Уильям Шекспир
      Конец - делу венец
      ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
      Король французский.
      Герцог флорентийский.
      Бертрам, граф Руссильонский.
      Лафе, старый вельможа.
      Пароль, приближенный Бертрама.
      Первый дворянин } соратники Бертрама
      Второй дворянин } по Тосканской войне.
      Дворецкий графини Руссильонской.
      Шут графини Руссильонской.
      Паж.
      Графиня Руссильонская, мать Бертрама.
      Елена, воспитанница графини.
      Старая вдова, флорентийка.
      Диана, дочь вдовы.
      Марианна, соседка и приятельница вдовы.
      Французские и флорентийские дворяне,
      офицеры, солдаты и проч.
      Место действия Франция и Тоскана.
      АКТ I
      СЦЕНА 1
      Руссильон. Комната в замке графини.
      Входят Бертрам, графиня Руссильонская, Елена и Лафе,
      они в трауре.
      Графиня
      Разлучаясь с сыном, я как бы вторично хороню супруга.
      Бертрам
      И я, матушка, покидая вас, заново оплакиваю отца. Но мой долг повиноваться воле его величества короля, тем более что он теперь и опекун мой.
      Лафе
      Вместо супруга король будет вашим защитником, графиня; вам, граф, он заменит отца. Он, кто всегда так добр, несомненно окажет вам свое особое благоволение: ваши достоинства скорее могли бы встретить доброту там, где ее нет, чем не найти ее там, где она есть в избытке.
      Графиня
      Каковы надежды на исцеление его величества?
      Лафе
      Он отказался от врачей, графиня. Своим лечением они заставляли его тратить время на надежды, а результат был лишь тот, что с течением времени он и надежды утратил.
      Графиня
      (указывая на Елену)
      У этой девушки был отец - увы, сколько скорби в слове "был"! - его ученость почти равнялась величию его души. Если бы первая ни в чем не уступала последнему, то он мог бы сделать жизнь вечной и смерти пришлось бы сидеть сложа руки. О, если бы, на счастье монарха, он был еще в живых! Я уверена, что он нанес бы смертельный удар недугу короля.
      Лафе
      Как звали того, о ком вы говорите, графиня?
      Графиня
      Он был знаменитым врачом, мессир, и был вполне достоин своей славы. Его звали Жерар Нарбоннский.
      Лафе
      Да, это был искуснейший врач. Совсем еще недавно государь вспоминал о нем с хвалою и сокрушением. Если бы наука могла противостоять смерти, то он, с его познаниями, был бы жив и посейчас.
      Бертрам
      А чем же, скажите, болен государь?
      Лафе
      У него незаживающий свищ.
      Бертрам
      Я и не слыхивал о такой болезни.
      Лафе
      Желал бы я, чтобы и никто о ней не слышал. Так эта девушка - дочь Жерара Нарбоннского?
      Графиня
      Единственное его дитя; и он поручил ее моему попечению. Ее прекрасное воспитание позволяет мне возлагать на нее самые смелые надежды. Унаследованные ею душевные свойства таковы, что придают еще большую цену ее дарованиям. Ибо если хорошими качествами наделен человек дурной, то похвалы им смешаны с сожалением; это добродетели, вводящие в обман. Ее же достоинства подкупают своей естественностью. Она унаследовала чистоту души и усовершенствовала свои добродетели.
      Лафе
      Ваши похвалы, графиня, вызвали слезы на ее глаза.
      Графиня
      Слезы - это рассол, в котором лучше всего сохраняются похвалы девушкам. Всякий раз как воспоминание об отце сжимает ей сердце, рука скорби стирает румянец с ее щек. - Полно, Елена, полно, не плачь. Не то еще подумают, что ты больше выказываешь горе, чем чувствуешь его.
      Елена
      Да, я выказываю горе, но лишь потому, что чувствую его.
      Лафе
      Сдержанная печаль - дань усопшим, излишняя скорбь - враг живых.
