— Фу-у, — протянула я устало и утерла выступившие на лбу капельки пота. Затем отошла от шкафа, с полок которого смахивала пыль, и плюхнулась в кресло.
      Лето в этом году выдалось особенно сухим и жарким. Солнце безжалостно пекло землю и всех ее обитателей вот уже который месяц. В полдень невозможно было даже выйти на улицу — такая стояла жара. О дождевых облаках оставалось только мечтать. Казалось, тучи окончательно покинули небосвод и не собираются снова возвращаться на него. Температура воздуха порой доходила чуть ли не до пятидесяти градусов. И тогда не было такого места, где можно было бы спрятаться от жары. Как раз как сегодня.
      Больше всего, конечно, не везло жителям города, где от раскаленного асфальта поднимались клубы горячего воздуха, от которых вообще невозможно было спрятаться. Люди, избегая солнечного удара, старались большую часть дня находиться в помещениях. Даже городского транспорта на улицах нашего Тарасова днем было гораздо меньше, чем обычно. Баллончики аэрозолей, не выдерживая такой жары, порой с сильным шумом взрывались, разбрызгивая вокруг себя содержимое. И лишь поздним вечером и ночью город оживал.
      Я снова вздохнула, вспомнив об этом спасительном в данный период года времени суток. Перед глазами буквально нарисовались картины того, как солнце медленно уходит за горизонт, вокруг смеркается и то здесь, то там начинают появляться редкие прохожие. Затем их становится все больше и больше и вот наконец все улицы и парки города до отказа забиты горожанами. Старички начинают медленно продвигаться по тротуару в сторону лавочек. Ребятня заводит веселые игры, о которых забывала в течение жаркого дня. Их отцы и матери не спеша прогуливаются рядом. Совсем маленькие обитатели города копошатся в песочницах. А вокруг этого разноликого населения бегают всеобщие любимцы: собаки и кошки.
      Создается впечатление, что только ночью город оживает. Все просыпаются, как от зимней спячки, и народ спешит выполнить те дела, которые накопились за время неимоверно жаркого дня.
      Не поворачивая головы, я нащупала рукой кнопку маленького настольного вентилятора и включила его. Горячий воздух еще быстрее стал биться мне в лицо, и от этого стало намного хуже. Я опять выключила этот бесполезный агрегат, толку от которого почти не было, и подумала о том, что не помешало бы обзавестись кондиционером, тогда в квартире хотя бы можно будет как-то жить. А то летом у меня дышать нечем, зато зимой хоть зубами стучи.
      Да, обзавестись-то, конечно, не помешало бы, да только главная проблема, как всегда, состояла в том, что я, Татьяна Александровна Иванова, вот уже несколько лет занимающаяся частной детективной деятельностью, второй месяц сидела без работы, а значит, и без дополнительных средств к существованию. И это неудивительно, ведь в такую погоду, когда, кажется, и кровь закипает в сосудах, даже у преступников пропадает желание лишний раз выйти на улицу и совершить свои гнусные дела. Никому из них не хочется свалиться от солнечного удара и погибнуть так глупо и бесполезно.
      «Интересно, сколько это бездействие еще продлится? — спрашивала я сама себя. — День, два или неделю? Хотя наверняка до того времени, пока не спадет жара».
      Заинтересовавшись тем, когда же это все-таки случится, я включила телевизор и, найдя там канал с теленовостями, стала ждать, когда покажут прогноз погоды. Его, как и следовало ожидать, показали, да только ничего утешительного для себя я там не услышала. Напротив, выяснила лишь то, что не только бедный Тарасов страдает от жары, но и все близ и даже далеко лежащие от него города и села. Правда, синоптики обещали, что к концу недели пойдет дождь, но верить им — все равно что принимать всерьез слова сумасшедшего.
      Поняв, что перемен ждать не следует, я обвела взглядом свою квартиру, которую успела буквально вылизать до лоска за те пять дней, что безвылазно сижу дома, ища, чем бы еще себя занять. Как оказалось, делать было совершенно нечего: у меня даже мусоринки нигде не было видно и, что уж совсем не часто бывает, все вещи в шкафу лежали и висели выстиранными и выглаженными.
