Тут другое, зверь этот не местного происхождения. Искусственное создание? Разумное существо из других миров? .Что-то еще? Зверь, который есть, а которого вроде бы и нет, в природе... Фокин - вроде бы на Земле и вроде бы на Адрии... Связь?.." В вестибюле корпуса Юрий остановился перед огромной, во всю стену, светящейся схемой расположения зданий института. Еще до конца не поняв, зачем это ему понадобилось, Юрий стал рассматривать пояснительные подписи и отыскал здание корпуса теоретической физики... Корпус, если верить схеме, находился в двух километрах от него. Надо было лишь пройти или .проехать по подземной дороге в автоматической кабине. Через десять минут Юрий был у цели.
      Глава седьмая. Фокин Андрей Кузьмич
      "Третий этаж, комната семнадцатая... Третий этаж... Если кибер-секретарь выдал верную информацию, сейчас кое-что прояснится..." Кабинка лифта. Третий эта/к. Коридор. Юрий быстро отыскал дверь с нужным номером. На мгновение задержал взгляд на скромной медной табличке: "Фокин Андрей Кузьмич" и решительно потянул ручку двери на себя. Сидевший за большим, темно-вишневой полировки деревянным столом человек поднял голову и, отодвинув в сторону папку с бумагами, внимательно посмотрел на Юрия. После взаимных приветствий, представлений и рукопожатия, Юрий был усажен в одно из кресел возле старинного шахматного столика, а хозяин кабинета, вопросительно взглянув на гостя, сказал: - Чай, кофе, более крепкие напитки... Что предпочитаете, Юрий Алексеевич? Вспомнив своп вчерашние подвиги п гостеприимство Сушакова, Юрий тяжело вздохнул: - Нет, спасибо, если можно бутылочку кефира. У меня к вам, Андрей Кузьмин, несколько деликатных вопросов. Если вы, конечно, позволите мне их задать. На спокойном, даже немного грустном, лице Фокина не появилось а тени волнения. - Отчего же... Отчего же... Буду рад помочь. Спрашивайте,- Фокин улыбнулся совершенно обезоруживающей улыбкой, поднялся из-за стола, подошел к одному из встроенных в стену кабинета шкафов, открыл дверцу в достал из одного отделения литровый пакет о кефиром, а из другого - два больших хрустальных стакана в булку свежего белого хлеба. Расставив все это на столике, неторопливо разлил кефир по стаканам и уселся на второе кресло, напротив Юрия. "Нет, не он! Тот Фокин с Земли из отеля "Галактика" после покушения, после дюжины пулевых ранений, после анатомии не может так улыбаться. Это другой... У него и шрамов на лице пет... Хотя..." -- Итак, за ваше здоровье,- чуть улыбнувшись, сказал Фокин и, взяв стакан с кефиром, с видимым удовольствием отпил несколько глотков.- Да. Так что вас интересует, Юрий Алексеевич? - На Адрии меня заинтересовало многое. Я четвертые сутки на планете, а вопросов уже выше головы. Загадочная у вас здесь жизнь. Впрочем, об этом, наверное, потом. Я хочу быть с вам, Андрей Кузьмин, откровенным, на планету я попал некоторым образом из-за вас. Выдавив из себя последнюю фразу, Юрий внимательно посмотрел на Фокина, пытаясь определить, какое впечатление произвели его слова, однако хозяин кабинета, по крайней мере, внешне оставался вполне спокойным, неторопливо потягивал кефир из стакана и, как показалось Юрию, вполне доброжелательно, даже с какой-то жалостью посматривал на своего смущенного гостя. - Да вы не стесняйтесь, Юрий Алексеевич, продолжайте, я слушаю. И Юрий подробно рассказал об известном ему покушении на двойника Фокина в отеле "Галактика", о восьми смертельных пулевых ранениях, о неожиданном воскресении загадочного двойника, о его невероятной живучести. Изложил обстоятельства встречи с другом детства Степкиным. Объяснил, почему его, как эксперта и как ученого, занимающегося феноменами космической биологии, заинтересовал этот случай невероятной живучести организма человека или псевдо-человека. Фокин выслушал рассказ очень внимательно и очень спокойно, ни разу не перебил вопросом или