– Это вы, Кошкарт? – спросил Декан, с сомнением осматривая коня.
      – Какой такой Кошкарт?
      – Мы хотели бы поговорить с сэром Кошкартом О'Трупом.
      – Нет его. В Лондон уехал. – Кошкарт нарочно глотал слова в надежде ввести Декана в заблуждение голосом и костюмом.
      Но старую лису на мякине не проведешь. Декан опознал генеральские копыта.
      – Пусть так, – зловеще начал он. – Только нас сюда привело не праздное любопытство. – Декан поставил «Большие надежды» на место. – Мы просто хотели известить сэра Кошкарта: «стипендиатов» Кухмистера вот-вот выведут на чистую воду.
      – Проклятие! – заорал генерал. – Какого дьявола... – Он осекся и с опаской посмотрел на Декана.
      – Спокойно, – сказал Декан и сел за стол. Генерал рухнул в кресло. – Дело срочное, иначе нас тут не было бы. Мы не собираемся злоупотреблять вашим гостеприимством. Допустим, сэр Кошкарт сейчас в Лондоне. Генерал кивком выразил согласие с этим тактичным предположением:
      – Что вы хотите?
      – Положение критическое. Мы хотим передать премьер-министру, что он должен сместить сэра Богдера.
      – Должен? – непривычное словечко для генеральского уха.
      – Должен, – отрезал Декан.
      Сэр Кошкарт под маской нахмурился.
      – А вы не зарываетесь?
      – Иначе правительство падет. Я передам информацию прессе. Вы представляете последствия?
      Сэр Кошкарт представлял.
      – Да зачем вам это? – спросил он. – Не понимаю. Это погубит колледж.
      – Если Ректор останется, нечего будет губить. Колледж превратится в общежитие. Мне известно восемьдесят имен, Кошкарт, – предупредил Декан.
      Генерал с горечью всматривался в него:
      – Восемьдесят? И вы готовы осрамить восемьдесят добропорядочных граждан?
      Декан криво усмехнулся:
      – В такой обстановке слово «добропорядочный» звучит неуместно.
      – Пустое. У всех есть свои грешки. Всякий вправе немного развлечься.
      Генерал вышел проводить гостей. В гостиной к ним привязалось нечто пернатое.
      – Джентльмены уже уходят, – торопливо пояснил сэр Кошкарт.
      – Раньше меня? – прокудахтал каплун. – Это нарушение протокола!
      Декан и Тьютор молчали до самого Покерхауса. Великосветский бедлам в Кофт-Касл разрушил их иллюзии.
 

***

 
      – Звереют англичане, – говорил Старший Тьютор.
      Они проходили по новому двору, и, словно в ответ на слова Тьютора, из сада донесся негромкий протяжный вой.
      – Это еще что? – спросил Декан.
      Они обернулись. Под вязами трепыхалась какая-то темная фигура. Они осторожно пересекли лужайку и остановились, всматриваясь в корчившееся на земле существо.
      – Пьяный, – определил Тьютор. – Я схожу за привратником.
      Декан чиркнул спичкой и осветил мертвенно-бледное лицо сэра Богдера.
      – Бог мой! – ахнул он. – Ректор!
      Они медленно, с трудом подняли его, отнесли по посыпанной гравием дорожке в дом Ректора, положили на диван.
      – Я вызову «скорую», – сказал Тьютор, подобрал с пола телефон, позвонил.
      Пока ждали санитаров. Декан вглядывался в лицо раненого. Очевидно было – сэр Богдер умирает. Он тщился заговорить, но не мог выдавить ни слова.
      – Он пытается что-то сообщить нам, – мягко сказал Тьютор. Ожесточение его пропало. В столь драматических обстоятельствах Тьютор был готов прийти на помощь начальнику.
      – Он, должно быть, пьян. – Декан почуял запах перегара в слабеющем дыхании сэра Богдера.
      Ректор попробовал покачать головой. Теперь ему действительно предстояло будущее неопределенное, от него останутся лишь воспоминания. Нельзя допустить, чтобы ложные слухи омрачили их.
      – Не пьян. – Сэр Богдер жалобно смотрел на Декана:
      – Кухмистер.
      Декан и Тьютор переглянулись.
      – Что «Кухмистер»? – спросил Тьютор, но Ректор не ответил.
 

***

 
      Декан и Тьютор дождались прихода врача и покинули дом Ректора. Связаться с леди Мэри не удалось: телефон не прозванивался, она разговаривала с клиентом, угрожавшим покончить счеты с жизнью. На обратном пути, в саду. Декан подобрал бутылку виски:
      – Об этом полиции сообщать незачем. Все ясно: Ректор был пьян, ударился о камин. Трагическая кончина.
      – Что же теперь будет? – задумчиво протянул Тьютор.
      – У меня не возникает никаких вопросов. Я позвоню Кошкарту, отменю ультиматум: надобность отпала. Мы изберем нового ректора. Такого, который действительно будет принимать интересы Покерхауса близко к сердцу. Только бы не повторить ошибку.
      – Какие выборы? Ректор назвал преемника. Только теперь до стариков дошла чрезвычайная важность последнего слова сэра Богдера. Немыслимо, а все же...
 

