Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Телохранитель Евгения Охотникова - Разделяй и властвуй

ModernLib.Net / Детективы / Серова Марина / Разделяй и властвуй - Чтение (Ознакомительный отрывок) (стр. 2)
Автор: Серова Марина
Жанр: Детективы
Серия: Телохранитель Евгения Охотникова

 

 


      — Не могу, Женечка, — признался собеседник после непродолжительной паузы. — В нашей среде существуют определенные законы и… Это долго объяснять.
      — Ладно, — перебила его я. — Можешь не стараться. У меня есть к тебе вопрос получше. Зачем тебе, Граф, во все это вмешиваться и, соответственно, вмешивать меня? Этот Крокус того стоит?
      — Да, стоит.
      — Почему?
      — Я скажу тебе, Женя, — уверенно пообещал депутат Устинов. — Но не по телефону. Так ты берешься помочь? Не бесплатно, разумеется.
      — Берусь, — я показала трубке язык и страшно пожалела, что Граф не может меня сейчас видеть. — Куда же от тебя денешься?
      — Спасибо, душа моя, — живо отреагировал Устинов. — Я позвоню тебе, Женечка. Или ты звони мне. Пока. Целую нежно.
      Граф отключил связь, а я еще несколько минут стояла возле окна, тупо разглядывая открывающуюся взору панораму. Короткие гудки навязчиво напоминали о том, что и мою трубку давно пора перевести в режим ожидания. Я горько усмехнулась. Вот ведь сволочь какая! Спасибо, душа моя! И все, больше пообщаться не о чем. Скинул на меня свои проблемы, а я теперь как проклятая должна носиться по городу и разыскивать, в какой же норе умудрился залечь Крокус. Где его искать?
      Я выключила телефон. Уговор дороже денег. Хоть у меня и не имелось ни одной конкретной мысли насчет предстоящей работы, я была просто обязана с чего-нибудь начать. В конце концов, криминальный мир города Тарасова не так уж и велик, а Андрей Бекешин, по прозвищу Крокус, не иголка в стоге сена.
      По дороге в ванную я наткнулась на тетушку Милу. Она просто сгорала от любопытства и безумно хотела узнать, для чего именно я понадобилась сильным мира сего в лице Олега Игнатьевича Устинова. Но я с ней делиться полученной конфиденциальной информацией вовсе не собиралась, а потому просто вручила трубку радиотелефона и продолжила намеченный путь.
      — Это был он? — тетушка неотступно следовала за мной.
      — Он, — не стала отрицать я.
      — А чего хотел? — тетя Мила отчаянно искала мой взгляд, но не находила его.
      — Интересовался, за кого я голосовала на прошлых выборах. Я сказала, что не за него, и он пригрозил мне жестокой расправой.
      — Женька! — Тонкие брови Милы сурово сошлись над переносицей.
      — Тетушка, — я решительно взялась за ручку двери, — очень писать хочется. Ты не против?
      Мила отступила в сторону, и я захлопнула дверь.
      Плотный завтрак помог мне более-менее сосредоточиться на предстоящем задании. Вернее, я уже знала, в какую сторону отправлюсь сначала. Мила, насупившись, больше не вступала со мной в переговоры, и это обрадовало.
      К половине десятого утра я уже была готова к выходу из дома.
      — Тетушка, — окликнула я Милу из прихожей. — А что, Граф, то есть господин Устинов, он действительно по телевизору выступал?
      Тетушка не стала отвечать на мой вопрос. Обиделась, значит, капитально.
      Уже выруливая со двора на своем верном «фольке», я подумала, что, может, и впрямь несколько переборщила, желая остудить тетушкин интерес к утреннему звонку. Ладно, разберемся с этим по возвращении. Сейчас следовало поразмыслить совсем о другом. Первый человек, к которому я направилась с дружественным визитом, был местный криминальный авторитет по кличке Кушак. Я также знала его под именем Анатолия Бурашникова.