      Графиня
      Да, живые арендуют со скорбью и, быть может, доводят ее до излишеств, дабы скорей ее умертвить.
      Лафе
      Как это следует понимать?
      Бертрам
      Матушка, я жду от вас напутствия.
      Графиня
      Прими, Бертрам, мое благословенье.
      Но только видом - духом будь в отца.
      Пускай равно и кровь твоя и доблесть
      Тобою управляют. Будь достоин
      Высокого рожденья своего.
      Будь добр со всеми, доверяй немногим
      И ни к кому не будь несправедлив.
      Врагов спокойной мощью устрашай,
      Не яростью. Друзей храни, как жизнь.
      И лучше пусть немым тебя считают,
      Чем станут за болтливость порицать.
      Да ниспошлет тебе благое небо
      Все милости свои. Прощай, мой сын!
      (К Лафе.)
      Несведущ он в обычаях придворных,
      Прошу не отказать ему в советах.
      Лафе
      Вся опытность моя к его услугам.
      Графиня
      Пусть небеса его благословят.
      Прощай, Бертрам!
      (Уходит.)
      Бертрам
      (Елене)
      Чего бы ни пожелали вы для себя, пусть ваши мечты исполнятся. Утешайте мою мать, госпожу вашу, заботьтесь о ней.
      Лафе
      Прощайте, красавица. Надеюсь, вы окажетесь достойной своего отца.
      Бертрам и Лафе уходят.
      Елена
      Отец!.. Нет, я печалюсь не о нем.
      Чужие слезы больше, чем мои,
      Приличествуют памяти отцовской.
      Каков он был? Его забыла я.
      Воображение мое хранит
      Одно лицо, одни черты - Бертрама.
      Теперь погибну я. Уехал он,
      И жизнь ушла. Любить Бертрама - то же,
      Что полюбить звезду и возмечтать
      О браке с ней, - так он недосягаем.
      Его лучи издалека ловлю,
      Но не могу взнестись к его орбите.
      В своей любви я слишком дерзновенна:
      Ведь если лань стремится к льву - ей смерть.
      О, боль и радость ежечасных встреч,
      Когда могла я на страницах сердца,
      Страницах, красоте его открытых,
      Запечатлеть и соколиный взор,
      И полукружия бровей, и кудри!
      Уехал он - и память лишь о нем
      Боготворить любви моей осталось...
      Но вот один из тех, кто едет с ним,
      И рада я ему из-за Бертрама,
      Хоть мне известен он как лгун бесстыдный,
      Пустейший скоморох и жалкий трус.
      Пороки эти так ему к лицу,
      Что теплое гнездо себе в нем свили,
      Оставив доблесть дрогнуть на ветру.
      Ах, часто видим мы, как зябнет ум,
      А глупость нежится в тепле и холе.
      Входит Пароль.
      Пароль
      Да хранит вас бог, моя королева.
      Елена
      И вас, мой король.
      Пароль
      Я разве король?
      Елена
      А я разве королева?
      Пароль
      Вы размышляете? Наверное, о девственности?
      Елена
      Вот именно. Вы с виду такой бравый воин. Позвольте задать вам один вопрос. Мужчина - враг девственности. Как же нам, девушкам, оборонять ее от врага?
      Пароль
      Не впускайте его в свою цитадель.
      Елена
      Но он идет на приступ. А девственность, как бы отважно она ни защищалась, так слаба. Посоветуйте, как нам отбить атаку.
      Пароль
      Ничто не поможет. Мужчина осадит вашу крепость, подведет подкоп и пробьет брешь.
      Елена
      Да сохранит господь нашу девственность от этих ужасов! Неужели нет такой военной хитрости, чтобы женщины могли одержать верх?