***

 
      Они засели в профессорской. Стены, обшитые деревом, потолок с гипсовыми лепными украшениями, геральдические девизы, диковинные животные, портреты ректоров, серебряные подсвечники – все это наводило на мысль, что следует строить планы на будущее, сообразуясь с прошлым.
      – Прецеденты имеются, – сказал Старший Тьютор. – Томас Уилкинс был кондитером.
      – А также выдающимся богословом.
      – Доктор Кокс начал карьеру цирюльником, – порылся в памяти Тьютор. – Его выбрали из-за богатства.
      – Вы правы. В нашем случае не стоит игнорировать этот пример.
      – Надо учитывать настроение общества, – продолжал Тьютор. – Это обезоружит критиков. А кандидат наш достаточно популярен.
      – Безусловно. Но Совет колледжа...
      – Возражений не будет. По обычаю, предсмертная воля Ректора – закон.
      – Если засвидетельствована двумя или более членами Совета. Так, все в порядке.
      Пауза.
      – Уверен, что долго уламывать его не придется, – заговорил Тьютор.
      Декан кивнул:
      – Сказать по правде, я того же мнения.
      Они поднялись и задули свечи.
 

***

 
      Кухмистер сидел в темной кухне и дрожал. Ночь была холодная, но дрожал он совсем по другой причине. Он угрожал Ректору, скорее всего, он убил его. Перед глазами привратника снова и снова вставала картина: сэр Богдер плавает в луже крови у камина. Кухмистер и помыслить не мог о том, чтобы лечь спать. Он сидел за столом и дрожал от страха. Он никак не мог собраться с мыслями. Правосудие найдет его. Врожденное законопослушание Кухмистера не позволяло предположить, что преступление может остаться нераскрытым. Почти столь же ужасно было сознавать, что он убийца.
      В восемь утра Декан и Старший Тьютор постучали в дверь. Они привели с собой Прелектора, как всегда в роли статиста.
      Кухмистер, сидевший на том же месте, услышал стук, но не сразу пошел открывать. Но в конце концов привратницкая привычка взяла верх. Он отпер, стал на пороге, щурясь на солнечный свет, с побагровевшим от напряжения лицом, но с соответствующей торжественностью.
      – Если позволите, мы хотели бы переговорить с вами, мистер Кухмистер, – сказал Декан.
      Это «мистер» подтвердило худшие опасения Кухмистера. С висельником положено говорить вежливо. Он повел посетителей в парадную гостиную. Солнечный свет, проникая сквозь кружевные занавески, словно украсил салфетки на мебели яркими узорами.
      Члены Совета сняли шляпы и чинно разместились на нескладных викторианских стульях. Как и большая часть обстановки, они были позаимствованы со складов Покерхауса, где хранилась списанная мебель.
      – Сядьте, пожалуйста, – взмолился Декан, поскольку Кухмистер продолжал стоять перед ними. – Наше сообщение, вероятно, поразит вас. Кухмистер послушно сел в полной уверенности, что поразить его ничем не возможно. Он приготовился к худшему.
      – Мы пришли сообщить вам горестную весть: Ректор умер. Лицо Кухмистера было как каменное. Члены Совета втайне порадовались, что будущий Ректор обладает такой выдержкой.
      – На смертном одре сэр Богдер назвал вас своим преемником, – отчеканил Декан.
      Кухмистер расслышал, но не понял ни слова. То, что показалось вначале маловероятным Декану и Старшему Тьютору, для Кухмистера было абсолютно невероятно. Он бессмысленно уставился на Декана.
      – Он назвал вас новым Ректором Покерхауса. Мы пришли просить вас от имени Совета колледжа принять назначение. – Декан подождал, давая привратнику время обдумать предложение.
      – Конечно, мы понимаем – для вас это неожиданность. И для нас тоже, но мы просим вас дать ответ как можно скорее.
      Воцарилась тишина. С Кухмистером стали происходить ужасающие метаморфозы. Дрожь сотрясала его тело, а лицо, и без того багровое, побагровело еще сильнее. Безумие захлестывало привратника. Он убил Ректора, а теперь этот пост предлагают ему. Это не торжество справедливости, нет, это катастрофа, мир перевернулся, реки потекли вспять. Ему показалось, что он сходит с ума.
      – Мы ждем вашего ответа, – сказал Декан.
      Тело Кухмистера дергалось, казалось, его разобьет паралич. Вдруг голова привратника мотнулась вперед.
      – Мы можем истолковать ваш жест как согласие? – осведомился Декан.
      Кухмистер кивал как заведенный.
      – Тогда позвольте мне первому поздравить вас, Ректор. – Декан завладел конвульсивно вздрагивающей рукой Кухмистера. Затем его примеру последовали Тьютор и Прелектор.
 

***

 
      – Бедняга совсем потерялся, – заметил Декан. Они садились в машину. – Похоже, у него язык отнялся.
      – Неудивительно. Я и сам не нахожу слов. Кухмистер – Ректор Покерхауса. Дожили, – изумлялся Прелектор.
      – По крайней мере, мы избавлены от речей на банкете, – вставил Старший Тьютор.
      – Да уж, нет худа без добра, – отозвался Прелектор.
 

***

 
      В парадной гостиной своего старенького дома новый Ректор Покерхауса полулежал на стуле и не отрываясь смотрел на линолеум. Спокойствие снизошло на Кухмистера. Он выбрался из хаоса последних минут, но сейчас он не отличил бы правильное от не правильного, господина от слуги, осталась только странная неподвижность левой половины тела.
      Кухмистера хватил удар – фирменный недуг Покерхауса.
 

21