Собирался изучать геологию, минералогию планеты, искать месторождения руд. А оказалось, искать уже ничего и не нужно. Достаточно получить объемную карту интересующего района в институтской библиотеке, обработать данные на вычислителе и уже ясно, где что залегает и в каких количествах. И всех трудов на полчаса. И вот пришлось Василию стать гидом для новичков, шофером вездехода. Так ведь и это не выход. Роботы, автоматика уже и на Земле с этим отлично справляются. Что говорить? С каждым из нас произошло нечто в этом роде. А вы говорите, это не мое дело. - Ничего такого я не говорил,- сказал Юрий.-" Меня эти проблемы волнуют не меньше вас. Однако выкладывать вам все, что мне известно, я не собираюсь! Я вас не знаю. И не доверяю вам. - Что ж, обидно...- сказал Эдуард.- Доверие появляется не сразу. Кстати, и мы ведь вас не знаем, а вес же решили встретиться, поговорить. - Я не напрашивался на встречу. Это была ваша инициатива. - Ах, оставьте человека в покое! - вступилась за Юрия маленькая блондинка. - Что вы, Эдуард, на него набросились. Дайте человеку отдышаться. Вы же видите, он на пределе! - Нет, надо разобраться,- возразил бородатый.- Юрий Алексеевич владеет слишком ценной для нас информацией. Надо уговорить его. Он должен рассказать нам правду о своей встрече с профессором Фокиным. - Никому я ничего не должен,- пробормотал Юрий. Ему стало тошно от всей этой странной беседы, затянувшейся перепалки и каких-то интриг, в которые, теперь это было ясно, собирались вовлечь и его. Наступило молчание. Лица у присутствующих слегка покраснели. Затем бородатый, очевидно, руководивший собравшимися, тяжело вздохнул и, резко повернувшись к Юрию, сказал: - Согласитесь, если человек движением руки способен уничтожить звездное скопление, это страшно! Как вы думаете, должны мы изучать такого человека? Тем более, что возникают определенные сомнения, человек ли это? Не исключено, что в нем уже не осталось ничего человеческого... - Ну, это уж слишком! - прошептала блондинка. Юрий оглянулся на Василия. Водитель вездехода сосредоточенно рассматривал пейзаж за окном. - Я вас понял, - сказал Юрий.- Нет, Фокин не из породы диктаторов. Это мое впечатление от встречи с ним. Если вас интересует именно это, считаю, он не способен на подлость. - Спасибо, - ответил бородатый,- но это ваше субъективное впечатление. Этого мало. Нам необходимы подробности вашей встречи с ним. Где вы встречались? О чем говорили? - Опять допрос! Это, действительно, слишком! - возмутился Юрий, поднимаясь с кресла. - Извините, мне пора в лабораторию. Поговорим в другой раз. К удивлению Юрия, его никто не остановил и не стал уговаривать остаться. Только бородатый многозначительно процедил: - Всего хорошего. - и посмотрев на Василия, добавил: - Проводите Юрия Алексеевича. В коридоре Василий дружески приобнял Юрия и похлопал по плечу: - Не унывай, старина, все чудеса еще впереди,- сказал он, сворачивая в какой-то подвал. Юрий почувствовал опасность: - Нам же к выходу, к вездеходу? Куда ты меня тащишь? - Идем, идем, так надо. - Что значит так надо? - сказал Юрий, останавливаясь и пытаясь выиграть время и сообразить, что происходит.- Кому это надо? Мне пора в лабораторию. Однако Василий не стал выслушивать его вопросы и рассуждения, а грубо и молча попытался втолкнуть Юрия в какую-то дверь. В ответ Юрий поймал Василия за руку, что есть силы дернул на себя и они, сцепившись, покатились по полу. Завязалась быстрая и ожесточенная потасовка, крайне неприличная для двух серьезных и вполне цивилизованных мужчин. После пятиминутного хрипения, сопения, перекатывания, коротких и резких ударов, выворачивания рук Юрий сумел отбросить Василия к стене и вскочить на ноги, однако удрать не удалось. В дверном проеме застыла здоровенная фигура биоробота. Василий тоже поднялся на ноги и, размазывая кровь по лицу, бормотал: - Озверел... Для его