– Где он?! – крикнул сержант, заглядывая в кухню. – Он вам ничего не сделал?

– Кто? – удивленно спросила Кукла. – Кого вы ищете, Питер?

Джемисон опустил оружие и облегченно вздохнул.

– Я волновался за вас, – ответил он, отключая шлем. – Компьютер сообщил, что в доме появился незнакомец, имевший при себе незарегистрированное оружие. Сначала я подумал, что в гости к Алексею Борисовичу пришел кто-то из Воинов, но потом понял, что всех Воинов ваш компьютер прекрасно знает.

– Это был не Воин, – пытаясь незаметно спрятать станнер в карман, ответил мальчик.

– Иван, – Джемисон строго взглянул на парнишку, – а хозяин в курсе, что у тебя есть парализатор?

– Он сам мне его подарил, – краснея, проговорил мальчик.

– А если я обращусь за разъяснениями к «домовому»? – Сержант прищурился.

– Я должен был защитить маму, – признался Иван. – Этот незнакомец пытался ее загипнотизировать.

– Зачем? – удивился Джемисон.

– Чтобы узнать коды доступа к внутренним системам: арсеналу, стратегической связи, секретной переписке, – пояснил мальчик.

– Тебе следовало вызвать меня, – укоризненно качая головой, сказал сержант.

– Я и сам с ним справился! – гордо ответил Иван.

– Потому что этот тип не хотел поднимать шум, – возразил полицейский. – Если бы твой эмоциональный фон превысил критический порог или ты случайно выстрелил, автоматика заблокировала бы двери, и неизвестный мог оказаться в ловушке. Вот почему он предпочел оставить вас в покое и поскорее убраться. Твой станнер здесь ни при чем. Людей, владеющих специальными навыками, такими игрушками не напугать. Пожалуй, я сообщу о попытке проникновения вашему хозяину.

– Стоит ли портить ему праздник? – возразила Кукла.

– Праздник? – Сержант взглянул на служанку с недоумением. – Разве вы не знаете, что праздник уже давно закончился?

– Так это правда?! – Кукла всплеснула руками. – Во Дворец действительно пробрались шпионы?

– Ничего конкретного не говорят даже полиции, – признался Джемисон. – Я знаю лишь то, что Воины сейчас совещаются в зале для торжественных приемов, а всех остальных гостей, приглашенных на празднование к Диктатору, допрашивает контрразведка.

6. Марс

По дорожке к дому медленно брел человек. Сначала Виктору показалось, что незнакомец ошибся и свернул на тропинку случайно, настолько неуверенными были его движения, но чем ближе человек подходил к порогу, тем более знакомыми казались его движения и фигура. Наконец путник остановился в зоне идентификации, и домашний компьютер тотчас раскрыл перед ним дверь, даже не спрашивая на это разрешения у хозяина жилища. Виктор удивленно взглянул на монитор и увидел там данные проверки биополя чужака. Через весь экран красными буквами проходила надпись: «Требуется помощь». Хозяин дома, Виктор Васильев, трудился частнопрактикующим врачом, и бесцеремонность компьютера в критических ситуациях была запрограммирована им лично. Доктор быстро набросил на плечи халат и спустился из спальни в прихожую.

Уже у самого порога он наконец узнал пришедшего и почти сразу понял, почему не смог сделать этого раньше. Человек был крайне бледен, к тому же его лицо искажала гримаса боли.

– Боже мой, Стелс! Что с вами случилось?! – подхватывая гостя под руки, спросил Виктор.

– Меня подстрелили, доктор, – не разжимая зубов, процедил Стелс. – Последние два часа я живу только благодаря стимуляторам.

– Сейчас, сейчас, – Васильев усадил пациента в кресло и приказал компьютеру прислать на первый уровень дома санитаров.

Проворные роботы быстро уложили Стелса на носилки и отправили в операционную.

– Дом, проведи подготовку больного к операции и установи капельницу с физраствором. А еще вызови Габриэллу, если она успела вернуться с празднований.

