— Прекрасно, давай пойдем на охоту! — согласился Смуга. — Жди меня у барака.
      — Сейчас туда иду — ответил мальчуган.
      Смуга встал с места, на котором сидел и пошел за штуцером: он прекрасно знал повадки крупнейших грызунов мира и их привычку жировать по ночам.
      Не прошло и часа, как наши охотники уже шли по густой чаще леса. В тропической пуще была как раз самая оживленная пора. Звери и птицы, ведущие ночной образ жизни спешили на отдых в свои гнезда, норы и логова, дневные — отправлялись на утреннюю жировку. Поэтому в лесу слышались бесчисленные голоса, шум и шорох. Вверху, в кронах диких фруктовых деревьев, оживленно суетились сказочно красочные, огромные красные, синие ары и несколько меньшие красношлемные ары . Ары, или вернее арары, с легкостью расправлялись с самыми крепкими орехами и твердыми, как камень плодами различных пальм. Они крошили твердую скорлупу своими мощными, загнутыми вниз клювами. Еще больше шума делали зеленые амазонские попугаи , отличающиеся светло-голубым цветом головы и насады клюва, желтым цветом горлышка и красными перышками в изгибе крыльев. Они с шумом сновали взад и вперед, и с громким криком обседали кроны деревьев, увешанные плодами.
      Наши охотники прекрасно знали все тайны тропического леса, поэтому не обращали внимания на царившую вокруг суету. Они внимательно выбирали место куда ставить ногу, по шли быстро. В сияющей от утренней росы сельве, крылись многочисленные ловушки, незаметные на первый взгляд: гнилые стволы поваленных деревьев, как правило, были обиталищами тысяч опасных насекомых; достаточно было иногда коснуться плечом или рукой ветки растущего дерева, как оттуда могли посыпаться клещи-кровососы, часто не больше булавочной головки; свободно свисающая лиана, на деле могла оказаться ядовитой змеей, притаившейся в засаде на легкомысленную жертву.
      Маленький следопыт шел несколько впереди Смуги. Он очень гордился своей ролью проводника столь знаменитого охотника. Поэтому старался держать себя серьезно как взрослый житель тропических джунглей. Он шел пружинистым шагом, ловко обходил встречные препятствия, внимательно смотрел вокруг, чутко прислушивался к голосам леса. Смуга одобрительно наблюдал за своим маленьким проводником, хотя и сам отличался превосходным зрением и слухом и умел хорошо ориентироваться на неизвестной местности. Но Смуга знал, что ему никогда не удастся достичь в этом деле совершенства первобытных обитателей джунглей, которые с раннего детства, общаясь непрерывно с дикой природой, обладают обостренными чувствами и отличаются многими другими качествами, недоступными цивилизованному человеку. Физическая выносливость и обостренное чутье могли стать уделом только людей, само существование которых зависит от развития всех пяти чувств.
      Индейский мальчуган стал идти осторожнее, почти бесшумно. Уже слышался плеск воды близкой реки. Действительно, вскоре охотники вышли на ее берег, кишевший жизнью еще больше, чем джунгли. Смуга притаился за росшим поблизости кустом. Однако не успел он устроиться в засаде, как в кронах деревьев послышался громкий клекот, похожий на пулеметное стрекотание аиста. Это оранжевые перцеяды заметили охотников и с резким шумом крыльев поднялись в воздух. У самого берега реки, совсем близко от места, где сидел в засаде Смуга, стояли в воде злобные и сварливые цапли , которые принимали самые различные позы, высматривая рыбу. Они бродили крадущимися шагами, словно на ходулях. Откидывали назад, почти на спину, изогнутые шеи, чтобы в момент, когда покажется жертва, с силой выбросить на встречу длинный острый клюв, который впивается в добычу, как копье.