какой-либо репликой, однако у самого Юрия почему-то складывалось впечатление, что Андрею Кузьмину вся эта история с покушением в общих чертах уже известна и только вежливость не позволяет ему откровенно скучать слушая излияния гостя. Реакция на рассказ тоже оказалась не совсем такой, на какую рассчитывал Юрий. Фокин ясно развеселился,- что-то в рассказе Юрия его позабавило. - Так, так... - пробормотал оп, весело взглянул на Юрия и, встав с кресла, принялся неторопливо прохаживаться по кабинету,- Значит, восемь смертельных пулевых ран. Нет, все же вы, голубчик, меня сегодня насмешили. Ай-яй-яй! И служба безопасности космофлота, конечно... Значит, говорите, неизвестные террористы, пришельцы... Гм... Вот дурачье... И ведь говорил ему, говорил, не связывайся с Землей... Ведь говорил же...- казалось, Фокин совсем забыл о присутствии Юрия в кабинете и разговаривает сам с собой. - Что ж, так оно и должно было случиться... Фатум, судьба... Да... именно, именно... Нет, второй раз он уже так глупо не подставится. Теперь им его не взять... За что боролись... Нет, это их проблемы... Не надо было дразнить гусей... Мое дело - филантропия... Фокин вдруг резко остановился перед Юрием и, уставившись в его глаза тяжелым, неимоверно тяжелым, гипнотическим взглядом, силой которого, наверное, можно было сгибать подковы, спросил: - Там, с ним в номере отеля была женщина? Отвечайте! Была? Стройная, молодая, красивая, золотистые локоны до плеч... Отвечайте! И от этого свинцового, давящего взгляда хозяина кабинета, от железных интонаций голоса, еще минуту назад бархатного и столь обходительного, и от самого вопроса Юрия прошиб озноб. Он почувствовал какую-то предательскую слабость в ногах, одуряющий страх и вдруг очень отчетливо осознал, что еще мгновение - и взгляд, чудовищный взгляд, Андрея Кузьмича просто испепелит его на месте. Начиналась какая-то мистика, чертовщина, ничем вроде бы не оправданная и необъяснимая на фоне всей этой сверхсовременной техники, компьютерных систем и научных лабораторий. И собрав все свои силы, волю, уже почти раздавленную взглядом Фокина, Юрий прошептал: - Да не было там никакой женщины, не было. Успокойтесь, Андрей Кузьмич, не было... И тяжесть исчезла, легкость, почти космическая невесомость и умиротворение появились и в душе, и в теле. Взгляд Фокина вновь стал добрым и ласковым. Андрей Кузьмич виновато потупил глаза и, прошептав: - Извините, Юрий Алексеевич, это я так, понервничал...- устало опустился в кресло и закрыл на минуту глаза, весь обмякнув и расслабившись. Затем прошептал: - Все проходит, все уже прошло...- улыбнулся и, подмигнув Юрию, добавил: - Что ж, спрашивайте, голубчик, спрашивайте, что же вас волнует во всей этой истории. Постараюсь, насколько в моих силах, удовлетворить ваше любопытство. - Вам, наверное, сегодня трудно, Андрей Кузьмич? Может, встретимся завтра, поговорим в другой раз? - Другого раза, мой милый, может и не быть,- печально усмехнувшись, произнес Фокин.- Вам сегодня дана, полагаю, уникальная возможность узнать об всем, так сказать, из первых рук, так используйте же момент удачи и мое болтливое настроение. - Хорошо, Андрей Кузьмич, воспользуюсь вашей любезностью, - сказал Юрий.Меня, как вы уже поняли, интересует, главным образом три вопроса. Что происходит на Адрии? Как эти события и случай в отеле "Галактика" связаны с вами? И последний вопрос. Из встреч с сотрудниками Адрианского Центра мне показалось, поймите меня правильно, возможно, это мое ошибочное впечатление... Так вот, мне показалось, что перед упоминанием даже одной вашей фамилии кое-кто на Адрии испытывает некое сложное чувство, этакую смесь восторга, восхищения и... страха. Да, именно, страха... Разве у работающих здесь людей есть на это чувство какие-то весомые основания, Андрей Кузьмич? Фокин хмыкнул и улыбнулся: - Начну с последнего вопроса. Страх... Гм. Вы