Роберт ШЕКЛИ
      БОЖИЙ ДОМ
      Перевод с английского О.Битова
      Часть I
      ПРОЛОГ
      В области, отдельной от обычного пространства-времени, хоть и расположенной под строго определенным углом к нему, царили на протяжении без малого вечности тишина и покой. Все в этой области пребывало в состоянии потенциальности. Здесь не было ни земли, ни воздуха, ни воды, ни атомов или кварков, ни электронов, ни фотонов, ни даже нейтрино, этих бесконечно малых странников космических пространств.
      Здесь не было также ни света, ни тьмы, поскольку и фотоны, и антифотоны пребывали в том же состоянии потенциальности, столь близком к небытию, что разницу можно просто не принимать во внимание. Да и саму потенциальность в настоящее время нельзя было признать действительной, хотя она, вполне возможно, существовала вчера и вновь возродится завтра.
      И вот сюда, в эту самую область, прилетел сигнал. И потенциальность прекратила свою долгую спячку, хоть и с известной неохотой, и - хлоп-хлоп! - преобразилась в реальность. Образовалась атмосфера, чтобы сигналу было где звучать. Появились фотоны, чтоб он мог стать видимым. И возникли разумные богоподобные существа, чтобы сигнал был услышан и понят.
      Только что тут вовсе ничего не было, и вдруг расстелился луг в каплях росы, причем каждая капля сияла своим неповторимым блеском. Вот одна из капель начала пухнуть, разбрасывая радужные отсветы по округлым бокам, и пухла до тех пор, пока не лопнула. Тогда на луг выступил некто в облике человека. Выступил и стал наблюдать за другими каплями, поджидая, чтоб они тоже распухли, лопнули и явили других богов. И наконец все двенадцать вакансий оказались заняты. Высшие боги, древние, как Вселенная, новорожденные, как утро, стояли на сочной траве и созерцали друг друга. Они знали, зачем вызваны к жизни. Но следовало дождаться того одного, кому будет поручено привести план в исполнение. Того одного, чье имя Астурас.
      Глава 1
      У всякого занятия свои поклонники. Если вы рок-звезда, непременно найдутся люди, готовые пасть вам в ноги и поклясться в вечной любви к вашим губам, глазам и волосам. Но если вы Артур, дипломированный специалист по сравнительной мифологии, опубликовавший всего-то несколько работ, вашим поклонником окажется разве что старик иностранец с короткой седой бородкой и темным морщинистым лицом. Впрочем, подчас и одного поклонника довольно, чтобы круто изменить вашу жизнь.
      Артуру недавно перевалило за тридцать, он был довольно высок и, как положено ученому, сутуловат. В настоящий момент он мог считаться безработным: какому университету понадобился бы человек его специальности со столь скромным послужным списком? Хорошо хоть, у него был домик, оставленный ему родителями, и скудный доход от их страховок. Была у него также невеста, красавица Мими, но, по правде говоря, их отношения в данную пору оставляли желать лучшего.
      Однако поклонник? Артур и не ведал, что у него есть поклонник, вплоть до того дня, когда мистер Аводар пожаловал к нему домой. День был знойный, типичный для Таити-Бич, центра округа Магнолия - это к западу от округов Дейд и Броуард, штат Флорида. Округ основали на осушенных землях после того, как согласно программе мелиорации штата уничтожили добрую половину болот Эверглейд, вдесятеро уменьшив число аллигаторов и белых цапель и обеспечив землей беспрерывно растущее население - пенсионеров и сборщиков фруктов. Таити-Бич был невзрачным городком на 300 тысяч жителей, большую часть которых составляли недавние иммигранты из беспокойных стран Центральной Америки.
      День выдался жаркий, как всегда. Потели даже кипарисовые доски, которыми был обшит коттедж, равно как и балки, скрепы и прочие деревянные детали, не дающие дому рассыпаться. Сам Артур потел лишь с одной стороны: передняя его половина была обращена к кондиционеру, обвевающему грудь прохладой. Зато спина не ведала такого комфорта и мокла без передышки. Занят Артур был тем, что сидел за старым дубовым столом с выдвижной крышкой, унаследованным от отца, и пытался разобраться в ставках подоходного налога.
      Послышался стук в дверь. Артур был рад-радешенек оторваться от нудного дела, встал, накинул рубашку с короткими рукавами и пошел открывать. За дверью стоял старик с белой бородкой и загорелым морщинистым лицом.
      - Мистер Фенн, - произнес старик с акцентом, который, судя по урезанным шипящим, мог сформироваться в Дамаске, где-нибудь неподалеку от ворот Алеппо. - Очень рад вас видеть. В жизни вы выглядите много лучше, чем на фотографии.
      - Где вы видели мою фотографию?
      - В "Журнале ханаанских древностей". Они напечатали ее в том же номере, где опубликована ваша замечательная статья.
      - О какой статье речь?
      - Она называлась "Ключ к беседе с богами: доисламские обряды, как они сохранились в современных обычаях палестинских племен". Между прочим, меня зовут мистер Аводар.
      Артуру вспомнилось, что он выложил полсотни долларов за право напечататься в этом журнале, а вот его снимок и краткую биографию редакция поместила бесплатно.
      - Ну что ж, входите, мистер Аводар, - пригласил Артур.
      Скинув с кушетки сваленные там журналы и газеты, он пригласил гостя сесть и осведомился, что подать - кофе или чай.
      - Ничего не нужно, - отказался старик. - Я еду к родным в Хайели. На улице меня ждет такси. Просто решил воспользоваться случаем познакомиться с вами и выразить восхищение вашей статьей.
      В статье описывался древний ханаанский текст, упоминание о котором Артур нашел в отчете о путешествии по Великой Сирии, составленном неким французом, месье Дюброком, в XVII веке. На английском отчет Дюброка никогда не воспроизводился. В частности, путешественник излагал историю, якобы услышанную от переводчика Али и касающуюся старинного, пользующегося дурной славой "ключа к беседе с богами". Али утверждал, что именно этот ключ царь Соломон применял, когда вызывал демонов, богов и духов. Согласно Дюброку, маги, ясновидцы и алхимики с тех самых пор искали утраченный ключ, но безуспешно Вроде бы копия ключа была у Никола Фламеля <Французский писец-нотариус и увлеченный алхимик (1330 - 1418). По преданию, сумел получить "философский камень", превращающий любые металлы в золото. (Здесь и далее примечания переводчика.)> ; в конце XIV столетия тот получил ее от какого-то еврея по имени Авраам. В Париже, на правом берегу Сены, недалеко от Шатле, до сих пор стоит "башня Фламеля", однако ключ бесследно исчез.
      - Да, я написал такую статью, - подтвердил Артур. - Я изложил все это как интересную легенду, не более.
      - Ваша позиция мне ясна, - откликнулся Аводар. - Хотелось бы добавить к статье кое-что, вам не известное.
      Артур вновь предложил гостю присесть, и Аводар принялся рассказывать. Его, Аводара, семья была в течение многих столетий хранителем ключа Соломона - эту честь им вверила семья Вижисов, первоначальных обладателей сокровища, которые получили ключ от него самого, мудрейшего из мудрых. Род Вижисов вымер, последний из них пал в сражении при Лепанто <Прежнее название греческого острова Нефпактос. У его побережья испанцы и венецианцы разгромили в 1571 году турецкий флот>.
      - Так реликвия перешла к нам, Аводарам, - закончил старик. - И мы хранили ее, как святыню, все эти годы...
      Он развернул принесенный с собой пакет. Там, укрытая слоями промасленного шелка, лежала старинная книга на древнееврейском в деревянном переплете с медными заклепками. Артур благоговейно принял ее, подержал в руках.
      - Спасибо, что показали мне такое сокровище.
      - Я намерен пойти на большее, - заявил Аводар. - Возьмите ее, дорогой мистер Фенн. Она ваша. Дарю ее вам.
      - Я не вправе принять от вас подобный дар. Ей, должно быть, нет цены.
      - Она и впрямь бесценна. Тем не менее, как ни парадоксально, для меня она ценности не представляет. Точнее, представляет угрозу - владение этой книгой может стоить мне жизни.
      - Не понимаю, - признался Артур.
      - Предметы такого рода в современной Сирии вне закона. Они считаются языческим святотатством худшего толка.
      - Должны же власти сообразить, что вы вовсе не поклоняетесь этой книге! Что она вызывает лишь антикварный интерес...
      - Атмосфера в современной Сирии такова, что люди лишались головы за обладание предметами гораздо менее значительными. Фанатизм укрепляется, выискивая ересь даже там, где ее нет и в помине. Мне бы следовало уничтожить эту книгу давным-давно. Но когда я полностью осознал угрожающую мне опасность, было уже поздно. Мне удалось выскользнуть из моей страны и перебраться в Америку. Здесь я начну новую жизнь.
