Нехотя, со скрипом переходили некоторые авиаторы на новую технику. Я не называю фамилию штурмана лишь потому, что он всегда бомбил отлично и освоил впоследствии не только прицел "Герца", но и другие, более сложные и совершенные приборы.
      На партийном собрании мы крепко пропесочили тех людей, которые жили вчерашним днем и не доверяли новой технике. Деловой разговор подкрепили практическими мероприятиями. У нас стали регулярно проводиться технические конференции, вечера вопросов и ответов, викторины, смотры рационализаторских предложений, выставки литературы, освещающей теорию и практику эксплуатации самолета, мотора, электро- и радиотехнического оборудования.
      Переучивая личный состав, мы и сами настойчиво пополняли свои знания и совершенствовали практические навыки.
      Вскоре к нам приехали известные парашютисты К. Ф. Кайтанов и Н. А. Евдокимов, награжденные орденом Ленина. Они сообщили, что намерены побить мировой рекорд в высотном прыжке, что осуществить этот замысел позволит им наша новая машина. По распоряжению командования ВВС округа мы начали усиленно заниматься экспериментальными высотными полетами, готовить людей и технику к штурму мирового рекорда.
      И вот долгожданный день настал. Погода выдалась ясная, солнечная.
      Самолет СБ, пилотируемый летчиком Скитевым, оторвался от земли и начал набор высоты. И хотя видимость была отличной, серебристая машина вскоре превратилась в точку, а затем исчезла в голубом пространстве.
      Рассчитав время выброски парашютиста, внимательно всматриваемся в небо, но Кайтанова не видим. Наконец заметили его все увеличивающийся купол парашюта. Напряженно следим за спуском.
      Момент выброса был определен точно. Парашютист Кайтанов приземлился в районе аэродрома.
      После посадки летчик Скитев сообщил, что парашютист совершил прыжок точно с запланированной высоты. Теперь Кайтанову нужно получить официальное заключение комиссии.
      С волнением следим за тем, как спортивные комиссары вскрывают опломбированные приборы и проверяют их показания. Барограф беспристрастно зафиксировал предельную высоту, с которой совершен прыжок. Есть мировой рекорд! Раздаются крики "ура". Все горячо поздравляют Кайтанова, обнимают его.
      Я, как инженер, особенно рад успеху парашютиста. В этом полете еще раз подтвердились прекрасные летные данные бомбардировщика СБ.
      Переучивание кадров проходило успешно. Вчерашние наши ученики становились учителями и передавали свои знания подчиненным. Так в Ленинградском военном округе постепенно формировалось первое соединение скоростных бомбардировщиков.
      В те напряженные дни мы решали сразу несколько задач: переучивались на новую технику, занимались боевой и политической подготовкой, укомплектовывали соединение и строили. Расширялись взлетные и посадочные полосы, возводились ангары, склады, казармы. Сооружалась электростанция. Комендантом аэродрома был назначен старший летчик А. В. Федосеев. Собранный, энергичный, он успешно справлялся со своими обязанностями.
      На первых порах формированием этой авиационной бригады, боевой учебой и строительством руководил начальник штаба Вениамин Федорович Юдаев. В январе 1937 года в командование вступил ветеран советского Воздушного Флота, ныне маршал авиации Степан Акимович Красовский, член Коммунистической партии с 1918 года. Он принял наше соединение в самое горячее время: поступали не только новые самолеты, но и новые люди. А вскоре начались самостоятельные полеты. Степан Акимович лично руководил ими. Спокойный, уравновешенный, волевой, он никогда не дергал подчиненных.
      Правда, С. А. Красовский пробыл у нас недолго. Его назначили командиром 4-го авиационного бомбардировочного корпуса. Наше соединение сначала возглавил полковник М. И. Котельников, затем его сменил полковник В. В. Нанейшвили.
      Период освоения новой авиационной техники стал знаменательным и в моей службе. Меня назначили инженером скоростной бомбардировочной авиабригады. Круг обязанностей расширился, забот прибавилось, нередко приходилось работать не только днем, но и ночью. С авиазавода поступали очередные партии самолетов, комплектовались новые экипажи, пополнялся инженерно-технический состав.