ведь, голубчик, еще несколько минут назад, простите, сами почти смертельно испугались меня. Не надо отрицать, я вижу, вы человек вообще-то смелый, у других порою такой смелости не хватает. А теперь о главном, разве все эти люди, с которыми вы встречались здесь, на Адрии, не объясняли вам сложившуюся обстановку? - Объяснять, конечно, объясняли,- пожал плечами Юрий, - но, во-первых, версии высказывались самые разные, а во-вторых, возможно, это опять мое ошибочное впечатление, я почему-то уверен, что они сами не понимают, что происходит на планете. Во всяком случае, далеко не обо всех идущих на Адрии процессах знают отчетливо. - Однако об очень многих, как вы изволили выразиться, процессах они догадываются, - возразил Фокин.- Если вы, голубчик, слушали сотрудников центра достаточно внимательно, то тоже кое о чем должны догадываться. - Да, - согласился Юрий. - Естественно, определенные выводы для себя из всего увиденного я сделал. - В самом начале нашей беседы вы заявили, что пришли поговорить со мной откровенно. Видимо, вы рассчитываете на кое-какие откровения и с моей стороны. Так вот, если не хотите разочароваться в результатах нашей встречи, не надо ходить вокруг и около. Постарайтесь правдиво и без ужимок сформулировать все ваши догадки и подозрения. Словом, выкладывайте все, что вы думаете обо мне. И не тряситесь от страха. Если это вас беспокоит, я не диктатор и не зверь! - Хорошо, Андрей Кузьмич, вероятно, вы правы. Не знаю, зачем вам это нужно, однако выскажу свои догадки предельно искренне,- сказал Юрий и улыбнулся.- Тем более, что, как я заметил, утаить от вас что-либо не представляется возможным. Вы ведь читаете чужие мысли... - Продолжайте. - Да. Я уверен, что все эти адрианские метаморфозы и чудеса, а также события на Земле в отеле "Галактика", связаны с вашей персоной самым непосредственным образом. Можете меня разорвать на куски, скажу больше. Мне почему-то думается, что вы где-то приобрели способность творить чудеса. Да. Я убежден, что именно вы каким-то способом узнаете мысли ваших друзей, товарищей, сотрудников Адрианского Центра и исполняете, естественно, выборочно кое-какие их желания, мечты. Причем, границ этой способности исполнять желания людей я еще не обнаружил. Вам подвластно на Адрии, видимо, очень многое, если не все. Отсюда, наверное, страх у многих ваших вчерашних товарищей при одном упоминании имени Фокина. И второе, этот страх людей перед необъяснимым говорит о том, что вы, называющий себя Фокиным Андреем Кузьмичом, возможно, совсем не Фокин. То есть не тот Фокин, что родился в городе Томске, занимался теоретической физикой и прилетел на Адрию работать в маленькой, ныне заброшенной станции Адрианского исследовательского центра. - Вот новости. А кто те я по-вашему? - с искренней обидой в голосе спросил Фокин. - Извините, Андрей Кузьмич, но я не исключаю того, что вы не человек, а, если быть более точным, вы, возможно, некий инопланетный субъект, замаскированный под Фокина, с необъяснимыми пока для людей Земли способностями. Впрочем, вы сами об этом свойстве своей личности можете и не знать. - Спасибо за разъяснения. Определенный юмор в ваших рассуждениях присутствует. Продолжайте. - Выполняя некий, пока мне не очень ясный план, вы благоустраиваете планету Адрия. При помощи неизвестной людям техники вы создали, видимо, почти мгновенно все эти роскошные дороги, города... Эти заколдованные научные замки, заполненные самой совершенной известной людям техникой, исследовательскими приборами. Об исполнении желаний я уже говорил. Какие-то заигрывания с землянами... Пожалуй, это все мои соображения. - Что ж, любопытно... - тоскливо пробормотал Фокин и покачал головой.