      — Господи, я скоро сойду с ума, — протянула я вслух. — Немедленно необходимо что-то придумать. Но что?
      Я задумалась. Сначала все мысли вертелись вокруг финансов, которые очень быстро стали таять в эти дни. Еще пару-тройку дней я, конечно, смогу протянуть безбедно. А вот дальше… Дальше мне необходима работа. Но ее, работы, пока не намечалось.
      И тут мне пришла в голову идея наведаться на пляж. Раз уж так вышло, что свободного времени у меня хоть отбавляй, то можно заняться и собой, любимой. Во-первых, хорошенько загореть, а то что это за кожа — белая, как у младенца? Во-вторых, завести новых знакомых, а там уж, гляди, и скучать будет некогда. Все, решено, прямо сейчас еду на пляж!
      Вскочив с кресла как ошпаренная, я подбежала к зеркалу и окинула себя критическим взглядом. Сейчас на мне был легкий костюмчик из хлопчатобумажной ткани: топик и шортики, но идти прямо в нем было неразумно. Я открыла шкаф и поискала в нем что-нибудь более подходящее. Через пару минут на мне уже была легкая газовая юбка, держащаяся на бедрах, сверху — короткий топ, а на носу черные очки. Оставалось только решить вопрос с волосами. Я взяла в руку массажную расческу, быстро собрала свои белокурые локоны в хвост, перетянула резинкой и спрятала под платком, намотав его на волосы так, чтобы было похоже на шишку. Косметикой решила не пользоваться совсем, все равно от нее толку нет — потечет вся, едва я высунусь на улицу.
      Схватив с тумбочки свою сумочку и сняв с крючка ключи, я вышла из квартиры в сравнительно прохладный подъезд, заперла за собой дверь и стала спускаться вниз. Не спеша — ведь спешить мне было некуда — преодолела несколько этажей и, дойдя до почтового ящика, немного замедлила шаг. Потому что надумала проверить его содержимое. Хотя родственников и друзей, которые могли бы мне написать, у меня не было, прессу я не выписывала, а просто покупала в киосках, я все же решила это сделать, чтобы хоть как-то убить время.
      Подошла к своему почтовому ящику и заглянула внутрь: там лежали какие-то бумаги. Это немного удивило меня. Но только сначала, так как я сразу подумала, что в ящик натолкали очередные рекламные буклеты. Достав ключик из сумки, я попробовала вставить его в замочную скважину. Как ни странно, ничего не выходило, и ключ совершенно не желал вставляться в отверстие. Я заглянула в него. Оказывается, оно было забито жевательной резинкой. Видимо, пацаны или девчонки решили так подшутить.
      Я снова покопалась в своей сумочке, достала коробок со спичками и стала выковыривать резинку. У меня не сразу это получилось. Спички быстро ломались, и приходилось их все время менять.
      Наконец жевательная резинка была извлечена полностью. Я открыла замок и вынула из почтового ящика конверт.
      «Странно, — удивилась я в первую минуту. — Что бы это могло быть? От кого письмо?»
      Я повертела конверт в руке. Так, адрес мой. Мои и фамилия с именем. А вот обратного адреса не наблюдалось. Не понимаю, от кого же оно?
      Я снова повертела конверт в руках. Еще больше меня смутило то, что, судя по штемпелю, письмо пришло из ближнего зарубежья, из Украины. Больше не медля, я открыла его, разорвав конверт сбоку. Внутри лежал тетрадный лист бумаги, исписанный мелким почерком. Я раскрыла его и начала жадно читать:
      «Здравствуйте, Татьяна Александровна!
