Кетрин Шен
      Золотко
      I
      Колтрейны были известны на западном побережье своим огромным состоянием и связями с итальянской мафией. Сам Бобби Колтрейн часто появлялся в компании людей, которые бросали тень на его репутацию. Но он утверждал, что не смешивает дружбу с бизнесом и не имеет никакого отношения к отмыванию грязных денег. Так или иначе, однако ему несколько раз приходилось давать показания на сенатской комиссии и перед большим жюри. Именно тогда его жена Шейла, познакомилась с простым полицейским, которого вызвали в министерство юстиции. Несколько месяцев длился тайный роман. Потом всё раскрылось. Колтрейн пообещал всё забыть, если она никогда больше не увидится с тем, другим мужчиной. Шейла решила сохранить брак и сделала так, как он хотел. Какова бы ни была страсть, но двадцать лет совместной жизни трудно перечеркнуть. И потом, их связывали дети. Старший, Джейсон, уже учился в колледже. Майкл заканчивал школу.
      Но жизнь так и не вошла в нормальное русло. Через некоторое время Бобби Колтрейн погиб при загадочных обстоятельствах, а ещё позднее оказалось, что Шейла ждёт ребёнка. И хотя об этом никогда не говорили вслух, но правда была слишком очевидна для всех. Это был плод недозволенной любви. Всё это сказалось на здоровье Шейлы и родов она не пережила.
      Так на свет появилась Френсис. Все заботы о ней легли на братьев. Поначалу для них это было слишком тяжело, ведь кроме новорожденной сестры на них свалилось и огромное состояние, которым надо было управлять. Но постепенно они привыкли к ответственности и очень привязались к малышке. Эта девочка с кукольным личиком и золотистыми кудряшками не могла не завоевать сердца своих близких. Она сразу стала всеобщей любимицей. Братья заботились о ней и баловали. В семье её часто называли Золотком. И это имя прочно закрепилось за девочкой. Тени прошлого не коснулись её безмятежного детства.
      Голди росла и прибавляла хлопот своей семье. Она рано стала проявлять интерес к противоположному полу. Но особым постоянством не отличалась. То ей нравился один, то другой. Это вызывало беспокойство у её братьев, которые чувствовали ответственность за неё. Особенно переживал Джейсон. Теперь, когда он полностью контролировал семейный бизнес, ему вовсе не хотелось иметь проблемы в семье. Майкл хотя и был более либеральным в своих взглядах, но во всём соглашался с братом.
      А тем временем Голди, которой только исполнилось шестнадцать лет, встречалась с двадцатилетним теннисистом, уже довольно известным в спортивных кругах и скандальных хрониках. В нём было всё, что нравится женщинам: смазливое лицо, красивое тело и умение обольщать. Клайв Свенсен умел быть милым и обходительным. И Голди влюбилась.
      Они часто катались на его спортивной машине, ходили на дискотеки в дорогие клубы. Но Свенсен хотел большего. Как-то он подъехал к её школе, когда она уже выходила с занятий.
      - Голди, малышка! - позвал он её, приподнявшись с сидения машины с откинутым верхом, - Я за тобой!
      - Меня ждут дома. Сейчас за мной приедет лимузин, - ответила девушка.
      - Но ты уже не маленькая. Почему ты терпишь, что братья распоряжаются твоей жизнью?
      - А я и не терплю, - ответила её задетая гордость и она запрыгнула в машину, - Куда едем?
      - Сюрприз.
      Клайв подвёз её на Родео Драйв к большому многоквартирному дому.
      - Здесь живёт мой друг. Я хочу тебя с ним познакомить.
      - А кто он?
      - Спортсмен, но не очень известный.
      Квартира друга могла произвести впечатление даже на Голди, которая привыкла к самому лучшему. В ней было много дорогих и антикварных вещей. А уютная обстановка способствовала расслаблению.
      - Кажется его нет дома, - сказал Клайв, обойдя все комнаты, - Но это не важно. Мы можем провести время и без него. В конце концов, нам не так часто удаётся побыть наедине.
      - Я не совсем понимаю, что мы будем делать? - спросила Голди.
      - Подождём его. Когда-то же он вернётся. А пока посидим, выпьем чего-нибудь.
      И он тут же вынул из бара бутылку шампанского. А в комнате на столе уже стояли фрукты и два бокала. Голди не была настолько наивной, чтобы не понять его уловок. Но Клайв нравился ей. И лишь смутное чувство того, что за некоторые рамки выходить всё таки не стоит, удерживали её от безрассудного поступка.
      После двух бокалов голова пошла кругом. Стало жарко. Голди скинула свитер. Клайв подсел ближе и начал целовать её медленно и нежно.
      - Не бойся, - шептал он, - Я всему тебя научу.
      - А если я этого не хочу, - попыталась воспротивиться Голди.
      Но он стал целовать её ещё нежнее и ей было это приятно. Потом он встал, выпил залпом ещё один бокал шампанского, и сказал:
      - Здесь прекрасная большая ванна. Давай искупаемся.
      - У меня дома ванна ещё лучше, - отказалась девушка.
      - А я не откажусь освежиться.
      Он ушёл. Голди задумалась: "Что я здесь делаю? Надо смываться отсюда пока не поздно. И всё же он такой милый. Может быть пусть всё происходит само собой..."
      - Эй, малыш! - послышался голос Клайва, - Иди сюда.
      - Зачем? - насторожилась Голди.
      - Ну, иди же!
      Она пошла. Клайв сидел в ванне, укутанный белой пеной.
      - Подойди поближе, пожалуйста, - серьёзно сказал он.
      Но только она приблизилась, как он схватил её за руку и свалил в воду.
      - Что ты делаешь?! - закричала она, но тут же разразилась смехом.
      Он тоже смеялся. Они стали хлюпаться водой. И только тут Голди осознала, что Клайв абсолютно голый. Неизвестно почему, но она вдруг испугалась и вылезла из ванной. Мокрая одежда неприятно прилипала к телу. Он последовал за ней.
      - Я вся мокрая, - произнесла она немного растерянно.
      - И такая красивая, - добавил он.
      Она посмотрела на его тело с любопытством. Некоторых деталей ей ещё не доводилось видеть. И это приводило её в трепет. Шлёпая мокрыми ногами по мраморному полу, он подошёл и подхватил её на руки.
      - Ты сводишь меня с ума, - прошептал Свенсен и понёс её в комнату.
      Голди не знала, что делать. С одной стороны она твёрдо усвоила правила морали, но с другой - она была влюблена. Тем временем Клайв опустил её на кровать с водяным матрасом.
      - Ты замёрзла, малышка. Я о тебе позабочусь, - сказал он, снимая с неё мокрые вещи.
      Она почувствовала как сильная дрожь пробирает её тело, толи от холода, толи от страха. Теперь уже оба они были совершенно голыми. Чтобы согреться он налил ей ещё шампанского. Голди ощутила лёгкое головокружение. Закутавшись в тёплое одеяло, она почувствовала, что засыпает. Ей были приятны его ласки, но что-то внутри протестовало против происходящего и она прошептала: "Нет, Клайв, не надо".
      Он отстранился.
      - Я не хотел тебя принуждать. Сам не знаю, что делаю.
      - Прости. Я ещё не готова, - виновато пробормотала она.
      - Ничего. Это моя ошибка, - разочарованно сказал Свенсен, - Пойду приготовлю тебе кофе.
      - Голди закрыла глаза и провалилась в тёмную бездну сна. Но через несколько минут Клайв разбудил её.
      - Вот, пей, - сказал он, протягивая ей чашку, - Твоя одежда совсем мокрая. Надень мою рубашку.
      - Спасибо, - с искренней благодарностью произнесла она.
      Он отвёз её домой. Позже Голди не раз вспоминала этот день. Клайв, пользовавшийся не лучшей репутацией, может быть единственный раз в жизни поступил порядочно. Он приложил большие усилия, чтобы соблазнить её, но не преступил границ дозволенного. И за это она была ему благодарна.
      - Где ты была? - строго спросил Джейсон, - Ты знаешь, который сейчас час?
      - Я каталась с Клайвом на машине, - ответила она.
      - А почему на тебе его рубашка?
      - Мы попали под дождь, - солгала Голди.
      К её счастью на улице действительно шёл дождь. После этого дня она больше не виделась с Клайвом. Вероятно этому поспособствовал Джейсон, которому теннисист никогда не нравился, а после последних событий тем более.
      Гораздо позже Голди поняла, что сделала правильный выбор. Через два года к ней пришла настоящая любовь. Ей исполнилось восемнадцать. Тогда к ним из Италии приехал давний друг семьи Флавио Дживарелли, её крёстный отец. Он преподнес замечательный подарок имениннице - трёхмачтовую прогулочною яхту, названную в честь новой владелицы "Франческа". В день её спуска на воду был устроен небольшой приём для избранного круга гостей. Случайно среди приглашённых оказался Скайлер Рендолф, с которым Джейсон в это время вёл деловые переговоры. Не смотря на молодой возраст (а было ему не больше двадцати пяти) он возглавлял корпорацию "Квест Технолоджи". Скайлер был серьёзным, целеустремлённым и весьма последовательным человеком. Всего четыре года назад он впервые переступил порог компании в роли простого служащего. И этого ему хватило, чтобы сделать головокружительную карьеру достигнуть поста президента и стать самым крупным держателем акций. Всё в его жизни было распланировано и просчитано. Но такого он предвидеть никак не мог. Стоило им с Голди только взглянуть друг на друга, как произошло что-то необъяснимое. Это была любовь с первого взгляда. Они не могли отвести глаз друг от друга. Джейсон, заметив это, поспешил их представить.
      - Золотко, дорогая, - сказал он, подводя её к Рендолфу, - Это Скайлер Рендолф, президент "Квест Технолоджи". Мы с ним ведём переговоры о поставке наших микрочипов для его заводов в Западной Европе. А это - моя сестра Френсис, - обратился он к мужчине, - Но мы её зовём Голди.
      - Это имя действительно подходит вам, Голди, - сказал Скайлер, - Хотя на мой взгляд даже золото потускнеет в сравнении с вами.
      - Спасибо за такой красивый комплимент, Скайлер. Скай - небо. Неудивительно, что вы говорите такими возвышенными словами.
      - О, нет. Это вы вдохновляете меня. В жизни я слишком прагматичен и далёк от поэзии.
      - В таком случае, я стану вашей музой, - сказала она, - А сейчас потанцуйте со мной.
      - Он не мог ей отказать.
      На следующий день он пригласил её в оперу. Ещё через день - на романтический ужин в пустом ресторане, где только для них играл большой симфонический оркестр. В тот же день они впервые поцеловались на заднем сидении лимузина. А уже через месяц Скайлер сделал ей предложение и Голди, не раздумывая, согласилась.
      Наступил день помолвки. Собралось много гостей. Играла музыка. На столах стояли изысканные яства и ледяные скульптуры. Было шумно и весело. Но Голди хотела поскорее остаться наедине со Скайлером. Этот день они хотели отпраздновать иначе. В отеле "Эксельсиор" их ожидал президентский номер. Свечи были уже расставлены, шампанское охлаждено и постель уже была застлана шёлковыми простынями. На этот раз Голди была готова. Она любила и хотела принадлежать Скайлеру навсегда. И настоящая помолвка для неё состояла не в кольце с бриллиантом в несколько каратов, которое Рендолф надел ей на палец, а в физическом и духовном единении.
      Голди чувствовала сильное влечение к своему жениху. Он был так красив, так элегантен. Но больше всего ей нравилось в нём постоянное стремление к совершенству, во всём. Он не бросал дела на полпути, а взявшись за что-либо, старался сделать это как можно лучше.
      Войдя в номер, Голди прошлась по комнате и зажгла все свечи, которые там были расставлены. Скайлер открыл шампанское.
      - За нас, - произнёс он тост.
      - За нашу любовь, - добавила она.
      - Голди, ты стала для меня неожиданным и дорогим подарком судьбы. Я хочу, чтобы наше счастье было полным. Чтобы никакие мелочи не омрачали нашу жизнь. Я обещаю тебе, что в моей жизни никогда не будет другой женщины.
      - Я люблю тебя, Скайлер, - прошептала Голди и, встав на цыпочки, легко поцеловала его в губы.
      - Осушив бокалы, влюблённые снова поцеловались, только теперь это был страстный поцелуй, полный желания. Скайлер подхватил Голди на руки и отнёс на постель. Тихо играла приятная медленная музыка. Поцелуи сменились объятиями, объятия нежными ласками. Комната наполнялась горьковатым и пьянящим запахом расплавленных свечей. Словно хмель, любовь проникала в глубину сознания, царя над миром чувственности и наслаждения.
      Был уже полдень, когда Голди открыла глаза. Комнату освещал слабый солнечный лучик, пробивающийся сквозь зашторенное окно. Свечи догорели. На столике стояла пустая бутылка шампанского. Она приподняла голову и посмотрела на лежащего рядом на смятых шёлковых простынях Скайлера. И чувство невероятной радости охватило её. Он безмятежно спал. Она не стала его будить. Просто сидела и смотрела на него. В его лице было что-то аристократическое и в то же время мужественное, а тело имело прекрасное атлетическое сложение. Но главное - он любил её. Голди улыбнулась. Она вспомнила как в порыве страсти он произнёс:
      - Знаешь, говорят, что если долго смотреть на золото, можно сойти с ума. Именно это ты со мной и делаешь.
      - Скайлер, я люблю тебя, - прошептала она и нежно прижалась к нему, чтобы не разбудить.
      Прошло ещё три года прежде, чем была назначена дата свадьбы. Джейсон хотел устроить самую пышную церемонию, которую только видели на западном побережье от штата Вашингтон до штата Нью-Мексико. Венчание должно было проходить в большом кафедральном соборе Лос-Анджелеса, а дальнейшее празднование в особняке Колтрейнов. Свадебное платье было заказано в Париже у Диора. Одним словом, для такого события денег не жалели.
      За несколько дней до свадьбы Джейсон вместе с Рендолфом устраивали большой приём по случаю объединения двух крупных концернов, принадлежавших им обоим. На вечер были приглашены влиятельные гости. Поэтому Голди решила срочно обновить свой гардероб.
      Встав раньше обычного, она позвонила в гараж, чтобы подогнали её красный корвет последней модели. Потом тихонько проскользнула во двор. Обычно братья требовали, чтобы она пользовалась лимузином, для её же безопасности, но уговаривать Голди было бесполезно. Она всё делала по своему. Мотор взревел и автомобиль понёсся к центру города.
      Она остановилась возле дорогого бутика на Родео Драйв, где были представлены все дома высокой моды. Ей сразу же предложили большой выбор различных туалетов.
      Голди выбрала, не сомневаясь. Она зашла в примерочную и надела классическую модель вечернего платья - длинное, чёрное, на тонких бретельках, приталенное, но не очень затянутое на бёдрах. Вечером оно засияет от обилия драгоценных камней на шее и руках Голди, а сейчас наряд лишь подчёркивал её грациозную фигуру.
      Она вышла в зал, чтобы показаться модистке и сделать некоторые замечания и в тот же момент услышала щёлканье фотоаппарата. Она быстро осмотрелась вокруг и увидела мужчину с фотокамерой, стоявшего в отдалённом углу. Он откровенно разглядывал её и нагловато улыбался.