– Уже сделано, док, – откликнулся компьютер, – сестра выехала. Кстати, в банке данных есть образец крови господина Стелса, синтезировать заменитель?

– Да, конечно, это будет гораздо лучше, чем вливать нейтральную жидкость, – согласился Виктор. – Предоперационная готова?

– Проходите, – разрешил дом. – Ионизация включена.

Доктор уже начал первичную обработку обширной раны в животе пациента, когда к нему присоединилась операционная сестра.

– Господин Стелс, как же вас угораздило? – Габриэлла погладила раненого по голове. – Я всегда считала, что наемные убийцы стреляют из засады и, в отличие от жертв, не рискуют получить ответный импульс, да еще в живот.

– Я бухгалтер, Габи, – морщась, прошептал Стелс. – Вы не могли бы добавить обезболивающего? Мне кажется, что я чувствую, как доктор копается в моих кишках.

– Но ведь вам не больно? – сестра улыбнулась. – Зачем же накачивать ваш ослабленный организм лишними химикатами?

– Неприятно, – ответил пациент.

– А каково нам? – буркнул Васильев. – Это у вас руки по локоть в крови в переносном смысле, а у меня сейчас – в самом прямом.

– Что же вы не приобретете робота-хирурга? – Стелс криво улыбнулся. – Будете лечить добрым словом и пилюлями, а всю кровавую работу за вас станет выполнять машина.

– И вы согласитесь лечь под нож механического эскулапа?

– Я – нет, но другие граждане считают, что роботы надежнее. Они не ошибаются, не нервничают и не болеют с похмелья...

– Во-первых, я работаю именно с такими, как вы, а не с другими гражданами, – спокойно ответил Виктор, – а во-вторых, не ошибается только камень, потому что лежит и ничего не делает. В человеческих телах встречается столько вариантов расположения, например, сосудов, что перерезать вместо вены артерию для робота так же легко, как и заработать сбой в программе от перепада напряжения. И потом, в электронные мозги титановых хирургов навыки закладывают те же люди. Почему вы думаете, что они лучшие, чем я, специалисты?

При упоминании титановых хирургов Стелс вздрогнул.

– Больно? – обеспокоилась Габриэлла.

– Нет, – раненый поджал губы.

– Так кто же вас подстрелил? – на секунду отвлекаясь от операции, поинтересовался врач.

– Шейте, доктор, – ответил Стелс, – и не задавайте лишних вопросов. Для вас же будет лучше.

– Ясно, – Васильев вздохнул. – Опять криминал. Габи, вам когда-нибудь стирали память?

– Нет, но чтобы забыть жизнь с моим бывшим мужем, я готова на все, – ответила сестра. – А вам?

– Пока нет, но у меня вот только что появилось нехорошее предчувствие.

– Так давайте бросим возиться с этим полумертвым наемником, – предложила сестра. – А еще лучше, сразу вызовем полицию.

– Хорошая мысль, – доктор постучал карандашиком лазерного скальпеля по торчащему из раны ребру пациента. Звук получился довольно громким. – Уважаемый, как вы относитесь к нашему намерению? Будем лечиться дальше или пусть операцию продолжат тюремные хирурги-роботы?

– Я уже говорил, что не доверяю механизмам, – ответил Стелс. – А еще я говорил, что лишние знания могут вам навредить. Но если вы так настаиваете, я отвечу. В этот раз я работал не по заказу, а из патриотических соображений.

– Из каких? – Виктор снова отвлекся и удивленно взглянул на пациента.

– Я только что вернулся с юга, – признался Стелс.

– «Юг-9»? – уточнил доктор.

– Верно, – ответил раненый. – Пожалуй, я единственный, кто остался при своей памяти из всех выживших в той мясорубке.

– Я всегда говорил, что бунт на предприятиях «Спектра» обречен, – Васильев сочувственно покачал головой. – Как же вам удалось ускользнуть?

