Больше года назад, после представления коллегам-президентам живучего, как степной саксаул, нового секретаря СНГ Березовского, Ельцин поморщился и изрек в телекамеру фирменное:
      - Я проглотил, и вы проглотите...
      - Когда наблюдал по телевидению эту сцену, - говорит Шумейко, вспомнил свое детство, как воспитательница потчевала нас рыбьим жиром, приговаривая: "Противный, но полезный..." Мы, морщась, глотали. Точный образ, правда?
      А Чубайс? Стал невыносимым - выгнали. Затем вернули - "ты нам бабки у МВФ достань, все простим!". В приватизации его одного обвинили. Нашли козла отпущения! Это был коллективный сговор, я-то знаю, реформы все правительство одобрило, подписи имеются. А досталось одному Чубайсу. Я на его месте давно бы послал всех куда подальше. Но ему, как и Ване Рыбкину, духу не хватает...
      Запомнился ещё один "полезный, но противный" - тот, что в узилище долго сидел, Якубовский. Я был инициатором назначения, с одной, правда, оговоркой: меня поддержали все силовики плюс министр иностранных дел. Дима очень пробивной, бог кабинетных баталий, незаменимый человек. Никаким генералом он не был. Полковничья должность. Когда Ельцину понадобилось утопить Баранникова, собрать компромат на Руцкого, он не побрезговал использовать исключительные способности этого мастера фальшивок. Во всяком случае, не я его пустил гулять по царским покоям Кремля в семейных трусах. Тем более он и на меня, своего благодетеля, грязь собирал...
      КАК Я СТАЛ КОРРУПЦИОНЕРОМ
      - Компромат на меня и Руцкого изготовлялся в Швейцарии на одной и той же лазерной установке, - рассказывает Владимир Филиппович, - при участии брата Димы Якубовского. Однажды меня вызвали в Генпрокуратуру и Степанков грустно разложил передо мной шесть финансовых документов, подписанных В.Ф. Шумейко. Подписи были подлинные - удивительно. "Но я этих бумаг в глаза не видел!" - возмутился я. Потом присмотрелся - и ахнул. Документы разные, а подписи идентичные. Не может же один человек шесть раз одинаково расписаться. Сплоховали мастера! Так все и раскрылось. Степанков мне позже рассказал, что "заказчик" - Руслан Имранович каждый день по три раза звонил и настаивал, чтобы скорей посадили Шумейко. Степанков пытался объяснить, что данные не подтверждаются. "Я не об этом спрашиваю, - ругался Хасбулатов, - а о том, когда арестуете..." До этого, как видите, не дошло, хоть президент палец о палец не ударил, чтобы помочь мне... А печать коррупционера осталась. До сих пор что-то в газетах мелькает. Сколько на заводе работал - копейки несправедливо не взял. То же и во власти. Сегодня я прилично зарабатываю. На выборы Ельцина возглавляемое мной движение "Реформы - новый курс" выделило миллиарды рублей. Правда, воспринято это было почему-то как должное, никто в Кремле даже "спасибо" не сказал...
      В Кремле? "Спасибо"? Не очень-то вы смахиваете, Владимир Филиппович, на наивного человека...
      ДУШИТЕЛЬ СВОБОДНОЙ ПРЕССЫ
      - Вдруг после октябрьского путча звонит Ельцин и говорит: "Срочно нужен новый министр печати. Федорова мы в Париж отправляем. Давай, вице-премьер, принимай дела". - "Я не справлюсь, Борис Николаевич, я в этом ничего не понимаю!" В ответ любимое президентское: "Я уже указ подписал". Задача была неблагодарная: закрыть оппозиционные газеты - "День", "Правду", "Советскую Россию". Но тогда я был другого мнения. Селезнева лично отстранил от руководства "Правдой". Когда мы сегодня в кулуарах встречаемся, всегда говорит мне:
      - Вам, дорогой Владимир Филиппович, обязан креслом спикера...
      Зачем я, дурак, "Правду" закрывал?..
      БРАСЛЕТ ФЕРДИНАНДОВОЙ ЖЕНЫ
      Во время визита в Италию зампред Верховного Совета Владимир Шумейко, разглядывая своды старинного дворца, случайно отстал от делегации и оказался не в зале переговоров, где надлежало быть по протоколу, а рядом с испанским послом и его женой. Те направлялись на менее представительное мероприятие и, решив, что Шумейко следует с ними, вежливо показали ему дорогу. Вдруг под одной из античных колонн он заметил тускло блеснувший металлический предмет. Оказалось, это тяжелый золотой браслет, видимо оброненный кем-то из гостей. Владимир Филиппович поднял его и поспешил за посольской четой. В ушах супруги Фердинанда Солера, посла, были серьги той же работы. Он протянул браслет. Женщина просияла.
      Но вовсе не просиял Ельцин, когда увидел, что Шумейко опоздал на четверть часа.
      - Где вы бродите? - пробурчал он и отчитал при всех.
      Узнав, что русскому депутату досталось, женщина подошла в перерыве к Ельцину.
      - Он нашел мой браслет. Не наказывайте его, господин президент!
      Ельцин оттаял.
      - Не только нашел, но и отдал... - И засмеялся своей шутке.
