Дочери игрока - Единственный шанс

Маркус громко расхохотался. В этом Дженни осталась неизменна. В карман за словом ей лезть не приходилось. Свой характер она унаследовала от отца. Он не мог не соглашаться с ней. Это было вое равно что не соглашаться с самим собой.

— Ченсу там было плохо? Ну, в Одессе? — Маркус как-то не спрашивал ее об этом раньше.

Но из торопливых объяснений, почему она вернулась одна, он это почувствовал.

— Ох, Маркус! — На глаза тут же навернулись слезы. — Хуже просто не может быть.

— Но у него есть ты. Ты прекрасно знаешь, как важно, когда рядом тот, кто о тебе позаботится.

— Знаю… — Голос ее упал почти до шепота. — Но до того, как мы с ним познакомились… до того, как он уехал из Одессы… Не думаю, что у него был кто-то… кроме его сестры… — Взгляд ее устремился вдаль. Она вспомнила дом престарелых. — И еще человека по имени Чарли. Думаю, он любил Ченса. Очень любил.

— Ну так это прекрасно! Значит, его ранние годы не прошли без любви, Дженни. А что касается нас, так и дальнейшая его жизнь не будет обделена любовью.

Она кивнула, улыбнулась и заметила:

— Вот идет Генри.

Невысокий старик с решительным выражением лица приближался к крыльцу.

— Вероятно, сейчас сообщит мне какую-нибудь чепуху. На самом деле он хочет взглянуть на тебя.

Дженни усмехнулась и поспешила навстречу пожилому ковбою.

— Привет, бродяга! — грубовато воскликнул Генри, позволяя своим глазам вдоволь насладиться обликом девушки. Дженни обняла его и звонко поцеловала в щеку, — Привет! Ты скучал, пока меня не было?

Он слегка покраснел и похлопал ее по спине.

— А я и не заметил! И куда же тебя черти носили?

Дженни шутливо толкнула его в грудь и повела за собой в дом.

— Пошли. Утром Хуана испекла шоколадный торт.

Пойдем попробуем по кусочку.

— Кто бы возражал, — хмыкнул Генри. — Кто бы возражал! — Войдя в дом и увидев босса, стоящего в дверях с ехидной ухмылкой на лице, он воскликнул:

— Привет, Маркус! Должен тебя порадовать. У нас родился еще один жеребенок.

— Правда?

— Угу, — кивнул Генри. — Мы решили в честь этого события съесть по куску торта.

— Правда? — опять переспросил Маркус.. — Как ты думаешь, а я имею на это право?

— Почему бы и нет, — великодушно согласился ковбой. — В конце концов, это же твои лошади.

Дженни с Маркусом переглянулись и расхохотались.

Генри понял, что они раскусили его уловку еще до того, как он появился в доме.

— Ну ладно, нечего особенно скалиться, — наконец буркнул он. — В конце концов, я тоже имею к ней какое-то отношение. Хотя это и не считается.

— Еще как считается, Генри! — снова обняла его Дженни. — Очень даже считается. Ну пошли. Ударим по тортику!

Ченс вошел в номер мотеля и швырнул ключи на туалетный столик. Оглядев чистую, уютную комнату, он вздохнул. В комнате было слишком пусто.

Присев на край кровати, вспомнил о сестре и ее семействе. Потом подумал, что сделал еще не все дела.

Взяв телефонную книгу, нашел нужный номер и снял трубку.

— Алло? — послышался приглушенный голос Логана Генри.

Ченс услышал его опустошенный голос и на долю секунды невольно посочувствовал этому человеку.

— Это Ченс. Я хочу завтра встретиться с вами. Нам необходимо все высказать друг другу, и я сомневаюсь, что при этом разговоре следует присутствовать кому-то еще.

Логан испытал смешанное чувство паники и восторга. Либо его сын собирается избить его до смерти, либо…

Не исключена возможность, что за этой встречей кроется нечто иное.

Логан молчал слишком долго. Ченс начал подозревать, что причина этому — страх.

— Я не намерен драться, — добавил он. — Хочу только поговорить.