      - Почему бы вам не продать эту книгу? - осведомился Артур. - Торговцы антиквариатом предложат вам за нее кучу денег...
      - Ее вероятная цена без доказательств ее происхождения, представить которые я не могу, составит не больше нескольких сот долларов. Предпочитаю отдать ее вам, мистер Фенн. Надеюсь, она сослужит вам лучшую службу, чем сослужила мне.
      Поскольку гость поставил вопрос таким образом, Артуру не оставалось ничего другого, кроме как принять дар. Вскоре после этого мистер Аво-дар отбыл на своем такси к родственникам в Хайе-ли. Артур спрятал книгу в деревянном переплете в надежное место и не вспоминал о ней, пока не впутался в неприятности с Сэмми.
      Глава 2
      Овладеть ключом царя Соломона было большой удачей. И на той же неделе удача улыбнулась Артуру снова, по крайней мере, сперва казалось, что это удача. Он получил письмо от адвоката из Майами с уведомлением, что дядя Сеймур, человек с суровым ртом и смешливыми глазами, включил Артура в свое завещание. Может быть, по капризу: они не общались годами, - и такое случилось ровно за два дня до того, как дядю угораздило насмерть подавиться крабом в ресторане в Майами-Бич. К письму был приложен чек на двадцать две тысячи долларов.
      Артур тут же позвонил своему лучшему другу Сэмми Глюку.
      - Двадцать две тысячи - сумма миленькая, - сказал Сэмми, когда встретился с Артуром вечерком в заведении под вывеской "Слава Богу, пятница" на старом шоссе, проходящем через Таити-Бич. - Но вряд ли такую сумму назовешь практически полезной.
      - Совершенно с тобой согласен, - отозвался Артур. - Конечно, со стороны дяди Сеймура это было славно. Однако лучше бы он мне оставил либо гораздо больше, либо гораздо меньше. На то, чтобы открыть свое дело, этого слишком мало, а для того, чтобы просадить на собачьих бегах, - слишком много...
      - И все-таки сумма в самый раз, - объявил Сэмми.
      Ему было слегка за двадцать, черные волосы курчавились, а тощее тело было обряжено в свежую спортивную рубаху, широкие бежевые штаны и белые мокасины с кисточками.
      - Как тебя понять?
      - Сумма в самый раз для того, чтобы вложить в рискованное предприятие, которое может умножить ее десятикратно, а может и оставить тебя без гроша. Особенно если шансы отчетливо склоняются в пользу первого предположения..
      - В пользу десятикратного умножения? - переспросил Артур, желая удостовериться, что не ослышался.
      - Именно, - ответил Сэмми. - В том маловероятном случае, если проиграешь, сможешь просто забыть о завещании дяди Сеймура. Но если твой маленький риск окупится, ты сможешь открыть дело с весомыми деньгами. Идеи на сей счет у меня тоже есть.
      Сэмми был младшим брокером в компании "Коллинз, Эймтри и Диссендорф" небольшой маклерской фирме, расположенной в скромном синем одноэтажном домике, зато в престижном районе Таити-Бич, на так называемой "Миле чудес".
      О чем только не подумалось Артуру в этот момент, но, на его беду, ему припомнились опасные строки из адресованного неудачникам стихотворения Киплинга "Если":
      И если ты способен все, что стало Тебе привычным, выложить на стол, Все проиграть и вновь начать сначала, Не пожалев того, что приобрел...
      <Перевод С. Я. Маршака.>.
      Впечатляющие слова, в особенности для такого человека, как Артур, который и сам считал, что ему нужен бы руководитель.
      - Расскажи мне подробнее, что ты предлагаешь, - попросил он.
      Сэмми заказал еще один коктейль и поведал Артуру об "Объединенных рудниках Багиа" - бразильских золотых копях, акции которых предлагаются на Ванкуверской бирже. Фирма Сэмми приняла в этом предприятии посильное участие.
      Единственное, что было известно Артуру об акциях золотых копей в Бразилии, - то, что они наверняка рухнут. Знание, добытое дорогой ценой и переданное от отца к сыну. И он не преминул сообщить это Сэмми.
      - Вот именно, - ухмыльнулся тот.
      - Что "вот именно"?
      - "Объединенные рудники Багиа" рухнут непременно. Практически полная гарантия. Эти идиоты копают в вулканической зоне жилу, которую вычерпали еще полвека назад. Ходят слухи, что они "подсолили" землю - сами подбросили золота, чтобы подогреть интерес к своей затее, и развернули крупную рекламную кампанию. Невесть почему рынок сошел с ума, и акции Багиа взлетели до небес.
      - Спасибо, - только и сказал Артур.
      - Извини, за что?
      - Ты вполне успешно доказал мне, что встревать в эту аферу не стоит. Куда мы сегодня отправимся - на хай-алай <Игра в мяч, распространенная в Латинской Америке.> или на собачьи бега?
      - Да нет, ты меня не понял, - перебил Сэмми. - Я не предлагаю тебе купить эти акции в надежде на то, что цена взлетит еще выше. Я хочу, чтобы ты купил их в расчете на то, что не позже чем через неделю она провалится в преисподнюю.
      - Почему бы мне не наделать из этих денег бумажных голубей и не побросать их в окошко? Все-таки это более веселый способ пойти по миру, чем тот, что ты предлагаешь.
      - До тебя все еще не дошло, - заявил Сэмми. - Я вовсе не советую тебе покупать акции для игры на повышение. Я советую взять их на короткий срок и сыграть на понижение.
      - По сути я ничего в этом не понимаю, - признался Артур. - Моя специальность - шумерская и хеттская мифология, а не биржевая игра.
      - Постараюсь объяснить. Когда берешь на короткий срок, то тем самым покупаешь право продать акции через определенный срок по определенной цене. Если курс вырос, тебе возвращаются вложенные деньги. Если упал, ты срываешь куш. Поскольку у тебя двадцать две тысячи долларов и моя персональная гарантия, я сумею получить под твой вклад кредит. Это даст тебе возможность сыграть гораздо крупнее, чем ты сумел бы при нормальных обстоятельствах. И тогда каждый пункт падения курса даст тебе.., давай-ка посмотрим...
      Сэмми принялся быстро строчить на бумажной скатерти, царапая цифру за цифрой, как оглашенный. Артур буквально физически ощущал, как карман вспухает от долларов. Итог получался впечатляющий. И ему нравилась сама идея поставить шальные деньги на кон. А то, что можно сделать ставку на падение курса акций, никчемных от природы, казалось ему верхом хитроумия.
      Тем не менее еще уцелевшая капля осторожности заставила его осведомиться:
      - А потерять я могу только то, что вложил?
      - Это в самом худшем случае, - заверил Сэмми. - И это крайне маловероятно. Куда вероятнее, что ты заработаешь состояние, объявишь меня гением и пригласишь партнером в будущую фирму.
      - Сам-то ты вкладываешь деньги в эту аферу? Сэмми кивнул с серьезным видом.
      - Вкладываю на короткий срок все, каждый цент, какой только могу выпросить или одолжить.
      Глава 3
      - Но как? Как могло случиться такое? - воскликнул Артур в то скорбное утро через четыре дня, когда Сэмми позвонил ему с печальными новостями.
      - Самый, черт побери, жуткий провал на моей памяти. А ведь я кручусь в этом бизнесе уже почти три года. Казалось, "Объединенные рудники" вот-вот рухнут в тартарары, и вдруг очередная пробная шахта, которую и бурили-то ради того, чтобы не придрались контролеры, пробила купол - это технический термин в геологии...
      - Ближе к делу, - мрачно буркнул Артур.
      - ..и - бац! - бур, когда его подняли, оказался будто позолочен. Наткнулись на какую-то полоумную жилу, которой там не должно бы быть и в помине, а она есть, и настолько богатая, что по сравнению с ней Кимберли в Южной Африке - просто куча дерьма.
      Красочное выражение Сэмми частенько вспоминалось Артуру позже, когда этот разговор ушел в историю, а он сам столкнулся с проблемами такого масштаба, что дни финансового краха стали казаться ему чуть ли не золотым времечком. Но в тот момент он ощутил прилив бешенства.
      - Значит, мои денежки плакали?
      - Боюсь, дело обстоит еще хуже, - объявил Сэмми.
      - Что может быть еще хуже? Я потерял сто процентов и вышел из игры, верно?
      - Не в том случае, если воспользовался кредитом. Учти, я попал точь-в-точь в такое же положение.
      Если Сэмми рассчитывал, что это сообщение утешит Артура, то зря. Смешно, но убытки брокера никогда не оборачиваются на пользу клиента.
      - Я воспользовался кредитом? Как тебя понять?
      - Я же объяснял тебе. При покупке пакета акций ты оплатил из своих денег лишь малую долю стоимости. Если бы их цена упала, ты заработал бы состояние, как я и предсказывал. Но раз все обернулось так, как обернулось, - боюсь, теперь ты должен состояние банку.
