12. ЭМРО

…Я спешил вовремя вернуться в Ленинград из отпуска. Двое суток я гнал свой мотоцикл на полном газу, а ночевал в придорожных кустах. На третьи сутки я так устал, что, когда на пути мне попался город, я решил отдохнуть в нём. Город этот, ввиду того что в нём развернулись важные для меня события, условно назову так: Надеждинск-Исполнительск.

На главной улице я остановил мотоцикл и спросил прохожего, как проехать к гостинице. Тот мне сразу же указал дорогу к новому одиннадцатиэтажному зданию, которое было видно со всех улиц и являлось гордостью жителей Надеждинска-Исполнительска.

Хотя я пишу правдивую историю своей жизни, а вовсе не фантастику, и знаю, что свободных номеров в гостиницах никогда нет, но всё же я направился к этому зданию. Конечно, я не рассчитывал на койкоместо, но надеялся поставить мотоцикл в гостиничном дворе, а затем подремать в вестибюле. Это мне удалось, и вскоре я, положив у ног рюкзак, спал в уютном гранитолевом кресле среди командировочных, ожидающих очереди на проживание в номерах. И вдруг я почувствовал, что кто-то мягко коснулся моего плеча, и проснулся. Передо мной стоял человек на вид лет тридцати пяти с умным и симпатичным лицом.

– Товарищ, идёмте ко мне в номер, там имеется свободная раскладушка, – сказал незнакомец.

– Но у меня нет командировочного удостоверения, – ответил я, не смея верить в такую сказочную удачу.

– Это ничего не значит. Сейчас вас оформят.

Незнакомец подошёл со мной к окошечку администратора, и меня действительно оформили без всяких разговоров. И вот я с этим добрым человеком поднялся в лифте на одиннадцатый этаж, где находился его номер. По пути я спросил его, почему он захотел помочь именно мне, совсем незнакомому человеку.

– В связи с наплывом туристов проводится уплотнение, и мне хотели подселить какого-то типа с гнусавым транзистором на боку, я же терпеть не могу этих безмозглых шарманщиков. А так как у меня номер одноместный, то я имею право выбирать себе соседа. И вот я спустился в холл и стал рассматривать людей. Честное и простодушное выражение вашего лица решило мой выбор… Но, надеюсь, в вашем рюкзаке нет транзисторов, магнитофонов и прочих шумовых приборов?

– Нет, – ответил я, – я и сам люблю тишину.

– Значит, я не ошибся в вас! – с чувством сказал добрый незнакомец. – А вот и наш номер.

Мы вошли в небольшую комнату под N_1155, и мой вожатый указал мне на раскладушку.

– Извините, что сам я буду спать не на этой жалкой раскладушке, а на нормальной кровати, – вежливо сказал он. – Но в этом для вас нет ничего обидного, так как я намного старше вас.

– Вы… Вы старше меня? – удивился я. – Но мне сорок девять лет! А вам – от силы лет тридцать пять.

– Мне шестьдесят три года, – спокойно ответил мой новый знакомый. – Если не верите, вот вам мой паспорт.

Я заглянул в документ и своими глазами убедился, что мой собеседник, которого, судя по паспорту, зовут Анатолием Анатольевичем, действительно на четырнадцать лет старше меня.

– Но почему вы так молодо выглядите? – спросил я. – Ведь даже на фотокарточке в паспорте вы выглядите значительно старше.

– В паспорте – старый фотоснимок, это я снимался три года тому назад, – сказал мой странный знакомый. – За эти годы я помолодел.

– Ничего не понимаю! – воскликнул я. – Все люди с годами стареют, а вы молодеете!..

– Мой молодой и бодрый вид, а также молодая ясность моего ума – побочный результат действия ЭМРО, – ответил мне мой однокомнатник.

– Что это за ЭМРО? – заинтересовался я.

– ЭМРО – это ЭЛИКСИР МГНОВЕННОЙ РЕГЕНЕРАЦИИ ОРГАНИЗМА, – веско ответил Анатолий Анатольевич.

Так как я всю жизнь нарывался на всевозможных открывателей и изобретателен, то мой опыт подсказал мне, что и в данном случае передо мной находится сам автор ЭМРО. Когда я высказал это предположение, мой собеседник ответил утвердительно. Тогда я представил ему краткий обзор своей жизни с детских лет до текущего дня и был выслушан с интересом и сочувствием. В ответ учёный рассказал о себе и о том, как он открыл ЭМРО, а также о значении этого удивительного открытия.