      Фердинандова жена, выслушав перевод, застыла с полуулыбкой на устах...
      ОТКУДА ВЗЯЛАСЬ "АЗИОПА"?
      С этой святой "простотой", которая порой хуже воровства, столкнулся Шумейко и в славном швейцарском Давосе, любимом месте переговоров наших руководителей. Прилетели сюда вместе с Шохиным и Явлинским в 1992 году - на круглый стол по проблемам Евразии. Вел его премьер-министр Швеции. Уже состоялось торжественное открытие, отзвучали первые доклады, как дверь зала заседаний неожиданно отворилась и вплыла неторопливая процессия Назарбаев, за ним жена и охрана. Молча уселись за стол. Не прошло и пяти минут, как лидер Казахстана вдруг перебил очередного докладчика и заявил:
      - Что вы понимаете в Евразии?
      Затем та же процессия поднялась и с высоко поднятыми головами покинула собрание.
      Вот тогда-то Явлинский, обведя глазами обалдевшую аудиторию, и сказал сакраментальное:
      - Не Евразия у нас - Азиопа!
      СМЕРТЬ НИКОЛАЯ ЕГОРОВА
      Российский министр по делам национальностей Егоров не был президентом Казахстана и не мог позволить себе уйти с заседания Совета безопасности, где оценивались действия российских силовых министров во время событий в Буденновске. Пожалуй, больше всех досталось именно ему, хотя в правительстве Егоров был человеком новым, пришедшим недавно, что он мог с этим Буденновском поделать? Вот и друзья настоятельно советовали ему сидеть в родном Краснодаре - благо губернатор края - и не лезть в Москву, где карьеры разбиваются не меньше, чем сердца в известной пьесе. Не послушал...
      - Сейчас вряд ли кто-то помнит этого политика, - говорит Шумейко. - А тогда он занимал один из ключевых постов. Мы были старыми товарищами и земляками. Однажды в Краснодар прилетел с визитом Ельцин. Егоров ему понравился. Спустя несколько дней Коля звонит мне и радостно сообщает, что Ельцин пригласил его министром сельского хозяйства. Обмоем, говорю, прими поздравления. Но пока Егоров собирался да прощался, президент назначил министром другого человека. Снова Коля звонит мне: "Володя, - говорит, Ельцин предложил теперь пост министра по делам национальностей". - "Ты же в этом ни черта не понимаешь! Откажись". - "Легко сказать. Он настаивает, говорит, президенту, как хорошенькой женщине, нельзя отказывать". И вот заседание Совбеза. Я там тоже присутствовал. Ельцин был мрачнее тучи, стучал кулаком по столу и самые обидные слова бросал почему-то в адрес Егорова, хотя он не Грачев, не силовой министр и даже не командир "Альфы". Грачева, кстати, вопреки голосованию, Ельцин оставил на своем посту! Я сидел и прятал глаза. Коля воспринял этот спектакль слишком серьезно И что? Сгорел мужик! Через полгода мы его хоронили. Врачи говорили обострились старые болячки. Но виноват, конечно, нервный стресс... Сколько было этих незаслуженных разгонов. Не у всех же нервная система как у Коржакова... Сегодняшняя политика меня больше не прельщает. Потому что умирать не собираюсь... Наоборот - надеюсь в будущем за Россию пострадать...
      НЕ СТАЯ ВОРОНОВ СЛЕТАЛАСЬ...
      ЭПИЛОГ
      Покидая Кремль навсегда, я ещё раз прошел по Ивановской площади, по вымытой брусчатке, мимо соборов, золотые купола которых мутно отражали вечернее солнце, к Спасским воротам. Попрощаться с дубом. И он ответил приветливым шумом. Хоть и не открылась мне под тенистой кроной истина, как толстовскому герою.
      Почему люди сплошь выходят из-за красной стены как оплеванные? Был здесь кто-нибудь счастлив? Или одни угрюмые личности, вслед за которыми и страна пребывает в унынии? Череда пьянок и предательств. Что с нами будет? Справедливо ли поверье о Богом проклятом месте?
      Вместо ответа ударил колокол на Иване Великом. В небо взметнулась черная стая ворон. Будто крепом задернули небо. Исчезло солнце. Несметное каркающее войско не смогли одолеть даже специально обученные соколы - целое подразделение при Службе безопасности президента.
      Что им здесь? Что влечет их в Кремль?
      Есть любимая нашим народом баллада на стихи Расула Гамзатова - о солдатах, превратившихся после гибели на полях сражений в белых журавлей, "...летят и подают нам голоса..."
      А может, все униженные и оскорбленные в Кремле тоже обратились в птиц? Но только в ворон. Закончив в человеческом обличье дневные дела, по вечерам отправляются мстить за себя - и летают, и кружат над властной цитаделью, каркают и гадят, крадут из открытых окон секретные документы. Может, кремлевское воронье и накаркало все наши беды?
      Брошенные пленные мальчики в Чечне и целые дальневосточные города, леденеющие зимой в самой нефтяной державе, больницы без лекарств и грудные дети, проданные на чужбину голодными, вычеркнутыми из жизни матерями.
      Похоже, все мы вычеркнуты из этой жизни...