Признаться, чего-то в этом роде, я от вас, любезный Юрий Алексеевич, и ожидал. В своих теоретических изысканиях вы недалеко ушли от Агерьяна, Сушакова и других. Значит, либо Фокин - не Фокин, либо негодяй Фокин, предавший интересы Земли и продавшийся некой таинственной инопланетной цивилизации. М-да... А ведь что бы я вам здесь сейчас не рассказал о себе, вы мне, голубчик, не поверите. - Отчего же, если ваш рассказ будет достаточно убедителен, не противоречив, а факты действительности будут его подтверждать, думаю, вы меня сумеете убедить. - Убедить я вас могу и без рассказов. Суть не в этом. Простите за лирику, иногда чертовски хочется, чтобы рядом с тобой находился хоть один человек, который в тебя верит, который тебе верит. Ладно, не будем на эти темы. В вашей версии тоже есть кое-что рациональное, однако выводы неверны. О других возможных вариантах этой истории вы не думали? - Например? - Например,- улыбнулся Фокин,- наиболее лестный, что ли, для меня вариант, в котором, несмотря на все это обилие, как вы изволили выразиться, чудес, ваш покорный слуга все же остается человеком и не заключает никаких мистических сделок с неизвестными Земле цивилизациями. - А как вы тогда объясните происходящее? - Мало ли объяснений... Взять хоть такое, жил-был скромный физик-теоретик, занимался исследовательской работой на отдаленной от Земли, всеми забытой, планете и вдруг, кстати, совершенно для себя неожиданно, открыл нечто принципиально новое в области технологий исполнения человеческих желаний, - Занятно... Н не хочу подвергать сомнению вашу одаренность и, возможно, даже гениальность, Андрей Кузьмич, но вы сами ученый и знаете, что нужны доказательства. - Все в свое время, милый Юрий Алексеевич, все в свое время. Рассмотрим еще один вариант нашей истории. Скажем, не изобрел физик-теоретик новую технологию исполнения желаний, а случайно в своих скитаниях по космосу, занимаясь кое-какими обоснованиями странных астрофизических явлений, обнаружил следы некой высшей цивилизации, видимо, давно исчезнувшей. В результате, скажем, определенных археологических изысканий наш физик получил доступ к некоторым техническим достижениям этой загадочной цивилизации "ИКС". Иными словами, нашему герою просто невероятно повезло он все равно что выиграл в своеобразную галактическую лотерею исполнение всех, и не только своих, желаний. У него и только у него ключ к тайнам цивилизации Икс. Однако возникает конфликт. Кое-кто из жителей Адрии, знакомых с этой историей, тоже жаждет получить открытый доступ к благам цивилизации Икс. Они не желают пользоваться услугами посредника. Понятное вроде бы желание, не так ли? - Такое объяснение мне, Андрей Кузьмич, еще не встречалось, но, знаете, оно вполне уместно. Теперь уже я вас прошу, продолжайте. Мне эта ваша историю становится все более интересна. - Ха! Ему, видите ли, становится интересно. Весьма обязан. Не надо реверансов, мой милый, это ни к чему. Верите вы мне или нет, меня волнует это не слишком сильно. В конце концов это ваше личное дело. Да. Я набрел па Космическое Эльдорадо - банк идей, арсенал технических средств неизвестной могущественной цивилизации. Да, это исполнение всех мыслимых материальных мечтаний человечества. Да! Да! Да! Но обрушить всю эту технику, эту лавину знаний и открытий, переворачивающих все наши представления о вселенной, на человечество Земли, без проверки, без апробирования на каком-либо отдельном полигоне, это, поймите, немыслимо! Люди ведь самые разные, и плохие, и хорошие, и добрые, и злые, и желания у них разные. Могут быть невероятные, самые губительные и не поддающиеся расчету последствия. Возможна катастрофа, гибель всей земной цивилизации! Я владею ящиком Пандоры, вы меня понимаете? Понимаете? А они, - Фокин махнул рукой в сторону двери. - Они считают меня диктатором, инопланетным чудовищем, дьяволом! Это меня-то? И когда я осуществляю при помощи всей этой неземной техники кое-какие вполне разумные и полезные человечеству их мечты и желания, не благодарность получаю от них, а страх! Страх! Даже