек. — Они считали, что райские птицы не могут выводить потомство на земле. По их мнению самки откладывали яйца на спинах самцов, летающих в воздухе. Позднее легенду несколько видоизменили. Правда, продолжали утверждать, что райские птицы лишены ног, но у них в хвосте есть два загнутых пера и они, якобы, цепляются этими перьями за ветви деревьев и отдыхают в таком положении. Легенда о райских птицах лишенных ног была даже научно подтверждена. Шведский ученый Карл Линней, давший определения райской птицы, наделил ее на латинском языке названием «апода», то есть «безногая»

Само собой разумеется, что с течением времени обнаружилась беспочвенность легенды. Ведь множество охотников за райскими птицами, распространенными в Новой Гвинее, могли воочию убедиться, что райские птицы, как и все другие птицы, обладают нормальными ногами, гнездятся на деревьях и высиживают яйца. Женская мода вызвала большой спрос на перья райских птиц, что привело к повышению цен на них. Это стало причиной истребления огромного числа прекрасных птиц. По-моему, коллекционер, о котором упоминал Бентли, правильно поступает, стремясь пополнить свою коллекцию. Кто знает не будут ли в скором времени райские птицы истреблены полностью[18]?

— Я восхищен столь исчерпывающим объяснением старинной легенды, — одобрительно заявил Гарт. — Сразу видно, что вы специалист своего дела.

— Томек в этом, как две капли воды похож на своего папашу, — воскликнул капитан Новицкий.

— Мне уже говорил об этом Бентли, — согласился Гарт. — Остается только добавить, что райские птицы обитают не только на Новой Гвинее, хотя там их больше всего, но и в северо-восточной Австралии и на Молукках. А Новая Гвинея до сих пор еще не достаточно нами изучена.

— Короче говоря, вы предлагаете нам организовать экспедицию в глубинные районы Новой Гвинеи? — спросил Смуга.

— Чтоб уж быть совершенно точным, добавлю — в страну охотников за человеческими головами и, возможно, людоедов, — заметил Вильмовский. — Еще и сегодня карты Новой Гвинеи почти сплошь покрыты белыми пятнами.

— Вы, несомненно, правы, — согласился Бентли. — Новая Гвинея до сих пор остается для белых людей страной великих тайн. Кто может сказать, что кроется внутри таинственного острова.

— Конечно, это весьма интересная страна, не только для географов, но и для ботаников, этнографов, зоологов, орнитологов, золотоискателей, — серьезно сказал Вильмовский. — Весьма интересная, но и очень опасная экспедиция.

— Ты говоришь, Андрей, что там живут людоеды? — спросил капитан Новицкий. — Черт возьми! Моя туша может стать для них весьма сильным искушением.

— Не опасайтесь, капитан, — ответил Бентли. — Мне никогда не приходилось слышать, чтобы туземцы Новой Гвинеи съели когда-либо белого человека.

— Ах, значит они к нам относятся доброжелательно? — удивленно спросил капитан Новицкий.

— Не в этом дело! — возразил Бентли. — Любой человек, независимо от расы, легко может лишиться там головы. Но, говорят, что мясо белого человека возбуждает у людоедов отвращение из-за неприятного для них запаха...

— То, что вы говорите очень интересно, но подставлять башку ради каких-то райских птиц, тоже немного жалко!

— А ты, Томек, что скажешь? — спросил Бентли.

Томек нагнулся к зоологу и порывисто сказал:

— Я готов отправиться с вами хоть сейчас! Конечно, если папа позволит.

— Я знала, что Томек так ответит! — сказала Наташа.

Салли встревожено взглянула на Наташу. Чуть-чуть насупила брови и стала о чем-то напряженно думать.

— Как вы, господин Вильмовский? Готовы ли вы разрешить сыну отправиться в экспедицию? — спросил Бентли.

— Я думаю, что мой сын может принять решение самостоятельно. Но вот, что касается меня, то сразу ответ дать не могу. Я должен сначала выполнить договор подписанный мною с Гагенбеком.

— Вы, конечно, правы, и я это предвидел, — сказал Бентли. — С Гагенбеком я уже все согласовал. Вам же известно, что я тоже сотрудничаю с фирмой Гагенбека. Вот, пожалуйста, письмо адресованное вам от Гагенбека!

Вильмовский вскрыл конверт. Внимательно прочитал письмо, и передал его Смуге.

— Да, значит у нас есть конкретные предложения от Гагенбека — прочитав письмо сказал Смуга. — Вы полагаете, что осуществление этого заказа можно совместить с вашими планами?

— Я думал над этим. Предложение Гагенбека сходно с моим, — ответил Бентли. — Конечно, следует принять во внимание то, что транспорт двойного количества экземпляров птиц и животных значительно затруднит дело.

