– Парень разбирается в маскировке?

– Судя по предыдущим эпизодам, да. Теоретически мы могли увидеть его трижды, но каждый раз оставались ни с чем.

– А-а, черт! – вдруг воскликнул полковник ФСБ. – Идиоты упрямые! Доигрались!

– Гена, что случилось? – удивленно спросил Николай Николаевич.

– В багажном отсеке самолета задымление! А эти чванливые уроды эвакуироваться не желают!

– Это ты о министерских?! – делано «возмутился» замначальника СБН. – Как не стыдно, Гена, ты ведь тоже государев человек, почти их коллега.

– Пингвины зажравшиеся! – На реплику Николая полковник только махнул рукой: «отстаньте, а, без вас тошно» – и продолжил диалог с подчиненными. – Седьмой, пинками их под зад! И охрану тоже! Угрожают? Ничего, и покруче видали! Будут сопротивляться, прикажи спецназу – в «браслеты» их! Да, всех! И его тоже! В целях личной безопасности. Не уволят. А уволят – в СБН пойдем наниматься. Они обещали взять на двойной оклад.

Он бросил короткий взгляд на Николая: «получите сдачу».

За стандартным шумом переполненного аэропорта вой пожарных сирен был едва слышен, но Владислав его уловил и сразу включил канал связи с «Неводом». Картинка высветилась просто отличная. Дымящийся самолет, бегущие прочь пассажиры и поливающие все это безобразие пеной пожарные машины – все в натуральном цвете, объеме и даже с просчитанной компами звуковой дорожкой. Влад включил тепловой режим наблюдения. Судя по тому, как раскалился фюзеляж в районе багажного отделения, горели именно кейсы. Компьютеры «Невода» просчитали все возможные варианты и сделали вывод, что источник возгорания имеет температуру не менее полутора-двух тысяч градусов.

– Замели следы? – спросил Николай. – Как в «Ольховке»?

– Так точно, Коля. Здесь нам делать больше нечего, – Владислав развернулся и пошагал к выходу.

– Я останусь, помогу Геннадию «мосты развести».

– Хорошо, Коля, – Добрецов, не останавливаясь, махнул рукой. – Я буду в офисе. Разберешься – приезжай, пошепчемся.

В тот момент начальник СБН еще не знал, что доберется до офиса ненамного раньше Николая. Звонок Баркова застал Владислава на полпути к вертолетной площадке. Саша звонил из М-СИТИ. За плечом у него маячили Климов и Ольга.

– Владислав Валерьевич, здравствуйте, у меня для вас кое-что срочное.

– Здравствуйте, Александр. Вы уже погрузились в тему?

– По самую макушку, – заверил Барков. – Я изучил записи событий в «Ольховке» и на трассе, а также пробежался по записям из Шереметьева, после чего дал «Соколу» задание начать поиск.

– Надеюсь, результат превзошел все ожидания? – Владислав усмехнулся.

– Да, и это меня смущает. Человек, похожий на интересующего нас убийцу, засветился час назад у камер хранения Павелецкого вокзала.

– Надеюсь, вы сбросили вводную Стукову?

– Да, оперативная группа уже на месте. «Черного» они не нашли, отпечатков пальцев на ячейке тоже не обнаружено, а дальнейший поиск с помощью «Сокола» ничего не дал. Думаю, это был еще один финт. Преступник сделал вид, что желает забрать багаж и отправиться по железной дороге.

– А на самом деле…

– А на самом деле он едет в сторону Домодедова.

– Там есть частный аэродром, – подсказал Климов. – Сорок минут назад «Невод» уловил слабый фон М-поля над Каширским шоссе. Вероятно, это «фонил» краденый груз, он же теперь не в кейсах.

– Надо предупредить охрану аэропорта и послать людей на частную полосу.