      Не удивляйтесь моему письму. Ваш адрес мне сообщил мой друг, который проживает в Тарасове. У меня к вам есть одна просьба. Вернее, заказ. Вы же занимаетесь частной детективной деятельностью? По крайней мере мне так сказали. В общем, я постараюсь вам коротко все объяснить, а вы уж там сами решайте, взяться ли за мое дело. Начну с самого начала. Дело в том, что я вместе с матерью проживаю в Украине, а мой отец, Ведрин Степан Степанович, со своей новой семьей живет в Тарасовской области. Мы с ним постоянно переписываемся. Но вот уже несколько месяцев от него нет писем и вообще никакой весточки. Я очень за него волнуюсь. Я написал его новой жене, но она ответила, что он уехал в Украину, якобы к нам в гости. Но здесь он не появлялся. Мне это все очень не нравится. Я вас очень прошу, помогите его найти. Заранее благодарен вам. Выслал вам и перевод на небольшую сумму. Не волнуйтесь, деньги не украинские, я отправил доллары. Если этого мало, сообщите через друга. До свидания.
      Ведрин Николай».
      Далее следовали адрес, по которому проживал отец моего автора письма, и телефон его друга.
      Я снова заглянула в почтовый ящик. Ничего. Значит, письмо только-только пришло, а почтовый перевод где-то в пути. Я собралась было продолжить свой путь, тем более что еще толком ничего не решила, и уже сделала несколько шагов, но тут заметила, что прямо около моей ноги, на полу, лежит желтенький листок бумаги. Я подняла его. Оказалось, что это и был тот самый перевод. Сумма, указанная в нем, была приличной. Я закрыла почтовый ящик и поднялась в свою квартиру. Теперь думать о том, браться или не браться за дело, было некогда да и незачем: искупаться я успею всегда, а вот деньги сами на голову не падают, их еще заработать нужно.
      Положив полученные бумаги на стол, я для начала решила немного перекусить, на собственном опыте зная, что на сытый желудок думается лучше. Вышла на кухню, достала из холодильника клубничный йогурт и, расположившись с ним на диване, приступила к размышлениям.
      «Итак. Молодой человек просит меня выяснить, где в данное время находится его отец — Ведрин Степан Степанович. Этот самый отец, как следует из письма, проживает с новой семьей в Тарасовской области. Но последнее время мой новый клиент не получает от него известий. Его жена сообщила, что он якобы выехал в Украину. Однако в Украине он не появился. Что следует из этого? Ну, к примеру, сразу возникает вопрос: мог ли мужчина направиться первоначально по гостям, скажем? Мог. Но в принципе мне всего лишь предлагают выяснить, куда он направился, а значит…»
      Я снова взяла в руки письмо. Перечитала. Повертела в руках извещение о переводе кругленькой суммы денег на мое имя и снова подумала:
      «Да, сумма немалая, а денежки у меня на исходе. Не отправлять же перевод назад, в Украину. Дел у меня других сейчас нет. Поеду-ка я по этому адресу и попытаюсь что-либо выяснить, — решила я в конце концов. — Может, особого труда тут и не потребуется».
      Делом я решила заняться сразу же, не откладывая в долгий ящик и не дожидаясь, когда солнце наконец сядет — все равно духота спадет не раньше чем к полуночи. Снова взяв в руки сумочку, в которой лежали самые необходимые мне вещи: от зеркальца с расческой до сотового телефона с диктофоном, ну и, конечно, небольшая сумма денег, — я вышла из квартиры. Сунула в скважину ключ и тут вспомнила, что позабыла про купальник. А он очень даже может мне пригодиться, тем более что из своего опыта работы в деревне я знала, что сельские населенные пункты, как правило, располагаются на берегу больших и малых рек и речушек или в худшем случае прудов. Значит, я смогу в течение жаркого дня воспользоваться водоемом, чтобы чуточку охладиться.
      Я снова вошла в квартиру. Когда наконец купальник перекочевал из ранее собранного для посещения пляжа пакета в мою походную сумку, я закрыла квартиру и повернулась к лестнице, чтобы начать спускаться. Но тут увидела, что на лестничной площадке прямо передо мной стоит молодой человек. На вид ему было лет двадцать — двадцать пять, и он очень высокого роста. Такого высокого, что даже мне, совсем не лилипутше, пришлось непроизвольно поднять голову вверх, чтобы увидеть его лицо. Прямо настоящий дядя Степа-великан.