      Именно в то время к нам прибыли выпускники Киевского авиационного института. Молодые инженеры обладали хорошими теоретическими знаниями, но с боевой техникой встретились впервые и, естественно, натолкнулись на многие трудности. Кто-то из прибывших заявил, что своим призванием он всегда считал работу в конструкторском бюро или на авиационном заводе, что проверить мотор и подтянуть какую-либо гайку может любой недипломированный сверхсрочник.
      - Жаль, что в институте вас плохо информировали о будущем нашей авиации, заметил я. - Военно-Воздушным Силам сейчас крайне необходимы теоретически подготовленные люди, способные быстро освоить новую технику. Поэтому-то вас и прислали в нашу бригаду. Даю слово, что вы полюбите армейскую жизнь и работу в войсках.
      Так оно и получилось. Вначале молодые инженеры привыкали к новой обстановке, были дублерами техников самолетов, затем самостоятельно работали техниками звеньев и инженерами отрядов. Постепенно они стали опытными эксплуатационниками, хорошими специалистами. Впоследствии некоторые из них занимали руководящие должности в Военно-Воздушных Силах.
      За переучивание личного состава без аварий и поломок, за образцовую организацию эксплуатации и сложных ремонтных работ все ветераны освоения нового самолета СБ получили благодарности и ценные подарки от Наркома обороны К. Е. Ворошилова и командующего ВВС ЛВО В. Н. Лопатина. В приказе по войскам отмечалось, что коллектив с честью выполнил задачу, поставленную перед ним партией и правительством.
      Весной 1937 года наша бригада начала подготовку к первомайскому параду в Москве. В столицу вылетели три эскадрильи - майора Н. Ф. Науменко, капитана Е. Н. Мозгового и майора Хаецкого. Они совершили посадку на летном поле Центрального аэродрома Москвы, находившегося неподалеку от нынешней станции метро "Аэропорт".
      1 мая 1918 года В. И. Ленин принимал в этих местах первый военный парад молодой Красной Армии, наблюдал за полетами краснозвездных аэропланов, беседовал с красвоенлетами. Тогда здесь находилось всего несколько стареньких деревянных "этажерок", обтянутых перкалем. Теперь же сверкали лаком на солнце десятки современных воздушных кораблей. Кроме нашей на Центральный аэродром прилетели Киевская и Смоленская бомбардировочные бригады, а также другие авиационные части.
      Между ними сразу же развернулось социалистическое соревнование на лучшую слетанность парадных колонн, на образцовую подготовку материальной части к полетам. После тренировок и репетиций подводились итоги, определялись места. Гласность, сравнимость результатов социалистического соревнования подстегивали каждого из нас, все стремились высоко держать честь родной бригады, Ленинградского военного округа.
      Проверить качество подготовки материальной части к параду прибыла инспекция Военно-Воздушных Сил Красной Армии. Волновались все, а я, как инженер бригады, наверное, больше других. Особенно побаивался придирчивого А. И. Мезинова. Однажды он уже осматривал нашу технику и дал тогда явно заниженную оценку. Инженер, видимо, умышленно так поступил, чтобы у нас не появилось благодушное настроение.
      И в этот раз члены инспекции осматривали машины весьма скрупулезно, но никаких дефектов не нашли. Отличная оценка позволила бригаде занять первое место в соревновании.
      Наступил первомайский праздник. Восход солнца мы встретили на стоянках. Провели предполетный осмотр, опробовали двигатели. После этого бомбардировщики вырулили на старт. Самолеты замерли в ровной шеренге. Летчики сидят в кабинах. Технический состав, подготовивший материальную часть к параду, собрался в группу и наблюдает за машинами. Стоит торжественная тишина. Бомбардировщики будут взлетать одновременно.
      В воздух взвилась зеленая ракета. Тишину разорвал рев запущенных моторов. Самолеты пошли на взлет. И вот они все до одного уже в воздухе. Техники и механики облегченно вздохнули.
      Вслед за ленинградцами взлетают Киевская и Смоленская бригады. Они сразу же уходят в сторону Клина. Там к ним должны подстроиться другие авиационные части.
      Через некоторое время парадная колонна самолетов снова проносится над Центральным аэродромом. Отсюда она берет курс на Красную площадь.
      Особенно пристально мы следим за бомбардировщиками нашей бригады. Они точно выдерживают интервалы и дистанцию. Четкость строя радует глаз.