– Это мы сделали, но боюсь, поздно, – сказал Саша. – «Невод» потерял «отметку» в районе Воеводино. Судя по скорости перемещения, объект воспользовался аэротакси и сейчас уже на месте. Я проверил расписание: в ближайшие полчаса с частной полосы вылетает около двух десятков рейсов. Задержать их все мы не сможем, дать ориентировку тоже – у нас нет особых примет объекта, а общие не помогут. Мужчин среднего роста и нормального телосложения среди пассажиров больше половины, и технологического груза в их багаже хоть отбавляй.

– Сдается мне, это тоже неспроста, – заметил Климов. – Ложные цели. Все по военной науке.

– Я лечу в Домодедово.

– Напрасно потратите время.

– Возможно, – Владислав дал отбой связи.

Добрецову требовалось хотя бы пять минут тишины и покоя, чтобы сосредоточиться. Саша был прав, перехватить двадцать ложных целей, в каждой из которых по десятку подозрительных субъектов, – нереально. Но попробовать все равно стоило. Владислав взглянул на часы. Поскольку в реактивном режиме над Москвой «трансформер» летать не мог, в течение получаса при всем желании Владислав успевал только добраться из Шереметьева в Домодедово. Организовать проверку всех бортов он уже не успевал, а другим сотрудникам без его личного участия провести это мероприятие было нереально. На частных аэродромах свои правила и отношение к любому вмешательству извне там крайне негативное. Добрецову, конечно, не откажут, но только ему. А он явно опаздывал.

Владислав включил смарт и запросил у «Невода» картинку частной полосы в Домодедове-2. Рейсы уходили по расписанию, а вместе с взлетающими «Гольфстримами», «Евробасами» и «Аннушками» улетучивались и шансы поймать «черного». Добрецов запросил доступ к базе регистрации. Климов был прав: почти половину из общего количества пассажиров составляли мужчины среднего роста, возраста и комплекции. И почти у всех в багаже или ручной клади нашлись какие-нибудь компьютеры, смарты, камеры и всевозможные гаджеты. Найти в ворохе этого электронного хлама десяток капсул с крадеными нанороботами было сложно еще и по причине того, что в Домодедове-2 записи досмотра багажа уходили в автономные, не связанные ни с какими сетями компы. По мнению частных перевозчиков, так оберегалось право человека на частную жизнь. В доступных через Сеть ведомостях просто отмечался вес багажа и делались пометки: «хрупкий груз», «стекло» или «без ограничений». Можно было ориентироваться на пометки и вес, но записи были информативнее. И опять же – Владиславу их покажут, никуда не денутся, но только по прибытии Добрецова в аэропорт. То есть когда будет поздно метаться. Особенно, если «черный» улетел на одном из самолетов первой десятки – все они летели на запад и сейчас уже пересекали границу России.

– Владислав Валерьевич, – на связь вышел Климов. – «Невод» поймал и опять потерял «отметку», теперь, похоже, насовсем. Над Каунасом.

– Быстро летит, стратосферным, – Добрецов невесело усмехнулся. – А что говорит Барков?

– Он весь в поиске, – Климов покосился за кадр, видимо, на Баркова. – А может, уснул, по нему не поймешь.

– Я не сплю, – послышался голос Баркова. – След во внесетевой виртуальности есть, но очень размытый. Дайте мне еще десять минут, и, возможно, я скажу, куда летит наш «черный орел».

– Хорошо, я возвращаюсь в офис, – Владислав жестом приказал пилоту взять курс на М-СИТИ. – Ждите, будем мозговать.

* * *

Через час в кабинете у Добрецова собралась почти вся его личная команда: Барков, Климов, Денис и Ольга. Не хватало опасно-обворожительной Тамары, которая возглавляла охрану базы, где проживало семейство Барковых. Ее место занял Николай Николаевич, человек и генерал, как выражался Климов, которому от европейского начальника доставалось с завидной периодичностью, несмотря на Васино «адъютантство» у Добрецова. К началу совещания Николай опоздал, но ненамного. Владислав указал заместителю на свободное кресло и обернулся к Баркову, продолжая прерванный разговор.

– След ведет на запад? А поконкретнее? К западу от нас вся Европа.