Родился Анатолий Анатольевич в одном большом городе. В школе он был первым учеником по химии, ботанике и биологии, однако никаких научных планов он в те годы не строил. Но когда он учился в последнем классе школы, его младший брат, заигравшись на окне без присмотра родителей, упал с высоты седьмого этажа и разбился насмерть. Это очень сильно подействовало на юного Анатолия, и он решил открыть такое средство, чтобы люди, случайно упав с высоты, не разбивались, а оставались живыми и здоровыми.

Сознавая всю трудность и необычность своей задачи, Анатолий подошёл к её решению не сразу. Окончив школу, он поступил в медицинский институт, а после его окончания прослушал курс лекций в химическом институте, и затем целиком отдался ботанике, специализировавшись на лекарственных растениях.

Он побывал во многих ботанических экспедициях и однажды в сибирской тайге услышал, как некоторые звери, будучи ранены, отыскивают какую-то невзрачную травку. Поев этой травки, животные быстро выздоравливают, раны как не бывало. Анатолий Анатольевич с превеликим трудом отыскал это растение и стал его культивировать. Затем, сделав экстракт из семян этой травы, он рекомендовал его для больниц «скорой помощи». Лекарство способствовало очень быстрому заживлению свежих ран и переломов и имело большой успех в медицинском мире. Однако это было не совсем то, чего искал учёный. Ему нужен был состав, который действовал бы мгновенно, в момент травмы. И вскоре он понял, что создать такой состав он сможет только путём синтеза. Посвятив всю последующую жизнь этим поискам, он проделал множество химических опытов, и вот три года тому назад, на шестьдесят первом году жизни, ему удалось добиться того, к чему он стремился с юношеских лет.

Надо было убедиться на практике в силе действия ЭМРО. Будучи противником всяческих экспериментов на ни в чём не повинных животных, Анатолий Анатольевич задумал провести первый опыт на самом себе. А так как он жил всё в той же квартире, то первый прыжок он решил произвести из того же окна, из которого когда-то выпал его злосчастный младший брат.

И вот летом, когда вся семья была на даче, он ровно в два часа ночи накапал в стакан воды семь капель ЭМРО и, приняв эликсир, стал на подоконник раскрытого окна. Через несколько секунд, преодолев страх, он кинулся вниз с высоты седьмого этажа…

В миг падения ему показалось, что сердце вот-вот разорвётся, а затем он ощутил резкий, очень болезненный удар и на секунду потерял сознание. Затем он встал с камней живым и невредимым и притом с таким блаженным ощущением, будто искупался в целебном источнике. Но зато костюм его лопнул по швам, пуговицы отлетели, от ботинок оторвались подошвы, а ключ от квартиры вылетел из кармана, и его пришлось искать, ползая на четвереньках по тёмному двору.

Так как шум от удара тела о камни был весьма громок, то многие жильцы дома проснулись и кинулись к окнам. Увидев в тусклом свете ночи какого-то подозрительного оборванца, ползающего по двору в поисках неведомо чего, они стали звать дворника. Дворник тоже не сразу узнал в этом гопнике почтённого учёного и хотел даже отвести его в милицию. Но потом всё кончилось благополучно, и, отыскав ключ, Анатолий Анатольевич вернулся в свою квартиру.

В течение последующих двух недель самоотверженный труженик науки произвёл ещё восемнадцать выпрыгов из окна, окончившихся столь же благополучно, как и первый. Чтобы не портить костюмов, он придумал спецодежду для прыжков: брезентовую куртку, такие же брюки и обыкновенные валенки. Жители квартир, выходящих окнами во двор, постепенно привыкли к опытам, которые проводил учёный, и дворника больше не вызывали. Однако вскоре Анатолий Анатольевич констатировал, что и жильцы дома, и знакомые при встрече на улице перестали его узнавать. Тогда он стал чаще смотреться в зеркало и убедился в странном факте: после каждого прыжка он становился на вид всё моложе. Исчезли морщины, исчезла седина, на лице заиграл молодой румянец… Кроме того, он отметил, что у него нет больше одышки, которой он страдал в силу своего возраста, и что он стал лучше видеть и слышать, и что память его улучшилась и стала почти такой, как в студенческие годы.

