В каком они могут быть состоянии без текущей профилактики и обслуживания? Ладно, вовсе беспредельный допуск – они в боевом состоянии. Ну и что? Военная блокада с Айрин до сих пор не снята, поблизости от планеты постоянно дежурит флот международных наблюдателей, значит, любой пуск будет зафиксирован мгновенно. А системы противоракетной обороны Земли легко перехватят любую АС-22 или «Кедр» прямо в гипердрайве. Сто процентов. Ведь это не будет массированным нападением. От силы три-пять устаревших ракет против трех сотен новейших радарных, противоракетных и лучевых комплексов. Трое фермеров с дробовиками против батальона спецназа, вооруженного по последнему слову техники. Причем в чистом поле…

В общем, толстые белые нитки торчали из всех швов. А еще вся эта подозрительная возня вокруг Айрин ставила под сомнение качество работы той же спецгруппы во время «рудной войны». Ведь получается, если Айрин готова сражаться, в прошлый раз ее не победили. Обиднее обвинения в липовой победе ничего быть не может.

По кораблю разлился мелодичный сигнал готовности. Почти как на гражданских лайнерах. Гомон стих, солдаты пристегнулись и откинулись на спинки кресел. Громадина «Пеликана-1» едва заметно вздрогнула и, быстро набирая скорость, пошла по взлетке. В момент отрыва корабль вздрогнул еще раз, затем последовал краткий миг перегрузки, и включился демпфер. Примерно десять минут ничего не происходило, только становилось все легче душе и телу, а после и вовсе наступила невесомость. Но вскоре корабль прыгнул в гипердрайв, и снова вернулась сила тяжести. «Пеликан-1» прошел сквозь барьер и взял курс на Айрин. Подготовительная фаза войсковой операции «Превентивная мера» началась…

2

– Я не уверен, что план агрессии сработает, – твердо глядя на президента, заявил генерал Свенсен, назначенный командующим армией вторжения. – В нем не учтен такой существенный момент, как подавление орбитальных оборонительных систем, и очень слабо проработан вопрос противодиверсионных мероприятий. Такое впечатление, что ваши аналитики не рассчитывают на сопротивление противника. Это не самый верный подход. Недооценка врага может нам дорого обойтись. Или я не в курсе каких-то стратегических деталей?

По голосу генерала было понятно, что вопрос о «стратегических деталях» принципиален.

– Каких еще деталей? – Президент Парсон взглянул на генерала исподлобья.

– Например, секретных переговоров и намерения правительства Айрин сдать планету без боя. Дабы избежать конфликта из-за ничего.

Свенсен, похоже, не верил в то, что Айрин готовит термоядерное нападение на Землю. Так же как не поверили в эту чушь и многие другие. Но правительству отступать было поздно. Война была объявлена.

Президент Парсон раздраженно отбросил листок с отчетом ЦРС и хмуро взглянул на Свенсена:

– Из-за ничего? Вам, генерал, следует перечитать данные разведки. Там все сказано. Армия планеты насчитывает до десяти миллионов солдат. Без боя она не сдастся. Техника, вооружение… все у них есть. Так что сопротивление нам будет оказано. И немалое. Но не в космосе, а непосредственно на планете. А если план вас не устраивает, почему вы не вмешались и не исправили его, пока он был в разработке?

– Разведслужба и отдел планирования Генштаба не в моем ведении, господин президент, – сдержанно ответил генерал. – Я получаю приказы… от вас и выполняю их. Только и всего.

– Вы планировали операции на основе приказов, когда были командующим армией? – Парсон перевел взгляд на госсекретаря Ричарда Хейли, в прошлом тоже генерала, сменившего мундир на гражданский костюм после первой Айринской войны.

– Я старался использовать максимально полные разведданные, – ответил госсекретарь. – Уверен, генерал Свенсен несколько упрощает. Военная разведка работала под прикрытием международной инспекции не менее эффективно, нежели ЦРС. Видимо, у генерала просто имеются возражения по поводу тактики, не так ли?