– На юго-запад, на побережье Средиземного моря, – Саша неопределенно помахал рукой. – Дальше Италии, но ближе Испании.

– Там Франция, – подсказал Климов, мечтательно вздыхая. – Лазурный берег: Ницца, Сен-Тропе, а чуть дальше Тулон, Марсель… красота!

– След владельца чемоданов? – уточнил Николай. – А какой след? Он физиономию засветил, или ты это в волшебном зеркальце увидел?

– В нем самом, – Саша усмехнулся. – Не прост наш человек в черном, Николай Николаевич. Светиться он не светился, не лампочка, и в виртуальности четкого отражения у него нет – это удел машин и смежных созданий, но у него полный рюкзак транспортировочных капсул с крадеными нанороботами – вот в чем его ошибка. Пусть эти «изделия», как их называл покойный Манилов, и не активированы, но все равно их можно засечь.

– А я думал, они все в кейсах сгорели, в Шереметьеве, – по лицу Николая было видно, что на самом деле он так вовсе не думал.

– Пусто было в кейсах, уловка номер сто четыре, – не почувствовав иронии, терпеливо пояснил Климов. – Надо бы кому-то на Лазурный берег сгонять, как считаете, господа начальники? Я могу Монако проверить, Оля – Ниццу, а Барков до Сен-Тропе пробежится.

– Тебе и здесь дел хватит, – осадил его Барков. – Владислав Валерьевич, поскольку дело касается нанороботов, лететь придется мне. Только не в Ниццу, а в Марсель. Стратосферные самолеты обычно садятся там.

– Вообще-то, Александр, я вызывал вас не за этим, – Владислав покачал головой, – но вы правы. Пусть и не активированные, а все равно эти штуковины опасны… для всех, кроме вас.

– А если «черный» их активирует? – негромко спросила Ольга.

– Без Системы или «Сокола» вряд ли, – ответил Саша.

– Ты не знаешь наверняка, – Ольга говорила как всегда мягко, но убедительно. – А вдруг это что-то новое, и оно не нуждается в командах Системы? И в твоих командах тоже. Может быть, тебе стоит сначала расшифровать документы, из-за которых погиб Манилов?

– Хоть и женщина, а говорит дело, – заметил Климов.

– Я займусь этим во время перелета. До Марселя даже на челноке лететь два часа, для «Сокола» это прорва времени. Но, думаю, преимущество у меня есть в любом случае.

– Это какое?

– Опыт, Вася. Никакой «черный диверсант» с крадеными «нанами» в рюкзаке не имеет такого опыта, как я. И таких знаний.

– И такой самоуверенности, – фыркнул Климов. – Смотри, Саня, нарвешься когда-нибудь.

– Хорошо, Александр, – прервал их перепалку Владислав Валерьевич. – Полетите спецрейсом. В Марселе вас встретит шеф западноевропейского отдела СБН мсье Жан Лесаж. Команда у него опытная, а обеспечение одно из лучших.

– Если Ольга права, потребуются М-станнеры.

– Есть у него и эти штуки. Он вообще обстоятельный мужчина, запасливый и солидный. Положительный, одним словом. Уверен, вы поладите.

– Только не цепляй его, – добавил Николай Николаевич. – Положительный не значит снисходительный. Вспыхнуть может запросто. Но в целом мужик мировой.

– Отлично, – Саша воодушевился. – Когда вылет?

– Когда доберетесь до аэропорта. И еще, Александр… пожалуйста, без героизма. Если почувствуете, что есть малейшая вероятность провалить операцию – отмените. Лучше уж мы потратим чуть больше времени и средств, но сделаем все без риска.

– Я понимаю, но не нахожу причин для пессимизма, – Саша поднялся.

– Ты же видел запись бойни в «Ольховке», – снова встрял Климов.

– А ты видел, что умею я, – парировал Барков.

– Это меня и пугает, – Вася поднял неубедительно тоскливый взгляд к потолку. – Разнесете юг Франции в щепки, «Невод» разорится на компенсациях, и я, следовательно, останусь без работы. А мне это надо?

