Не прошло и десяти секунд, как беглецы надежно затерялись среди персонала и под прикрытием вертолетных туш, а также всевозможной вспомогательной техники благополучно покинули опасную площадку. Погони вроде бы не наблюдалось, но в реве и грохоте услышать любые подозрительные звуки было невозможно, а увидеть преследователей мешали все те же вертушки. Будь Семенов сейчас в положении преследователя, а не жертвы, он бы поступил предельно просто – вызвал бы со своего смарта «Невод» и запросил живую картинку окружающей местности: крупный план под углом в сорок пять градусов с расширением поля зрения до пятисот метров. Получился бы отличный вид, практически без искажений и помех, ведь снимали бы сразу несколько спутников космической сети, а затем наземный сервер «Networld» обработал бы картинку и выдал ее абоненту. На проекционной голограмме смарта это выглядело бы как кино, снятое с хорошим разрешением, с высоты второго-третьего этажа.

Но сейчас Семенов находился в шкуре жертвы и обнаруживать себя ему было невыгодно. Он уже не обольщался насчет сопутствующей ему в последний час удачи. Она оказалась иллюзорной. Но все-таки босс на нее надеялся.

– Выходит, видел-таки нас «Невод», – озвучил Аслан сомнения Семенова. – Раз «красные» бойцов сюда прислали.

– Может быть, – босс пожал плечами. – А возможно, это просто подстраховка. Они решили перекрыть ближайшие аэродромы, а тут мы, как живые. Стандартная процедура.

– Ну да, – телохранитель хитро прищурился. – Вы видели, какие тут площади? Если наобум прочесывать – за сутки не управишься, да еще двумя машинами. А они нашли нас в этом муравейнике за минуту, мы и приземлиться не успели.

– Однако мы все-таки приземлились и даже успели удрать, – Семенов махнул рукой. – Так что тот, кто нас от «Невода» прикрывает, свою задачу выполнил. Мы пока живы и на свободе. И хватит версии сочинять. Не все гладко, это факт, но ведь мы не с клубом ролевых игр тягаемся, а с армейским спецназом, у них все ситуации просчитаны. И сейчас нам важен результат. Пока мы на шаг впереди… Вон чартерная зона, считай стоянки.

– Я «Гольфстрим» и без счета вижу. Он среди «аннушек» и «тушек» как лебедь в утином пруду. Поднажмем?

– Сразу не пойдем, – Семенов придержал Аслана за рукав. – Осмотримся. Думаешь, эту птицу никто до сих пор не приметил? Военные вполне могли сообразить, кого она ждет, и посты выставить.

Долго осматриваться не стали. В ту же минуту, когда они миновали третью стоянку, на которой дремала видавшая виды двести четвертая «тушка» каких-то там урюпинских авиалиний, слева от метеобашни началась возня. Определенно сказать, что там творится, Семенов не мог, но ему хватило самого факта нездоровой активности в абсолютно не предназначенном для этого месте. В тот момент, когда беглецы добрались уже почти до борта «Гольфстрима», активность переросла в ажиотаж с элементами фурора. В районе башни определенно стреляли – злое тявканье пистолетов и короткие трещотки автоматов пробивались сквозь аэродромный гул, как иголки сквозь плотную ткань: нехотя, но остро. А еще над метеобашней зависли две армейских вертушки. Они не стреляли, но лишь до поры.

Пока Семенов оглядывался на метеобашню, Аслан успел изучить обстановку вокруг самолета. Засады рядом с ним не оказалось.

– В целом все спокойно, но что нас ждут и готовы вывезти за тридевять земель, я бы не сказал, – озадаченно потирая бритую голову, сказал Аслан. – Люк задраен, двигатели холодные. Может, вертолетчик что-нибудь перепутал?

– Господин Семенов, – голос доносился откуда-то издалека, но человек не кричал. Босс некоторое время вертел головой, а затем догадался взглянуть на экранчик смарта. Иллюзия, что человек далеко, создавалась по причине маломощности звуковой панели приборчика. На связи был не Главный, как ожидал Семенов, а «встречающий». Он маячил на фоне стойки регистрации в аэропорту.