– Не так. – Свенсен оставался холоден и спокоен, как истинный потомок викингов. – С тактикой все в порядке, а вот цели и задачи выглядят дутыми. Это замечаю не только я. На Айрин не может быть никакого стратегического боезапаса. В подобную «утку» поверят домохозяйки, но никак не солдаты, особенно прошедшие первую кампанию.

– Это как-то повлияет на выполнение приказов верховного командования? – делано удивился Хейли.

– Ни в коем случае. – Генерал взглянул сквозь госсекретаря. – Дисциплина в армии по-прежнему находится на высоком уровне, но я не могу гарантировать достаточный боевой настрой. В прошлый раз все было ясно, мы усмиряли агрессора. Но как мне объяснить солдатам, за что они воюют теперь?

– А как же теракты позапрошлого года? – резко спросил президент. – Акции «Комбатос» в Буэнос-Айресе, Мадриде и в колонии Сидония на Марсе унесли семнадцать тысяч жизней.

– Связь террористов с правительством Айрин не доказана.

– Они финансировались с Айрин!

– У президента Лефлера нет лишних средств, да и забот хватает. Ему не до поддержки террористов. Его связь с «Комбатос» не доказана. Господин президент, мы же с вами не перед телекамерами, меня не надо агитировать. Если вы считаете, что атака необходима, я выполню ваш приказ со всей возможной тщательностью. Победу я гарантирую. Но я не могу гарантировать, что найду для вас оправдание.

– Я не нуждаюсь в оправданиях! – взорвался Парсон. – Просто примите к сведению данные Центральной разведки и проверьте их на месте!

– Они не подтвердятся, могу сказать это сразу.

– Вообще-то, я способен найти другого командующего миротворческими силами!

– Вы президент, – пожал плечами генерал.

Возникла тягостная пауза. Парсон нервно барабанил пальцами по столу, госсекретарь рассматривал ногти, а Свенсен не мигая смотрел на портрет первого президента Объединенных Наций Земли и Колоний, висящий над креслом президента нынешнего. Наконец Парсон немного успокоился и заявил:

– Менять командующего в данный момент нецелесообразно. Раз вы готовы исполнять мои приказы со всей тщательностью – исполняйте. В первую очередь приказ о скорейшем обнаружении пусковых шахт. Найдете ракеты, станете героем. Не найдете, так тому и быть, но сделайте все возможное.

– Задействуйте «зет-группу», – подсказал Хейли. – Ею до сих пор командует полковник Штейнберг?

– Нет, теперь там распоряжается майор Фирсов.

– Уже майор? – Хейли прищурился, вспоминая. – В мою бытность, помнится, он был сержантом.

– Прошло десять лет. Из прежнего состава осталось двадцать пять человек, ровно половина. Фирсов из них наиболее талантлив как командир. От природы.

– Вот и прекрасно, – подытожил президент. – Пусть группа Фирсова занимается ракетами. И ничем другим. Это тоже приказ.

– Слушаюсь, господин президент. – Генерал поднялся и, козырнув, вышел из кабинета.

Чтобы осмыслить приказы, у него было достаточно времени. Переброска войск в систему Айрин только началась. Фактически на рубеже атаки сейчас находилась только та самая группа Фирсова, которой предстояло «заниматься ракетами, и ничем другим». Спецгруппа получила бы это задание и без прямого приказа президента. Свенсен обдумал этот вариант еще накануне, когда провожал в путь первого «Пеликана». Но тогда он не хотел признаваться Фирсову, что так или иначе спецгруппа станет козлом отпущения. Слишком тяжелый груз в этом случае лег бы на погоны генерала. Груз ответственности не только за судьбу лучших солдат Наций, но и за суть и смысл всей войны. Теперь ответственность легла на плечи президента. Чтобы оправдаться перед мировым сообществом, этого Свенсену было вполне достаточно. Оставалось как-то объяснить все Фирсову, а также прочим офицерам и солдатам армии вторжения. Как это сделать – генерал не представлял.

