Анатолий Шалин
      Райская жизнь
      - Планета как планета, - пробормотал Федор Левушкин, нагнувшись к экрану внешнего обзора. - Облачность умеренная. Растительность довольно захудалая, пустыни, ледники. Не понимаю, что ты в ней нашел.
      Планетолог звездолета "Ласточка" Роман Птицын в изумлении посмотрел на своего командира.
      - То есть как это, что нашел? Ты что - ничего не видишь? Планета должна иметь цивилизацию. Посмотри еще раз анализы проб атмосферы: загрязненность на два порядка превышает норму для данного типа планет! А вот карта замеров радиоактивности! Нет, ты только взгляни! упрашивал Роман, перелистывая папку с материалами о планете. - Только посмотри!
      - Не буду я ничего смотреть! - сказал Левушкин упрямо. - Оставь свои зеленые фантазии при себе. Все эти телячьи восторги по поводу следов высокоразвитых цивилизаций я выслушивал десятки раз, и, поверь моему опыту, после проверки все это оказывалось лишь редкой комбинацией естественных условий. А на эту планету и смотреть-то противно! При такой убогой растительности существование высших форм животного мира вызывает определенные сомнения, не говоря уже о цивилизации. И вообще, покажи мне на поверхности планеты хоть одно искусственное сооружение. Пусть не город, пусть хотя бы какой-то знак.
      - Но анализы...
      - Это не доказательство. У меня серьезная экспедиция! Планы разработаны Управлением, утверждены Министерством галактических исследований - и отступать от них я не намерен. Еще сутки покрутимся вокруг планеты, проведем двойное зондирование и перелетаем к следующей. В этой системе почти полсотни крупных планет, и если на каждую высаживаться, мы здесь до конца квартала застрянем.
      - Это уже бюрократизм, капитан, - ехидно заметил Роман. - А если завтра после зондирования у меня будут доказательства? Что тогда?
      - Вот тогда и приходи ко мне со своими доказательствами. Впрочем, это маловероятно. Кстати, я приказал проверить эфир, но никаких сигналов от высокоразвитых цивилизаций пока поймано не было.
      - Учту! - буркнул Роман и, в душе проклиная несговорчивость Левушкина, направился в лабораторию.
      "Куда он спешит, - негодовал Роман. - Топливо есть, почему бы и не высадиться на планету, изучить все на месте?" Интуиция планетолога подсказывала: планета, вокруг которой уже вторые сутки крутился звездолет, должна иметь цивилизацию.
      - Вот чем угодно клянусь - есть цивилизация! Но разве ему докажешь? - бормотал Роман.
      Однако в этот раз судьба сжалилась над Романом. В коридоре сразу за дверью рубки он столкнулся со штурманом Геннадием Куцем. Куц с озабоченным видом вышагивал по коридору, сжимая под мышкой рулон каких-то снимков.
      - Старик у себя? - мрачно спросил он Романа и, не дожидаясь ответа, добавил: - Кстати, ты мне тоже нужен. Пошли!
      - Спасибо, я только что от него, с меня хватит!
      - Ничего, лишний раз лицезреть начальство всегда полезно, резонно ответил Куц, вталкивая Романа в рубку и вываливая на стол перед Левушкиным груду фотографий.
      - У меня здесь, братцы, какая-то ерунда проступает, - сказал Куц, - надо бы разобраться, Федя.
      - Ну, что еще? - недовольно поморщился Левушкин, придвигая к себе фотографии. - Так... Это в рентгеновских лучах... А это? Магнитные поля? Любопытно!
      И капитан вместе со штурманом принялись сортировать фотографии. Явно не доверяя снимкам, Левушкин тем не менее вдруг зафыркал, стал почесывать у себя за ухом, что являлось у него признаком некоторого волнения и даже растерянности.
      Роман тоже склонился над фотографиями. Снимки были яркими, пестрыми и, как обычно, малопонятными. От обилия цветных полос и пятен у Романа зарябило в глазах. Минуту он старательно всматривался в фотографии, пытаясь сообразить, что так смущает штурмана и капитана, и вдруг заметил несколько прямоугольничков.