      - Сколько же?
      Очень тихо, почти шепотом, Сэмми ответил:
      - Без малого миллион.
      - Долларов?
      - Это в настоящую минуту. А курс лезет вверх как бешеный.
      - Как бешеный? Значит, может получиться еще хуже?
      - Может, - согласился Сэмми. - А может и лучше, много-много лучше. Почему я пока и откладываю продажу твоего пакета.
      - Что и как может получиться лучше? - пришел в недоумение Артур. Разве что я грохнусь замертво...
      - Обнаруженная жила расположена в непосредственной близости к вулкану. В любой миг может грянуть извержение. Если так, золото будет похоронено под миллионами тонн лавы, и ты в полном порядке.
      - Велика ли вероятность извержения?
      - Насчет вулканов ничего нельзя предсказать наверняка.
      - А когда этот самый вулкан извергался в последний раз?
      - В августе 1867 года, - ответил Сэмми печально.
      - Сэмми, продай мой пакет.
      - Артур, но извержение может и произойти!
      - Нет, я желаю выйти из игры.
      - Ты способен заплатить миллион?
      Артур покачал головой, потом сообразил, что по телефону Сэмми этого не увидит, и сказал в трубку:
      - Ты прекрасно знаешь, что двадцать две тысячи - все, что у меня было. Не считая ста тридцати долларов на текущем счету.
      - Ты в беде, - провозгласил Сэмми. - Противно говорить тебе это, но это правда. Они будут требовать с тебя деньги по суду.
      - Вероятно, это логично, - ответил Артур, слыша, как голос отдается в ушах эхом, словно голова пуста, как бочонок. - Что ты мне предлагаешь?
      - Хочешь прямого ответа?
      - Нет, обвяжи его розовой ленточкой. Разумейся, я хочу прямого ответа!
      - Тогда лучше придержи пакет. Если выйдешь из игры сейчас, то окажешься должен больше, чем можешь заплатить. Если же затянешь на несколько дней, долг станет еще серьезнее, но, по крайней мере, сохранишь за собой шанс на извержение.
      - Да-да, - откликнулся Артур. Чудовищность его положения помаленьку начала доходить до него, растекаясь по поверхности мозга, где не было ни единой толковой мысли, один только страх. - Наверное, я подожду... Как долго можно тянуть?
      - У тебя есть еще три дня. Или, если добудешь еще пятьдесят тысяч, можно продлить сделку.
      - Кажется, я выберу три дня, - произнес Артур. Долго не мог решить, что говорить дальше, и наконец спросил:
      - Этот вулкан... Как он называется?
      - Икструэхембла. На каком-то индейском наречии это значит "сумасшедшая обезьяна".
      - Спасибо за перевод. Понимаешь, захотелось узнать, что напишут на моей могиле.
      - Эй, не вешай носа, парень! Может, что-нибудь образуется...
      - Например, найдут секретное дополнение к завещанию дяди Сеймура, в котором он, по зрелом размышлении, решил вьщелить мне еще пятьсот тысяч...
      - А что, такое возможно? - тут же загорелся Сэмми, вновь преисполнившись надежды.
      - Все же более возможно, чем то, что Икструэхембла решит извергнуться вовремя и спасти мою задницу...
      Повесив трубку, Артур потянулся за сигаретой. По меньшей мере, можно больше не опасаться, что он умрет от рака легких. А по правде говоря, в ту секунду рак представился предпочтительнее, чем более вероятная перспектива - длительный срок в тюрьме Рейфорд за.., как это называется, когда накупают всякой всячины на деньги, которых нет?
      Он задумался на мгновение и вспомнил. Мошенничество в особо крупных размерах - вот как это называется.
      Глава 4
      Ну и вот, сидит себе Артур во Флориде, в своем затейливом коттедже в городке Таити-Бич. Гудит кондиционер, создавая иллюзию прохлады, - мозг, быть может, и обманут, а тело по-прежнему упорно и тяжело потеет. Нет, вы только поглядите на человека, который одним необдуманным поступком превратил двадцать две тысячи долларов в долг, близкий к миллиону и продолжающий расти день за днем. Будучи целеустремленной натурой, Артур задает себе вопрос: "Ну а дальше что?.." И его непоследовательный разум тут же отзывается: "А в самом деле, что?.."
      И ни единой светлой мысли не является ему в бреду дурных предчувствий, предвещающих неизбежное пришествие Большой Беды. В состоянии ли он добыть сумму, какую задолжал, или хотя бы какую-то существенную ее часть? И думать не моги, Хосе, как сказали бы местные сборщики фруктов. А если сбежать, например, на настоящий остров Таити? Подобная идея отстала от жизни лет на сто: сегодня можно вытащить преступника откуда угодно, да и, кроме того, много ли проку принесло такое бегство Гогену?
      Мозг Артура, перегруженный мучительными переживаниями, противился так называемым практическим решениям и вместо того обратился к единственному предмету, знакомому не понаслышке, - к сравнительной мифологии: он мог бы преподавать эту дисциплину, найдись в Соединенных Штатах колледж или университет, согласный предоставить ему работу. Но в данную минуту его помыслы были сосредоточены отнюдь не на преподавании. Ему вспоминался Хасамдсмели, хеттский бог кузнецов и, по преданию, ходатай по самым безнадежным делам. На память приходил и Хауким, один из древних южноаравийских богов мудрости, и Хаубас, более известный под именем Аттар, еще одно южноаравийское божество, в вавилонской трактовке якобы наделенное чертами двуполости. Какими милыми все они казались ему сейчас! И как далек он будет от них совсем-совсем скоро, когда придется крошить камни в тюрьме штата Флорида на потеху тысячам зевак!
      Древние, давно забытые боги были невыразимо близки ему: в теле у Артура, пусть длинном и костлявом, практическая косточка отсутствовала напрочь. В глубине души он оставался суеверным почитателем этих прежних забытых божеств. Именно потому в колледже он стал специализироваться на суевериях, прикрывая свое увлечение маской сравнительной мифологии.
      Ну и где же они теперь, утраченные боги? Где-то там, в пустоте неведомых времен. Пустые выдумки человечества, от века склонного к таинственности. По крайней мере, наука пытается внушить, что это так, и точка. Но кто докажет, что Хауким и Хаубас менее реальны, чем христианский Бог, мусульманский Аллах или индо-тибетский Будда? В каком смысле святой Франциск и святой Христофор более реальны, чем Гарум и Гаруна, змееподобные водные духи древних марокканцев? Если миллионы верят в святого Иуду покровителя проигравших, то почему не в шумерского Хендур-сангу, который соответствовал вавилонскому богу Исуму и, по легенде, надзирал за точным соблюдением законов и за правосудием в целом?
      Для многих и многих эти древние божества - не более чем дикие предрассудки. Однако все зависит от того, кто их называет и вызывает. Те, кто победил, распределяют их по рангам, получают право решать, что глубоко, что духовно и что истинно. Но кто может решить, правы ли сами победители, исходя из великой таинственной схемы всего сущего?
      Артуру не оставалось ничего, кроме как молиться. Но кому молиться, кому? Уж, конечно, не общепризнанным богам стандартных религий, в которых он никогда не веровал и к которым не желал обращаться даже в этот скорбный час. Кому же, как не божествам, демонам и дьяволам, которых он изучал и о которых размышлял с самого детства?
      Им овладело странное легкомыслие, и он, чуточку не в себе, поднявшись с кресла, отправился в гараж, который был превращен в склад, а заодно и в офис, - а машина пусть ее жарится на солнце. Сквозь жалюзи на оконце, прорезанном в наклонном потолке, сочился мягкий свет с крапинками пыли. Здесь царили запах античности и приятное чувство пребывания вне времени.
      Значит, молиться? Ладно, он будет молиться, но уж каким демонам и божествам - решит сам.
      Приподняв тряпку-покрывало, Артур открыл ящик старого отцовского стола и вытащил каменный амулет, привезенный однажды из поездки по доисламским руинам. Поездку организовал сирийский Департамент древностей, а амулет представлял собой рыжевато-коричневую фигурку орла с львиной головой. Несомненная подделка, купленная на базаре в Алеппо, но вполне похожая на те амулеты, какие древние ассиро-вавщюняне применяли в своих чудотворных церемониях.
      Сжав амулетик в кулаке, Артур подошел к книжным полкам, к изданным в XIX веке томам, собранным английским энциклопедистом Уильямом Дином Скоттом. Выбрал пятый том - молитвы и заклинания для вызова демонов, дьяволов и домашних духов. Потом, просто наудачу, достал еще и книгу, которую подарил ему почитатель, мистер Аводар, - "Ключ к беседе с богами".