— Ты сможешь приехать ко мне?

Ченс резко выдохнул. Когда-то он многое был готов отдать за то, чтобы услышать от отца такие слова. Теперь же… было слишком поздно. Слишком поздно, чтобы иметь хоть какое-то значение.

— Диктуйте адрес.

Он быстро записал его и, не попрощавшись, положил телефонную трубку.

Логан долго сидел, слушая короткие гудки, потом положил трубку и заплакал, закрыв лицо руками.

Ченс позвонил в дверь преисподней, и дьявол откликнулся.

— Заходи, — произнес Логан, отступая в сторону.

Застывшее выражение лица Ченса вполне соответствовало тяжелому камню, который Логан ощущал в душе.

Ченс проследовал за ним в гостиную. Он увидел большой бар, заставленный бутылками со спиртным. Судя по содержимому бутылки на стойке, Логан давно уже начал укреплять себя, готовясь к встрече.

Логан подошел к бару, наполнил себе стакан и выразительно посмотрел на Ченса. Тот отрицательно покачал головой. Логан пожал плечами и одним движением опрокинул содержимое, испытав в горле мгновенное чувство онемения. Ченс нахмурился, вспомнив, как его мать допилась до смерти. Сам он пил лишь пиво, и то не часто, но никогда не испытывал желания попробовать крепкие напитки.

— Итак, чему я обязан удовольствием оказаться в твоей компании?

В голосе Логана Ченс уловил нечто иное, отличное просто от сарказма. Он мог поклясться, что в нем звучит раскаяние. Он снял шляпу и кинул ее на соседнее кресло, после чего взглянул в лицо человеку, который называл себя его отцом.

Логан выдержал взгляд Ченса, хотя было очень тяжело смотреть в такое знакомое лицо и при этом понимать, что оно принадлежит совершенно незнакомому человеку.

— Тому, что я должен вам кое-что сообщить.

Логан затаил дыхание. Он сжал толстый стакан так, что побелели костяшки пальцев. Он понятия не имел, что может за этим последовать. Но когда Ченс наконец заговорил, тяжелый обруч, который в течение последних двенадцати лет болью сжимал его сердце, лопнул и рассыпался.

— У нас с Викторией… никогда… — Ченс поколебался, подбирая слова. — У нас никогда не было интимной связи.

Логан отшатнулся, нащупал рукой за спиной кресло и тяжело опустился в него. Потом провел по лицу ладонью.

— Слава Богу! — прошептал он. — Спасибо, что ты сказал мне об этом.

— Я сказал это не ради вас, — продолжил Ченс. — Я сказал это ради Виктории. Она заслуживает чистой репутации. А на то, что вы думаете обо мне, мне плевать.

— Хорошо, согласен, — кивнул Логан. — Я тебя выслушал. Теперь ты должен предоставить мне возможность высказаться.

Ченс свел брови. Он понимал, что не должен этому человеку ровным счетом ничего, но тем не менее продолжал сидеть.

— Я ужасно несправедливо поступил с твоей матерью, — заговорил Логан. — Я понимаю, что доставил ей тяжкие страдания, и буду об этом сожалеть всю оставшуюся жизнь.

Ченс недобро прищурился. Он не желал этого слышать, но Логан продолжал:

— То, как я поступил с ней… и с тобой… непростительно. — Жестом руки он остановил Ченса, намеревавшегося встать. — Подожди! Выслушай меня до конца.

Несмотря на мой отвратительный поступок с Летти, я все равно не скажу, что хотел бы, чтобы этого не было.

Потому что появился ты, мальчик, и я всегда буду благодарен ей, что она не послушалась меня и не сделала аборт, на котором я тогда настаивал.

Ченс почувствовал, что его начинает трясти. Все это уже не имело значения. Слишком поздно.

— Но есть еще одно, о чем я глубоко сожалею. — Логан встал и подошел к Ченсу так близко, как тот позволил. Выражение лица сына удержало его от прикосновения.

— Я жду.

— Я не хотел причинять тебе боли, мальчик. В ту ночь… Эта драка… Я просто был не в себе.

