Глава 25

Провокация

В субботу в половине восьмого утра Татьяна уже нажимала кнопку звонка квартиры Дмитрия. Лидия Степановна, увидев её в дверной глазок, впустила гостью в прихожую.

— Здравствуйте, Лидия Степановна! А Дмитрий что, ещё спит? — внося с собой свежесть утра, оживлённо спросила Девушка.

— Я не такой соня, как ты, — с улыбкой выходя из спальни в прихожую, сказал Дмитрий.

— Так ты до сих пор не одет, — критически разглядывая его выходной темно-синий костюм, белую рубашку и белый галстук с чёрными полосками, проговорила Татьяна.

— Как не одет, а это что на мне? — проведя тыльной стороной ладони правой руки по костюму сверху вниз, удивился он.

— Мы же договаривались с тобой ехать к нам в университет на спортивные соревнования, значит, тебе нужно был надеть спортивную форму. А ты нарядился, как на дипломатический приём.

— Я же там буду присутствовать не в качестве игрока, а как болельщик, а поэтому мне и такая форма одежды подойдёт.

— Дима, а если тебе придётся с нами поиграть в волейбол, ты же испортишь костюм, да и вид у тебя будет неспортивный. Ты должен у нас на спартакиаде выглядеть так же, как мы все. Поэтому, если тебя не затруднит, переоденься в спортивный костюм.

— Лидия Степановна, вы видите, что она со мной делает? — обратился Дмитрий за поддержкой к присутствовавшей при их разговоре Бушуевой.

— Если Таня так убедительно тебя просит надеть спортивный костюм, сам пойми — не уступить её желанию и не пойти навстречу будет с твоей стороны неуважением к ней.

— Я думал, что вы, Лидия Степановна, защитите меня от Таниных нападок, а вы, наоборот, выступили против меня. Если до такого предательства дошло, мне остаётся только пойти и переодеться.

Через несколько минут Дмитрий, переодевшись, предстал перед женщинами в темно-голубом спортивном костюме «Монтана», кроссовках и коричневом кепи с длинным козырьком.

Внимательно оглядев его в новой одежде, Татьяна осталась довольна:

— Ну вот, теперь другое дело. Ты у нас в университете ничем не будешь отличаться от студентов.

— А это так существенно для тебя? — попытался придраться к Татьяне Дмитрий.

— Нет! Тебе с моими друзьями теперь легче будет общаться, как будто ты один из наших.

— А может, я хочу с ними познакомиться в другом качестве?

— Это в каком же? — покраснев, смущённо решилась спросить Татьяна.

— Ну, допустим, в качестве твоего жениха или, в худшем случае, хотя бы ухажёра.

— А почему бы и нет? — легко согласилась с ним Татьяна. Лидия Степановна позвала Татьяну и Дмитрия завтракать и не выпустила их из дома, пока как следует не накормила.

Покидая вместе с Дмитрием квартиру Лидии Степановны, Татьяна поблагодарила хозяйку за гостеприимство.

Когда они в машине, за рулём которой сидела Татьяна, направлялись к спортивному комплексу университета, Дмитрий сообщил ей свою новость:

— Таня, я хочу уйти из банка и поступить на службу во внутренние войска, в спецназ.

Припарковав машину к обочине, Татьяна повернулась лицом к Дмитрию.

— Что тебя побудило прийти к такому решению: зарплата или ещё какие-то стимулы?

— Я получаю в банке тысячу долларов, то есть больше, чем получает американский полицейский. Таких денег мне в спецназе не видать.

— Тогда чем же тебя привлекает спецназ? Я знаю, что служба в спецназе трудная, порой даже опасная для жизни.

— У меня одна специальность — я умею профессионально, грамотно воевать, защищать Родину. И кому, как не мне, служить в спецназе…

— Неужели тебе не дорога твоя жизнь? — удивлённо спросила Татьяна.

— Дорога, и ещё как. Если бы я ею не дорожил, то сто раз уже мог бы ею поплатиться. Я много всякой нечисти отправил на тот свет, при этом ни разу не был ранен, даже легко.

— Ты опасный человек, — поражённая его откровением, заметила Татьяна.

— Да, для тех, кто не уважает правила общежития и закон, — согласился с ней Дмитрий. — Разве не для противодействия злу должны служить настоящие мужчины?