      Индеец махнул рукой, давая Смуге знать, что они пришли на место. Охотники присели за стволом дерева. Маленький Следопыт молча протянул руку, показывая Смуге животных. Несколько водосвинок, покрытых щетиной рыжевато-коричневого цвета находились на берегу реки. Одни из них щипали траву и объедали кору молодых деревьев, другие сидели на задних лапах, как это делают собаки и всматривались в воду реки. Они издавали звуки, похожие на свиное хрюканье. У взрослых особей длина туловища доходила до метра, а высота в холке — около пятидесяти сантиметров. Водосвинки бегают не очень быстро, но Смуга знал, что потревоженные, они способны бежать огромными прыжками. Поэтому Смуга решил не терять напрасно времени. Стал высматривать водосвинку помоложе. Прицелился и нажал курок. Меткий выстрел уложил на месте животное. Остальные немедленно плюхнулись в реку и, глубоко нырнув, исчезли из виду.
      Не успели, однако, охотники подойти к убитой водосвинке, как прилетели огромные урубу , то есть американские черные грифы с совершенно голыми головами и частично голыми шеями. Мрачные, неуклюжие птицы, хлопая большими крыльями расселись на ветвях деревьев, а некоторые приземлились рядом с мертвой водосвинкой. Присутствие Смуги и маленького индейца заставило птиц терпеливо ждать своей очереди начать пир.
      Смуга решил взять водосвинку в лагерь целиком. Он знал, что шкура водосвинок годится на выделку седел и сбруи; кроме того, ему приходилось слышать, что топленый жир водосвинок отличается целебными свойствами. Индейский мальчик взял у Смуги нож, вырезал толстую жердь и привязал к ней лианами мертвое животное. Так им легче будет нести добычу, вес которой был не меньше пятидесяти килограммов.
      Смуга задумчиво наблюдал за действиями мальчика. Он намеревался отдать его под опеку Уилсона, а потом дать ему работу в конторе компании в Манаусе. Смуга знал, что большинство индейцев любит держать в своих домах разных животных и птиц, поэтому, желая как-нибудь утешить одинокого мальца, сказал:
      — Послушай, Маленький Следопыт, хочешь ли ты иметь собственную собачку? У меня в Манаусе есть умнейший щенок. Я могу тебе его подарить!
      В глазах мальчика на мгновение появился блеск радости, но он сразу же постарался замаскировать это чувство выражением равнодушия на лице. Мальчик умел скрывать свои чувства не хуже взрослых индейцев.
      — Да, сеньор, хочу, — сдержанно ответил он.
      — Прекрасно — щенок твой. Я пришлю его с первым же обозом с продуктами. Я его назвал Неро, но ты можешь называть его как хочешь. Щенок молодой — он быстро привыкнет.
      — А он любит индейцев? — с любопытством спросил Маленький Следопыт.
      — А почему бы ему не любить такого хорошего паренька, как ты? — вопросом на вопрос ответил Смуга.
      Маленький Следопыт замолчал и только после длительной паузы шепнул:
      — Собака сеньора Матео ненавидела индейцев. Я не смел даже подойти к ней.
      — Вероятно ее так глупо выдрессировали, — ответил Смуга и прекратил беседу. Некоторое время он размышлял о чем-то, потом отозвался снова: А что случилось с собакой Матео? В лагере я видел только индейских собак.
      — Он взял ее с собой на охоту, а когда вернулся, сказал, что собака бежала от него.
      — Матео, пожалуй, был очень сердит на собаку за ее бегство, — сказал Смуга и рассмеялся, как будто считал смешной историю с беглой собакой. Смуга знал, что чужие неудачи, как правило, смешат индейцев.
      — Да, но он только притворялся злым, — ответил мальчик. — Ведь он сам отвязал пса и погнал в лес.
      — Тебе, вероятно, все это снилось, — пошутил Смуга. — Ты ведь не мог видеть, как Матео изгоняет пса. Ведь Матео не приглашал тебя на охоту!
      — Нет, нет сеньор! Он не приглашал меня. Он тоже ненавидит индейцев. Но я как раз шел по следам дикобраза, когда сеньор Матео появился в лесу со своей собакой. Я спрятался в чаще и все видел. Он что-то привязал к ошейнику собаки, спустил ее с поводка и прогнал в лес.
      — А ты помнишь когда это было? — спросил Смуга, заинтересованный рассказом мальчугана.