      Этот парень явно что-то хотел спросить. По крайней мере мне так показалось, когда я его только увидела. Как оказалось, я ничуть не ошиблась. С минуту помявшись на месте, незнакомец тихо произнес:
      — Здравствуйте!
      — Здравствуйте! — поприветствовала его и я.
      — Простите… — вновь начал парень. Затем замолчал, раздумывая. Еще раз внимательно посмотрел на меня и только потом спросил: — А Татьяна Александровна Иванова дома?
      Я чуть не рассмеялась прямо ему в лицо. Мне стало понятно, что смущает в данной ситуации незнакомца — мой внешний вид. Точнее, не именно он, а возраст. Ведь все почему-то считают, что если детективом — а парень явно пришел ко мне по делу — является женщина, то ей должно быть не меньше сорока и выглядеть она должна если не как, то по крайней мере очень похоже на мисс Марпл. Я уже успела привыкнуть к тому, что незнакомые мне люди чаще всего принимают меня не за ту, кого ищут, так что уже не обижалась.
      — Значит, вам нужна Иванова Татьяна Александровна? — искоса поглядывая на парня, задала я вопрос. Затем улыбнулась и, слегка кивнув, добавила: — Ну если честно, то это я и есть. Будем знакомы, — я протянула руку вперед, пряча улыбку.
      Мой ответ немного смутил незнакомца, и он стал неловко топтаться на месте, все так же глядя на меня сверху вниз.
      — Могу я узнать, по какому вы вопросу? — не особенно желая торчать на лестничной площадке половину дня, сразу спросила я. — Из ЖКО или по личному?
      — По личному, — кивнул он в ответ. — По поводу заказа на расследование.
      — Ах вот что! — сразу все поняла я. Это действительно был еще один заказчик. Вот ведь как бывает: то у тебя совсем нет дел и ты мучаешься вопросом — чем бы заняться, а то один за одним валом валят. Ну и что теперь делать: отказаться или все же выслушать? — К сожалению, — скривив рот, продолжила я дальше, — у меня сейчас есть работа, а двумя делами сразу я не занимаюсь.
      — Но, может, вы приступите к моему делу потом, когда закончите то, которым заняты? — с надеждой спросил парень.
      — Может быть, — согласилась я, — но только это будет не раньше чем через неделю.
      — Я согласен, — активно закивал гость, а затем торопливо спросил: — Мы можем с вами где-нибудь поговорить?
      — Я предпочла бы сделать это как раз тогда, когда я смогу приступить к вашему делу, — вежливо намекнула на отказ я. Но тут заметила, что парень как-то озабоченно нахмурился, и рискнула спросить: — Есть какие-то проблемы?
      — В общем-то, да, — кивнул он в ответ. — Дело в том, что я не местный, а добираться до вас из нашей глубинки не так-то и просто. Мне было бы удобнее, если бы вы выслушали меня сейчас, а работу начали тогда, когда вам будет удобно.
      «А почему бы и нет? — спросила я сама себя. — Будет дельце и про запас». И тут же вслух произнесла:
      — Хорошо, я пойду на уступку. Проходите, — я открыла дверь в свою квартиру и немного отошла в сторону, пропуская посетителя вперед.
      Мой гость медленно прошел в комнату и разместился в кресле, на которое я ему указала.
      — Я вас слушаю, — сев напротив, обратилась я к нему. — Что привело вас ко мне?
      Молодой человек обвел взглядом мое жилье и начал:
      — Меня зовут Ванька… Простите! Иван Михеев. Я хотел попросить вас… — словно на что-то не решаясь, Иван почесал затылок.
      Теперь, уже сидя на диване, я могла спокойно рассмотреть его. Худощавого телосложения, темно-русые волосы. Лицо неброское, такое, как у большинства людей. Такого встретишь второй раз — не узнаешь. Единственное, что особо выделялось на этом лице, — тонкий нос с горбинкой.
