М. Акаси, предполагалось направить в Россию через Черное море, а остальное - в Балтику.
      Агенту царской охранки удалось "изъять" из чемодана недавнего военного атташе Японии в России записку его "единомышленника" Конни Целлиакуса. (В Стокгольме за Мотодзиро Акаси велось по возможности постоянное наблюдение.) В перехваченном шпионском документе имелись точные указания на то, кому, в каком количестве и с какой целью предназначались немалые суммы японских денег.
      Департамент полиции получил пояснение содержания этой записки: "Японское правительство при помощи своего агента Акаши дало на приобретение 14 500 ружей различным революционным группам 15 300 фунтов стерлингов, то есть 382 500 франков. Кроме того, им выдано 4000 (100 000 франков) социалистам-революционерам на приобретение яхты с содержанием экипажа 4000 фунтов (100 000 франков)". Помимо эсеров, в записке указывались и другие получатели крупных сумм денег: Грузинская партия социалистов-федералистов-ре волюционеров, ППС и Финляндская партия активного сопротивления.
      Оружия для революционеров на японские деньги было закуплено столь много, что ранее купленные яхты "Сесил" и "Сизн" оказались слишком малы для транспортировки такого груза к морским берегам воюющей с Японией России. Тогда агентами Мотодзиро Акаси был закуплен 315-тонный пароход "Джон Графтон", переименованный в целях конспирации в "Луну". Новая команда (старую списали на берег в голландском порту Флиссинген) перевозчиков оружия состояла в основном из финнов и латышей во главе с латышским социал-демократом Яном Страутманисом. Через некоторое время его на посту капитана сменил бывший старший помощник финский морской офицер Эрик Саксен.
      Команде "Джона Графтона" удалось дважды удачно выгрузить партии оружия и боеприпасов в Финляндии - близ портовых городов Кеми и Пиетарсаари. Однако "Джону Графтону" не повезло - утром 7-го сентября 1905 года пароход налетел на каменистую отмель в 22 километрах от города Якобстада и после малоуспешных попыток команды выгрузить оружие и боеприпасы на соседние острова, чтобы спрятать их там, был взорван. Воспользовавшись предоставленной местными жителями яхтой, команда во главе с последним капитаном судна Дж. Нюландером бежала от берегов Финляндии в Швецию.
      На этом балтийская одиссея парохода "Джон Графтон", или "Луны", закончилась весьма бесславно для истории. К осени 1905 года с остова взорванного парохода, который долго оставался на плаву, а также из тайников на ближайших островах российскими властями, жандармами и пограничной стражей было извлечено примерно две трети находившихся на борту "Джона Графтона" винтовок, вся взрывчатка, огромное количество патронов, винтовочных штыков, детонаторов и прочего военного снаряжения.
      Начальник Финляндского жандармского управления генерал Фрейберг 21 октября 1905 года доносил командиру Отдельного корпуса жандармов об окончании "разгрузки" полузатопленных обломков парохода "Джон Грифтин" и тайников на близлежащих островах и побережье Финляндии близ места кораблекрушения. Было найдено в общей сложности 9670 винтовок системы "Веттерлей", около 4 тысяч штыков к ним, 720 револьверов "Веблей", около 400 тысяч винтовочных и около 122 тысяч револьверных патронов, около 192 пудов (порядка 3 тонн) взрывчатого желатина, 2 тысячи детонаторов и 13 футов бикфордова шнура.
      Это был целый плавучий арсенал, созданный трудами японского разведчика полковника Мотодзиро Акаси и его агентуры в "революционных целях". Окажись груз парохода "Джона Грифтина" ("Луны") на территории России, ее ожидал бы новый взрыв терроризма в отношении государственной власти и правопорядка в стране. Финляндская партия активного сопротивления получила с парохода всего 300 стволов. Отмечено, что в ходе декабрьских баррикадных боев в Москве на вооружении дружинников имелись винтовки "Веттерлей", бывшее оружие швейцарской армии.
      Попытка военной разведки Японии организовать "революционное восстание" на территории европейской части страны серьезно встревожило Российское правительство. Министерство иностранных дел предписало послам в ряде европейских столиц "войти в сношения с соответствующими правительствами на предмет принятия сими последними мер для предупреждения вывоза оружия в империю".
