Операция 'Синий гном'

      Она наступала безмолвно. Все было до ужаса просто. Но там, куда приходила Космосиана, прекращалась всякая жизнь и больше ничего не росло.
      5. ЧРЕЗВЫЧАЙНЫЕ МЕРЫ
      Вначале канзасская катастрофа была воспринята правительством как местное, локальное бедствие. Но когда Космосиана нагрянула в соседние штаты, когда из строя стали выходить аэродромы, атомные полигоны и остановилось огромное предприятие, производящее плутоний, власти встрепенулись. Была проведена мобилизация вооруженных сил. Но, как известно, современная военная техника оказалась беспомощной перед новым, незнакомым противником. Последовала мобилизация научных сил правительство и капитаны промышленности предоставили в их распоряжение неограниченные средства. Ученые работали героически, день и ночь, - увы! с мизерными результатами.
      "Железная трава" тем временем вступила в Аризонскую пустыню. У верхнего из Великих озер она свернула в сторону Чикаго, а от Канзас-Сити двинулась прямиком на восток вдоль сороковой параллели, покатилась к Аппалачским горам, отделяющим Атлантическое побережье от центральных районов страны. Остановят ли ее Аппалачи? Если нет, то Филадельфии и Нью-Йорку предстоит разделить участь покинутых исторических городов, которые также славились когда-то величиной, красотой и богатством, а потом пали под ударами завоевателей, или были брошены своими обитателями, или стали добычей пустыни, как древний Гелиополис, Город Солнца в горах Антиливана, Ахетатон в Египте и таинственный африканский город Зимбабве...
      Чем обуславливалось направление движения Космосианы, ее, так сказать, стратегия? Чувствовалось, что нечто неслучайное скрывается за ее внезапными поворотами. Никто не мог сказать, куда двинется она завтра, кого пощадит, кого оставит без крова.
      Может быть, это была диверсия из космоса, и неумолимый бег травы направлял некто извне, с другого, конца Галактики, прокладывая по карте Штатов, как по шахматной доске, линии ее ходов? Но тут уже догадки вступали в область чистого домысла, и никакие электронные мозги не в силах были решить задачу, ибо само понятие о природе "Железной травы" лежало пока за пределами человеческого знания.
      Пока что здесь, на Земле, зигзаги Космосианы открывали простор для грандиозных спекуляций на недвижимом имуществе. Биржа летела кувырком. О мелкой рыбешке и говорить нечего, она гибла десятками тысяч, кончали самоубийством крупные тузы, но нерушимо, как утесы, высились мощные монополии, которым не были страшны никакие бури. Они скупали впрок концерны, заводы, земли, пакеты акций, патенты и закладные. Игра на понижение приносила им, что ни час, несметные барыши, и все азартнее кидали они пачки денег в эту адскую топку, зная, что каждый доллар, возродившись, как Феникс из пепла, вернется удесятеренным.
      Возникали и лопались всевозможные аферы, вроде "Компании универсальных травоубежищ", которые якобы давали возможность пересидеть в надежном месте нагрянувшую беду.
      Это бедствие было, прежде всего, бедствием для простых, неимущих людей, чьим единственным средством существования являлся труд. Они теряли все скромный домашний скарб, крышу над головой, работу и огромными массами устремлялись к побережьям.
      И как щепку, попавшую в Мальстрем, в этом грандиозном человеческом потоке несло и Купера с девятилетним Айком. Однажды, проснувшись после ночевки в поле, среди необъятного человеческого табора, он не обнаружил сына. Купер, как одержимый, метался туда и сюда, но никому не было дела до его горя.
      - Я - Купер, - говорил он людям. - Это я первый предупредил о нашествии "Железной травы"... Умоляю: помогите мне найти ребенка!
      Но его имени уже почти никто не помнил, а несколько озлобленных людей из тех, кто помнил - накинулись на него и начали избивать, как будто именно он напустил на людей "Железную траву".