      Кушак являлся еще одним ярким примером того, как в наше неспокойное время практически все отъявленные бандиты переквалифицировались в бизнесменов и политиков. Весьма уважаемый в городе господин Бурашников руководил некой крупной корпорацией, в обязанности которой входило неизвестно что. Нет, вполне возможно, что по уставу фирма Анатолия и занималась какой-то важной деятельностью, но я, честно признаюсь, не имела представления, что это было. Однако в чем я не сомневалась, как говорится, на сто процентов, так это в том, что в десять часов утра Анатолий непременно будет находиться у себя в офисе.
      Для пущей уверенности я извлекла из кармана мобильник и на ходу набрала номер Бурашникова.
      — Слушаю! — откликнулся Анатолий после первого же гудка.
      — Привет, Кушак! — бодро произнесла я. — Ты сейчас где?
      — А, приветик, — по голосу я определила, что авторитет рад моему звонку. — Я на работе, в офисе. А что случилось, Женечка?
      — Вот собираюсь заскочить к тебе в гости. Ты не против?
      — Эй! — дурашливо изобразил испуг Бурашников. — Я ни на кого не нападал. За что такое внимание к моей персоне?
      — Так нападешь, — заверила его я. — Считаю целесообразным предотвратить проблему до того, как она возникнет.
      — Короче, я попал, — резюмировал Кушак.
      — Точно, по всем статьям.
      — Тогда жду, — Анатолий печально вздохнул. — От тебя же все равно не скроешься. Имеет ли смысл рыпаться?
      — Не имеет, — улыбнулась я. — Буду у тебя минут через пятнадцать.
      На этом наш разговор и завершился. Я повесила мобильный телефон на пояс и уже целиком сосредоточила все свое внимание на дороге.
      Возле высотного здания, где и располагалась корпорация «Тетраэдр», принадлежащая крупному бизнесмену Бурашникову, я оказалась немного раньше, чем предполагала, — минут через десять.
      Я покинула салон автомобиля и решительно зашагала в сторону парадного подъезда. В рабочих владениях Кушака я бывала лишь однажды, но прекрасно помнила место расположения его личного офиса.
      Поднявшись в лифте на третий этаж, я отыскала необходимую мне дверь с табличкой «Президент корпорации Бурашников А. Л.» и, смело открыв дверь, вошла внутрь.
      Девушка, расположившаяся за столом в приемной, видимо, выполняла функции секретаря. Я без труда догадалась об этом по ее внешнему виду. Длинные стройные ноги, едва прикрытые короткой кожаной юбкой, высокий бюст, платиновые волосы. По мнению Кушака, внешние данные и деловые качества должны гармонично сочетаться в лице одного человека — секретаря. Вот такого человека он и отыскал.
      — Анатолий Лаврентьевич на месте? — вежливо поинтересовалась я у особы, занятой в рабочее время маникюром.
      Девушка подула себе на ногти и неспешно подняла глаза.
      — А вы по какому вопросу? — Обязанности она свои знала четко.
      — По личному.
      — Представьтесь, пожалуйста.
      — Охотникова Евгения Максимовна, — отрапортовала я блондинке, и та, немедленно покинув свое место, скрылась в кабинете босса.
      Я заметила низенький диванчик рядом с дверью и уже хотела было приземлиться на него, но не успела — девушка вернулась и объявила:
      — Господин Бурашников ждет вас.
      Я уверенно перешагнула порог кабинета.
      Бурашников поднялся из-за стола и пошел мне навстречу.
      — Какие люди! — радостно произнес он, галантно касаясь пухлыми губами моей руки. — И без охраны.
      — Я сама охрана, — парировала я.
      — Чья, если не секрет?
      На Кушаке была белая рубашка с расстегнутым воротом и стильные бежевые брюки, подпоясанные кожаным ремнем. На ногах такие же светлые туфли-лодочки. Его ярко-желтый пиджак висел на спинке высокого стула возле окна. На столе в беспорядке были разбросаны какие-то бумаги, от изучения которых я, видимо, и отвлекла предпринимателя.
      — Пока своя собственная. — Я окинула взглядом кабинет.
      Вкус у Анатолия, несомненно, был. Впрочем, я об этом всегда знала.
      — Садись, Женечка, — Кушак придвинул мне кресло, а сам вернулся за рабочий стол. — Рассказывай.