      Пароль
      Чем раньше мужчина окажется сверху, тем скорее женщина одержит верх. Не забудьте, что, отбив атаку, вы сами останетесь в накладе. Не в сохранении девственности мудрость природы. Наоборот, потеря девственности приумножает ее достояние: ведь ни одна новая девственница не может появиться на свет без того. чтобы ради этого не была утрачена девственность. То, из чего вы созданы, - это материал для изготовления девиц. Единожды утратив девство, можешь приобрести дюжину девственниц; если же будешь сквалыжничать, то останешься на бобах. Что в ней толку, в девственности? К черту ее!
      Елена
      И все же я буду оберегать ее от посягательств, пусть даже мне из-за того придется умереть девственницей.
      Пароль
      Стоит ли оберегать такой пустяк? Это значит идти против самой природы. Восхвалять девственность - все равно что осуждать собственную мать, а это уже просто срам. Девственницы ничем не лучше самоубийц, и их надлежало бы хоронить за церковной оградой как закоренелых преступниц против законов природы. Девственность, подобно сыру, порождает червей, которые разъедают ее; она гибнет, пожирая сама себя. Не говорю уже о том, что девственность отличается сварливостью, высокомерием, ленью, а более всего себялюбием, каковое есть страшнейший из смертных грехов. Что вы носитесь со своей девственностью? Тут и думать нечего: отделаться от нее, и все. И тогда через десять лет у вас будет десять девственниц - процент изрядный. Да и самый капитал от того не станет хуже. К черту девственность!
      Елена
      Но как сделать, чтобы отдать ее тому, кто ей мил?
      Пароль
      Сейчас подумаем. Дело, правду сказать, трудное: как девственности может быть мил тот, кому она не по вкусу? А ведь этот товар быстро портится: чем дольше его хранить, тем он меньше стоит. Надо его сбыть, пока на него есть спрос; не упускайте времени. Девственность - это престарелая щеголиха, разряженная в пух и прах, в прическе, каких уже давно не носят: она вертится при дворе, да не ко двору пришлась. Девственность вышла из моды так же, как вышли из моды броши и зубочистки. С возрастом улучшается только вино, но не девичьи щечки. Перезрелая девственность похожа на французскую сушеную грушу: ни вида, ни вкуса. Ей-богу, ни дать ни взять - сушеная груша. Когда-то была она, может, хороша, а нынче - сушеная груша, да и только. На что она годится?
      Елена
      Оставим это. - Графа при дворе
      Ждут тысячи привязанностей новых.
      Он будет звать их множеством имен,
      Причудливых, любовных, нежных прозвищ,
      Нашептанных незрячим Купидоном:
      "Владычица", "возлюбленная", "друг",
      "Губительница", "госпожа", "царица",
      "Изменница", "волшебница", "богиня",
      "Снятая гордость", "гордое смиренье",
      "Согласье злое", "сладостный разлад",
      "Пленительная мука", "упованье"...
      И станет он... Ах, кем же станет он?
      Храни его господь!.. Но научиться
      Нетрудно при дворе... А он такой...
      Пароль
      Какой?
      Елена
      Он тот, кому желаю я добра.
      Но жаль...
      Пароль
      Чего вам жаль?
      Елена
      Жаль, что у наших добрых пожеланий
      Нет плоти. Жаль, что нам, низкорожденным,
      Позволено не больше чем желать.
      О, если бы, облекшись в плоть и кровь,
      Помчались пожеланья вслед за другом,
      Чтобы ему открыть мечты, которым
      Не сбыться никогда!
      Входит паж.
      Паж
      Господин Пароль, граф прислал меня за вами. (Уходит.)
      Пароль
      Прощай, малютка. При дворе, если только я тебя не забуду, непременно, стану о тебе вспоминать.
      Елена
      Вы, господин Пароль, родились под звездой милосердия.
      Пароль
      Я родился под звездой войны, под Марсом.
      Елена
      Под звездой войны? Несомненно.
      Пароль
      Почему - несомненно?
      Елена
      Даже самые незаметные военные светила так высоко стоят над вами, что вы всегда оказываетесь под звездой войны.