– Слушаю вас.

– Планы изменились, господин Семенов.

– Это я понял. Мы уже рядом с чартером.

– Нет, они изменились радикально. Вы не полетите самолетом. Истребителям эскадрильи охраны аэропорта приказано вас сбить, если вы попытаетесь уйти воздушным путем. Прошу немедленно прибыть в четвертый багажный терминал. Это слева от вас, видите синее здание метрах в пятистах к югу?

– Видеть-то видим, – пробормотал Аслан, кивком указывая боссу на приближающиеся со стороны метеобашни машины. – Они ездят быстрее, чем мы бегаем.

– Вперед! – Семенов выключил смарт и бросился к длинному синему ангару, или терминалу, – в этот момент ему было все равно, как назвать огромное металлическое строение, лишь бы там можно было укрыться от преследователей.

Над головами беглецов прошли армейские вертушки. Строгое аэродромное начальство не позволяло воздушным охотникам врезать от всей души и попортить асфальт, пригвоздив к нему «дичь» парой точных пулеметных очередей, но оставило пространство для маневра, отменив все вылеты и посадки в вертолетной зоне аэродрома. Одна из вертушек развернулась и зависла на высоте полутора метров, преграждая путь к терминалу. До вертолета оставалось не больше ста шагов, и беглецы притормозили. Из распахнувшейся двери вертушки выпрыгнули четверо бойцов в камуфляже и с автоматами в руках. Между ними и «черными» оставались небольшие препятствия в виде длинного багажного автопоезда из пяти тележек, прицепленных к электрокару, и двух машин технической службы, но автопоезд медленно уезжал влево, а «технички» разворачивались, намереваясь убраться подальше вправо, и потому счет шел на секунды. Через четверть минуты беглецы могли оказаться лицом к лицу с бойцами. Что из этого выйдет, предположить было несложно. Носом в асфальт, руки за голову, ноги как можно шире… Семенов представил, как его, еще вчера одного из хозяев жизни, пинают под ребра дуболомы в тяжелых армейских ботинках. Перспектива была безрадостной. Босс шарахнулся влево и в стремительном рывке догнал автопоезд. Аслан почти не отстал. Они запрыгнули на тележку и вцепились в страховочную сеть, перетянувшую наваленный с горкой багаж. Оставшаяся в воздухе вертушка тотчас зависла над электрокаром. Перепуганный водитель нажал на тормоз. Как только скорость движения автопоезда упала до скорости пешехода, Аслан спрыгнул с тележки. Он в несколько прыжков нагнал кар и запрыгнул на сиденье рядом с водителем. Пистолет у скулы показался шоферу страшнее зависшего над головой вертолета, и автопоезд снова набрал скорость. До заветного терминала оставалось каких-то двести метров. Сесть у его ворот вторая вертушка не могла, там было слишком много техники, но спецназовцы и не пытались повторить провалившийся трюк. Наперерез электрокару уже мчались машины наземной группы, а вдогон беглецам полетели пули. Четверо бойцов из первого вертолета, тщательно целясь, обрабатывали удирающий составчик одиночными выстрелами.

Семенов попытался переползти в промежуток между тележками, чтобы укрыться от пуль за горой чемоданов, и едва не свалился под колеса. Все-таки для любых трюков нужна подготовка, а спорт Семенов никогда не любил. Позубоскалить – пожалуйста, а надрываться, чтобы иметь эффектное отражение в зеркале, – увольте. Для чего? Чтобы бабам нравиться? Для этого хватит дорогого костюма и толстого кошелька. Адреналином накачаться? Тоже невеликое удовольствие. Уж лучше коньяком. А что когда-нибудь попадет в переделку, где потребуется удирать с элементами акробатики, Семенов не мог даже представить. Однако же попал…

Автопоезд заложил резкий вираж, тележку встряхнуло, и у босса клацнули зубы. Очень близко что-то звякнуло, и Семенов заметил, как в сторону отлетела блестящая деталь, наверное, защелка от чемодана. Если бы тележка не вильнула, пуля могла попасть не в чемодан, а точно в спину боссу. От такой мысли внутри у Семенова похолодело. Он неожиданно для себя заработал руками и ногами и перебрался на предпоследнюю тележку автопоезда.