же блага... пижон... Стой, кому говорят! С ума сошел! - Не знаю, кто у вас тут сошел с ума, я-то еще пока в полном сознании, процедил Юрий, прикидывая, что же ему делать. Василий неторопливо извлек из кармана куртки маленький, почти игрушечный пистолетик, направил на Юрия и сказал: - Ладно, старик, без шалостей. Игры кончились. Эта штука усыпляет мгновенно. Потом долго будет головушка болеть. Успокойся, без вздрагиваний, а теперь топай в ту дверь. Живее! Понимая, что дальнейшее сопротивление ни к чему хорошему не приведет, Юрий покорно толкнул массивную металлическую дверь и пошел в полутемную, правда, достаточно просторную комнату, освещенную слабым бледно-сиреневым светом декоративного светильника, закрепленного на одной из стен. Окон в комнате не было, у стены, напротив двери, стоял диван, обшитый темно-красной замшевой материей, рядом небольшой стул и два кожаных кресла. - И как мне ваши действия понимать? - спросил Юрий, чтобы хоть что-то произнести. Он уже и без разъяснений сообразил, что его ожидает утомительное и, возможно, достаточно длительное заключение в этой тусклой комнатке. - Запас еды в холодильнике в смежной комнате. Все удобства. В старину королей содержали с меньшим почетом. Ты прости меня, старина, но тебе придется пожить здесь несколько дней. Назревают события, от которых тебя пришлось изолировать на некоторое время. Через три дня увидимся. Прощай. Василий усмехнулся и вышел. Дверь со скрежетом захлопнулась. Один за другим щелкнули два замка. Юрий огляделся, прошелся по комнате. Его пошатывало, в голове еще шумело после драки и он в изнеможении плюхнулся на диван. Происходящее было мучительно неприятным. От мыслей о всех этих адрианских чудесах, тайнах, о Фокине и Василии, о компании наверху становилось тошно, противно и очень гадко на душе. "Надо бы заснуть,- подумал Юрий,- хоть немного прийти в себя, очухаться от всех этих дешевых детективных приключений. Бред какой-то... Заговор у них, что ли? А я чем помешал? Сую свой нос в каждую щелочку... Вот и защемили..." Заснул он с трудом - все тело ныло, болели синяки и ссадины, полученные в честном поединке с Василием, голову пронизывала вспышками мгновенная жгучая боль... Проспал Юрий около пяти часов. Поднялся уже вполне спокойным и готовым к борьбе. Решил повнимательнее осмотреть свою камеру и все, что его окружает. Входная дверь при внимательном изучении оказалась очень прочной конструкцией: титановый сплав, стальной каркас. Взламывать такую дверцу только время терять, да и нечем ее было взламывать. Юрий обошел комнату вдоль стен. Полюбовался на встроенные в бетон полки с книгами. Стол и кресла оказались привинченными к полу. Рядом с диваном обнаружил еще одну незаметную дверцу. Смежная комната, о которой упоминал Василий, была поменьше и поуже. Шкаф с посудой, откидывающийся от стены столик, стул, огромный голубой холодильник, забитый всевозможными консервами, - сразу вспомнилось изобилие заброшенной станции. Рядом с холодильником белела дверь в ванную. Все удобства, как и обещал Василий. Осмотрев свои апартаменты, Юрий вернулся в первую комнату и вновь свалился на диван. "Ах, чтоб им всем... Надо же... заключенный... Попал в переделку... Попал... Одно хорошо, с голоду, кажется, не умру. Времени хватает, можно отсыпаться, можно художественную и научную литературу почитывать... О своей глупости можно думать... События назревают...- вспомнил он слова Василия.- Интересно, что же это за события? Возятся со мной, как с опальным принцем. Почему? Я им еще нужен? Или просто не хотят крови? Хотя, этот Эдуард и этот бородатый, похоже, ни перед чем не остановятся... Всему есть причины..." - Безусловно! Юрий Алексеевич, безусловно! Причины есть! Юрий вздрогнул. В кресле рядом с диваном сидел тощий, смуглый человек в темно-синем костюме, белой тонкой рубашке и, что совсем неожиданно для Адрии, при галстуке. Минуту назад, Юрий мог поклясться, кресло было пустым.