      Была усилена морская пограничная стража. Государственную границу на Балтийском море стала "наблюдать" целая пограничная флотилия под командованием жандармского подполковника Н.И. Балабина. Флотилия состояла из 11 больших и 2 малых кораблей. Ее главной задачей стала борьба с контрабандой оружия и взрывчатых веществ через побережье Прибалтики и Финляндии. Подполковник Балабин получал информацию о выходе из иностранных портов судов с оружием для антиправительственных революционных организаций непосредственно от заведующего заграничной агентурой Отдельного корпуса жандармов.
      Мотодзиро Акаси и его агент Циллиакус предприняли еще одну попытку ввоза большой партии оружия в Россию - через Черное море, на Кавказ. Революционное брожение здесь началось еще в 1902 году, что в годы русско-японской войны вылилось в аграрные беспорядки, создании в Грузии боевых дружин и "красных сотен", резком обострении межнациональных противоречий между азербайджанцами и армянами в Нагорном Карабахе и городе Баку. Главным противников кавказских революционных организаций всех оттенков, естественно, был российский государственный строй, или, иначе говоря, царизм.
      В силу этих обстоятельств Кавказ был готов "получить" любые партии любого оружия. Для этой цели на японские деньги был куплен пароход "Сириус" водоизмещением 597 тонн. Его "хозяином" и капитаном в начале сентября 1905 года стал голландец Корнелиссен, анархист по политическим убеждениям. Его груз состоял из 8,5 тысяч винтовок "Веттерлей" и от 1,2 до 2 миллионов патронов к ним. В конце сентября 1905 года "Сириус" взял курс к черноморским кавказским берегам России из портового города Амстердама якобы с коммерческими целями. Длинный путь в Черное море через Атлантику и Средиземноморье экипаж судна с большим грузом контрабандного оружия проделал беспрепятственно для себя.
      Российскому посланнику в столице Голландии (Нидерландов) Чарыкову стало известно о грузе и маршруте грузового парохода "Сириус"и он незамедлительно сообщил об этом в Санкт-Петербург. Однако кораблям черноморской пограничной стражи не удалось перехватить пароход "Сириус" на подходе к побережью страны.
      24 ноября неподалеку от грузинского портового города Поти команда парохода "Сириус" перегрузила доставленные ею в Россию оружие и боеприпасы на четыре баркаса, которые направились к заранее определенным местам на кавказском побережье. Первый из них разгрузился в Потийском порту и был атакован русскими пограничниками. Однако тем не удалось захватить всю партию контрабандного оружия - свыше 600 винтовок и 10 тысяч патронов местные жители и социал-демократы успели переправить в город.
      Второй баркас морская пограничная стража задержала в море близ местечка Анаклия. На этом баркасе находились 1200 винтовок и 220 тысяч винтовочных патронов. Однако часть оружия с этого баркаса была уже выгружена на берег близ города Редут-Кале. Третий баркас беспрепятственно разгрузился у абхазского города Гагры. Известно, что часть швейцарских винтовок с него в количестве 900 штук была спрятана для надежности в имении князя Инал-Ипа, а другая часть винтовок "Веттерлей" перевезена в город Сухуми. Оружие с четвертого баркаса выгрузили на берег близ Батуми, и затем оно оказалось в Кутаисской губернии.
      Большая часть контрабандного груза парохода "Сириус" до-шла до мест назначения и получателей. Правительственным властям удалось перехватить и конфисковать лишь 7 тысяч винтовок "Веттерлей" и около полмиллиона патронов. Прибытие "Сириуса" по времени совпало с началом массовых вооруженных антиправительственных выступлений в Закавказье. Самая ожесточенная борьба проходила в местах, куда поступило контрабандное оружие - в Поти, Зугдиди, Озургетах, Сухуми.
      О том, что японская военная причастна к вооруженным вы-ступлениям против российской власти в Грузии и Абхазии, свидетельствует хотя бы такой факт. Официальный источник того времени сообщал, что "красные сотни" в Зугдидском уезде в декабре 1905 года были частично вооружены "швейцарским оружием, привозившимся... арабами из Редут-Кале и местечка Анаклия".