      - Города! - восхищенно прошептал Роман. - Я говорю, города под слоем песка.
      Левушкин недоуменно поднял голову.
      - Какие еще города?
      - Он не туда смотрит, - добродушно пояснил Куц. - Ты, Роман, смотри ближе к экватору. Города твои очень смахивают на дефекты печати, впрочем, и без них вопросов хватает...
      - Хм, - фыркнул Левушкин. - И это мой лучший планетолог! Ты что, все еще ничего не видишь?
      - Да все я вижу, - смутился Роман, и в следующий момент действительно увидел...
      Через все фотографии, почти по экватору планеты, проходила тонкая темная черточка.
      - Кольцо! - прошептал Роман. - Что это, капитан?
      - Этот вопрос скорее тебе надо задать, - небрежно бросил Куц.
      Левушкин озабоченно взглянул на своих помощников, на фотографии...
      - Да, вопрос... Кажется, есть основания для высадки. Придется поковырять планетку основательнее. - Левушкин посмотрел на сияющие лица штурмана и планетолога. - Чему радуетесь? Опять из графика работ вылетим. Вам только подавай тайны, а мне потом в Управлении одному отдуваться. Геннадий, ответственным за высадку назначаю тебя, но запомни, если ты опять мне катер утопишь в каком-нибудь болоте, до конца экспедиции к полетам не допущу!
      - Мог бы и не напоминать, - угрюмо процедил Куц, с достоинством направляясь к выходу из каюты.
      - А ты. Роман, поосторожнее со всеми этими цивилизациями! Чтобы строго в рамках инструкций и никакой отсебятины.
      - Помилуй, Федор, когда это было, чтобы мы нарушали? Мои орлы каждый вечер перед сном "Технику безопасности" и "Общий Космический Устав" повторяют.
      Левушкин сморщился, словно услышал что-то очень нехорошее:
      - Сказки про устав в Управлении рассказывай, там в них скорее поверят, а из меня этим слезу не вышибешь. Можешь идти!
      Посадка прошла успешно.
      - Как на перину шлепнулись, - улыбнулся Геннадий, когда катер мягко коснулся почвы планеты. - Вообще, высаживаться в пустынной местности - одно удовольствие, - добавил он, обращаясь к Роману. - Это тебе не болота Джики, которую капитан, я чувствую, будет мне припоминать еще долго. И это не джунгли Адрии. Здесь все просто. Поправка на ветер, поправка на магнитное поле планеты... Катер может посадить даже ребенок. Посмотри, кстати, какая точность - прямо в заданный квадрат.
      Роман и два его помощника - Алексей и Виктор - прильнули к иллюминаторам.
      Геннадий уже раздвинул шторки, и разочарованным взорам исследователей открылись бесконечные пески.
      - А где же это ваше загадочное кольцо? - спросил Виктор, вглядываясь в кромку горизонта.
      Геннадий лениво зевнул.
      - Кольцо, мой милый, надо полагать, под песками. Метрах в ста под ними. Вам еще, боюсь, предстоит его откапывать.
      Перспектива рытья в песке, очевидно, мало устраивала исследователей.
      Заметив, как вытянулись лица у его подопечных, Роман снисходительно улыбнулся:
      - Штурман шутит, братцы. Не надо паники. Сейчас вытащим вездеход и прокатимся вдоль колечка. Где-нибудь оно обязательно вылезет на поверхность. Все бы тебе, Геннадий, парней пугать. Кстати, нашим автоматам прорыть шахту в здешних песках не очень сложно. Только мы на этом потеряем дня три, а результаты, скорее всего, будут более чем сомнительны. Надо искать открытые выходы кольца.
      - Об этом я и без тебя догадываюсь, - несколько обиженно протянул Геннадий. - Лучше вытащи наружу датчики. Надо бы уточнить параметры вашей диковинки. И вообще, поторапливайтесь. Не забывайте, что капитан отвалил нам только неделю на решение всех местных кроссвордов, а это, как ни верти, маловато.