Глава 4

Марсель, 1–2 сентября

Барков прилетел в Марсель поздно вечером, а когда внимательный, но сдержанный Лесаж привез его в местный офис «Networld», часы пробили полночь, и порядковый номер месяца поменялся с восьмерки на девятку.

– Осень, – с ноткой сожаления констатировал шеф западноевропейского отдела СБН, взглянув в окно.

Жан Лесаж был высоким, подтянутым и уверенным в себе. Это Баркову понравилось. Кроме того, он был со вкусом одет, аккуратно подстрижен и чисто выбрит, вопреки ретро-моде на трехдневную щетину. Для старого холостяка бывший инспектор Сюртэ выглядел даже слишком хорошо. Впрочем, то, что Лесаж не женат, вовсе не означало, что его дом пустует и ему не для кого чисто по-французски бриться на ночь. Жану было немного за сорок – возраст вполне дееспособной зрелости. «Сокол» пробежался по файлам кадровой службы, но о личной жизни француза там почти ничего не нашлось. На полноценный досуг и милые глупости у него не оставалось времени. Два-три необременительных вялотекущих романа, которым Жан предпочитал рыбалку в компании друзей и футбол. Единственной настоящей любовью Лесажа была его новая работа в СБН.

– Да, осень. Только не здесь, – Саша подошел к открытому окну, за которым сверкали разноцветные огни, лазерные проекции, голографические ролики и прочие украшательства ночного города. – Здесь лето продлится еще месяца два.

– Полтора от силы, – возразил Жан. – И это будет вовсе не то лето, что сейчас. Утренние туманы, днем дожди, по вечерам прохладный ветер, и те же короткие дни, что везде. Когда-то я жил в Марселе. Давно, еще до того, как здесь тоже стало неуютно и сыро.

– А я считал, что на Средиземноморском побережье не так дождливо, как в Париже.

– Климат испортился везде. Дожди смоют Марсель в Лионский залив чуть позже, чем Париж в Сену, но этот конец неизбежен. Еще двадцать лет, и от Европы вообще останется лишь Апеннино-Альпийский архипелаг посреди Средиземно-Балтийского моря.

– Довольно мрачный прогноз.

– А по-моему, романтичный, – Лесаж усмехнулся. – Представляете рыбалку в Парижском заливе? Маяк на Эйфелевой башне, причал на крыше Лувра, дайвинг на Елисейских полях… Или представьте каникулы на острове Монблан и купание в Пиренейском проливе. Так и будет, поверьте, мсье Барков. Я наблюдаю за этим чертовым потеплением, так сказать, с места событий и уже давно. Триста дождливых дней в году – такова последняя статистика Парижского бюро погоды. Уровень Мирового океана за последние десять лет поднялся в среднем на пять метров. Вы же знаете, что осталось от Нидерландов, северо-запада Германии и части Дании. Из Москвы реальных масштабов катастрофы не видно, у вас пока солнечно и сухо, но Европа скоро окончательно захлебнется. Хотите кофе, коньяк?

– Кофе, но не здесь. Давайте прокатимся по городу в сторону порта. Надеюсь, по пути найдется местечко, где мы сможем выпить по чашке кофе?

– Конечно, мсье Барков, этот город страдает бессонницей. Кафе и бистро работают круглосуточно. Поедем всей командой?

– Нет, это будет только разведка. Наш объект никуда не спешит. Похоже, он решил здесь обосноваться. Не будем спешить и мы.

– Вы знаете, где он, но не хотите его брать? – удивился Лесаж.

– Он в порту, и мы его возьмем, но не с ходу, а тщательно подготовившись.

– Это один человек, я правильно понял? – уточнил Жан. – И он не вооружен.

– В привычном смысле – нет, не вооружен. Но все равно очень опасен. Поверьте, мсье Лесаж, я знаю.