      Японская финансовая помощь касалась таких направлений деятельности представителей российского революционного движения, как печатание и распространение нелегальной литературы. При этом японские военные руководствовались чисто прагматическими целями и не испытывали ни малейших симпатий к социалистическим идеям. Не случайно обильный источник поступления денежных средств в партийные кассы российских революционеров был перекрыт сразу же после начала русско-японских мирных переговоров.
      Правящие милитаристские круги страны Восходящего Солнца не жалели средств на создание мощного агитационно-пропагандистского аппарата для внедрения в свою армию и население шовинистических настроений. Японского солдата готовили еще со школьной скамьи. Уже в юном возрасте ему внушали, что "Японии принадлежит главенствующая роль на Востоке" и что "нет силы, которая может разбить Японию", прививались привязанность к военному делу и стремление к военным подвигам. Нередко учащиеся школ вооружалось винтовками и принимали участие в военных маневрах.
      Население Японских островов в большинстве своем было убеждено, что служба в императорской армии является почетным делом и призыв на службу новобранца - праздник для всех его близких. В стране сильно было влияние конфуцианства - особенно культа предков. Для уходящих на войну (подавляющая масса новобранцев поступала из крестьянских семей) была введена торжественная похоронная инсценировка - процедура, призванная обозначить решимость бойца умереть "в интересах Японии" и божественного микадо. Считалось священным имя героя, записанное в храме "шохонша". У военнослужащих всех рангов воспитывалось отрешение от личных интересов и беспрекословное выполнение приказа начальника.
      Императорская армия по своему положению в государстве резко выделялась, считалась превыше всего. На строительство японской армии и разработку ее военного искусства большое влияние оказала немецкая военная система. В стране Восходящего Солнца открыто подражали ей. Прибывший в Японию в 1884 году профессор Берлинской военной академии генерал К. Меккель был возведен в степень первого учителя "большой войны". Меккель участвовал в реорганизации императорской армии, составлял для нее уставы и инструкции. Прусский военный теоретик является основателем военной академии в Токио.
      Считается, что именно немецкому генералу К. Меккелю принадлежит план реорганизации японской армии на современный лад, который он представил на утверждение микадо. Может быть , именно это стало поводом для того, чтобы воздвигнуть в Токио памятник (иностранцу в Японии!) Меккелю.
      Военные контакты между Германией и Японией были различны. Так, главнокомандующий японскими войсками в русско-японской войне маршал Ивао Ояма принимал участие в разработке германской военной доктрины. Во время франко-прусской войны 1870-1871 годов он был военным агентом своей страны в прусской королевской армии. Ояма за время своего пребывания в Европе хорошо ознакомился с германской военной системой.
      Перед войной, в 1904 году, японские войска в ходе военной реформы разделились на постоянную армию, к которой относились запас и рекрутский резерв, территориальную армию и народное ополчение с островными милицейскими формированиями. Постоянная армия составляла основу вооруженных сил Японской империи и включала в себя армейский запас в количестве, необходимом для военного времени. Территориальные войска предназначались отчасти для "защиты страны" во время отсутствия постоянной армии, отчасти для пополнения ее рядов.
      Мужчины в возрасте от 17 до 40 лет, способные носить оружие, но не вошедшие в постоянную и территориальную армии, составляли народное ополчение. Оно делилось на два класса, причем к первому классу относились лица, ранее прошедшие армейскую службу. Что касается милиции, то она служила для обороны островов. В нее входили жители островов, призываемые для несения милиционной службы на один год.
      Призыву в императорскую армию подлежали мужчины, до-стигшие 20-летнего возраста. Срок службы составлял 12 лет и 4 месяца, из них 3 года действительной службы в войсках, 4 года и 4 месяца - в запасе и 5 лет - в резерве. Система комплектования была территориальной. Воинская часть держала в поле зрения всех запасных резервистов и будущих новобранцев, стараясь установить тесное общение даже с их семьями. Вся страна была разделена на 12 дивизионных округов. Дивизионный округ делился на 2 бригадных по 2 полковых участка в каждом.
      Управление сухопутными силами Японии находилось в руках военного министра, вопросами же боевой подготовки ведал начальник Главного штаба. Военному министру подчинялись Главный и Генеральный штабы, занимавшиеся разработкой планов войны. Общими вопросами военного и морского руководства ведал подчиненный императору Военный совет, учрежденный в 1900 году.
