ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

СЕВЕРНАЯ КОРЕЯ. ВЛАДИВОСТОК. САХАЛИН. КАМЧАТКА. ОХОТСКОЕ МОРЕ

Русско-японская война 1904 – 1905 годов коснулась не только морского театра, Порт-Артурской крепости и Маньчжурии. Боевые действия велись в Северной Кореи (после боев на реке Ялу они переместились на северо-восток корейской территории), на острове Сахалин и на Камчатке. Русское командование провело немало мероприятий по укреплению Владивостокской крепости и обороны Южно-Ус – сурийского края (современного Приморского края).

С началом военных действий для защиты российского Приморья, хотя оно и оказалось далеко к востоку от главного театра военных действий, был создан отдельный Южно-Уссурийский отряд под командованием генерал-майора А.Д. Анисимова. Ему ставилась задача прикрыть Приморье от ожидавшегося вторжения туда японских войск из Северной Кореи, не допустить их к городу Никольск-Уссурийский и быть подвижным резервом гарнизона морской крепости Владивосток.

Необходимость создания отряда русских войск в Северной Корее была обоснована генерал-губернатором Приамурской области Н.П. Линевичем. В шифрованной телеграмме в штаб наместника на Дальнем Востоке, адресованной генерал-лейтенанту Жилинскому, говорилось:

«Движение в Северную Корею войск Уссурийского отряда, по моему мнению, является в настоящее время крайне необходимым, как для занятия всей Северной Кореи до Гензана включительно, так и для того, чтобы, в случае возможности, лишить японцев их базы в Сеуле и в Пхеньяне, но для сего, кроме конницы, я предполагал бы выдвинуть в Корею и часть пехоты, чтобы конница, продвигаясь вперед, могла бы энергичнее действовать…»

Первоначально отряд состоял из 8 пехотных батальонов, 6 эскадронов кавалерии и 32 полевых орудий. Основные силы отряда в начале войны располагались в городе Никольск-Уссурийский, селениях Раздольном, Шкотове и в Посьете, у самой корейской границы. Поскольку побережье края изобиловало удобными для высадки самого многочисленного десанта бухтами и заливами, то побережье заливов Петра Великого и Амурского наблюдалось конными дозорами.

Когда в начале 1905 года русская армия отступила на север от Мукдена и укрепилась на Сыпингайских позициях, угроза японского вторжения в Приморье стала вполне реальной. Поэтому численность Южно-Уссурийского отряда, имевшего в феврале 10 730 штыков, 230 сабель и 48 орудий, всего за неполных два месяца увеличилась до 22 660 штыков, 306 сабель и 64 полевых орудий. Под городом Ни-кольск-Уссурийский началось строительство полевых укреплений.

Количество конницы могло быть гораздо большей, но Приморский драгунский полк, местные уссурийские и амурские казаки воевали в Маньчжурии. Оставшиеся в поселках казаки с большим напряжением несли обязательную для них пограничную службу. Им в помощь станичные атаманы выделяли молодых казаков, которые еще только проходили допризывную подготовку.

Боевых действий в Южно-Уссурийском крае в ходе всей войны не велось. Но часть расквартированных там русских войск приняла участие в боях с японцами на территории Северной Кореи. Эти войска – Уссурийский конный отряд под командованием полковника И.Д. Павлова – решали задачу прикрытия государственной границы и ведения разведки, чтобы обезопасить Приморье от внезапного появления там японских войск. Первоначально отряд состоял из трех сотен забайкальского 1-го Нерчинского полка с двумя орудиями.

Уссурийский конный отряд с официального согласия корейского правительства в самом начале войны перешел государственную границу и стал нести дозорную службу. Японское командование первоначально не обращало внимания на северо-восток Кореи, занимаясь «проблемой реки Ялу». Но когда казачий отряд Павлова совершил набег на портовый город Гензан, японцы перебросили сюда резервную пехотную дивизию, усиленную полевой артиллерией.

Тогда русскому командованию пришлось усилить Уссурийский отряд, преобразованный в Приамурскую казачью бригаду, которой сперва командовал генерал-майор Н.И. Бернов, а затем В.А. Коссагов-ский. Тем временем японцы продолжали наращивать численность своих войск в Северной Корее. Летом 1904 года был создан русский Корейский отряд под командованием генерал-майора А.Д. Анисимова из двух Сибирских и трех казачьих полков – одного Забайкальского и двух Сибирских при 20 орудиях.