Ченс молчал. Логан смотрел, как в этих темных, загадочных глазах борются противоречивые эмоции.

— Дурная привычка, — наконец сказал Ченс.

— Именно так говорила твоя мать, — попробовал улыбнуться Логан.

Застарелая боль стиснула сердце. Ченс резко выпрямился.

— Ну все, я ухожу.

Логан непроизвольно потянулся к нему.

— Если хочешь, мы могли бы…

— Не желаю слышать, — оборвал его Ченс. Вся горечь, которая скопилась в душе, наконец вырвалась наружу. — И не смейте теперь быть добреньким ко мне.

Вы подлец! Когда-то мне казалось, что я нуждаюсь в вашем существовании, но это было давно и до тех пор, пока я не узнал, кто вы есть на самом деле. Теперь я в вас не нуждаюсь. И ни в чем — от вас.

Взяв шляпу, он, не оглядываясь, твердыми шагами покинул дом. Логан тяжело вздохнул и направился к бару. Входная дверь гулко хлопнула. Эхо прокатилось по дому. Это был звук одиночества. Логан посмотрел на себя в зеркало, укрепленное за стойкой бара.

— Нет, нуждаешься, мальчик, — негромко проговорил он. — Нуждаешься. И во мне — тоже. Только ты этого не хочешь. Но я хочу, Ченс. Видит Бог. Очень хочу.

Восход солнца ознаменовал начало нового дня в Техасе, когда Ченс подъехал к дому престарелых. Прежде чем сказать себе, что эта страница его жизни закрыта окончательно, ему осталось совершить два дела. Одно из них заключалось в визите к Чарли. На этот раз посещение должно стать особым.

Когда они встретились впервые, Ченс был для него незнакомым человеком. И искал ответы на свои вопросы. Теперь, когда он все вспомнил, сочувствие и сожаление к старику переполняли душу.

Приоткрыв дверь палаты Чарли, он на секунду остановился. У кровати Ченс увидел невысокую женщину средних лет. Голубые брюки обтягивали ее немного располневшую фигуру; сверху на женщине была блузка свободного покроя в красно-белую полоску, расшитая золотыми звездами. Она подняла глаза и улыбнулась. Ченс испытал странное желание отдать честь.

— Простите, — проговорил он, — я не знал, что у Чарли гости. Я зайду позже.

— Входите, — предложила женщина и шагнула навстречу. — Я его дочь. Лаура. Не предполагала, что кто-то еще навещает отца. Мне очень приятно это. Мы живем так далеко…

— Вероятно, вы меня не помните, — сказал Ченс, пожимая протянутую руку. — Меня зовут Ченс Маккол.

Я когда-то работал у него.

— Как же, прекрасно помню! — радостно улыбнулась она. — Отец постоянно рассказывал о вас.

Внезапно Ченсу стало очень легко. Она не была похожа на Чарли, но в тот момент, когда лицо осветилось улыбкой, у него по спине пробежали мурашки. Теперь она была вылитой копией Чарли Роллинза.

— Вы часто приезжаете? — спросила она.

Ченс покачал головой.

— Я живу в Тайлере. На самом деле я впервые в Одессе после окончания школы.

Лаура кивнула и вернулась к кровати отца. Чарли, похоже, спал. А может, и нет. Руки его шевелились, губы беззвучно приоткрывались, словно он беседовал с тем, кто существовал в данный момент в его сознании. Ресницы вздрагивали. Он пытался найти выход в реальность.

— Он не очень хорошо чувствовал себя на этой неделе, — пояснила Лаура, поглаживая отца по руке. — Если бы мы жили хотя бы немного ближе! А так я ощущаю себя совсем беспомощной.

— А почему бы вам не перевезти Чарли к себе поближе? — спросил Ченс и лишь потом понял, что вопрос может быть расценен как бестактность. К счастью, она не обратила на это внимания.

— Мой муж — военный. Мы так часто переезжаем, что у нас просто нет места, которое мы могли бы назвать домом. А если я буду каждый раз перевозить отца, ему станет совсем плохо… Вы понимаете. В данный момент мы живем в Виргинии. Но это ненадолго. Я совсем не знаю, когда Дэвид, мой муж, получит очередное предписание. Он собирается в зону Персидского залива. Ему придется пробыть там год, а может, и дольше. Мне с ним ехать не разрешают из-за недавних событий.