ужас! Для них это все необъяснимо, непонятно, мистично! А непонятное всегда рождает ненависть! - А разве совместно с другими сотрудниками института вы не можете исследовать этот ваш таинственный феномен? Мне, конечно, со стороны трудно судить, но в этом случае, по-моему, не возникало бы вокруг всего происходящего атмосферы тайн и взаимных обид. Контроль общества всегда полезен. - Нет, только не в этом случае. На первых этапах развития этой истории было несколько посвященных. Однако начались разногласия, мелочные придирки, осложнения... Я, скажу откровенно, испугался. Да, испугался. Подумайте сами, какая ответственность! Перед нами техника достаточно чуждой человечеству, могущественной цивилизации! Вы перед этой техникой, ее мощью, простите, как мартышка за пультом управления звездолета. Один ошибочный шаг - и все летит в тартарары! - Однако за себя-то вы, Андрей Кузьмич, почему-то спокойны? - Нет, и за себя не спокоен. И я могу натворить с этой техникой как величайших благ, так и самых глобальных катастроф, бедствий. Но я принял меры... Я усовершенствовал свою личность, избавился от многих негативных черт характера. Я предельно осторожен. Действую обдуманно и постепенно. Каждый шаг проверяю расчетами компьютерных систем. Все эти виденные вами чудеса - это элементарно, это самое простое, на что способна техника цивилизации Икс. Предстоит еще во многом разобраться и многое освоить... - И вы уверены, что справитесь один? -- Почему же один? По темам, которые я наметил, работают все сотрудники центра. Другое дело, что многие не знают, для каких целей они выполняют те или иные задания. - А у вас, значит, Андрей Кузьмич, у одного в руках сходятся все ниточки? - Все ниточки мне, пожалуй, не удержать,- вздохнул Фокин - Какие-то нити приходится отпускать, передавать другим. - Занятно, наверное, было бы взглянуть на эту вашу неземную технику, сказал Юрий.- Или это сложно? - А вы любопытны, Юрий Алексеевич, - усмехнулся Фокин.- Взглянуть на технику Икс и в самом деле трудновато. Загвоздка в том, что эта так называемая техника расположена в ином пространственно-времен-ном измерении. .Да и по форме она не совсем то, что вы воображаете. - Извините, совсем забыл о вашей способности читать мысли. - Опять мимо, Юрий Алексеевич, опять мимо.- Фокин устало откинулся на спинку кресла.- Не читаю я ваших мыслей, не читаю, успокойтесь. У вас же полный сумбур в голове. Что там прочтешь? Я не шифровальщик. Нет, ваши мысли, и не только ваши, а всех, кто на Адрии интересует меня, читают и расшифровывают и фиксируют некие, скажем, устройства цивилизации Икс. Да. Да. Я получаю уже отфильтрованную и самую важную информацию о помыслах и мечтах человеческих. Кстати, и оценили вы мою деятельность слабовато, чисто земными мерками. Ограничили Адрией, а между тем сотрудники Адрианского Центра заняты благоустройством не одной планеты, и даже не одной звездной системы, а сотен тысяч планет, фактически, мы благоустраиваем для человечества галактику. Мы сохраним людям тысячи веков... А что говорить! Я вижу, вы устали. Уже поздно, мы засиделись, заболтались... Вам пора в гостиницу. Вы хотите спать! После этих слов Фокина Юрий почувствовал, что веки его отяжелели и начинают слипаться. И сонное дремотное состояние овладело им. Последним усилием воли он попытался стряхнуть сон и спросил: - Погодите. Вы так и не объяснили мне, кто жил в отеле "Галактика" и почему в него стреляли? И откуда-то издалека донесся голос Фокина: - Там жила часть моей личности, голубчик. А почему стреляли и отчего, об этом подумайте сами. Кстати, вы никогда не задумывались, почему обычно в мировых религиях добрые боги действуют в паре со злыми демонами? Подумайте и над этим... И Юрий погрузился в сон.
      Глава восьмая. Новые встречи