      Будто опьянев от крепкого вина, он собрал все, что требовалось: свечи, сушеную кожу ящерицы, чашку кислого молока, золотые капли меда. Наколол себе палец поддельным сабейским кинжалом, добавил к полученной смеси несколько капель собственной крови. А затем нашел в книге нужную страницу и, с трудом продираясь сквозь древнееврейский текст, произнес необходимые слова. Настроение было легкое, бесшабашное, кружилась голова.
      Ничего не случилось.
      Может, он совершенно выжил из ума, но все же повторил заклинание, на сей раз старательно подражая шумерскому выговору. Опять ничего.
      А что, если западно-шумерский подойдет лучше? Попробовал. Вновь безрезультатно.
      - Вот дерьмо, - произнес он.
      И вдруг послышался голос ниоткуда:
      - Что вы сказали?
      - Я сказал "дерьмо", - ответил Артур.
      - По-моему, у вас неточное произношение.
      - Дерррмо? - брякнул Артур наобум.
      - Вот теперь верно! Теперь получилось!.. Несильный удар грома, мини-вспышка молнии прямо в гараже, затем на сером бетонном полу возник завиток дыма и закрутился, как крохотный голубой смерч. Смерч дрогнул, позеленел, покраснел и наконец обрел форму красного строеньица. Артуру потребовалось добрых пять секунд, прежде чем он опознал уменьшенную копию английской телефонной будки фута в три высотой, с миниатюрным телефончиком внутри.
      В мозгу всплыли разом тысячи вопросов. Артур пялился на телефонную будку с униженно-тупым изумлением, отдавая себе отчет, что довольно подумать обо всем логически, и будка наверняка исчезнет, как пустопорожний мираж, - а что же она еще такое? Но и на тупые восклицания вроде: "Ох ты, как же это?!" - тоже не оставалось времени. Скучные прозаические допросы способны развеять те немногие чудеса, которые высшим силам еще угодно творить. Нет, решил он, это происходит на самом деле, и надо плыть по течению, куда понесет. В порядке чистого озарения он вытащил из будки трубочку и сказал в микрофон:
      - Алло, есть на линии кто-нибудь? Из динамика донесся ответный голос:
      - Будьте добры уплатить пять шекелей за первые пять минут.
      Артур принялся лихорадочно рыться в карманах, нашел шесть четвертаков, два дайма по десять центов и горсть одноцентовиков и тут сообразил, что все они вряд ли заменят древнюю монету по прозванию шекель. А где их, шекели, найти? Мелькнула мыслишка слетать в Нью-Йорк, под покровом ночи залезть в Музей естественной истории и присвоить их коллекцию ближневосточных монет. Но на какие деньги купить билет? И станут ли его ждать на линии?
      Быть может, тот или те, кто ответствен за телефон-призрак, предусмотрели и обмен валюты? Он сунул в прорезь все четвертаки до одного и после паузы услышал:
      - Вы уплатили слишком много. Извините, мы не даем сдачи.
      - Не играет роли, - отмахнулся Артур.
      - С кем вы хотели бы поговорить?
      Так далеко в проблему он не углублялся. Теперь он поневоле поперхнулся, но все же перевел дух и решился:
      - С любым из демонов, кто в настоящий момент не занят.
      - Извините, сэр, демоны удалились от дел уже значительное время назад.
      - У вас что, не осталось работоспособных демонов?
      - Вся эта категория отозвана на переподготовки Хотите поговорить с кем-нибудь другим?
      - Тогда соедините меня с богом.
      - Хорошо, сэр. С каким именно?
      - А какие у вас есть?
      - На то, чтобы зачитать весь список, ушло бы несколько часов. Мы не справочное бюро. Если вы сами не знаете имя божества, с которым хотите поговорить, будьте любезны освободить линию для другого абонента.
      - Подождите! Я хочу поговорить с Хаукимом!
      - В настоящий момент он недоступен.
      - А Хасдрубал?
      - Его номер не зарегистрирован.
      - Аттар?
      - Просил/просила не соединять.
      - Тогда любой бог!
      - Божества по имени "Любой бог" не существует. - Голос стал суровым. Вероятно, вам следует обратиться в справочную. Прощайте, и всего, вам доб...
      - Подождите! Соедините меня со справочной!
      - С которой?
      - С самой популярной!
      - Справочной, именуемой "Самая популярная", не имеется.
      Артура осенило, и он попросил:
      - Соедините с первой по перечню в телефонной книге.
      - Вы уверены, что она вас устроит? - осведомился голос.
      - Совершенно уверен! Ну пожалуйста! Пожалуйста!..
      - Не надо унижаться, - отозвался телефонный голос. - Мне это совершенно ни к чему. Через секунду соединю.
      Артур ждал у трубки, даже не смея надеяться. Ему в голову пришел некий план. Материалисту план показался бы безумным - но не верующему, каким Артур только что стал, если не был им раньше. Для верующего план был в высшей степени осуществимым.
      - Привет! - прозвучало в трубке, или как там ее ни назови. Голос был мужской, самоуверенный. - Это офис "Сверхъестественной службы Декстера". Декстер у аппарата. Чем могу помочь?
      - Мне нужен бог, - выговорил Артур, задыхаясь.
      - Многим нужен, - ответил Декстер. - Но какое это имеет отношение ко мне?
      - Мне нужен бог, чтоб он вызволил меня из беды.
      - Понимаю, сэр. Регистрационный номер у вас под рукой?
      Артур, на последней грани перед истерикой, услышал свои слова, будто их произнес кто-то другой:
      - Регистрационный номер? Зачем мне какой-то вонючий номер?
      - Боюсь, сэр, он вам все-таки необходим. Кто из богов посоветовал вам позвонить сюда?
      - Я просил справочное бюро. Меня соединили с вами.
      - Им не следовало этого делать. Мы работаем только с теми, кто обладает истинным восприятием, куда кто-то из богов внедрил регистрационный номер для исполнения желаний. Прощайте, сэр, и всего вам наи...
      - Послушайте, - взмолился Артур хрипло. - Я попал в передрягу. Мне позарез надо исполнить одно желание, но, к несчастью, я не обладаю восприятием с внедренным регистрационным номером. Можете вы сделать для меня хоть что-нибудь?
      - Очень сожалею, сэр, - откликнулся Декстер, - но мы работаем только с легально удостоверенными регистрационными номерами, выданными кем-то из богов, которые значатся в утвержденном списке, и переданными просителям при посредстве их истинного вдохновенного восприятия. Согласись я иметь дело с вами, мы рискуем потерять лицензию.
      - Но я в отчаянном положении!
      - В отчаянном положении, но не при вдохновении. Тут, видите ли, огромная разница.
      - Подскажите, по крайней мере, что мне делать дальше.
      - Но я же не уполномочен...
      - Пожалуйста, прошу вас!
      - С учетом ваших обстоятельств могу лишь предложить обратиться в Сомнительно, чтоб от этого была хоть какая-то польза, но попытка не пытка...
      - Согласен попробовать. Как связаться с Божьим домом?
      - Минуточку. Я вас переключу.
      Щелчок, звук телефонного звонка, и следом женский голос:
      - Говорит сестра Хельга.
      - Мне необходимо побеседовать с богом, - прохрипел он: горло совсем осипло, слишком часто пришлось повторять одно и то же.
      - Сожалею, сэр, но никто из проживающих здесь богов к телефону не подходит. Это ниже их достоинства.
      - Но мне необходимо побеседовать с богом, - повторил Артур.
      - Вы хотите побеседовать лично, здесь, в Божьем доме?
      - А что, можно пожаловать к вам с визитом?
      - Конечно, можно, - сказала сестра Хельга. - День у нас приемный, и в вашем распоряжении еще почти три часа. Вы могли бы прибыть прямо сейчас?
      - Безусловно. Горе в том, что я не знаю, как до вас добраться.
      - Ну это не проблема. Вы звоните с кнопочного телефона?
      - Да.
      - Тогда нажмите звездочку - звездочку - два - шесть - и еще раз звездочку.
      - Только и всего?
      - Только и всего. И держитесь поближе к трубке.
      Абсолютное безумие, подумал Артур. Но нет худа без добра: когда за ним явятся федеральные агенты, пусть они лучше обнаружат, что он благополучно не в своем уме, чем в мрачном унынии и в твердой памяти. Он нажал указанные ему кнопки и поднес трубку к самому лицу.
      Раздался свист, и последовало странное ощущение, что на лицо налип небольшой прозрачный осьминог. Артур поднял руки, пытаясь оторвать липкую тварь. Но и руки прилипли к невидимому нечто. Он хотел вскрикнуть и не успел: его всосало в телефон.
      Глава 5
      Мгновение, когда Артура втянуло в телефон, было необычным, но и непродолжительным. Секундой позже - или, возможно, секундой раньше - он очутился в незнакомом помещении. Впрочем, выглядело оно так же, как все приемные по всему свету: бежевые стены, на полу линолеум и непрямое потолочное освещение то и дело мигает.