      Глава девятая. Побег
      "Так,- подумал Юрий,- очередное чудо или местное привидение?" Однако мужчина в кресле выглядел вполне материально. На вид ему было лет тридцать, резкие, тонкие черты лица, пышные усы, в глазах усмешка. - Что вам от меня нужно? - Разве так гостей встречают? - улыбнулся мужчина, вставая из кресла и прохаживаясь по комнате перед Юрием.- Зовут меня Петром Петровичем, фамилия - Станицын. Извините за неожиданное вторжение. Вы были, очевидно, в соседней комнате, когда я вошел. - Как встречают гостей - вам судить лучше. Вы, видимо, здесь скорее хозяин, чем гость. Я же сам гость поневоле. - Вы правы, Юрий Алексеевич, ваше положение в этом доме несколько двусмысленно,- вздохнул Станицын. - Вам виднее,- пожал плечами Юрий. - Да, конечно,- с готовностью согласился Станицын, потирая ладони, гочно собирался вкусно откушать. Он бесшумно подошел к Юрию и опустился рядом на диван.- Как полагаете, с какой целью вас здесь задержали? - Откуда же мне знать? - сказал Юрий.- Думаю, кому-то помешал. Впрочем, вы, наверное, лучше меня знаете, в чем тут дело, не так ли? - Вы, мой друг, не лишены проницательности, - усмехнулся Станицын,- но не будем терять драгоценного времени. Я хочу вам помочь. Вам, Юрий Алексеевич, необходимо как можно скорее выбраться из этой тихой обители и срочно предупредить вашего друга Фокина. - Что-то многовато у меня друзей развелось на Адрии в последние дни,хмыкнул Юрий.- Фокин, Василий, теперь вы, между прочим в друзья еще никого из вас, уважаемые, я не записывал. - В друзья не записывают,- улыбнулся Станицын. - Друзья познаются в беде. Я пришел вам помочь. - Помочь? В чем? Я не просил никого ни о какой помощи. - Я вижу, вы мне, Юрий Алексеевич, не доверяете. Впрочем, на вашем месте я сам не стал бы доверять каждому встречному. - Вы, Петр Петрович, я вижу, тоже не лишены проницательности, - не удержался и съязвил Юрий.- Я и в самом деле вам не доверяю. - Понимаю, - вздохнул Станицын, - вам тяжело. Впрочем, не будем больше об этом. Сейчас не до церемоний. Мне с вами нельзя долго оставаться. Я через пять минут вас покину, но перед уходом кое-что скажу. Поверите вы мне или нет, это уже ваше дело. Запомните главное, парни, которые вас сюда спрятали, затеяли очень скверную игру. Пока вы отдыхаете на этом диванчике и размышляете о превратностях фортуны, ваш биосинтетический двойник вместе с Василием собираются на встречу с Андреем Кузьмичом Фокиным, вашим старым другом. - Да не друг мне Фокин, не друг! - сколько повторять.- Вчера я с ним встречался впервые! - раздраженно вставил Юрий. - Друг или не друг - это ваше личное, меня сие на касается,- развел руками Станицын.- Важно другое. Я не знаю, какая программа заложена в ваше биосинтетическое подобие, но могу догадываться. И второе, дверь, через которую можно отсюда выйти, открывается звуковым кодом - фразой из трех слов: "Ухожу за горизонт". Все остальные двери в этом доме не запираются. В гараже за домом двухместный вездеход с автоводителем. До корпуса теоретической физики десять минут езды. - Это все? А не проще позвонить ему по видеофону? Вы знаете код? - Да. Но этого мало. Связь с Фокиным блокирована. - Странно. Василия, парней там в зале я еще могу понять. У них что-то вроде маленького заговора, направленного против профессора Фокина. Мне они не доверяют, заперли здесь. А вы раскрываете их планы, стараетесь вытащить меня отсюда... Зачем? Станицын сухо улыбнулся и нахмурился: - Не будем на эту тему. У меня свои мотивы, у них свои. Если я познакомил вас с чьими-то замыслами, это не предательство, а лишь несогласие с этими замыслами. Я хочу помешать кое-кому сделать ошибку, большую, трагическую ошибку, возможно, непоправимую. Прощайте, Юрий Алексеевич! Ухожу за горизонт! И резко поднявшись, Станицын шагнул в раскрывшуюся дверь. Какое-то