      Утром Юрий проснулся в своем номере гостиницы и долго не мог сообразить, как он попал к себе из кабинета Фокина. Весь путь по корпусам института в гостиницу начисто стерся из памяти. "Дьявольщина какая-то. Я уснул у него в кабинете. Это, конечно, гипноз. Значит, меня в гостиницу доставили сонным. Хотя... Что ему стоило телепортировать меня из кабинета прямо в мой номер, в кровать. Чудеса в решете..." Юрий бодро, отбросив одеяло, выскочил из кровати и подошел к открытому окну. В чистом безоблачном небе сияло и лучилось теплом и самодовольством, абсолютно уверенное в себе и своих возможностях местное светило. Становилось жарковато. Теплый ветер через открытые рамы доносил все те же запахи цветов, шелест листвы и журчание воды в фонтанах у входа в гостиницу. Вчерашняя беседа с Фокиным в ярком дневном свете казалась чем-то нереальным, призрачным и почти кошмарным. "Пригрезилось мне все это, что ли? Нет, это не сон... Если Фокин не дурачил меня, то вся эта история еще только начинается... И всюду страсти роковые... Однако как он самоуверен... Сверхчеловек? На мерзавца, впрочем, не похож. Да с такими возможностями можно позволить себе быть добрым... Филантроп. Намерения у него самые благие... Хотя... Голубчик Юрий Алексеевич, вы не помните случайно, каким строительным материалом воспользовался инженер Сатана при прокладывании дороги в Ад? Ад... Адрия... Ладно, об этом поразмыслим в другой раз. Пора завтракать и в лабораторию..." Перед входом в гостиницу, на скамеечке у большого фонтана, Юрий неожиданно обнаружил скучающего Василия. - Долго же вы нежитесь в постели, мой граф, - сказал Василий, поднимаясь со скамьи и пожимая Юрию руку. - Я поздно вчера лег. Первый трудовой день на планете. - Ясно, уважительная причина, - Василий кивнул в сторону стоящего в тени раскидистой черемухи вездехода. - Не желаете прокатиться? - До лаборатории я хотел прогуляться пешком, но, если хотите, могу составить компанию. - Да, Юрий Алексеевич, мне надо поговорить с вами и дать несколько советов. - Хороший совет - это как раз то, что мне требуется, - согласился Юрий и вслед за Василием уселся в машину. Вездеход дернулся, набрал скорость и ринулся в хитросплетенье улиц. Минут пять Юрий сидел молча, ожидая, когда же Василий заговорит, затем по мере того, как мелькали за стеклами улицы и парки города, стал беспокойно оглядываться по сторонам. В душе возникла смутная тревога, вспомнились страхи, пережитые на станции. Творилось что-то непонятное, какое-то несоответствие между тем, что должно было быть, и тем, что происходило. Ехали они не к корпусу зоологии, не в лабораторию, а куда-то в другую сторону. "Куда же он меня везет? Хотел побеседовать со мной, посоветовать что-то... Непонятно..." Юрий посмотрел на Василия. Василий был мрачен. От игривого настроения у водителя вездехода не осталось и следа. Он зорко смотрел по сторонам, следил за автоматикой, часто поглядывал в зеркальце заднего обзора, точно опасался погони или высматривал что-то позади на дороге, и лишь в сторону Юрия смотреть избегал. - Куда мы едем? Мне надо в лабораторию. - В лабораторию к своим позвоночным еще успеешь, надо будет заехать еще в одно место. Это не отнимет много времени. - Василий смущенно улыбнулся.Что-то вы, Юрий Алексеевич, сегодня нервничаете? - Я нервничаю? - удивился Юрий.- С чего ты взял. Мне показалось, что ты сам нервничаешь. Что-нибудь стряслось? Василий как-то болезненно передернул плечами, пристальным, оценивающим взглядом скользнул по фигуре Юрия, стараясь не встретиться с ним глазами, и поспешно отвернулся: - Да нет,- пробормотал он, - ничего страшного, просто решено познакомить тебя с некоторыми обстоятельствами дела... - выдавив из себя эту туманную фразу, Василий замолчал и, казалось, забыл о существовании Юрия. Вездеход проехал еще несколько километров по пустынным, заросшим пышными кустарниками и цветами, улицам и остановился у трехэтажного особняка, облицованного зеленоватым мрамором. - Пошли, - скомандовал