      Пароль
      Я родился под Марсом, когда он был в зените.
      Елена
      Пожалуй, скорее когда он скрывался за горизонт.
      Пароль
      Почему?
      Елена
      На войне вы тоже норовите скрыться от противника.
      Пароль
      Только по соображениям тактики.
      Елена
      Когда страх подает свой голос на военном совете, то лучшая тактика бегство. Но сочетание отваги и трусости поистине придает вам крылья, и я с удовольствием наблюдаю птиц вашего полета.
      Пароль
      У меня дел по горло, и состязаться с тобой в острословии некогда. Погоди, вот вернусь настоящим придворным и смогу просветить тебя насчет кой-чего. Тогда уж ты будешь более податлива и дашь себе вдолбить здравые мысли. Не то, смотри, невежество доведет тебя до погибели и ты так в неблагодарности и помрешь. Прощай. Будет у тебя досуг - читай молитвы, не будет - вспоминай своих дружков. А лучше раздобудь-ка себе супруга и постарайся выжать из него столько же, сколько сможешь дать сама. И на том прощай. (Уходит.)
      Елена
      Когда помочь себе ты можешь сам,
      Зачем взывать с мольбою к небесам?
      Нам выбор дан. Те правы, что посмели;
      Кто духом слаб, тот не достигнет цели.
      Любимый так высок, я так низка,
      Взираю на него издалека.
      Но большие, чем скромность и величье,
      Природа может сочетать различья.
      "Несбыточно!" - так говорит лишь тот,
      Кто мешкает, колеблется и ждет.
      Возможно ль, чтоб любовь не победила,
      Когда в ней есть и мужество и сила?
      Болезнь монарха... Ошибусь ли я?
      Но я решилась. Мысль тверда моя!
      (Уходит.)
      СЦЕНА 2
      Париж. Зал в королевском дворце.
      Трубы. Входят король с письмами в руке и свита.
      Король
      Сиена и Флоренция в раздоре,
      Они воюют с переменным счастьем.
      Первый вельможа
      Да, государь, прошел об этом слух.
      Король
      Он достоверен. Нам кузен австрийский
      Об этом пишет, сообщая также,
      Что флорентийский герцог за поддержкой
      Намерен к нам прибегнуть. Добрый друг
      Нас предостерегает; видно, хочет,
      Чтоб в той просьбе отказали мы.
      Первый вельможа
      Свою любовь к вам, государь, и мудрость
      Он проявлял тик часто, что они
      Велят прислушаться к его совету.
      Король
      Он дал за нас ответ. И флорентийцу
      Отказ, еще до полученья просьбы.
      Но мы не возбраняем тем дворянам,
      Что захотят Тоскане послужить,
      Примкнуть к любой из двух сторон враждебных.
      Второй вельможа
      Да, это может быть отличной школой
      Для юношей, мечтающих о битвах,
      О ратных подвигах...
      Король
      Кто к нам явился?
      Входят Бертрам, Лафе и Пароль.
      Первый вельможа
      Бертрам, граф Руссильонский, государь.
      Король
      Как ты похож, мой мальчик, на отца!
      Не поскупилась щедрая природа,
      Когда тебя любовно созидала.
      Так будь в отца и благородством духа.
      Добро пожаловать сюда, в Париж.
      Бертрам
      Я вашему величеству принес
      И преданность мою и благодарность.
      Король
      Вернуть бы вновь мне силу и здоровье
      Тех дней, когда с твоим отцом, два друга,
      Отправились мы в первый наш поход.
      Он, ученик храбрейших, был знаток
      Тогдашнего военного искусства.
      Он времени сопротивлялся долго.
      Но ведьма-старость подобралась к нам
      И силы отняла. Мне так отрадно
      О друге вспомнить, о твоем отце.
      Любил он в молодости пошутить;
      Не то же ль мы и нынче наблюдаем
      Средь молодых дворян? Но их остроты,
      Отскакивая, ранят их самих,
      Поскольку в одеянье благородства
      Они облечь насмешку не умеют.