      Итак, миллионы людей тронулись с места и пешком шли по дорогам. Все это походило на великое переселение народов. Беженцев надо было накормить, напоить, где-то приютить на ночь. Красный Крест не мог удовлетворить всех, и они становились добычей самого бесстыдного, бессовестного бизнеса.
      "Национальная переселенческая компания" и "Северо-Американская эмиграционная контора" (и та и другая оказались чистым блефом), темные дельцы, спекулирующие предметами первой необходимости и продуктами питания, сдирали с сограждан последнюю рубаху, отнимали последний доллар.
      Люди с чековыми книжками устремлялись на Гавайские острова. Но в довершение всех бед "Железная трава" вдруг объявилась (каким путем, это навсегда останется тайной) на одном из них, маленьком островке Кауаи. И опять худо пришлось "кувшину": Канада, Мексика и страны Латинской Америки объявили карантин и закрыли государственные границы. Мера была жестокой, но - чего не подскажет страх! Пограничные линии ощетинились штыками и пулеметами.
      В это время Купер вместе с беженцами оказался на границе одного маленького южно-американского государства. И здесь орду беженцев - иначе нельзя было назвать эту колоссальную толпу, неорганизованную, измотавшуюся от голода и усталости, попытались остановить войска этого маленького государства.
      Диктатор его, человек весьма ограниченный и крайне жестокий, как все подобные мини-цезари, отдал приказ: "Ни один беженец не должен переступить государственную границу!"
      Потом некоторые историки пытались доказать, что в этом приказе был какой-то резон: прежде всего, число беженцев превышало население маленького государства, и они, не считаясь ни с чем, как саранча, истребляли все на своем пути - все, что могло пойти в пищу или пригодиться в отступлении. Кроме того, среди беженцев начались эпидемии, неизбежные среди огромной людской массы, лишенной самых элементарных санитарных и гигиенических условий. "Орда" несла с собой сыпной и брюшной тиф, дизентерию, туляремию, наблюдались даже вспышки холеры.
      Однако потуги остановить это нашествие были столь же наивны, как попытка остановить лавину голыми руками.
      Увидев направленные на нее пулеметы и автоматы, масса беженцев, после минутного замешательства, ринулась вперед: отступать было некуда. Первые ряды смели проволочные заграждения и остальные, уже по телам упавших, как по ковру, пошли в наступление. Солдаты были смяты, успев дать лишь одну автоматную очередь. Пулеметы были втоптаны в землю.
      Одной из первых пуль был поражен Купер, может быть смертельно, может быть нет. Дальнейшая судьба его неизвестна. Так погиб человек, имя которого вошло в историю, провозвестивший нашествие Космосианы и обреченный с того мгновения, как увидел первые зерна "Железной травы".
      ...Тем временем Англия, Франция, ФРГ, Италия наложили запрет на выход судов в Западное полушарие. Порты этих стран перестали принимать корабли, прибывающие оттуда. Экономика США шаталась, как дерево, подрубленное под корень и готовое рухнуть.
      В начале июля Космосиана появилась у границ нефтяного Техаса. Монополии, эти подлинные господа страны, потребовали от правительства принятия чрезвычайных мер. Но какие меры можно было принять? Перепробовано было, кажется, все: взрывчатка, сверхнизкие и сверхвысокие температуры, электрический ток высокого напряжения, ядохимикаты, сильнейшие кислоты, радиация, ультрафиолетовые излучения... Не подействовало даже проклятие, которому папа римский публично предал Космосиану. В арсенале оставалось последнее средство - атомное оружие. Попробовать водородную бомбу?