      — Что рассказывать? — Я не заставила себя долго упрашивать и вольготно расположилась на предложенном мне месте.
      — Думаешь, я поверю, что ты явилась ко мне просто так? — криво улыбнулся вчерашний лихой налетчик. — Соскучилась?
      — Соскучилась, — кивнула я. — Но есть и конкретное дело.
      — Слушаю, — вздохнул Анатолий.
      — Я ищу одного человека. — Я закинула ногу на ногу и вынула из сумочки пачку сигарет.
      — Кого?
      — Крокуса.
      — О, нет! — тяжко простонал президент корпорации «Тетраэдр» и скривился, как от зубной боли. — Только не это, Женя.
      — Что такое? Почему?
      Признаюсь честно, я ожидала от Анатолия именно такой реакции. Это подтверждало тот факт, что я ступила на верную стезю.
      — Я уже имел встречу по этому поводу сегодня ночью.
      Следуя моему примеру, Кушак закурил и большим пальцем подтолкнул пепельницу на центр стола.
      — С кем?
      — С Ферзем. Встречались с ним в районе часа ночи. В «Рифусе». Ты бывала в этом казино?
      — Пока еще не доводилось, — честно призналась я и тут же поспешила вернуть разговор в нужное русло. — И что Ферзь?
      С Виктором Ломовцевым, которого в криминальных кругах величали Ферзем, я не была знакома лично, но немало слышала о его персоне. Уроженец Тарасова, он за какой-то год прибрал к своим рукам все тарасовские игорные заведения. Даже Бурашников ничего не смог поделать. В Москве у Ферзя имелась хорошая «крыша». К настоящему моменту он довольно лихо развернулся, отстроив в городе еще три крупных казино, одним из которых и являлся «Рифус».
      — Ферзь уже получил наколку из Москвы на этого Крокуса, — доверительно поведал мне Анатолий. — Парня приговорил сход. Законным также стало известно, что Крокус подался в наши края, вот дело и спихнули на Ферзя. Впрочем… — Кушак на мгновение замялся. — Не знаю, известно ли тебе погоняло Фартовый, но этот тип назначил нехилое вознаграждение за голову приговоренного. Крокус теперь как волк, на которого охотятся все кому не лень. Незавидное положение, скажу тебе честно. А он что, твой клиент? — в глазах визави появился неподдельный испуг. Переживал за меня.
      — Да нет, — как можно небрежнее отмахнулась я. — Напротив, я в курсе этой награды, вот и решила попытать счастья.
      — Хочешь завалить Крокуса?! — брови Бурашникова удивленно поползли вверх.
      — А почему бы и нет?
      — Ты же не вольный стрелок, Женя.
      — Я сейчас прочно на мели, — грустно покачала я головой. — Шибко деньги нужны.
      — Давай я тебе помогу, — с ходу вызвался Кушак.
      — Чем?
      — Деньгами.
      — Нет, — я обиженно надула губы. — Подаяний я не беру. Вот если бы ты подсказал мне, как найти этого волка, за голову которого положено такое вознаграждение.
      Анатолий нахмурился.
      — Ферзь просил меня о том же, — сухо заявил он.
      — Ну, а ты?
      — А что я? — Анатолий пожал плечами. — Я — бизнесмен. Я сейчас в эти игры не играю.
      Подумать только! Ну, просто хоть сейчас бери и причисляй к лику святых. Бизнесмен! Уж передо мной-то мог бы не ломать эту дешевую комедию. Наверняка сам положил глаз на обещанное Фартовым вознаграждение. Думаю, московский вор не поскупился, а Анатолий Бурашников отличался алчностью. Ему всегда казалось, что средств к существованию недостаточно.
      — Но ты хотя бы можешь предположить, где схоронился Крокус? — не сдавалась я.
      — Господи! — Кушак театрально вскинул руки. — Да где угодно. Разве мало укромных мест в городе? Как я могу угадать, Женя?
      — Стало быть, я напрасно приехала к тебе? — я изобразила на лице огорчение.
      — Почему напрасно? — тут же вскинулся собеседник. — Мы ведь давно не виделись. Хочешь кофе?