— Ты вроде бы прав, если рассуждать вообще, но когда такая истина касается близкого человека, именно тебя, мне не хочется с ней соглашаться, — погрустнев, призналась Татьяна.

— Я хочу служить в спецназе не потому, что хочу насытить кровь адреналином, но чтобы, работая там, поступить на юрфак.

Татьяна сочла нужным возразить:

— Работая в банке, ты тоже с успехом можешь заочно закончить юрфак.

— Верно, но у меня тогда не будет оперативной практики, которую я получу в спецназе.

— Выходит, что ты прав в своих рассуждениях. Как я поняла, на ближайшие годы твоя жизнь уже спланирована.

— Иначе нельзя жить, — согласился с Татьяной Дмитрий.

— А в твоих планах для меня нашлось свободное место?

— А как же! — довольно подтвердил он.

— И какие же у тебя на меня имеются виды?

— Танечка, самые серьёзные, но нам нужно определённое время, чтобы проверить искренность наших чувств и отношений.

— Я сама заметила прогресс в твоих отношениях ко мне. Ну что ж, и на том спасибо, — улыбнулась Татьяна. — Ты не возражаешь, если я возобновлю движение нашей лошадки к университету?

— Поехали! — согласился Дмитрий.

До двух часов дня, когда в финале волейбольных соревнований встретились женские команды третьего и пятого курсов, Татьяна успела познакомить Дмитрия не только с однокурсниками, но и со всеми своими многочисленными университетскими друзьями. Имена их перепутались в голове парня. Дмитрий принял участие в тренировках подруг Татьяны, подавал им для удара волейбольный мяч и принимал удары. Правда, не всегда у него получался приём мяча, но это его не расстраивало, ведь он был всего лишь любителем.

Финальный матч со студентами третьего курса Татьяна со своими подругами проиграла. Как всегда, у проигравших нашлась причина для оправдания своего поражения.

— Мы, Дмитрий, третьекурсникам не проиграли бы, если бы в команде были две наши подруги, они мастера спорта по волейболу и сегодня играют за Санкт-Петербург на соревнованиях в Москве.

Успокаивая её, Дмитрий пошутил:

— Танечка, не расстраивайся. Главное — не результат игры, а участие в ней.

— Ох ты и вредина, — улыбнулась Татьяна, легко ударив его ладонью по спине.

Уклоняясь от такого же второго удара, Дмитрий поинтересовался:

— Ну а как я ещё мог тебя успокоить?

— Обнял бы, поцеловал, ласковое слово молвил, — подсказала ему Татьяна.

— Так я сейчас исправлюсь, — обнимая и пытаясь поцеловать девушку, сказал Дмитрий.

Татьяна, упираясь ему руками в грудь, смущённо произнесла:

— На нас люди смотрят.

Дмитрий преодолел сопротивление девушки и легко поцеловал её в губы.

— Ну и пусть смотрят, если греха не боятся, — сказал он. Потом они пошли смотреть, как проходят соревнования в таких игровых видах спорта, как бокс и карате.

Подходя к помосту, где состязались каратисты, Татьяна сообщила Дмитрию:

— Парень в синем трико и белых кроссовках учится в моей группе.

— Чем он для нас интересен?

— Он мастер спорта, чемпион университета по карате. Говорят, он обладает чёрным поясом, — похвалилась Татьяна.

— Может, имеет чёрный пояс, а не обладает им?

— По-видимому, будет точнее так, как ты говоришь.

Наблюдая за схваткой, Дмитрий заметил, что у однокурсника Татьяны неплохая техника, и, как результат, он легко переиграл своего противника. Он мог давно закончить бой, но продлевал удовольствие. Играя на зрителей, он просто забавлялся со своим противником. Увидев среди зрителей Татьяну, парень, высоко подпрыгнув, ударил свои его противника ногой по голове. Тот, обмякнув, упал на ринг. Его тренер и помощники выбежали на ринг, подняли и вынесли поверженного.

Присуждённую ему победу однокурсник Татьяны воспринял как должное.

Легко перепрыгнув через канаты, парень подошёл к Татьяне и Дмитрию.

— Таня, познакомь меня со Своим рыцарем, — улыбаясь, попросил он девушку.

— Дим, познакомься с моим сокурсником, — предложила она Чумному.

— Аркадий! — представился парень, протягивая Дмитрию руку.

