– Это не я, а Атвар Ххсиал. Она наверняка не согласится.
      – Я поговорю с ней.
      – Нет! Даже не думай, лучше предоставь это мне.
      – Поговоришь? – Гленна обняла его и наградила таким поцелуем, что голова его закружилась, как в водовороте воронки Строителей, а может быть, даже сильнее.
      – Попытаюсь.
      – Чудесно!
      – Но я знаю Атвар Ххсиал. Придется платить. Она, может быть, даже захочет поупражняться с тобой в человеческой лексике.
      – Я не против. Это не работа, а одно удовольствие.
      Гленна скользнула по его телу руками. Она прямо-таки горела желанием любым способом заручиться его поддержкой. Луис оттолкнул ее.
      – Подожди, дай покончить с этим. Пойду поговорю с Атвар Ххсиал. – Он сглотнул и уставился на розовую комбинацию Гленны. – А потом вернусь.
      – Пока ты не вернешься, я не сойду с места.
      Где он мог слышать это раньше? Вырвавшись из спальни Гленны, Луис направился на корму. Сердце колотилось как бешеное. Сознание работало не менее истово, чем гормоны.
      Атвар Ххсиал собиралась одолжиться у него – какая удача. Здорово, особенно когда он этот долг не заработал. "Месть – такое блюдо, которое следует потреблять остывшим". Много воды утекло с тех пор, как Атвар Ххсиал погрузилась в спячку, взвалив на Луиса всю работу, после их бегства с Дженизии; но удовлетворение от этого ничуть не меньше.
      А теперь у них был собственный зардалу, что гарантировало им на Миранде вознаграждение. Плюс Каллик, его любимая хайменоптка, снова поступившая в его распоряжение. Впервые за много лет никто во всем рукаве не жаждал его крови и не пытался арестовать. Самая прекрасная из всех женщин, которых он когда-либо встречал, хотела его и любила так же, как он хотел и любил ее.
      Луис остановился, перегнулся через поручень и сосредоточился. Слишком много всего хорошего сразу, чтобы быть правдой. А если здесь скрытая ловушка, зловредный капкан, который обратит все блага в беды? Наверняка так оно и есть, по крайней мере раньше всегда так было, но где? Голова шла кругом. Возможно, он близорук или наивен, но на горизонте не виделось ни единой проблемы.
      Наконец он вздохнул и отбросил эти мысли.
      Счастливые концы бывают в сказках для детей и дураков. "В нищете живешь, в нищете и сдохнешь". Жизнь по определению не создана для счастливых концов.
      Луис направлялся на корму. Значит, никаких счастливых окончаний. Факт, неопровержимый, как сама смерть. В настоящий момент он грезил и вообразил мир, в котором полная гармония.
      Мечты пока есть мечты – жизнь продолжается. Что еще можно сказать?
      Вереница грез – не более чем счастливая интерлюдия; впрочем, интерлюдия тоже может длиться чертовски долго.