      От одной чашечки тонизирующего напитка я отказывалась крайне редко, но сегодня был как раз такой случай. Сидеть в «Тетраэдре» и вести бессмысленные разговоры с его президентом для меня сейчас было непозволительной роскошью. На Крокуса объявили серьезную охоту, а я обещала Графу взять парня под свою опеку. Следовательно, отыскать его надо как можно быстрее. Надежды на помощь Кушака в этом вопросе не оправдались, но я не отчаивалась. У меня в голове имелся еще один запасной вариант, причем в этом же здании. Кушак считает меня дурой, но он здорово ошибается.
      Я улыбнулась Анатолию и сказала:
      — Нет, спасибо, в следующий раз. А сейчас мне пора. Надо добывать средства к существованию.
      Я встала, и Кушак поднялся вслед за мной.
      — Я дам тебе один бесплатный совет, Женя, — серьезно произнес он. — В эту историю лучше не лезь. Не по плечу тебе ноша, поверь. Отыщи себе что-нибудь менее опасное.
      — Я подумаю, — кивнула я, сделав вид, что слова Анатолия нашли отклик в моей душе. — Пожалуй, ты прав. Спасибо за совет.
      Анатолий расплылся в улыбке.
      — Ну, ты же знаешь, Женечка, как я отношусь к тебе, — ласково проворковал он и предпринял попытку заключить меня в объятия.
      Я отстранилась от его загребущих ручонок и проворно отступила к выходу.
      — Могу только догадываться об этом, Кушак, — кокетливо состроила я глазки.
      — Брось, — поморщился он. — Я просто жду не дождусь, когда ты соизволишь ответить на мое предложение.
      — На какое, интересно?
      — Стать моей законной супругой.
      — Ворам в законе не положено заводить семью, — напомнила я Анатолию одно из основных негласных правил. — Разве ты не знал об этом?
      — Я не вор в законе, — парировал Бурашников. — И никогда им не буду. Я — «идейный».
      Это откровенное словоблудие я слышала уже не в первый раз и однажды даже пыталась выяснить у Кушака, чем же конкретно «идейные» отличаются от «законников». Вразумительного ответа он в тот раз так и не дал. Скорее всего и сам не знал.
      Просто нравилось бандиту красиво величать собственную персону.
      — Тогда я подумаю, Толя, — заверила его я.
      — Ты всегда так говоришь, — сварливо заметил Кушак, неловко переминаясь возле меня с ноги на ногу.
      — Значит, я всегда об этом и думаю.
      Я послала ему одну из своих дежурных улыбок и, развернувшись, покинула кабинет.
      На лифте я спустилась обратно на первый этаж, но направилась не к выходу из здания, а в противоположную по коридору сторону. Вышла во двор через черный ход и тут же увидела малиновую «девятку», стоявшую третьей с дальнего края в общем скоплении автотранспорта. Это и была машина Росомахи. Я давно уже втайне от Кушака сотрудничала с этим типом.
      Павел Росомаха, а самое смешное заключалось в том, что именно так он и значился по паспорту, работал у Кушака кем-то вроде водителя. Пару лет назад, выйдя на свободу, Паша так и не сумел найти для себя подходящей работы — не позволяли грехи прошлого. Вот и подрядился к Бурашникову. Карьеры сделать на криминальном поприще он не мечтал, а потому и особого рвения не выказывал. Платили бы бабки, да и ладно. Однако у Росомахи было одно завидное качество, на которое, к слову сказать, Кушак не обращал существенного внимания, в силу собственной недальновидности, наверное. А вот я таланты парня разглядела сразу и от случая к случаю обращалась к нему за помощью, соответственно, не обижая помощника и материально. Паша был частым гостем разных игорных притонов, питейных заведений и прочих злачных мест. Он умел слушать, что говорят окружающие, запоминал лица, изучал людей. В его тыквообразной голове с короткими русыми волосами скопился целый ворох информации. Тряхнешь его разочек — и сможешь узнать все подробности практически о каждом обывателе Тарасова. Незаменимый в этом плане информатор.