      - Обычное Федино скупердяйство, - пожал, плечами Роман, уходя вслед за своими ребятами в грузовой отсек...
      Спустя час группа планетологов уже занимала места в вездеходе. Геннадий сел в кресло водителя.
      Легкий скоростной вездеход был рассчитан на экипаж из четырех человек, двух тяжелых роботов и одну тонну груза. Скорость по ровной местности на планетах земного типа машина могла развивать до ста пятидесяти километров в чае. Издали вездеходы этой марки напоминали огромное блестящее насекомое, и астронавты между собой называли их "Тараканами".
      Группа высадки вместе с пилотом катера, функции которого выполнял Геннадий, состояла из четырех человек. В первую поездку по планете отправились трое. Виктора оставили в катере: поддерживать связь со звездолетом и готовить роботов и аппаратуру к работе.
      По мнению Виктора, это была совершенно излишняя предосторожность.
      - Постороннему, - рассуждал он, - в катер не проникнуть. Роботы со своими задачами справятся сами, а связь со звездолетом можно поддерживать напрямую из вездехода.
      Геннадий и Роман вполне сочувствовали Виктору, но жалобы практиканта мало их трогали.
      - Все верно, - ответил Роман. - Успокойся и выполняй задание. Я только вчера хвастался перед капитаном, что вы знаете все пункты и положения устава.
      - Да, товарищ практикант, - поддержал планетолога штурман, - он за вас поручился. Я тому свидетель. Ну-ка! Кто помнит, что в Общем Космическом Уставе об аналогичных ситуациях говорится? Неужели никто не помнит?
      - Я помню, - неохотно отозвался Алексей, самый прилежный из двух практикантов Романа. - При высадке на неизученную планету один человек должен находиться в планетолете и, по возможности, не покидать его, поддерживая связь со звездолетом и группами исследователей.
      - Более-менее удовлетворительно, - кивнул Геннадий, включая автоматику вездехода. - А ты, малыш, - сказал он Виктору, - наблюдай за нами через экраны. И смотри - не засни!
      Уже больше часа мчался вездеход по оранжевым пескам планеты. Где-то в глубине под толстым слоем грунта проходила непонятная полоса кольца. Над поверхностью песков никаких намеков на загадочные сооружения пока не обнаруживалось.
      Алексей уже начинал клевать носом от однообразия пустыни и непрерывного, ритмичного мелькания металлических ног вездехода.
      - А неплохо работает "Таракан", - вполголоса говорил штурман Роману. - Уже больше восьмидесяти километров отмахали.
      - И все песочек, песочек... - тоскливо отвечал Роман. - Ты бы, Гена, хоть анекдот какой-нибудь вспомнил, а то ведь заснем.
      Вдруг впереди, прямо по курсу вездехода, выглянула из-за барханов непонятная черная точка.
      Геннадий первым заметил ее на горизонте.
      - Скала, - предположил он.
      - Правда, для такой ровной, пустынной местности, - добавил он, для этого оранжевого песочка черные скалы вроде бы не характерны.
      - Это еще надо доказать, - пробормотал Роман, включая экран дальнего обзора.
      На экране замелькали оранжевые пятна песков, на какую-то долю секунды появился черный, весь в трещинах, треугольник скалы, и Роман даже подпрыгнул от радости.
      - Ого! - восторженно запыхтел он. - Да ведь это искусственное сооружение!
      Геннадий скептически хмыкнул и полез рукой под сиденье за своим биноклем, который предпочитал всем системам электронного наблюдения.
      Роман тут же вцепился в бинокль и уже не отрывал взгляда от линии горизонта.
      - Оно! - гудел он, облизывая пересохшие от волнения губы. - Я был прав! Следы загадочной цивилизации! Какая правильность линий! Напоминает по форме усеченную пирамиду. Проклятый ветер, из-за тучи песка плохо видно. Генка, это наш триумф! Старик на орбите умрет от зависти.
      - Дай посмотреть!
      - Успеешь! Лучше увеличь скорость "Таракана". Я умираю от любопытства.
