На Вратах Стражника садилось солнце, и Луис Ненда любовался закатом.
      Восхитительно. Никаких ядовитых испарений, которых надо опасаться во время захода солнца на Стиксе. Ни ревущих штормов с крутым кипятком, как на Обжигающей, где на каждом, кто не вовремя оказался на улице, можно без колебаний ставить крест. Ни москитов величиной с ладонь, как на Перечнице, которые пикируют на тебя и вонзают трехдюймовое жало в любой клочок оголенной плоти.
      А где-то вдалеке смеются люди, поют птицы и растут цветы, которые закрываются в сумерки, приберегая свои наиболее изысканные ароматы к ночи.
      Теперь с минуты на минуту должна появиться Гленна Омар.
      Атвар Ххсиал могла думать все, что ей угодно, но Ненда не принимал это близко к сердцу.
      Чуть раньше, беседуя с Атвар Ххсиал он сильно возмущался и, пожалуй, даже немного переиграл.
      – Пока я тружусь в поте лица, ты сидишь здесь и прохлаждаешься.
      – Ты хочешь сказать, что в этом занятии я могу сравниться с тобой и что мое тело – вполне приемлемая замена твоему в этом причудливом ритуале человеческого совокупления?
      – Да от тебя она на стену полезет. А мне что делать? Похоже, я становлюсь человеческой жертвой, принесенной Гленне Омар в обмен на информацию о Жжмерлии. Тебе просто хочется вернуть своего переводчика, чтобы ты могла запросто общаться с людьми, вот и все.
      – Я работаю над альтернативными средствами коммуникации. Но если я найду Жжмерлию, то ты одновременно найдешь Каллик, и тогда же, – тут в феромонах Атвар Ххсиал проскользнуло ощущение намека, – ты сможешь узнать местонахождение человеческой самки Дари Лэнг. Мне необходимо обсудить с ней изменения артефактов Строителей. Не вызвано ли твое явное нежелание взаимодействовать с самкой Гленной Омар какими-либо факторами, характеризующими отношение к Дари Лэнг? Я хочу знать, не это ли первопричина твоего стремления избежать встречи с Гленной Омар.
      – Разве я отказался встречаться с Гленной? Разумеется, мы увидимся. Сегодня ночью. И мы уже обо всем договорились.
      "И если нескольких часов, проведенных с Гленной Омар окажется достаточно, чтобы усыпить подозрения Атвар Ххсиал относительно меня и Дари Лэнг, это будет недорогой ценой".
 
      И теперь Луис приготовился ее заплатить. Возле третьего дерева у подножия холма, где обосновался Ханс Ребка.
      Наступил закат, и он ждал у третьего дерева. Но где же Гленна?
      С вершины холма донесся женский смех. Наполовину ослепший от сияния заходящего солнца, он посмотрел в ту сторону. И тут раздался ответный смех, напоминающий конское ржание.
      Появилась Гленна. И не одна.
      Неизвестно, какое чувство преобладало – облегчения или разочарования. Луис поднялся и пошел к парочке. По дорожке вихляющей походкой двигалась Гленна, почти повиснув на руке своего спутника.
      – Привет, Луис. – Гленна тепло улыбалась. – Я надеялась, что мы найдем тебя здесь. Планы немножко поменялись. Мы разговаривали с профессором Блумом…
      – Квинтусом.
      – Да. – Гленна прильнула к своему кавалеру. – И не успели договорить, поэтому он пригласил меня продолжить беседу за ужином. И естественно…
      – Никаких проблем. – Луис произнес это подчеркнуто небрежно. Он с восхищением подметил ее самообладание, ибо в поведении Гленны не было и тени смущения. – Привет, профессор. Меня зовут Луис Ненда.
      – В самом деле? – Блум высвободился из хватки Гленны, дабы изобразить слабое рукопожатие. Он смотрел на Луиса с энтузиазмом человека, повстречавшего карелланскую вошь, каковая имеет обыкновение выскакивать из норы в скале и мгновенно откусывать вам голову. – И чем же вы занимаетесь?
      – По большей части бизнесом, связанным с исследовательскими проектами. Свое последнее путешествие я совершил в Свертку Торвила и вернулся оттуда через систему Мэндела.
