— Не могу, Женечка, — признался собеседник после непродолжительной паузы. — В нашей среде существуют определенные законы и… Это долго объяснять.
      — Ладно, — перебила его я. — Можешь не стараться. У меня есть к тебе вопрос получше. Зачем тебе, Граф, во все это вмешиваться и, соответственно, вмешивать меня? Этот Крокус того стоит?
      — Да, стоит.
      — Почему?
      — Я скажу тебе, Женя, — уверенно пообещал депутат Устинов. — Но не по телефону. Так ты берешься помочь? Не бесплатно, разумеется.
      — Берусь, — я показала трубке язык и страшно пожалела, что Граф не может меня сейчас видеть. — Куда же от тебя денешься?
      — Спасибо, душа моя, — живо отреагировал Устинов. — Я позвоню тебе, Женечка. Или ты звони мне. Пока. Целую нежно.
      Граф отключил связь, а я еще несколько минут стояла возле окна, тупо разглядывая открывающуюся взору панораму. Короткие гудки навязчиво напоминали о том, что и мою трубку давно пора перевести в режим ожидания. Я горько усмехнулась. Вот ведь сволочь какая! Спасибо, душа моя! И все, больше пообщаться не о чем. Скинул на меня свои проблемы, а я теперь как проклятая должна носиться по городу и разыскивать, в какой же норе умудрился залечь Крокус. Где его искать?
      Я выключила телефон. Уговор дороже денег. Хоть у меня и не имелось ни одной конкретной мысли насчет предстоящей работы, я была просто обязана с чего-нибудь начать. В конце концов, криминальный мир города Тарасова не так уж и велик, а Андрей Бекешин, по прозвищу Крокус, не иголка в стоге сена.
      По дороге в ванную я наткнулась на тетушку Милу. Она просто сгорала от любопытства и безумно хотела узнать, для чего именно я понадобилась сильным мира сего в лице Олега Игнатьевича Устинова. Но я с ней делиться полученной конфиденциальной информацией вовсе не собиралась, а потому просто вручила трубку радиотелефона и продолжила намеченный путь.
      — Это был он? — тетушка неотступно следовала за мной.
      — Он, — не стала отрицать я.
      — А чего хотел? — тетя Мила отчаянно искала мой взгляд, но не находила его.
      — Интересовался, за кого я голосовала на прошлых выборах. Я сказала, что не за него, и он пригрозил мне жестокой расправой.
      — Женька! — Тонкие брови Милы сурово сошлись над переносицей.
      — Тетушка, — я решительно взялась за ручку двери, — очень писать хочется. Ты не против?
      Мила отступила в сторону, и я захлопнула дверь.
      Плотный завтрак помог мне более-менее сосредоточиться на предстоящем задании. Вернее, я уже знала, в какую сторону отправлюсь сначала. Мила, насупившись, больше не вступала со мной в переговоры, и это обрадовало.
      К половине десятого утра я уже была готова к выходу из дома.
      — Тетушка, — окликнула я Милу из прихожей. — А что, Граф, то есть господин Устинов, он действительно по телевизору выступал?
      Тетушка не стала отвечать на мой вопрос. Обиделась, значит, капитально.
      Уже выруливая со двора на своем верном «фольке», я подумала, что, может, и впрямь несколько переборщила, желая остудить тетушкин интерес к утреннему звонку. Ладно, разберемся с этим по возвращении. Сейчас следовало поразмыслить совсем о другом. Первый человек, к которому я направилась с дружественным визитом, был местный криминальный авторитет по кличке Кушак. Я также знала его под именем Анатолия Бурашникова.
      Кушак являлся еще одним ярким примером того, как в наше неспокойное время практически все отъявленные бандиты переквалифицировались в бизнесменов и политиков. Весьма уважаемый в городе господин Бурашников руководил некой крупной корпорацией, в обязанности которой входило неизвестно что. Нет, вполне возможно, что по уставу фирма Анатолия и занималась какой-то важной деятельностью, но я, честно признаюсь, не имела представления, что это было. Однако в чем я не сомневалась, как говорится, на сто процентов, так это в том, что в десять часов утра Анатолий непременно будет находиться у себя в офисе.