Корейскому отряду ставилась задача не допустить японцев к реке Тюмень-Ула и лишь в крайнем случае отступать на свою территорию к приграничному селу Новокиевскому. Основные силы отряда заняли оборону по линии Хериен – Пурьенг – Мусан – Огны протяженностью в 60 километров. Впереди этой линии постоянно действовали дозорные казачьи разъезды, которые наблюдали за противником. При этом казаки не упускали случая вступать в стычки с японцами.

В течение весны, лета и начала осени 1904 года на корейской территории велись ожесточенные бои между русскими и японцами. Первоначально столкновения ограничивались стычками конных казачьих сотен с японскими авангардными отрядами пехоты. При этом казаки вели бой спешенными, старательно оберегая своих коней от вражеского огня. Затем, по мере продвижения неприятеля к северу от побережья, начались бои за горные перевалы. Японцы крупными силами атаковывали русский Корейский отряд у деревень Чахан и Ша-хори.

Сильный бой произошел у селения Кюльчжю, где сотня забайкальского 1-го Нерчинского полка была встречена огнем пехотного батальона противника, засевшего на горе, которая господствовала над долиной. Казаки спешились и метким огнем заставили японцев перейти с горы на соседние сопки.

Вскоре подошел весь русский отряд (9 сотен забайкальских и сибирских казаков с двумя полковыми орудиями и конно-горной батареей). Артиллерийским огнем и атакой спешенных казаков японцы были оттеснены в горы. Часть неприятельской пехоты стала отступать в Кюльджю. Одна из сотен Нерчинского полка лавой двинулась в атаку и частью изрубила, частью обратила в бегство засевших за грудами камней вражеских пехотинцев.

Японский флот неоднократно показывался у приморских берегов, но на какие-то десантные операции противник не шел, ограничивая свои действия демонстрацией силы. Подобные действия он предпринимал и против мест расположения русского Корейского отряда, будучи всегда готовым поддержать артиллерийским огнем с моря действия своей резервной пехотной дивизии.

Однако такой тактики противник на море придерживался не всегда. Например, 4 июля 1904 года, в бухту залива Корнилова вошли четыре японских эскадренных миноносца, с которых под прикрытием корабельных орудий на берег высадилось 20 моряков. Они занялись разрушением телеграфной линии южнее деревни Онгы. После этого вражеские корабли обстреляли русский военный пост на берегу и, выйдя из залива, соединились в море с отрядом из 4 крейсеров.

Неприятельский отряд обстрелял береговой военный пост южнее бухты Анна. После этого отряд вошел в бухту у мыса Вознесенского, но здесь японцы от высадки на берег воздержались.

Весной 1905 года русские войска под давлением противника с боями отошли из Северной Кореи. Новая оборонительная позиция Корейского отряда пролегла по рубежу реки Тюмень-Ула, то есть по линии государственной границы России. Однако вышедшие к ее берегам японские войска не пытались прорваться на юг Уссурийского края. Противостояние сторон здесь до самого окончания войны ограничилось мелкими стычками и перестрелками.

Начавшаяся война потребовала принятия самых неотложных мер по усилению морской Владивостокской крепости и защите этого портового города. На Владивосток базировался крейсерский отряд флота Тихого океана: броненосные крейсера «Рюрик», «Громобой» и «Россия», легкий крейсер «Богатырь». Здесь же базировались вспомогательный крейсер «Лена», 10 номерных (малых) миноносцев, ледокол «Надежный» и несколько вспомогательных судов.

Морскими силами руководил вице-адмирал Н.И. Скрыдлов[45], назначенный после гибели вице-адмирала С.О. Макарова командующим флотом. Однако в блокированный Порт-Артур Скрыдлов не добрался и оказался во Владивостоке. Флотоводец оказался на войне без флота. В конце войны его должность была упразднена.

В планы высшего японского командования входила десантная операция по захвату Владивостокской крепости. Для этой цели планировалось выделить 80 тысяч войск, 200 осадных орудий, эскадру броненосных крейсеров и миноносцев. Однако борьба за Порт-Артур не позволила маршалу Ояме и вице-адмиралу Того провести под Владивостоком десантную операцию, и они ограничились лишь атакой русской крепости со стороны Японского моря.

Японский флот впервые появился перед Владивостоком 12 февраля 1904 года. Эскадра из 10 вымпелов подошла к острову Русский и, не сделав ни одного выстрела, ушла. Ее появление главнокомандующий на Дальнем Востоке адмирал Е.И. Алексеев не признал достаточным основанием для усиления гарнизона крепости Владивосток войсками и артиллерией крупного калибра.