Когда он пошёл к врачу-терапевту, тот с удивлением заявил, что по высоким показателям своего здоровья Анатолий Анатольевич приближается к тридцатилетнему человеку.

– Анатолий Анатольевич! – в восторге воскликнул я, выслушав его научное сообщение. – Анатолии Анатольевич! Вы совершили великое открытие! Ваш ЭМРО надо срочно пустить в массовое производство. Ведь этот эликсир пригодится многим людям – верхолазам, кровельщикам, альпинистам, канатоходцам, а также детям и пьяницам, живущим на высоких этажах, и даже хозяйкам, моющим окна. А его побочное омолаживающее действие?! Ведь это чудо! Только подумать…

– Увы, это не так просто, как вам кажется, – прервал моё восторженное высказывание учёный. – Должен вам сказать, что пока ещё ЭМРО действует только в том случае, если падение произошло не позднее трёх минут после приёма. Не могут же кровельщики принимать ЭМРО каждые три минуты. Я работаю сейчас над продлением действия эликсира. Конечно, и в нынешнем качестве мой эликсир нужен людям и достоин массового производства. Но чтобы наладить его массовый выпуск, необходимо доказать, что ЭМРО действует универсально, а не избирательно. Мне самому ещё неизвестно, у всех ли индивидуумов он вызывает должный эффект мгновенного восстановления организма, – ведь пока опыт проведён только на одном человеке, то есть на мне. Мне нужны добровольцы-подопытники… И вот я третий год езжу по градам и весям в поисках таких добровольцев и никак не могу их найти. На свете очень много смелых людей, но стоит мне объяснить условия опыта, то есть указать на то, что ЭМРО может не сработать в момент приземления, – и самые смелые почему-то отказываются от прыжка… Ведь вот и сюда я прибыл по договорённости с одним отважным местным парашютистом. Но и он, несмотря на то, что я провёл с ним большую научно-просветительную работу, теперь колеблется и хочет избежать участия в этом эксперименте… Завтра буду опять его уговаривать… Нет, не так-то это просто… Вот вы лично согласились бы произвести прыжок из окна с высоты одиннадцатого этажа?

– Боюсь, что такой научный подвиг мне не по плечу.

– Ну вот, а сами же говорите: «Великое открытие!» – с обидой в голосе произнёс мой однокомнатник.

Несмотря на усталость, в этот вечер я долго не мог уснуть. Меня взволновали невзгоды маститого учёного, который мечтает подарить человечеству свой чудодейственный эликсир и не может, ибо сами же люди не хотят пойти ему навстречу в этом деле. Мне очень хотелось помочь ему, но я с детства боюсь высоты, и я понимал, что решиться на прыжок мне почти невозможно. К тому же мне невольно вспоминались все мои прежние контакты с мыслителями, открывателями и изобретателями. Как правило, они не приносили мне счастья. Особенно горек был опыт с шерстеношением, из-за которого я так и не получил должного образования. А здесь мне угрожало большее: потеря жизни.

С такими мыслями я и уснул, а проснувшись, обнаружил, что мой однокомнатник уже ушёл по своим научно-просветительским делам. Тогда я отправился бродить по Надеждинску-Исполнительску, который оказался весьма приятным городом. Но мысль о том, что ЭМРО может никогда не увидать массового производства, камнем лежала у меня на сердце и мешала с должным вниманием рассматривать городские достопримечательности.

Когда я вернулся вечером в гостиницу, Анатолий Анатольевич был уже в номере. С невесёлым, даже удручённым видом сидел он в кресле. Мне даже показалось, что на его щеках виднелись следы недавних слёз.

– Мне не удалось убедить парашютиста, он наотрез отказался от проведения опыта, сославшись на то, что у него есть жена и двое детей, – дрожащим голосом поведал мне учёный.

Мне стало стыдно за себя. Ведь у меня не было ни жены, ни детей, и я знал, что никто особенно не будет плакать, если со мной случится какое-нибудь несчастье. Только трусость мешает мне согласиться на эксперимент.