время, минуту или две, Юрий продолжал сидеть на диване, затем поднялся, прошел в ванную и подставил голову под струю холодной воды. Освежившись, вытерся пушистым махровым полотенцем и, возвратившись в большую комнату, уселся в кресло. Было о чем подумать. Побег, который предлагал ему Станицын, был слишком легко осуществим, а поэтому подозрителен. "Если это ловушка, провокация, то в чем ее цель? Не собираются же эти олухи пристрелить меня при попытке к бегству? Нет, не должны, у них и без этих художеств такая возможность появлялась, как минимум, тысячу раз за последние дни. Значит, тут нечто другое. Моя персона не в счет. Я для них особого интереса не могу представлять. Их волнует Фокин... Фокин и все, что с ним связано. Вопрос, что им известно? О моей вчерашней встрече они знают. Правда, не знают, о чем у нас был разговор. Это для меня большой плюс... Второе, они уверены, что мы с Фокиным друзья. Видимо, в эту комнату я попал из-за этой их уверенности. Однако из-за этого же Станицын предлагает мне побег... Гм... По его сценарию я должен бежать отсюда к Фокину и предупредить беднягу об опасности. Станицын уверен, что Фокину грозит беда... Это Фокину-то с его фантастической техникой и возможностями? Фокину, который контролирует, по его собственному утверждению, помыслы всех, кто его интересует на Адрии... Думаю, и не только на Адрии... Чепуха... Получается, эти ребятишки совсем не понимают, с кем они собираются бороться... Фокин способен уничтожить любую планету... Об этом говорил бородатый, там, наверху. Получается, что они все же знают о силе Фокина... Идут на риск? Безумие... Нет, концы не сходятся... Что делать? Что делать? Последовать совету Станицына... Как ни крути - это самое разумное..." И Юрий пошел к двери... Обитатели дома и в самом деле не особенно заботились об охране узника. Станицын куда-то исчез. Коридоры были пусты- ни роботов, ни людей. Во дворе в открытом гараже стоял новенький вездеход незнакомой Юрию конструкции. Впрочем, особенно-то рассматривать марку машины было некогда. Юрий сел на переднее сиденье, включил двигатель и скомандовал автоводителю: - К корпусу теоретической физики. Машина мягко тронулась с места и, бесшумно выскользнув из ограды, понеслась по пустынным, благоухающим цветами улицам. Погони не было. Первое, что увидел Юрий перед входом в корпус, вездеход Василия. Машина была спрятана в кустах. "Ого, они уже здесь, надо спешить",- решил Юрий, и хотя не совсем отчетливо понимал, куда же ему надо спешить и зачем, беспокойство, ощущение опасности, риска, грядущей схватки все сильнее охватывало. "Кажется, этот прохвост Станицын говорил правду... А возможно, все же ловушка... Скверная игра... Очень все легко и просто складывается... Что-то тут не так... Все кем-то спланировано заранее... Чувствуешь себя марионеткой, которую водят за нос..." Юрий взбежал по ступенькам крыльца, прошмыгнул через двери в вестибюль, проскочил мимо какой-то удивленно посмотревшей на него девицы и помчался по коридору первого этажа. Куда он бежал? Едва ли Юрий мог бы ответить на этот вопрос. Просто что-то, возможно, интуиция, подсказывало ему: сразу к кабинету Фокина идти нельзя. Лучше пока туда не ходить. Почему лучше? Потому, наверное, что кто-то ждал и рассчитывал на появление Юрия там, в кабинете. А вот оправдывать эти чужие расчеты и ожидания Юрию совсем не хотелось. И он долго кружил по переходам, наткнулся на лифт, заскочил в кабину, поднялся пятью этажами выше, тихо выскользнул в коридор и тут кто-то бесшумно подошедший сзади неожиданно крепко схватил Юрия за руки и буквально втащил в двери какой-то полутемной комнаты. Юрий в первые мгновения отчаянно вырывался из рун неизвестного противника, затем глаза его привыкли к сумраку, и он с ужасом узнал призрачное длиннолапое существо с заброшенной станции. Нелепая фигура длиннолапого нависла над Юрием, большая