— И что же вы собираетесь делать?

— Не знаю, — вздохнула она. — Мы хотели что-нибудь купить тут, но состояние нашего бюджета в данный момент не позволяет этого сделать. Мы можем приобрести только либо землю, либо дом.

Ченсу многое стало понятно. Дочь Чарли искренне любила своего отца и делала для него все, что могла.

Внезапно у Ченса возникла идея.

— Вы хотите сказать… если бы у вас была земля, вы смогли бы построить на ней дом?

— Мы так думаем, — кивнула она. — Но… я уже и мечтать об этом перестала. Мы искали, искали, но все не то. Можно, конечно, взять в аренду, но это очень дорого, и в нашем возрасте это просто непозволительная трата денег.

Ченс улыбнулся. То, что он придумал, может, конечно, оказаться не правильно, но попытаться все-таки стоит.

— Лаура… Хотелось бы, чтобы вы меня правильно поняли, но если вы не очень придирчивы к возможным соседям… Дело в том, что у меня есть участок земли в городе. Я продам его дешево.

Лаура улыбнулась и прикоснулась к его руке.

— Спасибо, Ченс. Но в данный момент мы не потянем и небольшую закладную.

— Покупка земли вам обойдется в один доллар, если захотите. И соседи не очень опасные, просто это не самый лучший район, вот и все-.

— За доллар? — Она сделала круглые глаза. — Но почему? Почему вы решили предложить такое абсолютно незнакомому человеку?

Ченс посмотрел на лежащего старика.

— Я ему должен, — сказал он. — Гораздо больше, чем вы можете себе представить. Деньгами ни за что не оценить то, что он для меня сделал. Но сейчас, когда он в таком состоянии… Это все, что я могу сделать для него. Делая это для вас, я как бы делаю это для него. Вы меня понимаете?

Лаура начала плакать. Слезы медленно текли по ее лицу.

— Теперь я поняла, почему отец так часто вспоминал вас, — прошептала она, роясь в сумочке в поисках носового платка. — Он всегда говорил, что вы совершенно необыкновенный человек. Он был прав.

В этот момент Ченсу меньше всего хотелось думать о том, насколько необыкновенным человеком оказался для него сам Чарли Роллинз. Потому что он бы тоже залился слезами.

— Если вы позвоните вот этому парню, — заговорил он, быстро набросав на бумажке телефон и фамилию Кена Ослоу, — он все для вас сделает. К сожалению, я не могу задержаться в городе надолго, но постараюсь вернуться в Одессу, как только смогу.

— Когда вернетесь, — сказала Лаура, — вы непременно будете жить у нас.

От этого предложения он не мог отказаться.

Кен был удивлен звонком Ченса, но еще больше тем, что тот сказал. Постепенно Кен начал расплываться в улыбке.

— Займусь этим с особым удовольствием, — пообещал он. В этот момент в комнату вошла Виктория. — Ну, Ченс, просто великолепный жест! А знаешь, что мне особенно нравится? Что Логан взбесится как черт! — Кен рассмеялся. — Да, точно. Он норовит никогда ничего не выпускать из рук…

Виктория улыбалась, слушая беседу мужа с братом.

Они нашли общий язык, как она и предполагала. Но теперь недоумевала, что же они изобрели такого, что вызовет раздражение Логана. Кен положил трубку и все объяснил ей:

— Ченс только что продал свой участок земли в Одессе дочери Чарли Роллинза. И знаешь, за сколько? За один доллар! Таким образом, она сможет жить ближе к отцу, пока ее муж-военный служит за границей. — Хлопнув себя по ноге, Кен снова хохотнул.

Виктория усмехнулась.

— Полагаю, ты прав. Когда отцу станет известно, что земля, за которую он двенадцать лет платил налоги, продана за один доллар, он решит, что его просто облапошили.