      — Помню, это было за одну луну до нападения на лагерь. Тревожное чувство охватило Смугу. Вдруг он вздрогнул, внезапно догадавшись в чем дело. Но притворился, что следит за полетом урубу, паривших в воздухе над падалью. После длинного молчания, равнодушно спросил:
      — Как видно, Матео всегда ходил на охоту со своей собакой?
      — Он не мог всегда ходить с ней. Собака у него появилась всего лишь на несколько лун перед нападением на лагерь! — возмутился мальчик, потому что считал, что белые всегда обо всем должны знать и не задавать лишних вопросов.
      — Да, конечно, ты прав, — согласился Смуга и улыбнулся. — А кто ему подарил эту собаку?
      — Не знаю. Он привез собаку с Амазонки, где разгружал судно с продуктами.
      — А что за предмет привязал Матео собаке? — спросил Смуга.
      — Я не видел. Мне нельзя было подойти близко. Я боялся, что пес почует меня.
      — Собака в лагерь больше не возвращалась?
      — Нет, не возвращалась. Она, наверное, боится сеньора Матео. Это плохой человек!
      — Может быть и правда, плохой, — согласился Смуга. — Ты ему не говорил, что видел его тогда с собакой? Он может тебя обидеть.
      — Не скажу, сеньор. Я боюсь его.
      Смуга прекратил беседу. Набил табаком трубку, закурил и стал размышлять. Он старался связать ничтожные следы, обнаруженные в лагере с только что полученными сведениями. В лагерь он вернулся с мальчиком только к вечеру. Этой ночью он долго не мог заснуть.
      На следующий день утром, Смуга, как всегда, проснулся на рассвете. Быстро позавтракал, надел пояс с двумя револьверами и вышел из барака. На пороге встретил Никсона, который обратился к нему со словами:
      — Алло! Смуга, я как раз хотел с вами поговорить. Пора возвращаться в Манаус. Матео парень что надо, подогнал работу. Уилсон может уже приступить к сбору каучука. Мне здесь делать больше нечего.
      — Когда вы намерены ехать? — спросил Смуга.
      — Завтра на рассвете. Вы возвращаетесь со мной, не правда ли? Здесь, пожалуй, вы ничего больше не узнаете. Слишком много времени прошло со дня нападения. Против Альвареса у нас нет никаких доказательств. Так как, поедем вместе?
      — Я сообщу вам свое решение после обеда, — ответил Смуга. — Теперь я хочу показать Матео удобное место на берегу реки, где можно соорудить пристань.
      — А чем плоха прежняя пристань?
      — Ничем, но я воспользуюсь случаем, чтобы поговорить с Матео.
      — Неужели вы надеетесь выудить у него что-нибудь новое?
      — Нет, я просто хочу поговорить с ним наедине.
      — Ваше дело, пожалуйста. Мешать вам не буду. Но думаю, что это напрасная потеря времени.
      — Возможно. Но я все же поговорю с ним. Мы скоро вернемся.
      Смуга подошел к группе индейцев, работавших на постройке барака. Охрипшим от непрерывных криков голосом, Матео подгонял рабочих. Смуга знал пресловутую лень метисов, поэтому он подумал, что Матео старается ускорить работу, чтобы избавиться от надоевшего ему присутствия начальства. Смуга внимательно посмотрел на метиса. У его пояса висел револьвер, а из-за края штанов торчала рукоятка ножа.
      — Матео! — позвал Смуга.
      — Да, сеньор! — ответил метис, приближаясь к нему.
      — Закончите ли вы сегодня этот барак?
      — Барак почти готов, сеньор.
      — Хорошо, значит у тебя есть немного времени. Пойдем на берег реки. Я покажу тебе, где надо построить новую пристань.
      — Идти надо сейчас?
      — Да, лучше всего сейчас. Мы с Никсоном намерены завтра уехать в Манаус, — ответил Смуга, наблюдая за выражением лица Матео. Метис так поспешно нагнулся, и с таким усердием стал очищать пыль со штанов, что было ясно — он старается скрыть улыбку радости, невольно появившуюся на устах.