узкая голова зверя слегка покачивалась из стороны в сторону. Огромные круглые глазищи, взгляд которых, казалось, проникал не только в тело человека, по и в душу, смотрели вполне доброжелательно, даже участливо. И Юрий, на секунду встретив взгляд этих огромных черных, как сама космическая ночь, глаз, ощутил вдруг очень отчетливо, что перед ним никакой не зверь, а нечто вполне разумное и очень странное, немыслимое в нашей рациональной, логично построенной вселенной. Длиннолапый, очевидно, хорошо разбирался в мыслях и чувствах стоявшего перед ним человека. Сначала он выпустил из своих лап Юрия, затем осторожно взял его за руку и потянул за собой. И Юрий покорно, точно загипнотизированный, побрел за длиннолапым.
      Глава десятая. Экскурсия по вселенной
      Они проходили комнату за комнатой, коридор за коридором, поднимались по лестницам и опускались в лифтах, кружили по переходам - и все было привычно и обыкновенно, но вот что-то произошло с временем и пространством. Стены очередного коридора вдруг раздвинулись, пропали. Тьма окружила их. Затем в этой непроницаемой для взгляда, чернильной тьме вспыхнули звезды, голубые, ослепительно белые, желтые и оранжевые, тысячи, миллионы звезд. И ужас пустоты вокруг и бессилие перед бесконечностью космоса сковало Юрия. Но уже в следующее мгновение длиннолапый ввел его в комнату, обычную институтскую комнату с какими-то приборами вдоль стен, с двухтумбовым деревянным столом у окна. И только за окном комнаты, за толстыми сверхпрочными стеклами лежала выжженная зноем бурая беспредельная равнина, до самого горизонта заросшая высокими, в рост человека, травами, редкими, раскидистыми деревьям и с темно-зеленой и пурпурной листвой. Этот пейзаж выглядел бы вполне земным, если бы не три маленьких красноватых луны в уже вечереющем синем небе. По равнине неторопливо брели, методично общипывая верхушки деревьев, кустарники и траву два гигантских ящера... "Что это? Прошлое Земли? Иные миры? Ящеры похожи на описания вымерших миллионы лет назад земных игуанодонов... Куда он меня привел? Для чего?" подумал Юрий, но длиннолапый все также молча потянул его из этой комнаты дальше, во тьму очередного коридора. И опять был ужас перед беспредельностью, бесконечностью космического пространства, и опять были звезды. И вновь они вошли в комнату... На этот раз за окном простиралось царство холода. Остроконечные пики ледяных и пологие купола снежных вершин. Ледяные горы, ущелья и бездонные пропасти. Голубые, бурые, зеленые, розовые и белые снега. Замерзшие водопады, точно гигантские сосульки в несколько сотен метров высотой, свисающие над краями пропасти. Хмурое, белесое небо и в нем безжизненное, беспомощное, крохотное красное солнце. Безжизненный, замороженный мир... Но нет, и на этой планете-холодильнике Юрий заметил десяток черных, маленьких фигурок, суетящихся на крутом, обветренном и почти бесснежном склоне каменной горы. Люди? Звери? Автоматы? Рассмотреть он не успел длиннолапый повел его дальше. И вот новый мир. На этот раз на месте окна большой - три на три метра - цветной экран. Половину экрана занимает огромное, косматое, все в языках протуберанцев, бурое солнце, бьющее в глаза нестерпимым жаром даже через экран, даже через многочисленную систему светофильтров. А на второй, нижней половине экрана, раскаленные докрасна, истекающие расплавленным металлом скалы; дымящиеся озера не то ртути, не то расплавленного свинца или меди... Голубые, светящиеся потоки расплавленных металлов... На дальнем плане огненные фонтаны, бьющие из недр планеты... -Ад кромешный... Новая комната... На экране зеленоватая толща воды. Дно моря? Дно океана? Лес водорослей. Кораллы. Рыбы, водяные змеи, медузы, каракатицы и совершенно неизвестные Юрию виды животных, ползающих, прыгающих, плавающих... Еще переход - и они попали в мир кристаллов. Груды горного хрусталя, стеклянный