      Но что такое? Один СБ вдруг резко отвернул от колонны и, как-то неестественно покачиваясь, стал вопреки правилам заходить на посадку по ветру. Значит, что-то случилось неладное. Все, кто находился на аэродроме, бросились к приземлявшемуся самолету, который даже не дотянул до "Т". Подбежав, я увидел, что переднее остекление кабины разбито, а летчик в крови.
      Вот он неторопливо снял очки и, стряхнув с них перья, стал вытирать измазанное лицо.
      Оказывается, в самолет попал оторвавшийся от стаи гусь. Только высокое летное мастерство командира экипажа позволило предотвратить катастрофу.
      Вскоре возвратились все бомбардировщики бригады.
      Мне потом рассказывали, что над Красной площадью они прошли в безукоризненно четком строю. Волнения, связанные с парадом, прошли.
      2 мая 1937 года в Кремле состоялся прием участников военного парада. Мне тоже посчастливилось присутствовать на нем. Это были незабываемые минуты.
      1937 год ознаменовался выдающимися перелетами советских авиаторов. В мае Герой Советского Союза М. В. Водопьянов, а затем известные полярные летчики В. С. Молоков, А. Д. Алексеев и И. П. Мазурук посадили свои тяжелые самолеты на Северном полюсе. Водрузив там флаг Страны Советов, четверка отважных папанинцев создала первую в мире дрейфующую научную станцию.
      Еще не смолкли рукоплескания в их честь, как над Северным полюсом в июне 1937 года пролетел новый краснокрылый гигант. Это В. П. Чкалов, Г. Ф. Байдуков и А. В. Беляков совершали беспосадочный перелет Москва - США. Через три недели М. М. Громов, А. Б. Юмашев и С. А. Данилин достигли Америки по более протяженному маршруту.
      Попутно замечу, что в тридцатых годах были осуществлены перелеты хотя и малоизвестные, но весьма примечательные. Например, отряд тяжелых бомбардировщиков ТБ-3 из Ленинградского военного округа совершил сложный по тому времени воздушный экскурс через ряд европейских стран - Польшу, Францию, Италию и другие. Советскую военную делегацию возглавлял Р. П. Эйдеман.
      Участник перелета борттехник С. Н. Бурсаков рассказывал мне, что первую посадку они совершили в Кракове. Бензозаправщики польских ВВС не были приспособлены для перекачки горючего на большую высоту, и насосы, как говорится, не тянули. Чтобы напоить свои гигантские воздушные корабли, технический состав отряда вынужден был таскать бензин бидонами.
      На следующий день самолеты поднялись в воздух и взяли курс на Рим. Буржуазная пресса, ссылаясь на заявления зарубежных авиационных авторитетов, высказывала сомнения в том, что тяжелые воздушные корабли смогут преодолеть альпийский барьер. Но наши экипажи довольно легко набрали необходимую высоту и благополучно пролетели над заснеженными Альпами. После шестичасового полета над горами и Средиземным морем они совершили посадку на аэродроме Чампино, неподалеку от Рима.
      За рубежом наши экипажи кроме показные совершали также экскурсионные полеты, забирая на борт ТБ-3 по сорок пассажиров. В середине тридцатых годов эта цифра производила довольно сильное впечатление. Тем более что на войсковых маневрах именно с этих самолетов сбрасывались массовые парашютные десанты.
      В Италии советские авиаторы продемонстрировали великолепные летные и боевые качества отечественных воздушных кораблей, созданных конструкторским бюро А. Н. Туполева. У высших чинов итальянских ВВС полеты ТБ-3 вызывали смешанное чувство - тут было и удивление, и восторг, и... страх.
      К сожалению, фашистские правители не вняли нашему внушительному предостережению. Сначала Муссолини организовал нападение на Эфиопию, затем вкупе с Гитлером предпринял интервенцию против республиканской Испании, поддержав мятеж генерала Франко.
      В знаменательном 1937 году эскадрильи этой скоростной бомбардировочной авиабригады участвовали и в параде, посвященном 20-летию Великого Октября. Страна победившего социализма встретила свое славное двадцати-летие выдающимися достижениями на всех участках великого строительства. За короткий исторический срок, сбросив с себя вековую отсталость, наша Родина стала могучей индустриально-колхозной державой, страной высокой культуры, оплотом борьбы против фашистского мракобесия, маяком для всего прогрессивного человечества.