      – В самом деле?
      Не успел Луис ответить, как Блум уже развернулся, чтобы идти обратно к холму.
      Улучив момент, Гленна доверительно наклонилась к Луису.
      – Он гений, – прошептала она. – Надеюсь, ты понимаешь, что такой шанс…
      – Я же сказал: никаких проблем. – "Знаем мы эти игры, девочка. Ты идешь с тем, кто нужен тебе прямо сейчас, но хочешь сохранить другого как запасной вариант". – Иди, и приятного тебе ужина.
      – Тогда как-нибудь в другой раз, хорошо?
      – Сама знаешь.
      Гленна радостно сжала его руку. Но Квинтус Блум повернул обратно и теперь возвращался с хмурым лицом.
      – Позвольте, мне показалось, что вы упомянули Свертку Торвила?
      – Ну конечно. Я недавно вернулся оттуда, из самых дебрей Сообщества Зардалу.
      – Именно это название Дари Лэнг упомянула прошлым вечером на обеде, – пояснил Блум Гленне, стараясь не обращать внимания на Луиса. – Она сказала, что это артефакт Строителей, но, как подчеркнул профессор Мерада, доказательств тому нет. Однако, если бы она действительно оказалась артефактом, это могло бы иметь громадное значение. – Наконец Блум повернулся к Луису. – Вы знаете Дари Лэнг?
      – Конечно.
      – Она, случаем, не с вами была возле Свертки?
      – Как возле, так и внутри.
      – И три дня назад, сразу после нашего обеда, она улетела из Института. – Блум устремил взор поверх головы Луиса и стоял так некоторое время, вперившись в пространство. – Она никому не сказала, куда направляется. Поэтому, почти наверняка…
      Квинтус Блум не развил свою мысль вслух. Да этого и не требовалось. Следующий вопрос Луис предвосхитил и ответ на него уже приготовил.
      – Если бы я снабдил вас кораблем, смогли бы вы доставить меня в Свертку Торвила?
      – Да. Корабль у меня даже есть. Разумеется, если мы сойдемся в цене.
      Луис хранил полнейшую невозмутимость. Цена наверняка его устроит – в этом он не сомневался. Даже если ему с Атвар Ххсиал придется продать все, что у них есть, до последней нитки.
 
      Рассвет на Вратах Стражника мог поспорить в великолепии с закатом. Воздух был хрустально чист, цветы и листья украшали сверкающие капельки ароматной росы. Запел чудный утренний хор проснувшихся, но пока еще невидимых птиц.
      Однако возвращавшаяся домой Гленна не замечала этого чудесного утра. Ей частенько доводилось приходить домой с рассветом, и сказочная красота пробуждающихся флоры и фауны оставляла ее равнодушной. На самом деле она ощущала легкое разочарование. Квинтусу она вроде бы понравилась, и ему, похоже, было приятно проводить с ней время. Они болтали, смеялись, ели и пили, и вновь болтали. Рука об руку они обошли весь Институт снаружи и изнутри. Они любовались романтическими пейзажами Врат Стражника. Прикосновение его руки к обнаженному плечу Гленны заставило ее кровь быстрее бежать в жилах. И когда все, казалось, готово было раскрутиться на полную катушку, он взял и ушел. К себе домой!
      Гленна вздохнула. Ее прежние знакомые были порасторопнее. А в случае с Квинтусом Блумом подобное промедление означало полное фиаско. Для него имела значение только его теория, и он уже приготовился покинуть Врата Стражника. Вспоминая вчерашний вечер, она пожалела, что познакомила его с Нендой, который тут же ляпнул о Свертке; скоро они отправятся в путешествие, а у Гленны может не оказаться второго такого случая.
      Она подошла уже довольно близко к дому, чтобы видеть фонарь, оставленный зажженным на ночь у входной двери, которую – она помнила это наверняка, не закрыла, но теперь дверь была заперта. В доме кто-то побывал, а может, был до сих пор.
      Гленна нахмурилась – озадаченно, но не встревоженно. Про воровство и насилие на планете уже забыли. Жила она одна. Роботы-монтеры и роботы-уборщики всегда педантично оставляли двери и окна дома в том же положении, в котором они были до их прихода.