«Кончится все, сразу же пойду в спортзал… И на айкидо запишусь, как Барков… Никогда не поздно…»

Перед каром резко затормозил армейский «Тигр», и автопоезд застонал всеми сцепками. Семенова прижало к чемоданам, а затем потянуло вниз, в промежуток между телегами. Он бессильно царапнул холеными ногтями по борту тележки, больно ударился плечом о сцепку и рухнул на асфальт, прямо под левое переднее колесо последней телеги. От страха босс крепко зажмурился и задержал дыхание, подсознательно надеясь, что это позволит выдержать тяжесть накатывающегося колеса, но… ему повезло и на этот раз. Телега остановилась, едва коснувшись плеча незадачливого ездока гладкой, лишенной протектора шиной. Семенов суетливо задергал ногами и, совершив как минимум сотню лишних движений, выбрался из-под телеги.

Сначала он подумал, что лучше бы ему остаться под автопоездом – спецназ взял беглецов в клещи, – но очень скоро Фортуна улыбнулась Семенову вновь.

Вернее, сначала босс пережил самый большой стресс за всю свою жизнь. В один миг ему стало гораздо страшнее, чем минуту назад, под колесами автопоезда. Ведь лежа там, на асфальте, он мог надеяться на то, что телега все-таки остановится, а вот ударившая в грудь пуля никаких надежд не оставляла. Вернее, Семенов мог бы надеяться на бронежилет, но, если честно, легкий «броник» третьего класса защиты не держал даже пули, выпущенные из «гюрзы», а что говорить про «калашников», да еще с тридцати шагов? Босс отлетел на пару метров назад, больно ударился затылком об асфальт и тоскливо уставился в синее небо. Умирать было почему-то не больно. И свет не мерк, а окружающее пространство не сжималось в темную точку, как это красиво показывали в кино. Семенов пошевелил рукой, ногами, напряг слегка затянутый жирком пресс. Все работало. В груди ныло, но не настолько, чтобы корчиться от боли. Даже стонать от такой боли как-то не особенно хотелось. Босс провел рукой по груди. В пиджаке дырка… вот она… в «бронике» должна быть тоже дыра, а из нее должна сочиться теплая кровь… Нет, ничего такого. А в пластине бронежилета лишь несерьезная вмятина. Что за чудеса? Семенов приподнялся на локте и осмотрел пиджак. Вот в чем дело! Он сунул руку во внутренний карман и вынул капсулу с «Соколом». Сделанная из сверхпрочных сплавов, да еще со свинцовым наполнителем, она отлично выдержала прямое попадание автоматной пули, а пластина бронежилета равномерно распределила энергию удара. Потому и отбросило босса, как щенка, но не убило и ребра целы… почти. Семенов попытался глубоко вдохнуть, но не смог, было больно теперь уже без дураков.

Впрочем, синяки и трещины в ребрах сейчас были не в счет. Семенов осмотрел капсулу и понял главное – пулю она удержала, но была серьезно повреждена, и встроенный в нее автономный М-станнер не работал. А из этого следовало…

Семенов насколько сумел быстро поднялся на ноги и рисково выпрямился.

– Босс! На землю! Пришьют!

На шипение Аслана, засевшего между каром и первой тележкой, он не отреагировал.

– Не стреляйте! Дайте сказать! Позовите начальство!

Сухо треснули несколько выстрелов. Над ухом вжикнули пули. Семенов сглотнул вязкую слюну и поднял над головой капсулу. Держал он ее так, чтобы противник не видел повреждений. Еще несколько пуль просвистели чуть выше головы, но затем наступила пауза.

– Не стрелять! – крикнул кто-то невидимый за бронированным «Тигром». – «Черный», скажи своему янычару, чтобы тоже остыл.