      Геннадий улыбнулся восторгам друга и поставил переключатель скоростей на максимум. Впоследствии он утверждал, что только благодаря этому они преждевременно не умерли от любопытства.
      Скорость вездехода достигла ста пятидесяти километров в час. Пирамида быстро приближалась и вырастала из-за кромки песков все выше и выше. Когда до нее оставалось не больше трех километров, под вездеходом неожиданно что-то оглушительно ухнуло, вверх взметнулась стена песка. "Таракан" подпрыгнул, накренился на правый бок, но, по инерции продолжая движение, пролетел вперед еще сколько-то десятков метров. И снова под ним дважды что-то оглушительно хлопнуло. И дважды вездеход подпрыгивал и, переваливаясь с одного бока на другой, пролетал по песку добрую сотню метров. Прежде чем успела сработать система блокировки, автоводитель выключил двигатели и "Таракан" уткнулся носом в песок.
      Экипаж вездехода к этому времени находился в бессознательном состоянии.
      Первым пришел в себя Алексей. Поскольку серия взрывов застигла его спящим, он долго не мог сообразить, что произошло и почему он оказался зажат между сиденьями головой вниз. В то же время руководитель, Роман Евгеньевич, с шикарным пунцовым синяком под глазом (последствия работы с биноклем) и блаженной улыбкой на устах лежал на переднем сиденье без всяких признаков активной деятельности. Штурман же вообще оказался под панелью управления, причем левая рука его была столь неестественно вывернута, что можно было сразу сказать - вывих.
      Только после того, как Алексею удалось выбраться из-за сидений и растормошить руководителей, положение стало понемногу проясняться.
      Сосчитав синяки, вправив штурману руку, а также обнаружив, что все трое, очевидно, из-за этих проклятых хлопков почти оглохли, друзья переглянулись.
      - Признаться, - прохрипел Роман, - я чувствую себя не лучше, чем цыпленок, которого пропустили через мясорубку.
      - Да, - поддержал планетолога штурман, - такое чувство, словно тобою долго и с большим усердием играли в футбол. Головы у всех целы?
      - Наружная обшивка, кажется, пострадала незначительно, - успокоил Геннадия Алексей. - А вот за внутреннее содержание я бы не поручился. Например, я не помню, и не понимаю, что, собственно, произошло.
      - Ха! - сказал Геннадий. - Еще бы! Ты похрапывал всю дорогу. А у тебя. Роман, какие соображения?
      - Не знаю. Это не землетрясение и не извержение вулкана, но что-то близкое к тому.
      - Да, в общем, тайна, покрытая мраком, - подвел итоги штурман. Придется нам выползти из вездехода и осмотреть его снаружи. У меня есть веские основания полагать, что если бы не наши скафандры легкой защиты и не эта герметичная тележка, принявшая на себя основные удары, нашему капитану в ближайшие дни пришлось бы сочинять некрологи для одного из ближайших номеров "Космического обозрения".
      Снаружи корпус вездехода пестрел многочисленными вмятинами и разрывами термопластика. В носовой части зияли две особенно крупные пробоины с рваными, потрескавшимися краями и застывшими потеками термоизоляции.
      - Эти две, похоже, сквозные, - сказал Алексей.
      - Если задет двигатель, можем остаться без машины, - добавил Роман.
      Геннадий молча кивнул, взгляд его обратился к лапам вездехода. Из шести механических ног "Таракана" повреждены были четыре, причем две передние исковерканы безнадежно.
      - Что это было? - спросил Алексей.
      Роман пожал плечами:
      - Я с подобным сталкиваюсь впервые. Если бы это произошло на орбите или в межзвездном пространстве, я бы подумал, что мы попали в метеоритный поток. А здесь? Вулканическая деятельность? Что-то не очень похоже.
      - Скорее, проявление каких-то неизвестных нам свойств кольца, вставил Алексей.
      Геннадий с Романом переглянулись. Черная громада пирамиды показалась им еще загадочнее, и было в ней теперь что-то зловещее.