Машинально я направился в совмещённую ванную, имевшуюся при номере, и заглянул в зеркало. На меня глядел холостой человек, на лице которого ясно были написаны все его пять «не»: неуклюжий, несообразительный, невыдающийся, невезучий, некрасивый.

К этому перечню можно было добавить ещё одно «не»: немолодой.

«Ну кому нужен такой тип? – подумал я. – И этот-то тип ещё отказывается рискнуть собой ради науки и нахально цепляется за свою холостяцкую жизнь!»

С такими мысленными словами я покинул совмещённую ванную и, войдя в комнату, сказал учёному:

– Я готов принять ЭМРО и совершить научный выпрыг из окна!

– Голубчик вы мой! – воскликнул Анатолий Анатольевич. – Люди не забудут вас! Какое счастье, что вы встретились мне на моём жизненном пути!.. Когда вы хотите провести опыт?

– Хоть сейчас, – ответил я.

– Сейчас рановато. Наше окно выходит на улицу, придётся подождать ночи, когда не будет прохожих. А пока на всякий случай рекомендую вам составить завещание. Ведь вы уже знаете о том, что во время эксперимента ваш организм может не среагировать на ЭМРО.

Я сел писать завещание. На это не потребовалось много времени, так как особо ценных вещей у меня было ровно 2 (две): кресло-кровать и мотоцикл. Кресло-кровать я завещал моему талантливому брату Виктору, а на мотоцикл дал доверенность Анатолию Анатольевичу, чтобы он мог его продать и отослать деньги моему отцу.

Когда настала глубокая ночь, Анатолий Анатольевич мягко напомнил мне о том, что теперь можно приступать к эксперименту.

– А чтобы ваш костюм не пострадал, я одолжу вам свою личную спецодежду, – заботливо добавил он и немедленно достал из своего большого чемодана брезентовую куртку, такие же брюки и плотные, качественные валенки.

Я облачился в прыгательный спецкостюм, и Анатолий Анатольевич, вынув небольшой пузырёк с ЭМРО, налил одиннадцать (по числу этажей) капель этой зеленоватой жидкости в стакан с водой. Когда я залпом выпил эликсир, учёный с чувством пожал мне руку и молча указал на окно. Я взобрался на подоконник и глянул вниз. Мне стало не по себе.

– Не буду стоять у вас над душой, ибо вполне полагаюсь на вашу сознательность, – сказал мой однокомнатник. – Я спущусь вниз, чтобы приветствовать вас там. Но, надеюсь, вы будете там раньше меня.

Мне стало ещё страшнее. При слове «там» мне представилась не улица, а более печальное место, то есть кладбище. И я снова подумал, что все проекты и опыты, в которых я принимал участие, никогда ни к чему хорошему меня не приводили. Даже то, что благодаря ТНВ я выиграл мотоцикл, тоже нельзя считать удачей, ибо из-за путешествия на этом самом мотоцикле я теперь вот стою на подоконнике и готовлюсь к смертельному выпрыгу… И всё-таки надо было держать слово. Я подумал о своём брате, который всецело жертвует собой для прогресса и должен служить мне путеводным маяком… Много мыслей промелькнуло у меня в голове! Но три минуты были уже на исходе. Победив страх, я взмахнул руками и зажмурясь прыгнул вниз.

От скорости падения я на миг потерял сознание, последовал резкий и очень болезненный удар, а затем я встал с асфальтового тротуара, в котором от силы моего падения образовалась вмятина.

– Как вижу, я не ошибся, – сказал Анатолий Анатольевич, подходя ко мне. – Вы прибыли первым. Как ваше самочувствие?

– Ничего не пойму, – ответил я. – Я чувствую какую-то лёгкость в теле, будто после бани. И ещё я ощущаю душевный подъём.

– Сказывается побочное действие ЭМРО, – деловито заметил учёный. – Произошла мгновенная перестройка всех клеток организма. Вы стали моложе. Ещё десять-двенадцать прыжков, и вы станете совсем молодым, и притом приобретёте такие физические и духовные качества, которыми прежде не обладали. Кстати, продолжением опытов вы принесёте большую пользу науке.

– Хоть сейчас готов! – ответил я.