      - Когда у них только руки дойдут починить проводку! - произнес женский голос.
      Оказалось, что Артур сидит на стуле с решетчатой спинкой, а напротив за столом расположилась крупная тетка в накрахмаленном белом халате. Скуластое суровое лицо, большая грудь - под халатом грудь выглядела выкованной из стали, - толстые ноги, волосы на руках, а над губой легкий намек на усики.
      - Меня зовут сестра Хельга, - объявила тетка. - Вы выражали желание нанести нам визит?
      - Да, выражал, - откликнулся Артур, с завидной быстротой приходя в себя. - Где я нахожусь, если точно? Как говорится, вопрос для протокола.
      - Это, - провозгласила Хельга. - Или, если официально, Всеобщий космический интернат для престарелых, обнищавших и одряхлевших божеств. Разве вы не сюда собирались попасть?
      - Сюда, сюда! Просто хотелось убедиться, что я прибыл по назначению. А то телефонные линии иногда путаются и шутят скверные шутки... - Он °бвел приемную взглядом, уловил чисто больничный запах вареной капусты и спросил с неопределенным жестом, который надеялся выдать за осведомленность:
      - Значит, именно сюда попадают боги, когда заканчивают свои дела там, на Земле?
      - Да, некоторые из них прибывают сюда, - подтвердила Хельга.
      - По собственному желанию?
      - Уясните себе ситуацию. Иные слонялись по свету так долго, что уже не способны заботиться о себе без посторонней помощи.
      - Я думал, боги бессмертны! - воскликнул Артур.
      - Разумеется, бессмертны. Но надо же понять, каково им самим. Земные люди воображают себе, что бессмертие означает вечную жизнь в одном и том же облике.
      - А разве не так?
      Хельга решительно затрясла головой.
      - Так не получается. Физически - да, бог или богиня способны жить бесконечно. Это разумеется само собой. Но умственно, психологически, быть богом - тяжеленная ноша.
      - Что, резвиться в небесах не легко и не просто? - кивнув, предположил Артур.
      Хельга смерила его суровым взглядом.
      - Все гораздо серьезнее. Если вы бог, на вас без передышки обрушиваются людские помыслы, надежды, мечты и страхи. Богам свойственно прямо воспринимать чувства своих почитателей, и это может стать утомительным.
      - Я и не догадывался, - признался Артур.
      - Спустя какое-то время все эти молитвы и прошения надоедают до отвращения. Поначалу-то ХОРОШО: большинство богов, даже самые сострадательные, просто пропускают молитвы мимо ушей. Но в конце концов доходит даже до самых толстокожих. Становится тошно от каждодневной обязанности выслушивать отчаянные мольбы и, как правило, понимать, что ты не в силах ничего сделать.
      - Это для меня новость, - сказал Артур. - Я полагал, что боги могут все.
      - Теоретически да. А на практике сила любого бога ограничена компетенцией других богов и Соглашением о межбожественной справедливости, где оговорено, что любой бог, ведомый людям, должен уважать авторитет всех остальных божеств. К тому же божественная сила лимитирована изначальной сутью человеческого бытия.
      - Что за изначальная суть бытия? - заинтересовался Артур.
      Хельга вновь нахмурилась.
      - Я считала, что это общеизвестно. Изначальная суть сводится к тому, что, за немногими исключениями, люди обязаны принимать все выпавшее им на долю, мириться со своей судьбой или погибать, если не могут смириться.
      - Это и есть изначальная суть человеческого бытия?
      - Именно так.
      - Люди умирают все равно, так или эдак, - заявил Артур, не чувствуя в данный миг особой симпатии к богам.
      - Да, умирают, и, с точки зрения бога, прискорбно быстро.
      - Подумать только, как тяжко богу видеть, что его почитатели мрут у него на глазах...
      Хельга не уловила сарказма.
      - Боги живут другими представлениями о времени. И на то, чтобы что-нибудь сделать, у них уходит времени гораздо больше. К моменту, когда чья-то просьба коснется внимания бога и он решит что-то предпринять, проситель скорее всего будет уже мертв и похоронен. Боги очень разочарованы, что надо укладываться в столь короткий срок.
      - Удивительно, как они вообще умудряются делать для людей что бы то ни было!
      - В большинстве своем они стараются как могут. Но попомните, они могут делать исключения из правил лишь для очень немногих. У них на уме есть более серьезные заботы, чем нужды их почитателей. Правильно будет сказать, что большинство богов в конце концов начинают ненавидеть людей, потому что те вечно в чем-то нуждаются, вечно протягивают руку и повторяют: "Дай, дай!.."
      - Понятно, - заявил Артур: ему было не по себе, но он по-прежнему помнил, что жаждет чудесного избавления от беды, и по-прежнему верил, что богу устроить это - раз плюнуть.
      - В любом случае, - высказалась Хельга, - очень мило, что вы захотели навестить жильцов Божьего дома. Их собственная родня в этом смысле позорно забывчива. Вы найдете одного-двух жильцов на крылечке, а остальных на лужайке. Не стесняйтесь, обратитесь к любому, к кому пожелаете.
      Они, в сущности, очень славные. Выйдете из этой двери - и прямо. Когда закончите, я отправлю вас обратно на Землю.
      Из приемной Артур вышел, ощущая известную нерешительность, но и твердое желание довести свое предприятие до конца. Он миновал большой бальный зал со складными стульями, прислоненными к стене, и возвышением для оркестра - рядом была афишка: "Небесное трио Зигги Звез-досвета выступит в девять вечера по универсальному звездному времени". Раздвижные двери вывели Артура на остекленную веранду. По ту сторону стекла он приметил зеленую лужайку, на которой весело скакало нечто похожее на коккер-спаниеля, а кое-где виднелись фигуры в инвалидных колясках. Однако его внимание сразу привлек закутанный в плед старик, сидящий на веранде всего-то футах в пяти; старик неспешно качался в огромном кресле и угрюмо взирал то ли вдаль, то ли чуть поближе.
      Артур приблизился к креслу, борясь с сердцебиением. Еще бы, это же первый бог, которого довелось увидеть лицом к лицу.
      В молодости бог был, вероятно, крупным мужчиной. Он и до сих пор не утратил самоуверенного выражения, присущего, скажем, римскому императору или актеру классического репертуара. Однако ныне он усох и сгорбился, подобно некогда величественному зданию, обрушившемуся от ветхости. Бог не поднял взгляда, когда Артур приблизился и кашлянул на пробу. Тут только Артур заметил, что бог вперился в экран маленького черно-белого телевизора - юные девицы с крылышками, в белой кисее, плавали по экрану в скучноватом воздушном балете.
      - М-м, - произнес Артур, - прошу прощения...
      Бог повернул величественную голову и насупился.
      - Д-да? В чем дело?
      Оказывается, на столике возле кресла-качалки стояла еще и большая темная бутыль с этикеткой "Сома <В древнеиндийской религии и мифологии священный дурманящий напиток.>.
      - принимать исключительно в медицинских целях". Возникло подозрение, что бог пьяненький. Тем не менее Артур прокашлялся и сделал первый ход.
      - Я здесь новичок, - начал он довольно туманно, - и хотел бы осведомиться...
      - Ты бог? - перебил бог жестко.
      - Нет. Говоря по правде, я смертный.
      - Так я и подумал. Я-то бог, понимаешь ли...
      - Разумеется. Это видно сразу.
      - А если точнее, я единственный бог во всем этом заведении. Остальные - всего лишь кучка выскочек-демонов. Мне здесь, знаешь ли, совсем не место.
      - Да ну? - воскликнул Артур с улыбкой, как он надеялся, обаятельной.
      - Вот тебе и ну! Я ведь гораздо больше, чем просто бог. Я властелин Вселенной. - Он уставил на Артура свирепый взгляд. - Как тебе это понравится?
      - Впечатляет, - отозвался Артур.
      - Но мои завистливые родственнички упекли меня сюда, чтобы самим беспрепятственно развлекаться с женщинами. А это как, на твой вкус?
      - Отвратительно.
      - В этом еще нет ничего отвратительного. Развлекаться с женщинами для божьих родственников - дело обычное. А вот что и впрямь отвратительно - они свергли меня с трона и загнали сюда прозябать с кучкой выскочек-демонов.
      - Какая жалость! - заявил Артур. И вдруг увидел возможность продвинуться в своих собственных планах. - Однако я прибыл сюда как раз затем, чтобы предложить вам шанс вернуться к активной деятельности.
      - А? Что такое? - Бог приставил ладонь к уху. - Слышу я, знаешь ли, нынче не так хорошо...
      - Шанс вернуться к активной деятельности, - повторил Артур погромче.
      - К деятельности? Что значит вернуться к деятельности?
      - Вернуться в мир людей. Совершить доброе дело. Исполнить желание. Примерно в таком духе.