      Для пущей уверенности я извлекла из кармана мобильник и на ходу набрала номер Бурашникова.
      — Слушаю! — откликнулся Анатолий после первого же гудка.
      — Привет, Кушак! — бодро произнесла я. — Ты сейчас где?
      — А, приветик, — по голосу я определила, что авторитет рад моему звонку. — Я на работе, в офисе. А что случилось, Женечка?
      — Вот собираюсь заскочить к тебе в гости. Ты не против?
      — Эй! — дурашливо изобразил испуг Бурашников. — Я ни на кого не нападал. За что такое внимание к моей персоне?
      — Так нападешь, — заверила его я. — Считаю целесообразным предотвратить проблему до того, как она возникнет.
      — Короче, я попал, — резюмировал Кушак.
      — Точно, по всем статьям.
      — Тогда жду, — Анатолий печально вздохнул. — От тебя же все равно не скроешься. Имеет ли смысл рыпаться?
      — Не имеет, — улыбнулась я. — Буду у тебя минут через пятнадцать.
      На этом наш разговор и завершился. Я повесила мобильный телефон на пояс и уже целиком сосредоточила все свое внимание на дороге.
      Возле высотного здания, где и располагалась корпорация «Тетраэдр», принадлежащая крупному бизнесмену Бурашникову, я оказалась немного раньше, чем предполагала, — минут через десять.
      Я покинула салон автомобиля и решительно зашагала в сторону парадного подъезда. В рабочих владениях Кушака я бывала лишь однажды, но прекрасно помнила место расположения его личного офиса.
      Поднявшись в лифте на третий этаж, я отыскала необходимую мне дверь с табличкой «Президент корпорации Бурашников А. Л.» и, смело открыв дверь, вошла внутрь.
      Девушка, расположившаяся за столом в приемной, видимо, выполняла функции секретаря. Я без труда догадалась об этом по ее внешнему виду. Длинные стройные ноги, едва прикрытые короткой кожаной юбкой, высокий бюст, платиновые волосы. По мнению Кушака, внешние данные и деловые качества должны гармонично сочетаться в лице одного человека — секретаря. Вот такого человека он и отыскал.
      — Анатолий Лаврентьевич на месте? — вежливо поинтересовалась я у особы, занятой в рабочее время маникюром.
      Девушка подула себе на ногти и неспешно подняла глаза.
      — А вы по какому вопросу? — Обязанности она свои знала четко.
      — По личному.
      — Представьтесь, пожалуйста.
      — Охотникова Евгения Максимовна, — отрапортовала я блондинке, и та, немедленно покинув свое место, скрылась в кабинете босса.
      Я заметила низенький диванчик рядом с дверью и уже хотела было приземлиться на него, но не успела — девушка вернулась и объявила:
      — Господин Бурашников ждет вас.
      Я уверенно перешагнула порог кабинета.
      Бурашников поднялся из-за стола и пошел мне навстречу.
      — Какие люди! — радостно произнес он, галантно касаясь пухлыми губами моей руки. — И без охраны.
      — Я сама охрана, — парировала я.
      — Чья, если не секрет?
      На Кушаке была белая рубашка с расстегнутым воротом и стильные бежевые брюки, подпоясанные кожаным ремнем. На ногах такие же светлые туфли-лодочки. Его ярко-желтый пиджак висел на спинке высокого стула возле окна. На столе в беспорядке были разбросаны какие-то бумаги, от изучения которых я, видимо, и отвлекла предпринимателя.
      — Пока своя собственная. — Я окинула взглядом кабинет.
      Вкус у Анатолия, несомненно, был. Впрочем, я об этом всегда знала.
      — Садись, Женечка, — Кушак придвинул мне кресло, а сам вернулся за рабочий стол. — Рассказывай.
      — Что рассказывать? — Я не заставила себя долго упрашивать и вольготно расположилась на предложенном мне месте.
      — Думаешь, я поверю, что ты явилась ко мне просто так? — криво улыбнулся вчерашний лихой налетчик. — Соскучилась?
      — Соскучилась, — кивнула я. — Но есть и конкретное дело.
      — Слушаю, — вздохнул Анатолий.