— Томек, прочти письмо Гагенбека, — сказал Смуга, подавая Томеку бумагу.

Молодой человек прочитал письмо два раза; потом передал его капитану Новицкому. Этот только мельком пробежал по письму глазами и буркнул:

— Я не люблю потрошить птиц, хотя в этом деле некоторый опыт у меня есть. Приходилось мне быть коком на одной старой калоше. А, впрочем, все равно, ведь мы теперь бедны, как церковные крысы!

— Вы и правда умело потрошите птиц, — признал Томек. — Это очень важно в тропическом климате, в котором необходимо весьма тщательно препарировать шкурки. Их надо оберегать не только от гнили, но и от насекомых. А это значит, что их нужно постоянно проветривать и защищать от солнечных лучей, чтобы они не полиняли.

— Я вижу, вы знакомы с этим делом, — удовлетворенно сказал Томеку директор Гарт. — В таком случае, у меня есть к вам еще одно, частное предложение. Я готов уплатить вам по пятьдесят фунтов стерлингов[19] за каждый оригинальный, пойманный вами экземпляр бабочки. Я готов хоть сегодня подписать соответствующий договор и вручить вам в качестве аванса, ну, хотя бы... пятьсот фунтов. Конечно, если вам удастся поймать какой-нибудь особенно редкий экземпляр, мы согласуем его цену отдельно.

— Давайте сначала обсудим основное предложение, — перебил их Смуга.

— Два последних года мы не занимались ловлей животных. Поэтому у нас нет средств, необходимых для организации охотничьей экспедиции. Каковы ваши предложения, Бентли?

— Мне нравится, когда к делу подходят по-мужски, прямо, — ответил зоолог. — Прежде всего мне необходимо вам сказать, что дирекция зоологического парка в Сиднее и дирекция моего сада в Мельбурне, весьма заинтересованы этой экспедицией. Конечно, оба наши учреждения располагают некоторыми кредитами на эту цель. К этому следует добавить сумму предложенную частным коллекционером, и получиться довольно значительный капитал. Вся сумма уже депонирована в местном банке.

— Что вы можете предложить нам за участие в экспедиции? — продолжал вопросы Смуга.

— Мы готовы выплатить каждому из вас по две тысячи фунтов. Одну четверть вы получите сразу же после подписания договора, остальная часть будет положена на ваше имя в один из банков по вашему усмотрению. За свой счет вам пришлось бы приобрести только необходимое личное снаряжение. Организаторы экспедиции покроют стоимость путешествия по морю, пешего похода по Новой Гвинее, все расходы на питание в пути и, сверх того, выделят определенную сумму на покупку этнографических экспонатов.

— Скажите, пожалуйста, неужели райские птицы и эти самые... цветочки столь ценны? — удивился капитан Новицкий.

— За одну доставленную живую орхидею вида, еще не знакомого ученым, вы можете получить от любителя до десяти тысяч фунтов, — пояснил Бентли.

— Ого! И все же мне кажется, уважаемые господа, что вы покупаете кота в мешке. А если охотники за человеческими головами и людоеды помешают экспедиции выполнить задание, и мы вернемся с пустыми руками?

— Все может случиться. Тут уж организаторы идут на риск, — пояснил Бентли. — Однако, чтобы до минимума ограничить размеры риска, организаторы решили поручить дело вам. Ведь Гагенбек считает вас лучшими специалистами в деле организации экспедиций такого рода.

— Вы требуете от нас немедленного ответа? — спросил Вильмовский.

— Да, дело весьма срочное. Я хотел бы очутиться на месте еще до периода дождей, — заявил Бентли. — Кроме того, у меня есть особый заказ Музея естественной истории в Нью-Йорке, адресованный лично вам. Вы уже имели дело с этим учреждением. На этот раз им хотелось бы узнать способ препарирования человеческих голов, применяемый туземцами Новой Гвинеи. Вот соответствующее письмо руководства Музея.

Салли вдруг встала с кресла и сказала:

— Извините, пожалуйста, могу ли я поговорить с Томми наедине, перед тем, как вы примете окончательное решение?

Директор Гарт с удивлением взглянул на девушку, но остальные понимающе улыбнулись. Ведь все знали, что молодые люди очень дружат. Салли была любимицей капитана Новицкого, поэтому он сразу поспешил ей на помощь:

— Вы поворкуйте себе там, а мы за это время тоже кое-что обдумаем. Поспешишь — людей насмешишь! Неправда ли, уважаемые господа?

— Конечно, — согласился Бентли. — Дамам всегда надо уступать.

— Пожалуйста, пожалуйста, — вторил ему Гарт, тоже сообразив, в чем тут дело.

Вильмовский и Смуга обменялись многозначительным взглядом.