      Японское офицерство, почти целиком состоявшее из бывших самураев, воспитывалось на немецкой военной школе, в традиционном самурайском духе. Офицера учили, что служба - не ремесло, а почетное звание, что все государственные чиновники вышли из офицерской среды. Самурайская "чистота" офицерской касты тщательно оберегалась сверху и снизу. Несмотря на большую потребность в офицерских кадрах уже во время войны с Россией, военное ведомство императорской Японии, тем не менее, решительно отказалось от ускоренных выпусков прапорщиков из среды разночинной городской интеллигенции.
      Основой воспитания офицерского состава служил древний кодекс самурайской морали и чести - "Бусидо" (в буквальном переводе с японского "Путь воина"). Этот кодекс должен был воспитать в командире личную преданность императору-микадо, честность, справедливость, доброжелательство. Офицеры японской армии и флота были, как правило, настроены очень воинственно, в профессиональном отношении неплохо подготовлены. Многие имели боевой опыт непродолжительной победной войны в Китае.
      Насаждая в войсках беспрекословное повиновение младшего по званию и должности старшему, офицеры императорской армии и флота, самураи по происхождению, в свою очередь, были исполнительны. Честь офицерского мундира почиталась превыше всего. Трусость и нерешительность осуждались, офицеры, проявившие даже недостаточное упорство в достижении поставленных целей, жестоко наказывались старшим начальником.
      Боевая подготовка японской армии русским командованием ошибочно оценивалась как весьма низкая. Японская артиллерия признавалась неподготовленной для совместных действий с пехотой. В действительности же качества японской армии не получили в России правильной оценки. Войска противника были обучены германскими инструкторами и по подготовке приближались к уровню западноевропейских.
      В японской армии настойчиво, на всех уровнях прививались наступательные тенденции. Воспитанная на германских уставах пехота, в отличие от русской, отдавала должное современному значению огня, хотя и не отказывалась от применения штыка, но предварительно подготовив штыковую атаку огневой. Армия Японии приучалась к охватывающим действиям и созданию перекрестного огня. На практике же японцы только намечали охват, но до боя дело доводили не всегда.
      Главное внимание в императорской армии обращалось на одиночную подготовку бойца. Пехота приучалась к преодолению искусственных препятствий и к самоокапыванию. Слабой стороной японской армии являлась низкая скорость движения походных колонн. Солдаты двигались в беспорядке, не имея определенного места в колонне. Боец, почувствовавший себя усталым, мог выйти из колонны и посидеть, поправить снаряжение, обувь.
      Японская кавалерия была немногочисленна и слаба, потому командование не применяло ее для ударного действия. Дальше трех километров от пехоты она на войне не отрывалась. Холодного оружия в бою японские кавалеристы не применяли и при столкновении с противником спешивались и вели ружейный огонь. Подготовка кавалерии к разведывательной деятельности была неудовлетворительной, поскольку командование большие надежды возлагало на шпионов.
      Артиллерия японской армии имела хотя уступала русской в скорострельности и дальнобойности, имела немаловажное преимущество над противником. Хорошая тактическая выучка японских артиллеристов и их умение стрелять с закрытых позиций особенно сказались в начальный период войны.
      В 1900 году японская армия была перевооружена скорострельной магазинной пятизарядной винтовкой Арисака образца 1897 года с прицельной дальностью до 2000 метров. Она стреляла бездымным порохом. При атаке к винтовке примыкался штык-кинжал. Для резервных войск предназначались винтовки более старого образца - системы Мурата. Они имели большую прицельную дальность, но меньшую начальную скорость пули. Кавалерия и обоз-ные войска были вооружены саблями и магазинными карабинами образца 1897 года. В двух дивизиях на испытании находились пулеметы. К началу войны пулеметов в японской армии было 147 - значительно больше, чем в русской Маньчжурской армии.
      Полевая артиллерия японцев имела на вооружении 75-миллиметровую скорострельную пушку системы Арисака образца 1898 года (дальность стрельбы - 4,8 километра, скорострельность - 3 выстрела в минуту) и горную пушку Арисака с дальностью стрельбы 4,3 километра. На вооружении крепостной и осадной артиллерии были новейшие пушки и мортиры различных калибров, вплоть до 280-миллиметрового калибра крупповского производства. К концу 1903 года на вооружении императорской армии находилось 410 горных и 670 полевых орудий. Полевые пушки перевозились 6 лошадьми, стрельба велась бездымным порохом отечественного производства.