      - Что это значит?! Я подам в суд и на вас, и на издание, которое вы представляете! - возмутилась Голди, намереваясь разнести в прах незадачливого репортёра.
      - Я не журналист, я - путешественник, - ответил незнакомец.
      - Зачем вы меня сфотографировали? - теперь уже удивлённо спросила она.
      - Я стараюсь запечатлеть всё прекрасное, что встречается на моём пути.
      Он кинул фотоаппарат в дорожный рюкзак и подошёл к ней поближе. Теперь она могла хорошо его рассмотреть. Не высокий, хорошо сложенный брюнет с голубыми, почти фиолетовыми глазами, окружёнными густыми чёрными ресницами. Тонкие губы имели красивые чувственные очертания. Словом, он был необычайно привлекателен и Голди не могла отвести от него взгляда.
      - Грегуар Сенжени, - представился он.
      - Вы француз?
      Это был дурацкий вопрос, но ничего более оригинального не пришло ей в голову.
      - Только по происхождению. Я не могу долго оставаться на одном месте. Мир так велик и прекрасен, что моя душа жаждет приключений.
      - Какое же приключение завело вас в бутик женской одежды?
      - Одна прекрасная американка в красном корвете.
      - Значит вы следили за мной? - насторожилась Голди.
      - Не пугайтесь. Я увидел вас случайно и не собираюсь преследовать, - он оглядел её с ног до головы, - Прекрасное платье.
      - Надеюсь, моему жениху оно тоже понравится, - сказала она, - У нас скоро свадьба, - ей почему-то захотелось, чтобы он знал об этом.
      - В таком случае я желаю вам счастья, прекрасная незнакомка.
      - Голди, - представилась она, - Я охотно поговорила бы с вами ещё, но у меня нет времени.
      - Что ж, тогда прощайте, - просто сказал он.
      Грегуар накинул рюкзак на плечо и пошёл к выходу. На пороге он оглянулся и махнул ей рукой.
      Голди почувствовала странную тоску. Ей стало жаль, что этот интересный человек вот так ушёл и больше она его не увидит. Должно быть он много повидал и обо многом знает. А что в своей жизни видела она? Но вскоре её мысли снова вернулись к предстоящему празднику. Сегодня вечером она будет со Скаем, ещё как его невеста, но уже через неделю они будут мужем и женой. "Миссис Рендолф" - произнесла она, улыбаясь.
      Служащие бутика помогли отнести покупки в машину. Голди вставила ключи в замок зажигания и автомобиль понёсся по Родео Драйв. Не успела она проехать и двух кварталов как какой-то лихач в жёлтом Пежо преградил ей дорогу. Считанные секунды отделяли их от столкновения. Голди нажала на тормоза и машина со скрипом остановилась.
      - Кто выдал вам права?! - воскликнула она в бешенстве.
      - Вы сами слишком быстро ехали, - спокойно ответил водитель жёлтого Пежо, в котором она сразу узнала всё того же Грегуара Сенжени.
      - Опять вы?! Вы меня чуть не убили!
      - Не преувеличивайте, Голди. На вашей машине нет ни царапинки, - он говорил улыбаясь, и его задорность постепенно успокаивала её гнев, - Но согласитесь, есть нечто странное в том, что мы встречаемся второй раз за один день.
      - Не знаю, - уже более мирно ответила она, - Может вы специально всё подстроили.
      - Могу поклясться, что нет! Но чтобы искупить свою вину, позвольте пригласить вас пообедать со мной.
      - Ещё чего! Мне уже хватает неприятностей. Лучше расстанемся и, на этот раз, навсегда.
      - Тогда вы никогда не узнаете... - он не договорил фразу, а лишь опустил глаза и загадочно улыбнулся.
      - Не узнаю чего? - спросила Голди.
      - Нет, нет. Вы правы. Я и так причинил вам много беспокойства. И потом, вряд ли вам это будет интересно. Вас наверное ждут дома и всё такое, - он говорил серьёзно, стараясь спрятать прорывающуюся улыбку.
      - Интересно что? - снова спросила заинтригованная девушка.
      - Ничего особенного, - он развернул машину и поравнялся с ней на дороге, - И всё же... Неужели вам никогда не хотелось что-нибудь изменить?... Прощайте, Голди.
      - Он уже собирался отъехать, когда она нерешительно окликнула его.
      - Постойте! Может быть, это не такая уж плохая идея.
      - Откуда столько сомнений? Не съем же я вас! Ну же, Голди, решайтесь быстрее!
      - Ладно. Мы пообедаем и потом уже распрощаемся навсегда.
      - Отлично, - довольно воскликнул Грегуар и улыбаясь, тихонько добавил, - "Навсегда". Не люблю это слово.
      И так они отправились в маленький китайский ресторанчик на углу этой же улицы. Голди так и не осознала, почему она согласилась пойти туда. Но что бы она не говорила, в душе ей вовсе не хотелось расставаться с этим человеком. Он интриговал её, будоражил воображение. С ним было интересно с первой минуты. Они разговорились.
      - Когда я стоял на краю Ниагарского водопада, мне казалось, что я взлечу и взмою ввысь как птица! Это было потрясающе! Жаль, что фотокамера не способна передать мои чувства. А ведь сколько всего я видел через её объектив!
      - Вы говорите о своей работе с таким интересом, что я просто завидую вам. Должно быть у вас есть очень интересные снимки, - предположила Голди.
      - Приходите и посмотрите сами, - предложил он.
      - Разве где-то здесь выставляют ваши работы? Я не слышала об этом.
      - Нет. Я ещё никому не показывал своих последних работ, - пояснил он, слегка понизив голос, - Они у меня в отеле.
      - Ну нет, мистер, - вспыхнула Голди, - Мы же договорились, что после обеда каждый из нас пойдёт своей дорогой.
      - А что если эти дороги ведут в одном направлении?
      - Но уж точно не в направлении вашего отеля!
      Он вдруг весело рассмеялся.
      - Я же не предлагаю вам ничего непристойного. Может быть вам просто не интересно? Тогда так и скажите.
      Но ей действительно было интересно. И она не знала как поступить.
      - Если вы передумаете, найдёте меня в "Бирроу Холл", - сказал Грегуар, вставая из-за столика.
      Он небрежно бросил несколько долларов за ланч, и направился к выходу, оставив Голди в полной растерянности. Она обернулась и крикнула ему в след:
      - Я не передумаю. Прощайте, Грегуар!
      - Увидимся, Голди! - крикнул он издалека.
      Голди вернулась домой, кинула на постель пакеты с покупками. И всё вокруг ей показалось невероятно скучным. "Но не пойду же я к этому Сенжени, в самом деле, - подумала она, - Это будет крайне опрометчиво и не разумно. И всё же... Почему мне этого так хочется?"
      Она позвонила Скайлеру.
      - Что-то случилось? - спросил он.
      - Нет. Просто я соскучилась по тебе. Давай сходим сегодня куда-нибудь.
      - Извини, милая. Сегодня никак не получится. У меня горит контракт с поставщиками и ...
      Она прервала его, не желая ничего слышать о бизнесе.
      - Я поняла.
      - В другой раз я исполню все твои желания, дорогая.
      - Да, в другой раз, - повторила она, ложа трубку.
      И то ли от обиды на занятость Рендолфа, то ли желая немного разнообразить свои ощущения, вечером она пошла в отель "Бирроу Холл".
      Грегуар почему-то совсем не удивился её приходу, напротив, вёл себя так, будто ожидал этого с минуты на минуту. Он расставил снимки по всей комнате, большие и маленькие, цветные и черно-белые. Всё они были сделаны мастерски и являли собой произведения искусства.
      - Вот этот я люблю больше всех, - сказал он, показывая на снимок, - Это белый слон. Такое редко случается в природе и для фотографа это большая удача.
      - Это в Африке? - спросила Голди.
      - Нет, в Индии.
      - Есть ли такие места, где вы не бывали? - удивилась она.
      - Ещё очень много есть мест, где я не был. Но я собираюсь побывать и там.
      Они стояли рядом. Она смотрела на фотографии, а он на неё.
      - Какие интересные птицы, - произнесла она.
      - Это пеликаны во время брачного танца, - ответил Грегуар и его рука потянулась к её плечу.
      Голди ничего не заметила или сделала вид, что не замечает. А он слегка повернул её за плечо и легко поцеловал в губы.
      Девушка испуганно отпрянула.
      - Что ты делаешь? - спросила она, но голос её прозвучал спокойно.
      - Мне показалось..., - он не договорил и отвёл взгляд на снимки.
      Она подумала, что сейчас самое время уйти, но вместо этого спросила:
      - Что показалось?
      - Разве ты пришла только для того, чтобы смотреть фотографии?
      - А что ещё могло привести меня сюда?
      - Это ты мне скажи.
      - Ты меня не интересуешь, Грегуар Сенжени, - надменно произнесла она, Я же говорила, что скоро выхожу замуж.
      - Но сейчас ты не с ним, - напомнил француз, - Ты в гостиничном номере почти незнакомого мужчины. Он знает об этом?
      - Мне не стоило приходить, - сказала Голди, беря свою сумочку и направляясь к двери.
      Он остановил её.
      - Постой, я был не прав.
      - Это я была не права, когда решилась на это безумие.
      - Может это не безумие, а судьба.
      Она остановилась и посмотрела ему в глаза. Он не скрывал своего интереса к ней. И ей это было приятно. И почему-то вовсе не хотелось уходить. Её чувства начинали раздваиваться и она их уже не понимала.
      - Не стоит уходить в гневе, - попросил он, - Я заглажу свою вину за ужином.
      - Сначала обед, потом номер, а теперь ужин? - сказала Голди, - Что же дальше? Так я с тобой никогда не расстанусь.
      - Я же тебя не заставляю. Я тебя прошу.
      Они оказались в маленьком уютном ресторанчике. И теперь говорили обо всём, не затрагивая серьёзных тем, но чувствуя странную близость, как добрые друзья. Голди стала рассказывать о Скайлере и предстоящей свадьбе.
      - И что будет дальше? - вдруг спросил Грегуар.
      - То же, что и у всех. Счастливая семейная жизнь, - ответила она.
      - Я имел в виду совсем другое. Ты будешь сидеть дома, заниматься детьми, принимать гостей и ожидать мужа с работы. И так всю жизнь! Неужели ты никогда не хотела чего-нибудь особенного, необычного? У тебя есть мечта?
      - Ну, у меня конечно была мечта, - начала Голди, - Я хотела снимать кино, не художественное, а настоящее. Например, фильм о каком-нибудь затерянном племени в недрах Амазонки. Телевидение всегда вызывало во мне большой интерес. Глупо, правда?
      - Почему глупо? Ведь это твоя мечта, почему ты не стремилась её осуществить? Не думаю, что преградой стали финансовые проблемы.
      - Нет, конечно. Но Джейсон, мой брат, считал это причудой. И Скайлер никогда бы этого не одобрил. Ведь это не серьёзно.
      - Но это не их, а твоя жизнь. Она такая короткая, её надо прожить так, как хочется тебе, а не твоей семье или жениху.
      - Я всерьёз никогда не задумывалась об этом, - призналась она.
      - Поедем со мной, - вдруг предложил он, - Поедем со мной и ты увидишь настоящую жизнь. В Париже есть школа искусств, институт кинематографии, всё, что угодно. Ты сможешь заниматься тем, что тебе будет интересно. Это будет такое приключение!
      Голди восторженно слушала его, но потом рассмеялась от такого нелепого предложения.
      - Но у меня через неделю свадьба! Слишком поздно что-либо менять.
      - Никогда не бывает поздно. Странно, что ты, такая богатая, красивая, не умеешь жить для себя. Не думай о женихе, не думай о братьях. Это твоя жизнь. Пусть со своими они делают, что хотят, но не с твоей. Только представь, какие перед тобой раскрыты возможности, а ты их собираешься так просто упустить.
      - Может ты и прав, - согласилась она, - Но, как я уже сказала, слишком поздно.
      - А может и нет. Ведь не случайно же мы встретились. Подумай об этом.
      Весь следующий день ей было не по себе. Она думала о Грегуаре и мысленно уносилась далеко, к тем местам, где он побывал. Но воспоминание о вчерашнем поцелуе вгоняли её в краску.
      Она хотела забыть обо всём, ведь на самом деле ей нужен только Скайлер. Она ждала его с работы, надеясь, что они проведут вечер вместе. Но он сразу отправился в кабинет. Голди пошла следом. Разговор с французом не выходил у неё из головы. И она решилась поговорить об этом со Скайлером.
      - Дорогой, как бы ты отнёсся к тому, что я уеду на некоторое время в Париж?
      - В Париж? - повторил он без всякого интереса, рассматривая свои бумаги.
      - Ну да. Я хотела бы посвятить свою жизнь искусству, а для этого мне надо учиться.
      Он поднял на неё глаза, полные непонимания.
      - Искусству? Я был уверен, что ты хочешь посвятить жизнь нашей семье. У нас же свадьба через неделю.
      - Мы могли бы её отложить на время. Ведь сроки ничего не меняют, если мы любим друг друга, - она произнесла это очень осторожно, следя за его реакцией.
      Теперь он уже окончательно отложил свои бумаги.
      - Ты больше не хочешь, чтобы мы поженились?
      Голди резко закачала головой.
      - Конечно же нет, я просто хочу стать кем-то в своей жизни. Заниматься тем, что меня интересует.
      - Ты станешь больше, чем кем-то, дорогая. Ты станешь моей женой и матерью наших детей. Разве тебе этого мало? - изумился Скайлер.
      Его взгляды на их будущее просто взбесили девушку.
      - Ты самодовольный ограниченный человек! - воскликнула она, - Ты решил превратить меня в куклу, в часть интерьера, которая называется "жена"! А я живой человек!
      - Я решительно тебя не понимаю! Ты хочешь поссориться? У тебя это хорошо получается!
      - Нет, я не хочу ссориться, Скай. Но посмотри на свою жизнь! У тебя есть только работа! Что ты видел кроме неё? Ты же всю жизнь провёл в стенах своего офиса!
      - Хочешь знать, что я видел? - вдруг зло произнёс Рендолф, - Я видел бедность, которую тебе даже в кино не показывали. Я всего добился сам. Я достиг больших высот и мне стоит не малых усилий держаться на достигнутой вершине.
      - Но ведь богатство - это ещё не всё!
      - Так может говорить только тот, кто его имеет.
      Голди решила не продолжать этот разговор. Со Скаем было бессмысленно спорить. Он всегда находил разумные и веские аргументы. И всё же она осталась при своём мнении.
      За день до свадьбы она снова встретилась с Грегуаром. На этот раз не случайно. Голди сама позвонила ему, чтобы развеять свои последние сомнения.
      - Что ты решила? - спросил он.
      - Ничего. Я не могу, понимаешь? Просто не могу.
      - Из-за него или из-за меня? Скажи, если ты не хочешь ехать со мной, то поезжай одна. Ты мне нравишься, но я не буду эгоистичен. Я говорю с тобой как друг.
      - Я знаю, - сказала она и её наполнила нежность.
      Он был таким бескорыстным и проявлял к ней столько внимания. А Скайлер в последнее время почти не замечал, что она рядом.
      - Если бы я была свободна, то не раздумывая поехала с тобой. Но я люблю Скайлера и не хочу с ним ссориться.