      - Вернуться в мир? - переспросил старый бог. - Мой мальчик, ты, вероятно, еще глупее, чем выглядишь, если воображаешь, что я вновь соглашусь на роль активного бога. Там, на Земле, бог богу волк, и с меня довольно. Неужели старый бог не заслужил отдыха? Неужели не заслужил?
      - Конечно, заслужили, - поспешил согласиться Артур. - Мне подумалось, что, поскольку вы сказали...
      - Не обращай внимания, - потребовал старый бог. - я подвержен галлюцинациям. Разве не заметно?
      - Если вы подвержены галлюцинациям, - возразил Артур, - то откуда вы это знаете? Я полагал, что подобное состояние, если так можно выразиться, сродни самообману.
      - Не нахальничай, - буркнул старый бог.
      - Извините.
      - У меня, как и у всех, бывают моменты невыносимой ясности мысли.
      - Не сомневаюсь.
      - А теперь проваливай отсюда, мальчишка, пока я не переломил тебе хребет! Какая наглость обращаться ко мне, единственному настоящему богу в этом дурацком приюте, с просьбой вновь подставить себя под пращи и стрелы возмутительной.., нелепой...
      - Судьбы? - предположил Артур.
      Бог уставился на него тяжелым взглядом, затем изрек:
      - Убирайся, пока цел, умник. Можешь сунуться со своим предложением еще к кому-нибудь, хотя сильно сомневаюсь, что здесь найдется идиот, готовый уступить твоим эгоистичным притязаниям.
      - Да, сэр, извините, сэр, я пройдусь немного, с вашего разрешения... промямлил Артур, поспешно двинулся к двери, ведущей наружу, и, открыв ее, выскочил на зеленую траву.
      Трава на лужайке была пышной и аккуратно подстриженной. Коккер-спаниель дважды резко тявкнул и убежал, скрывшись за углом здания. Артур ступил на дорожку, выложенную плитняком, которая вела сквозь строй дождевальных установок к веселенькой беседке. В беседке, откинувшись в шезлонге, расположился огромный бог в светло-зеленой больничной пижаме и шотландском берете. Из шеи у бога торчали пластиковые трубочки. Он приветствовал Артура легким вежливым кивком.
      - Прекрасный денек, - рискнул Артур вступить в разговор.
      - Точно такой же, как все остальные, - отрубил бог.
      - Да-да. Но ведь это, должно быть, тоже прекрасно.
      - Наверное, так, если бы хоть кому-нибудь здесь было не все равно, что прекрасно, а что нет.
      - О да, вы, безусловно, правы! - воскликнул Артур.
      Огромный бог прищурился и спросил:
      - Смертный?
      - Не стану отрицать, да. А вы бог?
      - Само собой.
      - Перенесли травму? - поинтересовался Артур, поглядывая на пластиковые трубочки, бежавшие к небольшой, приглушенно пыхтящей машине.
      - Почки отказали, - кратко пояснил бог.
      - Не думал, что боги подвержены земным хворям, - заметил Артур.
      - Мы и не подвержены. Но есть, знаете ли, еще и такая штука, как психосоматические болезни.
      - Конечно, конечно, - поспешил согласиться Артур. Прочистил горло несколько раз, произнес:
      - Наверное, вам не хочется выбраться отсюда, или я ошибаюсь?
      - Нет, не хочется. Зачем?
      - Ну, можно бы вернуться к былому величию, как сказал поэт...
      - Какой поэт?
      - Точно не помню.
      - Я-то помню все доподлинно, - заявил бог. - И даже в самые лучшие дни это не было так уж замечательно. Люди понаписали кучу чепухи о счастье быть богом.
      - Но ведь должны были быть и какие-то приятные моменты...
      Бог, как и предыдущий, посуровел:
      - Какого дьявола, что ты в этом понимаешь!
      - Ничего, - ответил Артур, - меньше чем ничего. Я лишь строил догадки. Задавал себе вопрос...
      - Какой?
      - Не согласитесь ли вы вернуться к активной деятельности? У меня есть превосходное начальное предложение.
      - Что за предложение?
      - Вы могли бы совершить для меня чудо. Я был бы вам вечно благодарен.
      - Ха! - хмыкнул бог.
      - Прошу прощения, не понял...
      - Я сказал: "Ха!.."
      - Мне так и послышалось. Однако означает ли этот смешок то, что я заподозрил?
      - А что ты заподозрил?
      - Что мое предложение вас не заинтересовало.
      - Ты понял правильно, - сообщил старый бог. - И если ты вообразил себе, что хоть кто-то здесь заинтересован в том, чтобы вернуться к суете и суматохе жизни активного бога, тогда ты даже глупее, чем выглядишь.
      - Я не хотел вас обидеть.
      - Не беспокойся, ты был бы мертв прежде, чем я раззадорился достаточно, чтобы спустить на тебя собак...
      С таким-то обескураживающим напутствием Артур двинулся по дорожке дальше. По обе стороны от дорожки на зеленых лужайках он видел других богов, а также нескольких богинь, расположившихся в шезлонгах и на кушетках и уставившихся в пространство. Только все они выглядели такими старыми, суровыми и неподступными, что у него не хватило дерзости нарушать их покой.
      Он шел дальше и дальше, пока не уперся в стену мягкой белизны, похожей на туман. Хотел ступить в туман, но тут его резко окликнули:
      - Эй, вы! Осторожнее!
      Артур обернулся. К нему приближался высокий и очень худой субъект в сером комбинезоне поверх зеленой шерстяной рубахи. Перед собой субъект толкал мусорный бак на колесиках.
      - Извините, - отозвался Артур. - Мне что, туда нельзя?
      - Можете идти, куда вам нравится, но если продолжите путь в том направлении, свалитесь за край.
      - За край?
      - Вот именно, за край. А до твердой земли далеко...
      Туман на мгновение разошелся, и Артуру стало видно, что лужайка кончается так четко, словно ее обрезали, а за ее краем нет ничего, кроме лазурной пустоты бескрайнего неба. Он поневоле отпрянул назад.
      - Там же даже перила не поставлены!
      - Тем, кто здесь, не нужны перила.
      - Вы бог?
      - Разве я похож на бога? - удивился высокий. - Я смотритель угодий.
      - То есть садовник?
      - Можно сказать и так.
      Артур вновь выглянул за край и заметил, что трава покоится на плотном облачном основании.
      - Как может облако быть таким прочным?
      - Это отнюдь не случайность. Дважды в неделю я опрыскиваю его Э-фиксатором.
      - Чем, чем?
      - Фиксатором эфемерности. Веществом, под воздействием которого преходящее обретает устойчивость, или состояние, близкое к устойчивости. А вы кто, новый бог-постоялец?
      - Нет, - уныло ответил Артур. - Я смертный и вот-вот отправлюсь домой.
      Опечаленный, он побрел обратно к зданию интерната. И был готов поймать сестру Хельгу на обещании переслать его по телефону домой. Все эти разговоры с богами оставили гнетущее впечатление - для того, кто относился к божествам, в общем-то, идеалистически, общение с ними стало настоящим ударом.
      Он поднялся на веранду, прошел мимо бога с чертами римского императора, который не удостоил его вниманием, и очутился вновь в бальном зале. Он был готов признать себя побежденным, вернуться на Землю и предстать перед полицией, ФБР, перед судьей, надзирателями в тюрьме Рей-форд, встретиться с другими заключенными и с кучей валунов в каменоломне. И вдруг услышал нечто, похожее на голос:
      - Шшш!..
      Он оглянулся. Никого. Он уже собрался возобновить свой скорбный путь в сторону приемной, когда голос прозвучал опять, на сей раз ясно и отчетливо:
      - Шшш!..
      Он оглянулся сызнова. Опять никого.
      - Кто-нибудь звал меня?
      - Да, - откликнулся голос. - Я звал.
      - Кто вы?
      - Меня зовут Листячок. Листячок Божественный.
      - Почему я вас не вижу? Вы что, невидимка?
      - Не будь тупицей. Я перебросил тебе свой голос.
      - Вот как! Откуда же?
      - Повернись налево, открой дверь, проследуй до конца коридора и затем направо.
      Артур подчинился и оказался у лестницы, ведущей наверх.
      - А теперь что?
      - Поднимись по лестнице.
      - Это не запрещено?
      - Послушай, я бог, и я говорю тебе - поднимись. Чего тебе еще надо?
      Артур поднялся на верхний этаж, миновал короткий коридорчик и уперся в новую дверь с табличкой: "Осторожно! Дальше не ходить! Отделение 0 с биполярным режимом. Обитатели могут оказаться буйными". Артур притормозил.
      - Тут сказано, чтоб я не ходил дальше.
      - А я говорю тебе - не обращай внимания и иди!
      - Сказано, что это опасно.
      - Слушай, парень! - Голос теперь звучал раздраженно. - Опасно даже вылезать поутру из кровати. Ты смертный в отчаянной ситуации или д ошибаюсь?