Свенсену не позволила бы совесть просто приказать майору «найти» ракеты, например, привезя их с собой и спрятав в более-менее подходящих по размеру шахтах. Но реальной альтернативы он не видел. Разведчики из ЦРС подставили президента, тот подставил армию, в том числе генерала, а Свенсен теперь должен был либо все расхлебывать, либо подставлять фигуру помельче, например Влада. Ведь секрет «найденных» ракет обязательно будет раскрыт, и действующие лица этого фарса попадут под раздачу. Да и если разведчики заявят, что на Айрин ничего опасного не обнаружилось, результат будет тем же, только с несколько большим охватом персоналий.

Как выйти из этой щекотливой ситуации, генерал не знал. Существовала лишь одна зацепка, да и та довольно слабая. Дело было в том, что ЦРС вряд ли осмелилась бы замахнуться на репутацию главы Наций, не имея веских оснований. Значит, Парсона никто не подставлял. Зачем же он затеял всю эту авантюру? Ответ находился на Айрин, и президент намекнул генералу, чтобы тот не лез там куда не следует и помалкивал, если обнаружит нечто необычное. Вернее, вместо правды говорил всем, что находка, буде она состоится, имеет прямое отношение к гиперракетам. И приказ насчет спецгруппы эту версию только подтверждал. Чем меньше народу будет знать о находке, тем лучше. Что же такое разнюхали «центральные» шпионы на Айрин? Что это за тайна, ради которой стоит рисковать высочайшим положением и добрым именем? И почему нельзя было обойтись силами самой ЦРС, зачем понадобилась полномасштабная агрессия и «зет-группа»?

Свенсен был уверен, что найдет ответы на эти вопросы, но, к сожалению, лишь высадившись на Айрин. Никак не раньше. То есть еще не скоро. Штаб ударной группировки вылетал «Пеликаном-10» через сутки. Согласно плану вторжения как раз к тому моменту на Айрин должен был развернуться плацдарм.

Генерал вышел из президентского дворца и неторопливо направился к своей машине. Его тотчас окружили журналисты. Охрана как могла оттесняла назойливую толпу, но наиболее ловкие репортеры все-таки прорвались и забросали Свенсена градом вопросов. Генерал терпеливо выслушал всю эту словесную мешанину и уже у самой машины бросил короткую фразу:

– Все ответы у пресс-секретаря, майора Баума.

– Господин генерал, правда ли, что военная разведка уже на Айрин? – не унималась одна журналистка.

– Все ответы у майора Баума. – Свенсен сел в авто и только тогда сообразил, что голос девушки ему знаком. Он поднял взгляд на высокую, эффектную брюнетку с пронзительно синими глазами и узнал ее. Это была Наталья Томилина, дочь одного из близких друзей генерала. Свенсен коротко кивнул ей, приглашая сесть в машину. Наташа быстро протиснулась между охранниками и устроилась на сиденье напротив генерала.

Машина тронулась, и репортерская суета тут же улеглась. Все разошлись по своим «передвижкам». Часть фургончиков с логотипами инфоканалов и гиперсетевых газет двинулась за лимузином генерала, а часть осталась на месте в ожидании комментариев от майора Баума.

– Каким ветром тебя занесло в Стокгольм? – улыбнулся генерал девушке. – Как дела, как там отец, мама?

– Все в порядке, дядя Харальд. Отец почти не появляется дома, пропадает на полигоне, гравиподушки испытывает, а мама переехала на дачу, на все лето. Там лучше, чем в городе.

– Да, ваша дача просто райский уголок, – кивнул генерал. – Давненько я у вас не был. Отец достроил баньку?

– Год назад приезжали, – улыбнулась Наташа. – А отцу все некогда. Но он обещал нанять строителей.

– Закончим операцию, обязательно приеду в Москву на недельку-другую.

– Вы всегда так говорите, а приезжаете только на день.

– В этот раз точно на неделю приеду. – Генерал рассмеялся. – Как твоя карьера?

– Если дадите интервью, пойдет в гору. – Наташа лукаво прищурилась.

Свенсен укоризненно взглянул на девушку и покачал головой:

– Ну что с тобой делать? Спрашивай. На что смогу, отвечу. Только учти, о ходе операции я пока ничего не могу сказать, о планах командования – тем более, а все остальное уже давно известно.