      - Значит всё таки причина в нём, - его взгляд как-то погрустнел, - Ему повезло. Ты любишь его настолько, что готова посвятить ему свою жизнь. И всё же если передумаешь, то знай, я буду ждать тебя в аэропорту.
      - Не передумаю, - ответила она, с твёрдым убеждением.
      И вот наступил долгожданный день. С утра надев подвенечное платье, Голди сидела в своей комнате и думала. Всё у неё было и любовь, и богатство, почему же тогда ей было этого мало? Что притягивало её к этому интересному и отчаянному Грегуару Сенжени? Его рассказы завораживали её. Она мечтала побывать в тех местах, в которых побывал он. Жизнь, полная приключений. Интересная работа. Цель, к которой надо стремиться, не смотря на усталость. Всё это было у него. А что имела она?
      Любовь к Скайлеру. Вот, что удерживало её. Но так ли она была велика, чтобы отказаться от собственных желаний, от мечты?
      - Прости, любимый, - прошептала она, срывая с себя фату, - Но я ещё не готова.
      Собрав самое необходимое, Голди выбежала через вход для прислуги на задний двор и уже через несколько минут жёлтое такси несло её на встречу неизвестности.
      II
      Первым, что увидела Голди, когда приземлился самолёт, был аэропорт Шарля де Голя. Пройдя паспортный контроль, она остановилась и задумалась.
      Там, в Лос-Анджелесе, сейчас наверное творится переполох. Все её ищут. Братья разгневаны. Скайлер обижен. А она стоит с чемоданом в незнакомом городе и не знает, что ей дальше делать.
      - Уже начинаешь сожалеть? - спросил Грегуар.
      - Нет, - ответила она, неуверенно улыбнувшись, - Но все равно - это полнейшее безумие.
      - На всё нужно время, - неопределённо ответил он, - Сейчас ты можешь взять обратный билет и вернуться или же поедем искать жильё.
      - Я уже слишком далеко зашла, чтобы вернуться.
      - Тогда предлагаю тебе пожить у меня, пока найдёшь себе квартиру, предложил Сенжени.
      Голди рассмеялась.
      - Лучше покажи мне хороший отель.
      - Отель де Виль подойдёт?
      Голди прикинула в уме сколько ей это будет стоить, ведь отель один из самых дорогих и престижных в стране.
      - Подходит, - согласилась она, укладывая чемодан на тележку носильщика.
      Грегуар остановил такси и, повернувшись к ней, сказал:
      - Если хочешь узнать настоящий Париж - лучше ездить на метро.
      - Я это запомню. Тем более, что скоро у меня не останется денег на такси, - подметила она.
      Они проехали мимо триумфальной арки по Елисейским полям, миновали сад Тюильри и остановились у красивого старинного здания, которое и было отелем де Виль.
      - Тебе здесь понравится, - сказал Сенжени, расплатившись с таксистом, Устраивайся, отдыхай. Если захочешь прогуляться по городу, то садись на метро. Отель расположен в таком месте, что, проехав одну станцию, выйдешь у Бастилии, в обратном направлении дворцовый сад Тюильри, а ещё через станцию Версаль.
      - Да, похоже здесь есть, чем заняться.
      - Увидимся завтра. Позавтракаем в каком-нибудь бистро на Монмартре. А потом я покажу тебе действительно интересные места, - мечтательно произнёс Сенжени, - au revoir.
      - Au revoir, - повторила она и вошла в старинные дубовые двери.
      Поселившись в уютном двухкомнатном номере, Голди, в первую очередь, позвонила Скайлеру. Ей не хотелось объясняться с братьями, но с женихом она была просто обязана поговорить.
      - Голди, где ты? - воскликнул он, как только услышал её голос.
      - Скай, милый! Я в Париже, - виновато произнесла она, - Я всё объясню, только выслушай меня, пожалуйста...
      - Думаю, после этой твоей выходки нам не о чем больше говорить.
      - Нет, не говори так!
      Но на том конце провода уже раздались гудки. Он не захотел выслушать доводы в её защиту, не дал ей ни единого шанса. Голди понимала, что обидела его, но у неё не было плохих намерений. Она только хотела побыть вдали от своей семьи, почувствовать свободу, посмотреть на мир и на людей, не через окно лимузина, а проехавшись на метро или пройдясь по шумной улице. Она хотела заняться чем-нибудь интересным, стать самостоятельной и сформировавшейся личностью, прежде чем брать на себя обязанности светской дамы, жены, матери. Скайлер не захотел её понять и что же теперь? Вполне возможно, он потерян для неё навсегда. Голди горько заплакала, уткнувшись в подушку.
      Но долго грустить было невозможно, ведь вокруг был Париж! Все её стремления обретали реальную форму. И рядом был Грегуар...
      - Ты так печальна, - сказал он, когда они завтракали под сенью каштанов в кафе на набережной Сены, - Но я смогу развеять твою тоску.
      - Я получила всё, что хотела, - меланхолично ответила она, - Но, кажется, потеряла что-то очень важное.
      - У тебя есть я, - нежно произнёс мужчина и погладил её лицо тыльной стороной ладони.
      Она прижалась щекой к его руке и прикрыла глаза.
      - Я знаю, тебе сейчас одиноко, - предположил Сенжени, - Переезжай ко мне. Нам будет хорошо вместе.
      - Для меня это слишком серьёзное решение.
      - По крайней мере, подумай над этим.
      Он взял её руки и приложил к своим губам. Рядом музыкант заиграл на аккордеоне. И все печали куда-то унеслись. Голди больше не чувствовала себя связанной со Скайлером и ей больше не хотелось оставаться одной в гостиничном номере.
      На улице Сен-Поль Голди увидела вывеску "Магический салон мадам Кассандры". Она никогда не занималась мистикой и не доверяла подобным сомнительным заведениям, но всё же заинтересовалась и зашла.
      Внутри было темно и пахло какими-то снадобьями. Комната была небольшая, а от большого количества самых разнообразных вещей, казалась ещё меньше. В центре за столом, на котором стоял стеклянный шар, сидела женщина лет сорока в красивом блестящем платье и чалме. "Наверное это и есть мадам Кассандра" подумала Голди и поздоровалась по-французски.
      - Bonjour.
      - Американка? - спросила та на чистом английском.
      - Вы это в своем шаре увидели? - пошутила Голди.
      - Вовсе нет, - улыбнулась в ответ женщина, - Только американцы могут так нелепо произносить французские слова. Так что же вас ко мне привело?
      - Ну, не скажу, что я верю во всё такое, но всё же интересно. Я недавно поссорилась со своим женихом. А теперь другой человек занял слишком много места в моих мыслях...
      - Садись, - приказала колдунья, - И положи руки на шар. Сейчас я увижу твое прошлое.
      - В самом деле? - засомневалась девушка.
      - Сейчас ты в этом убедишься.
      Мадам Кассандра провела руками круги над шаром и над головой Голди.
      - Я вижу тайну в твоём прошлом, которую от тебя скрывали. Но теперь она открылась и тяготит тебя.
      - Невероятно, - прошептала Голди, потрясённая ее словами.
      - А теперь я смотрю в будущее. О...
      - Что, что вы там видите?
      - Слишком много чувств, слишком много...
      - Что это значит?
      - Много ошибок...
      - Каких ошибок?
      - Но ты обретешь свое счастье, - заключила колдунья.
      - С кем? Кто это будет?
      - Это будет тот, кто украдёт тебя с твоей свадьбы. Больше я ничего не могу сказать.
      - Украдёт со свадьбы? - задумчиво повторила Голди, - В таком случае... Должно быть это Грегуар. Из-за него я покинула Ская перед самой свадьбой.
      Мадам Кассандра лишь пожала плечами.
      - Это всё что я видела. Теперь поговорим об оплате. Наличными или кредитной карточкой?
      - Разве вы принимаете кредитки? - удивилась Голди.
      Женщина встала и отодвинула занавесь. Там стоял кассовый аппарат и аппарат для приёма кредиток.
      - Я и чеки принимаю, если они не фальшивые.
      В этот день Голди переехала жить к Грегуару.
      Париж увлёк её богемной жизнью. Всё казалось новым и интригующим. Грегуар действительно открыл для неё новый мир. И в этом мире он стал для неё не только другом и проводником. Между ними вспыхнула искра страсти, сильной, необузданной, необъяснимой. Да и можно ли было оставаться равнодушной, когда, лаская её, он нежно шептал по-французски:
      Je t'aime, mon or. Et j'aimerai toujours. Je t'offrirai tout le monde, si tu seras avec moi. Je des dames а toi le soleil, et la lune, et l'toile... Tu mon inspiration, ma passion.
      Голди с лёгкостью поступила в академию искусств и стала изучать документалистику. Сенжени продолжал заниматься фотографией и его выставки проходили с невероятным успехом. Они жили в огромной квартире, в которой почти не было мебели, прямо над выставочным залом. Там же была его студия. Дом их всегда был полон разных людей, музыкантов, художников, поэтов. Их всегда окружали интересные творческие люди. Конечно, они не только говорили об искусстве или философствовали на вечные темы, а пили зелёный дурманящий абсент и курили "травку". Иногда и Грегуар присоединялся к ним в этом занятии. Но по началу всё это казалось пустяком, утомлённые творческими поисками люди искали способ расслабиться.
      Так пролетели два года. Туман романтического приключения рассеялся, оставив лишь пьяный угар. Голди замечала, что Грегуар слишком часто теперь ищет вдохновение не в ней, а в наркотиках, но прощала ему эту слабость. Именно слабость. Так ей казалось. Ведь он был действительно талантливым и неординарным человеком.
      Терпение её закончилось, лишь тогда, когда вернувшись однажды домой, Голди застала Грегуара с двумя его моделями. Все они были "под кайфом". Это было ужасное зрелище.
      Не на шутку разозлившись, Голди вышвырнула едва державшихся на ногах девиц и потребовала от своего друга объяснений.
      Сенжени надел джинсы и уселся на полу. Он смотрел на неё безразличным отсутствующим взглядом. И Голди почувствовала холод, исходящий из красивых фиолетовых глаз.
      - Ты обещал мне весь мир, а что оказалось на самом деле? - возмутилась девушка, - За эти два года мы нигде не побывали. Мы даже наедине почти не были. Во что ты превратился, Грег?
      - А чего ты от меня ждала? - надменно произнёс он, - Ты сама сделала выбор. Я тебя не принуждал.
      - Тогда я ещё не знала, что все твои путешествия по миру на самом деле плод наркотических галлюцинаций. Ты на дне, Грег. И не желаешь ничего менять.
      - Если тебе это не нравится - дверь открыта. Я не держу тебя.
      В его взгляде не было ни капли любви или раскаяния. Из под густых чёрных ресниц веяло ледяным равнодушием. Изменил ли его дурман или это он и есть, настоящий Грегуар Сенжени? Маски сняты и теперь это не имело значения. Голди больше не испытывала к нему ничего, даже привязанности.
      Она осмотрелась вокруг себя и вдруг поняла, что это всё ей чуждо. Это вовсе не то, чего она искала. А счастье её всегда было там, за океаном, рядом со Скайлером Рендолфом.
      - И ради такого ничтожества я покинула прекраснейшего человека, осознала Голди и начала собирать свои вещи.
      Тем же вечером она вернулась в Лос-Анджелес. И не заходя домой, поехала в "Квест Технолоджи". Она знала, что Скайлер работает допоздна. Теперь оставалось только надеяться, что он сможет простить её необдуманный поступок. Ведь, в конце концов, она всегда любила только его.
      Но на пороге компании её остановил охранник.
      - Вы кого-то ищите?
      - Я хочу видеть мистера Рендолфа.
      - Его здесь нет.
      - Нет, - повторила Голди.
      Её разочарованию не было предела. Она была настроена на важный решающий разговор, а его нет в офисе. С опущенной головой Голди направилась к выходу.
      - Вы ведь мисс Колтрейн, не так ли, - окликнул её охранник.
      - Когда-то ею была, - ответила она, обернувшись.
      - Неужели вы не знаете? Мистер Рендолф больше здесь не работает.
      - Что? Почему? - удивилась девушка.
      - Не знаю. Он бросил всё и уехал неизвестно куда.
      - Уехал, - только и смогла произнести Голди.
      - А чего ты, собственно говоря, ждала, - заявил ей дома Джейсон, - Ты сбежала с вашей свадьбы с каким-то проходимцем, а Скайлер должен был ждать пока ты одумаешься и вернёшься к нему?
      - Я так не думала. Но он так любил свою работу, так гордился тем, чего достиг. Я и мысли не допускала, что его не будет здесь, когда я вернусь.
      - Она, видишь ли, мысли не допускала. А разве ты о ком-нибудь подумала, когда отправилась во Францию? Ты подумала, в какое положение поставила меня и Майкла? Я не знал, куда деться от стыда, когда сообщал твоему жениху, стоявшему у церковного алтаря, о твоём исчезновении. Ты представляешь, что мы все чувствовали?
      Голди взяла брата за руки и, глядя ему в глаза, сказала:
      - Мне жаль, что я так поступила со всеми вами. Но я не жалею о том, что сделала. Я многому научилась и стала самостоятельной. Единственное, чего я не могу себе простить, это разрыв со Скайлером. Я любила его, и думаю, что и сейчас ещё люблю. Помогите мне его найти.
      - Ты больше похожа на мать, чем я ожидал, - вдруг сказал Джейсон, - Что же я сделал не так?
      - Замолчи, - остановил его Майкл.
      - Почему он должен молчать? - заинтересовалась Голди, - Пусть говорит.
      - Ему больше нечего сказать. Правда, Джейсон?
      - Нет уж. Начал говорить, так говори до конца. Я тебя слушаю, Джейсон. Почему ты произнёс это таким тоном, будто это оскорбление для меня, быть похожей на мать?
      - У него так получилось, - снова ответил за брата Майкл, - Он ничего не имел ввиду.
      - Если бы она знала правду, то может быть не наделала столько глупостей, - сказал Джейсон.
      - Остановись, брат. Ей не нужно ничего знать.
      - Чего мне не нужно знать? - ещё больше удивилась Голди и почувствовала что-то нехорошее.
      - Пусть знает, - наконец решился Джейсон, - Роберт Колтрейн не был твоим отцом. Но он любил нашу мать и простил ей измену. Мне жаль, что теперь и ты это знаешь. Но так будет лучше.
      На короткое мгновение у Голди перехватило дыхание. Она бессильно рухнула в кресло.
      - Что ты наделал, - воскликнул Майкл и обратился к сестре, - Голди, забудь обо всём. Это не имеет никакого значения.
      - Не имеет? - тихо повторила она, - Я не Колтрейн. Это всё не моё. Вся моя жизнь - ложь. Вы лгали мне. И это не имеет никакого значения?
      - Ты - Колтрейн. Наш отец так решил, когда простил и принял назад нашу мать. И ты не стала от этого нам менее родной, Голди.
      - Я не Голди, а Френсис. И я больше не хочу оставаться в этом доме, она встала и пошла к выходу.
      - Не выдумывай, - попытался остановить её Джейсон, - Куда ты пойдёшь?
      - Куда глаза глядят. Лишь бы подальше от вас.
      - Дорогая, мы - твоя семья. Мы любим тебя, - уговаривал Майкл, - Ты всегда будешь нашей маленькой Голди.