– Сам не понимаю, – признался Стелс. – Видимо, меня не напрасно прозвали «невидимкой». Когда от залпа крейсера взорвалось обороняемое моим отрядом здание, меня подхватила и швырнула в сторону взрывная волна. Я упал метрах в ста от своей позиции. В первую минуту я ничего не чувствовал, но потом в животе начал бушевать настоящий пожар. Мне удалось вовремя зажать рану и вколоть себе стимуляторы. Затем я долго полз, стараясь выдерживать направление на север, а после потерял сознание и очнулся уже в кузове машины, которая ехала с грузом каких-то пластиковых коробок в город. Видимо, я назвал водителю номер квартала, потому что он притормозил у нужного перекрестка. Так я и оказался в вашем доме, док.

– Занятно. – Виктор соединил последний участок кожного разреза и приложил к нему заживляющий компресс. – Рана была рваной и глубокой, пришлось кое-что удалить, поэтому едва заметный шрам все же останется, не обессудьте.

– Понимаю, – согласился раненый. – Как скоро я смогу уйти?

– Через сутки, когда восстановится нормальный режим работы кишечника, – заверил врач. – Я же говорю, нам пришлось многое в вас изменить.

– Сначала вы сказали «кое-что», – укоризненно заметил Стелс.

– Я так сказал? – врач рассмеялся. – Все будет хорошо, друг мой. Правда, вам придется ограничить потребление жирной пищи и некоторое время попить кое-какие пилюли. Габи, вы сможете провести эту ночь у постели господина Стелса?

– С таким мужчиной я готова провести весь остаток жизни, – игриво улыбаясь, ответила сестра. – Тем более что теперь я знаю его не только снаружи, но и изнутри.

Раненый перевел взгляд с доктора на медсестру и вымученно улыбнулся. Специфический медицинский юмор был ему не по душе.

Оставив пациента на попечение Габриэллы, Виктор поднялся к себе в спальню и, приняв душ, расположился в удобном кресле. Ему страшно хотелось выпить, но происшествие на предприятии «Юг-9» требовало трезвого осмысления, и доктор ограничился сигарой. Он с удовольствием раскурил настоящую земную «гавану» и погрузился в размышления. Переход сопротивления к активным действиям был крайней мерой, жестом отчаяния, это понимали все участники движения «За свободный Марс», но иначе привлечь внимание общественности к проблемам горняков было невозможно. На столичном Титане и сонной Земле проживало много серьезных людей, которые могли бы повлиять на ситуацию, убедив Диктатора в необходимости изменения внутренней политики «Спектра», но никто из них не имел ясного представления о бедственном положении рабочих. Теоретические рассуждения оставались бесполезным сотрясанием воздуха до того момента, когда сопротивление приняло решение о начале активного противодействия руководству и забастовки переросли в локальный вооруженный конфликт. Местная полиция ограничилась оцеплением взбунтовавшихся шахт, а для подавления восстания была вызвана армия. Когда бунтовщики узнали, что им придется сражаться с Воинами, их боевой настрой быстро пошел на убыль, но отступать было уже поздно. Теперь, после подавления восстания, сопротивлению предстояло начинать все с нуля.

Виктор приказал компьютеру установить связь по защищенной оптической линии с координационным центром и выбрал специально созданный для таких случаев фантом. Внешность и голос этого объемного изображения не имели ничего общего с оригиналом, что, впрочем, не обманывало никого из собеседников, поскольку все они знали Васильева не первый год. Однако для защиты от взглядов случайных людей подобной конспирации было вполне достаточно.

Виртуальный двойник доктора шагнул внутрь центра и подошел к главному пульту. За ним сидели двое операторов, а чуть поодаль прогуливался возбужденный координатор.