Одной из причин такого решения царского наместника стал доклад ему генерал-губернатора Приамурского края генерал-лейтенанта Н.П. Линевича в апреле 1904 года: «Наша крепость… ныне есть могущественный оплот на нашем Востоке». Будущий (третий и последний) главнокомандующий вооруженными силами России на Дальнем Востоке в русско-японской войне действительно гордился силой Владивостокской крепости, в создание которой им лично было вложено немало трудов.

4 марта японская эскадра под флагом адмирала Камимуры вновь показалась на виду Владивостока. На сей раз она состояла из 5 броненосных крейсеров («Идзумо», «Адзума», «Асама», «Якумо» и «Ива-те») и двух легких крейсеров («Касаги» и «Иосино»), которые вошли в Уссурийский залив. В 13.30 пять японских кораблей приблизились к крепости на дистанцию в две мили и, маневрируя у бухты Соболь, открыли огонь по городу и приморским фортам Суворова и Линевича.

Русских батарей на этом участке береговой обороны еще не было, а форты имели на вооружении только противоштурмовые орудия и пулеметы и были готовы только к отражению вражеского десанта. Японская броненосная эскадра в течение часа проводила бомбардировку Владивостока, выпустив по нему 200 снарядов крупного калибра с ничтожным результатом.

Во время стрельбы неприятельские крейсера все время держались вне досягаемости огня орудий Петропавловской батареи. После этого вражеские корабли удалились в море.

На следующий день они вновь появились перед Владивостоком на том же самом месте, но на сей раз их корабельная артиллерия молчала. Попытка неприятеля вызвать ответный огонь крепостных батарей с целью их засечки и подавления всей мощью тяжелых орудий броненосных кораблей не увенчалась успехом. Русская крепость молчала, а японцы близко подойти к ней просто не решились.

В дальнейшем активность японского флота под Владивостоком резко упала во многом благодаря русским подводным лодкам. На Владивосток базировались подводные лодки. Они несли дозорную службу близ приморского побережья (чаще всего около острова Русский), вели морскую разведку и охрану собственных прибрежных коммуникаций.

Во время русско-японской войны произошла единственная атака русской подводной лодки японских кораблей. В апреле 1905 года «Сом», «Касатка» и «Дельфин» несли дозорную службу в районе бухты Преображения, расположенной в 70 милях к востоку от Владивостока. На подходе к бухте были обнаружены два японских эскадренных миноносца. Командир «Сома» решил атаковать неприятеля, но маневрирование подводной лодки было замечено с эсминцев, и они скрылись подальше от берегов[46].

Так неприятель получил возможность убедиться не только в том. что русские имеют во Владивостоке подводные лодки, но и в реальной их опасности для своих надводных кораблей. После этой встречи близ бухты Преображения японские морские силы ограничили свои действия против русской морской крепости постановкой минных заграждений.

Подводный отряд флотских сил крепости Владивосток за время русско-японской войны нес трудную морскую службу. Показателем этого могут быть действия экипажа «Сома». Подводная лодка за шесть месяцев прошла 1318 миль под водой и 93 мили над водой, удаляясь от Владивостока на 120 миль. Наибольшая продолжительность пребывания лодки «Сом» в море достигала восьми суток, а время нахождения под водой – 1,5 часа. Для подводного флота тех лет, и не только русского, это были очень высокие показатели.

После бомбардировки с моря крепость Владивосток была объявлена на военном положении. К марту 1904 года численность ее гарнизона достигла 17 тысяч человек. Комендантом крепости был назначен генерал Казбек. Но наличных сил было явно мало для защиты 63-километровой оборонительной линии Владивостока с суши и моря.

Всерьез занялись усилением Владивостокской крепости только после падения Порт-Артура. Начались широкие фортификационные работы как на побережье, так и на суше. Количество артиллерийских орудий в крепости увеличилось до 1500. Было завезено большое количество боеприпасов и провианта. Сделанные запасы по расчетам позволяли держаться гарнизону в случае осады шесть лет.

В самой крепости было проложено немало дорог, произведена расчистка секторов обстрела. Были налажены радиосвязь и голубиная почта.