      - В том то и дело, Майкл. Я уже не маленькая, - ответила девушка, - Мне от вас больше ничего не нужно.
      Она посмотрела на братьев и, заплакав, убежала в свою комнату за вещами.
      - Можешь идти, - крикнул ей вдогонку Джейсон, - Все равно вернёшься назад. Это дело времени.
      - Что ты говоришь! - пытался вразумить его Майкл, - Опомнись!
      - Она вернётся, вот увидишь. Это всё нервы.
      Весь мир Голди рухнул. Теперь она даже не знала, кто она на самом деле. Она была обижена на братьев и больше не хотела их видеть. Она была обижена и на свою мать, которая заставила её теперь пережить эти минуты. И наконец, она была обижена на Скайлера за то, что он исчез и забыл о ней.
      Это было так странно, быть тем же самым человеком, но не знать, кто ты на самом деле. Она не знала своей настоящей фамилии, своих предков. Кем был её отец, к какому народу принадлежал, к какой религии? Она не знала своих корней и чувствовала себя сорванным цветком. Она не знала своих родителей и, наверное поэтому, идеализировала их. А то, что открыл ей Джейсон не имело никаких оправданий с её точки зрения.
      Голди поехала в Нью-Йорк. После Парижа она считала себя вполне самостоятельной, готовой справиться с любыми трудностями. Но всё оказалось не так просто. Она долго искала подходящее жильё, и побывала в разных неблагополучных районах. Не у всех были хорошие намерения в отношении красивой молодой девушки, хорошо одетой и абсолютно беззащитной. Несколько раз её пытались ограбить и даже посягали на её честь, но Голди знала несколько "хороших" приёмов самообороны. Например, удар коленом в одно известное место, или туда же сумочкой, или же зонтиком, или вообще чем придётся, но всё туда же.
      Наконец она смогла устроиться и сняла небольшую уютную квартирку в Бруклине. Теперь надо было найти работу. Нет, в деньгах она не нуждалась. Но ей хотелось стать независимой, полностью освободиться от опеки братьев. Кое-что узнав о документальном кино в парижской академии искусств, она решила попробовать себя на телевидении.
      Голди ходила от студии к студии, в надежде хоть на какую-нибудь работу.
      Последним в её списке телеканалов был неприметный "The independent alternate channel" или просто Ай Эй Си. Но и здесь для неё ничего не нашлось.
      Увидев её разочарование, пожилой продюсер спросил:
      - А почему бы вам не попробовать себя в качестве ведущей одной из наших передач.
      - Но у меня нет опыта, - возразила Голди.
      - Зато есть прекрасные внешние данные. Думаю, вы даже смогли бы поднять наш рейтинг.
      - А какую передачу мне придётся вести?
      - Светские хроники. Передача о всех богатых и знаменитых персонах, которым люди так любят перемывать косточки. Что скажете?
      - Вы имеете ввиду тайны личной жизни, скандальные разоблачения и всевозможные сплетни? - произнесла Голди с иронией.
      - Догадливая девочка. Я уже вижу в вас большой талант.
      Она усмехнулась. Действительно, кто как ни она знает всё лицемерие богатых и высокопоставленных людей, их игры в добропорядочность, за которой они скрывают постыдные пороки. Она вспомнила "творческих" личностей, которые околачивались в галерее Грегуара, ища для себя очередную дозу. Вспомнила братьев, которые лгали ей с самого рождения. А почему бы и нет? Вывести их всех на чистую воду, вот было бы забавно.
      - Я согласна, - ответила Голди, - Думаю это дело по мне.
      Так появилась на Ай Эй Си новая передача "Светские хроники", которую за глаза все называли "Скандалы недели" с неукротимой и очаровательной ведущей Голди Рейн, так она себя теперь называла. Коротко и легко запоминается.
      Голди ещё кое-что сделала за это время. Она обратилась в престижное детективное агентство "Открытый мир", чтобы разыскать двоих людей - её настоящего отца, о котором ничего не знала, и Скайлера Рендолфа. Но поиски затянулись на долго.
      Несколько раз ей приходило в голову обратиться с этим вопросом прямо с голубого экрана, но выставить на показ свою личную жизнь и кинуть тень на память матери она не смогла. Хотя другим от неё доставалось не мало. Голди не была щепетильной в вопросах этики, когда человек, о котором она делала передачу, по её мнению, не заслуживал ничего хорошего. Возможно поэтому её популярность росла.
      Наконец-то и в другом деле появился маленький прогресс. Ей позвонили из "Открытого мира" и сообщили, что есть кое-что, что её заинтересует.
      - К сожалению вашего отца пока найти не удалось, слишком мало исходной информации, - сказал детектив, занимающийся её делом, - А вот на след мистера Рендолфа нам удалось напасть.
      - И где же он?
      - Мы выследили его как раз в тот момент, когда он участвовал в кругосветной морской регате на яхте "Колумбия". Занял второе место, но на вручение призов не явился. В последний раз его видели в африканской деревушке Макумба. Там след теряется. Пока это всё, трудно искать человека, которому не сидится на месте.
      - Странно. Это так не похоже на Скайлера. Регата, Африка... Вы уверены, что это он?
      - Нет никаких сомнений. Отчаянный парень, я вам скажу. Похоже он любит риск больше, чем вы думали.
      - Да. Наверное я многого о нём не знала.
      На студии вместе с Голди работали всего несколько человек. Вскоре она подружилась со своей ассистенткой Джинджер Форкаст. Вначале они не понравились друг другу. Ещё бы, в первый рабочий день Голди приняла свою ассистентку за девицу лёгкого поведения и попыталась выставить её за дверь. Дело в том, что Джинджер не отличалась хорошим вкусом и манерами поведения. Её причёска представляла собой необъятный начёс, прихваченный розовой ленточкой, а цвет волос скорее напоминал авокадо. Она всегда одевалась в обтянутые чёрные штанишки и дополняла их различными цветастыми свитерами, обычно свисающими с одного плеча. Если добавить к этому портрету то, что девушка постоянно жевала и надувала в шарик жевательную резинку, то нетрудно понять первое впечатление, которое она произвела на Голди.
      Когда же они узнали друг друга ближе, то оказалось, что Джинджер очень работоспособная и исполнительная, и кроме всего прочего простой и добродушный человек. В первый же вечер, когда им пришлось задержаться на работе, чтобы подготовить передачу к эфиру, она выложила всю историю своей жизни от детства, проведенного в трейлере с матерью - экзотической танцовщицей, до теперешнего неудачного замужества с бейсболистом Томми.
      - А о своей жизни я расскажу тебе тогда, когда сама в ней разберусь, сказала тогда Голди.
      Перед тем как уйти в тот день домой она сделала ещё один телефонный звонок.
      - Мистер Рендолф принимал участие в ралли через пустыню Сахара, ответили ей, - Но есть сведения, что сейчас он в Европе. Больше пока мы не знаем.
      - Продолжайте поиски, - сказала Голди.
      В далёких Европейских Альпах, на крутом склоне горы, у костра сидели несколько человек. Вечер покрыл небо синей тьмой и им пришлось разбить лагерь для ночлега.
      - Я всегда мечтал спуститься по горной реке в байдарке, - сказал один, - Но не думал, что для этого надо быть скалолазом.
      - Расслабься и получай удовольствие, - ответил другой, - Когда будешь на реке, уже не сможешь рассмотреть все эти красоты.
      - А что тебя, друг, сюда привело? - спросил первый у третьего члена команды, задумчиво смотревшего на полыхающий танец костра.
      - Золотая лихорадка, - угрюмо ответил он.
      - Вот как? Ты надеешься найти в горах золото? - удивились все.
      - Нет. Я слишком долго на него смотрел. Теперь я хочу излечиться.
      Это был Скайлер Рендолф.
      III
      Летом в компании произошли большие перемены. Её выкупила большая корпорация, владеющая целой сетью телеканалов. Из немногих бывших сотрудников Ай Эй Си, генеральный продюсер Ллойд Маршал выбрал для новой сети Голди Рейн с её передачей.
      - У вас высокий рейтинг, - сказал он ей, - И телезрителям нравится ваш стиль. Но пора переходить от провинциальных сплетен к более высоким стандартам. Мой офис находиться в Лос-Анджелесе. В этом обиталище земных звёзд. Вам надо поехать со мной и вести передачу оттуда. Я буду рад, если вам удастся разворошить это "осиное гнездо".
      - Если это возможно, я хотела бы остаться здесь, - попросила Голди, желая оставаться подальше от Колтрейнов.
      - Я настаиваю, - потребовал Маршал, - Я хочу, чтобы вы работали в Лос-Анджелесе.
      - Конечно, если это приказ.
      - Отнюдь. Вы действительно хороший репортёр и я хочу продолжать с вами сотрудничество. Вскоре я собираюсь полностью закрыть Ай Эй Си. Тогда у вас просто не будет шанса. Соглашайтесь или...
      - Или буду уволена? - продолжила она.
      - Ну, не будьте так сердиты. Я не деспот. И потом, - вдруг мягко добавил он, - Неужели вам так неприятно будет моё общество?
      - А речь шла о вас?
      - Теперь нам часто придётся видеться. И я не хочу быть только боссом, которого чуть-чуть уважают, но очень боятся. Напротив, я люблю налаживать хорошие отношения со всеми своими сотрудниками.
      - Мне можно будет забрать в Лос-Анджелес свою ассистентку и оператора? У нас уже сработанный коллектив.
      - Конечно. Это не составит большого труда.
      - И вы дадите мне полную творческую свободу?
      - Ну, леди. У вас железная хватка, - сыронизировал Маршал, - Скажем так, я готов пойти на уступки, если вы тоже дадите мне шанс.
      - Какой же?
      - Вы же не будете против, если я приглашу вас со мной поужинать?
      Голди посмотрела на него оценивающим взглядом. Высокий, статный, лет около сорока. В серых глазах отражалась добродушная улыбка, обычно не свойственная таким людям. Ей показалось, что ему можно доверять, что он не из тех людей, которые используют своё служебное положение, чтобы добиться расположения женщины.
      - Я не буду против, только платить будет каждый за себя, - ответила она, подумав.
      - Ох уж этот феминизм, - вздохнул про себя Ллойд, но обращаясь к ней, сказал, - Замечательно.
      В первый же день в Лос-Анджелесе Голди позвонила в "Открытый мир", чтобы оставить свой новый адрес.
      - А у нас кое-что есть, - сказал детектив, - Он участвовал в спуске на байдарках по альпийским горным рекам. Но когда мы проследили его путь из Швейцарии, то снова его потеряли. Наши люди следуют за ним по пятам. Не теряйте надежды.
      - Это единственное, что мне осталось, - ответила она, а сама задумалась.
      "Что же происходит со Скайлером? Неужели это я довела его до такого состояния, чтобы респектабельный преуспевающий бизнесмен кинулся в безумные авантюры, рискуя жизнью. Не ищет ли он таким путём смерти?.., - от подобной мысли она вздрогнула, - Не может быть. Скайлер очень благоразумен. И всё же... Это на него совсем не похоже".
      В городе ангелов встреча с братьями была неизбежной. Первым к ней пришёл Майкл. Он упрашивал её вернуться.
      - Джейсон очень раскаивается в том, что тогда наговорил. Он был уверен, что ты скоро вернёшься. А теперь просто места себе не находит.
      - Тогда почему здесь ты, а не он? - спросила Голди.
      - Он боялся, что ты не захочешь с ним говорить.
      - И правильно думал. Мне от него ничего не нужно. Так ему и передай.
      - Голди, не будь такой упрямой. Мы любим тебя и беспокоимся о тебе.
      - Не стоит. У меня всё превосходно.
      - Но не так как прежде. Мы одна семья. И ты должна понять Джейсона. Он был слишком молод, когда на него упал огромный груз забот. И он справился с ними. Он вёл дела компании, дал мне возможность закончить учёбу, и он вырастил тебя, Голди.
      - Поверь, я вас люблю, - сказала Голди, заметно смягчившись, - Но теперь я хочу жить самостоятельно.
      В какой-то момент она даже хотела вернуться домой и забыть обо всём. Но всё же откинула подобную мысль. Ничто уже не могло быть по прежнему. И её новая жизнь была вовсе не так уж плоха. Вот если бы только найти Скайлера. Они так плохо расстались. Она не рассчитывала вернуть его любовь, но очень хотела поговорить, объяснить всё и попросить прощения.
      Жить в Лос-Анджелесе и не видеть океана просто не простительно. Поэтому, немного разобравшись с делами, Голди сменила снимаемую со времени приезда временную квартиру на просторный одноэтажный дом на самом берегу.
      Президент телекомпании и её совладелец Сет Тейлор мало интересовался творческим процессом. Он во всём полагался на генерального продюсера, а сам занимался только исключительно деловой стороной бизнеса. Но даже в таких делах Ллойд Маршал был для него незаменим. Тот, в свою очередь, очень симпатизировал Голди и помогал ей в организации всех новых проектов.
      Где-то через пару месяцев после переезда в Лос-Анджелес, он организовал встречу мисс Рейн с президентом. Но в тот день ей с утра что-то постоянно мешало, в конце концов она оказалась в офисе своего босса когда минутная стрелка уже перешагнула назначенное время. Было очень неудобно опаздывать на первую же встречу. И всю дорогу Голди ругала себя за неорганизованность. Однако когда она появилась, Маршал встретил её, как на в чем не бывало.
      - Я не опоздала? - удивилась она.
      - Ты вовремя. Но он немного занят сейчас, - сказал ей Ллойд, - У нас гость - бизнесмен из Японии, Тоши Накамури.
      Он был сыном очень богатого и влиятельного промышленника из Йокогамы. Их судостроительная компания была заинтересована в крупномасштабной рекламной компании в Штатах.
      Когда Голди вошла в комнату, то увидела того, о ком говорил продюсер. Рядом с пожилым Тейлором стоял мужчина необыкновенной красоты, которая заключалась именно в его азиатском происхождении. Раньше ничего подобного с ней не происходило. Это был эффект шаровой молнии или что-то в этом роде. Конечно, она была натурой увлекающейся и влюбчивой. Но Тоши с первой встречи стал для неё исключением из правил. Он был высок, хотя среди японцев это встречается редко, и крепко сложён. И это была далеко не единственная его особенность.
      Их представили друг другу, но японский гость только кивнул приветствуя её и снова вернулся к беседе. Лишь на короткое мгновение их взгляды соприкоснулись. Голди уловила в суровом выражении тёмных глаз необычайную глубину. А его немногословность только подогревала её интерес.
      В следующий раз они встретились через несколько дней. И снова в доме Колтрейнов. Ради этой встречи Голди забыла на время о семейных распрях.
      - Я же говорил, что она вернётся, - сказал Джейсон Майклу.
      Но Голди это услышала и поспешила опровергнуть:
      - Не заблуждайся на этот счёт, - сказала она, довольно усмехаясь, - Я вернулась в Лос-Анджелес, а не в семью. Теперь у меня своя жизнь и к вам это не имеет никакого отношения.
      - И тем не менее, ты здесь, дорогая.
      Голди ничего на это не ответила. Гораздо больше её волновало другое. Запомнил ли её их гость, думал ли о ней, будет ли он рад этой новой встрече.