      — Я ищу одного человека. — Я закинула ногу на ногу и вынула из сумочки пачку сигарет.
      — Кого?
      — Крокуса.
      — О, нет! — тяжко простонал президент корпорации «Тетраэдр» и скривился, как от зубной боли. — Только не это, Женя.
      — Что такое? Почему?
      Признаюсь честно, я ожидала от Анатолия именно такой реакции. Это подтверждало тот факт, что я ступила на верную стезю.
      — Я уже имел встречу по этому поводу сегодня ночью.
      Следуя моему примеру, Кушак закурил и большим пальцем подтолкнул пепельницу на центр стола.
      — С кем?
      — С Ферзем. Встречались с ним в районе часа ночи. В «Рифусе». Ты бывала в этом казино?
      — Пока еще не доводилось, — честно призналась я и тут же поспешила вернуть разговор в нужное русло. — И что Ферзь?
      С Виктором Ломовцевым, которого в криминальных кругах величали Ферзем, я не была знакома лично, но немало слышала о его персоне. Уроженец Тарасова, он за какой-то год прибрал к своим рукам все тарасовские игорные заведения. Даже Бурашников ничего не смог поделать. В Москве у Ферзя имелась хорошая «крыша». К настоящему моменту он довольно лихо развернулся, отстроив в городе еще три крупных казино, одним из которых и являлся «Рифус».
      — Ферзь уже получил наколку из Москвы на этого Крокуса, — доверительно поведал мне Анатолий. — Парня приговорил сход. Законным также стало известно, что Крокус подался в наши края, вот дело и спихнули на Ферзя. Впрочем… — Кушак на мгновение замялся. — Не знаю, известно ли тебе погоняло Фартовый, но этот тип назначил нехилое вознаграждение за голову приговоренного. Крокус теперь как волк, на которого охотятся все кому не лень. Незавидное положение, скажу тебе честно. А он что, твой клиент? — в глазах визави появился неподдельный испуг. Переживал за меня.
      — Да нет, — как можно небрежнее отмахнулась я. — Напротив, я в курсе этой награды, вот и решила попытать счастья.
      — Хочешь завалить Крокуса?! — брови Бурашникова удивленно поползли вверх.
      — А почему бы и нет?
      — Ты же не вольный стрелок, Женя.
      — Я сейчас прочно на мели, — грустно покачала я головой. — Шибко деньги нужны.
      — Давай я тебе помогу, — с ходу вызвался Кушак.
      — Чем?
      — Деньгами.
      — Нет, — я обиженно надула губы. — Подаяний я не беру. Вот если бы ты подсказал мне, как найти этого волка, за голову которого положено такое вознаграждение.
      Анатолий нахмурился.
      — Ферзь просил меня о том же, — сухо заявил он.
      — Ну, а ты?
      — А что я? — Анатолий пожал плечами. — Я — бизнесмен. Я сейчас в эти игры не играю.
      Подумать только! Ну, просто хоть сейчас бери и причисляй к лику святых. Бизнесмен! Уж передо мной-то мог бы не ломать эту дешевую комедию. Наверняка сам положил глаз на обещанное Фартовым вознаграждение. Думаю, московский вор не поскупился, а Анатолий Бурашников отличался алчностью. Ему всегда казалось, что средств к существованию недостаточно.
      — Но ты хотя бы можешь предположить, где схоронился Крокус? — не сдавалась я.
      — Господи! — Кушак театрально вскинул руки. — Да где угодно. Разве мало укромных мест в городе? Как я могу угадать, Женя?
      — Стало быть, я напрасно приехала к тебе? — я изобразила на лице огорчение.
      — Почему напрасно? — тут же вскинулся собеседник. — Мы ведь давно не виделись. Хочешь кофе?
      От одной чашечки тонизирующего напитка я отказывалась крайне редко, но сегодня был как раз такой случай. Сидеть в «Тетраэдре» и вести бессмысленные разговоры с его президентом для меня сейчас было непозволительной роскошью. На Крокуса объявили серьезную охоту, а я обещала Графу взять парня под свою опеку. Следовательно, отыскать его надо как можно быстрее. Надежды на помощь Кушака в этом вопросе не оправдались, но я не отчаивалась. У меня в голове имелся еще один запасной вариант, причем в этом же здании. Кушак считает меня дурой, но он здорово ошибается.