      Она ощутила приятный зуд в предвкушении неожиданного развлечения. Квинтус Блум моментально вылетел из головы. На него, к сожалению, это совершенно непохоже. Но вот Луис Ненда – тот совсем другой: дикарь с одной из буйных неухоженных планет Сообщества Зардалу. Она отложила его на потом, но он не собирался ждать.
      Прекрасно. Ей нравятся нетерпеливые мужчины.
      Гленна сбросила туфли, тихонько открыла входную дверь и проскользнула внутрь. В гостиной никого не было, но она ощутила слабый мускусный запах чужака. Конечно, он поджидает ее в спальне. Интересно, снял ли он эту черную, облегающую одежду? Или хочет, чтобы Гленна за ним поухаживала? Наверное ждет, если он действительно тот мужчина, которого она надеялась в нем найти. Он должен понимать, сколь страстно и досконально она желает изучить сделанное ему наращение.
      Гленна на цыпочках вошла в спальню и остановилась около кровати. Но рядом, скрючившись на полу…
      И тут ночной кошмар поднялся в полный рост, загородив всю стену от пола до потолка. Пара длинных конечностей оторвала Гленну от пола, а крик заглушила мягкая черная лапа. Ее поднесли к широкой безглазой голове с тоненьким хоботком, извивающимся в центре, и Гленна различила слабый высокочастотный писк.
      Женщина попыталась вырваться, но не слишком резко. Она опознала пришельца. Это была кекропийка. Из институтских сплетен она знала, что недавно здесь появилась самка из этого клайда. И появилась она, если верить слухам, вместе с Луисом Нендой.
      – Что тебе надо?
      Слова эти прозвучали впустую, ибо все знали, что кекропийцы не говорят. Но на звук ее голоса та кивнула белой головой и потащила Гленну обратно к дверям гостиной. Одна черная лапа указала Гленне через дверной проем на ее терминал связи, а затем на серую коробку, из которой торчали скрученные жгуты проводов и которую кекропийка несла с собой. Гленна почувствовала, как ее осторожно поставили на пол. Она была свободна.
      Конечно, можно пуститься наутек – незваной гостье Гленны потребовалось бы затратить некоторое время и силы для того, чтобы протиснуться обратно в гостиную, хотя вошла она наверняка именно этим путем. Тем не менее трудно поверить, что если бы кто-то собирался причинить ей зло, то он отпустил бы ее и поставил в том месте, откуда она запросто может дать деру. Гленна неуверенно подошла к терминалу связи и остановилась, выжидая.
      Кекропийка с трудом пролезла в дверь и подползла к терминалу. Проворные черные лапы ощупали его заднюю стенку и подсоединили кабели, тянущиеся из серого ящика. Дисплей ожил. Две другие лапы начали исполнять замысловатый танец на передней панели серого ящика. На экране появились слова:
      ГОВОРИ НА СВОЕМ ЯЗЫКЕ. ЭТО БУДЕТ ПЕРЕВОДИТЬ.
      – Кхтыты? Кто ты? – Гленне пришлось повторить фразу, ибо горло сдавил спазм. – Что тебе надо?
      Экран очистился, и на нем появилось длинное сообщение.
      МЕНЯ ЗОВУТ АТВАР Х'СИАЛ. Я КЕКРОПИЙКА И ДЕЛОВОЙ ПАРТНЕР ЧЕЛОВЕКА ПО ИМЕНИ ЛУИС НЕНДА. ЕСЛИ ТЫ ЯВЛЯЕШЬСЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ САМКОЙ ГЛЕННОЙ ОМАР, Я ХОТЕЛА БЫ ПОГОВОРИТЬ С ТОБОЙ.
      – Да, это я. – Гленна внимательно посмотрела на коробку, а затем на темно-красный панцирь и два одинаковых желтых рожка на макушке. Когда кекропийка говорила, Гленна опять слышала те же самые, похожие на писк летучей мыши, звуки. – Я думала, что кекропийцы видят при помощи звука, а разговаривают друг с другом, используя определенные запахи.