      Она вошла в комнату и остановилась у дверей, чтобы не мешать разговору, но в то же время, чтобы быть в центре внимания. Тоши о чём-то говорил с Джейсоном, но увидев Голди, повернулся и что-то достал из кейса. Это была статуэтка из золота.
      - Эту богиню ваяли из золота древние мастера востока, - сказал он, - Но она померкла, когда рядом появилась золотоволосая богиня Калифорнии. Теперь она ваша.
      - Она прекрасна, - с восхищением произнесла Голди, принимая подарок.
      - Лишь как тень вашей красоты, - ответил он.
      Так начался "восточный" роман Голди. Возможно это была даже любовь. Не такая, как та, что она испытывала к Скайлеру. Здесь были иные чувства, иные эмоции. Это была смесь экзотики и неосуществлённой мечты. Что-то влекло её, притягивало к японцу, также как когда-то к Грегуару Сенжени. Но Тоши Накамура держал дистанцию и не подпускал её слишком близко, заставляя ещё больше хотеть недоступного. И чем отдалённее становилась эта мечта, тем желаннее казался ей этот мужчина.
      Голди делала всё, что могла, чтобы быть к нему ближе. Она стала интересоваться его страной, его культурой. Он уделял ей достаточно много времени, которое они проводили в дружеских беседах и посещениях центров японского искусства.
      Когда он стал учить её делать фигурки оригами и их руки время от времени соприкасались на бумаге, Голди казалось, что она достигла успеха. Между ними что-то возникло, но это было что-то духовное, а не физическое.
      - Что означает статуэтка, которую ты мне подарил? - спросила она.
      - Богиня солнца - Аматэрасу, переводится как "светящая с неба", главное божество пантеона синто и прародительница императорского рода.
      - Да? - заинтересовалась Голди, - Я раньше никогда не слышала о ней.
      - Её история начинается от бога Идзанаки. Во время его очищающего омовения родились три великих божества: от капель воды, омывших левый глаз Идзанаки, является богиня солнца Аматэрасу; от воды, омывшей его правый глаз, - бог ночи и луны Цукуёми; и, наконец, от воды, омывшей нос Идзанаки, является Сусаноо - бог ветра и водных просторов. Идзанаки распределяет между ними свои владения: Аматэрасу получает в управление, как старшая сестра, Такама-но хара - равнину высокого неба; Цукуёми - царство ночи; а Сусаноо равнину моря.
      - Расскажи ещё, - попросила Голди.
      - Брат Аматэрасу - Сусаноо - остался недоволен разделом. Он разрушил межи на возделанных Аматэрасу полях, засыпал оросительные каналы и повел себя настолько непристойно, что разгневанная, богиня удалилась в Амэ-но ивато (грот небесной скалы) и спряталась там, оставив весь мир во тьме. Из-за этого случилось много бедствий, и боги собрались на совет у небесной реки, чтобы решить как спасти вселенную. В конце концов, они решили выманить Аматэрасу из грота с помощью хитрости, чтобы вновь вернуть вселенной свет и порядок. Для этого небесный кузнец Амацумара и богиня Исикоридомэ изготовляют священное зеркало - ми-кагами; на ветви священного дерева вешаются магическое ожерелье из резных яшм - магатама; приносят петухов, чей крик возвещает о наступлении утра. В довершение всего богиня Амэ-но Удзумэ, олицетворяющая утреннюю зарю, взобравшись на перевернутый чан, танцует на нем эротический танец. Войдя в священный экстаз, Амэ-но Удзумэ распускает завязки на своей одежде, чем вызывает громкий смех собравшихся богов. Шум достигает слуха богини солнца Аматэрасу и она, удивленная таким весельем, открывает двери и выглядывает из грота. В этот момент бог-силач Амэ-но-тадзикарао хватает ее за руку и вытаскивает наружу. Мир озаряется светом Солнца.
      Голди слушала его внимательно и представляла далёкую страну на островах в которой он живёт.
      - Значит ты - синтоист? - спросила она.
      - Семья моей матери - синтоисты. Но и буддизм мне очень близок. Мои предки по отцовской линии были амидаистами. Я почитаю их всех.
      - Кто такие амидаисты?
      - Буддисты, которые поклоняются Будде Амиде. По этому верованию на западе мира располагается "чистая земля" - дзедо. Мои предки из школы Дзедо-синсю. В Японии 27 тысяч храмов Синсю. Но есть и другие.
      - Значит это Дзедо расположено на Западе, - повторила Голди, усмехнувшись, - Уж не здесь ли, у нас в Штатах?
      - С тех пор как я узнал тебя, всё может быть, - он посмотрел очень нежно, но тут же его взгляд изменился и стал изучающим, - Тебе действительно интересно?
      - Очень, - ответила она.
      - Тогда я приглашаю тебя завтра к себе на чай. Может тебя заинтересуют старинные повествования - моногатари. Мне читали их, когда я был ребёнком.
      - Не откажусь от такого заманчивого предложения, - радостно подхватила Голди.
      Его квартира была традиционно обставлена. Комнаты были разделены бумажными перегородками. На стене висели два самурайских меча, старинный пояс с набором костяных нэцке. Соломенная картина в стиле бундзинга с изображением стрекозы, сидящей на тростнике. Из мебели были два низких столика и этажерка для книг. В углу на полу стояли портативный компьютер и стереоустановка, рядом с ними лежала самисэн - японская трёхструнная лютня.
      Тоши предложил Голди переодеться в традиционную одежду, чтобы во время чайной церемонии сполна проникнуться духом страны восходящего солнца. Зайдя за перегородку, она надела женское кимоно, раскрашенное удивительными узорами, с очень широким розовым поясом, уложенным в бант на спине, и длинными рукавами, внутренний край которых оставался, как и пройма, незашитым. Для большей убедительности она подняла волосы, хотя и не так как это делают настоящие японки.
      Когда она вернулась в комнату, Тоши улыбнулся и поклонился ей. Он тоже был одет в кимоно, мужское, с зелёным поясом. Затем он протянул маленький глиняный стаканчик с сакэ - рисовой водкой.
      Они сели на полу возле крошечного столика. В вазе дымились ароматные палочки. Тоши налил чай в пиалы и улыбнулся, заметив как Голди рассматривает композицию из цветов.
      - Это ты сделал? - спросила она.
      - В свободное время я рисую тушью в стиле нанга или составляю икебану.
      - У нас такое трудно увидеть - мужчина составляет букеты из цветов, сказала Голди, улыбаясь.
      - Он подогрел воду на миниатюрной печке, которую устанавливают специально для чайной церемонии и сказал:
      - Искусство аранжировки цветов по законам икебаны основано на влиянии синтоистских верований и воззрений буддизма. В икебану входят 3 основные компонента: природный материал: цветы, ветви деревьев, листья; ваза и металлическая наколка - кэндзан. Главный принцип - изысканная простота, достигаемая выявлением естественной красоты материала. Это помогает расслабиться и обрести душевный покой.
      Внимательно его слушая, Голди почувствовала, что это отличный момент для ещё большего сближения.
      - Я знаю лучший способ снять напряжение, - сказала она и обойдя столик подсела возле мужчины.
      Она стала массировать его плечи возле шеи и как бы невзначай коснулась её губами. От неожиданности он вздрогнул и повернул голову и в тот же момент его губы встретились с её губами. Лишь на мгновение он поддался слабости, отвечая на поцелуй, но взял себя в руки и нежно оттолкнул её.
      - Я тебе не нравлюсь? - растерянно спросила Голди, умирая от стыда за то, что позволила себе сделать первый шаг.
      - Не в этом дело, - он отвёл взгляд.
      - Что же тогда?
      - Я хочу быть честен с тобой. Скоро я уеду домой, - сказал он очень сдержанно и немного погодя пояснил, - В Японии есть девушка, Мидори, которая должна стать моей женой. Так решили наши семьи, когда мы были ещё детьми. Теперь я должен вернуться, чтобы семьи Накамура и Ситака объединились.
      - Ты любишь её?
      - Она станет моей женой, этого достаточно, - твёрдо повторил он, но тут же тихо добавил, - Ты навсегда останешься в моей памяти. Все свои дни я буду хранить в своей душе образ золотоволосой богини Калифорнии.
      - Как я хотела бы большего, - разочарованно произнесла Голди.
      - Мне очень жаль. Но наши желания не имеют значения, - он остановился, словно подыскивал нужные слова, - Для меня честь семьи важнее даже очень сильных чувств, поэтому я исполню свой долг и буду хорошим мужем той, которую для меня избрали.
      - А как же любовь?
      - Даже ради любви я не предам традиции своего народа, - он опустил глаза и передал ей чашку чая, - Мой род очень древний и всё ещё живёт согласно кодексу бусидо. Дух Ямато внутри нас очень силён, хотя для вы, люди запада, вряд ли сможете это понять.
      - Тогда зачем ты пригласил меня к себе? Я думала...
      - Потому что это - наша последняя встреча.
      Наступило долгое молчание. Они пили чай, не говоря больше ни слова. Немного позже Тоши взял с журнального столика фотографию и показал её Голди.
      - Это она? - спросила девушка.
      - Да, это Мидори Сан.
      На портрете улыбалась необыкновенно красивая японка в национальной одежде. Голди невольно испытала ревность и почти с отчаянием произнесла:
      Она прекрасна. Теперь я тебя понимаю.
      Тоши улыбнулся.
      - Не сравнивай себя с ней, - сказал он, - Бедные звёзды! Нет им места в небесах - так сияет луна...
      - Что?
      - Это хайку - японская поэзия. И эти строки словно написаны о тебе.
      - Расскажи ещё, - попросила она.
      - Ясная луна. У пруда всю ночь на пролёт брожу, любуясь... . Или вот. В мире всё повидав, глаза мои снова вернулись к белой хризантеме..., процитировал Тоши, не отводя от неё взгляда.
      - Но ты не вернёшься к хризантеме, - сказала Голди, приняв это на свой счёт.
      - Нет.
      Голди больше не настаивала. Хотя он не сказал этого прямо, но из его слов она поняла, что он всё таки любит её. Это было слабое, но утешение, потому что оно дарило надежду.
      Тоши отошёл в сторону и поклонился перед изображением Будды, повторяя:
      - Наму Амида Буцу.
      Наверное он искал силу, чтобы расстаться с женщиной, которая полонила его сердце. И он её нашёл, потому что в этот день они сказали друг другу: "Сайонара".
      За последующие несколько дней Голди посетила множество магазинов, истратив немыслимое количество денег. В одном из них она купила сервизы и вазы из японского фарфора "кадаяки", производимого в Яцусиро на острове Кюсю. В другом - картины работы Тайга Икэно и Бусона Еса XVIII в. Вскоре её дом преобразился. И сделала она это лишь потому, что всё связанное с Японией напоминало ей о Тоши. Она даже решила обязательно посетить страну, которой он был так верен.
      Начало нового сезона на телевидении обычно попадало на первые дни сентября, а за окнами стоял август. После отъезда Тоши Накамуры она не находила себе места. Если бы Скайлер нашёлся! Он всегда был для неё близким человеком. Не просто любимым человеком, любовником, другом, а родной душой. Никогда она не могла подумать, что их что-нибудь разлучит. И вот теперь он был далёк от неё и в прямом и в переносном смысле.
      Она потянулась к телефону.
      - Для меня есть информация? - спросила она в "Открытом мире".
      - Вы позвонили вовремя, - ответили ей, - Только сейчас поступила информация, что мистер Рендолф участвует в любительских соревнованиях дельтапланеристов на Гавайях.
      - А где именно? - поинтересовалась Голди.
      - На острове Оаху.
      "Может бросить всё и поехать к нему, - подумала она, - Почему бы и нет? Лето ещё не закончилось и мне всегда нравились Гавайи".
      Сказано - сделано. С солидным багажом она высадилась из самолёта в международном аэропорту Гонолулу. Не долго думая, она отправилась на Вайкики Бич, престижный курорт острова Оаху. Там располагалась сеть первоклассных отелей и туристических центров. И хотя Сансет Бич был не хуже, выбор был не в его пользу. Вайкики - всегда был её любимым местом отдыха. Здесь было много людей, жизнь кипела днём и ночью, и можно было найти себе развлечение по душе, в отличии от уединённых и диковатых мест Ханалей Бич на острове Куауи, где предпочитали отдыхать её братья.
      Первое разочарование её ждало сразу по приезду. Соревнования дельтапланеристов закончились всего лишь двумя днями раньше. Скайлер Рендолф снова уехал в неизвестном направлении. Но покидать Гавайи из-за этого она не стала.
      Голди сняла номер-люкс в отеле Парадиз и провела несколько беззаботных дней, загорая на солнечном пляже под звуки океанского прибоя. Но вскоре заметила, то о чём раньше не подумала. На островах много японцев и полинезийская культура схожа с японской. Снова её мысли вернулись к Тоши и это причиняло боль. Согласитесь, трудно забыть о том, о чём тебе постоянно напоминают. Она уж было подумала, что лучше было бы отдохнуть на Лазурном берегу, в Ницце или Каннах, но тут же вспомнила о Грегуаре Сенжени.
      Да, ещё парочка таких романов и мир станет тесноват. Лучше тогда отправиться в Майами, пока не встретился какой-нибудь очаровательный кубинец или пуэрториканец и не разбил ей сердца.
      Но как раз в то время, когда она подумывала вернуться домой, она встретила того, кто заставил её остаться.
      Его звали Эдди Бэкет. Он был лейтенантом ВМС и служил на Перл-Харбор. Он не знал, кто такая Френсис Колтрейн. Для него она была просто Голди.
      Он был симпатичным, умным, весёлым. Она решила, что ей пора начать снова с кем-то встречаться. И Эдди великолепно для этого подходил.
      Он хорошо знал Гавайи и показывал ей самые красивые места на островах. Они поднимались в горы, делали пикники у водопадов или уединялись в экзотических лагунах.
      Короткий курортный роман стал хорошим лекарством. Но в Лос-Анджелесе у неё была работа, которую она не могла оставить. Он тоже не мог покинуть службу. С наступлением осени им пришлось на время расстаться. Они обещали друг другу поддерживать связь, но Голди была уверена, что на этом всё закончится. Так и случилось. Почти...
      Её прежний оператор отказался переезжать в Лос-Анджелес. Телекомпания предоставила ей нового и Голди сомневалась, сработается ли с ним. Но он оказался симпатичным и остроумным парнем, производящим хорошее впечатление при первом знакомстве, и вызывающим уважение при дальнейшей работе.
      - Мисс Рейн, много о вас слышал. Рад буду работать с вами. Меня зовут Роберт Макдейл, - представился он, протягивая руку, - Для друзей просто Бобби.
      - Так звали моего отца, - сказала Голди, отвечая на рукопожатие, Очень приятно, Бобби. Добро пожаловать в "Скандалы недели".
      - Я думал ваша передача называется что-то типа "Светские хроники".
      - Так и есть. Но сами мы называем её иначе. Вы поймёте почему, если поработаете с нами какое-то время.
      Джинджер хихикнула и закивала головой.
      - Похоже, у вас тут весело, - подметил он.
      - Будет ещё веселей, если передача не будет готова в срок, предположила Голди.
      Познакомившись ближе они стали хорошими друзьями. Вместе они стали командой, готовой штурмовать любые вершины.