      Я приблизилась к «девятке» и с чувством нанесла удар ногой по скату. Никаких внешних изменений от этого не произошло, но я прекрасно знала, что в это самое мгновение невидимый моему взору автомобильный брелок Росомахи запиликал настойчивым сигналом, а через десять секунд во дворе нарисовался и сам хозяин авто.
      Долговязый и нескладный от природы, Павел проворно спрыгнул с крыльца и, размахивая руками, устремился к «девятке». Лишь заметив возле машины меня, он сбросил набранный темп. Дожидаясь приближения Паши, я закурила сигарету.
      — Привет. — Росомаха отключил сигнализацию нажатием круглой кнопочки на брелоке.
      — Салют, — я дружески похлопала Пашку по плечу. — Поболтаем?
      — Садись в машину, — он раскрыл передо мной дверцу «девятки».
      Я послушно исполнила распоряжение. Росомаха суетливо покрутил головой во всех направлениях и, лишь убедившись в полном отсутствии посторонних глаз, тоже забрался в теплый салон.
      — Что случилось? — Пашка приспустил боковое стекло.
      — Как обычно, — пожала я плечами. — Нужна информация.
      — О чем?
      — Не о чем, а о ком, Росомаха, — поправила я. — О Крокусе уже наслышан?
      — Еще бы! — хмыкнул Павел. — Этот ушлый парнишка столько шороху навел своим выходом из колонии. Завалить самого Варана и встать поперек горла Фартовому…
      — Ближе к делу, Росомаха, — поторопила я.
      Павел тут же осекся на полуслове, и засветившаяся на губах улыбка потухла. Лицо приняло серьезное выражение.
      — Что конкретно тебя интересует по Крокусу?
      — Меня интересует самое главное, — я выпустила за окно тоненькую струйку дыма и покосилась на здание корпорации «Тетраэдр».
      — Ты говоришь так, будто мне что-то о нем известно, — лукаво прищурился Павел.
      — Я верю в твои возможности.
      — Женя, послушай, — вопреки стандартной ситуации Росомаха не купился на мою бесстыдную лесть, будто бы и не слышал ее вовсе. — Это опасное дело. Может, не станешь в него впутываться?
      — Ты говоришь сейчас, как Кушак, — поддела я Пашку. — По существу просветить не хочешь?
      Больше двух минут Росомаха сохранял гробовое молчание, взвешивал, стоит ли ему делиться со мной информацией. Я спокойно выжидала решения Павла. Торопить его не собиралась. По опыту знала, что в общении с этим парнишкой нужно быть сдержанной.
      — Значит, так, — решился он наконец и для пущей убедительности рубанул раскрытой ладонью по приборной панели. — Крокус прибыл в Тарасов вчера, в районе полудня. Его многие видели на вокзале. Он отирался в баре, накачивал себя пивом. Потом туда явились люди Ферзя.
      — Откуда они узнали? — подкинула я Павлу наводящий вопросик.
      — Ну, ты же знаешь, Женя, болтливых языков — пруд пруди. Стуканул кто-то, и все дела, — Росомаха криво улыбнулся. — Крокусу чудом удалось уйти. Обошлось даже без перестрелки, но, насколько я в курсе ситуации, Бекешин вооружен. Греет «стечкин» за поясом под ветровкой.
      — Что дальше?
      — Знаешь бистро на Грачевской? — Павел оторвал взгляд от лобового стекла и уставился мне в лицо.
      — Напротив колбасного магазина?
      — Да.
      — Знаю.
      — Крокус подался туда, — проинформировал меня Павел. — Там барменом работает некий Антон Селиванов. В свое время с этим бывшим вором-домушником Дрозд мотал срок. Напарник такой у Крокуса был.
      — Я слышала о нем.
      — В общий зал Бекешин не пошел, — продолжил водитель Кушака. — Встретился с Селивановым возле черного хода. Тот отвел его в подсобку, где они вместе и бухали. Там же, в этой подсобке, Крокус и остался на ночь. Лично я полагаю, что в этой норе он и намерен проводить большую часть своего времени.
      — А ты-то откуда об этом пронюхал? — с явным подозрением полюбопытствовала я.