      Я улыбнулась Анатолию и сказала:
      — Нет, спасибо, в следующий раз. А сейчас мне пора. Надо добывать средства к существованию.
      Я встала, и Кушак поднялся вслед за мной.
      — Я дам тебе один бесплатный совет, Женя, — серьезно произнес он. — В эту историю лучше не лезь. Не по плечу тебе ноша, поверь. Отыщи себе что-нибудь менее опасное.
      — Я подумаю, — кивнула я, сделав вид, что слова Анатолия нашли отклик в моей душе. — Пожалуй, ты прав. Спасибо за совет.
      Анатолий расплылся в улыбке.
      — Ну, ты же знаешь, Женечка, как я отношусь к тебе, — ласково проворковал он и предпринял попытку заключить меня в объятия.
      Я отстранилась от его загребущих ручонок и проворно отступила к выходу.
      — Могу только догадываться об этом, Кушак, — кокетливо состроила я глазки.
      — Брось, — поморщился он. — Я просто жду не дождусь, когда ты соизволишь ответить на мое предложение.
      — На какое, интересно?
      — Стать моей законной супругой.
      — Ворам в законе не положено заводить семью, — напомнила я Анатолию одно из основных негласных правил. — Разве ты не знал об этом?
      — Я не вор в законе, — парировал Бурашников. — И никогда им не буду. Я — «идейный».
      Это откровенное словоблудие я слышала уже не в первый раз и однажды даже пыталась выяснить у Кушака, чем же конкретно «идейные» отличаются от «законников». Вразумительного ответа он в тот раз так и не дал. Скорее всего и сам не знал.
      Просто нравилось бандиту красиво величать собственную персону.
      — Тогда я подумаю, Толя, — заверила его я.
      — Ты всегда так говоришь, — сварливо заметил Кушак, неловко переминаясь возле меня с ноги на ногу.
      — Значит, я всегда об этом и думаю.
      Я послала ему одну из своих дежурных улыбок и, развернувшись, покинула кабинет.
      На лифте я спустилась обратно на первый этаж, но направилась не к выходу из здания, а в противоположную по коридору сторону. Вышла во двор через черный ход и тут же увидела малиновую «девятку», стоявшую третьей с дальнего края в общем скоплении автотранспорта. Это и была машина Росомахи. Я давно уже втайне от Кушака сотрудничала с этим типом.
      Павел Росомаха, а самое смешное заключалось в том, что именно так он и значился по паспорту, работал у Кушака кем-то вроде водителя. Пару лет назад, выйдя на свободу, Паша так и не сумел найти для себя подходящей работы — не позволяли грехи прошлого. Вот и подрядился к Бурашникову. Карьеры сделать на криминальном поприще он не мечтал, а потому и особого рвения не выказывал. Платили бы бабки, да и ладно. Однако у Росомахи было одно завидное качество, на которое, к слову сказать, Кушак не обращал существенного внимания, в силу собственной недальновидности, наверное. А вот я таланты парня разглядела сразу и от случая к случаю обращалась к нему за помощью, соответственно, не обижая помощника и материально. Паша был частым гостем разных игорных притонов, питейных заведений и прочих злачных мест. Он умел слушать, что говорят окружающие, запоминал лица, изучал людей. В его тыквообразной голове с короткими русыми волосами скопился целый ворох информации. Тряхнешь его разочек — и сможешь узнать все подробности практически о каждом обывателе Тарасова. Незаменимый в этом плане информатор.
      Я приблизилась к «девятке» и с чувством нанесла удар ногой по скату. Никаких внешних изменений от этого не произошло, но я прекрасно знала, что в это самое мгновение невидимый моему взору автомобильный брелок Росомахи запиликал настойчивым сигналом, а через десять секунд во дворе нарисовался и сам хозяин авто.
      Долговязый и нескладный от природы, Павел проворно спрыгнул с крыльца и, размахивая руками, устремился к «девятке». Лишь заметив возле машины меня, он сбросил набранный темп. Дожидаясь приближения Паши, я закурила сигарету.