      На этот раз слова на экране возникали мучительно медленно.
      ТАК ОНО И ЕСТЬ. Я СОЗДАЛА ПРИБОР, КОТОРЫЙ ВОСПРИНИМАЕТ ВАШУ ЧЕЛОВЕЧЕСКУЮ РЕЧЬ И ПРЕОБРАЗУЕТ ЕЕ В ДВУХМЕРНУЮ ЗВУКОВУЮ КАРТИНУ НА ЧАСТОТАХ ВЫШЕ ВАШЕГО ДИАПАЗОНА ВОСПРИЯТИЯ. Я ВИЖУ ЕЕ В ВИДЕ КАРТИНКИ, СООТВЕТСТВУЮЩЕЙ ФОРМАМ НАШЕЙ ПИСЬМЕННОСТИ. ТАКИМ ОБРАЗОМ Я "ЧИТАЮ" ВАШИ СЛОВА ПРИ ПОМОЩИ ВИЗУАЛЬНОЙ ЗВУКОВОЙ КАРТИНЫ. А "ГОВОРЮ" Я ТЕМ ЖЕ САМЫМ ОБРАЗОМ, ПРЕОБРАЗУЯ СВОИ ПОСЛАНИЯ В ДВУХМЕРНУЮ КАРТИНКУ, КОТОРАЯ, В СВОЮ ОЧЕРЕДЬ, КОНВЕРТИРУЕТСЯ В ОДНОМЕРНЫЕ ЗВУКИ, НАЗЫВАЕМЫЕ ВАМИ СЛОВАМИ. ЭТО ОЧЕНЬ ГРУБЫЙ И НЕТОЧНЫЙ СПОСОБ ОБЩЕНИЯ, НО НИЧЕГО ЛУЧШЕГО Я ПОКА НЕ ДОСТИГЛА. ТЕБЕ ПРИДЕТСЯ МНЕ ПОМОЧЬ. ДЛЯ ВОССОЗДАНИЯ НОВЫХ ФРАЗ НАИБОЛЬШУЮ ТРУДНОСТЬ ПРЕДСТАВЛЯЮТ СЛОВА, КОТОРЫЕ Я ЕЩЕ НЕ ЗАПИСАЛА.
      – Ну и что?
      Я ХОЧУ СДЕЛАТЬ ТЕБЕ НЕОБЫЧНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ. НАСКОЛЬКО Я ПОНИМАЮ, ТЫ ОЧЕНЬ СИЛЬНО ЖЕЛАЕШЬ СОВЕРШИТЬ АКТ СОВОКУПЛЕНИЯ С МОИМ ПАРТНЕРОМ ЛУИСОМ НЕНДОЙ, А ТАКЖЕ С ЧЕЛОВЕКОМ КВИНТУСОМ БЛУМОМ. А ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ЭТО ОСУЩЕСТВИТЬ, ТЕБЕ НЕОБХОДИМО ИМЕТЬ К НИМ ДОЛГОВРЕМЕННЫЙ ДОСТУП.
      – Ну, я бы так не сказала. – Гленна изо всех сил пыталась смотреть сквозь пальцы на отсутствие у кекропийки понимания деликатных моментов во взаимоотношениях людей. – Но раз уж речь зашла об этом, что, если и так?
      Экран моментально вспыхнул множеством слов. Должно быть, Атвар Ххсиал заготовила всю эту речь заранее.