      Началась Вторая Мировая
      В XX веке почти все войны начинались внезапным и вероломным нападением агрессора, лицемерно оправдывавшего преступный разбой сфабрикованными доводами и фактами. Но историю никогда и никому обмануть не удавалось. От нее не укроется никакая фальшь.
      Гитлер, Гиммлер и их подручные в глубочайшей тайне готовили провокационный акт, послуживший формальным поводом для нападения на Польшу. Но тайное вскоре стало явным. В ночь на 1 сентября 1939 года банда немецких уголовников, отобранных в тюрьмах и одетых в форму польских жолнежей, инсценировала нападение на пограничный город Глейвиц. По сигналу прервав радиопередачу, диктор драматически завопил в микрофон, что напавшие поляки врываются в здание германской радиостанции. Затем послышались частые выстрелы, истерические крики, польская речь с немецким акцентом.
      Поднаторевший на провокациях эсэсовский главарь Альфред Науйокс решил замести все следы и перестрелял участников позорного спектакля. Тела одетых в польскую военную форму немецких уголовников были поспешно сфотографированы представителями прессы.
      А на рассвете 1 сентября 1939 года заблаговременно сконцентрированные германские вооруженные силы пересекли границу Польши и развернули наступление на земле, в воздухе и на море. Так началась вторая мировая война.
      Пока англичане и французы предъявляли фюреру ультиматумы и терпеливо ждали положительного ответа, немецко-фашистские войска прорвали польскую оборону и стремительно продвигались к районам Западной Украины и Западной Белоруссии, отторгнутым в 1920 году от Советской Родины международным империализмом.
      Хорошо помню, с какой тревогой вчитывались мы в скупые газетные сообщения. Под ударами немецких дивизий польский фронт рушился, фашистская авиация повсеместно сеяла смерть и превращала города и села в руины.
      Чувство негодования вызывало и подлое, предательское поведение правителей буржуазно-помещичьей Польши. Отвергнув со шляхетской заносчивостью предложенную Советским Союзом военную помощь, они затем позорно бежали в Румынию. Страна и народ были брошены на произвол судьбы.
      Советский Союз не был равнодушным наблюдателем происходящих событий. Активно противодействуя гитлеровской агрессии, он взял под защиту трудящихся Западной Украины и Западной Белоруссии.
      Как только разразилась вторая мировая война, войска Ленинградского, Особых Киевского и Белорусского, а также Калининского, Московского и Харьковского военных округов были приведены в боевую готовность. Народный комиссар обороны распорядился задержать увольнение красноармейцев, отслуживших свой срок, и отменил отпуска командному составу.
      Вторая мировая война застала меня на посту заместителя главного инженера ВВС Ленинградского военного округа. По роду службы мне приходилось переезжать с одного аэродрома на другой, чтобы как можно быстрее привести самолетные парки частей и соединений в боевую готовность. Приходилось также заниматься укомплектованием полков техническим составом, развертыванием авиаремонтных подразделений, снабжением запасными частями.
      Военно-воздушными силами Ленинградского военного округа в то время командовал комкор Е. С. Птухин. Он обладал хорошими организаторскими способностями, высокой летной и технической культурой, был требовательным и в то же время заботливым военачальником. К этому надо прибавить и его солидный боевой опыт, приобретенный на фронтах Испании.
      Направляя главного инженера ВВС округа А. В. Агеева и меня в авиационные гарнизоны, комкор Е. С. Птухин напомнил:
      - Особое внимание обратите на рассредоточение авиационной техники и маскировку. Мы не к параду готовимся, а к выполнению боевой задачи. Хотя у нас с Германией и заключен договор о ненападении, но бдительность и настороженность всегда полезны. Тем более что фашисты коварны и способны на любую подлость. Находясь в Испании, я не раз в этом убеждался.
      Расправившись в течение трех недель с Польшей, гитлеровцы устремили свои алчные взоры на прибалтийские страны, как на исходный плацдарм для нападения на Советской Союз. Стремясь преградить путь германской агрессии на Восток и учитывая чаяния народов Прибалтики, Советское правительство подписало договоры о взаимопомощи с Эстонией, Латвией и Литвой. На основе заключенных пактов на территории прибалтийских республик должны были быть размещены советские войска, в том числе и соединения Ленинградского военного округа.
      В те дни на базе ВВС Ленинградского военного округа были сформированы военно-воздушные силы 8-й армии. Командующим назначили А. А Новикова, его заместителем - полковника С. В. Слюсарева, а главным инженером - меня.