– Я тоже знаю, мсье Барков. Видел запись штурма коттеджа «Ольховка». Да, человек в черном – профессионал, но теперь нам это известно. Нужно просто принять к сведению его возможности и разработать более удачный план захвата.

– И все-таки я настаиваю.

– Вы сдаете карты, – Лесаж недовольно поджал губы. – Машина ждет внизу. Через полчаса будем на месте, ночью пробок почти не бывает.

В салоне тяжелого, просторного «Рено» Сашу окружила безмятежная тишина. Мелькающий за окном немой город выглядел нелепо, и Барков опустил стекло. Яркая картинка тысяч огней на черном фоне обрела звук, и Саша погрузился в атмосферу города бессонницы. Вернее, погрузилась его человеческая составляющая. «Сокол» продолжил начатый еще в Москве поиск «черного» беглеца. Теперь это можно было делать, ориентируясь на более четкие коротковолновые сигналы, а не на виртуальные тени во внесетевом «подсознании техносферы».

Мимо проносились многочисленные кафе и бутики, современные жилые здания с погасшими окнами, старые дома, украшенные иллюминацией и эффектной лазерной подсветкой, а перед внутренним взором Саши мелькали тысячи схем и объемных проекций. Системы связи, сигнализации, электроснабжения, оптические и радиоканалы управления офисным и домашним хозяйством, опутанные хитросплетениями Интернета компы, трехмерные телесистемы, бытовая техника, смарты… и масса прочих продуктов цивилизации. «Третий глаз» видел то, что недоступно обычным глазам человека, но составляет такую же неотъемлемую часть окружающего его мира, как украшенные стены жилищ, светящаяся реклама, фонари или машины на полночных улицах. «Сокол» высматривал добычу, глядя на город как бы изнутри, а если точнее – заглядывая ему «под кожу». Единственное, чего не было во всей этой путаной, но интересной картине, так это микроскопических машин. Вернее, они были повсюду, но ни одна не участвовала в активной деятельности крупных электронных собратьев. Система пребывала в глубокой «машинной коме», и Барков не видел признаков того, что некто пытается ее растормошить. Но что в таком случае похититель делает в Марселе? Должна же была существовать причина, по которой он выбрал именно это место.

Может быть, где-то в припортовых кварталах у него спрятано оборудование, с помощью которого он надеялся активировать похищенных нанороботов и создать из их агломерата нечто вроде автономной мини-Системы? Впрочем, Марсель мог быть просто перевалочным пунктом, откуда «черный» надеялся незаметно отправиться дальше, двигаясь по своему неведомому маршруту. Или же он хотел здесь отсидеться, пока не утихнут страсти в Москве.

«Возможно все, кроме чудес», – так говорил Сашин дед. Несмотря ни на что, Барков по-прежнему был согласен с этим утверждением, а потому в первую очередь рассматривал самую простую из версий: «черный» решил отсидеться. Почему в Марселе? А почему нет? Здесь легко затеряться в толпе, а техногенные магнитные бури от миллиардов приборов собьют с толку любую электронную ищейку. Возможно, даже «Сокола».

Барков неожиданно ухватил мысль, которая, кажется, вела в верном направлении. «Сокол»! Человек, похищающий с секретного склада нанороботов, должен знать, что, не считая «коматозной» Системы, существует лишь один компьютер, способный активировать и подчинить своей воле эти невидимые без микроскопа машины, – биокомпьютер модели «Сокол». Так, может быть, на самом деле Марсель – это ловушка? Ловушка для «Сокола»? Может быть, «черный» вытянул сюда Баркова в надежде отнять у него биокомп?! Но если он чувствует в себе достаточно сил для поединка, какая разница, где сражаться? Устроить ловушку – например, заманить в здание со спрятанным М-станнером – можно было и в Москве. Нет, дело не в «Соколе». Беглец не ожидал, что в погоню за ним отправится сам Барков. Взять хотя бы трюк с ложным багажом в Шереметьеве. Он вытащил капсулы с нанороботами из защищенных кейсов и вывез их в обычном чемодане или сумке – иначе «Сокол» не сумел бы их обнаружить, не позволило бы экранирование кейсов. Что может означать такое легкомыслие? Да только одно – человек уверен, что роботы безопасны, что, пока не придет время, их никто не активирует. А стал бы он так рисковать, зная, что по пятам идет «Сокол»? Ведь доберись Барков до зоны устойчивой коротковолновой связи с этими «малышами», и похищенное оружие обернулось бы против похитителя. Впрочем, если это лишь наемник, исполнитель, об особенностях груза он может и не знать.