— Дмитрий! — пожимая её, назвал своё имя Чумной.

— Таня, это тот парень, который защитил тебя на вокзале от двух хулиганов?

— Да, — гордо подтвердила девушка.

— Таня нам рассказывала, как вы легко их укротили.

— Вразумил и отпустил на все четыре стороны.

— Будь я на вашем месте, они у меня за своё хамство так легко не отделались бы.

— Хватило с них и того, что они получили, — скучающе, как о давно забытом и неинтересном эпизоде, сообщил Дмитрий.

— Выходит, вы неплохо дерётесь?

— Выходит, — подтвердил спокойно Дмитрий.

— Не желаете ли проверить свои способности в бою с мной? — с хитрой улыбкой на лице провокационно поинтересовался Аркадий.

— Таня мне сказала, что вы имеете чёрный пояс по карате.

— Ну и что из этого?

— Прилично ли такому маститому спортсмену, как вы, предлагать схватку такому дилетанту в карате, как я?

— Я буду драться с вами не в полную силу, проведу, так сказать, тренировочный бой, — пообещал Аркадий.

— То есть вы хотите меня видеть на ринге в роли подопытного кролика, вроде того, что недавно унесли с ринга?

— Ты что, Аркадий, очумел?! Привык парней задирать, нельзя себя так вести в приличном обществе, — не на шутку обиделась на сокурсника Татьяна.

— Моё дело предложить, его дело отказаться, — пожимая плечами, нисколько не смущаясь, ответил Аркадий.

— Твой вызов на поединок я принимаю, но только с некоторыми моими условиями, — вступил в разговор с Аркадием Дмитрий.

— Какими условиями? — Аркадия удивило, что кто-то посмел принять его вызов и ставить свои условия. «Какой нахал, ну я тебе сейчас покажу», — подумал он.

— Поединок между нами будет не показательный, а боевой, контактный.

— Договорились! — не скрывая удовлетворения от состоявшегося сговора, согласился Аркадий. — Я пойду попрошу, чтобы нам выделили ринг на несколько минут.

Оставшись вдвоём с Дмитрием, Татьяна, не находя себе места, взмолилась:

— Дмитрий, откажись от поединка с Аркадием. Он тебя изуродует.

— Скажи, у вас в группе все парни такие агрессивные на чужаков, как Аркадий? — разуваясь, поинтересовался у девушки Дмитрий.

— Аркадий в прошлом году надеялся стать моим близким другом, но я ему отказала, сама не знаю по какой причине. Отказалась с ним дружить, и все. С тех пор он как только увидит меня с кем-нибудь из парней, так бесится.

— Теперь понятно, кому я обязан таким повышенным вниманием со стороны Аркадия к моей персоне.

— Уйдём, Дмитрий, отсюда, не связывайся с этим дураком! — попросила Татьяна.

— Ты хочешь, чтобы я в твоих и его глазах выглядел трусом? — освобождая свою руку от Татьяны, пытавшейся его увести из спортзала, спросил Дмитрий.

— Нет! — присаживаясь на скамейку, ответила Татьяна. — Что же мне делать? — Её глаза наполнились слезами.

— Таня, ты не хочешь, чтобы я пошёл служить в спец наз, хочешь, чтобы я остался работать в банке. Так? Тогда давай договоримся вот о чем. Если Аркадий меня сейчас побьёт на ринге, значит, я не гожусь для службы в специальном подразделении. Тогда я не буду увольняться из банка. Тебя такой договор со мной устраивает?

— Устраивает, но не совсем. Ведь Аркадий может тебя изуродовать или покалечить! — простонала девушка.

— Если он меня покалечит, ты меня не бросишь, согласишься по-прежнему дружить со мной? А со временем станешь моей женой? — улыбаясь, засыпал он её вопросами.

— Дима, я тебя люблю, а поэтому не хочу, не желаю, чтобы ты по-глупому собой рисковал.

Успокаивая девушку, Дмитрий обнял её и поцеловал в щеку.

— Поверь, Таня, я тебя тоже люблю. Чтобы ты не переживала за меня и успокоилась, по секрету тебе скажу, что я в карате не такой уж профан, как думает Аркадий. Ему не удастся наказать, унизить меня и посмеяться надо мной на ринге. Мне придётся его поучить уму-разуму, чтобы тигром не бросался на людей, кичась своим чёрным поясом, уважал не только себя, но и других.