      ...Истошно вопили "бешеные", обвиняя правительство в бездействии. Особенно усердствовал небезызвестный Гарри Балдуотер. Был он прежде удачливым бизнесменом и нажился, пустив в продажу трусики с изображением рыжих муравьев. Назывались они заманчиво: "Энтси-пэнтс" (Штанишки-муравьишки). И вдруг, перевалив за сорок лет, Гарри ударился в политику. Выставил кандидатуру на выборах в сенат и прошел, на удивление всем и самому себе. Уж очень хотелось реакции видеть его "спасителем Америки от красной опасности". Махровый демагог, отъявленный антикоммунист, теперь он старался вовсю.
      - Нужно быть слепым, чтобы не видеть за нынешним бедствием козни коммунистов! - надрывался Балдуотер. - Это они вырастили дьявольское растение и забросили к нам его семена, чтобы вытеснить американцев с их территории, а потом вывести Штаты на коммунистическую орбиту! Водородную бомбу нужно сбрасывать не на "Железную траву", а на Советский Союз...
      И так далее, и тому подобное.
      В конце концов следовало что-то предпринимать. Официально было объявлено, что водородная бомба будет сброшена в аризонской пустыне Хил.
      Это вызвало серьезнейшую тревогу у соседей и за океаном. Многие государства предостерегали правительство США от неразумного и опасного шага.
      Правительство к этому времени покинуло резиденцию в Вашингтоне и перебралось в убежище, созданное на случай термоядерной войны. Точные координаты его были неизвестны, но, по слухам, место было надежное, комфортабельно оборудованное и совершенно неприступное.
      Анархия и хаос в стране росли. Обстановка для разбоя и произвола была как нельзя более подходящая. Если в мирное время в США серьезное преступление совершалось каждые 12,3 секунды, то теперь оно происходило каждые 3 секунды и, как правило, оставалось безнаказанным. Агентам ФБР было не до того - они вылавливали коммунистов.
      И бомба была сброшена. Применена была, собственно, не бомба, а стратегическая управляемая ракета класса "земля-земля", типа "Тартар" с ураново-водородной боеголовкой в 10 мегатонн. Это означало, что взрыв ее по мощности соответствует взрыву 10 миллионов тонн тринитротолуола.
      Взрыв произошел на заре. Люди, наблюдавшие его на расстоянии семидесяти миль, увидели нечто апокалиптическое: в пустыне возник нестерпимо сияющий шар километров пяти в поперечнике. Он затмил восходящее солнце и мог бы затмить еще тысячу светил. Ослепительный свет озарил волны Тихого океана и Калифорнийского залива и был виден в Мексике. На всех наблюдателях были черные очки с двойными стеклами, и все же они ослепли на четверть часа и уже не видели, как шар, расширяясь и тускнея, с огромной скоростью взвился вверх, а за ним в небо вонзился чудовищный столб дыма и газа. Извержение вулкана Кракатау, унесшее 37 тысяч жизней, представлялось после этого "фейерверка" детской забавой.
      Двое суток спустя наблюдатели в защитных скафандрах высадились с вертолета на месте взрыва. Пустыня Хил была поставлена дыбом. В центре зияла колоссальная воронка, а вокруг нее разбросаны сплавившиеся обломки скал. Но "Железная трава" осталась невредима, только изменила свой цвет с бурого на фиолетовый.
      Песчаный покров был начисто сорван: дымчатый смерч "всосал" его и унес в ионосферу, лабораторию облаков и гроз. Сутками позже в штате Орегон выпал ливень из радиоактивного песка. Число пострадавших трудно установить, а последствия давали себя знать в течение многих лет. Новое несчастье усугубило панику и вызвало крупные беспорядки. В Орегон были посланы войска. "Мяч в свои ворота", - так оценила результаты затеи с водородной бомбой одна английская газета.
      ...Космосиана преодолела Аппалачские горы и вступила на Атлантическое побережье юго-восточнее Вашингтона. Теперь Старый Свет, затаив дыхание, следил за ее продвижением: сможет ли "Железная трава" форсировать океан? А она заполнила лагуну Памлико и пошла вдоль берега полосой, готовя, видимо, широкий фронт для прыжка через Атлантику. Европа испустила вопль ужаса.