      Они пошли напрямик лесом к реке. Смуга молчал и быстро шел вперед. Через полчаса такого марша, Матео удивленно сказал:
      — Вы заблудились, сеньор! Мы идем не по кратчайшему пути к реке. Пристань, расположенная так далеко от лагеря нам ни к чему.
      — Не бойся, я не заблудился, — ответил Смуга, ускорив шаг.
      Примерно через четверть часа они очутились на берегу. Матео расхохотался и заявил:
      — И все же вы сбились с пути и пришли не туда, куда надо! Это совсем не Риу-Путумайо, а один из ее притоков!
      — Я знаю! — кратко ответил Смуга.
      Он повернулся к метису лицом. Смерил его холодным взглядом. Смуга совсем не был так спокоен, как казалось. Он многое дал бы за то, чтобы избегнуть предстоящей беседы.
      — Зачем вы меня привели сюда? — злобно спросил метис, оглядываясь вокруг.
      Прежде чем ответить, Смуга выдержал довольно долгую паузу.
      — Я хочу поговорить с тобой.
      — О чем?
      — О нападении на лагерь.
      — Я уже все сказал.
      — А может быть кое-что добавишь?
      — Повторяю, я сказал все, и больше ничего не знаю. Идем обратно в лагерь!
      — Спешить нам некуда. Ты должен ответить мне на несколько вопросов!
      В глазах метиса появились искорки гнева. Смуга сделал шаг к нему.
      — Из четырех капангос убийцы пощадили только тебя? — сказал Смуга.
      — Скажи, почему они оставили тебя в живых?
      — Я уже вам говорил, что мне удалось спрятаться в бараке, и потом бежать в лес, — ответил Матео. — Больше я ничего не знаю!
      — Послушай, Матео, только подлец прячется и убегает, когда гибнут его товарищи.
      — Бандитов было много, они захватили нас врасплох, во время сна. Сам я ничего не мог бы сделать.
      Смуга подошел к Матео еще ближе. Сказал тихо, но твердо:
      — Ты хочешь, чтобы я поверил в твою подлую трусость? Не выйдет, Матео. Я знаю всю правду! Ты подлый изменник! Ты думал, что я никогда не узнаю, что накануне нападения ты выслал собаку к своим компаньонам. Ты их уведомил об отъезде Уилсона. Ты также выслал из барака троих подчиненных тебе капангос, зная что они погибнут, не успев даже разрядить ружей.
      Матео посерел от бешенства. Внезапным движением он схватил рукоятку револьвера. Они стояли на берегу реки, на небольшой песчаной отмели. Одним ударом ноги Смуга засыпал лицо метиса песком. Правда, Матео нажал на курок револьвера, но, ослепленный песком, промахнулся. Мощный удар кулаком в подбородок свалил его на землю. Падая, метис выронил револьвер из рук.
      — Встань, Матео, — приказал Смуга. — Ты уже признался во всем.
      Метис медленно поднялся с земли, и стал вытирать руками глаза. Когда, наконец, ему это удалось, он увидел дуло револьвера направленное в грудь.
      — Брось нож на землю! — приказал Смуга.
      Метис не мог теперь ослушаться. Стального цвета глаза Смуги с холодной решительностью смотрели на него. Метис знал, что его жизнь висит на волоске.
      — Повернись лицом к реке, и заложи руки за спину! — приказал Смуга.
      Он достал из кармана заранее приготовленный ремешок и связал противника. Смуга некоторое время молчал, потом круто повернул Матео лицом к себе.
      — Ты проиграл, Матео! — сказал Смуга. — Расскажи теперь, все, что знаешь.
      Лицо пленника продолжала покрывать сероватая бледность, но единственным ответом на слоаа Смуги был взгляд, исполненный жгучей ненависти.
      — Молчишь? Тем хуже для тебя! — воскликнул Смуга. — Еще немного и ты будешь просить, чтобы я выслушал твои показания.
      Смуга подтолкнул Матео к самому обрезу воды, повязал его ремнем вокруг туловища под мышками. Свободный конец лассо перебросил через сук. Потянул лассо на себя. Вскоре Матео повис в воздухе над самой водой. Смуга привязал свой конец лассо к стволу дерева. Сел на берегу и закурил трубку. Выкурив ее, он выбил пепел и встал.