Несколько успокоив Татьяну, Дмитрий пошёл к рингу. Он был босиком, в трико, с голым торсом. Аркадий уже поджидал его.

В годы армейской службы Дмитрий, являясь старшиной группы армейской разведки, в силу возложенных на него старшим офицером обязанностей должен был с каждым новым бойцом отрабатывать приёмы рукопашного боя, восточных единоборств. Если учесть, что в армейскую спецгруппу подбирались опытные спортсмены, каждый из которых пополнял спортивные знания другого редкими, только ему известными приёмами, не раз проверенными и усовершенствованными в схватках с реальными противниками, то читателю станет понятно, что звание мастера спорта, которое имел Аркадий, никак не могло напугать Дмитрия. К тому же Дмитрий психологически был больше подготовлен к бою с Аркадием, чем Аркадий с ним. Если один из бойцов знал, кто является его противником, то другой о сопернике был в полном неведении.

Понаблюдать за поединком чемпиона университета с гостем, пришедшим посмотреть соревнования студентов, собралось около ринга человек девяносто. И новые зрители все подходили и подходили.

После взаимного восточного приветствия между бойцами начался бой. Чтобы немедленно физически подавить противника, Аркадий завладел инициативой и провёл серию сокрушительных ударов руками и ногами. От одних его ударов противник ушёл, другие удары были им блокированы.

Отскочив от Дмитрия в сторону и уже перестав улыбаться, Аркадий без особого труда понял, что имеет дело не с новичком в карате, а с борцом, имеющим определённые навыки в этом виде спорта; какие, он пока не мог сказать, так как противник не нападал на него, а только защищался. На всякий случай Аркадий сменил тактику ведения боя. Теперь он не только нападал на Дмитрия, но и думал о своей защите.

Дмитрий не спешил нападать на Аркадия, а словно учитель, экзаменующий ученика, стремился узнать, какими приёмами карате владеет Аркадий и в какой степени.

Отразив первый натиск Аркадия, Дмитрий увидел, что его защиту Аркадий не может пробить; это ещё больше вселило в него уверенность, что победить противника ему не составит большого труда.

Если Дмитрий имел возможность холодно рассчитывать свои удары, спокойно вести защиту, то Аркадий такой возможности не имел. Собравшиеся у ринга студенты, его болельщики, кричали: «Аркадий, шайбу! Аркадий, шайбу!..» Такая поддержка не очень помогала Аркадию. Ему хотелось отличиться перед студентами и преподавателями, показать свой класс, однако выжидательная тактика противника не давала ему простора для фантазии и применения приёмов.

Несколько попыток Аркадия ударить противника по корпусу, по голове не увенчались успехом, наоборот, Дмитрию удалось сделать ему подсечку, присев на одной ноге и вытянув другую. Не ожидавший этого приёма Аркадий ягодицами упал на помост, вызвав у своих болельщиков громкий ропот недовольства.

Трехминутная схватка заставила Аркадия подумать, что ему не стоило так агрессивно вести себя с другом Татьяны, тем более вызывать его на поединок, но теперь он уже ничего не мог изменить. Надо было драться и побеждать.

Дмитрий видел по глазам Аркадия, что тот недоволен собой. Теперь уже и Дмитрий от защиты перешёл к нападению. Находящиеся в разных концах помоста бойцы ринулись навстречу друг другу, надеясь в прыжке нанести коварный удар, но летевший снарядом Аркадий почувствовал сильный удар ноги Дмитрия в свой корпус. От этого удара изменилась траектория его полёта, своё движение он уже не мог контролировать. Перевернувшись в воздухе, он упал на ковёр. Не успев подняться и принять защитную стойку, Аркадий увидел свою правую ногу в захвате Дмитрия, который, удерживая её между своими ногами, стал давить на излом.

Если бы Аркадий рукой не принялся ударять по помосту, тем самым подавая сигнал противнику, что он сдаётся, то наверняка не избежал бы перелома ноги.

Поднявшись с помоста вместе с побеждённым противником, Дмитрий заявил Аркадию:

— Если без основания будешь ко всем приставать, вызывать на поединок, можешь не поломанной ногой отделаться, а лишиться головы.