«Но в таком случае, брать его сейчас не следует. Нужно проследить за ним до пункта назначения и взять вместе с нанимателем!»

Барков вынырнул из глубин раздумья и снова оказался на относительно свежем воздухе Марселя. Оказалось, что он и Лесаж уже пять минут как сидят за столиком открытого кафе – гарсон успел принести кофе.

– Я догадываюсь, почему вы не хотите брать этого диверсанта, – пригубив кофе, сказал Лесаж. – Вы надеетесь проследить всю цепочку.

– Разве это нелогично?

– Логично. Говорю как бывший инспектор Сюртэ. Но еще это очень рискованно. И дело не в том, что этот «черный призрак» большой мастер уловок и может ускользнуть. Вы, как я понимаю, имеете надежное средство против такого развития событий. От вас ему не уйти, не так ли?

– Да, это так, – Саша сделал глоток. – Отличный кофе!

– Иначе мы не остановились бы у этого заведения, – Лесаж сдержанно улыбнулся. – Риск заключается в том, что у этого человека могут быть инструкции относительно вашего вмешательства. Например, уничтожить груз, если вы сядете ему на хвост. Тогда цепочка оборвется.

– Вы предлагаете взять его и допросить с пристрастием?

– С пристрастием? – Лесаж рассмеялся. – Да, это вариант. Хотя можно просто угостить коньяком и пообещать свободу. На крайний случай существуют замечательные химические препараты, которые развязывают язык даже немому. Но это уже нарушение прав человека, считайте, что я этого не говорил.

– Мы в одной лодке, мсье Лесаж. Насчет инструкций вы, возможно, правы, но давайте исходить из принципа простоты верных решений. Диверсант похитил стратегический груз, убил шестерых человек, замел следы и расставил множество отвлекающих наше внимание флажков. После стольких трудов он вряд ли бросит груз на полпути.

– Думаете, ваше вмешательство учтено в его запасном плане?

– Убежден.

– В таком случае, он заинтересован именно в слежке до конечного пункта.

– Вот как? Почему?

– Владислав сказал, что вы почти супермен, мсье Барков, – француз пожал плечами, – а с суперменами злодеи обычно справляются, играя на их самоуверенности. Заманивают в хорошо оборудованное главное логово и запирают в клетке. Вы что, никогда не читали комиксов?

– В основном, смотрел их голливудские версии, – Барков улыбнулся, оценив тонкую иронию Лесажа. – Признаться, сначала я подумал, что Марсель и есть такая ловушка. Но здесь нет ничего даже отдаленно похожего на главное логово. Я проверил.

– Пусть логово не в Марселе, – согласился Жан. – Это не меняет сути. Когда диверсант узнает, что вы напали на его след, он перейдет к плану «Б» и заманит вас в ловушку. Подумайте, Александр, над этим. Я не верю в суперменов, но верю Владиславу. Раз он говорит, что вы очень ценны для нас, значит, так и есть.

– Все будет в порядке, мсье Лесаж, – Барков ободряюще улыбнулся. – Давайте все-таки завершим нашу разведку, проедем где-нибудь поблизости от порта, а уж после сделаем окончательные выводы.

– Да, конечно, – Лесаж бросил на столик мелочь, встал и жестом пригласил Сашу к машине.