– Вы верите, что на Айрин есть ракеты?

– Вопрос сразу в лоб. – Генерал рассмеялся. – Зачем иначе было объявлять войну?

– То есть верите?

– Ната, я же генерал, я выполняю приказы. Верить или не верить я не имею права. Однозначный ответ даст кампания. Если у противника есть оружие массового поражения, мы его найдем и покажем всему миру, но не раньше, чем возьмем Айрин под свой контроль. Так что придется тебе и твоим коллегам набраться терпения.

– А если неоткуда его набраться? – Наташа вздохнула. – Дядя Харальд, помогите мне получить аккредитацию.

– Ты хочешь, чтобы Дмитрий меня убил? Как я объясню ему и Ольге, что их дочь затесалась в ряды военных корреспондентов?

– А вы сделайте вид, что ничего не знали.

– Наивная. – Свенсен усмехнулся. – Командующий группировкой отвечает за все, даже если не знает деталей. Ничего не получится, извини.

– Я обещаю, что не выйду за порог фронтового пресс-центра! – Девушка молитвенно сложила руки. – Мне очень нужно попасть на Айрин! Иначе я так и буду всю жизнь торчать на подхвате у Сэма Тернера или Андрея Сомова. Я хочу заработать имя и репутацию, сделать карьеру. Помогите, дядя Харальд. Ведь это не опасно. Пресс-центр будет организован при штабе, ведь так?

– Так, но на войне нет безопасных мест.

– Вы считаете, что айринцы смогут оказать настолько серьезное сопротивление? Что они сумеют создать угрозу штабу? Ведь не верите, так ведь?

– Ната, вопрос закрыт. Ты не полетишь на войну. Если хочешь, я прикажу Бауму информировать тебя в первую очередь, будешь получать самую свежую информацию на полчаса раньше других. Но только здесь, на Земле.

– Но ведь те, кто прилетит на Айрин, смогут увидеть все своими глазами, без Баума. Их репортажи пойдут в эфир одновременно с моими или даже раньше. В чем же будет мое преимущество?

– Где тебя высадить? – Свенсен строго посмотрел на девушку.

– Ну, дядя Харальд!

– Ты для меня как дочь, Ната, и потому я повторяю – нет. – Генерал поднял руку, показывая, что дальнейший спор не имеет смысла.

– Я все равно проберусь на Айрин! – Глаза Наташи сверкнули. – Соблазню какого-нибудь военного клерка, и он выпишет мне аккредитацию!

– Баум проследит, чтобы этого не случилось… Иван, притормози у «Мировых новостей»…

– Тогда соблазню этого Баума, – насупившись, сказала Наталья.

Свенсен неожиданно рассмеялся.

– Ты унаследовала все семейное упрямство. Хорошо, я скажу майору. Будет тебе аккредитация. Но из штаба – ни шагу!

– Клянусь!

– И впредь не разбрасывайся обещаниями кого-нибудь соблазнить. Репутация зарабатывается иначе.

– Не буду. – Наташа опустила глаза и покраснела.

– Завтра в девять с вещами в приемной Генштаба. – Машина остановилась, и окрыленная Ната выпорхнула наружу.

Свенсен проводил ее задумчивым взглядом. Возможно, решение взять ее в поход было ошибкой, но чутье подсказывало генералу, что все как раз наоборот, что он поступил верно. В современной войне оружием может стать не только ракета или боевой лазер, но и репортаж нужного содержания. Особенно учитывая, что начавшаяся война тщательно перемешана с политикой.

– Иван, в штаб…

Лимузин миновал небоскреб – офис «Мировых новостей» – и покатил к военному космодрому. Штаб группировки уже три дня как располагался прямо на борту «Пеликана-10»…

3

Корабль вернулся в обычное пространство чуть дальше местной луны. Ее серебристый диск закрывал сине-белую Айрин почти на треть. Центр системы – желтая звезда G2-АК43 осталась позади и немного справа. В проходящих лучах светила и обрамлении из крупных ярких звезд планета и спутник выглядели красиво. И еще больше напоминали Землю с Луной. На это обстоятельство обратил внимание не только Фирсов.