Поклонившись в восточном приветствии своему противнику, увидев такой же поклон Аркадия, Дмитрий покинул помост под громкие овации собравшихся. И сразу попал в объятия радостной Татьяны. Тогда как лишённый внимания недавних поклонников Аркадий, опустив голову, отправился в одиночестве в раздевалку.

У кумиров всегда много и поклонников, и недоброжелателей. Когда кумир в славе, то он окружён почитателями, когда же он развенчан и снят с пьедестала, то, как правило, поклонники куда-то исчезают и вперёд выходят недоброжелатели, которые получают возможность побеждённого ужалить, укусить, обидеть плохим словом.

На долю Татьяны пришлось столько поздравлений от её знакомых, как будто не Дмитрий, а она наконец-то смогла непобедимому чемпиону университета по карате Аркадию нанести поражение.

Она уже забыла проигрыш своей команды в волейбол третьекурсникам, находясь под впечатлением увиденного и пережитого.

После завершения спортивных соревнований в университете Дмитрий с большой неохотой поддался уговорам Татьяны поехать к ней домой на обед. Ему не помогла ссылка на то, что он не в парадном костюме, а всего лишь в спортивной одежде и что в таком виде ему перед родителями Татьяны неудобно появляться. В осуществлении своего намерения Татьяна была неумолима.

Дмитрий был не против того, чтобы вкусно пообедать, но предстоящая перспектива знакомства с родителями Татьяны, безусловно, предупреждёнными дочерью, что она приведёт в дом жениха, смущала его, вселяла робость. Только осознание того, что ему все равно когда-то придётся знакомиться с родителями невесты, заставило его смириться с неизбежностью.

Татьяна, управляя автомобилем, порой внимательно поглядывала на унылого Дмитрия, не разделяя его настроения.

— В понедельник у нас на курсе только и будет разговоров о том, как ты Аркадия укротил, — довольно сказала она.

— Он сам виноват в случившемся.

— Аркадий неплохой парень, но в последнее время сильно зазнался. Все хвастался, что имеет чёрный пояс по карате. Теперь после урока воспитания станет себя вести скромнее, поймёт, что не один он такой сильный и смелый.

— Сильные и великие спортсмены никогда не кичатся своими достижениями, славой, стараются так себя вести, чтобы быть незаметными среди остальных. Я приведу тебе пример такой скромности. Жил в середине девятнадцатого века учитель карате. Его звали Мацумура. Когда он состарился, но был ещё физически здоровым, ему однажды пришлось идти через лес. Трое вооружённых копьями разбойников напали на него. Они хотели его ограбить, но у него при себе не было денег. Тогда разбойники потребовали, чтобы он отдал им свою одежду. Мацумура сказал, что его одежда очень ветхая и для продажи не годится. Обыскав его и не найдя ничего достойного своего внимания, разбойники забрали у него лепёшку и ушли в лес. Мацумура, в свою очередь, продолжил путь через лес. Он был доволен своим поведением с разбойниками, думая: «Как хорошо я поступил, что расстался с разбойниками мирно. Мне даже не пришлось их ни калечить, ни бить».

— Нравоучительная и красивая история, только, к сожалению, в настоящее время последователей Мацумуры среди спортсменов не так уж много.

— Ты по Аркадию не берись судить обо всех спортсменах, среди них немало великих, но скромных, достойных уважения людей, — возразил девушке Дмитрий.

Татьяне общаться с Дмитрием было не только приятно, как это бывает между женихом и невестой, но и познавательно, интересно. От него она узнавала для себя много такого, о чем раньше и не подозревала, что прежде не входило в круг её интересов.

По чистому, но не новому голубому халату Веры Владимировны и по спортивному костюму Анатолия Андреевича, родителей Татьяны, Дмитрий убедился, что дочь заранее их не предупреждала о его визите к ним в гости. Поэтому смущение и некоторая растерянность были присущи обеим сторонам. Однако после обеда, за которым Дмитрий с будущими тестем и тёщей выпили по две рюмки водки и поговорили, напряжение ушло, стороны расслабились и отношения между ними стали проще.

После обеда и обязательного кофе гостеприимные хозяева не сразу отпустили Дмитрия домой. Ему пришлось вместе со всеми посмотреть исторический художественный фильм по видеомагнитофону, затем сыграть с Анатолием Андреевичем партию в шахматы, которую гостю удалось свести вничью.