      Иван явно чувствовал себя не в своей тарелке в моей маленькой квартирке. Он весь словно свернулся в кресле, дабы не занимать много места. А его худые длинные ноги находились чуть ли не посередине моей комнатки.
      — В общем, несколько недель назад я вернулся из армии, — наконец начал он. — До того времени я вместе со своим отцом, Михеевым Иваном Ивановичем, жил в доме его… мм… гражданской жены Галкиной Татьяны Андреевны. А когда я вернулся, его, отца, там уже не было.
      Он снова посмотрел на меня. Попытался подобрать свои ноги, видно, чувствуя себя не очень уверенно и уютно.
      — Но чем я могу вам помочь? — ничего еще пока толком не поняв, спросила я. — Если у вас пропал отец, то вы обратились не по адресу. Дело в том, что розыском пропавших людей у нас обычно занимается милиция. Я же, как правило, веду расследование убийств, — пояснила я на всякий случай, совсем не заинтересовавшись началом рассказа гостя.
      — Вот, вот, — как-то сразу заторопился тот после моих слов. — Я думаю… Вернее, так говорит бабка Фекла… В общем, скорее всего, его как раз-таки и убили.
      — И все-таки, — решила до конца прояснить ситуацию я. — Он исчез или его убили?
      Ванька снова почесал затылок:
      — Я думаю, что убили.
      Я задумалась. Если у парня действительно убили отца, то он — мой новый клиент и заказчик очередного расследования. Это хорошо. В ближайшее время у меня недостатка в работе не будет, значит, не будет и денежных проблем, а это радует.
      Я повернулась к парню и, внимательно посмотрев ему в лицо, произнесла:
      — Давайте по порядку. Ваш отец проживал с… вашей приемной матерью, а не с вашей настоящей мамой. Правильно я поняла?
      — Да, правильно, — ответил парень и пояснил: — Моя мать умерла при вторых родах вместе с ребенком.
      — Вы вернулись после службы в армии, и отца не оказалось дома? Так?
      — Да, так, — снова подтвердил мой гость.
      — Но почему вы решили, что его кто-то убил? Может быть, он просто куда-то уехал? — задала следующий вопрос я.
      — Он не мог никуда уехать, — пояснил Иван. — У него для этого просто не было денег. Он давно нигде не работал.
      — Но, может быть, кто-то ему одолжил нужную сумму?
      — Нет. Ему никто не даст денег.
      — Почему? — удивилась я.
      — Потому… Потому что он… Он очень сильно пил в последнее время. А кто даст пьянице деньги? — изрек свой приговор тот.
      — Ясно, — вздохнула я и продолжила беседу дальше. — Скажите, Иван, а почему же все-таки вы решили, что его убили?
      — Я не решил, — неопределенно замотал головой тот. — Бабка Фекла утверждает, что видела его мертвого.
      — Кто она такая, эта бабка Фекла? — поинтересовалась я.
      — Моя бабушка, мать отца. Она жила с ними: отцом и его сожительницей. Хотя она и сейчас там живет.
      Я что-то никак не могла понять некоторых вещей из рассказа моего гостя. Он утверждает, что эта самая бабка Фекла видела его отца, то есть своего сына, мертвым. Но если он был мертв, тогда его должны были похоронить. При чем здесь тогда я — частный детектив?
      Именно это я и решила выяснить сейчас же у моего посетителя. Но Иван сам продолжил свой рассказ.
      — Дело в том, — начал он, — что бабка Фекла… мм… того… — он повертел пальцем у виска. — В общем, она не совсем в себе.
      — Как это? — не поняла я.
      — А так. Ей уже очень много лет, и она порой все путает. Иногда она правильно мыслит и говорит, а иногда — несет какую-то чушь, — изрек Иван.
      Я тряхнула головой.
      «Отлично! Только этого мне и не хватало. Что ж получается — мне придется заниматься расследованием, опираясь на бред старой бабки Феклы, которая все путает и забывает? Или, может быть, никакого расследования и не будет? И все-таки необходимо разобраться до конца, а то, может, сразу нужно отказать этому парню и не морочить себе зря голову».