– Надо было выйти ближе, так чтобы не видеть спутника, – пробурчал пилот. – Чтобы не было лишних ассоциаций.

Фирсов молча похлопал пилота по плечу и вернулся в десантный отсек.

– Стреляют? – тут же объявился неугомонный Бойко.

– Нет. – Майор сел в кресло. – Всем приготовиться к высадке. Работаем пятерками, зоны высадки обозначены на дисплеях у командиров групп. Время «Ч» минус шестьдесят минут.

– Неужели вообще никого? – удивился сержант.

– Заслоны есть, издалека вроде бы правильные и мощные, но, если присмотреться, какие-то они чересчур показушные. Пилоты засекли несколько рейдеров пограничного дозора, но те умчались, как только поняли, что обнаружены.

– Может, заманивают? – осторожно предположил Кювье.

– Увидим.

– Мы им не интересны, – выдвинул свою версию лейтенант Жданов. – Вот дождутся входа в систему главных сил, тогда и ударят. А что сказал штаб? Какой приказ?

– Тот самый. – Фирсов кивнул в сторону Бойко. – Как и предположил Боек, будем искать ракеты. Плацдарм остается спецназу.

– Искать будем везде? – обеспокоился Бойко. – Тут, говорят, моря холодные, даже на экваторе. А у меня недавно насморк был.

– Наша зона посреди континента, там только пара речушек и горы, не волнуйся. Купаться будут пятерки Симонова, Жданова, Картера и Чена. Где наш пятый?

– Тута я! – Недостающий воин из первой пятерки, рядовой Лопухов, плюхнулся в свое кресло рядом с Агеевым.

– «Тута», – передразнил его дядя Бум. – Коэффициент интеллекта у человека сто семьдесят с лишним, а все равно крестьянин…

– А что, крестьяне не люди? – На круглом, простодушном лице Лопухова отразилась легкая обида. – Вот ты городской, а тугодум. Чем ты лучше меня?

– Я хотя бы «тута» не говорю.

– А как говоришь, «здеся»? – Рядовой сдержанно рассмеялся.

Агеев в ответ шутливо ткнул его кулаком в плечо.

– Хватит трепаться, умники, – с напускной суровостью приказал Жданов, – командир задачу будет ставить.

– Внимание всем пятеркам, проверка боевой частоты. – Фирсов говорил негромко, но уверенно. – Все слышат?

«Сорок девять», – шепнул боевой компьютер-координатор.

Это означало, что все сорок девять бойцов ответили на вопрос командира утвердительно. Будь майор сейчас в шлеме, цифра продублировалась бы в виде проекции на прозрачном лицевом щитке-забрале. Чуть выше прицельной сетки, пониже счетчика боезапаса и левее картинки радарного контроля боевой обстановки. Но ни шлемы, ни защитные костюмы разведчики пока не надевали, а потому компьютер нашептывал основные цифры командиру через микроскопическую радиоклипсу на мочке уха.

«Время до посадки сорок три минуты. «Пеликан-1» вышел на ближнюю орбиту Айрин. Оборонительные системы противника отслеживают движение, но подачи мощности на силовые установки орудий не зафиксировано. Ракеты-перехватчики не активированы, рейдеры орбитальной обороны дрейфуют в семнадцати градусах. Вероятность атаки – ноль. В предполагаемой зоне высадки группы один – чисто. В зоне два – обнаружены системы противокосмической обороны, цель не отслеживают. В зоне три – чисто, четыре – обнаружены ПКО морского базирования, вероятность контратаки тридцать процентов. В зоне пять…»

И так далее. Фирсов выслушал сводку электронного координатора и продолжил:

– Лекцию компа, надеюсь, слышали все? Обстановка ясна? Предупреждаю, подавлять наземные системы «Пеликан» не будет. Сброс модулей должен пройти незаметно. Если засветитесь при посадке, лучше просто уходите обратно в космос и ждите, когда вас подберут. Поиск вражеских ракетных шахт производить всеми доступными методами, но строго по инструкции. Никакой самодеятельности и новаций. Стандартная процедура. Мы проделывали это не один десяток раз. Времени у нас более чем достаточно – сутки, а особого противодействия со стороны противника или гражданского населения я не предвижу. Не исключены, конечно, вспышки энтузиазма, но как нейтрализовать героев-одиночек, вы знаете не хуже меня. Лучше будет избежать даже таких стычек, но я понимаю, что хотя бы одна пятерка все равно засветится.