      Он резок был, но он не оскорблял,
      Был горд, но не бывал высокомерен,
      Лишь с равным иногда, в ответ на вызов.
      И честь его тогда была часами:
      По ним он точно узнавал минуту,
      Когда дать слово гневу; и язык
      Лишь стрелке тех часов повиновался.
      А к низшим относился он как к людям
      Иным по должности, но не породе.
      Величие свое он к ним склонял,
      Их возвышая скромностью своею
      И скромность черпая в их похвалах.
      Вот муж - для наших юношей пример.
      Сравнив его с собой, они бы знали,
      Как сыновьям далеко до отцов.
      Бертрам
      Воспоминанья ваши, государь,
      Щедрей, чем надпись на могильном камне.
      И строки эпитафии бледнеют
      Перед хвалой монарха.
      Король
      О, если бы и я был там, где он!
      Он говорил (я слышу как сейчас
      Его слова; он не бросался ими,
      Но сеял семена, чтоб дали всходы):
      "Пусть я не доживу... - так начинал он
      Задумчиво в конце веселых пиршеств,
      Пусть я не доживу до тех времен,
      Когда сгорит в моей лампаде масло.
      Зачем мне жить посмешищем для юных,
      Которые чтут только новизну,
      Беседуют лишь о покрое платья,
      Меняют мненья чаще, чем наряды".
      Такой судьбы хотел он для себя,
      И я, вослед за ним, хочу того же.
      Раз я уже ни меда и ни воска
      Для улья своего не приношу
      Пора уйти и место уступить
      Другим рабочим пчелам.
      Второй вельможа
      Государь,
      Вас любят все. И кто молчит об этом
      Сильней других потерю ощутит.
      Король
      Напрасно занимаю я престол.
      Скажите, граф, давно ли умер врач,
      Что вашего отца лечил когда-то?
      Он так молвой прославлен.
      Бертрам
      Государь,
      Тому полгода, как скончался он.
      Король
      Будь жив он, я к нему бы обратился.
      Граф, я на вашу руку обопрусь.
      А эти лекари своим леченьем
      Измучили меня. Пускай теперь
      Болезнь с природой спорят без помехи.
      Я рад нам, граф. Вы для меня отныне
      Как сын.
      Бертрам
      Благодарю вас, государь.
      Трубы. Все уходят.
      СЦЕНА 3
      Руссильон. Комната в замке графини.
      Входят графиня, дворецкий и шут.
      Графиня
      (дворецкому)
      Теперь я могу вас выслушать. Что вы намереваетесь сказать мне об этой девушке?
      Дворецкий
      Ах, если бы усердие, с которым я стараюсь угадать желания вашей светлости, значилось уже в перечне моих былых заслуг! Ведь распространяясь о чистоте своих побуждений, мы заставляем в ней усомниться и грешим против скромности.
      Графиня
      (замечая шута)
      Зачем здесь этот плут? Ступай вон. Счастье твое, что я верю не всем жалобам на тебя, - почему что скучно в них разбираться. Мне-то известно, что ты достаточно глуп, чтобы решиться на любую пакость, и достаточно хитер, чтобы выпутаться из нее.
      Шут
      Ваша светлость знает, что я бедняк.
      Графиня
      Ну хорошо, хорошо.
      Шут
      Не так уж это хорошо, что я бедняк, хотя многих богачей и ждет преисподняя. Но если бы ваша светлость позволили мне жениться, то мы с моей невестой Изабеллой уж как-нибудь да свели концы с концами.
      Графиня
      Ты что же, хочешь стать вовсе нищим?
      Шут
      Неужели я уйду от вас вовсе ни с чем?
      Графиня
      В каком смысле?
      Шут
      В смысле Изабеллы. Служба хорошо, а счастье лучше. И сдается мне, что не будет у меня счастья, пока не будет потомства. Ведь, как говорится, дети - благословение божие.