— Ему пойдет это на пользу, — заметил Кен. — А если судить по голосу Ченса, тому тоже от этого хорошо. Он действительно любит старину Чарли Роллинза, правда ведь?

— Он был Ченсу единственным настоящим отцом.

Кен кивнул. Перестав смеяться, он обнял жену за плечи.

— А теперь, нравится ему или нет, у него их стало двое. Похоже, Логан теперь готов в лепешку разбиться, чтобы доказать, что он не полный мерзавец. Впрочем. по-моему, это ему не удастся.

— Кении! — укоризненно толкнула его в бок Виктория. — Он все-таки не совсем плохой. — Но, увидев выражение лица мужа, добавила:

— Ну, может, ты и прав И все же он будет стараться.

Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.

Ченсу осталось осуществить еще только одно дело.

На этот раз ему предстояло более тяжелое испытание.

Эта боль никогда не отпускала его. От нее нельзя было избавиться за один доллар. И подавить ее злостью тоже оказалось невозможно. Ему предстояло расплатиться по последнему счету. Как ни странно это звучит, но это был счет к самому себе.

Он шел по длинной тропе вдоль каменных надгробий, стараясь держаться в тени деревьев. Темные глаза пристально вглядывались в высеченные на камнях надписи. Он искал среди них имя матери. Солнце нещадно палило в спину. Ветер нес пыль. Натянув шляпу поглубже, он прищурился от иссушающего зноя.

Он чуть не пропустил могилу. Небольшой плоский камень был едва заметен среди высокой, обступившей его травы. Летиция Маккол. Покойся с миром, которого ты никогда не узнала.

Сердце трепыхнулось в груди. На глаза навернулись слезы. Он опустился на колени.

— Ну вот, мама, — прошептал он, стирая ладонью пыль с мраморной доски, — я вернулся. Ты ведь знала, что я вернусь, правда? Но я вернулся не просто так. На этот раз мне нужно от тебя то, что ты дать не сможешь.

Мне нужно твое прощение.

Голос пресекся. Тыльной стороной ладони он стер навернувшиеся слезы и проглотил комок в горле. Потом заговорил снова:

— Я не хотел тебя обижать. Мне просто было так жаль себя, что я не подумал о тебе. — Ченс медленно водил пальцем по высеченному на камне имени. — Я люблю тебя, мама, и очень жаль, что я тебя оскорбил.

Мне очень, очень жаль.

Он не помнил, как долго стоял на коленях.

Воспоминания о тех временах, когда он был гораздо моложе, а она еще не совсем опустившейся, чередой проносились в голове.

Потом он поднялся и отряхнул с коленей пыль. Низкое солнце ослепило глаза, высветив жесткие черты лица, в которых отпечаталась мимолетная родительская любовь. Он натянул шляпу и пошел прочь, потом остановился, оглянулся и молча посмотрел на могильный камень. Ему показалось, что мать окликнула его:

— Ченси… Это ты?

— Да, мама. Это я. — Он прикоснулся двумя пальцами к краю шляпы странным, давно забытым жестом учтивости и добавил:

— Я буду к тебе приходить.

Глава 20

— Хуана, ты вчера все приготовила для энчилад? — спросила Дженни.

Она кивнула, продолжая перемешивать сладкие свежие кукурузные зерна, горкой насыпанные в тазу.

— А кукуруза у нас на сегодня или это для…

— Дженнифер, дорогая, не могла бы ты оказать мне любезность и уйти с кухни, чтобы я могла нормально готовить? Если ты сказала, что сегодня приезжает Ченс, значит, он приедет. А если он приедет, я должна приготовить еду. Если… — она сделала многозначительную паузу, — если ты, конечно, уйдешь куда-нибудь и позволишь мне заняться делом.

— Уже ухожу, — усмехнулась Дженни. — И вне всякого сомнения, Ченс приедет сегодня.

— Почему ты так уверена? — озадаченно спросила Хуана. — Он позвонил?

— Нет. Но сегодня суббота. Он прибудет домой к вечеру.

Хуана сделала круглые глаза и вернулась к прерванному занятию.