      Штурман посмотрел на искореженный вездеход. Затем взгляд его пробежал по цепочке воронок, как бы отмечавших в песках последние сотни метров пройденного машиной пути.
      - Поразительно! Когда-то я читал о подобном, но предположить, что такое произойдет с нами... Брр! Немыслимо!
      - У тебя появились догадки? - спросил Роман. - Говори!
      - Минное поле!
      - Бред!
      Геннадий пожал плечами:
      - Найди другое объяснение!
      - Позвольте, - вмешался Алексей, - о чем вы говорите? Что за минное поле? Откуда?
      - В самом деле, - вставил Роман. - Понятие-то замшелое, средневековое, из истории.
      - Возможно, - согласился штурман, - но рассуждать об этом сейчас некогда. Алексей, проверь, есть ли связь с катером. Надо обо всем сообщить Виктору и на звездолет.
      - Нет связи, - хмуро сказал Роман, - Я уже проверял.
      - Чини! - бодро заявил Геннадий, решительно открывая дверцу грузового отсека. - Роботы вроде целы. Инструменты есть. Начнем трудиться.
      - Постой, а пирамида? - возразил Роман. - С ней как быть? Времени мало!
      - Пирамида не убежит! - возразил Геннадий, вытаскивая из отсека инструменты.
      Роман с Алексеем переглянулись и с любопытством посмотрели в сторону загадочного сооружения. А Геннадий вдруг беспокойно завертел головой и прислушался. Из песков вокруг исходил неясный, скрежещущий шорох. Штурману звук не понравился, явление это вовсе не походило на обычное завывание ветра в барханах.
      - Вы ничего не слышите? - обратился он к помощникам.
      - Скрипит что-то! - откликнулся Алексей.
      - Смотрите!
      Пески в двадцати метрах от вездехода заходили волнами, вздулись шапкой, из них выплыл металлический шар двухметрового диаметра.
      Стальная скорлупа шара, изрядна помятая и проржавевшая местами, с треском распалась на три створки. Взглядам пораженных исследователей открылось странное сооружение, напоминающее бронированного паука с четырьмя металлическими лапами, двумя парами бегающих светящихся глаз, расположенных у верхушки панциря, и метровой длины стальной трубой, установленной вертикально.
      В следующее мгновение глаза паука замерли, - направленные на людей у вездехода, а труба вдруг пришла в движение и стала медленно опускаться, нацеливаясь в людей.
      Роман сразу сообразил, что произойдет через несколько секунд, и почувствовал нехороший холодок в ногах.
      - Ложись! - крикнул Геннадий, хлопая дверцей отсека.
      Алексей с Романом бухнулись в песок.
      - Чего они? - мелькнуло в сознании Романа. - Ясно же, не поможет!
      На этом размышления планетолога были прерваны. Над головами астронавтов сверкнула молния. Взрыв получился довольно сильным. Когда Роман отважился открыть глаза, он увидел склонившегося над собой Алексея. Штурман стоял в стороне и с печалью во взоре рассматривал воронку трехметровой ширины и разбросанные вокруг нее куски электронного оборудования, останки механического паука. В левой руке штурман держал продолговатый конический предмет, в котором без труда узнавалась обычная лазерная дрель.
      - Так это твоя работа? - прокряхтел Роман, с трудом приподнимаясь на локтях.
      - Моя! - согласился Геннадий и заботливо поинтересовался: Осколками никого не задело? Нет! Тогда всем в машину, быстро!
      - Я все же не понимаю... - сказал Алексей.
      - Когда поймешь - поздно будет! - сердито буркнул штурман, подталкивая друзей и влезая за ними в вездеход. - Быстрее! Быстрее! Вы что, все еще ничего не видите?
      Роман оглянулся. Пески вновь пришли в движение. Точно чудовищные механические цветы, на поверхности планеты один за другим появлялись стальные лопающиеся бутоны разного диаметра, и пушки электронных снайперов одна за другой поворачивались в сторону вездехода.
