Роберт ШЕКЛИ
      ПЕРСЕЙ
      Персей родился в античном мире, в Греции. Родителями его были царь и царица Тиринфа. Детство свое он провел как всеобщий любимец в окружении друзей. Дядя его, зловещий Иеремия, жил вместе с ними, а также жена его дяди Леттис, уроженка Крита, о которой почти ничего не известно. У Персея была также сестренка Мэри-Джейн, но о ней мы упоминать не собирались, так что можете забыть про нее.
      Персей был мальчик смышленый, хотя учился не очень прилежно: мысли его вечно витали где-то вдали, на охоте или рыбалке. И все же учеником он был сообразительным и прекрасно владел оружием. В общем, приятный мальчик, хорошо воспитанный, только вспыльчивый немножко. Порой его обуревали мгновенные вспышки бешенства - но так же мгновенно он остывал. Поэтому подчас он совершал опрометчивые поступки, а после впадал в меланхолию, размышляя о своих больших и мелких провинностях.
      Его воспитывали как принца, однако он считал своим долгом стать не просто принцем, но героем. Он зачитывался журналами для героев и восхищался героическими личностями, особенно Тесеем и Ясоном, на которых мечтал походить. Мы поговорим еще об отношениях принца с его дядей, а также с другим молодым человеком, пока что безымянным, прибывшим в Тиринф вскоре после того, как Персею стукнуло ...надцать лет. А сейчас мы видим, как Персей слоняется по отцовскому двору, сплошь из белого мрамора, который становится очень горячим под лучами полдневного солнца.
      Персей: Как же мне все надоело! Жизнь - это вечная круговерть привилегий и разгула. Мне, царскому сыну, никто не смеет слова сказать поперек. Никто, кроме отца моего Трагедия и брата его, зловещего Иеремии. Возможно, в один прекрасный день я убью Иеремию. Но пока я не уверен, характер у меня еще не сформировался окончательно. А чего вы ожидали? Мне всего лишь восемнадцать лет.
      Мэри-Джейн (выходит из перистиля слева): Эй вы, голубки и маслинки, солнце село за западный холм, а сынок ненормальной кретинки, что зовет себя нашим дружком... (Останавливается, увидев Персея.) Привет, Персей! Я тебя не заметила. Я пела песенку, которую услышала вчера на агоре.
      Хор на заднем плане поет: Агора! Агора! Чего там только не творится и чего не говорится там, на агоре! На горе! На горе я пошел туда, ноги моей не будет больше там, на агоре!
      Персей: Ты не можешь обойтись без хора? Я пытаюсь предаться раздумью.
      Мэри-Джейн: Вообще-то я иду от пифии.
      Персей: И не жаль тебе тратить время на такую чепуху?
      Мэри-Джейн: Она велела передать тебе послание.
      - Что она сказала?
      - Она велела передать тебе, что Разочарование - это Упадок Стремлений, когда Алчность Мчится на Голой Спине Истории по пути к Абсолютному Собственничеству.
      - Она так сказала?
      - Слово в слово, - подтвердила Мэри-Джейн.
      - Если ты такая умная - объясни, что это значит?
      - Боже мой, да почем я знаю? - воскликнула Мэри-Джейн. - Но она сказала, что это очень важно и что ты должен вспомнить об этом в какой-то важный момент своей жизни.
      - Какой еще важный момент?
      - Она не сказала.
      - А больше она ничего не говорила?
      - Говорила, что тебе пора освоить какую-нибудь профессию или сделать карьеру.
      - Терпеть не могу эту старую перечницу-пророчицу! Вечно она старается меня опередить! - расстроился Персей. - Я как раз сам собирался подумать о своей карьере.
      - Ладно, мне пора бежать, - сказала Мэри-Джейн. - Опасайся тихих омутов!
      И она исчезла.
      Персей покачал головой. Загадочная штучка эта Мэри-Джейн! Хорошо еще, что ее нет в нашей истории, не то авторам пришлось бы объяснять истоки ее загадочности, копаться во внутреннем мире Мэри-Джейн и так далее. Персея же Мэри-Джейн не интересовала. Его интересовал он сам.
      Поэтому родители и называли его эгоистичной скотиной.
      Персея это задевало.
      Не слишком.
      А происходило все это во время осеннего равноденствия, когда над землей нависли серозадые тучи, а лохматое белопенное море принимало тысячи разных обличий, какие только могут родиться в юношеском воображении. Один-одинешенек сидел он на берегу - тот самый парень по имени Персей - и смотрел вдаль на скалы.
      Море швыряло грязную пену на берег. Морские птицы возвращались в гнезда, меж тем как юноша, одинокий и безутешный, бродил по берегу, с выражением озвучивая заученный монолог. Злые вороны, хлопая крылами в буйном пароксизме страсти, носились над каменистыми мысами, чьи очертания были размыты косой штриховкой дождя, и одинокий краб-отшельник стоял потерянно на просторном пляже, размышляя о горькой судьбине камней и песка. Вот что увидел Персей в этот день.