Дженни бродила по дому, постепенно начиная все больше нервничать. Воспоминания о человеке, который назвал себя отцом Ченса, не давали ей покоя. Даже несмотря на то что и Маркус когда-то совсем не обращал на нее внимания, он всегда занимал особое место в ее жизни и сознании. Как хорошо, что с тех пор их отношения изменились!

— Что ты делаешь? — спросил Маркус дочь, вошедшую в гостиную.

— Убиваю время. — Она машинальным жестом взбила подушки на софе и переложила их с места на место.

— Время до чего? — Если что-то произошло, то почему ему никто ничего не сказал?

— До того, как приедет Ченс. — Она сняла вазу с цветами с каминной полки и перенесла ее на столик у окна.

— Он приезжает домой сегодня? Когда он звонил?

— Он не звонил. Я просто знаю, что он приедет сегодня. — Она встала посреди комнаты и огляделась.

Маркус забеспокоился, почувствовав ее уверенность.

А что, если Ченс сегодня не появится? Что заставило Дженни так считать?

— Ну хорошо, — проговорил он, стараясь скрыть нотки сомнений. — Но если ему все-таки не удастся, я волноваться не стану. Он приедет… как ты сама сказала… когда будет готов.

— Маркус! Не надо меня подбадривать! Ты просто не понимаешь. Сегодня суббота. Он приедет домой. Подожди — и увидишь. — Потом лицо ее внезапно осветилось. — Побудь здесь. Я хочу тебе кое-что показать.

Через пару минут она вернулась со стопкой журналов. Он улыбнулся, разглядев название одного из них — «Невеста». Это серьезно!

— Я нашла прекрасное платье, — заявила она. — Вот посмотри, что скажешь?

Маркус вгляделся в картинку, на которую она указала, потом поднес журнал ближе к окну, где больше света. Дженни улыбнулась, глядя на его сосредоточенное лицо. Она прекрасно знала, что Маркус не сумеет отличить сатин от шелка, но было приятно, что он пытается проявить заинтересованность. Потом она подняла голову и выглянула в окно.

— Ой, Маркус! — прошептала она. — Смотри!

Он повернул голову, отвлекся от журнала, который тут же упал на пол. Знакомый красный грузовик-пикап только что показался на вершине ближайшего холма и покатил вниз, по направлению к дому.

Все журналы посыпались на пол к ее ногам. Дженни бросилась бежать. В комнате она еще сдерживала слезы.

Но как только выскочила на крыльцо, слезы хлынули в три ручья. Не разбирая дороги, она понеслась вперед.

Когда Ченс вышел на финишную прямую, уже начинался вечер. Знакомые места и знакомые лица стали приобретать иное значение. Ченс пытался представить себе выражение лица Дженни. Он колебался, стоит ли предварительно звонить, но в конце концов решил, что лучше устроить сюрприз.

На пути к ранчо он обратил внимание на пастбища, которые просили дождя. Похоже, северный сосед на своих лугах уже провел сенокос. Преодолев очередной подъем, Ченс увидел идущий навстречу грузовик. Он взял в сторону, чтобы пропустить его, и улыбнулся, увидев, как двое рабочих с ранчо узнали его и приветливо помахали руками.

— Хей, босс! Привет! Добро пожаловать!

Черт побери, приятно слышать!

Потом показался небольшой пруд на северном краю пастбища. Три хлопковых куста рядом с ним покачивали макушками под ветром. Даже природа приветствовала его возвращение. За следующим подъемом должен показаться дом.

Ченс стиснул пальцами руль. На вершине холма он притормозил, радуясь открывшемуся виду усадьбы «Три Т» и тому, что ожидало его впереди.

А потом он увидел ее — маленькую фигурку в белом, выскочившую из двери и помчавшуюся в его сторону. Ченс надавил на педаль газа. Его охватило нетерпение. Слишком долго он ждал момента, когда снова подхватит ее на руки.

Чем ближе он подъезжал, тем быстрее она бежала.

Он уже мог различить ее лицо… смеющееся и плачущее одновременно. В следующее мгновение он затормозил, выскочил из кабины, и она влетела ему в объятия.