Судя по мелькнувшей по его лицу тени, бывший инспектор просчитал намерения Баркова на десять ходов вперед и был крайне разочарован тем, что не сумел его переубедить. Саша отлично понимал суть сомнений Лесажа. Француз, как и большинство других нормальных людей (взять, к примеру, Климова), не верил в особую миссию Баркова. Он считал Сашу самоуверенным и не вполне адекватным юнцом, случайно оказавшимся на гребне волны и стригущим купоны, пока его не настигла и не смыла следующая волна, несущая на своем гребне нового героя. Ну что ж, каждый волен думать все, что ему угодно. Лишь бы не мешал. Лесаж, как человек дисциплинированный, мешать не собирался. Он высказал свое мнение, а решение оставил на совести начальства, пусть и парящего в облаках своих заблуждений выше Парнаса.

Ближе к порту Барков ощутил смутное чувство тревоги. «Сокол» пока молчал, но тревожный набат уже раскачивался и должен был пробить с минуты на минуту. Саша приказал биокомпу просканировать ближайшие здания и постройки. Ничего подозрительного «Сокол» не обнаружил, но «тревожный огонек» все-таки зажег. Барков попросил остановить машину и вышел на грязноватый тротуар припортового района.

Здесь все было не так, как в том уютном квартале, где они пили кофе. Совсем не так. Саша глубоко вдохнул прохладный воздух и оглянулся по сторонам. Воздух был насыщен тяжелыми запахами нефтепродуктов, рыбы и застарелой плесени. Древние, в основном, трех-, пятиэтажные дома казались угрюмыми серыми скалами, по прихоти отлива временно оказавшимися вдали от моря. Скользкая мостовая из отшлифованного миллионами подошв булыжника уходила вниз, в направлении портовых зданий и терялась в темноте. Покосившиеся фонари освещали только несколько квадратных метров вокруг себя и жизнерадостности мрачному пейзажу не добавляли.

Редкие прохожие, в основном подгулявшие мужчины и пьяно хихикающие женщины, перемещались от одних дверей под тусклыми вывесками к другим, расположенным через каждый десяток метров на цокольных этажах всех без исключения домов. Эта часть бессонного Марселя жила по своим правилам и средствам. Дешевое вино, совмещенные с борделями гостиницы, простые развлечения в грязноватых заведениях, незатейливая еда и полное отсутствие интереса к жизни там, где яркий свет, чистота и комфорт. Наилучшее место, чтобы лечь на дно.

Барков прошелся мимо нескольких заведений, заглянул в ближайшую подворотню и вернулся к машине. Лесаж наблюдал за его прогулкой с нескрываемым интересом.

– Ну и как вам здесь?

– Напоминает Бирюлево, – усмехнулся Саша. – Только вывески другие.

– Что вы искали? След?

– Нет. Хотел убедиться, что мы на верном пути. Будь я преступником, забрался бы именно в этот район.

– Вы сами сказали, такие районы есть и в Москве. Зачем же он прилетел сюда?

– Порт, – Саша указал на темнеющие в перспективе склады и доки. – Оттуда открывается путь в любую точку Земли. Завтра или послезавтра он сядет на судно и продолжит свой вояж.

– Морем? – уточнил Лесаж. – Не «вертушкой», не самолетом и не поездом? Наймется матросом и уйдет на каком-нибудь сейнере, я правильно понял?

– О деталях можно лишь гадать, но никаким другим транспортом из Европы ему не выбраться, это очевидно. Слишком прозрачна система регистрации пассажиров на дальние авиарейсы, а поездом или машиной ехать очень долго, да и тоже рискованно. Вычислить его на мосту через Босфор, Гибралтар или на въезде в тоннель под Ла-Маншем не составит труда. Остается Трансконтинентальная железная дорога, по ней он мог бы добраться отсюда хоть до Огненной Земли, но вы же понимаете, в тоннеле под Беринговым проливом установлены все те же полицейские сканеры. Они засекут груз в доли секунды. Да и неблизкий это путь от Марселя через всю Евразию в Северную Америку на поезде. Так что про все эти виды транспорта можно забыть. Он предпочтет море. Ежедневно из Марсельского порта уходят сотни судов, на которые можно сесть где угодно, хоть на берегу, хоть уже в море – например, перебраться с рыбацкой лодки.