лес, аметисты, гранаты, изумруды, россыпи знакомых и неизвестных минералов и самоцветов... Новая комната... И Юрий глазам не верит - Земля. Панорама Москвы... А длиннолапый уводит его все дальше и дальше. Мелькают миры, пейзажи, ландшафты, картины природы, всевозможные виды животных, растений. Богатство красок, форм... Уже третий час они бродят по этому музею вселенной. "Когда же и чем закончится эта экскурсия? - думает Юрий, его уже шатает от усталости и обилия впечатлений. - Что происходит? Зачем он меня ведет по этим мирам? Где конечная цель нашего путешествия?" И вот очередная комната. Знакомый стол. Два кресла возле старинного шахматного столика. На столике бутылка кефира. Усталый, немного ссутулившийся человек у окна. Услышав шаги, человек обернулся, и Юрий узнал Фокина. - Юрий Алексеевич! Голубчик! - Фокин жизнерадостно всплеснул руками. Рад! Рад! Признаться, не чаял вас увидеть, не чаял... Но, как говорят, человек предполагает, а судьба располагает. Чему обязан на этот раз? Проходите, присаживайтесь. - Андрей Кузьмич! Нельзя терять ни секунды, спасайтесь! Вас, кажется, собираются...- Юрий не договорил. Он вдруг обнаружил, что рядом с ним нет длиннолапого. Его проводник по звездным мирам исчез тихо и незаметно. - Собираются укокошить? Вы это хотели мне сообщить? - Фокин добродушно улыбнулся, точно сама мысль о возможности покушения на него, доставила ему величайшее удовольствие.- Да! Да! Ах, они! Безобразники! Драчуны! Все им неймется! Спасибо за заботу. Тронут! Искренне тронут! Впрочем, я уже в курсе. Пришлось исполнить и это их заветное желание. Вон полюбуйтесь... Взгляд Фокина упал на одну из стен кабинета. И стена, и шкафы с книжными полками, что были встроены в эту стену, вдруг растаяли в серой дымке, исчезли. А на их месте Юрий увидел, как в зеркале, все тот же кабинет Фокина. Только разгром в этом увиденном им кабинете был полнейший: кресла опрокинуты, стул сломан, темно-вишневый полированный стол залит кровью. Стекла книжных полок и шкафов разбиты. Корешки некоторых фолиантов простреляны, очевидно, автоматными очередями. У стола же, весь в крови, с простреленной головой и развороченной грудной клеткой (надо полагать в нее всадили десяток разрывных пуль) лежал двойник Фокина. В двух же метрах от этого изувеченного трупа - о, ужас! - Юрий увидел свое собственное, уже успевшее окоченеть тело... Юрий похолодел. Волосы на его голове стали подниматься. Наверное, еще секунда - и его бы стошнило от всего увиденного. Фокин, видимо, почувствовал состояние своего гостя и, взмахом руки уничтожив страшное видение, успокоительно заметил: - Со своим предупреждением вы, голубчик, опаздывали, как минимум, часа на два. И я, дабы не подвергать опасностям, отправил вас, Юрий Алексеевич, в небольшую экскурсию по нашей родной галактике. Надеюсь, вы на меня за это не обижаетесь? Ну, а с этим... Отчего ж не доставить смертным удовольствие. Жаждут со мной разделаться? Ваш покорный слуга! Хотите пострелять в физиономию Фокина? Что ж, стреляйте, если это доставляет вам такое животное наслаждение... М-да... А вашего двойника-биоробота ребятишки ухлопали, надо полагать, уже в азарте, так сказать, за компанию с негодяем Фокиным... Конечно, зрелище было не для слабонервных. Да вы, голубчик, не дергайтесь. Спокойно. Все позади. Кстати, местонахождение моего кабинета на Адрии никому из людей неизвестно. Кабинет вроде бы кочует по институту. На этот раз они пришли в него по вашему следу. - По следу?