      - В общем, да, это так.
      - Тогда входи. Я твой последний шанс, малыш. Но решать, разумеется, тебе.
      Артур поколебался, вспомнил о каменоломне, скрежетнул зубами и толкнул дверь. За дверью оказался еще один длинный коридор. Голос подсказал:
      - Я в самом конце. Последняя дверь налево. И Артур пошел дальше. Медленно, но пошел.
      Глава 6
      На вид Листячок показался Артуру то ли чуть постаревшим мальчишкой, то ли очень моложавым мужчиной. Он был невысок и мускулист, светлый шатен с рыжеватым отливом. На нем был наряд из листьев, по большей части зеленых, виноградных листьев, решил Артур, - а талия и плечи Листячка были обвиты виноградной лозой. Узкое умное лицо, большие блестящие глаза, широкий рот с тонкими губами, искривленный в улыбке.
      Но еще более удивительной, чем сам Листячок, была его комната, очень напоминающая грот в лесу и по размерам многократно обширнее, чем можно бы вообразить. В обрамлении леса разместилась зеленая лужайка площадью по меньшей мере в акр, а на дальнем ее краю - романтическая пещерка, уходящая вкось под землю. У входа в пещерку стояла небольшая статуя, а перед ней алтарь. На алтаре гнила освежеванная разлагающаяся тушка какого-то зверька, и над тушкой жужжали мухи.
      - Как же вам удалось втиснуть все это в одну комнату?
      Листячок пожал плечами.
      - Волшебством, конечно. Каждый проживающий здесь украшает свою комнату, как ему заблагорассудится.
      - Мне нравится ваш алтарь, - заметил Артур.
      - Хорош, не правда ли?
      - И ваш костюм из листьев тоже хорош. Вы случаем не великий бог Пан?
      - Этот самозванец? Нет, я не Пан. И не Вакх. И не Силен, и вообще я не из греко-римских пастушьих богов. Я Листячок, главный бог троянских скифов.
      - Не припоминаю, чтобы мне доводилось читать о богах вашей группы.
      - Им не повезло. Едва они возвели скромный пантеон во главе со мной, как были уничтожены все до последнего Киром Великим.
      - Опять-таки не помню, чтобы читал об этом.
      - То, что Кир перебил троянских скифов, - столь малозначимый для него инцидент, что историки не удосужились даже упомянуть об этом. Но мне это безусловно испортило всю музыку.
      - И вам не удалось найти почитателей среди другого народа?
      - Мне не выпало такого случая. Эллины ввели в мир Пана, и для другого бога веселья, развлечений, пьянства и священных безумств, подобных вашим, просто не осталось ниши. Дублирование богов - проблема не из простых. Призывают многих, а выбирают считанных.
      - Печально слышать. Должно быть, это огромное разочарование.
      - Еще бы нет! Мои функции похищены, почитатели уничтожены... Я поставлен в весьма незавидное положение.
      - Могу себе представить. И вы подались сюда?
      - И то не по своей воле. Говоря по правде, я был сослан сюда решением жюри палачей, так называемых врачей-целителей, равных мне по рангу. Асклепием и компанией. Они постановили, что я слишком возбужден и нуждаюсь в отдыхе.
      - В отдыхе? От чего?
      Листячок улыбнулся уничижительной улыбочкой.
      - Когда был убит последний мой почитатель, я и впрямь впал в возбужденное состояние. Простое мальчишество, наряду с разочарованием от того, что я утратил свое положение в пантеоне, который обещал стать воистину первоклассным. Был, пожалуй, шанс вписаться в египетский пантеон, рядом с Амоном, Исидой и прочими. Они утверждали, что им нужен хороший бог-трюкач. Но прежде чем они пришли к окончательному решению, меня препроводили сюда. По чести, меня ссадили с вола.
      - Ссадили с вола?
      - По-моему, у вас это называется - сбросили с поезда.
      - Горько слышать, - заявил Артур. - Прекрасно понимаю ваши чувства. Мне ведь и самому неприятностей не занимать.
      - В самом деле? Расскажи мне...
      Артур поведал Листячку про золотые рудники и про то, как он вложил в них свои деньги. Начал было объяснять про игру на понижение, но Листячок прервал:
      - Это мне понятно. Мы проделывали это еще на древней вавилонской бирже.
      - Ну и вот, через несколько дней я обязан все выплатить. Задолжал уйму денег. Только чудо способно вытащить меня из беды.
      - Ты хочешь, чтобы главных держателей акций перебили всех до одного?
      - Да нет, не столь сурово. Видите ли, рудник, про который я рассказал, расположен в непосредственной близости к вулкану. Если бы кто-то пробил подземную стену, отделяющую рудник от озера расплавленной лавы, все было бы в порядке, и притом никто бы не пострадал.
      - Никто? А те, кто покупал акции?
      - В большинстве своем они рассчитывали на их падение.
      - Понятно, - высказался Листячок. - Преступление без жертв, так?
      - Я предпочел бы определить его не как преступление, а как изъявление божественной воли с добрыми последствиями для большинства людей.
      - Ну что ж, придумано ловко, - решил Листячок. - В сущности, задание для какого-нибудь подземного божества. Но полагаю, что я тоже мог бы справиться с этим делом без больших затруднений, если призову на помощь двух-трех друзей.
      - Вы можете? И возьметесь?
      - Могу ли - это не вопрос. Вопрос - захочу ли?
      - И каков же ответ?
      - Не исключено, что мы придем к соглашению. На определенных условиях.
      - Назовите их.
      - Ну, разумеется, тебе придется почитать меня.
      - Нет проблем. Практически я уже стал вашим почитателем.
      - И будут некоторые другие условия. Ты жалуешь мне право действовать на Земле в любом качестве, какое я выберу, в течение любого срока, какой будет мне угоден. Отсюда вытекает и право предпринимать все, что я сочту нужным, и выбирать средства, какие я предпочту. Мне также понадобится право на работу за рамками нашего с тобой договора. Тебе следует пожаловать мне эти права на вечные времена и пообещать, что ты никогда их не аннулируешь и никогда от меня не отречешься.
      Артур пережил минуту страха.
      - Разве у меня есть право на такие обещания?
      - Ты ведь полноценный человек, не так ли?
      - Конечно.
      - Тогда ты можешь гарантировать права нуждающимся в том божествам.
      - Это что, всегда так делается?
      - А ты как думал? Как, по-твоему, попадали на Землю все остальные?
      - Мне и в голову не приходило...
      - Почитатели просили их явиться, вот как.
      - А что я получу взамен?
      - То, что тебе требуется. Я превращу вышеупомянутый рудник в цельный пласт лавы, сквозь который не пробьешься на протяжении поколений.
      - Что мне и нужно, - подтвердил Артур.
      - Значит, заключаем сделку?
      Артура посетило чувство, что он увяз глубже, чем предполагал. Но тут уж, видно, ничего не поделаешь, если не отказаться от услуг Листячка. И сам Листячок казался вполне разумным божеством - немножко диковат, пожалуй, но вполне благожелателен.
      - Думаю, что со всем названным вами можно согласиться.
      - Я допускаю, что надумаю внести в соглашение еще несколько пунктов. Я внесу их в документ, а ты потом подпишешь.
      - Без подписи никак не обойтись?
      - Никак. Не угадаешь, когда верховным богам вздумается влезть в то или иное дело.
      - Кто такие верховные боги?
      - Просто ватага выскочек, возомнивших, что раз им дана власть, значит, они заслуживают уважения. Не забивай себе этим голову - это, в общем-то, наше внутреннее дело. А теперь пошли вниз, и пусть сестра Хельга напечатает нам текст соглашения.
      У Артура крепла догадка, что события развиваются чересчур быстро и он не поспевает за ними. Но ведь ему и нужны были быстрые действия, чтобы защититься от последствий опрометчивых поступков на Земле, и он решил не выдвигать возражений.
      Они спустились к сестре Хельге в приемную, и Листячок пояснил, что заключает с Артуром соглашение.
      - Следует ли отсюда, - осведомилась сестра Хельга, - что вы покидаете нас, Листячок?
      - Да, следует, - ответил Листячок. - Хочу поблагодарить вас за помощь, какую вы мне оказали.
      Мне теперь гораздо лучше, и приступов дурного настроения больше не возникает.
      - Врачи считают, что вам следовало бы задержаться у нас еще на два-три столетия - тогда ваше состояние стабилизировалось бы бесповоротно.
      - Слушайте, так хорошо, как сейчас, я себя еще никогда не чувствовал!
      - Я в самом деле не рекомендую вам выписываться в настоящий момент.
      - Не спорьте, а заправьте в пишущую машинку лист пергамента и занесите на него то, что я продиктую. И большое спасибо, но уж разрешите мне самому судить о моем состоянии.
      Сестра Хельга повернулась к Артуру.