      Части и соединения, входившие в состав ВВС 8-й армии, собрались на указанном аэродромном узле. Все было готово к выполнению правительственного задания - к прикрытию своих наземных войск, вступающих на территорию Прибалтики.
      В ожидании приказа на вылет мы с полковником С. В. Слюсаревым зашли в кабинет А. А. Новикова.
      - Есть боевая работа! - громогласно объявил он, пожимая нам руки. Командование не знает, где находятся наши передовые части. Приказываю вам вылететь на разведку!
      Мы с радостью бросились на аэродром. Пока полковник С. В. Слюсарев готовил карту, я опробовал моторы СБ. Взлетели. Вот уже идем над территорией Эстонии. Под крылом мелькают реденькие березовые рощи и сосновые леса, поля, изрезанные многочисленными межами.
      Экипаж довольно быстро обнаружил двигавшиеся по дорогам советские войска. Пролетая над танковыми и механизированными колоннами, Слюсарев то и дело покачивал крыльями самолета, давая понять наземным частям, чтобы они обозначили себя, выложили сигнальные полотнища. Но старания летчика оказались тщетными. Что греха таить, взаимодействие авиации с пехотой тогда не было по-настоящему отработано, в организации связи тоже имелось немало недостатков.
      Отчаявшись, полковник С. В. Слюсарев решил пронестись над колоннами на предельно малой высоте. Мы отчетливо видели, как сидевшие в открытых машинах красноармейцы приветливо махали нам руками. Окончательно убедившись, что это головные части наших войск, мы возвратились на аэродром и доложили командованию о результатах воздушной разведки. Доставленные нами данные были сразу же переданы по назначению.
      При размещении советских войск в Прибалтике авиационные части вошли в состав общевойсковых гарнизонов. Управление ВВС армии было расформировано.
      Вскоре в составе инспекторской группы, возглавляемой Ф. А. Агальцовым, мне довелось побывать в Эстонии, беседовать с рабочими и представителями демократически настроенной интеллигенции. Хорошо говоривший по-русски пожилой эстонец, который в свое время работал на Путиловском заводе в Петрограде, вспоминал, как в результате Великой Октябрьской социалистической революции была создана Эстляндская трудовая коммуна и Эстония стала Советской. Но буржуазные националисты, опираясь на военную силу международного империализма, задушили молодую республику, вернули власть помещиков и капиталистов.
      Несмотря на полицейский террор, находившаяся в подполье Коммунистическая партия продолжала активно работать, сплачивая трудящихся на борьбу против эксплуататоров. Когда в Эстонию вступили советские войска, власть в этой стране все еще находилась в руках капиталистов и помещиков. Классовая борьба в этот период приобрела особую остроту. Она находила свое отражение и в отношении к нам местных жителей. Все люди труда радовались приходу Красной Армии, встречали советских воинов дружелюбно и приветливо. Представители же имущих классов, наоборот, не скрывали своей ненависти к нам. Особенно злобствовали молодчики из фашистской националистической организации. Они нападали из-за угла не только на эстонских коммунистов, но и на советских военнослужащих. От их рук, в частности, пострадал начальник штаба авиабригады полковник Тищенко. Бандиты подкрались к нему ночью, когда он крепко спал, и нанесли несколько ножевых ран. Однако отважный буденновец, награжденный в гражданскую войну двумя орденами Красного Знамени, и на этот раз сумел постоять за себя. Несмотря на ранения, он все-таки отбился от фашистских молодчиков.
      Свергнутым капиталистам, помещикам и их прихвостням не удалось ни саботажем, ни террором вернуть утраченные позиции. На эстонской земле, как и в других прибалтийских странах, восторжествовала Советская власть.
      Мы понимали, что фашистские выкормыши, вступившие на путь убийств и провокаций, никогда не представляли и не могли представлять своей нации. Когда речь заходит о трудолюбивом, талантливом и мужественном эстонском народе, его революционных традициях, на память приходят имена героических борцов, коммунистов-ленинцев Яна Анвельта, Виктора Кингисеппа, Ханса Хейдемана и многих других. Когда мы говорим о героическом пути трудящихся Латвии, то вспоминаем прежде всего латышских стрелков, охранявших В. И. Ленина и беззаветно сражавшихся за власть Советов на фронтах гражданской войны. В юные годы мне довелось в Баку видеть и слышать выступления на митингах славного сына латышского народа, большевика-ленинца Эйжена Берга - одного из 26 бакинских комиссаров. Всем известны имена легендарного героя гражданской войны Яна Фабрициуса и Петра Стучки, который возглавил первое Советское правительство Латвии, задушенное в 1919 году империалистами Антанты.