- Юрий вопросительно посмотрел на Фокина. - Да. Ваш путь по корпусам института в тот раз кем-то фиксировался. "Фиксировался? Нет, что-то тут не то... Где-то осечка... Где? - Какая-то неясная расплывчатая мысль не давала Юрию сосредоточиться на происходящем. Что-то творилось вокруг... Какая-то логическая неувязка проскользнула в рассуждениях Фокина. - В прошлый раз Фокин говорил, что читает... нет, не читает, а знает самые важные мысли тех, кто его интересует... Кто интересует... Знает... Значит, ему известны и мотивы покушения. Известна и история моего побега из особняка заговорщиков, подозрительного побега, слишком легко осуществленного. А что если и сейчас по моему следу идут... Идут за ним, за настоящим Фокиным... Что если маскарад, который Андрей Кузьмич организовал двумя часами ранее в своем кабинете, не удался? Моя экскурсия по галактике - всего лишь попытка сбить преследователей с моего следа, который ведет сюда, к Фокину. А если эта уловка не удалась? Если меня вновь вычислили в пространстве? Это означает, во-первых, что меня использовали как приманку для Фокина, использовали его интерес ко мне... А во-вторых, это означает, что уже сейчас, возможно, через секунду, через минуту!.." Юрий заметно побледнел. Фокин уловил смятение своего гостя, с любопытством посмотрел на Юрия и в следующее же мгновение лицо его покраснело. Вид у Фокина при этом стал несколько растерянным, удивленным и почти обескураженным. Юрий подумал, что так, наверное, выглядит со стороны опытный игрок в шахматы, неожиданно получивший мат в три хода от партнера, которого он, мастер, считал пижоном, слабачком. - Однако... - проговорил Фокин.- Вы молодец, Юрий Алексеевич, о такой комбинации даже я не подумал. Да, недооценка противника - худший грех. Конечно, все их попытки, все это ерунда, но лишний раз травмировать вашу психику не будем. - Что вы имеете в виду? - А вот это самое, - Фокин кивнул в сторону двери кабинета и сухо усмехнулся. Раздался тихий треск - и прямо из воздуха сгустилась и выкристаллизовалась полуметровой толщины, точно отлитая из голубоватого прозрачного стекла, стена. Юрий даже не успел удивиться появлению этой неожиданной преграды как сама дверь с треском и грохотом распахнулась и в кабинет профессора Фокина влетела типичная, если судить по величине и конструкции, противотанковая граната. Юрий инстинктивно втянул голову в плечи и зажмурился, мысленно уже оплакивая свою кончину. И следующее мгновение, казалось, растянулось па целую вечность. Граната с глухим шмякающим звуком, какой бывает обычно при падении крупного булыжника в густую болотную жижу, вошла в прозрачную стену, какие-то микросекунды зависала в ней. Затем в корпусе гранаты что-то бухнуло и даже через плотно сомкнутые веки Юрий различил огненную вспышку, а в следующий миг от гранаты уже не осталось и следа. В кабинет же с воплями ворвались, сыпя направо и налево очередями из автоматов, шестеро здоровенных, бойких молодцов. Среди этой банды трое парней Юрию уже были знакомы, он узнал черноволосого Эдуарда, своего приятеля Василия и бородатого. Василий сжимал в руках импульсный генератор и, надо полагать, намеревался в ближайшие секунды пустить его в дело и разнести все вокруг. Эдуард остервенело лупил в защитную голубую стену очередями из автоматов, и пули с чмоканьем вязли в толще защитного поля и сгорали с характерными голубыми вспышками. Бородатый же, похоже, командовавший налетом, размахивал лазерным пистолетом и что-то кричал, однако криков его почти оглушенный и ошарашенный всем происходящим Юрий разобрать не мог. Среди всей этой неразберихи и дикой кутерьмы - стрельбы, вспышек, грохота, криков - спокойствие и даже определенное добродушие сохранил один Фокин. Вдоволь налюбовавшись на беснующихся перед стеной защитного поля молодчиков, Андрей Кузьмин небрежно, но вместе с тем и очень весомо, хлопнул ладонью по стопке чистой белой бумаги на своем рабочем столе и очень внятно, не повышая голоса, произнес: - Тихо! Всем успокоиться! Бросить оружие! Побаловались - и хватит. И вновь взгляд Фокина налился тяжестью, нечеловеческой силой и заставил нападающих оцепенеть. Наступила тишина, судорожная, напряженная тишина. И в этой тишине Юрий увидел, как из повисших, точно плети, беспомощных, парализованных