— Дженни, Дженни, Дженни! — Больше он ничего не мог произнести.

Какое же это райское блаженство — держать ее в руках!

— Я знала, что ты сегодня приедешь! — воскликнула она сквозь слезы и обняла его за шею. Ноги оторвались от земли.

— Откуда же ты знала, солнышко? Я хотел сделать тебе сюрприз, — говорил он, покрывая поцелуями ее лицо, шею и грудь.

— Потому что сегодня суббота. И уже вечер, дурачок! — Дженни смеялась, а слезы продолжали течь по щекам. Ченс крепко обхватил ее за талию и начал кружить вокруг себя, взметая дорожную пыль.

И наконец он тоже расхохотался. Он смеялся громко, долго, от всей души. Его любимая Дженни Тайлер снова была с ним.

Эпилог

— Поставщики ничего не забыли? — спросил Маркус Хуану, которая металась между кухней и буфетом.

— Ничего, — ответила она. — Лучше пойдите займитесь гостями. А с едой я сама разберусь.

Маркус усмехнулся и повиновался. Свадьба превзошла все его ожидания. Дженни была потрясающей в наряде невесты. Дорога к приделу храма с ней под руку стала самым впечатляющим событием в его жизни. Он пропустил многое, но теперь, когда дело касалось самого важного, он оказался на месте.

Входная дверь открывалась и закрывалась без перерыва. Генри на этот день назначил себя мажордомом и с честью исполнял свои обязанности. Он облачился в костюм ковбоя Дикого Запада и обул по такому случаю почти новые ботинки, от которых его хромота стала еще более заметна. Но он скорее позволил бы себя четвертовать, чем отказаться от участия в столь значимом событии в жизни Дженни.

Маркус начал волноваться. Прибыли все, за исключением Ченса и Дженни. Они вынуждены были задержаться в церкви по просьбе фотографа, который делал снимки.

Входная дверь распахнулась, впуская еще одну небольшую группу гостей. Маркус видел их в церкви, но не обратил особого внимания. Впереди шли молодые мужчина и женщина, каждый крепко держал за руку светловолосого мальчика. Близнецы! Маркус про себя улыбнулся. Но пристальнее взглянуть на вошедших заставил его пожилой мужчина, который шел вслед за ними.

— Будь я проклят, — прошептал Маркус. Даже на таком расстоянии, сквозь толпу людей он заметил сходство. Направляясь к ним навстречу, он колебался, не зная, что лучше — немедленно набить гостю морду или подать руку для приветствия. Из того немногого, что Дженни рассказала ему, Маркус понял, что Ченс видел от этого человека только плохое.

— Маркус, познакомься, — проговорил Генри. — Это сестра Ченса с мужем. А это, — старый ковбой расплылся в улыбке, — их парни. Посмотри, разве не прелесть? — И только потом, словно вспомнив, подключил к компании пожилого мужчину. Но Маркус слишком хорошо знал старика, чтобы не почувствовать его негативного отношения. — А это Логан Генри.

Говорит, он — отец Ченса.

Логан мог бы пожаловаться на недостаточное к себе уважение старика, но внутренне понимал, что вполне заслужил это. Ему удалось узнать за последние несколько недель, что Ченс был на ранчо очень уважаемым работником… а теперь стал зятем Маркуса Тайлера.

Двое пожилых мужчин обменялись сдержанными взглядами. Логан понял, что его здесь только терпят.

Телефонный звонок с приглашением оказался для него полной неожиданностью. Когда женский голос представился невестой Ченса, он моментально сосредоточился.

Она объяснила ему, что думает по поводу его отношения к Ченсу, а после этого пригласила на свадьбу.

Он до сих пор чувствовал легкое головокружение от ее аргументов. Если он разбирался в женщинах, а Логан Генри считал себя в этом экспертом, его сын взял в жены тигрицу. Он усмехнулся. А у таких всегда крепкая хватка.

Логан подошел к бару, налил себе выпить и смешался с толпой гостей.