      Двести пятьдесят религиозных организаций, существующих в Штатах церквей разного толка, сект и секточек, понятно, не стояли в стороне от событий. Время для улавливания душ было самое удобное. Подобно Петру, святому рыбарю, каждая из организаций раскидывала сети и тянула обездоленных, растерявшихся людей к себе, ибо только у нее и нигде кроме можно было обрести спасение. Разноголосица получалась невообразимая. Католическая церковь предавала Космосиану анафеме, как "дщерь дьявола", протестанты видели в ней карающую десницу господню. "Смирись!" - призывали одни. "Покайся!" - увещевали другие. "Молись!" - назидали третьи. "Отрекись от всего земного!" - заклинали четвертые.
      - Вот он Армагеддон, конец света! - торжествующе возглашали "свидетели Иеговы". - Кто не с нами, да погибнет!
      Это вносило еще больше смятения в умы.
      И тогда среди истерических воплей политиканов и зловещего бормотания проповедников, среди испуганного шепота молящихся и трагического молчания людей науки раздался уверенный, спокойный и трезвый голос советских лидеров, обращенный к народам всего мира:
      "Человечество оказалось перед лицом стихийной силы, загадочной и, на первый взгляд, неодолимой, перед лицом бедствия, какого не знала история. Космосиана грозит превратить нашу планету в непроходимые джунгли и похоронить все достижения человеческой культуры. Но люди не беззащитны, они овладели такими силами, которые по своим масштабам приближаются к силам природы. И нужно разумно, осмысленно, по-человечески обращаться с этими силами. Печальный эксперимент с водородной бомбой был актом не силы, а отчаяния. Ясно, что ни тактическое, ни стратегическое атомное оружие нельзя без разбору обрушивать на территории, пораженные "Железной травой", уничтожая все и вся, то есть, по русской поговорке, "снимать шапку вместе с головой". Лекарство оказалось хуже болезни.
      Размахивать бомбой, угрожая другим государствам, тоже не следует, провокации и угрозы не спасут положения и никого не испугают. Они просто бессмысленны, так как известно, что Советский Союз располагает еще более мощным оружием. Нужно не провоцировать и грозить, не окапываться и отгораживаться друг от друга, а объединить научные, технические и экономические ресурсы всех стран для борьбы с Космосианой. К этому мы призываем все народы. Только при этом условии можно будет найти и применить для победы над травой эффективные средства, не угрожающие жизни и здоровью людей, целости и сохранности жилищ, промышленных объектов и оборудования, культурных ценностей и, конечно, земли, почвы - нашей кормилицы.
      Советский Союз предлагает незамедлительно созвать всемирную конференцию по вопросу ликвидации бедствия и имеет реальные соображения на этот счет плод изысканий и трудов советских ученых".
      Через два дня правительство Соединенных Штатов дало ответ: оно согласно. Люди планеты перевели дух: голубь дружбы и мира принес с Востока зеленую ветку надежды.
      6. КОНФЕРЕНЦИЯ В КАРАКАСЕ
      Местом работы конференции был избран город Каракас - столица Венесуэлы. Сделали это не без мысли хоть сколько-нибудь успокоить население латиноамериканских республик, с часу на час в трепете ожидавших нашествия беспощадной Космосианы.
      Перед президентским дворцом на высоких шестах развевались флаги шестидесяти двух стран. Среди них можно было видеть английский "Юнион-Джек" с тремя крестами - св.Георгия, св.Патрика и св.Андрея на синем поле, японский "Хино мару" с красным солнцем на белом полотнище, ливанский - с зеленым кедром, и очень похожие польский и индонезийский, каждый из двух продольных красных и белых полос, только у первого красная полоса помещалась сверху, а у второго - снизу. Из больших государств не была представлена только Федеративная Республика Германии, может быть потому, что Космосиана вполне отвечала вкусам некоторых боннских генералов, мечтающих видеть весь мир за колючей проволокой.