      — Что конкретно говорит ваша бабушка? — снова спросила я.
      Иван опустил глаза, снова попытался разместиться в кресле поудобнее. Помолчал некоторое время и произнес:
      — Я не могу сказать вам то, что вы хотите услышать от меня. Лучше будет, если вы сами поговорите с ней, — пара внимательных, ожидающих глаз посмотрела на меня.
      И я просто не могла отказать, видя, как они молят о помощи.
      — Хорошо, — выдохнула я почти необдуманно. — Я попробую вам помочь. Но вы должны понимать, что…
      — Я понимаю, — перебил меня гость. — Деньги у меня есть. Я служил в одной из «горячих точек» страны и кое-что заработал.
      — В таком случае все вопросы решены, — вставая, сказала я. — Осталось лишь выяснить у вас точный адрес всех упомянутых лиц, а также название вашего поселка.
      — Да, конечно! Я был уверен, что они вам потребуются, поэтому сразу все написал. Вот, — он сунул руку в карман, затем сразу вынул ее и протянул мне немного смятый кусок бумаги.
      Я взяла его в руки и посмотрела на записи, сделанные корявым, почти мальчишеским почерком, таким, какой обычно бывает у двоечников. Сверху были написаны полные имена отца, его сожительницы и полоумной бабки, а чуть ниже — адрес. Я скользнула по нему взглядом и буквально открыла рот.
      — Село Сухая Рельня? — сорвался с моих губ вопрос.
      — Да. А что вас так удивило? — переспросил парень, немного сбитый с толку моей реакцией.
      — Так я же… — я не стала договаривать начатого, решив: незачем молодому человеку знать, что именно в это самое село я только сейчас собиралась ехать. И что именно в нем живет жена Ведрина Степана, который также числится пропавшим.
      — Что вы? — все же переспросил молодой человек.
      — Нет, ничего, — отмахнулась я, внутренне даже радуясь тому, что мне не нужно будет мотаться то в одно, то в другое место, а можно будет некоторый период пожить в деревне, а заодно и разобраться с обоими этими делами. Как-никак, а детектив я хороший, профессиональный, и, значит, мне вполне по силам попробовать заняться распутыванием сразу двух дел. Ведь мало ли что бывает, вдруг они между собой как-то связаны, что часто случается в маленьких селах.
      — Так, значит, вы займетесь моим делом? — видимо, пока не поняв, что я решила, снова спросил Иван.
      — Да, да, конечно, — закивала я. — Прямо сейчас и займусь.
      — Но вы же сказали, что…
      — Я передумала, — перебила я парня. — Можете не волноваться, я займусь вашим делом.
      — Да? Ну тогда я, — также встал с кресла парень, — наверное, пойду.
      Я распрощалась со своим вторым клиентом, сразу решив для себя, что поеду одна, без сопровождающих. Я не очень люблю, когда меня отвлекают глупыми вопросами и рассказами во время езды. В машине я отдыхаю и размышляю, так что посторонние мне совсем ни к чему. Впрочем, парень, конечно, мог показать мне кратчайший путь до села, но я предпочла отыскать в шкафу географическую карту Тарасовской области, решив, что по ней мне тоже будет удобно определить местонахождение нужного населенного пункта.
      Разложив карту на столике перед собой, я отыскала село, примерно определила путь до него и, покинув квартиру, направилась к любимой своей бежевой «девяточке», без которой я все равно что без рук. Открыв ее салон, забросила на заднее сиденье свою сумочку, затем пооткрывала все окна настежь, чтобы устроить хоть какое-то вентилирование в душном салоне. Затем села за руль, завела машину и тронулась в сторону ближайшей автозаправки, чтобы залить полный бак бензина.

* * *

      Моя «девяточка» неслась пока еще по ровному шоссе. А я знала наверняка, что чуть дальше дорога, по которой мне придется добираться до деревни, может оказаться далеко не такой ровной и широкой, как эта. Более того, ее, дороги, может не быть вообще. И кто знает, на какое время я тогда застряну в селе Сухая Рельня, прежде чем вернусь в родной Тарасов и позволю себе вновь пронестись с ветерком по трассе.