– Боюсь, что многократные прыжки из окна гостиницы могут вызвать недовольство администрации, – высказался Анатолий Анатольевич. – Но в здешнем парке культуры я заметил вышку для прыжков с парашютом. Почему бы нам не отправиться туда? Если вы не против, то подождите меня здесь, а я поднимусь в номер и захвачу склянку с ЭМРО, а также графин с водой и стакан.

Через несколько минут он вернулся, и по ночным безлюдным улицам мы направились в парк. Там мы беспрепятственно забрались на вышку, и учёный накапал в стакан воды четырнадцать капель ЭМРО (высота вышки равнялась примерно четырнадцати этажам). Я прыгнул, затем поднялся на вышку и повторил прыжок, а потом, войдя во вкус, прыгнул ещё раз, и ещё раз, и ещё… С каждым разом прыгать было всё менее страшно, и после каждого приземления я чувствовал себя всё моложе и бодрее.

– Ну, хорошего понемножку, – сказал учёный после моего пятнадцатого прыжка. – Я тоже хочу прыгнуть пару раз для поднятия жизненного тонуса. Давненько я не прыгал.

Так как ночь была тёплая, то мы разделись, и Анатолий Анатольевич надел спецкостюм. Сделав в нём два прыжка, он вернул его мне, мы снова оделись и направились в гостиницу. Уже светало, на улицах появились первые прохожие, они с удивлением смотрели на мои валенки. Швейцар не хотел впускать меня в вестибюль, и Анатолий Анатольевич строго сказал ему, что я – известный киноартист и возвращаюсь с киносъёмки. Дежурная по этажу – немолодая симпатичная женщина – не узнала меня, и моему спутнику пришлось пройти в номер и принести мой паспорт. Но, увидев фото, она сказала, что я здесь совсем не похож на себя. Тогда маститый учёный объяснил ей, что моя несхожесть – это результат побочного действия ЭМРО, и провёл с ней краткую научно-популярную беседу. В результате дежурная выразила желанье совершить выпрыг в ближайшую же ночь.

– Я сделал ошибку, пропагандируя ЭМРО только среди мужчин, – весело потирая руки, сказал учёный, когда мы вошли в номер. – А ведь давно известно, что женщины обладают такой же смелостью, как и мужчины, а зачастую и превосходят их. Правда, мне лично кажется, что нашу гостиничную даму привлекла не научная подоплёка эксперимента с ЭМРО, а его побочное омолаживающее действие, но для опытов это не имеет значения.

Войдя в совмещённую ванную, я посмотрел на себя в зеркало. И я не узнал себя! На меня смотрело интеллигентное лицо симпатичного тридцатилетнего мужчины. Потрясённый чудесной переменой, я не сразу поверил своим глазам и, закрыв их, два раза повернулся на пятке вокруг своей оси. Но когда я снова взглянул в зеркало, на меня смотрело то же симпатичное преображённое лицо.

Приняв душ, я крепко уснул, а когда проснулся, был уже полдень. Позавтракав в гостиничном буфете, я отправился гулять по весёлым улицам Надеждинска-Исполнительска. Проходя безлюдным сквером, я увидел пожилую женщину, которая сидела на скамейке и плакала. Я подошёл к ней. При виде меня она встрепенулась и сказала:

– У меня к вам большая просьба! Помогите мне найти вора, укравшего мою сумку, в которой находится сумочка с деньгами и записной книжкой с адресом моего сына! Я прилетела сюда к сыну из Закарпатья, но я не помню его адреса, а на обратную дорогу у меня нет денег, ибо они находятся в сумочке, которая лежит в сумке, а её у меня украли в трамвае, когда я ехала в центр города с аэродрома.

Высказав это, женщина заплакала с новой силой.

– Тяжёлый случай, – сказал я и стал думать, чем же я могу помочь плачущей. И вдруг я вспомнил, что, когда мой друг Вася-с-Марса улетал с Земли, он дал мне свой легкозапоминающийся телефон и обещал выполнить любую просьбу.

– Подождите меня пять минут, – сказал я плачущей гражданке. – Я надеюсь провернуть ваше дело в положительном смысле.

Добежав до ближайшего автомата, я вошёл в будку и набрал на диске одиннадцать единиц и пять пятёрок.

– А, это ты, свой в доску и штаны в полоску! Наконец-то вспомнил обо мне! – послышался Васин голос. – Ну, как дела на земной хавире?