      — Привет. — Росомаха отключил сигнализацию нажатием круглой кнопочки на брелоке.
      — Салют, — я дружески похлопала Пашку по плечу. — Поболтаем?
      — Садись в машину, — он раскрыл передо мной дверцу «девятки».
      Я послушно исполнила распоряжение. Росомаха суетливо покрутил головой во всех направлениях и, лишь убедившись в полном отсутствии посторонних глаз, тоже забрался в теплый салон.
      — Что случилось? — Пашка приспустил боковое стекло.
      — Как обычно, — пожала я плечами. — Нужна информация.
      — О чем?
      — Не о чем, а о ком, Росомаха, — поправила я. — О Крокусе уже наслышан?
      — Еще бы! — хмыкнул Павел. — Этот ушлый парнишка столько шороху навел своим выходом из колонии. Завалить самого Варана и встать поперек горла Фартовому…
      — Ближе к делу, Росомаха, — поторопила я.
      Павел тут же осекся на полуслове, и засветившаяся на губах улыбка потухла. Лицо приняло серьезное выражение.
      — Что конкретно тебя интересует по Крокусу?
      — Меня интересует самое главное, — я выпустила за окно тоненькую струйку дыма и покосилась на здание корпорации «Тетраэдр».
      — Ты говоришь так, будто мне что-то о нем известно, — лукаво прищурился Павел.
      — Я верю в твои возможности.
      — Женя, послушай, — вопреки стандартной ситуации Росомаха не купился на мою бесстыдную лесть, будто бы и не слышал ее вовсе. — Это опасное дело. Может, не станешь в него впутываться?
      — Ты говоришь сейчас, как Кушак, — поддела я Пашку. — По существу просветить не хочешь?
      Больше двух минут Росомаха сохранял гробовое молчание, взвешивал, стоит ли ему делиться со мной информацией. Я спокойно выжидала решения Павла. Торопить его не собиралась. По опыту знала, что в общении с этим парнишкой нужно быть сдержанной.
      — Значит, так, — решился он наконец и для пущей убедительности рубанул раскрытой ладонью по приборной панели. — Крокус прибыл в Тарасов вчера, в районе полудня. Его многие видели на вокзале. Он отирался в баре, накачивал себя пивом. Потом туда явились люди Ферзя.
      — Откуда они узнали? — подкинула я Павлу наводящий вопросик.
      — Ну, ты же знаешь, Женя, болтливых языков — пруд пруди. Стуканул кто-то, и все дела, — Росомаха криво улыбнулся. — Крокусу чудом удалось уйти. Обошлось даже без перестрелки, но, насколько я в курсе ситуации, Бекешин вооружен. Греет «стечкин» за поясом под ветровкой.
      — Что дальше?
      — Знаешь бистро на Грачевской? — Павел оторвал взгляд от лобового стекла и уставился мне в лицо.
      — Напротив колбасного магазина?
      — Да.
      — Знаю.
      — Крокус подался туда, — проинформировал меня Павел. — Там барменом работает некий Антон Селиванов. В свое время с этим бывшим вором-домушником Дрозд мотал срок. Напарник такой у Крокуса был.
      — Я слышала о нем.
      — В общий зал Бекешин не пошел, — продолжил водитель Кушака. — Встретился с Селивановым возле черного хода. Тот отвел его в подсобку, где они вместе и бухали. Там же, в этой подсобке, Крокус и остался на ночь. Лично я полагаю, что в этой норе он и намерен проводить большую часть своего времени.
      — А ты-то откуда об этом пронюхал? — с явным подозрением полюбопытствовала я.
      — Секретов не выдаю, Женя, ты же знаешь. Скажем так, земля слухами полнится. Кто-то кому-то что-то сказал, что-то передал. По цепочке. Понимаешь?
      — А Ферзь? — поинтересовалась я.
      — Что Ферзь?
      — До него эта информация тоже дойдет?
      Павел несколько раз монотонно кивнул.
      — Рано или поздно обязательно дойдет. Иначе и быть не может. У всех есть языки.
      — Кушак знает? — продолжала я допытываться.
      — Вряд ли, — усмехнулся Павел. — Я ему не говорил.