      ЧЕЛОВЕК ПО ИМЕНИ БЛУМ ВМЕСТЕ С ЛУИСОМ НЕНДОЙ И МНОЙ ОЧЕНЬ СКОРО УЛЕТИТ С ВРАТ СТРАЖНИКА. НАС ПОПРОСИЛИ СОПРОВОДИТЬ КВИНТУСА БЛУМА В РАЙОН РУКАВА ПОД НАЗВАНИЕМ СВЕРТКА ТОРВИЛА, ГДЕ, КАК ОН ДУМАЕТ, В НАСТОЯЩИЙ МОМЕНТ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ САМКА ДАРИ ЛЭНГ ПРОВОДИТ СВОИ ИССЛЕДОВАНИЯ. НЕНДА И Я ХОРОШО ЗНАЕМ РАЙОН СВЕРТКИ И БЕЗ ТРУДА ДОСТАВИМ ТУДА БЛУМА. НО ЕСЛИ НЕНДА И БЛУМ ПОКИНУТ ВРАТА СТРАЖНИКА, ТВОЕ ЖЕЛАНИЕ СОВОКУПИТЬСЯ С НИМИ ОСТАНЕТСЯ НЕУДОВЛЕТВОРЕННЫМ, А ДРУГОЙ ВОЗМОЖНОСТИ ОБЩЕНИЯ С НИМИ У ТЕБЯ НЕ БУДЕТ. Я МОГУ ОРГАНИЗОВАТЬ ТВОЕ УЧАСТИЕ В НАШЕЙ ЭКСПЕДИЦИИ В КАЧЕСТВЕ СПЕЦИАЛИСТА ПО ИНФОРМАЦИОННЫМ СИСТЕМАМ. ОФИЦИАЛЬНО ТЫ БУДЕШЬ ПОМОГАТЬ МНЕ В ОБЩЕНИИ С ЛЮДЬМИ, ИСПОЛЬЗУЯ ТЕ САМЫЕ СРЕДСТВА, КОТОРЫМИ МЫ ПОЛЬЗУЕМСЯ В ДАННЫЙ МОМЕНТ. НИКАКИХ ДРУГИХ ОБЯЗАННОСТЕЙ У ТЕБЯ НЕ БУДЕТ, И ТЫ СВОБОДНО МОЖЕШЬ ПРЕСЛЕДОВАТЬ СВОЮ ЦЕЛЬ.
      – Ты действительно думаешь, что для меня это настолько важно? Можешь не отвечать на этот вопрос. А что, если я действительно заинтересована?.. Пожалуй. Но я не понимаю, какая корысть у тебя?
      Атвар Ххсиал надолго замолчала. То ли она думала, то ли у нее возникли трудности с переводом – Гленна не знала. Наконец на экране высветились слова:
      МОЙ РАБ И ПЕРЕВОДЧИК Ж'МЕРЛИЯ НАХОДИТСЯ С ДАРИ ЛЭНГ. ДЛЯ ТОГО ЧТОБЫ ВЕРНУТЬ ЕГО НАЗАД, Я ОЧЕНЬ ХОЧУ, ЧТОБЫ МЫ С ЛУИСОМ НЕНДОЙ ОТПРАВИЛИСЬ В ЭТО ПУТЕШЕСТВИЕ. ОДНАКО Я ДАВНО УБЕДИЛАСЬ, ЧТО ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ САМКА ДАРИ ЛЭНГ МОЖЕТ ПРИ ВСТРЕЧЕ ВЫВЕСТИ НЕНДУ ИЗ СОСТОЯНИЯ ДУШЕВНОГО РАВНОВЕСИЯ. ТЫ ЖЕ, НАСКОЛЬКО Я ДОГАДЫВАЮСЬ, ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО ПРИВЛЕКАТЕЛЬНАЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ САМКА. И, КАК Я НАДЕЮСЬ, ТВОЕ ОБАЯНИЕ ПРОИЗВЕДЕТ НА НЕГО ВПЕЧАТЛЕНИЕ. ЕСЛИ ТЫ ОТПРАВИШЬСЯ В СВЕРТКУ ТОРВИЛА, ЛУИС НЕНДА ВСТАНЕТ ПЕРЕД ПРОБЛЕМОЙ ВЫБОРА, КОГДА УВИДИТ ВАС ОБЕИХ…
      – Хватит. – Гленна увела у Дари Ханса Ребку совершенно спокойно, поэтому то же самое она без труда могла проделать и с Луисом Нендой. К тому же она была заинтригована своеобразным вызовом и одновременно шансом приблизиться к Квинтусу Блуму. Какое-то время Ненда будет ее развлекать, но Блум – это нечто иное. Совсем неплохо пошататься по рукаву в качестве постоянной спутницы признанного гения. А его застенчивость Гленна могла вылечить в два счета.
      У Гленны оставался единственный вопрос.