Василий, выпрыгивая из кабины. - Нас ждут. Юрий пожал плечами. Он подумал, что давно уже устал от всех этих детских игр в секреты, загадки, недомолвки, что возраст у него уже не тот и что давно пора внести ясность в "некоторые обстоятельства", но промолчал. В зале, куда они вошли, за низким полукруглым столом восседало в глубоких плюшевых креслах с десяток мужчин и женщин. Лица у всех были кислые, вытянутые, раскрасневшиеся, и Юрию подумалось, что в комнате перед их появлением разговор был не из самых приятных. - Юрий Алексеевич Шакалов, специалист по космической биологии, - наш новый сотрудник. Прошу любить и жаловать, - Василий ободряюще похлопал Юрия по плечу и подтолкнул к столу под перекрестный огонь любопытных взглядов собравшихся. - Как это мило... - лениво растягивая слова, проворковала одна из дам.Вася, ваш спутник уже в курсе? - Нет. Разъяснения будете давать вы! - сказал Василий, указывая Юрию на свободное кресло и присаживаясь рядом.- У Юрия Алексеевича пока лишь догадки, гипотезы. Высокий брюнет в кремовом летнем костюме в кресле у окна тихо фыркнул: - Еще один гадальщик. По-моему, у нас уже избыток гипотез. Я уже говорил и еще раз повторяю, мы занимаемся чепухой. Давно пора сообщить обо всем происходящем на Землю и потребовать от директора и от ученого совета объяснений. Далее мы просто не сможем оставаться в неизвестности. - Наш гость прибыл с Земли совсем недавно, - сказала маленькая полноватая блондинка, улыбнувшись Юрию, - пусть он расскажет, известно ли на Земле хоть что-нибудь о происходящем на Адрии. Юрий смущенно оглянулся на Василия и пожал плечами: - Я пока еще плохо разбираюсь в происходящем и хотел бы понять, о чем идет речь. Что касается Земли, на Земле все спокойно. О событиях на Адрии там, насколько я в курсе, широкой публике неизвестно. - Вот! Вот! - перебил Юрия брюнет.- И я об атом же говорю! От наших действий в конце концов зависит не только судьба Адрианского исследовательского центра, но и судьба всей земной цивилизации! Только слепцы этого не видят! Каждый человек имеет право на будущее. Каждый как-то представляет себе свое будущее и борется за него, строит его. Нас же лишили будущего, лишили инициативы, лишили возможности влиять на ход событий. Эксперимент, если только это был эксперимент, вышел из под контроля, процессы неуправляемы! Мы не знаем, что произойдет сегодня, не знаем, какое чудо случится завтра, через день, через неделю! Так долго не может продолжаться. Либо мы окончательно должны смириться с положением подопытных кроликов и позволить некоторым зарвавшимся исследователям продолжать свои преступные эксперименты, либо - должны протестовать, бороться. Я не исключаю и применения крайних мер. И по-прежнему готов отстаивать свою точку зрения. Человеческое достоинство, если оно у нас еще осталось после всего, что произошло, необходимо защищать и не только в диспутах. Если слова не убеждают, надо переходить к действиям! - Глупости! - громко сказал румяный, круглолицый здоровяк, поднимаясь с места.- Вы, Эдуард, драматизируете положение, а это неверно! Что с того, что мы, как вы заметили, не контролируем события. А кто, по-вашему, их контролирует? Ученый совет? А члены совета сами ничего не понимают! Я беседовал с ними. Профессор Фокин контролирует? Вы убеждены в этом? Происходит много непонятного, я согласен. Да, мы во многом не разбираемся. Согласен. Однако надо признать, что результаты грандиозны. Мы растеряны, потрясены. Вы говорили о будущем. Вот оно будущее, перед вами. Далекое, недоступное, оно вдруг стало близким, стало настоящим. То, что с нами произошло, можно назвать столкновением с будущим. - Чушь! Как бы ваше будущее прошлым, самым варварским прошлым не обернулось! - язвительно процедил Эдуард. - Да. Да. В истории человечества сколько угодно подобных превращений и дешевых спекуляций! - Я вам скажу, откуда это ваше негодование, стремление к крайним мерам, невозмутимо продолжая круглолицый.