– Плохо дело, – не глядя на Виктора, проронил координатор. – На юге больше нет ни одного нашего человека. Все члены сопротивления убиты или «перевоспитаны», но, что самое плачевное, мы не добились ровным счетом ничего. У нас больше нет южной ячейки, нет самого крупного склада с оружием и не имеется никаких доказательств чрезмерной жестокости Воинов. Восстание не оправдало возложенных на него надежд. Мы даже не сможем утверждать, что оно вообще произошло. Все репортажи были перехвачены аппаратурой крейсеров, очевидцы и участники событий не помнят самих себя, а материальные свидетельства собраны и увезены солдатами. Работа шахты восстановлена и идет, как будто ничего не случилось.

– А погибшие?

– Значатся как уволенные по собственному желанию. В архиве зафиксировано, что всем им выданы рекомендации, выходные пособия и льготные билеты в самые отдаленные колонии. Проверить, прибыли они туда или нет, будет сложнее, чем обойти пешком весь Марс по экватору. Ни единой зацепки, а землянам нужны даже не зацепки, а неопровержимые доказательства. Где теперь их взять?

– У меня есть один свидетель, – сказал доктор.

– Одного мало, – координатор покачал головой. – Вот если бы его слова подтвердил кто-то еще или у нас в руках оказалась какая-нибудь запись! Станцию слежения Воины не просто уничтожили, а превратили в мелкую пыль, одним залпом прямо с орбиты, еще до того, как высадился их десант. У нас нет ни-че-го!

Последнее слово координатор произнес раздельно и с надрывом.

– Возьмите себя в руки! – приказал Виктор. – Нет, значит, будет. Мы не имеем права на отчаяние. Раз не получилось с «Югом», придется задействовать агентов и ввести в эксплуатацию резервные мощности. Сколько наших агентов сейчас прохлаждается на Титане?

– Четверо, – бросив короткий взгляд на экран компьютера, ответил координатор. – Но это наши лучшие люди. Вы уверены, что пришло время задействовать резерв?

– Уверен, – ответил Васильев, оборачиваясь к пульту. – Как идет празднование на Титане?

– Довольно странно, – ответил один из операторов. – Площадь почти опустела, а в самом Дворце царит какое-то нездоровое оживление. Сообщения информационных каналов крайне противоречивы и невнятны. Кто-то говорит о заговоре с целью покушения на Диктатора, кто-то – о нападении диверсантов с Ио, значительная часть каналов намекает на ответный удар марсиан.

– Замечательно, – фантом Виктора улыбнулся. – Все-таки мы своего добились. О нас заговорили на Титане, а значит, скоро о наших проблемах услышат и на Земле. Интересно узнать, кто же нам так помог?

– Республиканцы, – предположил координатор. – Не земляне же?

– Вряд ли Ио заинтересована в обострении отношений с правительством системы, – возразил доктор. – Землянам это тоже ни к чему. Остаются наши соотечественники.

– Или жители одной из ста прочих колоний, – возразил второй оператор. – Запах свободы пьянит.

– Зачем нужна независимость, например, Роксане? – Васильев покачал головой. – Она и так не зависит от Солнечной системы. На этой планете даже нет ни одного Воина. Она прекрасно справляется со своими проблемами без ценных указаний из метрополии, а налоги для столь дальних колоний составляют просто смехотворные суммы. Рисковать ради теоретической свободы практическим благополучием роксанианцы не станут.

– Кто бы ни был нашим невольным помощником, почва для переговоров с землянами у нас есть, – заметил первый оператор.

– Пока она больше похожа на трясину, – возразил координатор. – Наши потенциальные партнеры на прародине – весьма серьезные люди. В истерические выкрики репортеров они не поверят. Максимум, чем нам помогут репортажи столичных каналов, – вызовут у землян головную боль от назойливого повторения одних и тех же слов: «Марс, покушение, ответный удар».

– Это послужит неплохой подготовкой к внушению, говорю вам, как доктор доктору, – заверил Виктор. – Когда проблема на слуху, ею легче манипулировать.

– Я инженер, – угрюмо ответил координатор. – Хотя, возможно, вы правы.