В мае 1905 года владивостокский крепостной гарнизон насчитывал 52 356 человек. В его состав входили: 8-я Восточно-Сибирская стрелковая дивизия (4 полка трехбатальонного состава), два отдельных Восточно-Сибирских стрелковых полка, Хабаровский резервный полк, 4 батальона крепостной артиллерии, 3 саперных и одна минная роты, полевая жандармская команда, конный разведывательный отряд и другие подразделения. Морская крепость на юге Приморья готовилась к ведению круговой обороны и неприятельской осаде.

Чтобы защитить крепость Владивосток со стороны Японского моря, входы в Амурский и Уссурийский заливы перегородили минными заграждениями, на острове Русском поставили новые артиллерийские батареи и соорудили сеть полевых фортификационных сооружений. Была усилена дозорная служба на морском побережье, ближайших островах и отработана система оповещения по боевой тревоге.

В мае 1904 года крепостное командование было озабочено начавшимися взрывами мин в крепостных управляемых заграждениях. Только в одном месяце – июле взорвалось сразу 15 мин. Комиссия, назначенная для расследования этих происшествий, установила следы умышленного перерезывания кабеля. Самым вероятным виновником могла быть только японская военная разведка.

Российское правительство, придавая большое значение Владивостоку в деле обороны, 22 января 1905 года перечислило крепость из 2-го класса в 1-й. После этого и началось значительное усиление Владивостокского гарнизона. Его командование несло ответственность за оказание военной помощи и другим областям России на Дальнем Востоке.

Базировавшийся на Владивосток отряд крейсеров за время войны многократно выходил в море и совершал рейды к Японским островам и берегам Северной Кореи. Командир Владивостокского отряда крейсеров Иессен получил на сей счет указания от царского наместника на дальнем Востоке адмирала Алексеева только 21 апреля 1904 года:

«Выход в крейсерство с главной целью мешать перевозке неприятельского десанта считаю полезным. При этом нахожу, что крейсер «Рюрик» должен оставаться во Владивостоке для поддержки всех ближних операций при посылке миноносцев и самого отряда в случае его отступления перед сильным противником.

Считаю более целесообразным предварительный осмотр корейского берега, набег на Цуругу и Хакодате тремя крейсерами. Оставляю Вам свободу действий. При выходе и возвращении под Владивостоком образуйте партии, которые должны тралить впереди, имея в виду, что японцы подбрасывают минные банки.

Обладание японцами подводных лодок не доказано. Требуется большое внимание, но при этом надлежит не смущать напрасно офицеров и команды, которые должны лишь допускать возможность встречи у берегов таких лодок.

Нахождение японского флота неизвестно».

Уже 25 апреля Владивостокский отряд крейсеров («Россия», «Гро-мобой» и «Богатырь» с двумя миноносцами) совершил набег на близкий корейский порт Гензан, где торпедой был потоплен японский пароход «Гойо-Мару». Близ Сангарского пролива опять же торпедой и артиллерийскими снарядами был пущен на дно транспорт «Кинсю Мару», на котором находилась 9-я рота 37-го пехотного полка императорской армии. Часть японских пехотинцев оказалась в плену.

Большим успехом можно считать потопление военного транспорта «Хитаци Мару» водоизмещением 6 175 тонн брутто, на борту которого находились 1095 солдат и офицеров, 120 человек судового экипажа и 320 лошадей. Капитаном судна был англичанин, состоявший на службе у японской компании. Эти войска перевозились через Симоносекский пролив из Хиросимы в Маньчжурию.

Затем был потоплен транспорт «Садо-Мару» почти такого же водоизмещения, на борту которого находилось свыше тысячи солдат и офицеров, полный телеграфный парк, 21 понтон и 2 тысячи тонн риса.

Потопление «Хитачи-Мару» стало серьезной помощью защитникам осажденного Порт-Артура. На борту японского транспорта находилось 18 осадных 280-мм гаубиц, которых так ждали в осадной армии под стенами русской крепости. Историк Н. Кладо в своем труде «После ухода второй эскадры Тихого океана» отмечает, что «гибель этого (осадного артиллерийского. – А.Ш.) парка значительно задержала ход осады».

Японское командование в условиях затянувшейся осады Порт-Артурской крепости попыталось было скрыть этот факт. Но состоявший иностранным наблюдателем при штабе 3-й императорской армии англичанин Э.А. Бертлетт в своих мемуарах писал:

«Насколько достоверно я не знаю, но говорили, что тяжелые орудия, предназначенные для осады Порт-Артура, погибли на пароходе «Хитачи-Мару», потопленном Владивостокской эскадрой в июне. Это крупное несчастье задержало всю осаду и оттянуло до сентября прибытие 28-см гаубиц, посланных на замену погибших».