      - А вы уверены, что хотите заключить упомянутое соглашение?
      - Он уверен, совершенно уверен, - вмешался Листячок. - Разве нет, Артур?
      - Да, по-видимому, да, - подтвердил Артур. - Понимаете, я в очень затруднительном положении...
      - Давайте покончим с делом, - сказал Листячок. - Хельга, записывайте. "Я, Артур Фенн, полноценный человек, будучи в здравом уме и обладая бесспорным правом вступить в данное соглашение, даю Листячку, вольному божеству, следующие гарантии на вечные времена..."
      Далее следовал перечень пунктов - все, какие они обсуждали в комнате Листячка, и несколько таких, о каких не упоминалось. Артур поразмыслил над ними, но сохранил спокойствие. Надлежало поставить точку, пока бог не утратил доброго расположения. В конце концов текст был составлен. Артур подписался под ним стилом, которое предоставила Хельга, и Листячок скрепил соглашение своей подписью.
      - Вот и все! - воскликнул Листячок, сворачивая пергамент и запихивая его в своеобразный рюкзачок из веток и мха, закрепленный на плечах виноградными усиками. - По сути, мы можем отправляться в дорогу. Надо думать, сестра Хельга не откажется вернуть тебя по телефону домой. А я вскоре тебя нагоню. Сперва надо сделать парочку срочных дел...
      - А вы не забудете обо мне? - забеспокоился Артур. - У меня осталось до ареста меньше трех дней.
      - Не беспокойся, малыш, - возгласил Листячок, - мы заключили соглашение. Поверь, нам предстоит теперь видеться часто-пречасто.
      - Если вы готовы... - произнесла сестра Хельга. Ее поджатые губы яснее слов выражали, что она думает о подписанном соглашении.
      - Я готов, - отозвался Артур. - Пожалуйста, отправьте меня домой.
      Что она и сделала.
      Глава 7
      Возвращенный по телефону из Божьего дома в свой собственный, Артур свалился в постель - он был слишком утомлен, чтобы взвесить последствия того, что натворил. А когда проснулся наутро, то задал себе вопрос, не приснился ли ему необъяснимо странный сон.
      Только-только он пригубил первую чашку кофе, как зазвонил телефон. Это оказался Сэмми.
      - Артур, у меня чудесная новость. Наш старик вулкан ночью снес себе башку. Пылевое облако видно даже из Рио.
      - А что с рудником?
      - Руднику капут, мой дорогой. На месте разработок теперь озеро застывающей лавы.
      - Надеюсь, никто не пострадал?
      - Смеешься? С лица земли стерто пять поселений, убито сотни две индейцев, не считая пяти десятков служащих компании.
      - О Господи!
      - Трагедия, вне сомнения. Но нет худа без добра. Тебе повезло, Артур. Цена приобретенных тобою акций упала - пальчики оближешь!..
      - Удивительно, что акции вообще не исчезли с рынка.
      - Компания, которой принадлежит рудник, утверждает, что ей известно, как справиться с лавой. Только ничего не получится.
      - Выходит, я выкарабкался из дерьма?
      - Не просто выкарабкался, а перебрался на доходную сторону, и неплохо. В настоящий момент твой вклад можно оценить, если скромно, в пятьдесят восемь тысяч долларов.
      - Прекрасно. Продай.
      - Решение твердое? Цена акций безусловно упадет еще ниже.
      - Решение твердое. Продай все, Сэмми, эти игры не по мне.
      - Ладно, приятель, продать так продать. Загляни завтра ко мне в контору, подпиши несколько бумажек, и мы выдадим тебе чек.
      - Так легко?
      - Да, так легко, малыш.
      - О Сэмми... Есть хоть какая-нибудь догадка, отчего вулкан рвануло?
      - Ни малейшей. Я же говорил тебе, никто не ведает, отчего с вулканами происходит то или это. По Божьей воле, не иначе.
      Глава 8
      Следующие несколько дней сложились для Артура Фенна спокойно. Визит в начал постепенно стираться из памяти. И даже чувство вины по отношению к тем, кого он убил, призвав на подмогу Листячка и попросив взорвать вулкан, стало стихать. Артур свел дело к рациональному объяснению, что Листячок тут, скорее всего, вообще ни при чем. Может, просто выпал счастливый жребий... Кому дано знать, когда вулкан вздумает проснуться? Так сказал Сэмми, и сказал мудро.
      И тут Листячок пожаловал в гости. Случилось это вечером, когда Артур сидел у себя на веранде, любуясь великолепным закатом. В душе опять шевельнулось чувство вины, поскольку газеты писали, что роскошные закаты обязаны своими красками пыли, выброшенной взорвавшимся в Бразилии вулканом. Выходит, он, Артур Фенн, прямо причастен к зрелищу. Но хочешь не хочешь, а с этим придется жить. Да закат и вправду был хорош.
      Артур уже собирался идти спать, когда - бах! - рядом на веранде очутился Листячок в бесстыдном наряде-чешуе из листьев и лозы. И бросил небрежно:
      - Привет, старик!
      - О, привет! - откликнулся Артур и, осмотревшись, добавил:
      - Пошли потолкуем внутри.
      Проведя Листячка в гостиную, он угостил гостя пивом и усадил в самое лучшее кресло.
      - Как поживаешь? - осведомился Листячок.
      - Прекрасно.
      - Как тебе понравилась история с вулканом?
      - Это сделали вы?
      Листячок хлебнул пива и улыбнулся самодовольно.
      - Уж не думал ли ты, что все случилось само собой?
      - Ну, по правде говоря, я не знал, что и думать.
      - И не ожидал, что я распишусь в своей причастности?
      - Наверное, нет.
      - Если честно, мне потребовалась кое-какая помощь. Тонкая перегородка между вулканом и рудником, про которую ты говорил, на поверку обернулась двадцатипятифутовой скальной стеной. Такую не прошибешь плевком, даже если ты бог.
      - Что же вы сделали?
      - Позвал парочку друзей.
      - Я их не встречал? Я же, когда был в Божьем доме, разговаривал кое с кем из богов.
      - С этой бандой старых хрычей и хрычовок? Не смеши меня. Мои друзья не сшиваются в таких местах. У меня, малыш, есть друзья среди богов, не прикованных к интернатам для престарелых.
      - Где же они тогда обретаются?
      - Трудновато объяснить. Когда бог остается без работы, ему нужно место, где можно осесть, пока его услуги не понадобятся кому-нибудь снова. Мои друзья пребывали в поселении, которое мы именуем Ксулувилль.
      - Интересное название, - заметил Артур.
      - Поселение, куда свозят провинившихся. Богов, не пришедшихся по вкусу. Там держали и меня, пока не послали в на реабилитацию.
      До сих пор Листячок про реабилитацию и не заикался. Но для того, чтобы порасспрашивать его на этот счет, момент был явно неподходящий. Артур сказал всего лишь:
      - Хочу от души поблагодарить вас за то, что вы для меня сделали. С радостью предвкушаю возможность показать вам все, что захотите, в один из ближайших дней. Но сейчас у вас, вероятно, есть пропасть других дел...
      - Эй, парень, что ты надумал? Дать мне от ворот поворот?
      - Да ничего подобного! Просто мы уже сделали то, о чем договаривались...
      - То, о чем ты договаривался со мной. А то, о чем я договаривался с тобой, еще в самом начале. Мы увидим рассвет новой эры, ты и я.
      - Признаться, я не чувствую в себе сил на какие-то новые предприятия...
      - Хандришь, приятель? Я дам тебе дозу сомы, лекарства богов. Она вернет тебе силы.
      - Мне кажется, я пока нуждаюсь лишь в отдыхе, одиночестве и абсолютном покое...
      - Слушай, не будь занудой. У меня для нас с тобой, малыш, грандиозные планы. Сколько у тебя здесь комнат?
      - Это маленький коттедж. Две спальни, гости-ная, оранжерея, кухонька и гараж.
      - Для начала сойдет. Я займу свободную спальню со своими приятелями, пока мы не подыщем чего-нибудь получше.
      - С приятелями? С какими еще приятелями?
      - Я же говорил тебе: чтобы подорвать этот вулкан, пришлось призвать на помощь парочку других богов. Должен же я был пообещать им что-то в порядке компенсации!
      - Но почему они должны расположиться в моей второй спальне?
      - Потому что это начало.
      - Начало чего?
      - Начало реализации планов, которые я разработал в отношении Земли. Очень здорово, что ты пригласил нас сюда, Артур. Я еще не осмотрелся как следует, но тут вроде бы мило.
      - Что именно вы планируете?
      - Расслабься, малыш, сам все увидишь. Планы грандиозные! И все будет разворачиваться вокруг тебя. Почему бы тебе не выкинуть из второй спальни свое барахло? Мои приятели должны пожаловать с минуты на минуту. Скажи им, что я скоро вернусь.
      - Куда вы собрались?