– Обижаешь, командир, – буркнул рядовой Коробков. – Мы ж «зет-группа», а не пехота бестолковая…

– Поставлю каждому по литру виски, например «Револьвера», и ящик персонально Коробкову, если о нашем присутствии на планете не узнает ни одна живая душа.

– Вообще не узнает или в ближайшие сутки? – невозмутимо уточнил Коробков.

– До прибытия штаба.

– Забились, – согласился Коробков. – На кон ставлю свой «Порш». Не подведите, парни, не оставьте без колес боевого товарища!

– Коробок, у тебя нет «Порша», – заметил Жданов.

– И не будет, – добавил Агеев. – Прав командир, если б у нас месяц был на прочесывание, растворились бы, как сахар в речке, а за сутки целый шарик чисто не обыщешь. Так и в инструкции сказано – в сжатые сроки разрешено применять все доступные методы, от скрытого наблюдения до провокаций и разведки боем.

– Верно, дядя Бум. О любых подозрительных объектах докладывать немедленно. Мой дублер – Крематорий, то есть капитан Прахов. Вопросы?

По отсеку пролетели смешки. Прахов, чернявый, с тонкими чертами лица и ранней сединой на висках, встал и театрально поклонился. Прозвища были нормальным явлением, и никто на них не обижался, поскольку давались они не просто так, а по делам. Даже если казалось, что они всего лишь производные от фамилии. Так, Коробок, то есть сержант Коробков, специализировался на вождении всех видов транспорта, питая особую слабость к БРМ, на военном языке – «коробочкам». Прозвище Прахова появилось тоже безотносительно к связи праха с крематорием. Когда группа действовала в полном составе, он управлял самоходными системами огневой поддержки. Эти машины использовались там, где требовалось применить тактику «выжженной земли», на языке спецназовцев – «устроить крематорий». Был неформальный позывной и у Фирсова, но применяли его редко, соблюдая хотя бы видимость субординации. Чаще всего его называли просто командиром.

– Ну, так есть вопросы, рота злых дядек, или нет?

– А кто дублирует капитана?

– Лейтенанты. Начиная со Жданова и так далее по количеству годовых нашивок. Но я надеюсь, до Кювье мы не дойдем. Столько боевых потерь Птичкин нам не простит.

Смешки возобновились. Птичкиным бойцы называли генерала Свенсена, единственного непосредственного начальника «зет-группы», а теперь еще и командующего армией вторжения.

– А если «айры» нас прижмут, поддержка будет?

– Нет.

– Как всегда, – притворно вздохнул Лопухов. – Что за работа?

– Нормальная работа, – негромко сказал самый опытный боец подразделения, рядовой Клюев. Он служил в спецгруппе семнадцатый год и в свое время даже шефствовал над молодым Фирсовым, но до сих пор оставался «убежденным рядовым». Что, кстати говоря, не имело принципиального значения. Когда дело касалось военных хитростей и мнение Клюева не противоречило приказу, оно считалось своего рода истиной в последней инстанции. – Надо бы первым делом горный район Сен-Поль прочесать. В прошлую заварушку мы там почти не шарили. Если шахты существуют, они там, в горах. Я думаю.

– Там та-акие дебри! Пока до голых скал доберешься, заблудишься на фиг, – притворно вздохнул Бойко.

– Вот потому и надо, – веско сказал Клюев.

– Дед, смотри, одышку заработаешь, по горам-то скакать… – хохотнул Коробок.

– А я на твоем ослике поеду, – невозмутимо парировал рядовой. – Хоть посмотрю, что это за штука – антиграв.

– Щас!