Дмитрий понимал, что родители Татьяны хотят изучить его как возможного жениха дочери, поэтому он не только охотно отвечал на вопросы Анатолия Андреевича, но и сам узнал о семье Татьяны многое. Например, то, что в свои пятьдесят лет Анатолий Андреевич уже академик, физик-атомщик, руководит НИИ закрытого типа. В этом институте вместе с ним работает его старший сын Александр — он женат и живёт со своей семьёй отдельно от родителей. По этой причине Дмитрий не смог познакомиться с братом невесты.

Татьяна вела себя дома очень скромно, практически её не было слышно. За столом, когда они обедали, девушка спиртного не пила, так как именно ей предстояло потом на машине везти Дмитрия домой. Поскольку Дмитрий все время активно общался с её родителями, девушке лишь удавалось перебрасываться с ним короткими фразами типа: «Будешь пить кофе?», «Тебе удобно тут сидеть?», «Не поддавайся папе…»

Только к вечеру Дмитрий с Татьяной смогли покинуть квартиру её родителей.

Опустившись на сиденье автомобиля и облегчённо вздохнув, Дмитрий заявил:

— Ну, Танечка, ты меня сегодня подставила, и притом здорово. Я думал, что меня удар хватит.

— Дима, все очень хорошо прошло. Ты у меня умница. Моим родителям ты понравился. Особенно папу удивил тем, что воевал в Чечне и имеешь правительственные награды.

— Ну надо же было мне академика чем-то удивить.

— Я начинаю тобой гордиться.

— Постараюсь тебя не разочаровать. Чмокнув Дмитрия, Татьяна повезла его домой.

— Дима, ты первый парень, которого я привела домой к себе как своего жениха. Это тебе о чем-то говорит?

— Говорит, — кивнул он.

— О чем?

— Знаешь, сердцем чувствую, умом понимаю, а словами высказать не могу.

— С тобой не соскучишься, умеешь загадать загадку.

— Да люблю я тебя, Танечка! Неужели ты этого не видишь? Почему надо обязательно это говорить?

— Дима, это для меня как воздух, которым я не могу надышаться, как музыка, которой я не могу наслушаться, поэтому если хочешь, чтобы я жила, постоянно подпитывай меня этими словами.

— А я и не знал, что ты у меня наркоманка.

— Теперь будешь знать, — ласково посмотрев на него, заметила она.

Дома у Дмитрия Татьяне тоже пришлось задержаться. Им просто не хотелось расставаться, и они умели найти повод, чтобы подольше побыть вместе. То они изъявили желание вместе с Лидией Степановной выпить кофе, то, уединившись в комнате Дмитрия, смотрели его армейский альбом.

Расставаясь с Татьяной во дворе своего дома, стоя рядом с её «девяткой», Дмитрий договорился с девушкой, что завтра они поедут вместе к ней на дачу, где им хотелось побыть вдвоём.

Воскресенье, весь день, они провели на даче. Им удалось вдоволь наговориться, ещё лучше понять друг друга и сблизиться.

Несмотря на внешнюю раскованность и доступность Татьяны, Дмитрий понимал, что если он попытается настойчиво, а значит, грубо овладеть девушкой, то может её потерять.

Татьяна доверяла ему, полагалась на его порядочность и могла бы в одночасье разочароваться в нем, если бы он ж правильно себя повёл. Дмитрий не желал терять её, поэтому не допускал мысли форсировать событие, которое со временем само станет естественным и неизбежным.

Он хотел, чтобы его желание близости с девушкой стало и её желанием.

Так как была уже осень, то он помог Татьяне обрезать фруктовые деревья в саду, подготовил розы к зиме, как можно выше засыпав их корневую систему землёй. Их полезный труд сопровождался беседой обо всем и ни о чем, шутками, смехом, от чего работа спорилась и незаметно для них быстро продвигалась.

Потом Татьяна вскипятила чай, который они стали пить с тортом, купленным девушкой в магазине по дороге на дачу. Дмитрий спросил Татьяну:

— Что вчера твои родители сказали обо мне?

— Многое! — односложно ответила она.

— Я бы хотел услышать более конкретный ответ.