      Геннадий встал у приоткрытого люка и, включив дрель, поводил стволов из стороны в сторону, пробивая лучом аккуратные оплавленные отверстия в панцирях кибернетических чудовищ.
      - Великолепный гербарий можно собрать из этих милых растений, выкрикивал он в промежутках между взрывами. - Жаль, что мы имеем дело с такими хрупкими созданиями. Ромка, найди под сиденьем импульсный излучатель и посмотри: не проросло ли у нас что-нибудь с левого борта. Мне отсюда плохо видно.
      Пока Роман лихорадочно шарил руками под сиденьями и вытаскивал из чехла излучатель, Алексей осмотрел пески с левой стороны от вездехода.
      - Здесь все чисто, шаров нет! - с облегчением доложил он штурману.
      - Отлично! - бодро откликнулся Геннадий. - У меня тоже все кончились. Только не знаю, надолго ли? Энергии у моего инструмента маловато осталось. Алексей, слазь в грузовой отсек и принеси запасные батареи, а ты, Роман, собери все наше лучевое оружие в кучу. Вообще, собери все, что может пригодиться в таком идиотском положении.
      - Хорошо! - откликнулся Алексей.
      Через три минуты рядом со штурманом появилось самое разное оборудование и множество батареек различного вида и размеров.
      - Батарейки, как обычно, любые, кроме тех, которые требуются, подвел итоги Геннадий. - Что еще имеем?
      - Один лучевой пистолет, - уныло перечислял Роман, - к нему пять генерирующих кристаллов. Один запасной излучатель, к нему...
      - Почему один! У нас был полный комплект, - вопрошал Геннадий. Четыре штуки.
      - Видимо, в планетолете оставили, - предположил Роман. - Как еще эти не забыли...
      - Да. Техника безопасности - ничего не скажешь!
      - Так ведь совершенно мертвая планета! Кто же мог подумать? В самом лучшем случае мы рассчитывали обнаружить здесь только развалины...
      - Чьи развалины? - ехидно поинтересовался Геннадий. - Нашего вездехода? Их здесь когда-нибудь обнаружат - это уж точно! Растяпы! И я тоже хорош! Если уцелеем, подам в отставку - мне теперь Левушкину в глаза стыдно смотреть!
      - Да, но ведь, кроме кольца... - оправдывался Роман, - мы на планете не нашли ничего загадочного! Ты же сам смотрел снимки!
      - Кольцо? - Геннадий настороженно посмотрел в иллюминатор. Расположение воронок и остатков шаров никому ничего не напоминает?
      Роман пожал плечами:
      - Полукруг. Ясно, что на вездеход отреагировали те кибернетические установки, в зону действия которых мы въехали. Очевидно, все эти электронные пауки охраняют подступы к пирамиде. Пирамида - выход кольца на поверхность планеты, в этом я уверен. Правда, трудно понять, зачем хозяевам планеты понадобились все эти ухищрения?
      - Так ясно же! Важный объект. Охраняется от посторонних, - сказал Алексей.
      - Вот это и странно, - сказал Геннадий. - Кроме нас, на планете посторонних, похоже, нет. Планета-то почти сплошная пустыня. Покажите мне, где здесь посторонние? И хозяев-то не видно.
      - Это сейчас планета пустынна, - сказал Роман. - Уверен, эти электронные снайперы, с которыми нам пришлось столкнуться, ждали нашего появления не одно столетие. В те времена, когда их установили, планета, наверное, выглядела иначе.
      - Ну, нам от этого не легче! - сказал Алексей. - Что теперь делать? Вездеход изуродован. По пустыне пешком далеко не уйдешь, да еще какая-нибудь гадость вылезет и подстрелит. Связи с Виктором нет. До пирамиды еще километра три, не меньше. Остается ждать, когда Виктор сообразит, что с нами не все в порядке, и сам прилетит сюда.