Дженни нервничала. Она то теребила рукава платья, то поправляла вуаль. Потом убрала с лица темное облако волос и спрятала их под сверкающей диадемой, украшающей высокий лоб. В зеркало заднего вида она посмотрела на себя, чтобы убедиться, сохранился ли на лице макияж.

Ченс нес ее на руках от церкви до самой машины и беспрерывно целовал, в результате чего ему потребовалось не менее пяти минут, чтобы вставить ключ в замок зажигания. Он не представлял, как ему удастся отнять от нее руки. Дженни только улыбалась. Именно этого она и добивалась. Испытывая такое желание, Ченс должен запомнить предстоящую ночь на всю жизнь.

Ченс усмехнулся. Он увидел ее улыбку. Понял, о чем она думает. Впрочем, у него мысли были о том же самом. В таком состоянии он провел последние двадцать минут. Наблюдая ее суетливую возню со свадебным платьем, он возблагодарил Бога за то, что ему ничего такого носить не требуется.

— Все в порядке, дорогая? — спросил он и запустил руку в бесчисленные складки юбки, пытаясь найти среди них свою Дженни.

— Езжай быстрее! — откликнулась она. — Я уже мечтаю добраться до дома, чтобы избавиться от всей этой сбруи!

— Я тоже!

Она рассмеялась. А потом вспомнила, что, когда они подходили к алтарю, он выглядел несколько рассерженным.

Впереди показалась усадьба ранчо «Три Т». Дженни вздохнула. Может, следует его предупредить? Может, обрушить это на него полной неожиданностью — не такая уж хорошая идея?

— Ченс…

— Уже приехали, милая. Давай выбирайся со всем своим барахлом из машины. Нам предстоит разрезать торт, выпить шампанского и начать вечер. Потом они будут предоставлены сами себе. Я слишком долго был без тебя.

С того дня, как он вернулся из Одессы, она не подпускала его к себе близко, не говоря уж о постели. Подготовка к свадьбе заняла ровно две недели, и ей хотелось, чтобы свадебная ночь оказалась чем-то особенным. Но по его мнению, две недели — это слишком долго.

Дженни вздохнула. Через пару минут она узнает, не грозит ли ей провести свою свадебную ночь в одиночестве.

Они взошли на крыльцо.

— Ченс, — повторила она, — я должна тебя предупредить…

Он увидел беспокойство, затуманившее ее взгляд. Что еще могло случиться?

Дверь широко распахнулась. Генри склонился в низком поклоне, взмахом руки приглашая их внутрь и возвещая во всеуслышание:

— Вот они!

Первое, что увидела Дженни, — его семью. Она затаила дыхание, бросила предупреждающий взгляд на Ченса и замерла. Ченс почувствовал, как ступенька крыльца покачнулась. Пальцы крепче сжали локоть Дженни. Она в ответ тоже сжала его ладонь. Он опустил голову.

— Дженни, что ты сделала? — напряженно произнес он, не веря своим глазам. На свадьбе присутствует Логан Генри!

— Я знаю, что ты не любишь его, — прошептала Дженни. — Я тебя и не прошу об этом. Мне все равно, даже если вы никогда не сможете устранить свои противоречия. Но вам придется научиться сосуществовать. Я не хочу, чтобы наши дети знали своего дедушку только как бестелесное имя. Ты меня слышишь? — Страх все равно примешался к ее горячей убежденности.

Решающее значение оказало слово «дети». Он увидел маленькую девочку с темными кудряшками, в стоптанных башмачках, в грязных джинсах и в рубашке с разорванным локтем, которая когда-то навечно завладела его сердцем.

— Я слышу тебя, Дженнифер Энн, — негромко ответил он. — А теперь тебе лучше послушать меня. Ты за это заплатишь. Сегодня же вечером… Дорого заплатишь.

— Очень на это рассчитываю. — С улыбкой она взглянула ему в глаза.

От обещания, которое подарил ему этот взгляд, у Ченса перехватило дыхание. Он крепко обнял ее.

— Ну пошли, дорогая, — со смехом продолжил Ченс. — Давай разрежем этот торт, поприветствуем гостей и уделим оставшееся время праздника семейным делам. У нас с тобой впереди целая жизнь любви.