Салли и Томек вышли на веранду. Как только они очутились наедине, девушка возбужденно воскликнула:

— Ах, вот как, Томми? Ты готов отправиться в экспедицию хоть сегодня? Я вижу, что ты обо мне совершенно забыл!

— Что ты, Салли! Как тебе не стыдно так говорить? — возмутился Томек.

— Не стыдно, потому что ты забываешь о том, что всего важнее для меня, — ответила Салли, чуть не плача.

— О чем это я забыл? Будь добра, напомни...

— Разве ты год назад в Лондоне не обещал, что исполнишь любое мое желание, как только я выдержу экзамен на аттестат зрелости?

Томек облегченно вздохнул. Значит только в этом дело!

— Салли, я прекрасно это помню. Я не давал тебе повода сомневаться во мне и ни в чем не нарушил обещания, соглашаясь на участие в экспедиции на Новую Гвинею. Ты же слышала сколько мне заплатят? Завтра я получу аванс и куплю тебе все, что только ты пожелаешь! Ну, скажи, ты уже не обижаешься на меня?

— Нет, Томми, я не обижаюсь. Я знаю, что ты ни за что на свете не нарушишь данное слово.

— Конечно!

— Вот и отлично. Я была в этом уверена! Поэтому теперь ты должен исполнить мое сокровенное желание!

— Завтра я куплю тебе подарок, какой только ты пожелаешь. Хорошо?

— Нет, мой дорогой! Исполнить обещание ты должен еще сегодня! Я, кроме того, прошу тебя никогда не упоминай о каких-то деньгах!

Томек, не зная что ему думать о требовании Салли, внимательно заглянул ей в глаза. Вдруг у него возникло ужасное подозрение.

— Салли... неужели ты хочешь...

Девушка заискивающе улыбнулась.

— Наконец-то ты уже, пожалуй, знаешь чего я хочу! — немного помолчав сказала Салли.

— Салли, Салли, это же совершенно исключено!

— Я знаю, что для тебя нет ничего невозможного, Томми. Ты нашел меня в буше, когда все другие уже потеряли всякую надежду! Ты вырвал меня из плена у мексиканских индейцев! Ты научил меня любить животных! Я только потому и поступаю на зоологический факультет, чтобы вместе с тобой ездить в экспедиции. Кроме того, ты дал мне честное слово, что исполнишь любое мое желание, как только я получу аттестат зрелости и вот, оно мое желание — ехать с тобой на Новую Гвинею! Мы возьмем с собой и Динго. В последнее время ты что-то перестал о нем заботиться. Наш милый песик уже на корабле. Если ты меня хоть немножко любишь, ты исполнишь мое желание, как обещал!

Аргументы Салли были столь неотразимы, что ошеломленный Томек почувствовал слабость в ногах и опустился в кресло. Хитрая Салли ловко расставила на него сети. Но ведь ни Бентли, ни кто-нибудь из друзей Томека не дадут согласия на участие женщины в таком опасном путешествии. Томек был в отчаянии. Он не мог не сдержать данного слова и не знал как это сделать. Только после довольно долгого молчания, Томек сообразил, что если Салли хочет ехать с ним, значит она вовсе не думает об ухаживаниях кузена. Это несколько его утешило. Томек сказал почти спокойно:

— Я сдаюсь, Салли. Но так как я не могу взять тебя с собой, то и сам не приму участия в экспедиции. Жаль, конечно... деньги нам очень нужны... но я дал слово... и я сдержу его!

Салли подошла к Томеку совсем близко. Она прекрасно понимала на какую жертву готов пойти Томек ради нее. Девушка положила руки на плечи Томеку и, глядя ему в глаза, спросила:

— Ты не обижаешься на меня?

— Нет, нет, что ты! Я дал слово и я должен его сдержать. Мои друзья поедут без меня. Ах, возможно, так будет лучше. Ведь должен же кто-нибудь остаться со Збышеком и Наташей.

— Томми, неужели ты только из-за меня хочешь остаться? Что-то слишком спокойно ты отказываешься от участия в экспедиции!

— А в чем дело? Ты, видимо, опять хитришь? — встревожился Томек.

— Ничего я не хитрю! А скажи, ты взял бы меня с собою, если бы на это согласились твой папа и другие?

— А что я мог бы сделать, раз ты требуешь, чтобы я сдержал данное слово?

— Прекрасно, значит еще не все потеряно! Я видела как они считаются с твоим мнением! Даже Бентли и Гарт.

— Салли, не говори глупостей! Не согласятся ни они, ни твои родители!

— Ты так думаешь? В таком случае хорошо, вернемся к ним и ты заявишь, что отказываешься от участия в экспедиции. Но скажешь им всю правду!