      Геннадий усмехнулся:
      - Нет, Алексей, твои рассуждения хороши для первого курса школы. А на этой планетке за них тебе большая двойка. Почему? Сейчас объясню. По моим прикидкам, если бы все эти стреляющие и взрывающиеся роботы не разрегулировались от времени, не проржавели, нас бы уже не было в живых. Ты, Роман, прав, если бы не те столетия, которые прошли с момента изготовления роботов, если бы их двигательные механизмы так основательно не заклинивало бы от высохшей смазки, электронные паучки разделались бы с нами в два счета. Я к чему все это? Мы передвигались по поверхности планеты и были остановлены. Перед планетолетом, как только Виктор полетит нас выручать, возникнут те же препятствия. Здесь должна существовать противовоздушная оборона.
      Я боюсь, что по такому крупному сооружению, как планетолет, сработает автоматика посильнее.
      Нет, ждать помощи от Виктора и от звездолета опасно. Можем погубить и себя и товарищей. У меня сильное подозрение, что где-то, Геннадий задумчиво посмотрел в сторону пирамиды, - уже пришли в движение механизмы, которые вскоре доберутся до нас.
      - Хорошенькие перспективы! - Роман вытер ладонью пот со лба. - Я начинаю жалеть, что не послушался капитана. Он правильно советовал не задерживаться у этой планеты.
      - Об ошибках вздыхать поздновато. Думать надо, как отсюда живыми выбраться. - Геннадий с неодобрением посмотрел на вытянувшиеся лица Алексея и Романа. - Э! Вы чего носы повесили?
      - Выхода не видим, - ответил Алексей.
      - Ха! Выхода они не видят! - усмехнулся Геннадий. - А вход видите?
      - По-моему, шутить не время, - сказал Роман.
      - А я не шучу. У нас единственный выход - это найти вход в ту пирамиду, что торчит на горизонте.
      - Как? - возмутился Роман. - Ты же сам говорил, что пирамида не убежит, надо чинить вездеход!
      - Говорил, - согласился Геннадий, - но обстановка изменилась. Теперь я думаю, надо быстрее добраться до пирамиды.
      - Но почему? - спросил Алексей. - И как мы до нее доберемся?
      - Надо добраться! Скорее всего, где-то в недрах этого сооружения и находится автоматическая система, управляющая шариками, пауками и прочими оборонительными и наступательными средствами. Если мы выключим автоматику до появления катера и раньше, чем нас растерзает электронное зверье, то можно будет считать, что отделались легким испугом.
      - Ты прав, - согласился Роман, - но ты. Гена, не сказал, как до нее добраться. Не пешком же топать по этим пескам. Мы и сотни шагов не отойдем от вездехода, как нас благополучно похоронят.
      - Роман, я тебя не узнаю, - сказал Геннадий. - У нас в багажнике два робота. Оба исправны. Первого пустим с импульсным генератором вперед. Пусть дорогу расчищает. Второй будет прикрывать. Только так. Техника против техники. Мы же пойдем пешком, именно пешком, ножками. Если повезет, за час, другой, доберемся до пирамидки. Даже если будут задержки, у нас есть часов шесть до наступления ночи. Конечно, трудно, попотеть придется.
      - У меня возражений нет, - сказал Роман, - а ты, Алексей, что думаешь?
      - С вездеходом что будет? - спросил Роман. - Его же чинить надо.
      - Вездеход придется бросить. - Геннадий взглянул на сваленное на сиденьях оружие и оборудование. - Самое ценное, продукты и оружие, грузим на роботов и на себя. И быстрее. Больше никаких разговоров. Итак, тучки собираются.
      - Какие тучки? - удивился Роман, но, проследив за взглядом штурмана, замер: с правого борта вездехода от горизонта двигались черные точки. Точек было очень много - несколько тысяч.
      - С левого борта такая же картина, - сказал Алексей. - Похоже, мы не успеем... Интересно, что это?
      Геннадий посмотрел себе под ноги, нашарил под сиденьем бинокль и передал Алексею.
      - Изучать потом будешь, а пока помоги настроить роботов. Быстрее, дремать некогда. Роман, заряди наши пушки. Пошевеливайтесь, грузите ящики с продуктами. Алексей все же не выдержал и секунды две рассматривал движущиеся точки в бинокль, затем с удвоенным пылом стал грузить тюки с продуктами.