Семенов опустил взгляд и выразительно посмотрел на Аслана. Тот немного поколебался, но затем понимающе прищурился и подмигнул.

– Это «Сокол»! – Босс помахал над головой рукой с зажатой в кулаке капсулой. – Вам же он нужен?

– Мы и возьмем, – уверенно пообещал командир «красных». – Вторую руку подними и постой так минуту. А боец пусть ствол выбросит и ляжет. Тогда гарантирую вам жизнь.

– А если я сейчас свяжусь с «Неводом» и расскажу, для чего нужен этот самый «Сокол»? Всем желающим расскажу. На все сети выйду и всему миру ваши секреты выложу.

– А успеешь?

На груди у Семенова появилось сразу три красных точки лазерных целеуказателей.

– А ты о пакетной передаче данных слышал? Мой боец на смарте палец держит. Нажмет кнопку янычар, и уйдет «инфа» в «Невод», а оттуда по всему миру, сам понимаешь.

– Понимаю, – командир военных усмехнулся. – Но я тебе не верю. Гранаты к бою! – И негромко своим: – Сделаем из гадов фарш…

Семенов почувствовал, как слабеют колени, но позы не поменял. Со стороны это, наверное, выглядело героически, хотя на самом деле босса просто парализовало от очередного приступа страха. Смелость, замешанная на уверенности, что блеф сработает, больше не подпитывала тело энергией, а других источников подзарядки у Семенова не имелось. Он стоял с поднятой над головой капсулой, пародируя статую Свободы, и мысленно прощался с жизнью. Большего он все равно не мог предпринять. Ни морально, ни физически. Конечности не слушались, а в душе было холодно и пусто. Туловище вовсе превратилось в подобие элемента мебельного гарнитура. Казалось, стукни по спине – и услышишь гул, будто из пустого шифоньера.

– Черпаев, отставить! – вдруг долетел до Семенова знакомый голос. – Я понимаю, что к сраным «Соколам» у тебя свои счеты, но этот нам нужен целым и невредимым!

– Он в капсуле, товарищ генерал. Ничего ему не сделается.

– Готов ответить за эти слова погонами?

– Ну… вообще-то…

– Тогда заткнись! – подоспевший генерал Манилов почти зарычал. – А ты, вошь нестроевая, аккуратно положи капсулу на землю и шагом марш отсюда, если успеешь!

– Это вы мне? – Семенов поискал взглядом собеседника.

Манилов совершенно спокойно вышел из-за «Тигра» и зло взглянул на Семенова.

– Тебе, босс недоделанный! Капсулу – на землю и проваливай! Мне что, три раза повторять?

Три раза повторять было необязательно. Семенов уже понял замысел Манилова. Генерал рисковал, так открыто вмешиваясь в ход спецоперации, не только своей репутацией, но и должностью, но, видимо, Главный посчитал, что это единственный способ решить проблему, и генерал был вынужден подчиниться. А что поделать? Назвался заговорщиком, будь готов стать крайним. До Семенова вдруг дошло, что пробившая контейнер пуля тоже могла быть вовсе не спецназовской. Ведь до того момента «красные» только запугивали, стреляя поверх голов. Да и позже никаких попыток разделаться с «черными» не было, одни угрозы.

«Неужели Главный настолько крутой стратег и тактик? Нет, не может быть. Как он следил за развитием событий – понятно, с «Неводом» он накоротке. Но как он мог принять решение за такой мизерный промежуток времени? И где он вдруг нашел снайпера? Или стрелок следил за мной с самого начала? Но это означает, что я никуда не должен был улететь! Главный загнал нас на этот аэродром умышленно! Он знал, что вывезти чип можно только внутри носителя, но понимал при этом, что никто в здравом уме на такое счастье не согласится… А теперь, когда чип из пробитой капсулы переместился в носителя, то есть в меня, Главный подключил к спектаклю Манилова, который под предлогом того, что капсула теперь в руках «красных», благородно меня отпустит. Этакий жест победителя. А когда я исчезну, он «вдруг обнаружит», что капсула пуста. Главный играет нами, как пешками! Черт возьми, он обещал мне место ферзя, а сделал из меня пешку! Такую же, как Барков, и какой недолго был покойный Жорик. Провел меня, как сосунка! Семенов, твою мать, ты – сосунок!..»