      Где-то в канун дня благодарения ей позвонил Эдди Бэкет и попросил о встрече. Голди не собиралась продолжать с ним какие-либо отношения, но на встречу пошла. Она согласилась скорее из любопытства, нежели из желания снова его видеть. Его голос казался слишком взволнованным.
      Он встретил её у ресторана и быстро увёл к отдалённому столику.
      - Ну, рассказывай, - сказала Голди, заитригованно улыбаясь.
      - Голди, ты ведь репортёр. Мне нужно тебе кое-что рассказать, - он закурил сигарету, - Я больше не могу молчать.
      - О чём ты? - спросила она и улыбка пропала с её лица.
      - Может быть ты слышала о генерале Энди Темплтоне. Он исполняет обязанности командующего нашей базой и ещё он лучший друг вице-президента.
      Она заметила, что он сильно нервничает и у него дрожат руки.
      - Да, я слышала о нём.
      - Мне стало кое-что известно, чего не следовало знать. И я боюсь...
      - Чего боишься? - насторожившись спросила Голди.
      - Я слышал как он говорил с колумбийцами... Они переправляют героин на наших военных катерах..., - он посмотрел так, будто не решался сказать что-то важное, но не сдержался, - Нет, буду честен с тобой. Я тоже в этом замешан.
      Голди не нравился этот разговор. Конечно, она не была наивной и её трудно было этим удивить. Но с такими вещами не шутят и ситуация могла выйти из под контроля. Она почувствовала настоящий страх и желание поскорее уйти. И в то же время интуиция репортёра подсказывала ей, что здесь может быть интересный материал. Поэтому она осталась и продолжила разговор.
      - Почему ты с этим пришёл ко мне?
      - Я не знал к кому ещё обратиться. В этом замешано столько людей, - он с опаской осмотрелся вокруг себя, - Я только выполнял приказы. А теперь, когда я всё знаю, они уберут меня...
      - Но есть полиция, ФБР. Обратись туда.
      - Мне никто не поверит. Темплтон - уважаемый человек, герой. Без доказательств мои слова ничего не будут значить.
      - В таком случае, чем я могу тебе помочь?
      - Сам не знаю. Ты же журналистка, придумай что-нибудь. Их надо разоблачить, пока ещё не поздно.
      - Послушай, Эдди. Я не знаю, чем тебе помочь. Если бы у тебя были какие-нибудь факты, какие-нибудь доказательства... Но я попробую узнать об этом побольше через некоторые свои каналы. Это всё, что я могу обещать.
      - Что ж, благодарен и за это. Я на какое-то время затаюсь. Может всё ещё обойдётся, - он улыбнулся, но улыбка получилась неестественной, - Но мне нужны деньги. Выручи меня.
      - У меня есть с собой триста долларов.
      - Этого мало.
      Она достала из сумочки три купюры и протянула ему.
      - Бери то, что есть. И этот ужин за мой счёт.
      - Ладно, спасибо.
      - Удачи тебе, Эдди. Будем надеяться, что всё не так серьёзно, как ты думаешь.
      Когда он ушёл, Голди расплатилась и села в свою машину. Она не поехала домой, а проехала несколько кварталов по ночному городу.
      То, что ей рассказал Бэкет было чрезвычайно интересно. Но она не хотела впутываться в столь опасное предприятие. И денег она ему не дала не потому, что пожалела, а потому, что не хотела ничем себя с ним связывать. Возможно вся эта история была придумана лишь для того, чтобы выманить у неё крупную сумму. Может он каким-то образом узнал, кто она на самом деле? В конце концов это его проблемы. Они слишком мало были знакомы, чтобы это как-то затрагивало и её. А насчёт репортажа об этом деле, так ведь она не ведёт криминальные хроники, её приоритет - светская жизнь. "Интересно, что об этом бы сказал Ллойд Маршал, - подумала она, - Может мне пора перейти к чему-нибудь более серьёзному, чем интимные подробности высшего общества?".
      - Ты давно уже не просто ведущая передачи, - как-то сказал ей продюсер, - Ты отличный репортёр, у тебя есть журналистская хватка, проявляй больше инициативы. Я всегда готов тебя поддержать.
      Да, об этом стоило ещё подумать.
      Голди позвонила своей ассистентке.
      - Вы попали в квартиру Джинджер, меня сейчас нет дома, - проскрипел автоответчик, - А если это мой бывший придурок-муж то, Томми, пошёл ты со своим адвокатом..., - дальше шли не очень приличные выражения.
      Конечно, Джинджер в своём репертуаре. Для неё слова "неприлично" не существовало. Голди рассмеялась и попросила её перезвонить, когда вернётся.
      Голди могла гордиться своим домом. Она любила сидеть на террасе в плетёном кресле и смотреть на океан. После шумного дня дома она находила покой и умиротворение.
      Так она и сидела, расслабившись и слушая шум прибоя, когда к ней кто-то подошел и заговорил. Это был симпатичный темноволосый мужчина с очень серьозным выражением лица.
      - Мисс Рейн? - спросил он, показывая полицейский жетон.
      - Да.
      -Детектив Халиган из Лос-Анджелесского департамента. Я должен задать вам несколько вопросов. Можно войти?
      - Пожалуйста.
      Она пригласила его в комнату и предложила чай, от которого он вежливо отказался.
      - Вы знакомы с лейтенантом Эдвардом Бэкетом?
      - Да, - ответила она и почувствовала что-то неприятное, - С ним что-то случилось?
      - Почему вы так думаете?
      - Ну, во-первых, вы не из праздного любопытства сюда пришли, а во-вторых, он странно себя вёл при нашей последней встрече.
      - Что именно показалось вам странным?
      - Подождите минуточку, - сказала Голди, - Я расскажу всё, что знаю. Но прежде скажите, он жив?
      Халиган отрицательно покачал головой:
      - Мне очень жаль.
      - Так я и думала... Что ж, устраивайтесь поудобнее, так как рассказ будет долгим.
      Внимательно её выслушав, детектив сказал:
      - Похоже тут всё куда серьёзнее, чем можно было предполагать. Вам лучше держаться подальше от всего этого.
      - И всё же, информируйте меня о ходе дела, - попросила она, - Я чувствую себя виноватой. Возможно, если бы я дала ему денег...
      - Нет. Его все равно бы нашли, - он задумался, - Ваше имя было несколько раз обведено в его записной книжке. О ваших отношениях знало много людей?
      - Да это и отношениями не назовёшь. Так, лёгкий флирт.
      - И всё же, подумайте. Это в интересах вашей же безопасности.
      - Вы думаете мне грозит опасность? - усомнилась Голди.
      - Но ведь вы теперь владеете той самой информацией, за которую возможно он и поплатился, если, конечно, сказал всю правду, - но увидев её встревоженный взгляд, Халиган поспешил её успокоить, - Я вовсе не хотел вас напугать. Просто если что-то ещё вспомните или случится что-то подозрительное, звоните мне.
      Он дал ей визитку с номерами телефонов, по которым можно было с ним связаться.
      "Только этого мне не хватало, - подумала Голди, закрывая за ним дверь, - И зачем я вообще поехала тогда на Гавайи? Ах, да. Скай...".
      С кем ещё поделиться своими сомнениями, как не с лучшими друзьями? А кто ещё может быть таковыми, как не...
      - Тебе не стоит жить одной, - сказала Джинджер, - Если не хочешь вернуться в дом своей семьи, то я могу переехать к тебе.
      - Только тебя ей и не хватало, - сказал ей Бобби, и обратился к Голди со своим предложением, - Лучше переезжай на время к нам. Мы с Лиссой будем рады тебе помочь.
      - Твоя жена - милая женщина, Бобби, и я знаю, что она хорошо ко мне относится. И вообще, я благодарна всем вам за заботу обо мне. Но это лишнее. Я уверена, что ничего не случится.
      - Ты что, не смотришь кино?! - воскликнула её ассистентка, - Да я на твоём месте уже умерла бы от страха!
      - Ты - не она, - ответил Бобби, - Нашу Голди так легко не испугаешь.
      Голди рассмеялась и обняла друзей. Она старалась казаться смелой и решительной. Но на самом деле её пронимал страх.
      Вечером её напряжение достигло апогея. Ей стало казаться, что кто-то ходит возле её дома, но сколько она ни всматривалась в темноту через окно никого не видела. Наконец она услышала отчётливый шорох, который убедил её, что это не плод разыгравшегося воображения. Не долго думая, она сняла телефонную трубку и набрала номер:
      - Мне нужен детектив Халиган, - сказал она.
      - Слушаю.
      - Это Голди Рейн. Мне кажется, что возле моего дома кто-то есть, а вы говорили мне...
      - Вы одна? - спросил он.
      - Да.
      - Хорошенько заприте двери и окна. Я сейчас приеду.
      Никогда ещё она так не радовалась яркому свету фар, мелькнувшему снаружи. Халиган постучался не сразу, сначала он обошёл дом и осмотрел всё вокруг.
      - Никого нет, - сказал он, - Может какой-нибудь бродяга забрёл сюда с пляжа.
      - Я кажусь вам глупой? - спросила Голди, именно так себя и чувствуя.
      - Вовсе нет. Предосторожность никогда не была глупостью, - убеждённо ответил он, но тут заметил, - Да вы дрожите. Уж не моя ли это вина? Может я слишком всё мрачно обрисовал вам в прошлый раз?
      - Нет, - она мило улыбнулась, стыдясь своей слабости, - Это просто нервы. Я хотела казаться смелой, а выходит, что...
      - Если хотите, мы установим наблюдение за вашим домом, а сегодня я останусь здесь до утра.
      - Я не хотела бы создавать вам проблемы.
      - Такая уж у меня работа. Но я буду вам очень благодарен за чашку горячего кофе.
      - Это самое меньшее, что я могу для вас сделать, детектив.
      - Можете звать меня просто Митч.
      - Я думал, что мы стали друзьями, - сказал ей Ллойд Маршал, - Почему ты не рассказала мне о своих проблемах? Может я смог бы тебе помочь.
      - Нет у меня никаких проблем, - опровергла Голди, - И потом, у меня есть замечательный телохранитель. Он может от всего меня защитить.
      - Но кто защитит тебя от него? - не то пошутил, не то сказал серьёзно её продюсер.
      - Зачем мне от него защищаться? - не поняла она.
      - Посмотри на себя в зеркало. Так выглядит влюблённая женщина.
      Он был почти прав. Голди была не равнодушна к Митчу с того дня, как он пил с ней кофе на кухне. Они о многом говорили и ей было приятно его общество. А утром, когда он уходил, она спросила:
      - Чем я могла бы вас отблагодарить, Митч Халиган?
      - Поужинайте со мной как-нибудь, - предложил он.
      - Охотно, - согласилась Голди.
      Её взгляд должно быть очень красноречиво выдавал чувства, потому что он осмелился поцеловать её. С того дня они стали встречаться регулярно.
      - Как странно, звезда телевидения и простой полицейский, - сказал Митч, - Мне становится непосебе при одной мысли, что когда-нибудь ты подумаешь, что я не достоин тебя.
      - Такого не может быть, - уверенно ответила Голди, - Если бы мне пришлось выбирать между тобой и работой, я выбрала бы тебя. Но надеюсь, ты не заставишь меня делать такой выбор.
      - Конечно нет. Но твой ответ меня радует.
      - Другого ответа и быть не может. Я люблю тебя, Митч. И потом, знаешь? Ведь я - дочь полицейского.
      - Правда? Ты никогда не рассказывала мне о своей семье.
      - Сейчас меня с ними ничего не связывает. Я сама по себе.
      - Знаешь, для дочери простого полицейского ты достигла больших высот, он нежно чмокнул её в губы, - Я горжусь тобой, дорогая.
      - А если бы я была избалованной миллионершей, которая просто ищет приключений на свою голову, ты любил бы меня? - вдруг спросила она.
      - Наверное, - беззаботно ответил он, - Но вряд ли между нами что-то было бы.
      Такой ответ наводил на размышления. Голди стала серьёзной.
      - Почему?
      - Просто в мире есть несовместимые вещи. Их жизнь сплошное лицемерие. А я люблю жить просто. Люблю есть пиццу в забегаловке, пить пиво с друзьями после работы. Моя работа сталкивала меня с разными людьми, но среди богатых я хороших почти не встречал.
      - Разве плохо, когда женщина богата?
      - Можешь считать меня консервативным типом, но я считаю что семью должен содержать мужчина.
      - Семью? - переспросила Голди.
      - Почему бы и нет, - сказал он, - Ты выйдешь за меня?
      Голди растерялась. Он считал её простой ведущей с телевидения, но ясно дал понять, что если бы она была очень богата, их отношений могло бы не быть. А она ведь и была очень богата. Одни её драгоценности насчитывали несколько миллионов, не говоря уже об акциях и недвижимости.
      Сказать ему правду и потерять навсегда? Или скрыть своё происхождения и стать обычной женщиной, приняв его предложение?
      Она чувствовала, что Митч ей очень дорог. Между ними были не просто романтические отношения, в них было что-то глубокое, что можно заложить в основу крепкой семьи. Но что делать с правдой?
      Она приняла решение и обняла его.
      - Я выйду за тебя, Митч.
      Они решили пожениться в начале мая. Митч хотел, чтобы церемония была скромной, но торжественной и Голди была с ним полностью согласна. Не смотря на то, что она всё ещё была для своего жениха Голди Рейн, она решила поставить в известность о предстоящем событии своих братьев.
      - Я не хочу, чтобы вы приходили, - сразу предупредила их она, - Он ничего не знает о моей семье и я не хочу, что бы он узнал теперь.
      - Это же абсурд, - возмутился Джейсон, - Тебе мало ошибок, которые ты уже совершила. Хочешь сделать ещё одну?
      - Это моя жизнь. И я сама буду решать, как и с кем её проживу.
      - Но когда-нибудь он узнает правду и что тогда?
      - Тогда это уже не будет иметь значения.
      - А если будет? - настаивал брат.
      - Я не хочу заглядывать в будущее, - бессильно выдохнула Голди, - Что будет, то будет. Просто сделайте, как я прошу.
      Как всегда на помощь ей пришёл Майкл.
      - Не о чём не волнуйся, Золотко. Я не дам Джейсону помешать твоим планам. Только не делай глупостей.
      - Обещаю.
      День перед свадьбой был особенным. Девичник, устроенный Джинджер<<
      Священник уже начал обряд, но Голди охватили сомнения. А что если Джейсон прав и это её очередная ошибка? Разве можно построить крепкие отношения, начиная их с такой крупной лжи? Её мучила совесть, что она обманула Митча. И в тот момент, когда она должна была сказать "да", она промолчала.
      - Голди? - обратился к ней Митч.
      - Прости, Митч. Но я так не могу.
      Она выбежала из церкви и стала ловить такси. Халиган догнал её и, резко схватив за руку, спросил:
      - Что ты делаешь?
      - Я не могу тебе больше лгать. Для этого я слишком тебя люблю, - в это время остановилась машина, и уже сев в такси, она сказала:
      - Прости, - и умчалась, не оглядываясь.
      Часа через два он приехал к ней домой.
      - Нам надо поговорить.
      - Знаю, - она провела его в комнату, стараясь не смотреть ему в глаза, - Я многое должна объяснить.
      - Что же ты скрыла? - спросил Митч.
      Внешне он был спокоен, хотя на самом деле был зол на неё. Она не обижалась, так как знала, что сама во всём виновата.