      - Ну, Лешенька, - полюбопытствовал штурман, - что ты там узрел?
      - По-моему, похоже на танки. С юга и с севера прут.
      - А у пирамиды что-нибудь движется?
      - Нет, пока не видел.
      - Тогда шевелись, наблюдать потом будешь!
      Если бы днем раньше штурману кто-нибудь сказал, что можно отрегулировать и задать программы двум тяжелым роботам за четыре минуты, Геннадий бы усомнился. Но на пятой минуте первый робот уже шагал в направлении пирамиды. За ним, выдерживая дистанцию в двести метров, спешили друзья. Геннадий впереди, чуть позади Роман с Алексеем, за ними в сотне метров второй робот.
      Роман нервничал, подгонял Алексея и Геннадия.
      - Быстрее, ребята, быстрее! Я еще Землю повидать хочу!
      Алексей выглядел достаточно бледно, но храбрился, находил в себе силы не оглядываться поминутно на приближающиеся машины.
      Геннадий в основном смотрел вперед, но изредка поглядывал и по сторонам:
      - Странно, - бормотал он, кивая в сторону ползущих вдалеке машин. - Думаю, мы уже в пределах досягаемости их орудий. Если чучела догадаются сделать хоть один залп - будет очень обидно.
      - Может, упредить? - с надеждой спросил Алексей.
      Штурман покачал головой и с некоторой жалостью посмотрел на практиканта.
      - Тебя считать научили? Если научили, то прикинь расстояние, количество агрегатов, которые маячат справа и слева, и сравни с хилыми силенками наших излучателей. Нет, - вздохнул штурман, - шуметь не приходится. Надо тихо и, по возможности, деликатно уносить ноги.
      Правда, деликатно унести ноги не удалось. Не прошли они и сотни метров по направлению к пирамиде, в уши ударил пронзительный режущий свист.
      - Ложись! - привычно скомандовал штурман.
      - Приехали, - пробормотал Роман, падая на раскаленный песок, начинается.
      "На этот раз нам не увернуться", - додумал Алексей, подползая к Роману. Он хотел спросить, что теперь делать, но заметил краем глаза, что штурман, старательно прижимаясь к пескам, наводит излучатель на южную колонну, и решил, что ему следует целиться в северную.
      И тут захлопали частые отдаленные взрывы. В первое мгновение чисто инстинктивно астронавты прижались к пескам, стараясь не поднимать голов, но затем Геннадий привстал, поправил сбившийся набок шлем и с удивлением всмотрелся в происходящее на горизонте.
      - Вот это фокус! - прошептал он, когда взрывы стихли. - Похоже, парни, нам опять повезло. Эй, лежебоки, подъем! - крикнул он вжавшимся в песок приятелям, затем, не отрывая взгляда от горизонта, вынул бинокль и поднес к глазам.
      - Так я и думал, - провозгласил Геннадий через минуту.
      - Что именно? - прошептал слегка оглушенный Роман, вытряхивая песок из ушей и шлема.
      Алексей озадаченно осмотрелся. В южном и северном направлениях, там, где еще пять минут назад двигались тысячи чудовищных машин, теперь поднимались к небу факелы бурого пламени и вились черные столбы дыма.
      - Хорош концерт, - пробормотал Роман, - выходит, эти штучки друг друга ухлопали.
      - Меня такой конец игры вполне устраивает, - сказал Геннадий. Какая мы для них добыча? Три козявки и две жестянки. Когда на горизонте тысячи сверкающих машин, как тут не дать по ним пару залпов? Какой же боевой кибернетический самолет устоит против этого?
      - Да, но они же уничтожили сами себя! - сказал Алексей.
      - Видимо, не сработала система "свой - чужой", - высказал предположение Роман. - Приняли своих за врагов. Хотя... как такое могло произойти?
      - Могло! На этой планетке, я полагаю, еще и не такая глупость бывала, - сказал Геннадий. - Это подтверждает наши догадки о том, что мы столкнулись с очень древними сооружениями.