– По плану в районе, близком к Сен-Полю, высаживается первая группа, – задумчиво сказал Фирсов. – Наверное, Дед, ты прав. Этот кряж стоит прочесать получше. Пока менять план не будем, но морским пятеркам приказываю не задерживаться на глубинах. Если пусковые в море, то либо на шельфе, под куполами, либо на плавсредствах. Глубже мили искать бессмысленно. Как только закончите, выдвигайтесь в центр главного континента и заходите на Сен-Поль с юга, юго-востока и запада. Встретимся на плато Трибьюн.

– Принято, – в унисон ответили капитан Прахов и лейтенант Жданов.

Симонов, Картер и Чен подтвердили получение приказа короткими «есть». В этот момент снова забормотал комп-координатор.

«Минутная готовность, активирован демпфер, «Пеликан-1» вошел в стратосферу. Высота шестьдесят четыре тысячи, перешел на горизонтальный полет. Пятеркам занять места в модулях».

– С богом! – Фирсов приподнялся и махнул рукой сразу всем бойцам.

Ответа он дожидаться не стал. Сел и пристегнулся. В ту же секунду палуба десантного отсека лязгнула, в ней раскрылись узкие щели, и вокруг каждой из десяти пятерок поднялись многослойные борта модулей. Борта вошли в пазы на потолке, и снова послышался лязг. Теперь не под верхней палубой, а где-то глубже. Это сработали замки – расцепляя десантные отсеки и соединяя каждый из них с положенным по спецификации модулем в грузовом трюме.

Спустя секунду в днище корабля с шипением раскрылся первый люк. Дальше все прошло без лишнего шума. «Пеликан» вышел в расчетную точку, отстрелил первый десантный модуль с подвешенным к брюху контейнером-модулем грузового отсека, задраил люк и помчался дальше. Вторую пятерку он должен был сбросить через пятнадцать минут в четырех тысячах километров от места высадки первой…

Фирсов не сумел проводить взглядом «Пеликана» – тень корабля мелькнула на фоне солнца неуловимо быстро, но это не имело значения, даже ритуального. Важнее было правильно приземлиться: мягко и скрытно. Вот это имело огромное значение, и не только потому, что гладкое начало операции по всем приметам сулило аналогичный финал. Кроме «военно-народных» примет, Фирсов полагался на элементарный здравый смысл. Если модуль сядет незамеченным, о прибытии разведгруппы в окрестности Сен-Поля – городка, одноименного горному массиву, – не узнает противник, а значит, разведчикам не придется отвлекаться на глупости вроде заметания следов и на всяческие игры в прятки с местной контрразведкой.

Модуль снизился до стандартной радарной высоты, и автоматика включила на полную мощность все виды маскировки, от генераторов «стелс-волн» до оптических преобразователей. Теперь посадочный челнок нельзя было обнаружить ни визуально, ни приборами. Разве что случайно с ним столкнуться, но никаких летающих объектов поблизости не наблюдалось; местные авиатрассы проходили далеко в стороне.

Киберпилот уверенно завел модуль на посадку в самый центр дремучего лесного массива, примерно в десяти километрах от городской окраины. Снизившись до сотни метров, он сбросил скорость на ноль и на мгновение завис, будто раздумывая, как бы поаккуратнее протиснуться меж ветвей высоченных хвойных деревьев. Совсем без шума приземлиться ему не удалось. Десяток высохших сучьев все-таки обломились, но в целом посадка вышла чистой.

– Вот бы сейчас выбраться наружу и сразу бункер найти, – мечтательно вздохнул Бойко. – Целые сутки в запасе! Можно было бы и на солнышке поваляться, и грибы пособирать. Грибная жареха под сметанкой… м-м… верх блаженства!

– Мечтатель, – фыркнул Агеев, с привычной легкостью облачаясь в боевой костюм. – Жорж, тут грибы произрастают?

– Не сезон сейчас. – Кювье уже собрался и теперь проверял оружие.

– Обломись, Боек, с жарехой. Сухпаем обойдешься.

– Готовы? – Фирсов закрыл щиток шлема.

– Как пионеры…

Агеев толкнул в бок замешкавшегося Лопухова. Тот нахлобучил шлем и встал в короткий строй в проходе между креслами.