      - Многое.
      - Начни с чего-нибудь одного.
      Они сели на диван, один из предметов её немногочисленной мебели. Теперь предстояло выложить всё на чистоту.
      - Голди Рейн - это имя для телевидения. На самом деле я Френсис Колтрейн.
      - Из тех самых Колтрейнов? - удивился Митч, - А как же история об отце-полицейском?
      - Как раз это было правдой. Но это ещё одна длинная история, - и она рассказала всё.
      Он опустил голову на руки и так сидел молча некоторое время. Голди не знала, о чём он думает и поэтому решилась спросить:
      - Митч, что будет с нами?
      - А мы ещё есть? - спросил он, не глядя на неё.
      - Я хотела тебя удержать, - тихо произнесла она.
      - Ложью?
      Голди встала и вышла на террасу. Через некоторое время он последовал её примеру.
      - Почему ты убежала из церкви? - спросил он.
      - Это был единственный с моей стороны честный поступок в наших отношениях. Если нам суждено быть вместе, то я хочу, чтобы ты женился на настоящей Голди, то есть на Френсис. Если, конечно, когда-нибудь её простишь.
      - Я её уже простил, - ответил он.
      Голди радостно улыбнулась.
      - Правда? Значит ты не сердишься на меня?
      - Нет.
      Она обняла его.
      - О, Митч! Я так рада. Мы всё исправим. Теперь всё будет по настоящему. А пожениться мы можем в любое время.
      - Ты не так поняла, - вдруг сказал Халиган, отстранившись от неё, - То, что я простил твою ложь, не означает, что всё будет по прежнему.
      Она встревожилась.
      - Что ты имеешь в виду?
      - То, что я совсем не знаю тебя, - он прошёлся по террасе, - Я хочу узнать Френсис, прежде чем определиться в отношениях с Голди.
      - Хорошо, - согласилась она, - Я покажу тебе настоящую Френсис. И начну с того, что я до неприличного богата. Тебя это смущает?
      - Не знаю, - честно признался он.
      - Я никогда не придавала этому значения. Мои братья говорили мне, что большинство моих поклонников - это охотники за приданым. Не думала я, что именно деньги станут помехой моему счастью.
      - Меня не интересует состояние твоей семьи, - прервал её Митч, - Просто теперь мне кажется, что мы с тобой на разных планетах.
      - А может тебе понравится Френсис Колтрейн, рискни. Что ты теряешь?
      - Хорошо, - он заметно смягчился, - Только с этого момента будь честной со мной.
      - Договорились, - согласилась Голди и снова улыбнулась.
      На следующий день она получила письмо без обратного адреса. В нём было всего несколько строк:
      "Дорогая Голди!
      Узнал о твоей свадьбе. Поздравляю и желаю счастья!
      С. Рендолф"
      Скай! Почему именно сейчас? Если бы он объявился немного раньше, то всё ещё было бы возможно. Но теперь она любит Митча. Или нет?
      Митч Халиган был обыкновенным человеком со своими достоинствами и недостатками. Он был честен, прямолинеен и имел обострённое чувство справедливости. Голди открыла перед ним свой истинный мир, круг своих знакомых, места, в которых ей нравилось бывать. И это окончательно испортило их отношения. Митч ощущал себя чужим в её мире толстых бумажников, он всё больше и больше отдалялся от неё, хотя в его взгляде была вся та же нежная страсть. В нём говорили старомодные убеждения о чести и достоинстве, он не мог позволить себе жить за счёт женщины, а дать ей столько же сколько она уже имела он не мог. Ему пришлось выбирать между любовью и уважением к себе.
      Праздник, устроенный по поводу помолвки Майкла и Челси, проходил в банкетном зале отеля "Риц". Вокруг Голди собралось много кавалеров, желающих ей угодить. Это её беспокоило, потому что она попросила прийти сюда Митча. Но он похоже не торопился приходить.
      Один из приглашённых ей показался очень знакомым, но она долго не могла его вспомнить. Мужчина сам подошёл к ней и только тогда Голди его узнала. Это был Клаус Хольц, давний приятель Джейсона из Германии, ещё по тем временам, когда братья Колтрейны осваивали европейский рынок сбыта.
      - Mein Gott! Es ist eine schone fraulein Koltrejn! - воскликнул он, не скрывая почти детской радости, - Teuer Goldi! Wie ich Sie froh bin, wieder zu sehen. Sie wurden, als bei unserer letzten Begegnung noch schoner.
      - Danke fur das Kompliment, - ответила Голди, хотя и слабо знала немецкий язык, - Es so nett.
      - Also, da? Sie! Ihm ich soll fur ein nur Ihre Anwesenheit in dieser Halle Sie danken.
      - Noch einmal, Danke, Herr der Holz. Aber wollen wir auf englisch zu sprechen .
      - Verzeihen Sie, - извенился он, - Я совсем забыл, что нахожусь в Соединённых Штатах. Вы кого-то ждёте?
      - Почему вы так думаете? - спросила она.
      - Вы всё время оглядываетесь по сторонам.
      - Я думала, что придёт один мой друг. Должно быть ему что-то помешало.
      Примерно в это время в зале появился Митч. Голди сразу же подошла к нему и взяла за руку.
      - Я уже не надеялась.
      - Не знаю, что я здесь делаю. Я люблю тебя, Голди. Но мы слишком разные. Мне здесь не место.
      - Если ты не можешь принять мой мир, тогда я войду в твой. Я уже говорила, богатство для меня мало-что значит. Я буду обычной женой полицейского и мы будем жить на твою зарплату.
      - Ты не сможешь отказаться от всего этого, - он обвёл рукой приемный зал отеля, сверкающий в искрах хрусталя и обилия драгоценных камней на присутствующих, - Рано или поздно мы оба пожалеем о том, что сделали.
      В этот момент к ним подошла Челси.
      - Голди, ты видела кольцо, которое подарил мне Майкл? - возбуждённо произнесла она, протягивая руку.
      Большой бледно-голубой бриллиант преломлял тысячи лучей и сверкал как небесное светило.
      - Какая прелесть! - несдержавшись, воскликнула Голди.
      - Но тот, что ты получила от Скайлера Рендолфа на вашей помолвке, был ничуть не хуже, - напомнила ей будущая невестка.
      - Это было так давно, - ответила Голди, увидев реакцию Митча.
      - Ты только что, сама того не желая, подтвердила мои сомнения, - сказал он, когда они снова остались вдвоём.
      - Ты забыл, что противоположности сходятся? - попыталась переубедить его Голди, - Как плюс и минус.
      - Не всегда. День и ночь никогда не приходят одновременно.
      - Но разве тебе здесь плохо? - возмутилась она, - Здесь такие же люди как и везде. Посмотри на них, посмотри на меня. Что с того, что у них счёт в банке больше твоего? Или может быть ты просто завидуешь?
      - Я знал, что не стоило приходить, - произнёс он и пошёл к выходу.
      - Митч! - позвола его Голди, но он даже не обернулся, - Не смей так поступать!
      Она подождала немного, а потом помчалась за ним. На улице шёл дождь. Она посмотрела по сторонам и побежала вдоль улицы по мокрому асфальту. Он ушёл не далеко.
      - Митч!
      Он обернулся. Они оба были уже абсолютно мокрые и со стороны, наверное, выглядели смешно. Голди остановилась. Капли дождя на её лице смешались со слезами. Митч подошёл к ней и обнял.
      - Милая моя. Прости, но такой уж я есть. Ну что я могу тебе дать?
      - Мне все равно, - ответила она, прижимаясь к его груди.
      - А мне нет. Нам лучше расстаться пока всё не зашло слишком далеко.
      Он смотрел взглядом полным страсти и отчаяния. Прощание было мучительным для обоих. Чтобы скорее с этим покончить, Митч освободился от её объятий и стал уходить. Она осталась неподвижно стоять на мокром тротуаре. Но он вдруг остановился, посмотрел на неё со страдальческим выражением лица. Дождь усилился, создавая между ними серую завесу.
      Голди не чувствовала холода. Она ждала чуда. И он вернулся, поцеловал её, но тут же закачал головой.
      - Нет, это безумие, - сказал он, закрывая рукой глаза.
      А потом снова ушёл, на этот раз навсегда.
      Сколько ещё она так стояла под дождём Голди не считала. Но кто-то сзади накинул ей на плечи плащ и она обернулась. Это был Хольц.
      - Вы слишком хороша для него, - сочувственно сказал немец, - Вы идеал.
      Она перестала плакать и неожиданно для себя самой рассмеялась. В этом было что-то необъяснимо смешное. Мужчины её любили, называли богиней, считали идеалом, но не могли дать простого женского счастья. Если она была слишком хороша для них, то кто же тогда хорош для неё?
      Иногда Голди задумывалась, чтобы она делала без Джинджер. Эта девушка была просто незаменима в вопросах сплетен и экстренных новостей. Вот и на этот раз она вбежала в студию и с порога стала рассказывать то, что только что узнала.
      - Одна знакомая медсестра рассказала мне по секрету. Только что сенатора Тейта, который собирается выдвигать свою кандидатуру в президенты, привезли в больницу с передозировкой наркотиков.
      - Немедленно едем туда, - Голди моментально ухватилась за материал, Где это?
      - Там по всюду охрана. Прессу и близко не подпускают.
      - Что-нибудь придумаем. Где Бобби? Скорее, поехали.
      Они остановили машину на стоянке и стали разрабатывать план.
      - Смотри, - сказал Макдейл, - В дверях двое охранников, у запасного входа - тоже. Они всех проверяют. С камерой нам не пройти.
      - Я не упущу такой репортаж, - возразила Голди, - Придётся пойти на маленькую хитрость. Подай-ка мне подушку с заднего сидения.
      - У тебя есть идея?
      - Посмотрим.
      Голди взяла подушку и выпотрошила её. Потом вложила внутрь видеокамеру и засунула под платье.
      - Не станут же они обыскивать беременную женщину, - сказала она, поджав губки.
      - Ты - гений! - воскликнул Бобби.
      - Подыграешь мне. Пойдём.
      Он помог ей выбраться из машины и повёл к центральному входу, расталкивая всех и крича:
      - Пропустите! Моя жена рожает!
      При этом Голди так убедительно стонала и закатывала глаза, что смущённые охранники сразу посторонились и впустили их без лишних вопросов.
      - Первое препятствие миновали, - сказала Голди уже в холле, - Но наверху могут ещё быть люди сенатора.
      - Только бы нас не застукала моя жена, - пошутил Бобби, и они прошмыгнули на служебную лестницу.
      На первый взгляд в коридоре никого не было. Они прошли до поворота и остановились.
      - Подожди здесь, - сказал Бобби, - Я пойду первый.
      - Только быстро. Мне уже пора стать "мамочкой".
      Макдейл скрылся из виду и в этот момент из комнаты напротив вышел... Скайлер Рендолф.
      Несколько минут они изумлённо смотрели друг на друга. Голди первая справилась с волнением и, радостно улыбаясь, сказала:
      - Скай! Я искала тебя и так рада, что наконец мы встретились, нам о стольком надо поговорить... Но что ты здесь делаешь?
      - Навещал друга, - ответил он, - А ты кажется...
      Только теперь Голди поняла, что он смотрит на её живот.
      - О нет, Скай! Это не то, что думаешь. Я тебе всё объясню...
      - Не надо ничего объяснять, - сухо произнёс он, - Мы не обязаны отчитываться друг перед другом.
      В это время из-за угла появился Макдейл с каким-то типом в тёмном костюме.
      - Мы не знали ни о каком сенаторе, - оправдывался он, - Я привёз сюда жену. Видите? Мы ждём ребёнка.
      Скайлер посмотрел на Бобби, потом на Голди и сказал:
      - Желаю тебе и твоему мужу счастья, Френсис.
      - Да нет же...
      Она попыталась вывести его из заблуждения, но в этот миг открылись дверцы лифта и Рендолф, не оборачиваясь, вошёл в него.
      - Глупый, ты же всё не так понял, - печально произнесла Голди и обернулась к Бобби и тому типу, - Что происходит?
      - Дорогая, этот человек поймал меня в коридоре и обвинил в том, что я шпионю за каким-то сенатором.
      - О, - ответила она, сделав понимающее выражение лица, и тут же изобразила гримасу страдания, - Ой!!!
      - Что с тобой? - спросил Бобби, подхватывая её.
      - Началось! Ой!!! Пожалуйста, позовите врача! Ой!!!
      Охранник растерялся и стал огладываться по сторонам.
      - Ну что же вы стоите! - закричал на него Бобби, - Бегите за врачом!
      Как только тип в тёмном костюме скрылся из виду, Голди вынула из под платья камеру и отдала своему оператору.
      - Быстрее!
      Они вошли в палату, где находился Тейт. Бобби начал снимать, а Голди задавать вопросы...
      Вечером их репортаж произвёл фурор в политических кругах. Это был настоящий успех. В этот день у телеканала был наивысший рейтинг.
      Вот только недоразумение со Скайлером не выходило у неё из головы.
      - Моя лучшая сотрудница что-то невесела, - сказал Ллойд Маршал, когда они отмечали свой триумф в студии, - Это твой день, Голди. Ты должна быть счастлива.
      - Да. Успех. Но когда я возвращаюсь в свой пустой дом, то думаю совсем о другом, Ллойд, - серьёзно ответила она, - Я думаю о человеке, которого очень любила и с которым мне всегда было хорошо и спокойно. И мне его не хватает.
      - Это можно исправить, - так же серьёзно сказал Маршал, - Тебе нужен кто-то другой, с кем будет так же хорошо. Тот, кто тебя давно любит.
      Он нежно смотрел ей в глаза и Голди уже ожидала услышать от него признание, но кто-то их отвлёк и больше они уже не возвращались к этой теме.
      Проходя мимо студии, где записывали популярное ток-шоу Голди столкнулась с одним из их гостей, представлявшим новую рок-группу. Удивительно, но это был Грегуар Сенжени...
      Она сразу его узнала, хотя он и изменился. Теперь у него были длинные, слегка осветлённые волосы до плеч. Он носил элегантный костюм и покуривал толстую сигару с антикварным мундштуком. Его фиолетовые глаза смотрели ещё надменнее, чем тогда в Париже. И тем не менее Голди почувствовала странный трепет от его взгляда. Что-то в ней тянулось к нему, не смотря ни на что. Но теперь это было лишь минутной слабостью. Она быстро взяла себя в руки и больше не поддалась иллюзии его обаяния.
      Они стояли напротив друг друга и никто не начинал разговор первым. Наконец, внимательно её разглядев, он произнёс:
      - Неужели это Голди. Хороша, как всегда.
      - Грег, - поприветствовала его она.
      Голди никогда не думала, что когда-нибудь снова увидит француза. А теперь испытывала неловкость и не знала как себя с ним вести.
      - Слышал о твоём успехе. Ты многого добилась. Поздравляю.
      - Я приложила не мало сил, чтобы чего-то достичь.
      - В этом есть и моя заслуга... Ты вспоминаешь обо мне хоть иногда? небрежно спросил он.
      - Да, - ответила она, - Но это всегда лишь сожаления о том, что мы встретились. Если бы ты не появился в моей жизни, я не потеряла бы Ская.
      Сенжени самодовольно улыбнулся.
      - Когда ты была со мной, ты не думала о нём.