рук Василия выскользнул и с грохотом упал на паркетный пол комнаты импульсный генератор. Бородатый выронил пистолет, а Эдуард и двое других парней автоматы. Фокин очень неодобрительно поморщился, исподлобья, скосив глаза, посмотрел на оружие, раскиданное по полу, перевел взгляд на лица нападающих, укоризненно покачал головой и резко щелкнул пальцами правой руки. И Юрий, уже давно устав чему-либо удивляться, с большим облегчением увидел, как импульсный генератор, автоматы, лучевое оружие и прочие душегубские инструменты нападающих покрылись сероватым дымчатым налетом и медленно стали расплываться, таять, терять очертания и наконец исчезли без следа. Фокин же поманил к себе пальцем остолбеневшего от ужаса бородатого и, когда тот, явно против своей воли, на удивление легко прошел через защитное поле и деревянной походкой приблизился к столу, спросил: - И чего вам неймется? Всего вроде достаточно, интереснейшая работа, все условия для творчества... Чего еще? - Вы лишили нас инициативы... - судорожно выдохнул бородатый. - Вы сделали из нас марионеток! Фокин расхохотался: - Кто из кого марионеток сделал - это еще надо посмотреть! Нет, каково! Я их, можно сказать, ублажаю, исполняю их желания. Да, да! Желания вот этих самых пакостников! А они в ответ на доброту, на заботу... Марионетки! Что ж, бунт марионеток - это уж совсем нечто несуразное... Говорите определеннее! Что вас всех не устраивает в моих планах? - Это ваши планы! А каждый человек мечтает сам планировать и свою жизнь и свою судьбу! Вы лишили нас этого! - сказал бородатый. Он с ненавистью смотрел в глаза Фокина, с вызовом расправив плечи и выпрямившись, задрав голову и выпятив подбородок, и только легкая дрожь пальцев выдавала волнение и страх бородатого. - Судьба - это судьба. Планировать ее трудно! - с улыбкой возразил Фокин.Я вижу, вы, голубчик, даже не понимаете того, о чем говорите. Сами себе противоречите. Требуете, чтобы каждый сам планировал свою жизнь, а сами только что пытались поломать жизни других людей! Или для них вы не оставляете права планировать свои судьбы? С логикой у вас явно не все в порядке. - Вы болтун и демагог! - крикнул бородатый, видимо, решив, что терять ему уже нечего. - Успокойтесь, голубчик,,- невозмутимо продолжил Фокин.- Кем бы я ни был, это не меняет сути вопроса. А поскольку я все же, так сказать, специалист по исполнению .желании, то и это ваше дурацкое желание я исполню. Вы мечтаете сами планировать свою жизнь и свою судьбу. Что ж, планируйте! Попытайтесь найти такое решение, когда ничьи другие судьбы и жизни, вами задетые, изменены или раздавлены не будут! Найдете удачный для себя вариант, ваше счастье. Не найдете, что ж, придется мне и на этот раз самому распорядиться вашей судьбой! На размышление даю десять минут! Думайте! Бородатый зашатался и по знаку Фокина отступил к стене. Фокин же поманил к себе пальцем Эдуарда: - А вы, молодой человек, что скажете в свое оправдание? Эдуард перед Фокиным, в отличие от бородатого, ерепениться не стал. Чувствовалось, что роль Джордано Бруно явно не для него. Юрий вспомнил пламенные речи Эдуарда перед собравшимися в зале заговорщиками и с трудом поверил, что перед ним тот же человек, что еще сегодня утром призывал к крайним мерам, источал из себя агрессивность и ненависть. От смелого оратора не осталось и тени, перед профессором Фокиным стояло жалкое, трясущееся от страха и, кажется, уже вполне обезумевшее существо. - Я... Не... Не... Я... Не понимал... Пощадите... Андрей Кузьмич, миленький...- выдавив из себя эти несколько фраз, Эдуард бухнулся перед Фокиным па колени. Тело Эдуарда стало сотрясаться, точно в лихорадке, из глаз побежали слезы, и он, размазывая эти слезы пятерней, стал как-то по-детски всхлипывать и все пытался обнять ноги Фокина. - Андрей Кузьмич, успокойте его как-нибудь, - попросил Юрий.- Вы же видите, он на грани.