      – Я уверена, что смогу заставить Луиса забыть о существовании Дари Лэнг Но я хочу спросить тебя: ты не ревнуешь к Лэнг? Ты ведь тоже самка. Правда, мне казалось, что между людьми и кекропийцами не может быть… Что ты и Луис Ненда… Короче говоря, как кекропийские самцы обращаются с самками во время спаривания?
      Возможно, Гленна зашла слишком далеко. И действительно, пауза здорово затянулась.
      У ТЕБЯ СОЗДАЛОСЬ ЛОЖНОЕ ВПЕЧАТЛЕНИЕ. ГОРАЗДО ПРАВИЛЬНЕЕ БЫЛО БЫ СПРОСИТЬ, КАК МЫ, КЕКРОПИЙСКИЕ САМКИ, ОБРАЩАЕМСЯ С САМЦАМИ ВО ВРЕМЯ СПАРИВАНИЯ? А ТАКЖЕ ПОСЛЕ НЕГО.
      Пара передних конечностей начала воспроизводить ритмичные движения, словно кекропийка что-то разрывала. Через несколько секунд, словно что-то выискивая, высунулся длинный хоботок.
      ОДНАКО ЭТО ЛИЧНЫЙ ВОПРОС, НА КОТОРЫЙ Я НЕ ХОТЕЛА БЫ ОТВЕЧАТЬ. ПОЗВОЛЬ МНЕ ЗАМЕТИТЬ ТОЛЬКО ОДНО: ОТВЕТ, ВЕРОЯТНО, СМУТИТ ТЕБЯ МЕНЬШЕ, НЕЖЕЛИ ЛУИСА НЕНДУ ИЛИ КВИНТУСА БЛУМА.

      Мир Джерома вращался вокруг желтого карлика Тетрагаммы, находящейся на расстоянии сорока световых лет от Врат Стражника. Почти точно посередине между ними располагалась яркая голубая звезда Ригель, настоящий сверхгигант, обладающий звездной массой, в пятьдесят раз превышающей солнечную, и в сотню тысяч раз большей светимостью, и распространяющий во все стороны свое ослепительное сияние. И никому из наблюдателей на Вратах Стражника ни разу не удавалось заметить тусклое мерцание Тетрагаммы, которая пропадала в сиянии Ригеля. А пылинку Мира Джерома, слабо поблескивающую в отраженном свете Тетрагаммы, тем более никому с Врат Стражника увидеть не довелось. Дари не могла вспомнить, чтобы до приезда Квинтуса Блума хоть кто-то в Институте упоминал когда-нибудь это название.
      Она несколько раз взглянула на планету, по мере того как "Миозотис" готовился к посадке. Весьма малонаселенная планета, если судить по отсутствию городских огней на ее ночной стороне. Несомненно, очень бедная и отсталая, иначе Дари наверняка знала бы о ней больше. Однако то был родной мир Квинтуса Блума. А кроме того, эта планета находилась рядом с артефактом, который он открыл и назвал Лабиринтом.
      Когда "Миозотис" наконец сел на планету, открывшаяся взору панорама не поколебала первое впечатление Дари, с каковым она и вышла наружу. Иммиграционная служба в лице единственного человека поприветствовала Дари достаточно радушно, но тот же чиновник вытаращил глаза при виде Каллик и Жжмерлии. Люди из других звездных систем прилетали сюда весьма редко. А как обращаться с инопланетянами Кекропийской Федерации и Сообщества Зардалу, в таможне Мира Джерома и вовсе не представляли.
      Пока офицер, склонив голову, перелистывал тома старых инструкций, в то же время не спуская глаз с двух чужаков, Дари уже все решила. На Джероме она планировала остановиться всего на день-два, прежде чем отправиться на Лабиринт. Бюрократические проволочки, преграждавшие доступ Каллик и Жжмерлии на планету, могли разрушить все ее планы.
      – А если они останутся на корабле?
      Голос офицера не выдал, насколько он обрадовался, но лицо его просияло.
      – Ради Бога, если вы будете следовать стандартным правилам карантина. С собой можно взять еду и питье, но никаких растений или животных, – он неопределенно посмотрел на двух ее спутников, – а также чего-либо иного.