      Делегаты прибывали пешком, благо представленный им отель находился поблизости от дворца. Темпераментные венесуэльцы, запрудившие площадь, мальчишки, оседлавшие флагштоки и конный памятник, встречали гостей бурными возгласами и чисто южной жестикуляцией, многих узнавали, называли по именам (пресса не скупилась на портреты участников конференции).
      Вот идет тучный, но очень подвижный человек в длиннополом застегнутом сюртуке, с белоснежной чалмой на голове - крупнейший микробиолог Индии.
      - Вива Бхаттачару!
      Стройный югослав в небесно-голубом пиджаке - знаменитый белградский химик.
      - Вива Драгович!
      Дюжий, смуглый, чернобородый кубинец в куртке защитного цвета, полувоенного покроя - конструктор сельскохозяйственных машин.
      - Вива Ранчес, вива!
      Вдруг вспыхивает овация. Широкий в кости, очень высокий мужчина в светлом костюме. Лицо некрасивое: широкие скулы, узкие глаза, но все скрадывает великолепная, обаятельная, добрая улыбка. Он идет, доброжелательно кивая направо и налево, салютуя поднятой рукой.
      - Вива Корбато! Вива советико!
      Фамилия этого человека, собственно, Курбатов, но венесуэльцы немилосердно коверкают непривычные иностранные имена:
      - Вива советико, ви-ива!
      Полицейским в белых мундирах, в сиянии начищенных пуговиц, не совсем нравится такой энтузиазм, но что поделаешь, приходится козырять...
      Академик Арсений Владимирович Курбатов, глава советской делегации, биохимик, салютует еще раз и входит во дворец. В конференц-зале просторно, прохладно, под потолком шелестят крылья вентиляторов. На стене огромная карта полушарий.
      Занимают места участники конференции - представители самых различных отраслей науки, инженеры, экономисты, дипломаты. На балконе - неизбежные и вездесущие журналисты.
      Честь открытия конференции единодушно предоставляется Курбатову. Он объявляет повестку дня:
      - "Борьба с Космосианой. Практические меры и координация действий государств - участников конференции".
      Первым докладывает, бригадный генерал Харкинс, председатель Всеамериканского комитета по борьбе с бедствием, лицо, облеченное сейчас в Штатах почти божественной властью. Длиннейшая указка в его руке скользит по карте, обводя омертвленные зоны, закрашенные коричневой краской. Картина страшная. Важнейшие промышленные и сельскохозяйственные штаты Огайо, Индиана, Иллинойс, Виргиния, Кентукки, Канзас, Миссури, Айова полностью оккупированы "Железной травой". Зловещее коричневое пятно расползлось на две трети карты. Генерал очень долго и добросовестно перечисляет меры, которые применялись в поединке с Космосианой, поносит подчиненных ученых - они-де ленивы и нерасторопны (так и сказал, как говорят о прислуге, - "нерасторопны").
      Поднимается и задает вопрос с места Эрколе Пазолини, делегат Италии:
      - Результат, хотя бы минимальный?
      Генерал разводит руками:
      - Пока нет, если не считать эксперимента с водородной бомбой... Но... кхе... кхе... (в горле у генерала запершило, он развел руками), но об этом уже столько говорилось и писалось. В общем, мы решили отказаться от этого метода (голос с места, делегат Мексики: "И пробовать не надо было!").
      - Да, господа, как ни прискорбно, но природа Космосианы продолжает оставаться совершеннейшей загадкой. Я склонен полагать, что эта проблема, выражаясь языком философии, относится к области непознаваемого... На бога наше упование.
      На этом агностик в генеральских погонах поклонился и, отдуваясь, сел.
      После такого "философского резюме" вопросов ему не задавали. Заместитель Харкинса по научной части д-р Шот за двадцать минут сообщил в десять раз больше важного и конкретного, чем генерал за час. Этому докладчику вопросы задавали, и против воли отвечавшего становилось ясно, что именно тормозило поиски американских ученых: пытались играть первую скрипку и путались у них в ногах невежды в военных мундирах...