- Мы привыкли к определенному быту,; к своим проблемам, которые тихо, мирно решали столетиями. Мы привыкли к определенным трудностям, с которыми срослись, без которых жизни себе не мыслим. И вдруг все это пропало, похоже, безвозвратно. Все наши коренные, глобальные, неразрешимые проблемы за нас решил некий добрый дядя. Решил этак мимоходом, кстати, использовав наши желания, мечты и устремления. Мечты, которые люди лелеяли столетиями, осуществились в считанные минуты. А новые мечты, новые проблемы еще нам недоступны. Мы еще не доросли до них. Мы все чаще грезим делами дней минувших. Мы в нашем прошлом пока всеми четырьмя конечностями. - Николай! Наверное, хватит уже ораторствовать, - оборвал круглолицего бородатый мужчина средних лет, сидевший прямо перед Юрием.- Мы все это уже слышали. Есть у вас конкретные предложения? Если нет, послушаем других. - Я предлагаю,- сказал круглолицый Николай, - не паниковать. Это раз. Жаловаться на Землю? Глупо! Ни в коем случае! Наши же собственные желания исполняются, а мы - жаловаться? На кого? Крайние меры! Ни в коем случае! Мы погубим и себя, и других! Надо заниматься делом! Работать! Мы еще ни в чем не разобрались, а уже чудим, кричим, топаем, спорим до одури. А вот приводят нового человека, ему все это, возможно, смешно. Этот человек, Николай кивнул в сторону Юрия,- знает, наверное, положение на Адрии лучше всех нас. Вчера у него была встреча с профессором Фокиным, его старым знакомым. Юрию не было смешно. "Откуда они знают о встрече с Фокиным? Слежка? От самого Фокина? Телепатия? Нет, не получается... Крайние меры... Не смешно..." Выступления ораторов, тайны, страхи, неожиданности минувших дней и встреча с Фокиным - все это вывело Юрия из равновесия. И он растерянно оглядел собравшихся. - Вынужден огорчить присутствующих. Фокина Андрея Кузьмича я знаю очень мало. Познакомился с ним только вчера. Сами понимаете, характеризовать человека по одной встрече трудно и едва ли имеет смысл. - О чем вы говорили? - спросил бородатый.- Он вам что-нибудь рассказывал? Юрий возмутился, бесцеремонность вопросов его покоробила: - Это что допрос? Вы меня с кем-то путаете. Я не преступник и не собираюсь докладывать каждому встречному о своих делах! - Извините, Юрий Алексеевич,- вкрадчиво сказал черноволосый Эдуард.Положение слишком серьезно. Мы вынуждены задавать вам эти вопросы. Дело в том, что профессор Фокин с некоторых пор стал просто неуловимым. Уже долгие месяцы никто из нас его не видел. И тут появляетесь вы и с легкостью добиваетесь встречи с ним. Согласитесь, это настораживает. - Вас, как я вижу, все настораживает, но это уже связано с особенностями вашей психики. Рекомендую пройти профилактическое лечение у доктора Агерьяна. Круглолицый Николай фыркнул и с улыбкой посмотрел на Эдуарда, как бы говоря ему: что, брат, получил? - Напрасно вы язвите, - вздохнул Эдуард. - Все это и ваши интересы затрагивает. Ведь вы, Юрий Алексеевич, прилетели на Адрию изучать биологию планеты, систематизировать животный, растительный мир. Собирались трудиться над какими-нибудь обобщениями, построениями. Наверное, мечтаете о славе Гумбольта, Дарвина. А деятельность-то ваша вся оказалась перечеркнутой? Всю работу за вас уже проделали автоматы. Вся биология планеты уже изучена, исследована, осознана, вычислена, занесена в каталоги, систематизирована. То, над чем вы собирались трудиться годами, стало ненужным. То, над чем уже работали, оказалось отчасти устаревшим, ошибочным. Новые методы исследований привели к точному знанию более коротким путем. Вам можно только сочувствовать. Вы, фактически, оказались не у дел. - За меня не беспокойтесь,- возразил Юрий.- Я себе дело по душе найду. - Нельзя быть эгоистом, Юрий Алексеевич. Пострадали не вы один. Взять вашего знакомого Васю.