      Каллик и Жжмерлия не возражали. Неловкость почувствовала только Дари, которой пришлось выслушать совершенно бессмысленный свод правил поведения для прибывающих и только после этого покинуть космопорт. Еще совсем недавно эти чужаки были рабами, и вот они опять оказались существами низшего сорта. Сознание того, что в Кекропийской Федерации ситуация могла сложиться наоборот, утешало мало.
      Но уже через несколько минут после выхода из космопорта чувство вины испарилось совершенно. Каллик и Жжмерлия ничего не потеряли – возможно, им даже повезло. Она не знала, кто такой Джером, но если он уже умер, вероятно, он переворачивался в гробу каждый раз, когда кто-нибудь поминал этот вшивый мир, названный в его честь. Планета находилась на предельном расстоянии от Тетрагаммы, допустимом для обитаемых миров. Была зима, и дни стояли короткие. Солнце своим свечением напоминало висящую в небе вишневую косточку, только вдвое меньшего размера, воздух, разреженный и холодный, застревал в горле, а растительность, которая пыталась выжить, имела пыльный серо-зеленый цвет. У людей, встречавшихся Дари и указывавших ей дорогу к авиационной базе Центра Маргольма, был такой же бледный и пыльный вид.
      К удовлетворительным новостям, полученным Дари, относилась следующая: местечко, где окопался Квинтус. Блум, находилось на другом конце планеты, в нескольких тысячах километров. Плохие новости заключались в том, что самолет по пути туда должен был сделать не менее полудюжины остановок.
      Летательный аппарат, на борт которого поднялась Дари, был достаточно большим и мог вместить двенадцать пассажиров. Однако в салоне оказалось всего двое – сама Дари и какой-то непомерно тучный мужчина, не умещавшийся в кресле. Пока самолет готовился к взлету, она, сидя сзади, изучала его мощную шею и выбритый затылок. Можно было предположить, что он тоже полетит до Исследовательского Центра. Слишком уж он толст, чтобы заниматься каким-то ремеслом.
      Дари не решалась заговорить. После взлета она прошла вперед, села перед ним и, развернувшись, посмотрела поверх сиденья. И хотя она не любила разговаривать с незнакомцами, поскольку не выносила сама, когда другие нарушали ход ее мыслей, ей требовалась информация.
      – Извините, вы случайно не в Центр Маргольма?
      Толстяк, похоже, разделял взгляды Дари на назойливых незнакомцев. Он оторвался от электронного блокнота и хмуро посмотрел на нее.
      – Я лично как раз туда направляюсь, – продолжила Дари, – и очень надеюсь встретиться с человеком по имени Квинтус Блум. Вы с ним не знакомы?
      Хмурое выражение сменилось улыбкой человека, готового с радостью сообщить вам неприятное известие.
      – Я знаю его. Но вы с ним не встретитесь. Его сейчас нет на планете. – Затем он решил добить ее. – Он приглашен на переговоры в другую звездную систему.
      – Какая жалость. Я видела некоторые его работы и они, как мне кажется, великолепны.
      Дари ждала. Сидевший перед ней человек промолчал и опять уткнулся в свою записную книжку.
      – А найдется ли в Центре хоть кто-нибудь, – продолжала Дари, – кто мог бы проконсультировать меня по этому поводу?
      Он вздохнул и поднял глаза.
      – Квинтус Блум – самый известный ученый в Центре. Почти любой сотрудник может обсудить с вами его работы, от директора до младшего лаборанта. Если только они захотят. В чем лично я сомневаюсь.
      – От директора?
      – Ее зовут Клима Нетч. А теперь, позвольте… – Он демонстративно опустил глаза в блокнот.
      – Извините, что помешала.
      Мужчина зарычал. Дари отвернулась от него. Хоть маленький, но прогресс. Блум знаменит, работа его ценится высоко. Наверняка она включает в себя исследования, проведенные до открытия Лабиринта и создания теории о происхождении Строителей.
      Полет продлится, вероятно, еще не менее двух часов, но если она попробует продолжить беседу с сидящим за спиной попутчиком, тот явно взорвется, как бомба.