– Конечно, прав, – врач усмехнулся. – Что будет проще, говорить с человеком, который даже не подозревает о существовании Марса, поскольку прожил на Земле все свои сто лет, не зная ни забот ни хлопот, или с тем, кого уже просто тошнит от упоминания о проблемах Красной планеты?

– Оба варианта сомнительны, но я вас понял, – ответил координатор. – Мы передадим приказ агентам. Резервный план будет реализован не позднее завтрашнего утра. Если, конечно, нас снова не опередят загадочные диверсанты.

Фантом Виктора отсалютовал сразу всем троим соратникам, и вернулся в память «домового». Доктор с облегчением отключился от управления лазерограммой, встал и, разминая затекшие от долгого сидения ноги, подошел к окну. Главный город марсианского юга накрыла ночная мгла. В нем было не принято расцвечивать ночи яркими огнями иллюминации и рекламных голограмм. Больше всего марсиане ценили чистоту и неприкосновенность природы, с таким трудом навязанной Красной планете. Врач затушил сигару и приоткрыл окно. В комнату тотчас ворвались шум теплого ветра и трескотня цикад. Виктор с удовольствием вдохнул свежий воздух и прислушался. К привычным ночным звукам добавился новый. То ли шорох одежды, то ли осторожные шаги по гравийной дорожке.

Доктор взглянул на выданную компьютером экранную проекцию и с удивлением обнаружил, что его недавний пациент медленно и осторожно удаляется в сторону шоссе. Васильев перевел взгляд на часы. После операции прошло всего пятьдесят минут. Обезболивание закончилось, края раны схватились, и жизни Стелса уже ничто не угрожало, но все равно вставать ему было рано. Впрочем, «бухгалтер» прекрасно понимал, что делает, и останавливать его было бессмысленно. К тому же Виктор знал, где в случае необходимости следует искать наемника.

– Габи, – позвал доктор. – Можете идти домой.

– Ну, нет, – ответила из опустевшей послеоперационной палаты сестра. – Одной по темноте мне идти страшно. Я даже в этой комнате опасаюсь оставаться с тех пор, как господин Стелс выразил желание сбежать из-под моей опеки.

– В таком случае, поднимайтесь ко мне, – предложил Виктор. – Расскажете, как прошла поездка на столицу. Ну, и вообще...

– Я думала, вы никогда не предложите, – с облегчением отозвалась Габриэлла. – Иду.

7. Титан

– Все это очень странно, – прогуливаясь из угла в угол просторного кабинета, заявил Диктатор. – Если злоумышленники хотели меня... устранить, то почему это у них не вышло? Зачем эта демонстрация силы? Открытый гипертоннель, переполох... Чего они добивались?

– Вы же сами сказали, – ответил председатель Совета Воин Громов. – Демонстрация силы. Враг показал нам, на что способен. Отчасти это похоже на брошенную перчатку. Вызов. Понимаете?

– Я-то понимаю, – заверил правитель. – А вот вы соображаете, чем это все может обернуться? Вы объявили боевую тревогу?

– Все Воины готовы действовать по первому приказу, – ответил Громов. – Что вы предлагаете сделать дополнительно?

– Вывести на орбиту корабли армады, – сказал Диктатор. – Если это, как вы изволили выразиться, «брошенная перчатка», то барьер, к которому нас вызывает противник, будет располагаться в космосе.

– Драться с Воинами в открытом пространстве дело безнадежное, – уверенно сказал председатель, – не думаю, что кто-нибудь успел об этом забыть. Скорее всего, враг решил применить тактику Третьей мировой войны. Этому способу ведения боевых действий уже более тысячи лет, но он по-прежнему эффективен. Просто в едином государстве для проведения таких кампаний нет оперативного простора и прецедента.

– Государственный терроризм? – Диктатор недоверчиво покачал головой. – Тактика армий в штатском? Почему же я до сих пор жив?

– Видимо, что-то во вражеских планах разладилось, – Громов пожал плечами. – И это говорит о том, что противник не так уж опасен. Настоящие профессионалы сбоев не допускают. Они продумывают все свои ходы заранее, с несколькими запасными вариантами.