– Жорж, смотришь прямо и вверх, Бум, Боек – влево, вправо, Лопух – держишь тылы. Я буду следить за почвой и перспективой.

– Вряд ли они успели тут растяжек наставить, – заметил Агеев. – Да и перспектива в лесу… спорная.

– Разговорчики. Если больше комментариев нет, пошли!

Корма модуля раскрылась двумя створками – вверх и вниз, – и десант спустился по нижней как по пандусу на мягкую хвойную подстилку древнего, почти непроходимого леса. На Айрин снова ступила нога захватчика…

4

Штурм-крейсер «Адмирал Макаров» дрейфовал на стационарной орбите, методично обстреливая промышленные кварталы столицы Айрин города Браво. Каждый залп тяжелых орудий корабля вызывал в атмосфере явления, похожие на мешанину из молний, полярного сияния и облачных вихрей. Примерно полчаса после каждого залпа город было невозможно рассмотреть из-за клубов дыма и сконденсированных плазменными зарядами облаков. Правда, наведению орудий это не мешало. В боевом охранении штурм-крейсера стояли восемь малых рейдеров и два десятка перехватчиков, но все они бездельничали. Орбитальные заслоны айринцев – дюжина челноков с лазерным оружием, небольшой отряд истребителей и два устаревших фрегата – ушли на ночную сторону планеты и сели в джунглях малого южного континента. Примерное место их посадки отследили контролирующие темное полушарие штурм-крейсеры «Орегон» и «Прага», но штаб флота пока не отдал приказа бомбить, и «ночная» группировка просто держала карликовые космические силы Айрин под прицелом. Из прочих оборонительных систем на орбите осталось полтора десятка спутников и боевая станция «Аллюр», но орудия на спутниках были разряжены, а станция захвачена десантом с абордажного корабля «Майкоп». Еще двенадцать штурм-крейсеров землян и сопровождение из полутора сотен кораблей меньшего класса заняли позиции над планетой, перекрыв все возможные зоны подлета и старта с ее поверхности. Флот Наций контролировал ближний космос и воздушное пространство Айрин целиком и полностью.

Впрочем, без нескольких мелких инцидентов все-таки не обошлось. Один из кораблей-авиаматок, войдя в стратосферу для сброса истребителей, отклонился от курса и пролетел в опасной близости от зоны орбитальной бомбардировки. Вследствие этого два самолета погибли под огнем своих: радиопомехи во взбудораженной плазменными зарядами атмосфере расстроили системы навигации, и самолеты столкнулись. Другое происшествие случилось в космосе. Какой-то неопознанный гражданский челнок опасно приблизился к малому рейдеру «Скользящий» и взорвался. Судя по силе взрыва и полученным рейдером повреждениям, челнок был под завязку набит взрывчаткой и металлическими болванками. Сразу после этого командующий флотом отдал приказ сбивать любые подозрительные суда и корабли, но больше ни одного камикадзе в окрестностях Айрин не появилось, и приказ остался невыполненным.

Последний, третий, мелкий сбой отлаженной программы захвата произошел на поверхности планеты. Едва с плацдарма, обеспеченного спецназом и десантниками, маршем на Браво отправилась первая танковая колонна, в роте капитана Сведеборга обнаружился ренегат. Как выяснила позже военная полиция, командир одного из танков был уроженцем Айрин, потерявшим во время первой войны всех родственников. Как ему удалось записаться в армию и дослужиться до лейтенанта, еще предстояло разобраться армейской прокуратуре. Предатель застрелил водителя и наводчика, сел за рычаги и благополучно умчался в густые леса предгорий кряжа Сен-Гош. Поиски дезертира заняли почти двенадцать часов. Когда вертолетное звено обнаружило танк, он бесстрашно вступил в неравную схватку и даже сбил одну из винтокрылых машин, прежде чем был уничтожен. Спецназ, обследовавший обгорелый остов танка, не нашел в нем трупа переметнувшегося лейтенанта, но больше искать его не стали. Обстановка требовала сосредоточения всех сил на главном направлении.