Результатом июньского рейда Владивостокского отряда крейсеров стало потопление еще нескольких японских транспортов. Поход русских крейсеров в Цусимский пролив явился первым за войну проникновением их в район весьма оживленных и важнейших для противника морских коммуникаций. Броненосные крейсера отряда адмирала Камимуры не смогли помешать проведению этой набеговой операции. Она вызвала на Японских островах недовольство действиями своего морского командования.

В конце июня отряд русских миноносцев обстрелял корейский порт Гензан, в котором в то время находились многочисленные японские войска. В последующем Владивостокский отряд крейсеров совершал набеговые операции не только в Японском море, но и выходил в Тихий океан для действий против восточного побережья Страны восходящего солнца. Действия русских крейсеров со стороны Тихого океана были полной неожиданностью для противной стороны.

Американская газета «Нью-Йорк Херальд» сообщала в те дни читателям содержание телеграммы своего токийского корреспондента:

«Токио. 21.7.04. Большое возбуждение господствует здесь в связи с движениями Владивостокского отряда. «Россия», «Громобой» и «Рюрик» прошли 20.7 Сангарский пролив, выйдя в Тихий океан».

Крейсерские операции против Японии русские военные моряки вели не только на Дальнем Востоке, но и в Индийском океане и Красном море. 4 и 5 июля 1904 года из Севастополя вышли пароходы Добровольного флота «Петербург» и «Смоленск». Пройдя через Черноморские проливы и Суэцкий канал, оба парохода установили ранее спрятанные в трюмах орудия и, подняв в Красном море военные Андреевские флаги, обратились таким образом во вспомогательные крейсера «Днепр» и «Рион».

Ими начался досмотр иностранных судов, шедших в восточном направлении. Были арестованы и препровождены с призовыми партиями в балтийский порт Либаву английские пароходы «Малакка», «Скандия», «Формоза» и «Ардова» с контрабандными военными грузами для воюющей Японии.

Так, на пароходе «Малакка» находились следующие грузы в японские порты Иокогаму, Кобе и Модзи: броневые плиты, взрывчатые вещества, телеграфная проволока, различные машины и прочие грузы военного предназначения.

Такие действия вспомогательных русских крейсеров «Днепр» и «Рион» вызвали протест официального Лондона, хотя британскому правительству и пришлось признать факт «дружественных» военных перевозок в Японию, которая вела войну против России. Российское правительство было вынуждено прекратить крейсерские операции в Красном море, крейсерам приказали вернуться в Россию, а захваченные британские пароходы освободить.

Остров Сахалин (по-японски – Карафуто, «остров китайских людей») тоже стал ареной военных действий. Огромный остров имел протяженность береговой линии в 2 тысячи километров, а его население составляло всего 30 тысяч человек, главным образом ссыльнопоселенцев. Его административными центрами на севере был пост Александровский, на юге – пост Корсаковский. Какой-то стратегической роли на дальневосточном театре военных действий остров не играл, и по этой причине штаб Приамурского военного округа признал оборону Сахалина непосильной для войск, имевшихся в Приамурье.

Однако побывавший в мае 1903 года на Сахалине военный министр России генерал от инфантерии А.Н. Куропаткин дал указание о принятии мер к обороне этой островной территории государства. На этом настаивал и генерал-губернатор Приамурского края Н.П. Лине-вич. Были намечены следующие меры для обороны острова:

1. Сосредоточить всю оборону Сахалина в двух центрах: в посту Александровском и в посту Корсаковском.

2. Из числа местных воинских команд Александровскую, Дуйс-кую и Тымовскую общей численностью в 1160 человек расположить в северной части острова, а Корсаковскую в составе 330 человек – в южной части острова. (Общая численность воинских команд составляла чуть больше пехотного батальона.)

3. Из числа свободного гражданского населения, ссыльнопоселенцев и ссыльнокаторжных сформировать 14 дружин ополчения (по 200 человек в каждой) общей численностью около 3 тысяч человек. Из них 8 дружин использовать для защиты Александровского и Ты-мовского округов, а 6 – в Корсаковском административном округе. Однако начать военное обучение ссыльнокаторжных не удалось, поскольку они были заняты работой по тюремному ведомству. Однако эти люди с большой охотой записывались в дружины в надежде на высочайший указ о сокращении им сроков пребывания на сахалинской каторге. Большинство дружинников к тому же оказались людьми преклонного возраста. На вооружение дружинников поступили ружья-берданки. Дружинами командовали тюремные чиновники, которые, естественно, симпатий у большинства своих подчиненных не вызывали.