      - Ошибаешься. Я всегда думала о нём, даже когда была с тобой.
      - Даже в постели?
      Голди промолчала. Ей вообще не хотелось касаться этой темы.
      - Значит теперь ты продюсер? - она усмехнулась, - Всегда удивлялась разноплановости твоих талантов.
      - Отличная рок-группа, - подхватил он, - У них большое будущее. Но для меня это лишь увлечение.
      - Как и всё в твоей жизни...
      - Может встретимся позже и поговорим, - предложил он.
      Голди улыбнулась.
      - Нет. Нам больше не о чем говорить. Желаю тебе удачи.
      Она развернулась и поспешила уйти, фактически не прощаясь. Возможно потому, что не была уверена в своей стойкости. Ещё минута и она согласилась бы с ним встретиться, а она помнила, чем подобные встречи закончились в прошлый раз.
      В последующие дни Голди много размышляла о своей жизни. Почему все её романы заканчивались неудачей?
      Грегуар был слишком эксцентричным. Тоши принадлежал к иной культуре, иному народу и традициям. Митч болезненно ощущал социальное неравенство и, возможно, они с ним действительно принадлежали к разным мирам. По-своему Голди всех их любила, но не могла найти счастья ни с одним из них.
      Ей нужен был человек её круга, но не зацикленный на деньгах, интересный, умный, умеющий ценить искусство, но не оторванный от реальности, любящий приключения, но не безрассудный. Короче говоря такой, каким был Скайлер Рендолф. Но где он теперь?
      И вдруг она обратила внимание на того, кто всё это время был рядом и кто давно уже молча и преданно дарил ей свою любовь. Ллойд Маршал.
      Их роман стал самой большой неожиданностью для всех. Жёлтая пресса муссировала разнообразные слухи об их отношениях. Но ни Ллойда, ни Голди это не волновало. Им просто было хорошо вместе... Пока речь не зашла о браке.
      - Почему, ну почему ты не хочешь стать моей женой? - постоянно твердил продюсер, - Ты же знаешь как я тебя люблю. Ты будешь моей королевой, никогда ни в чем не будешь нуждаться.
      - Я и так достаточно богата, чтобы ни в чем не нуждаться. Мои братья позаботились об этом. Всё, что мне действительно нужно - это твоя любовь, милый. И для этого вовсе не нужно вступать в брак.
      - А как же дети? Ты не хочешь иметь детей?
      - Я не думала об этом. У меня есть моя работа, у меня большие планы. Безусловно, когда-нибудь я захочу иметь ребёнка. Тогда об этом и поговорим.
      - Просто ты недостаточно меня любишь, - произносил Ллойд и обиженно отворачивался.
      Но нежные объятия Голди снова возвращали ему хорошее настроение.
      Джинджер тоже не понимала Голди.
      - Тебя любит такой мужчина, а ты его отвергаешь!
      - Я не отвергаю его, просто не хочу выходить за него замуж. Это разные понятия, - пыталась объяснить девушка.
      - Сжалься над ним. Он же готов ради тебя на всё. Дал тебе полную творческую свободу, выделил лучшее эфирное время. Это же не продюсер, а ангел.
      - И я ему благодарна за это. Но становиться его женой... Не думаю, что это правильно.
      - Джинджер только пожала плечами. Она бы на месте подруги такого случая не упустила.
      Был поздний вечер, когда раздался звонок из "Открытого мира".
      Считайте, что половина вашего заказа выполнена. Мы нашли вашего отца. Франклин Генри Ибсон. Он сейчас живёт в Колорадо. Работает в полиции Денвера. Недавно стал капитаном. Дать его адрес? Или выслать вам более подробный отчёт?
      - Адрес, - сказала Голди.
      Она не собиралась больше терять времени. Утром она уже была в аэропорту Денвера. Взяла такси и поехала к полицейском участку, так как побоялась не застать его дома.
      На двери висела табличка "кап. Френк Ибсен".
      Ну вот она и увидит человека, который был её отцом. Но Голди чувствовала только сильное смятение и никакие другие чувства не могли в ней проснуться. Какой он, что нашла в нем её мать? Почему всё сложилось именно так, а не иначе? Все ответы были за этой дверью.
      Она постучала и вошла. За столом сидел высокий приятный мужчина, с густыми седыми волосами и красивыми карими глазами.
      - Слушаю вас, - сказал он, отрывая взгляд от бумаг.
      Он посмотрел с интересом, пытаясь что-то вспомнить, но похоже память его подвела. Голди уловила это в выражении его лица.
      - Вы помните Шейлу Колтрейн? - спросила она, дрогнувшим голосом, - Я её дочь - Френсис.
      Его взгляд переменился. Ибсен привстал и посмотрел на неё с ещё большим интересом.
      - Да, я уловил знакомые черты, - сказал он, - Но вы совсем не похожи на неё.
      - Наверное, я больше похожа на вас, - тихо произнесла Голди.
      Он какое-то время был в полной растерянности, но потом попросил чтобы какое-то время их не беспокоили.
      - Ты уверена, что правильно поняла своего брата? - спросил он, выслушав её рассказ.
      - Что же тут понимать? Вы - мой отец, - Голди тяжело вздохнула.
      Мужчина уловил этот вздох.
      - Это тебя угнетает? - спросил он.
      - Просто это всё..., - она недоговорила и опустила Голову, - Двадцать лет я считала себя дочерью Роберта Колтрейна. А теперь мне даже понять всё происходящее непросто. Такое ощущение, будто бы я... не существую.
      Она подняла глаза, подумав, не обидела ли своими словами этого приятного пожилого человека. Но он смотрел на неё с пониманием.
      - Для вас это, наверное, так же не просто, - предположила Голди, Столько лет...
      - Знаешь, - сказал Ибсен по отечески нежно, - Я был бы счастлив иметь такую дочь как ты. Но к сожалению это невозможно.
      Голди подняла глаза и с изумлением посмотрела на капитана. Он продолжил:
      - Когда я встретил твою мать, то сразу полюбил её. Она была старше меня на несколько лет и у неё уже были дети. Шейла любила свою семью и наш роман закончился очень быстро. Когда я узнал, что её муж умер, то хотел встретиться, попробовать всё с начала, но она не захотела. Мы с ней принадлежали разным мирам. И тогда я оставил свои попытки, - он взял в руки фотографию, стоявшую на столе и протянул её Голди, - У меня есть семья. Жена и два сына... Мы взяли их из приюта.
      Голди посмотрела на фотографию и вернула её обратно, всё ещё не понимая к чему он клонит.
      - Ты не можешь быть моей дочерью, - наконец пояснил Ибсен, - Потому что я не могу быть биологическим отцом. И никогда не мог.
      Голди такого не ожидала и даже рот приоткрыла от удивления. Но если это был не он, тогда кто же?
      - Кто же..., - повторила она вслух, но не смогла договорить.
      Френк поспешил её успокоить:
      - Зная Шейлу, я могу смело утверждать, что других мужчин у неё не было. Ты - дочь Роберта Колтрейна, что бы там тебе не говорили.
      - Это правда? - произнесла Голди, почувствовав вдруг невероятное облегчение, словно тяжкий груз упал с её души.
      - Правда.
      Голди так обрадовалась, что чуть не расцеловала Ибсена. Он предложил ей встретится после работы и поговорить ещё о многом, ответить на все её вопросы. А вечером проводил её в аэропорт.
      - Знай, не смотря ни на что, ты всегда можешь рассчитывать на меня, сказал он, прощаясь, - Я всегда буду рад тебе, как своей дочери.
      - Теперь, когда я узнала вас ближе, - сказала Голди, - Мне даже жаль, что вы не мой отец... И всё же...
      - И всё же ты рада, что это не так?
      - Я счастлива, что оказалась той, кем всегда себя считала. И потом, я нашла хорошего друга. Ведь это так?
      - Конечно, - ответил Френк, обняв её.
      Только когда самолёт взлетел, унося её назад в Калифорнию, он тихонько произнёс:
      - Так будет лучше для тебя, девочка. Будь счастлива.
      В салоне самолёта Голди не сдержалась и заплакала. Но это были счастливые слёзы. Теперь она снова знала, кто она такая. Она почувствовала, что снова стала прежней, стала сама собой. Она - Френсис Колтрейн. И больше не было причин доискиваться правды. Ей хотелось поскорее добраться домой и увидеть своих братьев, чтобы раз и навсегда положить конец конфликту, разгоревшемуся несколько лет назад.
      Джейсон и Майкл внимательно выслушали её рассказ о визите в Денвер и радовались почти так же, как и она. Даже если они и не поверили в эту историю, то были счастливы за Голди. Они оба, и особенно Джейсон, очень сожалели, что тайна прошлого их семейства всплыла наружу и теперь были рады любой возможности вернуть всё на свои круги. Больше никто и никогда не касался этой темы, словно её не существовало в помине.
      В наилучшем расположении духа Голди позвонила Маршалу.
      - Да, - сразу сказала она.
      - Голди, это ты? О чем ты говоришь?
      - Я говорю "да"!
      Он растерялся и волнуясь ответил:
      - Дорогая! У меня просто нет слов...
      В церкви собралось много людей. К алтарю Голди должен был вести Джейсон, но она попросила на этот раз сделать это Майкла. Джейсон рассмеялся, когда узнал:
      - В прошлый раз мне не удалось довести её даже до дверей церкви. Будь осторожен, братец, а то она снова убежит.
      - Она пообещала мне, что ничего подобного не сделает, - ответил Майкл.
      Это была правда. Он действительно говорил об этом с Голди и она дала слово, что всё пройдёт как надо.
      - На этот раз у меня нет никаких причин сомневаться. Я твёрдо решила стать миссис Маршал. Можешь это Джейсону так и передать, - сказала она.
      Ллойд стоял у алтаря, украшенного белыми цветами. Заиграла музыка. Все встали, когда на пороге появились Майкл и Голди. Она была просто очаровательна в длинном белом платье и фате, прикреплённой к диадеме. Они медленно прошли по залу и Майкл передал руку Голди её будущему супругу.
      Священник произнёс обычные в таких случаях слова:
      - По собственной воле и без принуждения вступаете вы в брак?
      Оба ответили: "Да".
      - Если кто-нибудь знает что-то, из-за чего этот брак не может быть заключён, пусть скажет это сейчас или молчит всегда.
      Никто ничего не сказал. И священник уже собрался продолжать церемонию, когда раздался мощный голос из конца зала:
      - Стойте! Этот брак не может состояться!
      Все обернулись и увидели, что в дверях стоит Скайлер Рендолф. Голди почувствовала, что у неё подкашиваются ноги и крепко вцепилась в руку Ллойда.
      - Вы можете объяснить причину? - спросил священник.
      - Невеста не любит жениха, - сказал Скайлер, не сводя глаз с Голди, Она любит меня.
      По залу пронёсся изумлённый возглас.
      - Что это означает? - воскликнул Маршал, - Голди, кто этот человек?
      Но она ничего не ответила, потому что не могла отвести взгляда от Ская.
      - Надо что-то делать! - беспокойно сказал Джейсон.
      Но Майкл его остановил.
      - Они сами разберутся.
      - Голди, - позвал её Ллойд.
      - Да, - она словно очнулась от сказочного сна и посмотрела на жениха, Ллойд, милый, прости меня. Но это действительно важно. Мне нужно несколько минут поговорить с ним наедине.
      - Это он? - догадался Маршал.
      Она утвердительно кивнула головой.
      - Если это так важно для тебя, то иди.
      Ллойд отпустил её, проявив доверие. Но что-то подсказывало ему, что свадьбы уже не будет.
      Голди подошла к Скайлеру, взяла его за руку и увела в боковую комнату.
      - Что ты здесь делаешь? - наконец сказала она, одновременно недовольная его поступком и счастливая от того, что он всё таки это сделал.
      - Хочу уберечь тебя ещё от одной ошибки, - мягко сказал он.
      - По какому праву ты вмешиваешься в мою жизнь?
      - По праву моей любви к тебе.
      Она хотела что-то ответить, но в этот момент он её поцеловал.
      - Ты сумасшедший, - прошептала она и обвила его шею руками.
      - Я долго у тебя учился. Ты самая взбалмошная женщина, которую я когда либо знал.
      Она отстранилась.
      - Так значит ты знал много женщин? - возмутилась Голди, и хотя тон её был шутливым, в нём послышались нотки ревности, - Ты не терял зря времени.
      - Именно зря, Голди, - сказал он абсолютно серьёзно, - Всё то время, что мы провели друг без друга, было потеряно зря.
      - Я думала, что потеряла тебя, - призналась она.
      - Я тоже так думал, - он взял её за руки и пристально посмотрел в прекрасные глаза, - Я не мог тебя простить и попробовал убежать от самого себя. Но в своих странствиях я открыл истину. Ты была права, Голди. Мир слишком велик и прекрасен, чтобы всю жизнь провести в офисе на Уолл-Стрит и копить капитал. Нет таких денег, за которые можно купить то, что я видел. Мир прекрасен! И он может принадлежать нам, если мы только этого захотим. Горы, леса, реки, всё! И для этого не нужно быть богачом. Благодаря тебе я увидел мир другими глазами и он понравился мне.
      - Как красиво ты говоришь, - восхищённо произнесла Голди, раньше она никогда не слышала от Скайлера ничего подобного.
      - Ты хотела увидеть мир и найти в нем своё место? Что ж, похоже нам удалось это сделать обоим.
      - И что же дальше?
      - Всё зависит только от тебя. Ты можешь вернуться в зал и стать женой Ллойда Маршала или бросить всё, чтобы быть со мной. Но на этот раз навсегда.
      Голди тяжело вздохнула.
      - Бедный Ллойд... И гости... И Джейсон будет взбешён. И на этот раз даже Майкл меня не поймёт. Это не правильно.
      Когда Майкл, по просьбе собравшихся в зале, вошёл в комнату, чтобы спросить, сколько ещё времени нужно для их разговора, там никого не было. Окно было распахнуто настежь. На полу лежала фата Голди.
      Колтрейн справился с изумлением и вдруг от души рассмеялся. Он вспомнил предостережения брата и подумал о выражении его лица, когда ему сообщат, что свадьба и на этот раз не состоится.
      Голди и Скайлер ехали в стареньком джипе по ночному шассе. До Лас-Вегаса оставалось несколько километров. Она уже переоделась в джинсы и простую рубашку из розового сатина, купленные по дороге. Никаких других вещей она не брала.
      Несколько часов она спала, закутавшись в его куртку, а теперь осматривалась по сторонам. Вокруг была пустыня, но вдали уже виднелись огни города.
      - Куда ты меня везёшь, - спросила она.
      - Скоро увидишь.
      Они промчались по ярким улицам, сверкающим неоновыми вывесками, и подъехали к одноэтажному дому, увешанному гирляндами, как на рождество. Над дверью висели колокольчики.
      Голди больше ни о чём не спрашивала. Она догадалась, что это было за место.
      Уже внутри Скайлер сказал:
      - Мы сделаем это здесь и прямо сейчас. Ведь кто знает, кажется у тебя уже вошло в привычку убегать с собственных свадеб в последний момент.
      - Больше я не убегу, - ответила она.
      Когда Скайлер надел ей обручальное кольцо, то даже сам Гименей облегченно вздохнул на Олимпе. На земле появилась ещё одна счастливая семейная пара.
      Конец