      А дальше пошли очень серьезные и дельные выступления: высокую оценку давали делегаты инициативе Советского Союза, подчеркивали значение фактора времени.
      Делегат Бразилии Муньос указал, что видная роль в решении проблемы принадлежит химии. В ней, вероятно, залог победы. (Аплодисменты.)
      Слово получил делегат Судана Мамалек-бен-Исмаил, маленький человечек с темной как смоль кожей, в длинной, до пят белой рубахе - галабии. И слово его было ярким и проникновенным:
      - В единении - сила! Все люди, независимо от убеждений и цвета кожи, должны сплотиться для битвы с Космосианой.
      Это был голос новой, свободной Африки.
      Он закончил словами из "Книги премудрости Бен-Сиры":
      - "Перед тобою огонь и вода: можешь протянуть руку, куда хочешь. Перед человеком - жизнь и смерть, и что ему нравится, то ему будет дано". (Возгласы на разных языках: "Жизнь!" Аплодисменты.)
      Но вот на трибуне появился некто костлявый, в черном костюме, черном галстуке, похожий на ворона, с длинным носом-клювом и закаркал:
      - Господа! Перед нами опыт великой державы, в руках которой находится величайшая после бога сила - доллар. И этот опыт свидетельствует, что наука в данном случае бессильна. Сказано в первом послании апостола Павла к коринфянам: "Погублю мудрость мудрецов и разум разумных отвергну". Человек не может бороться с тем, чего не знает и что не в состоянии понять.
      Председатель:
      - Прошу говорить по существу.
      - А? Да-да, по существу. Пришел час уйти под землю... Наступает для человека последняя эра - эра катакомб...
      Член советской делегации, смешливый украинец Казаченко нагнулся к уху Курбатова, тихонько спросил:
      - Арсений Владимирович, это что еще за чучело?
      - Доктор Педросо, представитель франкистской Испании, - шепотом ответил Курбатов.
      - Доктор чего?
      - Теологии.
      Казаченко фыркнул, прикрыв рот ладонью.
      - Бич гнева всевышнего направлен на землю, чтобы вразумить людей, закосневших... - продолжал синьор Педросо. (Смех. Голоса: "Долой!", "Довольно!").
      - ...закосневших в греховных учениях. И тот, кто послал его, скоро грядет сам!.. (Насмешливая реплика: "Армагеддон?!").
      Синьор Педросо нервозно клюнул кафедру, затряс головой:
      - Так невозможно, не дают говорить! Пусть тогда господин Курбатов скажет, что делать, если только у него есть, что сказать. Сомневаюсь в этом...
      И синьор Педросо, провожаемый смехом и шиканьем, побрел с трибуны.
      Председатель:
      - Слово предоставляется главе советской делегации академику Курбатову. (Аплодисменты.)
      Академик Курбатов:
      - Господа, коллеги, товарищи, друзья!
      (Дальше выступление академика Курбатова дается в изложении корреспондента местной газеты "Тьемпо").
      "Чтобы оправдать доверие наших народов, каждый из нас должен говорить здесь с полной искренностью и, если можно так выразиться, во всю силу своих научных и технических возможностей.
      Опасность огромна, но не безмерна. "На бога наше упование" - это, кажется, на серебряном долларе, написано. Но доллар оказался беспомощен. Русская пословица гласит: "Бог-то бог, да сам не будь плох".
      Народы ясно и четко говорят, чего ожидают от нас. Наш святой долг сказать им ободряющее слово: "Наука не бессильна, уповайте на науку!" (Аплодисменты). Вы хотели слышать мое слово, синьор Педросо? Вот оно: мы не поступимся наукой Галилея, замордованного инквизицией! Пепел Джордано Бруно стучит в наши сердца! Мы не поступимся наукой Ньютона и Ломоносова, Франклина и Пастера, Дарвина и Тимирязева, Павлова и Менделеева. (Аплодисменты).