      В 1940 году мне неоднократно приходилось бывать в авиагарнизонах, расположенных в Эстонии и Латвии. Я своими глазами видел мощные революционные выступления рабочих прибалтийских стран, воодушевленных великим примером Октябрьской революции и борющихся за свое социальное освобождение. Трудящиеся Литвы, Латвии и Эстонии, руководимые Коммунистическими партиями, свергли ненавистные фашистские буржуазные режимы и установили Советскую власть. В августе 1940 года в состав СССР вошли новые советские социалистические республики - Литва, Латвия и Эстония.
      Накануне грозных испытаний
      На земле, объятой пламенем второй мировой войны, с каждым днем становилось все тревожнее. Весной 1940 года немецко-фашистские войска перешли в наступление и буквально за несколько недель разгромили Францию, оккупировали Бельгию, Нидерланды, Люксембург. Еще раньше они захватили Норвегию и Данию. Над поверженной Польшей, превращенной в протекторат, нависла паучья фашистская свастика.
      Сокрушительное поражение во Франции потерпели и английские экспедиционные силы. Пережив позор под Дюнкерком, англичане поспешно эвакуировались на свои острова. Фашистские воздушные пираты нанесли ожесточенные удары по лондонским докам и портовым складам с продовольствием, вызвав сильные пожары. Они варварски бомбили Ковентри, Манчестер, Бирмингем, Ливерпуль. Таков был трагический финал позорной мюнхенской политики империалистов Англии, Франции и США, которые больше помышляли о происках и интригах против Советского Союза, нежели об отпоре фашистскому агрессору.
      В связи с нарастанием военной опасности круто изменилась и наша армейская жизнь. Сороковой год стал годом коренной перестройки боевой учебы войск, укрепления единоначалия, дисциплины и порядка.
      Весной 1940 года Народным комиссаром обороны был назначен С. К. Тимошенко. Выражая важнейшие требования цартии и правительства, он в одном из приказов о боевой и политической подготовке поставил задачу - учить войска тому, что нужно на войне, и только так, как делается на войне.
      Обучение и воспитание летного и технического состава теперь проводилось на основе этого руководящего принципа, в условиях, приближенных к боевым. А что такое боевая действительность, мы хорошо представляли. Ведь большинство из нас участвовало в боях на Карельском перешейке во время советско-финского конфликта. Теперь наши экипажи более осознанно и прилежно, чем раньше, отрабатывали приемы и способы боевого применения, учились искусно маневрировать и взаимодействовать. Летная и другие виды подготовки требовали от авиаторов большого физического напряжения, воспитывали у них высокие морально-боевые качества. Экипажи учились действовать не только днем, но и ночью, на различных высотах, в сложных метеорологических условиях.
      На высоте, близкой к расчетному потолку СБ, воздух сильно разрежен. При резком пилотировании с креном самолет может сорваться в штопор. Но для умелого летчика такой "сюрприз" не страшен. А умение достигается тренировками. Вот почему вывод самолета из штопора считался одним из обязательных элементов высотной подготовки. Наши авиаторы довольно успешно освоили его, что в дальнейшем помогло им избежать многих летных происшествий.
      Однажды мне сообщили по телефону, что в Старо-Русской скоростной бомбардировочной бригаде, которой командовал Н. Ф. Науменко, произошла авиационная катастрофа. Командующий ВВС округа Е. С. Птухин приказал своему заместителю И. И. Копецу и мне вылететь на место происшествия и установить причины случившегося.
      И вот что нам удалось выяснить. На высоте 5000 метров летчик СБ сделал площадку, а затем ввел бомбардировщик в штопор. После полутора витков, предусмотренных упражнением, он попытался вывести машину в нормальное положение, но не смог.