      — Секретов не выдаю, Женя, ты же знаешь. Скажем так, земля слухами полнится. Кто-то кому-то что-то сказал, что-то передал. По цепочке. Понимаешь?
      — А Ферзь? — поинтересовалась я.
      — Что Ферзь?
      — До него эта информация тоже дойдет?
      Павел несколько раз монотонно кивнул.
      — Рано или поздно обязательно дойдет. Иначе и быть не может. У всех есть языки.
      — Кушак знает? — продолжала я допытываться.
      — Вряд ли, — усмехнулся Павел. — Я ему не говорил.
      Что ж, у меня появилась более чем реальная зацепка. Бармен бистро на улице Грачевской по имени Антон. Отправляться по данному адресу нужно было немедленно. Как говорится, по горячим следам.
      — Ты просто золото, Пашенька. — Я наклонилась и чмокнула Росомаху в плохо выбритую щеку. — Что бы я без тебя делала?
      — Меньше бы приключений находила на свою пятую точку, — прямо заявил он, и мысленно я была вынуждена согласиться с подобным резюме.
      — Ладно, увидимся еще.
      Я открыла дверцу и выбралась из салона «девятки». Росомаха остался сидеть за рулем, но меня его персона в настоящий момент уже не интересовала. Я прошла через здание «Тетраэдра» в обратном направлении и через центральный вход вышла к своему «Фольксвагену». Машинально подняв голову, я успела заметить, как на третьем этаже колыхнулась сиреневая штора. Окно находилось в кабинете Кушака. Старый лис, хоть и переквалифицировавшийся в бизнесмена, по-прежнему предпочитал играть втемную и исключительно по своим правилам. Теперь будет мучиться в тягостных раздумьях, где же я пропадала так долго. Ну и пусть думает.
      Улица Грачевская находилась всего в пяти минутах езды от «Тетраэдра». Я преодолела это расстояние за пять минут и, оставив на всякий случай автомобиль за углом, уже на своих двоих направилась к бистро.
      Посетителей было немного, если быть точной — четверо. Среднего роста темноволосый молодой человек, выполнявший функции бармена, лениво листал за стойкой какой-то яркий журнальчик. Парень был облачен в фирменную униформу бистро, но привычный бейджик на левом кармашке отсутствовал. Я не могла на сто процентов утверждать, что передо мной именно Антон Селиванов, даже тогда, когда заметила небольшую татуировку на его запястье, не очень аккуратно скрытую длинным рукавом белоснежной рубашки.
      Я приблизилась к стойке.
      — Чего желаете? — Журнал тут же скрылся из виду, а на лице темноволосого бармена появилась улыбка.
      — Мне бы хотелось увидеть Антона Селиванова, — честно призналась я.
      Парень окинул меня взглядом с головы до ног и неспешно произнес:
      — Я — Антон Селиванов. А вы кто, девушка?
      Я лихорадочно соображала, как следует поступить в следующую секунду. Глаза Антона, решительно очерченные скулы и волевой подбородок свидетельствовали о довольно несговорчивом характере парня. Просто так Селиванов не сдаст мне Крокуса.
      — Мы знакомы? — Антон подозрительно прищурился.
      — Нет, — я перегнулась через стойку, и черное дуло револьвера прямехонько ткнулось Антону в пупок. Свободной рукой я проворно захватила шею бармена. — Но, думаю, самое время познакомиться.
      Антон порывисто дернулся, но уже в следующую секунду осознал, насколько могут быть цепкими и сильными мои пальцы. К тому же они лежали на конкретных точках, и одного движения было бы достаточно, чтобы отправить господина Селиванова на небеса.
      — Что вам надо, черт возьми! — прохрипел он.
      — Крокус, — коротко просветила я.
      — Что Крокус?
      — Отведи меня к нему.
      — Я понятия не имею…
      Слова бармена застряли у него в горле. Я усилила хватку.
      — Торопишься на тот свет, Антон? — любезно поинтересовалась я. — Там кто-то ждет тебя?