      Основываясь на том, что мы многого не знаем о Космосиане, слабые духом готовы опустить перед ней руки. Да, многое в ней остается загадкой. Но кое-что мы знаем: это живое существо, скорее растение, чем животное (голос из зала: "Растение или животное?").
      Я склонен считать ее представителем инопланетной флоры, а не фауны. Не обманывайтесь пресловутой "осмысленностью" ее действий; и на земле есть растения, которые реагируют на раздражение извне, занимаются охотой на насекомых. У Космосианы разума не больше, чем у известной всякому ботанику росянки-"мухоловки".
      Свойства Космосианы описаны много раз, и, исходя из того, что мы знаем о ней, следует искать уязвимое место. Не хочу хулить моих собратьев, но думаю, что многие из них неправильно подходят к проблеме Космосианы. Этих ошибающихся можно разделить на две категории: одни так ослеплены или загипнотизированы необычайными ее свойствами, что не видят существенных деталей. Другие слишком близко подносят изучаемый предмет к глазам и хорошо различают подробности, но целое от них ускользает. И там и тут не достигается правильного представления о предмете. Хочу процитировать слова американского писателя Эдгара По: "В глубокомыслии легко перемудрить. Истина не всегда обитает на дне колодца. В насущных вопросах она скорее лежит на поверхности. Мы ищем ее на дне ущелий, а она поджидает нас на горе".
      Я слышу вопрос: "А как правильно смотреть?" Вопрос резонный. Для этого мы и съехались сюда. Должен честно предупредить, что ответ на этот вопрос нашел не ваш покорный слуга. Ответ подсказал мне - кто бы вы думали? простой крестьянин Аким Лаврентьевич Патрушев, колхозный дед. Как говорится: "Чего не знаешь, спроси у народа". Прошу вас запомнить это имя, господа! Будь я на месте синьора Педросо, я бы приказал во всех церквах возглашать за его здравие...
      Я ездил в Америку, господа, наблюдать Космосиану. А когда вернулся домой, то приехал в родное село навестить мать. Аким Лаврентьевич у меня сосед... Сидим мы на завалинке, покуриваем, и просит он меня рассказать о Космосиане - что это за нечисть такая, откуда объявилась, как выглядит.
      Рассказываю: днем она движется, плодится, а в ночные часы спит. Вам известно, что ночью Космосиана инертна, она впадает в состояние подобное летаргии, по ней можно ходить, топтать ее, мять - она никак не реагирует.
      Выслушал это Аким Лаврентьевич и заметил: "Вот говорите, трава с того света, а все одним законам подчиняется, вроде как у нас клевер на ночь лепестки смыкает..."
      И это простое суждение как бы открыло мне глаза: да, Космосиана подчиняется законам фотопериодизма, то есть процессы ее жизнедеятельности изменяются под влиянием смены дня и ночи. А дальше - один шаг до секрета Космосианы. Ключ к разгадке - в фотосинтезе.
      Все, что живет, питается. Способность к органическому питанию заложена в самой основе жизни. В живой материи происходят химические процессы, в сочетании своем составляющие обмен веществ. Зеленые растения строят заново для своего питания сложные органические вещества - углеводы - из неорганических веществ, углекислоты атмосферы и воды. В зеленых клетках растений происходит цепь реакций, и энергетическая основа этой цепи лучистая энергия Солнца.
      В Космосиане, несомненно, происходят подобные же процессы, ей для питания тоже потребно неорганическое сырье из атмосферы. Поскольку она лишена хлорофилла для усвоения углекислоты, то это или водород, или азот, а хлорофилл ей заменяет бурый пигмент.
      Короче говоря, Космосиана имеет собственный биологический метод поглощения и синтеза нужных ей веществ.