      Что ж, у меня появилась более чем реальная зацепка. Бармен бистро на улице Грачевской по имени Антон. Отправляться по данному адресу нужно было немедленно. Как говорится, по горячим следам.
      — Ты просто золото, Пашенька. — Я наклонилась и чмокнула Росомаху в плохо выбритую щеку. — Что бы я без тебя делала?
      — Меньше бы приключений находила на свою пятую точку, — прямо заявил он, и мысленно я была вынуждена согласиться с подобным резюме.
      — Ладно, увидимся еще.
      Я открыла дверцу и выбралась из салона «девятки». Росомаха остался сидеть за рулем, но меня его персона в настоящий момент уже не интересовала. Я прошла через здание «Тетраэдра» в обратном направлении и через центральный вход вышла к своему «Фольксвагену». Машинально подняв голову, я успела заметить, как на третьем этаже колыхнулась сиреневая штора. Окно находилось в кабинете Кушака. Старый лис, хоть и переквалифицировавшийся в бизнесмена, по-прежнему предпочитал играть втемную и исключительно по своим правилам. Теперь будет мучиться в тягостных раздумьях, где же я пропадала так долго. Ну и пусть думает.
      Улица Грачевская находилась всего в пяти минутах езды от «Тетраэдра». Я преодолела это расстояние за пять минут и, оставив на всякий случай автомобиль за углом, уже на своих двоих направилась к бистро.
      Посетителей было немного, если быть точной — четверо. Среднего роста темноволосый молодой человек, выполнявший функции бармена, лениво листал за стойкой какой-то яркий журнальчик. Парень был облачен в фирменную униформу бистро, но привычный бейджик на левом кармашке отсутствовал. Я не могла на сто процентов утверждать, что передо мной именно Антон Селиванов, даже тогда, когда заметила небольшую татуировку на его запястье, не очень аккуратно скрытую длинным рукавом белоснежной рубашки.
      Я приблизилась к стойке.
      — Чего желаете? — Журнал тут же скрылся из виду, а на лице темноволосого бармена появилась улыбка.
      — Мне бы хотелось увидеть Антона Селиванова, — честно призналась я.
      Парень окинул меня взглядом с головы до ног и неспешно произнес:
      — Я — Антон Селиванов. А вы кто, девушка?
      Я лихорадочно соображала, как следует поступить в следующую секунду. Глаза Антона, решительно очерченные скулы и волевой подбородок свидетельствовали о довольно несговорчивом характере парня. Просто так Селиванов не сдаст мне Крокуса.
      — Мы знакомы? — Антон подозрительно прищурился.
      — Нет, — я перегнулась через стойку, и черное дуло револьвера прямехонько ткнулось Антону в пупок. Свободной рукой я проворно захватила шею бармена. — Но, думаю, самое время познакомиться.
      Антон порывисто дернулся, но уже в следующую секунду осознал, насколько могут быть цепкими и сильными мои пальцы. К тому же они лежали на конкретных точках, и одного движения было бы достаточно, чтобы отправить господина Селиванова на небеса.
      — Что вам надо, черт возьми! — прохрипел он.
      — Крокус, — коротко просветила я.
      — Что Крокус?
      — Отведи меня к нему.
      — Я понятия не имею…
      Слова бармена застряли у него в горле. Я усилила хватку.
      — Торопишься на тот свет, Антон? — любезно поинтересовалась я. — Там кто-то ждет тебя?
      Трудно сейчас сказать, чем бы мог завершиться наш диалог, если бы не кардинальные перемены в расстановке сил. Лишь в последнюю секунду я осознала, что кто-то приблизился ко мне сзади, настолько мягкой и бесшумной была поступь противника. Твердый узкий предмет впечатался между моих лопаток, после чего над самым ухом прозвучал приятный на слух баритон:
      — Если ты меня ищешь, подруга, так зачем же калечить посторонних людей?
      Я предприняла попытку повернуть голову, но дуло напомнило о себе очередным тычком в спину.
      — Убери пушку, Крокус. — Мои пальцы соскользнули с шеи Антона. — Я от Графа.

Глава 3 Упрямство — достоинство ослов