      Графиня
      Так, значит, тебя тянет жениться?
      Шут
      Ваша светлость, этого требует мое бренное тело. Плоть тянет меня, а уж если дьявол тянет - плачешь, да идешь.
      Графиня
      И это единственная причина?
      Шут
      Клянусь вашей светлости, есть и другие, притом самые благочестивые.
      Графиня
      А можно о них узнать?
      Шут
      Я грешил, как и вы, ваша светлость, как всякий, кто создан из плоти. А уж если я женюсь, то, конечно, стану каяться.
      Графиня
      Каяться, что женился, но не каяться в грехах.
      Шут
      Кроме того, у меня нет друзей. И я надеюсь приобрести их через жену.
      Графиня
      Такие друзья - твои враги, шут.
      Шут
      Вы плохо разбираетесь, ваша светлость, в том, что такое настоящие друзья. Эта молодцы будут выполнять за меня работу, которая мне наскучила. Тот, кто возделывает мое поле, бережет мою рабочую скотинку, а урожай-то все равно достается мне. Если я для него рогоносец, то он для меня - батрак. Жена - плоть и кровь моя. Кто ублажает мою жену, ублажает мою плоть и кровь; кто ублажает мою плоть и кровь, тот любит мою плоть и кровь; кто любит мою плоть и кровь, тот мне друг; следственно, тот, кто обнимается с моей женой, - мой друг. Если бы люди были согласны оставаться тем, что они есть на самом деле, им нечего было бы опасаться женитьбы. Ибо если даже у молодого пуританина Чарбона и у старого паписта Пойзама мозги устроены совсем по-разному в смысле религии, то лбы у них украшены одинаково и бодаться друг с другом они могут ни дать ни взять, как два барана.
      Графиня
      Ты, видно, так навсегда и останешься сквернословом и клеветником?
      Шут
      Пророком, ваша светлость. Послушайте истину из моих уст.
      (Поет.)
      Судьба воистину щедра,
      Воистину блага:
      Уж если даст кому жену,
      Добавит и рога.
      Графиня
      Поди-ка, милейший, вон. Я еще с тобой поговорю.
      Дворецкий
      Не угодно ли вашей светлости приказать, чтобы он позвал к вам Елену? Речь моя будет о ней.
      Графиня
      (шуту)
      Поди скажи моей воспитаннице, что мне надо с ней побеседовать. Ты понял, я имею в виду Елену.
      Шут
      (поет)
      Она промолвила, вздохнув:
      "Я правду вам открою.
      Из-за Елениной красы
      Сгубили греки Трою".
      Ах, стыд и срам!
      Ах, стыд и срам!
      Ах, бедный, бедный царь Приам!
      "У жен, - прибавила она,
      Прескверные повадки:
      На девять дряней лишь одна
      Благопристойна и скромна,
      Не дрянь - одна в десятке".
      Графиня
      Как! Только одна в десятке? Ты исковеркал песню, шут!
      Шут
      Разве что исправил, ваша светлость: подумайте, все-таки одна порядочная в десятке. Хоть бы господь посылал нам каждый год такой урожай! Будь я священником, я не стал бы жаловаться на такую жено-десятину. Одна из десяти! Да ведь если бы всякий раз, когда появляется комета или случается землетрясение, на свет рождалось по одной порядочной женщине, - и то у мужчин были бы какие-то виды на выигрыш в лотерее. Пока что мужчина раньше протянет ноги, чем вытянет счастливый жребий.
      Графиня
      Иди-ка, иди, любезный, да исполни то, что я тебе приказала.
      Шут
      Итак, ничего не поделаешь, - мужчина должен выполнять приказания женщины. Ничего не поделаешь, - служба не пуританка, и придется ей натянуть белый стихарь смирения на черную рясу строптивости. Иду, спешу. Стало быть, требуется послать сюда Елену. (Уходит.)
      Графиня
      Так что же?