4. Возвести трудом каторжан ряд опорных пунктов. Из числа имевшихся на Сахалине орудий 4 отдавались Корсаковскому посту, а 2 – Александровскому. Намечалось доставить на остров еще какое-то число орудий малого калибра из Владивостокской крепости. Батареи планировалось возводить в наиболее удобных для захода кораблей бухтах. На остров было доставлено 8 орудий и 12 пулеметов, восемь из которых было отдано защитникам северной части острова.

5. Снабжение защитников Сахалина боевыми припасами, военным снаряжением и продовольствием намечалось из Владивостока, поскольку на местные запасы рассчитывать не приходилось.

Япония готовилась к захвату острова Сахалина самым серьезным образом. Экспедиционные силы состояли из недавно сформированной 15-й пехотной дивизии генерала Харагучи (12 пехотных батальонов, кавалерийский эскадрон, 18 полевых орудий и пулеметное отделение – всего 14 тысяч человек). Транспортный флот, состоявший из 10 пароходов, сопровождался 3-й эскадрой адмирала Катаоки. Близость к Сахалину японского острова Хоккайдо позволяла обеспечить внезапность десантной операции.

Естественно, что остров Сахалин просто не мог быть хорошо защищен. Поэтому в штабе Приамурского военного округа решили осуществлять оборону южной части острова силами партизанских отрядов. Из Маньчжурии весной 1905 года на Сахалин прибыла группа армейских офицеров, которая сменила на командных должностях тюремных чиновников. Однако внушить ссыльнопоселенцам и ссыльнокаторжным патриотические чувства по защите острова как части российского Отечества не удалось – Сахалин, ставший для них тюрьмой, был им ненавистен.

Всего было создано пять партизанских отрядов, которым были назначены районы действий и выделены запасы продовольствия на 2 – 3 месяца. 1-м отрядом из 415 человек, 8 орудий и 3 пулеметов командовал полковник Арцищевский. Г лавной силой его отряда были 60 моряков, среди которых было много артиллеристов во главе с лейтенантом Максимовым из команды крейсера «Новик», который после боя с японским крейсером был затоплен экипажем у поста Корсаковский. Экипаж крейсера убыл во Владивосток, а лейтенант Максимов с командой был оставлен для снятия с затопленного корабля вооружения, боевых припасов и имущества. Снять удалось только 4 орудия. Базой 1-го партизанского отряда стало село Дальнее.

2-й отряд штабс-капитана Гротто-Слепиковского состоял из 178 человек и имел на вооружении один пулемет. Ему предстояло действовать в районе села Чеписан и озера Тунайчи, 3-й отряд под командованием капитана Полуботко насчитывал 157 человек и базировался у села Севастьяновка. 4-м отрядом командовал штабс-капитан Даирский – он состоял из 184 человек. Действовать ему предстояло в долине реки Лютоги. Во главе 5-го отряда численностью в 226 человек стоял капитан Быков. Районом его действий намечалась долина реки Найбы. Склады с продовольствием всех партизанских отрядов были укрыты в тайге.

Японцы начали десантную операцию на Сахалине 22 июня 1905 года. К южной части острова из Хакодате подошла эскадра из 53 кораблей, в том числе 12 транспортов. На их борту находилась пехотная дивизия генерала Харагучи. Утром 24 июня десант начал высаживать на берег залива Анива у деревни Мерея под прикрытием артиллерийского огня кораблей.

Чтобы дать возможность сжечь склады Корсаковского поста, батарея лейтенанта Максимова заняла позицию у села Пароантомари. Когда 4 японских миноносца показались из-за мыса Эндума, комендоры с крейсера «Новик» открыли по ним огонь из своих четырех орудий. Японцы ответили беглым огнем и скрылись за мысом. Через 15 минут из-за мыса вышло уже 7 миноносцев, которые сосредоточили свой огонь на русской батарее. Один из вражеских кораблей получил повреждения и прекратил стрельбу.

После этого батарея лейтенанта Максимова повела перекидной огонь по месту высадки японского десанта. Вскоре одно 120-миллиметровое орудие вышло из строя, а у трех других 47-миллиметровых стали заканчиваться снаряды. Расстреляв боезапас, командир батареи приказал взорвать орудия и присоединился к партизанскому отряду полковника Арцищевского на Соловьевской позиции.