      Трудно сейчас сказать, чем бы мог завершиться наш диалог, если бы не кардинальные перемены в расстановке сил. Лишь в последнюю секунду я осознала, что кто-то приблизился ко мне сзади, настолько мягкой и бесшумной была поступь противника. Твердый узкий предмет впечатался между моих лопаток, после чего над самым ухом прозвучал приятный на слух баритон:
      — Если ты меня ищешь, подруга, так зачем же калечить посторонних людей?
      Я предприняла попытку повернуть голову, но дуло напомнило о себе очередным тычком в спину.
      — Убери пушку, Крокус. — Мои пальцы соскользнули с шеи Антона. — Я от Графа.

Глава 3 Упрямство — достоинство ослов

      Крокус позволил мне повернуться, отступив всего на один шаг назад. «Стечкин» находился на уровне его живота, закрытый корпусом от глаз посетителей бистро, и дуло все еще было устремлено на меня. Оценив оружие, я посмотрела на Андрея.
      Внешность Бекешина, впрочем, так же, как и его голос, показалась мне приятной. Высокий, стройный, подтянутый, атлетического телосложения, он скорее сошел бы за преуспевающего спортсмена, нежели за вышедшего несколько дней назад на свободу заключенного. Коротко стриженные русые волосы, голубые глаза, прямой нос и широкие скулы. Крокус, подозрительно прищурившись, взирал на меня с неподдельным интересом.
      — От Графа? — переспросил он. — Ты?
      — Я. — Демонстрируя полное отсутствие агрессии к оппоненту, я опустила собственный револьвер, но убирать его совсем пока не торопилась. — А что тебя смущает?
      Андрей внимательно оглядел меня с ног до головы, после чего спросил:
      — Чем сможешь доказать?
      — Позвони ему, Крокус, — я открыто смотрела в глаза Бекешина.
      — Позвоню, — коротко кивнул он, а затем обратился к примолкшему за стойкой бара Селиванову: — Антон, дай-ка мне бутылочку беленькой.
      — Какую? — спросил тот.
      — Любую. Ты водку пьешь? — Андрей уже обращался ко мне.
      — Я за рулем.
      Крокус криво усмехнулся: дескать, что меняет данный факт для знающего себе цену человека. Но вступать в бессмысленные споры со мной посчитал в настоящий момент излишним.
      — И минеральной водички для дамы, — завершил он заказ.
      Антон незамедлительно выставил на стойку все, о чем попросил его Бекешин.
      — У нас что, намечается какая-то пирушка? — поинтересовалась я.
      Крокус уже не целился в мою персону из «стечкина», дуло которого переместилось в направлении пола, но, так же, как и я, он не стал прятать смертоносный ствол под свою ветровку, предпочитая греть металлическую рукоятку в широкой ладони.
      — У нас намечается разговор, девочка моя, — парировал Андрей. — Пойдем, — он едва заметно кивнул в сторону стальной двери, расположенной за барной стойкой слева от Селиванова.
      — Пойдем, — пожала я плечами.
      Бекешин молча забрал со стойки заказанные им ранее напитки и двинулся в заданном направлении. Я шагала с ним рядом и прекрасно осознавала, что Крокус лишь старается выглядеть невозмутимым. Достаточно мне сделать одно резкое движение, и «стечкин» тут же напомнит о своем присутствии.
      Никто из посетителей бистро даже и не подумал обратить внимание на нашу компанию. Без существенных помех мы приблизились к заветной двери, и Андрей толкнул ее носком ботинка, после чего галантно пропустил меня вперед.
      Каморка, служившая Крокусу временным жилищем в городе Тарасове, была небольших размеров и абсолютно не имела окон. Я не бралась с ходу утверждать, для чего именно предназначалось это помещение в бистро, ибо из мебели здесь присутствовал только широкий дубовый стол и один-единственный стул. Вместо кровати прямо на кафельном полу валялся полосатый матрац, вокруг которого в хаотичном беспорядке были разбросаны пустые бутылки из-под пива. Была здесь и стеклотара из-под водки.
      Я мысленно отметила для себя, что господин Бекешин склонен к алкоголизму. Количество выпитого за те сутки, которые он провел в бистро, было внушительным.