      Мундир японской армии был прусского образца, кепи и гамаши французского. Лопата и особая кирка являлись составной частью снаряжения солдата-пехотинца. Отличительной чертой японских войск на привалах, в отличие от европейских и других, было массовое пользование традиционными веерами.
      Собственная военная промышленность Японии была весьма слаба. В Осакском арсенале орудия изготовлялись в очень небольшом количестве. Япония импортировала артиллерию с германских заводов Круппа и Шнейдера, пулеметы тоже доставлялись из-за границы. Технической самостоятельностью островная страна не отличалась. Даже винтовка Арисака, в сущности, ничем не отличалась от немецкой.
      Япония без помощи других государств ни в экономическом, ни в финансовом, ни в военном отношении не могла претендовать на роль ведущей державы. Фактически ее арсеналом являлись Англия, США и Германия. Так, лишь в мае - июне 1903 года из Великобритании в порт Сасебо было завезено 250 тысяч тонн угля, и подвоз его продолжался в течение всей войны. В значительных количествах поставлялось не только различное вооружение, но и боеприпасы. Экспорт США в Японию в 1905 году увеличился в 2,5 раза по сравнению с довоенным 1903-м. Почти единственный крупный арсенал в городе Осака, изготовлявший орудия и снаряды к ним, получал стальные и чугунные заготовки из Англии и Германии, а железные основы для орудийных лафетов из Франции.
      Наряду с подготовкой сухопутной армии Япония развернула усиленное строительство военного флота. Была разработана перспективная кораблестроительная программа сроком на 7 лет, согласно которой для военно-морского строительства государством выделялось 95 миллионов иен. Программа должна была, по замыслу ее создателей, отвечать одной-единственной генеральной цели - выиграть у России на Дальнем Востоке войну на море.
      Слабость собственной судостроительной промышленности вынуждали Токио заказывать новые корабли за рубежом, прежде всего на Британских островах, покупать уже готовые в других странах. Преимущество в военных заказах отдавалось английским фирмам, зарекомендовавшим себя как лучшие по строительству броненосных кораблей для других стран. За счет этого Япония смогла быстро увеличить число современных эскадренных броненосцев, крейсеров и миноносцев.
      Данные по японской кораблестроительной программе 1895 года достаточно красноречиво свидетельствуют о стремительном росте морской мощи страны Восходящего Солнца. В тот год по ее заказам начиналось строительство или достраивалось огромное количество самых современных боевых кораблей:
      · в Англии шло строительство 4 эскадренных броненосцев;
      · в Англии, Франции и Германии строились 6 броненосных крейсеров 1-го класса с мощным артиллерийским вооружением;
      · в Англии и Соединенных Штатах на кораблестроительных верфях возводились 5 небронированных быстроходных крейсеров;
      · в самой Японии спешно строились 3 минных крейсера для будущей осады с моря русской Порт-Артурской крепости;
      · в Англии строились 11 минных истребителей (или больших эскадренных миноносцев);
      · во Франции и Германии шло строительство 23 миноносцев водоизмещением свыше 100 тонн, а также строился 31 миноносец с несколько меньшим водоизмещением - более 80 тонн;
      · и, наконец, на японских кораблестроительных верфях строилось 35 малых боевых кораблей - миноносок.
      Как только японское правительство получило сведения о намерении России усилить Тихоокеанскую эскадру, первая кораблестроительная программа была признана недостаточной. Вторая программа, разработанная в 1896 году, предусматривала форсированное строительство флота и баз для него. На это из казны отпускалось уже 118 миллионов иен. В предвоенные годы на нужды флота из военного бюджета шло более 30 процентов ассигнований. Всего на армию и флот с 1896 по 1903 год страна Восходящего Солнца израсходовала 773 миллиона иен.
      К началу войны главные военно-морские силы Японии сосредоточились в порту Сасебо. Флот под командованием вице-адмирала Хейхатиро Того получил название "Соединенного флота". Он состоял из трех эскадр: в первые две входили боевые корабли, в третью - вспомогательные и резерв. Эскадры, в свою очередь, делились на боевые отряды. Сформированные из современных боевых кораблей различных классов (эскадренные броненосцы, крейсера и миноносцы), первая и вторая эскадры предназначались непосредственно для борьбы с русским флотом на Тихом океане.