– Да, это несложно. Однако сюда он прилетел, – засомневался Жан. – И сканеры промолчали.

– Сюда он прилетел частным рейсом, к тому же не покидая пределов Европы. Признаемся, мсье Лесаж, на вопросы безопасности внутренних перелетов наши коллеги из Евробезопасности смотрят сквозь пальцы.

– Сквозь евро, – с горечью уточнил Лесаж. – Особенно на востоке, извините за прямоту.

– Не стоит извиняться за правду. Пожалуй, разведка окончена. К утру нам следует подготовить группу захвата и тщательно изучить район.

– Это очень большой порт, – Жан кивком указал на темные склады. – Возможно, больше ста квадратных километров побережья и акватории. Если вы не локализуете цель, мы не справимся.

– Я не читаю мысли преступников, – Саша развел руками. – Изучим все сто квадратов, а там будет видно.

– Ну да, – Лесаж усмехнулся и потер кончик носа.

– Ваша задача – подготовить группу, а местность я изучу сам.

– Всю? За ночь?

– Да. Вы все еще сомневаетесь во мне?

– Простите за откровенность, мсье Барков, но вы пока ничего особенного не сделали. Почему я должен верить в вас как в бога?

– Как в бога необязательно, – Сашу немного покоробила эта явно пренебрежительная откровенность француза, но доказывать с пеной у рта, что он – не верблюд, Барков не собирался. Не верит – не надо. – Отвезите меня в гостиницу, мсье Лесаж, мне нужно сосредоточиться.

– В гостиницах нет условий, чтобы полностью отдаться процессу доступа к «Networld», там постоянно кто-нибудь мешает сосредоточиться, к тому же вероятно прослушивание, – продолжая атаку на самолюбие «русского выскочки», заявил Лесаж. – Или вы намерены изучать оперативный район мельком, по туристической карте?

«Достал! – мелькнуло у Саши в голове. – Критичность – дело хорошее, но все хорошо в меру! Где Владислав его откопал?! Впрочем, мсье Добрецов и сам еще тот зануда».

Вслух Барков высказался более корректно и спокойно:

– У меня с собой комп новейшей разработки, который позволит абсолютно конфиденциально войти в «Networld» и обеспечит все прочие условия даже в гостиничном номере.

– Очень интересно. И какой модели ваш новейший аппарат? Признаюсь, не слышал о смартах, способных работать и глушить «жучков» одновременно.

– Это специальная модель, – собрав в кулак всю волю и терпение, ответил Саша. – С «нулевым допуском». Для работы в условиях президентского люкса.

Лесаж проглотил следующую реплику и молча вернулся в машину. Молчал он всю дорогу до лучшего в городе отеля и лишь у дверей «президентского» номера раскрыл рот, чтобы пожелать мсье Баркову «удачной охоты». Когда проверявшие люкс сотрудники СБН вышли в коридор и заняли места на своих постах, Лесаж наконец позволил себе вздохнуть с облегчением и расслабить узел галстука.

«Кажется, сегодня я перестарался. Этот парень полон амбиций и витает в облаках, но рухнет на грешную землю он и без моих усилий. С чего меня вдруг понесло? А Владислав тоже хорош! Мог бы и предупредить, что пришлет не одного из нас, а целого представителя директората! «Нулевой допуск» из «президентского» номера. Надо же было нарваться! Всего два месяца на службе, а уже нажил врага на самом верху. Хотя, возможно, все не так уж скверно. Этот Барков хоть и немного страдает «звездной болезнью», но в целом парень вроде бы неплохой. Да что гадать, утром будет ясно».

Жан едва успел спуститься в холл, как по часам Баркова неожиданно наступило «утро». Он заставил смарт Лесажа включиться без предупреждения в экстренном режиме и взволнованно сообщил:

– Мсье Лесаж, есть новости. Поднимайтесь ко мне.