      — Присаживайся, — Крокус любезно указал мне на единственный стул.
      Я села, а он сам взгромоздился на стол, достав откуда-то два более-менее чистых стакана, в один из которых набулькал себе грамм сто водки, а другой до краев наполнил минеральной водой.
      — Будем здоровы! — провозгласил Андрей и лихо опрокинул в себя сорокаградусную.
      Я только из чувства солидарности подняла свой бокал, но пить из него не стала, а с интересом наблюдала за тем, как же Андрей планировал решать вопрос с закуской, которой не было и в помине. Все оказалось проще простого. Он тихо крякнул и без малейших изменений на лице закурил сигарету. Улыбнулся.
      — Ну, рассказывай, — предложил он мне, заметно повеселев.
      — Что рассказывать?
      — Правду.
      — Крокус, перестань, — поморщилась я и опустила обратно на стол предложенную мне порцию минеральной воды. — По большому счету, мне нет никакого дела до твоей персоны. И если бы меня не попросил Граф, которому я кое-чем обязана по жизни…
      — Давно ты с ним знакома? — перебил меня собеседник.
      — С Графом?
      Бекешин кивнул и вновь наполнил стакан водкой.
      — Да уж прилично, — не стала скрывать я.
      — Как тебя зовут?
      — Смотря куда звать.
      — Юмор, — покачал головой Крокус. — Понимаю, я и сам люблю пошутить. Но имя-то у тебя есть. Или нет?
      — Есть, — я откинулась на жесткую спинку стула. — Евгения Охотникова меня величают.
      Андрей выдержал непродолжительную паузу, в течение которой внимательно изучал мое лицо. Мне почему-то в эту секунду стало немного жаль парня. Он настолько привык жить по волчьим законам, что, наверное, и себе-то не всегда доверял. Не говоря уже об окружающих. В душе Бекешина давно уже поселилась пустота.
      — Знаешь, что меня обескураживает, Женя? — сжимая в правой руке граненую емкость, левой он почесал свой затылок. — Граф ни разу не упоминал о тебе.
      Я с улыбкой потянулась за сигаретами, и мой собеседник машинально дернулся к сиротливо притулившемуся на столешнице «стечкину». Заметив, что я не планирую никакого подвоха, Крокус снова позволил себе расслабиться, правда, в известных пределах. Я закурила.
      — А скажи мне, Крокус, сколько лет ты провел в заключении?
      — Это имеет какое-то значение?
      — Имеет.
      — Пять. — Он с горечью на лице отправил в желудок новую порцию смертельно опасного для здоровья зелья.
      — И как часто за эти пять лет ты общался с Графом? — спросила я.
      Андрей прекрасно понял мой вопрос. Он не производил впечатления глупого человека. Впрочем, он и не являлся таковым, иначе за его судьбу не стал бы так печься депутат Государственной думы Олег Игнатьевич Устинов.
      — Резонно, — причмокнул Крокус языком. — Ну, и что дальше?
      — В каком смысле?
      — Ты сказала, что Граф обратился к тебе с какой-то просьбой, — вернулся Бекешин к началу нашей беседы. — С какой?
      На этот раз, прежде чем ответить на его вопрос, несколько минут молчание сохраняла я.
      — Полагаю, тебе известно, Крокус, в каком положении ты оказался благодаря своей выходке в Москве? — начала я издалека. — Я тоже уже успела пообщаться кое с кем из нашего города и выяснила вот что. За твою голову Фартовый назначил нешуточное вознаграждение. Ты теперь как дикий зверь, на которого охотится каждый желающий срубить по-легкому деньжат. К тому же ты находишься на мушке у Ферзя. Знаешь такого?
      — Первый раз слышу. — Мышцы лица у Андрея напряглись, и на скулах рельефно обозначились большие желваки.
      — С его людьми ты уже имел честь познакомиться вчера на вокзале, — показала я собственную осведомленность. — Припоминаешь?
      — До сих пор не могу врубиться, какое отношение ко всему этому имеешь ты, — хмуро промолвил собеседник, не принимая в расчет мой игривый тон.

  • Страницы:
    1, 2, 3