      В первой эскадре насчитывалось 6 эскадренных броненосцев, 4 легких крейсера, 19 миноносцев и посыльное судно. Вторая эскадра имела 6 броненосных крейсеров, 4 легких крейсера, 16 миноносцев и 18 различных вспомогательных кораблей. Корабли этих эскадр отличались однотипностью, имели хороший эскадренный ход и современное вооружение. Следует отметить, что 6 эскадренных броненосцев, 4 броненосных крейсера и 6 легких крейсеров, а также почти все эскадренные миноносцы были построены на судостроительных заводах Торникрофта и Ярроу в Англии.
      На третью эскадру, состоявшую из устаревших кораблей, возлагалась задача охраны Корейского пролива и конвоирование при переходе морем транспортов с войсками. В состав этой эскадры входили броненосец, 3 броненосных крейсера, 4 легких крейсера и более 20 канонерских лодок и миноносцев.
      Личный состав императорского флота благодаря развитому в стране торговому мореплаванию и морским промыслам представлял собой профессиональных моряков. Многие из них имели опыт японо-китайской войны и были полноценными специалистами морского дела. Увеличивая флот, японское командование придавало большое значение подготовке командных кадров. Довольно часто практиковалась командировка офицеров на учебу за границу, в том числе и в Германию.
      В тактическом отношении команды японских кораблей были подготовлены недостаточно, хотя длительное время проводили в море. В апреле 1903 года японский флот провел большие маневры, затем до начала боевых действий продолжались учебные плавания. Флот микадо опирался на укрепленные и хорошо оборудованные порты на главных направлениях, предполагаемых по плану войны и надежно связанных между собой каботажным (прибрежным) плаванием, а по суше - железными дорогами. Проблем с базированием на Японских островах императорский флот не имел.
      Всей подготовкой японского флота к войне и созданием для него благоприятных условий в начале боевых действий руководил так называемый Командующий департамент. Он был создан и действовал по образцу и подобию германского Генерального штаба.
      Командование военно-морского флота Японии, и в первую очередь флотоводец вице-адмирал Хейхатиро Того, позаботились о достаточности морской выучки экипажей кораблей. При этом большое внимание уделялось знанию морского театра предстоящей войны с Россией - Желтого и Японского морей, Корейского пролива, побережья, особенно берега Квантуна. О том, насколько интенсивно японский флот занимался боевой подготовкой в предверии войны, можно видеть из следующей записи в дневнике командира миноносца "Акацуки":
      "Мы идем к Порт-Артуру или его окрестностям. В одну зиму мы были там по крайней мере раз двадцать. Каждая бухта, каждый маяк знакомы мне, как будто они уже японские...
      Сегодня сдаем на верфь старые торпедные аппараты и получим совсем новые. Из старых мы уже слишком много стреляли, и на последних учениях многие давали осечку".
      К началу русско-японской войны на Японских островах была создана развитая система базирования военного флота. Основными его базами стали Сасэбо и Куре, которые имели глубоководные и хорошо защищенные от штормовой непогоды гавани. Обе военно-морские базы были хорошо оборудованы в инженерном отношении и защищены от возможного нападения со стороны моря.
      Кроме них японцы имели оборудованные военные порты и удобные стоянки флота в Нагасаки, Такэсики, Симоносеки, Майдзуру, Иокосука и Хакодате. Помимо них на Японских островах имелось немало других бухт и гаваней для временной стоянки кораблей. Все они равномерно располагались между Желтым и Японским морями и создавали для японского флота условия как для ведения боевых действий на любом из направлений, так и для обеспечения своих перевозок на материк по кратчайшему расстоянию.
      В конце декабря 1903 года в Главном штабе на основании последних разведывательных данных из Японии, Кореи и Китая была подготовлена докладная записка лично императору Николаю II. В ней с тревогой говорилось о современной боевой готовности японской армии и о военных приготовлениях японцев:
      "Начатая с весны 1903 года самая тщательная проверка мобилизационной готовности японской армии закончена. Во всех дивизионных участках произведены были проверочные, а в некоторых учебные сборы как запасных, так и чинов рекрутского набора. В 4-й дивизии, расположенной в Осака, были в августе вторичные в этом году учебные трехнедельные сборы для 952 запасных; такие же вторичные сборы запасных назначены были в текущем месяце в 5-й (Хиросима) и 12-й (Кокура) дивизиях.