– Один из инженеров предположил, что вектор тоннеля направлен в сторону Стрельца, – задумчиво произнес правитель. – Там нет колоний. Откуда тогда там взяться противнику?

– Как раз потому, что там нет колоний, место для плацдарма наиболее выгодное, – ответил Громов. – Никто не заметит и не доложит в контрразведку ордена. Ничуть не удивлюсь, если в Стрельце уже сосредоточились достаточно крупные силы вторжения.

– И после этого вы будете колебаться в выборе ответных мер?! – возмутился Диктатор. – Немедленно выводите на боевые позиции армаду!

– Для этого мне потребуется провести заседание Совета, – попытался уйти от прямого ответа председатель.

– Проводите, – твердо заявил правитель. – Только в экстренном порядке...

Когда Громов, откланявшись, вышел из кабинета, человек в потайной комнате невольно утер со лба пару крупных капель пота. Работать с такими серьезными подопечными было тяжело. Их разум поддавался внушению крайне неохотно. Проще было бы уговорить десяток фрейлин, чем одного Воина или правителя, но все-таки человек справился. Он был чрезвычайно доволен результатом, а еще тем, что теперь имеет за плечами столь полезный опыт. Справившись с одним Воином, он был почти уверен, что теперь сумеет воздействовать на любое их количество.

Человек бесшумно покинул укрытие и двинулся в сторону покоев ордена. Насколько в действительности полезен новый опыт, ему предстояло выяснить на практике...

– Значит так, товарищи Воины, – заявил в мыслеэфире Ямата. – В минувшем году проводником решений Совета и тактическим координатором был Купавин, но его время вышло. После Купавина на очереди в ведущие Воины года стоял Туркин, но этот доблестный титан за двенадцать часов до начала своего правления умудрился попасть в черный список. Следующим должен быть я, а потому разрешите мне и начать наше экстренное совещание.

– Разрешаем, – ответил Горич, – только не развози, как обычно.

– Буду краток, – заверил Ямата. – Диктатор уже предложил Совету объявить военное положение и приготовить армаду к походу в Пояс новых земель. По предварительным данным, тоннель спроецирован оттуда.

– Не спешит ли наш Главнокомандующий? – засомневался Туркин.

– Лучше перестраховаться, – вмешался в разговор Семенов. – Ничуть не удивлюсь, если все наши зонды вернутся в тщательно измельченном виде, а следом за ними из тоннеля вынырнет пара диверсионных групп. Очень уж похожа эта тактика на классическую разведку боем. Наглость, быстрота и натиск. Почти по Суворову.

– Насчет наглости, по-моему, генералиссимус не упоминал, – заметил Туркин. – Первым пунктом было что-то о глазомере. Но я согласен с тем, что тоннель следует держать под прицелом и, возможно, даже проверить, насколько далеко лежит его выход, не дожидаясь, когда нас атакуют.

– Ждем данных от зонда-разведчика, – резюмировал Ямата. – Надеюсь, их окажется достаточно и нам не придется лезть в тоннель собственными персонами. Так же, как лететь всей армадой неизвестно куда и зачем. Пока, слава богу, на инициативу Диктатора наш доблестный Совет не отреагировал, но хватит ли председателю и его советникам ума и смелости вовсе отказать правителю в его авантюрной идее, я предсказывать не возьмусь. Пока начальство анализирует проблему с точки зрения опыта, мы с вами должны взглянуть на ситуацию с позиции силы и свежих мозгов. После, сверив выводы, мы и найдем золотую середину. Собственно говоря, в таком подходе нет ничего новаторского, все важные вопросы в ордене так всегда и обсуждались. Итак, что мы имеем? Гипертоннель, в котором едва не сгинули наши товарищи, начинается за дверью в диктаторские покои, но где он заканчивается, известно кому угодно, только не нам или техникам. Возможно, действительно в Поясе новых земель, но реально и любое другое место. Специалисты бьются над этим вопросом уже час, но ни одного вразумительного слова от них я не услышал. Отправленный ими в тоннель зонд номер один вернулся забитый под завязку загадочными сведениями. Теперь техники пытаются расшифровать их, чтобы ответить на главный вопрос бытия: есть ли жизнь у черта на рогах? В связи с этим у нас имеются два варианта дальнейших действий. Или мы идем следом за вторым зондом, или полагаемся на мастерство инженеров и ждем, когда они все же вычислят конечный пункт несостоявшегося путешествия правителя и его эскорта.