      Следовательно, для жизни Космосианы необходимы воздух, вода и солнечный свет. В этом она сходна с земными растениями. Но есть у нее и существенное различие: растение с другой планеты, с другим солнцем, возможно, даже не одним, а двумя, она иначе ведет себя без света. У земных растений обмен веществ не прекращается и в темноте, они продолжают развиваться, вспомните картофель, прорастающий в закрытом подвале. А Космосиана в темноте замирает, жизнедеятельность снижается до крайнего предела, рост останавливается, она впадает в состояние, близкое к клинической смерти у человека.
      Образно выражаясь, Космосиана умирает и воскресает каждые сутки. Может быть, это форма приспособления к земным условиям. Земному биохимику странно, непривычно наблюдать такие явления, но ведь разнообразие проявлений жизни во Вселенной бесконечно, как сама Вселенная.
      Я знакомился с материалами американских коллег и не могу согласиться с мнением генерала Харкинса: у них накоплено много ценных и интересных наблюдений. Но они не сделали некоторых важных выводов. Мы не знаем, с какой планеты прибыла к нам Космосиана и сколько часов продолжается там день. Однако одну вещь могу сказать вам, не прибегая к оговоркам "возможно" и "может быть", а с твердой убежденностью: если период темноты продлить, то временная клиническая смерть Космосианы перейдет в биологическую, необратимую. (Волнение в зале.) Закройте растению, которое мы называем Космосианой, доступ к свету и воздуху, и оно неминуемо погибнет. (Бурные аплодисменты, шум. Многие покидают места, чтобы пожать Курбатову руку. Синьор Педросо испуганно косится на весьма агрессивно настроенных соседей - членов мексиканской делегации, - потом, пользуясь суматохой, скрывается).
      Когда волнение улеглось, Курбатов продолжал:
      - Подана записка: "Как может быть осуществлена ваша идея практически?" Я целиком присоединяюсь к мнению уважаемого бразильского делегата господина Муньоса: следует спросить об этом добрую волшебницу Химию. Сегодня, после обеденного отдыха, будут работать секции. Желательно, чтобы химики обсудили этот вопрос и сообщили свои предварительные соображения на завтрашнем утреннем заседании, Возражений нет?
      Господа, разрешите поблагодарить вас за внимание.
      Председательствующий объявляет перерыв до шести часов".
      Совершенно непостижимо, каким образом все происходившее на втором этаже дворца и содержание выступлений стали достоянием улицы. Едва успел Курбатов появиться на ступенях лестницы, как толпа кинулась к нему и с криками "Вива Арсени! Вива амиго советико!" - на руках понесла в отель.
      7. БИТВА С КОСМОСИАНОЙ
      Итак, ключ к решению загадки был найден. Химики предложили несколько вариантов, и после обсуждения на конференции был принят один из них: создать вещество, жидкость, по своим данным близкую к тем коллоидным растворам, которые называются золями. Жидкость, распыленная с самолетов над полями Космосианы в виде мельчайших капелек, должна была превращаться в аэрозоль - искусственный туман, а он, оседая на растение и обволакивая его, застывать, образуя тончайшую пленку, абсолютно непроницаемую для света и воздуха. Это была уже чисто техническая задача, нелегкая, но вполне посильная для современной науки. Уже известны были синтетические пленки, не пропускающие ни влаги, ни воздуха.
      Требования сводились к следующему: сырье для золя должно быть не дефицитным, технология - не требовать строительства новых специальных предприятий, а сам процесс производства - несложным и быстрым.
      Советский Союз предоставил для изысканий лаборатории своих крупнейших химических институтов и предприятий, конечно, безвозмездно. Снова на помощь человеку пришла могущественная химия полимеров, уже подарившая современникам множество чудесных материалов: стекло, прочное, как сталь, клей, которым можно склеивать железнодорожные металлические мосты, ткани поразительной красоты и прочности, вечные краски.