      Летом почти во всех дивизиях были пополнены неприкосновенные запасы, осмотрено оружие и приспособления для оборудования транспортов, хранящиеся в Куре, произведена опытная посадка войск на железную дорогу и на суда.
      Проверенная во всех деталях мобилизация и произведенные смотры показали, что японская армия совершенно готова.
      Красный Крест также подготовился на случай войны. В октябре был учебный и поверочный сбор 237 врачей Красного Креста. В Такесике на острове Цусима произведена проверка сестер милосердия Красного Креста.
      На осенних больших маневрах 5-й, 10-й и 11-й дивизий (39 батальонов, 108 горных орудий, 9 эскадронов и 3 обозных батальона, всего 30 тыс. человек) в войска была призвана часть запасных, так что части были в несколько усиленном составе, чем обыкновенно (в роте по 66 рядовых).
      Призывавшиеся на сборы запасные были уволены во всех дивизиях, но при увольнении им было сказано, чтобы были наготове, а отпуск нижних чинов вовсе не разрешен.
      Наиболее подготовлены для отправки первыми в качестве экспедиционного отряда дивизии: 12-я (Кокура), 5-я (Хиросима) и 4-я (Осака), в особенности первая из них. Штабом 2-й дивизии (Сидай) заключен подряд на постройку в случае надобности в течение суток навеса для помещения 1200 лошадей. В Удзине возведены новые помещения, предназначенные для войск в случае сосредоточения их для посадки на суда.
      Токийский арсенал с весны этого года усиленно работал, летом выделывалось в сутки по 450 винтовок. В Кокура прибыла значительная партия артиллерийских снарядов. На острове Цусима заготовлены значительные запасы угля и продовольствия.
      По имеющимся сведениям, в настоящее время японская армия обеспечена обозом наполовину; в случае войны остальное рассчитывают пополнить на месте, что по условиям театра войны и обстановки не представляет больших затруднений.
      Количество имеющихся в продовольственных складах консервов из мяса, сушеного риса, галет и прессованного чая достаточно на всю армию.
      Японский флот также готов: большая часть его была сосредоточена у Сасебо, откуда флот вышел 27 декабря неизвестно куда. На днях Япония приобрела в Генуе два аргентинских броненосных крейсера, которые получат команды из Англии и прибудут в Японию в начале февраля".
      Усиленная подготовка Японской империи к войне, естественно, не осталась незамеченной Россией. Еще в ноябре 1895 года в Санкт-Петербурге было созвано особое совещание при особе императора Николая II, которое пришло к следующим выводам:
      "1. Япония подгоняет окончание своей судостроительной программы к году окончания постройки Сибирского пути, что указывает на возможность вооруженного столкновения в 1903-1906 гг.
      2. Возрастающий интерес Японии к Корее ясно говорит за то, что в будущих столкновениях Япония всеми силами будет стараться перебросить на материк свою армию, а потому, флоту будет принадлежать первенствующая роль на театре военных действий.
      3. Япония отлично понимает значение флота и не остановится и впредь на усилении его, если со стороны России не будет категорически указано, что она не остановится ни перед какими жертвами, чтобы обеспечить себя от посягательств со стороны моря.
      4. России необходимо теперь же, не упуская момента, выработать программу судостроения для Дальнего Востока с таким расчетом, чтобы к окончанию судостроительной программы Японии наш флот на Дальнем Востоке превышал значительно японский".
      Анализ обстановки был сделан верно, задачи поставлены. Особое совещание приняло важные решения, которые, однако, не реализовались: постройка кораблей велась медленно, бессистемно, броненосцы строились разнотипные, с недостаточной скоростью хода, крейсера - без брони, проектные работы тянулись годами, средства урезывались. Министерство финансов экономило буквально на всем, что касалось нужд армии и флота России. Грубая ошибка была допущена и в сроках, поскольку выполнение судостроительной программы растянулось на 10 лет.