– Всё в порядке, пьяных нет, – ответил я. – Этой ночью я совершил научный выпрыг, в результате чего…

– Знаю, знаю, – перебил меня Вася. – Я об этом знал уже, когда отлетал с Земли. Ну теперь ты не тушуйся!

– Вася, у меня к тебе срочная просьба. Ты ведь обещал, помнишь?

– Помню. Сумка, в которой находится сумочка с деньгами и записной книжкой, вовсе не украдена, а потеряна в трамвайной давке. Семь минут тому назад она сдана в Стол находок, который находится на улице Дровяной, дом 9. Выйдя из сквера, где плачет пожилая гражданка, надо свернуть налево и пройти два квартала, затем свернуть направо и пройти четыре дома. Готовься к важному событию.

– К какому событию? – удивился я.

– Много будешь знать – скоро состаришься, – загадочно ответил Вася-с-Марса.

– Вася, кореш мой инопланетный, а ты к нам снова в гости не собираешься? – с надеждой спросил я.

– Нет, годы уже не те, – задумчиво произнёс мой друг. – Но ты увидишь меня на своей свадьбе. А теперь катись. Пока!

Слова о свадьбе я понял в смысле шутки, то есть в том смысле, что увижу своего друга, когда рак свистнет. Я поспешил в сквер.

– Ваша сумка, в которой сумочка, нашлась. Она в Столе находок, – сказал я плачущей.

– Ах, не верю, не верю! – сказала плачущая гражданка. – Это вы мне говорите только для утешения!

Пришлось мне самому отвести её в Стол находок.

Вскоре мы с вышеупомянутой гражданкой вошли в парадный подъезд дома N_9 по Дровяной улице. Стол находок занимал довольно обширное помещение. Здесь имелось нечто вроде прилавка, за которым сидела заведующая возвратом, а позади неё стояло много нумерованных шкафов. Плачущая обратилась к заведующей с описанием своей потери, и заведующая, заглянув в ведомость, сказала, что находка сейчас будет возвращена по принадлежности.

– Люба! – крикнула она, повернувшись в сторону шкафов. – Люба, принеси, пожалуйста, находку, оформленную за номером пятьсот пятьдесят пять!

– Сейчас принесу, – послышался откуда-то очень приятный голос.

И вот в проходе между шкафами показалась сотрудница лет двадцати пяти, несущая жёлтую провизионную сумку. Я взглянул на эту молодую женщину, и сердце у меня заколотилось даже сильнее, чем когда я стоял на подоконнике и собирался делать выпрыг с одиннадцатого этажа. Передо мной находился живой оригинал моей мечты! Казалось, один из 848 портретов из комнаты моего детства ожил и переселился сюда, в Стол находок… Вот красавица вручила сумку плачущей гражданке, и та стала благодарить её, переключившись со слёз горя на слёзы радости. А я стоял в стороне и не мог оторвать глаз от симпатичной красавицы.

– "Люби – меня!" – невольно вырвалось у меня, и тут она взглянула в мою сторону, побледнела и схватилась за сердце.

– Что с вами?! – взволнованно спросил я.

– Вы тот, кого я так долго ждала! – тихо сказала она.

Тут заведующая, видя эту неожиданную сцену, сочувственно посоветовала нам уйти за шкафы и там без свидетелей продолжить наш личный разговор.

И вот между шкафов с лежащими в них невостребованными находками я поведал Любе свою биографию, начиная с детства и кончая последними событиями. Она в ответ сообщила мне, что её бабушка была премированная красавица и один художник в процессе рисования её портрета для рекламы одеколона так влюбился в неё, что предложил ей стать его женой, на что она согласилась. Когда Любе было десять лет, а её дедушка-художник был уже в преклонном возрасте, он однажды в шутку нарисовал портрет её предполагаемого жениха. Этот воображаемый человек так понравился юной Любе, что когда она выросла и стала красавицей, она ни на кого из мужчин и смотреть не хотела. Многие, в том числе и ответственные работники, предлагали ей законный брак и прочную материальную базу и даже жаловались письменно на её несговорчивость в вышестоящие учреждения, – но она была холодна и неприступна, как золотая рыбка. И вот наконец она дождалась своего суженого и хоть сейчас готова идти с ним во Дворец бракосочетаний.