– Нас здесь почти две сотни, – напомнил Ямате один из Воинов пятого округа. – Какие могут быть сомнения? Надо облачиться в боевые скафандры и нырять в тоннель!

– Возможно, противник этого и ждет, – заметил Ямата.

– Какой, к черту, противник, если нас десять полных отрядов? Мы покрошим в капусту любую армию! – отозвался все тот же Воин.

– А если нас просто заманят на какую-нибудь отдаленную планету и тут же вырубят гиперпортал? – вступая в спор, спросил Туркин. – Поддаваться на провокацию врага следует, лишь играя по собственным правилам. Например, переадресовать входной участок тоннеля на контур большого транспортного портала и нырнуть туда целой ударной эскадрой.

– А выход? Если он на планете, мы воткнемся в грунт! – возразил собеседник.

– В таком случае, остается вариант номер два – ждать и надеяться на гениальность инженеров, – сделал вывод Ямата.

– Гений – это труд, – философски изрек молчавший до этого момента Горич. – А любой труд требует определенных затрат времени. Может быть, наши технари до второго пришествия будут гадать, где находится конец тоннеля? Мы к тому времени успеем состариться и даже умереть. Это не выход.

– Твое предложение? – спокойно спросил Ямата.

– Надо искать мотив, – ответил Драган. – Как только мы поймем, кому и по какой причине было выгодно рисковать здоровьем, пускаясь в такую авантюру, так сразу же сообразим, где расположены вторые ворота тоннеля.

– А я согласен с предложением: пойти и врезать этим авантюристам по зубам! – высказался Семенов. – И уже на месте разобраться, зачем им понадобилось нас провоцировать.

– Запрут, – напомнил ему Горич.

– Никого они не запрут, – возразил Семенов. – А если и так, отобьем у них генератор тоннеля и спокойно вернемся. Должен же быть у них генератор? Не пальцем же они проковыряли путь через гиперпространство?

– А если они этот самый генератор взорвут? – предположил Туркин.

– Ну, давайте прихватим с собой еще один, переносной, – легкомысленно предложил Семенов.

– На переносном ты сможешь ускакать не дальше луны, если она у той планеты имеется, – ответил ему Горич. – Не годится твой план, Семенов, никуда не годится. Бросаться в бой надо через космос, по цепи из больших порталов, это однозначно. Остается выяснить – куда?

– Главная гипотеза – Марс, – предположил Туркин.

– Это главная заноза в твоей заднице, – резко возразил Семенов. – После нашей зачистки на «четверке» не осталось ни одного авантюриста. К тому же все марсианские порталы есть в реестре. Попытаться изолировать правителя марсиане теоретически могли, но только при помощи секундного включения, а этот тоннель враги держат открытым уже полтора часа и вроде бы не собираются отключать. Значит, злодеи не боятся, что мы отследим их по официальным каналам.

– Кто же, в таком случае, нас провоцирует? – скорее размышляя, а не спрашивая друзей, подумал Туркин.

– Тот, у кого есть возможность построить достаточно мощный генератор без получения лицензии от Министерства транспорта, – ответил Ямата. – Кто-то из слабо контролируемой зоны. Возможно, действительно из Пояса новых земель.

– В Поясе сотня обитаемых планет, и все они находятся под протекцией Диктатуры чисто номинально, – напомнил Алексей. – Ты предлагаешь обыскать их силами Ударной Армии? На это уйдет полжизни.