      Дворецкий
      Я знаю, ваша светлость, как горячо вы любите свою воспитанницу.
      Графиня
      Да, это правда. Отец Елены поручил ее моим заботам. К тому же она и заслуживает самой нежной любви. Она достойна большего, чем получает, и получит больше, чем потребует.
      Дворецкий
      Ваша светлость, случилось мне на днях войти в зал, где была Елена, но она меня не приметила. Думая, что она одна, она разговаривала сама с собой. Могу поручиться, что ни к кому другому она не обращалась. Она говорила о своей любви к нашему сыну. "Фортуна, - воскликнула она, - ты не богиня, если не можешь преодолеть различия между его и моим положением! Купидон, ты не бог, если властвуешь только там, где люди равны друг другу! Диана, ты не царица девственниц, если можешь допустить, чтобы бедная воительница из твоего воинства была захвачена в плен при первой же стычке и не была ни отбита, ни выкуплена. И в словах ее была такая скорбь, такая горечь, каких я не мог ожидать от юной девушки. И я почел своим долгом уведомить вас об этом, ибо вам следует все знать, - как бы не случилось какого несчастья.
      Графиня
      И вы хорошо поступили. Держите это в тайне. Я по многим признакам давно уже обо всем догадывалась, но чаши весов колебались, и я не знала - верить или не верить. Прошу вас, оставьте меня. Итак, никому ни слова; благодарю за вашу преданность. Я еще вернусь к этому разговору.
      Дворецкий уходит.
      Графиня
      Я и сама все эго испытала.
      Ведь розе юности шипы любви
      Даны земной природой изначала:
      Кипит в нас кровь, и страсть кипит в крови.
      Противиться любви в младые годы
      То значило б восстать против природы.
      И мы грешили в наши дни, любя,
      Но не считали грешными себя.
      Входит Елена.
      Ее недуг в глазах ее читаю.
      Елена
      Что приказать изволит ваша светлость?
      Графиня
      Дитя, ты знаешь, что тебе я мать?
      Елена
      О госпожа!
      Графиня
      Не госпожа, а мать.
      Зачем тебя пугает это слово?
      Ты вздрогнула, его услышав, будто
      Увидела змею. Но почему?
      Хочу тебя я числить между теми,
      Кто мной рожден; тебе я, значит, мать.
      Родство по выбору не уступает
      Родству по крови. Можно ведь навек
      Привить к стволу чужой ему побег.
      Хоть мне ты не дала мук материнства,
      По-матерински я тебя люблю...
      Но что с тобой? Как будто слово "мать"
      В тебе оледенило кровь. Я вижу,
      Что радуга, предвестница дождя,
      Уже блеснула на твоих ресницах.
      Из-за чего же плачешь ты, скажи?
      Из-за того, что дочь мне?
      Елена
      Что не дочь.
      Графиня
      Тебе я мать.
      Елена
      Простите, ваша светлость,
      Граф Руссильон не может быть мне братом.
      Я незнатна, мои безвестны предки,
      Его же род высок, в веках прославлен.
      Он добрый повелитель мой; а я
      Его служанка; вот судьба моя,
      Нет-нет, не брат он мне!
      Графиня
      И я не мать?
      Елена
      Вы? Нет, вы мать. О, если б можно было
      Вам быть мне матерью, но без того,
      Чтобы ваш сын мне приходился братом!
      Могу ли стать вам дочерью родной,
      Но так, чтобы не быть ему сестрой?
      Графиня
      Да, ты могла бы стать моей невесткой.
      Не это ли имеешь ты в виду?
      О боже, как тебе все эти речи
      Волнуют кровь. Ты побледнела снова.
      Моя тревога, значит, разгадала
      Твою любовь. Теперь понятно мне
      Твое пристрастие к уединенью,
      И вижу я источник слез твоих.
      Мне ясно все: ты влюблена в Бертрама.
      Не отрицай: когда призналось сердце,
      То незачем притворствовать устам.