Мы обнялись, поцеловались и договорились, что будем жить не где-нибудь, а именно в Рожденьевске-Прощалинске, в том доме, где я впервые увидел «Люби – меня!» в количестве 848 экземпляров.

Затем Люба повела меня к себе домой, где я временно поселился, а сама приступила к оформлению ухода с работы. На стене Любиной комнаты висел мой точный портрет, нарисованный её дедом и помещённый самой Любой в изящную пластмассовую рамку.

Через пять дней Люба села в коляску моего мотоцикла и вместе со мной покинула Надеждинск-Исполнительск, держа совместный путь к новой счастливой жизни.

Перед отъездом из Надеждинска-Исполнительска я пошёл проститься с Анатолием Анатольевичем и поблагодарить его за побочное действие ЭМРО. Уже на дальних подходах к гостинице я увидел длинную извилистую очередь, тянущуюся через весь квартал.

– Куда эта очередь? – спросил я у нарядной дамы.

– Это очередь на выпрыганье, – весело ответила дама.

Только тут я заметил, что очередь состояла из женщин. Лишь кое-где виднелись вкраплённые в эту очередь мужчины, стоявшие с понурым и затравленным видом; это были мужья, приведённые жёнами для выпрыга в приказном порядке. Меня удивило, что среди женщин различного возраста стояло немало девушек лет восемнадцати-двадцати – уж им-то побочные результаты ЭМРО были вовсе не нужны. Очевидно, их захватил вихрь моды.

Следуя вдоль очереди, я дошёл до подъезда гостиницы. Здесь для поддержания порядка стоял наряд милиции. Часть улицы была перегорожена рогатками, и виднелись знаки, запрещающие проезд транспорта. Через короткие промежутки времени с одиннадцатого этажа из окна учёного выпрыгивала очередная доброволица, гулко ударялась о землю и затем в изодранной одежде и с поломанными каблуками, но с бодрым и радостным выражением лица отходила в сторону. Некоторые же сразу бежали снова занимать очередь. На месте многочисленных приземлении тротуар и мостовая были так покорябаны, будто там прошла колонна тяжёлых танков.

С трудом добравшись до комнаты N_1155, я поздравил учёного с успехом, но при этом был поражён его хмурым и усталым видом.

– С той ночи, как наша дежурная по этажу сделала свой прыжок и рассказала о нём знакомым дамам, а те, в свою очередь, своим знакомым, отбою нет от желающих прыгать, – без радости в голосе поведал мне Анатолий Анатольевич. – Правда, универсальность ЭМРО теперь твёрдо установлена, поскольку не было ни одного несчастного случая, но сам я настолько устал от этой суеты, что снова чувствую себя шестидесятилетним. Мне даже некогда самому сделать прыжок!

Я рассказал учёному о резкой положительной перемене в своей судьбе, и в ответ он дружески пожал мне руку и пожелал мне счастья в семейной жизни. Затем я поспешно вышел из комнаты, ибо ожидающие очереди на выпрыг начали колотить в дверь.

Увы, ЭМРО до сих пор не введён в массовое производство, ибо учёный не смог довести до конца работы вследствие своей преждевременной кончины. Как я потом узнал, он ещё две недели подряд непрерывно принимал доброволиц-прыгальщиц, не дававших ему покоя ни днём ни ночью. Однажды, желая повысить свой жизненный тонус, он выпрыгнул из окна, но, задёрганный событьями, забыл перед этим принять свой эликсир.

13. Счастливые итоги

Мы благополучно прибыли в Ленинград, после чего Люба настояла на немедленной продаже мотоцикла, дабы на вырученные деньги купить телевизор. Я приналёг на учебники и в скором времени сдал экстерном за весь курс техникума. Получив диплом, я позвонил своему талантливому брату, который поздравил меня с успехом и пригласил к себе в гости вместе с молодой женой Меня Виктор сперва не узнал в лицо. Но когда я поведал ему об ЭМРО, он сказал, что он лично не пошёл бы на такой эксперимент, ибо побочное действие эликсира снизило бы уровень его маститости и могло бы даже вызвать неудовольствие начальства. О Любе же он отозвался весьма положительно и одобрил мой выбор. Любе тоже очень понравился мой брат и интеллигентная атмосфера, царящая в его отдельной квартире.