      После нескольких безуспешных попыток летчик приказал остальным членам экипажа прыгать, а сам продолжал борьбу за спасение самолета. Однако ему так и не удалось укротить бомбардировщик. Мы подъехали к месту происшествия и по болотным кочкам пробрались к рухнувшему СБ, который оказался сравнительно целым, если не считать погнутых винтов. Но что самое удивительное - уцелели и летчик, и воздушный стрелок-радист, не успевший выпрыгнуть с парашютом. На своем веку я повидал немало "чудес", но такое встретил впервые: самолет упал с пяти тысяч метров, а находившиеся в нем члены экипажа остались живыми.
      В результате тщательного расследования было установлено, что бомбардировщик свалился в так называемый плоский штопор. Вот почему он упал не отвесно и не под острым углом, а прочертил относительно пологую траекторию. Помогло и болото, значительно смягчившее удар. Летчик и стрелок-радист, испытавшие сильное потрясение, постепенно оправились от шокового состояния и вернулись на летную работу. Но самолет пришлось все-таки списать.
      Хоть плоский штопор считается явлением необычным и редким, мы вскоре снова столкнулись с ним. Наши части осваивали истребитель И-15бис. Эта усовершенствованная машина отличалась хорошей маневренностью и устойчивостью. И вдруг мы узнаем, что наш новый истребитель свалился в плоский штопор. Просто не верилось. Вскоре поступил второй сигнал: выполняя фигуры высшего пилотажа, летчик ввел И-15бис в штопор, а вывести его не смог. Снова имел место плоский штопор.
      Вместе с главным инженером округа Александром Владимировичем Агеевым мы скрупулезно изучили документы, в которых зафиксированы два этих летных происшествия. Надо было во что бы то ни стало разгадать тайну плоского штопора. Ведь никто - ни летчики, ни инженеры - на конструкторские изъяны самолета не жаловались. Наоборот, все отзывались о нем с похвалой. А может быть, плоский штопор возникал из-за какого-то заводского дефекта?
      Проанализировав все обстоятельства летных происшествий, мы с А. В. Агеевым пришли к выводу, что причиной непроизвольного сваливания истребителя И-15бис в плоский штопор является деформация при больших перегрузках недостаточно прочных стабилизаторов. Свои соображения доложили командующему ВВС округа Е. С. Птухину. Через несколько дней он вызвал нас и предложил выехать с ним в один из гарнизонов, где в то время проводились полеты на И-15бис.
      Когда летный день закончился и машины зарулили на стоянку, командующий сказал мне:
      - Проверим ваши предположения опытным путем. Берите нож и вспарывайте обшивку стабилизаторов.
      Я уверенно приступил к делу. Разрезал перкаль на хвосте одного самолета, другого, третьего. Никаких дефектов обнаружить не удалось. Силовой набор стабилизаторов на всех машинах оказался в норме.
      Командующий нахмурился, а я прямо-таки опешил: неужели мы с главным инженером ошиблись? А ведь наш эксперимент был не только рискованным, но и дорогостоящим. Выходит, напрасно выведено из строя несколько боевых машин.
      Однако командующий, хорошо разбиравшийся как в летном деле, так и в инженерно-авиационной службе, подбодрил нас. Он отметил, что предположения инженеров резонны и технически обоснованны.
      - Проверим еще несколько машин, - сказал Евгений Саввич Птухин. Вскрывайте стабилизаторы!
      Обшивку на хвосте очередного самолета я распорол с некоторой неуверенностью. Но на этот раз мои опасения оказались напрасными. Тот самый "неуловимый" дефект был наконец обнаружен. Вскрыли еще один стабилизатор - та же картина. Полки лонжеронов имели сильные складчатые деформации. Они-то впоследствии и приводили к возникновению плоского штопора. А почему же на первых трех самолетах не удалось обнаружить этого дефекта? Да по очень простой причине. Эти самолеты совсем недавно поступили с завода и пока еще не испытали больших перегрузок в воздухе.
      Мы предъявили заводу рекламацию. Авторитетная комиссия и генеральный конструктор согласились с ней. Заводские бригады усилили лонжероны стабилизаторов самолетов И-15бис. Плоский штопор исчез, жизнь многих летчиков была сохранена.
      Мне не раз приходилось расследовать происшествия под руководством командующего. И все, кто с ним работал, удивлялись его необычайному умению глубоко и безошибочно анализировать факты, оценивать предположения, делать наиболее правильные выводы. Евгений Саввич отлично знал законы аэродинамики и превосходно разбирался во всех сложных явлениях, которые могут произойти в полете.
      Вспоминается случай, когда комкор Е.