Семенов швырнул капсулу на асфальт и демонстративно повернулся к генералу спиной.

– Босс, ноги! – выбираясь из-под электрокара, крикнул Аслан. – Уходим, босс!

– Ставлю сотню, что нас отпустят, даже если мы помочимся им на сапоги и попятимся отсюда раком, – зло бросил Семенов. – Сегодня наш день.

– Что-то я не понимаю, – Аслан опасливо взглянул на перегородившие путь к ангару «Тигры», а затем поднял глаза к набравшей высоту вертушке. – Это постанова была, что ли? А для кого, для зрителей «Невода»?

– Давай позже, – Семенов взглядом указал на чартерную зону.

– К армянам? – перехватив его взгляд, сообразил Аслан.

– Как бы.

– Понятно, – телохранитель опасливо оглянулся на позиции военных, но бойцы Манилова хранили молчание и не показывались из-за машин, будто действительно давая «черным» время ретироваться.

Формально там, в командирском «Тигре», шло совещание генерала с Москвой, и до его окончания бойцы не имели права даже косо посмотреть на бывшего противника. Семенов невесело усмехнулся. Версия подтверждалась. Манилов был намерен совещаться до посинения. Можно идти, бежать, ползти – что больше нравится, но, пока последняя «черная» задница не покинет пределов аэродрома, никакого решения генерал не озвучит.

Семенову вдруг стало крайне обидно за свое незавидное положение. Нет, ну разве это справедливо? Только наметился грандиозный карьерный взлет – и тут же мордой о стол. Да, босс, теперь ты Хозяин, но чего – какой-то жалкой шарашки! И вся твоя крутизна теперь не стоит ломаного гроша. Твоя новая должность теперь значит не больше, чем прежняя. Да что там не больше – меньше! Тебя разменивают, как рваный полтинник, надеясь выручить хотя бы половину стоимости. Обидно! Особенно когда ты на самом деле не полтинник, а настоящая пятисотенная. Ведь ты в курсе серьезных и весьма опасных для «менялы» вещей.

«Ну так и докажи ему, что ты не бросовый товар, – разозлился на самого себя босс. – Покажи этому Главному, что достоин не только должности ходячего контейнера для «Сокола», но и партнерства. Ведь где минусы, там и плюсы. Теперь Главный будет вынужден считаться с моим мнением. Он, конечно, хитроумный стратег и грамотный тактик, но и в его планах не может все складываться идеально. Взять, к примеру, его выбор нового носителя «Сокола». Спору нет, я лучше Баркова, но ведь у меня есть свои амбиции и потребности. Я не стану носиться с выпученными глазами, разыскивая пропавшую семью и сгорая от желания расстаться с «Соколом». Я включусь в игру. Да так, что вывести меня из нее уже не удастся. Я докопаюсь до истины и обязательно использую все свои возможности на полную катушку! Вот тогда и посмотрим, кто пешка, а кто ферзь!..»

– Аслан, ты говорил, брат у тебя тут в авторитете?

– Есть такое дело, – за спиной у «черных» уже остались несколько вертолетных туш, и телохранитель заметно расслабился. Ведь он больше не чувствовал затылком усиленных оптикой взглядов спецназовцев. – Могу вызвать его прямо сюда. Контора от аэропорта недалеко, пять минут лету.

– Вызывай, только пусть приезжает наземным транспортом. И «сменку» приготовит, да не одну. Будем уходить.

– Нас же отпустили, – Аслан указал большим пальцем за плечо. – Или генерал все на себя взял?

– Вроде того. Поэтому нам лучше где-нибудь отсидеться. Найдет братец такое местечко?

– Без проблем. В былые времена тут целые отряды в горах отсиживались. До «Невода». Но, думаю, и сейчас получится. Я лично пару схронов знаю, до которых федералы так и не добрались.