      В голове у меня в данный момент было пусто. Мыслей, тем более умных, не было. Я включила на всю громкость радиоприемник и просто наслаждалась музыкой, быстрой ездой и обозрением проносящихся мимо моего авто пейзажей.
      Яркое летнее солнце слепило глаза. Я переместила темные очки со лба на глаза, так как солнечные блики били от асфальта, мешая видеть дорогу, и, чуть увеличив скорость, поехала дальше.
      Очень скоро я добралась до нужного поворота и свернула влево. Здесь дорога представляла собой насыпь с тонким слоем рваного асфальта. Неровное покрытие говорило о том, что ее, дорогу, только что пытались отремонтировать. Отдельными проплешинами на ней лежали заплаты свежайшего битума, создавая впечатление лоскутного покрывала. Мало того, вся дорога напоминала мятую ленту, волнами петлявшую между оврагами, лесочками и полями, как будто кто-то специально таким образом увеличивает расстояние для путешествующих по нашей и без того необъятной России.
      Скорость пришлось, конечно, снизить, но все равно я ехала пока довольно быстро. Вспомнились слова моего утреннего посетителя, Ивана: «От поворота влево необходимо проехать еще километров двенадцать-тринадцать, до реки». «Значит, мне осталось еще километров пять. Совсем немного», — решила я, вдыхая прохладный воздух, влетающий в окна машины и приятно ласкающий лицо. Мое настроение было на взлете, и всему виной были те прелестные пейзажи, что проплывали мимо.
      Да, природа здесь была иная, нежели вблизи нашего Тарасова. Здесь не было огромных необжитых пространств и лугов, поросших различными степными травами, посреди которых торчат то тут, то там брошенные дома или неухоженные дачи. Тут было все иначе: поля и поля кругом, куда хватает глаз.
      Но вскоре с обеих сторон дороги стали появляться одиноко стоящие деревья, которые постепенно переходили в небольшие участки леса. Хвойные деревья чередовались с лиственными: сосны сменяли белоствольные красавицы березы, осины с дрожащими на ветру листьями, клены и могучие красавцы дубы. Постепенно деревьев становилось все больше и больше. И теперь уже они окружали дорогу со всех сторон.
      Любуясь ими, я вспомнила, как однажды, ведя расследование одного из своих дел, попала в Подмосковье. Там, в смешанных лесах, преобладали хвойные деревья — ели и сосны. Оттого леса казались угрюмыми и суровыми. Здесь же было больше деревьев лиственных пород, поэтому лес выглядел светлее и веселее. А может быть, эту веселость и светлость ему придавали солнечные лучи, просачивающиеся между листьев к земле. Ведь сегодня так много солнечного света!
      Но вдруг солнечного света стало еще больше. Я непроизвольно нажала на тормоз и закрыла глаза. Через некоторое время снова открыла их и всмотрелась вперед. Создавалось впечатление, что на пути лежит большое зеркало и солнечные лучи, отражаясь от него, резко бьют в глаза, ослепляя водителя.
      Сняв и протерев очки, я снова водрузила их на место. Перед глазами у меня простиралась… река. А дорога… обрывалась, упираясь в расстилавшуюся впереди водную гладь.
      — О боже! Что это? Как может быть, чтобы дорога заканчивалась вот так неожиданно, не достигнув нужного мне места? А что дальше? — задала себе вопрос я и попыталась вглядеться в даль.
      Это удалось мне с большим трудом, так как широкая водная гладь отражала от своей поверхности солнечный свет и слепила. Река была действительно широкой, и по ее поверхности медленно проплывали остатки деревьев, кусты, кучи прошлогодней травы и прочий хлам.
      — Вот тебе и Сухая Рельня, — невольно усмехнулась я, вспомнив, что, судя по карте, рядом с селом протекает река с тем же названием. — И кто только придумал так ее назвать?