– Можно привлечь подразделения внутренней армии, – заметил Семенов.

– Минус год, – Туркин покачал головой. – Драган прав, следует шевелить мозгами, а не фантазировать на отвлеченные темы. Как злоумышленники смогли пробиться сквозь системы технической охраны? Ведь точно спроецировать выходной отрезок тоннеля без маяка невозможно. Кто из инженеров помог им в этом черном деле?

– Маяк во Дворец мог пронести кто угодно, необязательно инженер, – возразил Ямата. – Но в целом ты прав. Маяк был установлен именно тем, кто нам сейчас пригодился бы больше всего, причем установили его буквально за пару минут до начала церемонии, иначе приборчик нашли бы охранники во время последней проверки. Получается, что злодей проник в покои правителя непосредственно перед фанфарами. В его распоряжении было не более четверти часа. Мог ли он уйти из Дворца за десять-двенадцать минут?

– Теоретически мог, – ответил Туркин. – Но на практике это требует не меньше пятнадцати-семнадцати и то, если ты очень поспешишь.

– Постойте, – вмешался Горич. – Вы рассуждаете с позиции Воинов, имеющих нулевой допуск. Но в таком случае подозреваемый должен иметь допуск не меньшего класса. Иначе войти, а затем беспрепятственно выйти с уровня он бы не сумел. То есть это либо один из нас, либо кто-то из придворных.

– Ты забыл о кадетах, персонале и гостях, – возразил Ямата. – И если рассуждать здраво, останутся одни гости. Ведь Воины не могли предать Главнокомандующего по определению, о кадетах я даже не говорю – они восторженные мальчишки, а не злодеи. Дворцовые интриганы, какими бы они ни были мерзавцами, Диктатора боготворят, а персонал проходит комплекс самых тщательных проверок каждую неделю. Из всего перечисленного следует, что маяк пронес кто-то из приглашенных нами девиц. Остается лишь узнать – кто?

– Не вижу проблем, – подумал Туркин. – Во-первых, у наших дам нет вообще никакого допуска и вошли они лишь благодаря тому, что мы держали их под ручки, а следовательно, выйти они смогут точно так же и никак иначе. Во-вторых, по тревоге Дворец был закрыт, а значит, в течение последнего часа заблокированы не только лифты, но и переходы между помещениями на каждом уровне. Так что у нас есть вполне реальный шанс обнаружить злодейку, не сходя с этого места.

– Я тоже думаю, что она где-то в зале, среди гостей, – согласился с товарищами Горич. – Я слышал, что ребята из пятого округа – крупные специалисты по развернутому мыслесканированию. – Мы уже приступили, – ответил старшина группы представителей пятого, Юпитерианского, округа. – Минут тридцать-сорок...

– Подождем, – согласился Горич.

– Ненавижу такие паузы, – недовольно подумал Семенов. – Техников – жди, телепатов – жди. Ждать и догонять – хуже не бывает!

– Можешь попрыгать на месте или обойти пару раз вокруг зала, – с ехидцей предложил Горич, – энергичный ты наш.

– Не отвлекайтесь, – приказал Ямата. – Пауза – время не для пикировок, а для размышлений. Постарайтесь вспомнить, где были ваши спутницы за десять минут до фанфар? Семенов первый.

– Моя Лейла висела на шее у Горича, – немного обиженно ответил Семенов.

– Что взять с гетеры? – Драган усмехнулся.

– Особенно такой неразборчивой, – тут же ответил Семенов. – Твоя подруга, впрочем, не замедлила ответить примерно тем же. Слышал бы ты, что она шептала мне на ухо!

– Так, ясно, – прервал их Ямата. – Алексей, а где были наши с тобой девицы? Я что-то в тот момент упустил их из виду.

– Сначала они беседовали с леди Куракиной, а после... – Туркин задумался. – Странно, но я не помню. Кажется, они выходили в дамскую комнату.

– Припудрить носик? – произнес Ямата вслух и нахмурился. – Ты видишь их в зале?