– Вот и ладно. Недельку отдохнем, а после в Грузию двинем. Или сразу, чего тянуть? Найдешь проводника?

– Найду. А что мы в Грузии забыли? Там ведь неспокойно. Миротворцы шерстят, только шум стоит. И «Невод» в особом режиме работает. Заметут еще.

– Не волнуйся, у меня в Тбилиси связи есть. А что бардак там, так это нам только на руку. Затеряться легче. А с «Неводом» я разберусь. Есть у меня такое чувство.

Он усмехнулся и потер зудящую ладонь…

* * *

Генерал Манилов повертел в пальцах искореженный контейнер – по форме и размеру не больше футляра для сигары. «Сокола» в нем не было, это генерал знал точно. Зачем же в таком случае Главный потребовал отнять бесполезный футляр у Семенова? Чтобы замести следы? Манилов сплюнул на гладкий аэродромный асфальт. Главный, как всегда, считает себя самым умным и дозирует информацию. Ну что ж, на том и погорит. Итак, «Сокол» номер два у Семенова, вернее – внутри него. Что из этого следует? Во-первых, что боссу «черных» не повезло – быть носителем такого опасного электронного паразита большой риск, а во-вторых, то, что Главный перестал доверять Манилову. Зачем иначе было уводить «Сокола» прямо из-под носа у генерала? Ну что ж, недоверие порождает ответную реакцию: либо желание выслужиться, либо… ведет к расколу. Без Главного, конечно, Систему не построить, зато когда она будет закончена и отлажена…

Генерал понимал, что вынашивать настолько далеко идущие планы пока рановато, но он привык учитывать все возможные сценарии развития событий и готовиться к ним. Навык тщательного планирования – фундамент любой стратегии.

– Манилов, ответьте, – послышалось из генеральского смарта.

– Слушаю, господин Главный, – Манилов оглянулся на подчиненных, куривших у ближайшего «Тигра», и понизил голос. – Семенов убыл. Уверен, он попытается перейти на территорию Грузии.

– Давайте без фамилий. «Ворон» теперь не ваша забота, генерал. Возвращайтесь в Москву. Там сейчас и «Сокол», и «Ласточка». Мне нужны все птички оптом.

– «Ворон», «Сокол» и «Ласточка»? – Манилов подавил усмешку. – Вы больше не доверяете «Неводу»? Думаете, нас могут прослушать?

– Без комментариев, генерал. Так надо.

– Ну надо, значит, надо, – генерал все-таки ухмыльнулся. – Только я не смогу добыть вам весь сраный зоопарк. Разве что «Ласточку».

– Пусть будет так, генерал. Я дам вам точные координаты Тамары… э-э… «Ласточки», когда вы окажетесь на месте. И поторопитесь! Все, работайте!

Генерал буркнул «есть» и, когда связь прервалась, сплюнул на асфальт. Судя по тому, как елозил Главный, для маневров и перегруппировки сил у «красных» и прочих заговорщиков оставалось крайне мало времени. А потому Главный начал спешить. И нервничать. И это не есть хорошо. В спешке легко упустить какую-нибудь важную деталь, и тогда все пойдет коту под хвост. Неужели Служба безопасности «Невода» стала вдруг настолько сильна и влиятельна, что с ней не может справиться даже тайный всемирный консорциум негодяев всех мастей? Манилов вздохнул. Ежу понятно, что только в голливудских фильмах добро всегда побеждает зло, а в жизни чаще происходит наоборот, в этом генерал не сомневался, но сейчас Манилову стало почему-то не по себе. Его мучило нехорошее предчувствие. Нет, он по-прежнему верил в победу заговорщиков – еще бы! Такие деньги и связи! Но какова будет цена этой победы? Раз Главный занервничал, значит, СБН умудрилась организовать неслабое противодействие, а в больших играх и ставки немаленькие. Взять, к примеру, «черных». Это была, наверное, самая влиятельная преступная группировка в Москве, да и во всей России, и где она теперь?