      Я никогда еще ранее не попадала в такую нелепую ситуацию и немного растерялась, совершенно не зная, что предпринять дальше. Мое романтическое настроение, нахлынувшее за время пути, сразу же исчезло, уступив место нервозности и нетерпеливости. Выйдя из машины, я попыталась приглядеться к открывшейся моему взору картине, надеясь отыскать где-нибудь по соседству другую, объездную дорогу. Но увидела впереди лишь несколько сельских домиков. По всей видимости, это и было село Сухая Рельня, куда я держала свой путь, да только вот находилось оно на другой стороне реки. Всюду, куда доставал взгляд, были вода и лес. Моста или чего-то подобного здесь не наблюдалось.
      Я нервно пнула ни в чем не повинную машину ногой по колесу и, выругавшись, начала снова изучать местность. Да что ж такое? Но ведь как-то же в это самое село попасть можно! Через некоторое время я действительно кое-что заметила: справа от меня располагалась какая-то техника — то ли тракторы, то ли машины. Все стояло в стороне под деревьями, и поэтому сразу я их не увидела. Рядом с техникой копошились какие-то люди. Недолго думая, я направилась в их сторону.
      Пока я шла в сторону техники, успела заметить, что от противоположного берега реки отчалила небольшая лодчонка, в которой маячила человеческая фигура. Это незамысловатое суденышко через несколько минут причалило у берега, на котором остановилась я. Из лодки вышел мужчина неопределенной наружности и возраста. На нем была то ли темная, то ли грязная одежда: штаны, шапка-ушанка, явно не по погоде, и старая драная фуфайка. А на ногах — болотные сапоги.
      Я остановилась, обдумывая, идти ли дальше к тем, кто дремал у техники, или же направиться к лодочнику. Додумать мне не удалось, так как лодочник сам окликнул меня:
      — Эгей, красавица! — даже помахал он рукой. — Ты это не к нам ли пожаловала?
      — Если это село Сухая Рельня, — ответила, сглотнув слюну, я, — то к вам.
      — Ага, Сухая. Сухая Рельня, — закивал головой тот, и на лице его появилась легкая усмешка. — А что, не верится? Ну да ничего, — не дождавшись с моей стороны никакого ответа, продолжил он, — бывает у нас и такое. В пруду соседнем плотину прорвало, вот вся вода сюда и хлынула. А речка-то засорена, вот воде и некуда деваться, не пробьется она сквозь мусор-то никак. Прямо настоящее половодье получилось, да еще посередь лета.
      Пока лодочник объяснял, откуда тут взялось столько воды и почему дорога оказалась перерезанной, я размышляла про себя о машине. Проблема состояла в том, что ее совершенно некуда было девать, и если я переправлюсь на тот берег реки, то кто же останется присматривать за ней? Не могу же я бросить ее вот здесь просто так.
      — Ну, давай. Залезай в лодку, — пригласил меня лодочник, даже и не подозревая о моих мыслях.
      — Не могу. Машина у меня, — взмахнула плечами я. — Очень надо к вам, но…
      — А, машина… — Мужчина вышел из лодки, сложил руки рупором и крикнул в сторону мужчин, которые копошились у примеченной мною техники: — Мужики! Помощь нужна!
      Мужики молча направились в нашу сторону, ни о чем даже не спрашивая. Это были два крепыша-сельчанина, одетые точно так же, как и лодочник, — во что-то несусветное и не по сезону.
      — Твоя машина? — спросил один из них, подойдя к нам ближе.
      — Моя, — кивнула я, на мгновение почувствовав себя маленькой девчонкой.
      — Садись в нее, — скомандовал тот.
      — Не поняла… — удивилась я.
      — Чего не поняла? Садись, говорю. Сейчас на стоянку откатим, — заключил мужчина.
      Я пожала плечами, но спорить не стала и молча забралась в машину. Им видней, да и мне помощь не помешает. К тому же сельские свою местность знают, так что наверняка лучше и быстрее меня решат неразрешимые для меня проблемы.