      — Ну, Матео, говори! Мое терпение кончилось, — обратился он к метису.
      В ответ Матео только плюнул. Смуга достал револьвер. Раздался выстрел. К его ногам упал один из грифов, сидевший на дереве в ожидании добычи. Смуга поднял труп птицы и бросил его в воду, прямо под ноги висевшего метиса. Через несколько минут на птицу набросилась стая кровожадных пирайя , привлеченных запахом крови. Мертвый гриф, казалось, ожил, так сильно его рвали прожорливые маленькие рыбы, вооруженные острыми, как бритва зубами. Вскоре по течению реки плыли только перья несчастной птицы.
      Не говоря больше ни слова, Смуга отвязал конец лассо и стал спускать метиса так, что тот ногами почти коснулся поверхности воды.
      Матео закричал от ужаса; насколько мог поджал ноги. Однако в таком положении, с согнутыми в коленях ногами, он не мог оставаться долго, а стая кровожадных рыб уже собралась под ним.
      На лице Матео, искривленном гримасой ужаса, выступили капли пота. Он чувствовал, что силы его оставляют.
      — Подтяни меня вверх! — крикнул он.
      Смуга немного подождал, не выпуская конца лассо из рук, потом спросил:
      — Кто из белых командовал индейцами ягуа?
      — Это люди Панчо Варгаса! Подтяни лассо, скорее, я уже больше не могу.
      Смуга изумился. Правда, ему приходилось слышать о борьбе Варгаса за каучуковые участки леса и о его торговле невольниками, но ведь Варгас находился очень далеко отсюда, где-то в районе реки Тамбо.
      — Лжешь, Матео! — сказал он.
      — Я готов присягнуть на что угодно! — лихорадочно кричал метис. — Это люди Варгаса: Хозе и Кабрал. Их подговорил Альварес! Заплатил им! Подтяни меня, скорее!
      Спустя некоторое время пленник в полубессознательном состоянии сидел на земле.
      — Кто убил молодого Никсона? — сурово спросил Смуга.
      — Кабрал.
      — Почему ты изменил нам?
      — Несколько месяцев назад я был в Манаусе. Проигрался в карты. Альварес дал мне денег, чтобы расплатиться с долгами. Сказал, что если окажу ему услугу, он не потребует уплаты долга. Когда я последний раз разгружал на Амазонке судно с продовольствием, ко мне прибыли двое: Хозе и Кабрал. От имени Альвареса они потребовали, чтобы я уговорил Никсона отослать Уилсона, и сообщил им когда тот уедет. С этой целью они оставили у меня свою собаку.
      — Ты поступил подло, Матео. Велика твоя вина, — сказал Смуга.
      — Это все, больше я ничего не знаю. Освободи меня, — несколько увереннее попросил Матео.
      Смуга сурово взглянул на него и ответил:
      — Я мог узнать от тебя правду и отправить рыбам на завтрак. В это время на дне реки лежали бы только твои обглоданные кости. Знаешь ли ты почему я оставил тебя в живых, подлый изменник?
      — Пощадите, сеньор!
      — Я это сделал потому, что смерть в воде слишком легкое наказание для тебя, — продолжал Смуга. — Быстрая смерть не оставляет времени на покаяние.
      — Что вы еще хотите от меня? — с дрожью в голосе спросил Матео.
      — Сначала ты проведешь меня к тому ягуа, который отрезал голову молодому Никсону. Потом мы поищем Кабрала и его сообщника, а потом… навестим Педро Альвареса.
      Метис угрюмо молчал. Через некоторое время тихо сказал:
      — Я сделаю так, как вы хотите. Но ничего не говорите в лагере, а То сюбео меня убьют!
      — Если попытаешься бежать, я тебя из-под земли достану, Хотя бы на это пришлось потратить остаток жизни, а тогда… Помни!
      Смуга обрезал ремни на руках пленника, разрядил барабан его револьвера и бросил к ногам метиса, вместе с ножом.
      — Бери и иди впереди меня! — приказал он.

III
ИНДЕЙЦЫ ПЛЕМЕНИ ТИКУНА