— Мои родители своеобразные люди и смотрят на мир совсем не так, как мы. Как парень ты им понравился по всем статьям, но им хотелось бы, чтобы мой будущий супруг был если не физиком-атомщиком, то хотя бы сильным математиком, который вместе с отцом и братом стал бы работать в его институте. К месту будет сказано, что меня ждёт именно такая участь.

— Чем же закончилась ваша беседа?

— Я им очень убедительно доказала, что порядочные, грамотные люди, какими они себя считают, так отстало, ущербно мыслить не должны. Любимого по роду своей специальности не выбирают, а если такое происходит в жизни, то это нельзя назвать любовью. Это называется браком по расчёту. Я их в шутку спросила: что я им плохого сделала, почему не хотят своей дочери счастья? После моей отповеди родители признали ошибочность своего первоначального решения и позволили мне самой решать, за кого выходить замуж. Только я не знаю, поймёшь ли ты меня и сможешь ли оценить по достоинству мою самостоятельность.

Закончив чаепитие, они прошли в комнату и сели на диван, чтобы быть поближе друг к другу.

Дмитрий положил левую руку на плечо Татьяны и, как бы не поняв её намёка, с шутливым недоумением на лице поинтересовался:

— Непонятно, почему я должен давать оценку твоему геройскому поступку?

— Потому, что я его совершила ради тебя, — опустив голову ему на грудь, пояснила Татьяна.

Левой рукой приподняв подбородок Татьяны, Дмитрий нежно поцеловал её упругие губы, готовые к ласке, но пробудившиеся только тогда, когда его поцелуй уже был завершён. Поэтому пришлось повторить, притом несколько раз. Только тогда, когда затянувшийся поцелуй заставил молодёжь задрожать от возбуждения, они его прервали, отстранились друг от друга, понимая без слов, что могут зайти слишком далеко, а к этому они еше не были готовы. Дмитрию страстно хотелось не только духовной, но и физической близости с Татьяной, но он не торопился опережать события, так как был уверен, что она все равно станет его женой и будет принадлежать только ему.

Он не был наивным мальчиком, не познавшим женской ласки, но раньше близость с женщинами была для него лишь удовлетворением естественной потребности, не более того. Сейчас он был с любимой девушкой, и его отношение к ней было иным — добрым и бережным. В объятиях Дмитрия Татьяна чувствовала себя уютно, однако сердце её учащённо билось, как у маленькой птички, попавшей в силки охотника.

Вдыхая нежный аромат духов, свежий запах тела любимой, Дмитрий, уткнувшись лицом в плечо Татьяны, откровенно признался:

— Таня, до встречи с тобой я не думал много о женщинах, тем более не думал о женитьбе. Но ты заставила меня пересмотреть и изменить многие мои жизненные планы. Ты именно та девушка, которую я искал, ради которой я без сожаления расстанусь со своей свободой. Если ты испытываешь ко мне такие же чувства, что и я к тебе, то выходи за меня замуж, и как можно скорее.

— Я готова выйти за тебя замуж, и ты это без моего признания знаешь, но к чему такая спешка?

— После увольнения из банка у меня появится примерно месяц свободного времени. Когда я перейду на новое место службы, его у меня может столько уже и не быть.

— Довод вполне убедительный, и я его принимаю. Где мы будем жить после свадьбы?

— На квартире у Лидии Степановны, я уже с ней говорил, она не возражает.

— Это будет неуважительно по отношению к моим родителям. У нас четырехкомнатная квартира. Если мы будем жить у меня, то нисколько не помешаем.

— Мне неудобно оставить одну Лидию Степановну. Если бы ты знала, какой она замечательный человек!

— Я с ней поговорю. Она умная женщина, должна нас понять.

— Я знаю, что она тебя поймёт. Она всех понимает, всем помогает, как может, но мы, к сожалению, не оченьто стараемся её понять.

— Дима, мы ни в чем её не обидели и не оскорбили. Мы будем её навещать. При желании она сможет приходить к нам в гости и даже некоторое время жить у нас.

— Это пока она самостоятельная, не нуждается в заботе, а когда состарится, тогда как быть? Отдадим в дом престарелых?

— К тому времени вы со своим другом сможете договориться и вместе с Лидией Степановной решить её судьбу.

— А ты согласна, чтобы она в будущем смогла жить у нас с тобой?

— Как вы решите с другом, так и будет. К кому Лидия Степановна захочет пойти, там она и будет доживать свою старость.