      Итак, скажи мне правду. Тайну эту
      Твои глаза и щеки выдают,
      И лишь язык еще грешит упрямством.
      Скажи, ведь это правда? Если правда,
      То нелегко такой клубок распутать.
      А если я ошиблась, - поклянись,
      Но, чтобы небеса тебе послали
      Во мне помогу, ты должна открыть
      Всю истину.
      Елена
      Простите, ваша светлость.
      Графиня
      Ты любишь сына моего, Елена?
      Елена
      Простите, госпожа.
      Графиня
      Его ты любишь?
      Елена
      А разве вы не любите его?
      Графиня
      Оставь. Моя любовь - любовь по крови,
      Ее нельзя оспорить. Ну, смелей,
      Поверь мне тайну чувства своего,
      Которую ты скрыть уже не в силах.
      Елена
      Да будет так. И, преклонив колени,
      Я признаюсь пред богом и пред вами,
      Что больше вас и первым после бога
      Бертрама я люблю.
      Хотя мой род и небогат, - он честен.
      Так и моя любовь. И оскорбить
      Того, кто мной любим, она не может.
      Назойливо преследовать его
      Я не пыталась. Ждать любви ответной
      Не стану я, пока не заслужу;
      А чем мне заслужить ее - не знаю.
      Люблю его напрасно, без надежды:
      Неиссякающий поток любви
      Лью в решето, его не наполняя.
      Я, как индеец, поклоняюсь солнцу,
      Которое, взирая с высоты,
      Меня не замечает. Госпожа,
      Вы вправе гневаться, что я посмела
      Того же полюбить, кто дорог нам.
      Но если вас, чья благостная старость
      О юности свидетельствует чистой,
      Сжигал когда-то пламень тех же чувств
      Стыдливость и томленье, страсть и нежность
      И если иногда была для вас
      С Венерою тождественна Диана,
      Вы сжалитесь над той, кому в удел
      Дано мучительное наслажденье:
      Дарить, не получая возмещенья;
      Над той, пред кем один лишь путь открыт:
      Там жизнь искать, откуда смерть грозит.
      Графиня
      Скажи мне откровенно, - ты решилась
      Отправиться в Париж?
      Елена
      Да, госпожа.
      Графиня
      А для чего? Будь искренна со мною.
      Елена
      Я буду с вами искренна - клянусь!
      Вы знаете - отец мне завещал
      Немало чудодейственных рецептов,
      Которые для блага всех людей
      Открыл он знаньем, опытом проверил.
      Он мне велел их бережно хранить
      Как средства, чья целительная сила
      Намного превосходит их известность.
      Меж них испытанное есть лекарство
      И от того смертельного недуга,
      Который убивает короля.
      Графиня
      И только потому - скажи мне правду
      Ты собралась в Париж?
      Елена
      Ваш сын меня о том заставил вспомнить.
      Не то Париж, король и врачеванье
      Мне, верно, и на ум бы не пришли.
      Графиня
      Но все ли ты обдумала, Елена?
      А вдруг тобой предложенную помощь
      Король отвергнет? Он в одном как будто
      С врачами согласился - что они
      Его не в состоянье излечить.
      Как неученой девушке поверят,
      Когда наука, истощив все средства,
      Давно уж отказалась от борьбы?
      Елена
      Предчувствие мне большая порука,
      Чем все познанья моего отца
      А он из всех врачей был величайшим,
      Что средство, им завещанное мне,
      Благословят счастливые созвездья.
      И если ваша светлость мне позволит,
      Своей ненужной жизнью поручась,
      Пообещаю исцелить монарха
      В назначенный им день.
      Графиня
      Ты в это веришь?
      Елена
      Я это знаю.
      Графиня
      Что же, если так,
      Тебя, Елена, отпущу с любовью
      И денег дам тебе и провожатых.
      Ты отвезешь поклон моим друзьям.
      А я останусь за тебя молиться.
      Твоим намереньям помочь я рада